Здесь я уж как-нибудь сама разберусь.
Марина воткнула факел в шандал и превратилась в хозяйку.
Ким и остальные собрались уже было идти в столовую, но их задержал Бурин.
- Идемте, - сказал гном. - Может быть, мы тут ещё что-нибудь обнаружим.
- Например? - спросил Гилфалас.
- Знаете вы это или нет, но раньше здесь пролегал важный торговый путь, - произнес Бурин.
- Почему же сейчас о нем никто не помнит? - спросил Ким.
- Да сколько за тысячи лет утеряно знаний! Возможно, где-то и есть камень с выбитыми на нем иероглифами, который может поведать о прошлом этого пути, однако знания гномов никогда не собирались так, как это делалось у людей и фольков, - сказал Бурин. - И у нас нет памяти элоаев, которая передается из поколения в поколение.
- Ты говорил, что знаешь эти горы, но по ту сторону перевала. А про этот постоялый двор ты знал? - спросил Ким.
- Я не говорил, что был там. Я знаю об этих местах благодаря старой карте, а на ней указан торговый путь лишь до перевала. В давние времена до него добралась одна наша экспедиция. Но Эльдерланд - не особенно хороший рынок для ремесленных изделий гномов. Так какой же смысл было идти дальше через снег, бури и зимний холод? А теперь о том, куда я хочу вас отвести: на постоялых дворах всегда имеются складские помещения. Может, в них сыщется что-нибудь полезное для нас.
- После стольких лет? - вырвалось у Гилфаласа, однако, когда Бурин обернулся к нему, он быстро добавил: - Я, конечно, понимаю, что созданное гномами…
Пока Бурин вел их по коридорам, путники представили себе истинные размеры сооружения, на сотни футов уходившего в глубь скалы. Это подтверждало былую значимость дороги, по которой они следовали.
Бурин толкнул двустворчатую дверь, и свет факелов осветил большой зал размером пятьдесят на шестьдесят шагов, сводчатый потолок которого подпирали мощные круглые колонны. Как яблони в саду, подумал Ким.
- Мы должны здесь осмотреться, - сказал Бурин и принялся обследовать помещение. - Сооружение даже больше, чем я думал. По всей видимости, раньше здесь была перевалочная база для караванов.
- Здесь какие-то сундуки, - послышался голос Гилфаласа.
Все направились к эльфу. Все сундуки, а их было около дюжины, были заперты на замки.
Бурин попытался открыть один из сундуков. Он приложил все свои силы, прежде чем справился с замком. Гном откинул крышку сундука, и улыбка пробежала по его лицу, когда он извлек суконный кафтан.
- Немного староват, - прокомментировал Фабиан.
- Если я не ошибаюсь, - пробормотал Бурин, - то несколько сотен лет назад это была самая модная зимняя одежда.
Гилфалас попробовал шерсть на ощупь.
- Такое ощущение, будто она новая.
- Тайна гномов… - многозначительно произнес Бурин. - Хранение без доступа воздуха.
Тогда они принялись открывать другие сундуки, в которых обнаружилось множество вполне годных к употреблению вещей, в том числе веревки, теплые сапоги, полушубки.
- Теперь мы можем не бояться мороза, - пробурчал Бурин.
- Что это такое? - спросил Гврги, открыв последний сундук.
- Снегоступы, - коротко ответил Бурин, взглянув на странные приспособления, слегка напоминающие клетки для птиц.
- Что? - вырвалось у болотника.
- Тебе придется представить, что снег в горах иногда достигает в высоту десяти футов. А в такой обуви ты сможешь идти по снегу и не проваливаться.
Гврги в большой задумчивости принялся рассматривать снегоступы.
- Действовать и в болоте? - наконец спросил он.
- Не думаю, - ответил Бурин.
- Тогда они лишние, быть для нас только обузой. Но если мы снова идти по болоту, то я, пожалуй, мочь их переделать, - тихо проговорил Гврги и отложил снегоступы в сторону.
В это время в комнату заглянула Марина.
- Я обнаружила баню. Истопите печь и приведите в порядок столовую.
- Так будем мыться или у нас просто нечего есть? - спросил Фабиан, окинув взглядом Гврги, с ужасом взиравшего на Марину.
- Я имею в виду печь в бане.
- Печь в бане? - удивленно спросил Гилфалас.
- Да, наши бани отапливаются. Я бы хотел предложить вот что: пока мы с Кимом занимаемся печью, вы тем временем приведите в порядок стол в столовой, чтобы после бани мы тотчас снова не извалялись в грязи, как свиньи. Насколько я знаю Марину, она в таком случае, невзирая на титулы и заслуги, отправит нас мыться снова. А принимать ванну два раза на дню - это чересчур расточительно.
Они быстро развели под котлом огонь, который Бурин время от времени подкармливал углем. Вскоре к ним вернулись и остальные.
- Банная песнь! - крикнул Бурин. - Давайте споем банную песнь! - Но прочие гнома не поддержали. Стоя в каменных корытах, друзья обливались горячей водой, пока из кухни не стали долетать громкие звуки.
- Это гонг, зовущий нас к обеду!
Вряд ли когда-нибудь кто-либо быстрее шел на подобный зов. Пока мужчины пировали, Марина удалилась в ванную.
- Теперь тут все свои, - так прокомментировал Бурин её уход. - Женщины любят мыться. Если я когда-нибудь женюсь, то обязательно построю для своей жены баню.
- Мудрое решение, - отозвался Фабиан.
Ким же, напротив, только рассмеялся и заметил:
- Ты - и вдруг жениться! Прежде чем какая-нибудь женщина выйдет за тебя замуж, она скорее дойдет до края света и опустится на морское дно.
- Такими вещами не шутят! - загремел Бурин, на этот раз и вправду разозлившись.
- Прости, - сказал Ким. - Я не имел в виду ничего плохого.
Наконец наступило время трубок. Гврги наблюдал за курящими с неодобрением, но в бегство, однако, не обратился; видимо, ему доставляло удовольствие сидеть с туго набитым животом, удобно откинувшись в широком кресле. Затем пришла Марина и объявила им, что комнаты для ночлега приготовлены. У всех на лицах появились радостные улыбки по поводу того, что наконец-то они нормально выспятся на настоящих кроватях.
Они торопливо позавтракали, чтобы с первыми лучами выступить в путь. Изо рта валил пар, было очень холодно, но спутникам, одетым в ватные полушубки, даже мороз представлялся теперь чем-то романтическим.
Ночная тьма уступила место затянутому в дымку дню. Гребень Серповых Гор, отчетливо видимый ещё утром прошлого дня, скрывался теперь за облачной пеленой, сквозь которую солнце едва пробивалось.
- Холод нам не страшен, только бы не пошел снег, - произнес Бурин и добавил: - Но боюсь, он все-таки пойдет. Поэтому вперед! Хорошо бы ещё сегодня миновать перевал.
Они вновь ступили на едва различимую гномью дорогу, по-прежнему бывшую для Кима загадкой. Если верить Бурину, то в Эльдерланде для гномов не было ничего такого, ради чего стоило бы совершать сопряженное со столь многими трудностями и опасностями путешествие. Однако Ким читал в старых хрониках, что в древности торговые связи между гномами и фольками были довольно оживленными и велись «под горой и на горе» - так было записано в летописях.
И тут вдруг на ум ему пришли слова, сказанные Мариной, когда Фабиан рассказывал о древних легендах: «Земля все помнит. Разве вы этого не чувствуете?»
- Там кто-то лежит! - Голос Гилфаласа прервал его размышления.
- Где? - спросил Фабиан.
- Вон там, чуть ниже перевала, - сказал Гилфалас и указал на черную точку над заснеженным полем.
- В таком случае он выбрал не лучшее место. Видите вон тот снежный козырек над ним. Если снег обрушится… - заметил Бурин.
Справа от дороги начинался глетчер, сползавший вниз и увлекавший собой камни. А над фигурой, лежащей, насколько об этом можно было судить, бездыханно, в коварном блестящем великолепии нависал огромный сугроб, который, сорвавшись, наверняка похоронил бы под собой лежащего.
- Как он туда попал? - спросил Фабиан, обращаясь скорее к себе, чем к кому-либо другому.
- Сугроб обязательно обрушится, - лаконично произнес Бурин. - Так что мы ничего не можем сделать для него.
- Как он туда попал? - спросил и Гврги, а Кима очередной раз удивило, что болотнику снова удалось построить грамматически безупречное предложение, или, по крайней мере, повторить его за Фабианом.
- Откуда я знаю, - резко ответил гном. - Идемте. Нас ожидает срочное дело.
- Ты не можешь быть таким бессердечным! - вырвалось у Марины.
- О чем ты? - удивленно спросил Бурин. - Лежащий там парень наверняка мертв. И кроме того, он находится прямо под снежным сугробом, который в результате температурных колебаний за последние дни стал таким хрупким, что под действием солнца вот-вот обвалится. Будь благоразумна; мы ничем не сможем помочь ему. Во-первых, у нас нет времени, а во-вторых, риск слишком велик. Не говоря уже о том, что на голой скале мы даже могилы ему вырыть не сможем.
- Вчера его там ещё не было, иначе бы Гилфалас заметил, - возразила в ответ Марина.
- За это я не могу поручиться, - вмешался эльф.
- Нет, вы только посмотрите на него. Хороший же вы друг, господин гном! - Марина разгорячилась. - Остается только надеяться, что Ким или кто-нибудь другой не обратятся к вам за помощь, если окажутся в нужде. Вы ведь только и ищите отговорки, чтобы никому не помогать.
- Мы должны попытаться помочь ему, - заметил Фабиан.
- Как знаете, - проворчал гном и удостоил Марину взгляда, смысл которого Ким не вполне понял. Разумеется, гном был в ярости, однако молодому фольку показалось, что к этому взгляду примешивалось и что-то еще.
Было ли это удивление? Но в любом случае вряд ли кто-нибудь мог позволить себе разговаривать с гномом в подобном тоне. Ким вспомнил одного завсегдатая таверны в Великом Ауреолисе, которому Бурин без комментариев заехал кулаком в живот только потому, что кто-то назвал гнома малышом, а он засмеялся при этом. В качестве кары наглецу пришлось пожертвовать весь свой ужин собакам на заднем дворе.
- Да и как мы туда заберемся? - задался вопросом Бурин, обращаясь при этом скорее к себе, чем к другим. - Ледник может прийти в движение.
- Теперь, когда мы знаем, как действовать нельзя, было бы очень мило с твоей стороны сказать, как нам следует поступить.
- Как раз над этим я и думаю, - ответил Бурин. Он некоторое время ходил взад-вперед, поглядывая на лежащую фигуру, проверил снаряжение и взглянул на небо, как будто проверяя положение солнца на небосклоне. Все замерли в ожидании.
- А сделаем мы это вот как, - сказал он в конце концов и продолжил, прежде чем Марина успела его перебить: - Я обвяжусь веревкой и возьму с собой снегоступы. Затем пройду по леднику, выйду на фирн и попытаюсь спасти несчастного. Вы будете держать веревку и, если со мной что-нибудь случится, вытянете меня обратно.
- Хороший план, - похвалила Марина. - Ты можешь быть отзывчивым, когда тебя об этом попросят. Полагаю, - добавила она, обращаясь к остальным, - он все-таки добрый парень. - Затем она улыбнулась гному, потерявшему на мгновение дар речи.
- Удивительная маленькая женщина, - только и смог он сказать.
- Я принесу снегоступы и длинную веревку, - сказал Гврги.
- Поторопись! Чем выше солнце, тем больше опасность схода лавины.
Когда Гврги вернулся, они начали опасное восхождение. В том месте, где скала выдавалась над валунами, из-за больших и постоянных перепадов жары и холода порода стала мягкой и ломкой, вся в крапинках слюды, от мерцания которой болели глаза. А между скалами талые воды глетчера булькающими ручейками скатывались вниз.
Солнце тем временем пробилось сквозь облака, стало светлее и теплее. У Кима на лбу выступили капельки пота. Он взглянул на снежные массы, возвышавшиеся над ним. Маленькая неподвижная фигурка была невидна отсюда, но снежный навес казался ещё более угрожающим.
Гном снял вещевой мешок и обвязал себя толстой веревкой.
- Если она окажется коротка, - проинструктировал гном своих помощников, - привяжите к её концу вторую.
Моток веревки покороче Бурин повесил себе на плечо: ею он привяжет к себе пострадавшего. Разумеется, если тот ещё жив.
- Ни пуха ни пера, старина, - сказал Фабиан.
- Только, ради милостивой Владычицы, не кричите, иначе вы вызовете сход лавины, - предостерег их напоследок гном.
- Ослабь! - это Фабиан, стоявший первым в страхующей цепочке, подал команду, что веревку необходимо отпустить. Они должны были следить за тем, чтобы она не касалась земли, но одновременно и не была слишком туго натянута, что могло затруднить Бурину передвижение.
Из-под ног Бурина постоянно срывались камни и с шумом скатывались в долину. В такие моменты гном на мгновение замирал.
- Пресвятая Мать, помоги! - пробормотала Марина, когда гном споткнулся и только благодаря веревке удержался на ногах, а не сорвался вниз вместе с камнями.
Да и Ким, стоявший за Фабианом и не видевший происходящее, то и дело посылал безмолвную молитву небесам, пока Бурин осторожно приближался к неизвестному, лежавшему на снегу.
- Надеюсь, у него все получится. - Ким так сильно схватился за веревку, что костяшки на пальцах побелели.
- Ослабь захват, Ким, - сказал Фабиан. - Иначе мы не сможем сдать веревку.
Наконец гном миновал ледник. На границе вечного снега он нацепил на ноги снегоступы и продолжил свой путь, ступая теперь ещё медленнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49