Глава 3
СВИРИДОВ
Я поднялся на ноги, отряхивая пыль и мелкий песок, испачкавшие новенький камуфляж. Дурацкая ситуация - я должен был предвидеть, что Строганов ринется вслед за не уступившим мне право первого шага командиром. То-то радости для балабола Зайченко! Ну да бог с ним - пора осмотреться.
Все та же полупустыня, кое-где украшенная чахлой порослью невысокого кустарника. Будто и не было никакого перехода. Разве что горы снова отодвинулись на десяток километров к востоку. Будет смешно, если к вечеру мы выйдем на собственную стоянку.
Надо идти - чего выстаиваем на открытой местности? Делегации с цветами и румяных девочек с хлебом-солью не предвидится, а шарахнуть по ним крупным калибром сейчас бы самое время - один бабах, и никаких проблем в дальнейшем. Только идиоты оставляют ворота без охраны.
- Я тут поколдовал маленько, - заметил Горицкий, обернувшись ко мне, - глаза отвел возможным наблюдателям, но отсвечивать здесь лишний раз и правда не стоит.
Не слишком-то приятно осознавать, что командир при желании легко способен проинспектировать твои мысли - мало ли что в тот момент я могу думать о начальстве? Однако уходить действительно давно пора.
Командир неспешно зашагал к далеким горам, а Строганов немедленно составил ему компанию, держась на полшага позади. Идеальный ординарец.
- Построиться и вперед, шагом марш! - скомандовал я нашей подрастающей смене.
Не знаю, как и вырвалось - видно, походные условия будят старые рефлексы. Не мое это нынче дело - командовать. Но Зайченко привычно подтянулся и посмотрел на Кольцова. Тот встряхнул рюкзак на плечах и двинулся вслед за уходящим приятелем. Одна Наталья не преминула показать мне язык. Ох егоза! Намучаемся мы с ней - что ни говори, а девица в сугубо мужской команде создает немало хлопот, включая проблему с сортиром или периодическую потребность в прокладках. Где я здесь тампаксы найду? Одно хорошо - флиртовать с ней молодежь не пытается, иначе при ее нежелании возвращаться проблемы разрослись бы до невероятных масштабов. Ну да ладно, будет день, будет и пища, сейчас пора догонять ушедших - что-то я задерживаюсь…
Горицкий шагал внешне не спеша, но нам, как ни странно, приходилось прилагать усилия, чтобы не отставать. И это к лучшему - у меня по спине время от времени ползали мурашки, как это обычно бывает, когда за тобой кто-то пытается следить. Ощущение то пропадало, то возобновлялось - очевидно, защита, выставленная командиром, срабатывала: противник знал, что кто-то воспользовался проходом, однако не мог нас обнаружить. Ничего, пусть понервничает. Это нам на руку…
Местность понемногу становилась холмистой, и подножия гор то скрывались, оставляя для обозрения утонувшие в облаках вершины, то вновь маячили на горизонте. До темноты достигнуть их не успеем. Ничего, примус огородим, и ни один не вооруженный магией взгляд нас в темноте не отыщет, ну а о магах Горицкий уже позаботился… Кустов вокруг поприбавилось, и они стали повыше, хотя листва по-прежнему выглядела жухлой от зноя - видимо, вода поблизости все-таки была, пусть и не в больших количествах. Это хорошо… а вот что Наталья прихрамывать стала, это плохо.
- Командир, - окликнул я Горицкого и подождал, пока он повернется на зов, - надо бы привал объявить, минут на двадцать: похоже, некоторые рядовые-необученные ухитрились ноги посбивать… да и остальным передохнуть не помешает - Кольцов скоро и язык на плечо вывесит.
Про Кольцова я вспомнил намеренно - нечего девке думать, что я о ней больше чем о других забочусь, знаю я ее - гордая - в следующий раз подыхать будет, а виду не подаст. Зачем нам такой героизм, когда команда попусту боеспособность теряет? Кольцов, кажется, возражать собрался, ну, такие возражения одним взглядом отметаются, за долгие годы командования выработанным.
- Что ж, привал не помешает, - легко согласился командир, я понял, что он сразу ухватил суть моих рассуждений.
Зайченко тут же с облегчением скинул рюкзак и освобождение повел плечами.
- Лепота-то какая! - поведал он миру свое восхищение свершившимся фактом. - Теперь бы еще избу-читальню отыскать, и я буду вполне доволен жизнью.
Балаболка лешева.
- Кустов хватает, Сереженька, - ласково сообщил я ему, - только лучше иди на север - у меня нет желания нюхать плоды твоего «чтения», а там подветренная сторона. Газетку дать?
- Своя есть, - огрызнулся он, оглянувшись на Наталью. Давно бы пора подумать, что здесь девушка, оболтус.
- А ты займись примусом, - посоветовал я Кольцову, - чайку попьем.
- Запросто, - согласился он и принялся распаковывать рюкзак.
- Ну а ты, подруга, садись-ка вот на этот бугорок, - обратился я уже к Наталье, - и разувайся, будем ноги лечить.
Наталья покраснела и вздернула носик.
- Нечего со мной нянчиться, не маленькая, сама пластырь прилепить сумею!
- При чем здесь маленькая или большая? - неискренне удивился я. - Пятку любой стереть может, а самой ее обрабатывать просто неудобно - после долгой ходьбы запросто судорога свести может. Так что кончай кочевряжиться и садись куда указано.
Надулась, конечно, как мышь на крупу, но послушалась. И то хорошо. Я взял в ладони узкую хрупкую девичью ступню. Ну конечно, на пятке волдырь, и кожа уже содрана. Неудивительно, что она хромала. Я закрыл глаза и начал сосредотачиваться, чтобы заставить кожу регенерировать.
- Не надо, Антоныч, - рука Натальи почти невесомо коснулась моего плеча, - прикосновения ко мне часто имеют паршивые последствия для рискнувшего, я же рассказывала. Особенно если он может причинить физическую боль. А я не знаю, как обрабатывать раны без боли. Так что лучше я действительно все сделаю сама.
Может, она и права. Я отстранился, но наблюдал, чтобы все было сделано правильно, пока она вновь не обулась.
- Раз мальчики ушли налево, то девочкам направо? - насмешливо поинтересовалась она и, не дожидаясь моего ответа, скрылась в ближайшем распадке.
За что мне такое наказание? В следующий раз возьму с собой надувной домик, прорежу в полу дырку и на каждом привале заставлю наших молодых олухов рыть ямы.
* * *
Привал с чаепитием затянулся часа на полтора, поход мы продолжили уже после полудня. Вверх-вниз по холмам. Пески остались позади, но почва под ногами окаменела и покрылась трещинами от долгого безводья. Все же кое-где стали попадаться белесые метелки иссохшей травы. Налетел горячий ветер, испарив пот с лица, но почти не принеся облегчения. Трава негромко зашелестела. Казалось, что вокруг бегают невидимые мелкие зверьки… которые вполне могли оказаться соглядатаями противника.
- Командир! - окликнул я шедшего впереди Горицкого.
- Выброси из головы, Антоныч, - бросил он не оборачиваясь, - это просто ветер, обычный южный ветер. Сирокко.
Надеюсь, что он прав. Горицкий на моей памяти в таких вещах не ошибался. Значит, и впрямь незачем дергаться.
Вверх по склону, вниз по склону, вверх-вниз, вверх-вниз… но все больше вверх. Горы приближаются. Рядом пыхтит Зайченко… правильно, самому здоровому лосю - самый здоровый рюкзак. На кой леший мы все тащим с собой, если Горицкий может без труда наколдовать что угодно? Пути начальства неисповедимы. Ладно, ему виднее, а вот я, похоже, устал, иначе откуда бы взяться подобным мыслям? К сожалению, мне уже не двадцать… и даже не сорок, как это ни печально. Впрочем, как там у Асадова: «… Но ведь пятьдесят - еще не закат…» Скажите это моей ноющей спине, что-то она ответит?
Наши тени бегут впереди нас, постепенно удлиняясь. Дело идет к вечеру. Склон ближайшего кряжа заслонил половину неба. Неплохой бросок для первого дня. Не ожидал, что сумеем пройти так много. Как бы наша молодежь с утра не завыла от боли в мышцах… надо бы перед сном сделать им массаж - на энергетическое вливание меня уже не хватит.
- Привал! Разбиваем лагерь - ночевать будем здесь.
Молодец командир, увел с открытого места, но последних сил из отряда выжимать не стал. Я кряхтя вылез из рюкзачных лямок и покрутил руками, разгоняя кровь. Кольцов удивленно воззрился в мою сторону.
- Нечего глазеть, лучше сам разомнись, - посоветовал я ему, - завтра за подсказку спасибо скажешь.
- Это точно, - хохотнул Зайченко, - помню, наш старшина после марша нас еще и выгуливал, как коней после скачки.
- Вот и хорошо - возьми топорик и выгуляйся до кустов - шалаш на ночь строить будем, - обрадовал я его, - и Кольцова с собой взять не забудь - ему тоже выгуляться не помешает.
Р-разгильдяи! За барахлом спокойно съездить не могли - весь Мурманск на уши поставили. Парься теперь из-за них в этом пекле. Хотя, если с другой стороны взглянуть, не пиндосам же американским сюда соваться - столько напортачат, что потом и за год не расхлебаешь… Наталья молодец - уже примус разжигает. Поесть сейчас ох как не вредно!
А шалаш в конечном счете получился так себе - не шалаш, а убожество дырявое, но от ветра худо-бедно заслонил, и на том спасибо. Я таки сделал массаж оболтусам и Наталье. Командир и Петрович отказались, да я и не особо настаивал: у них свои способы приводить себя в порядок.
После ужина распределили вахты. Мне, как и вчера, хотели предложить дежурить первым. За развалину считают, стервецы, не иначе! Я сообщил, что думаю о их собствен ном состоянии, и улегся спать, определив себе ночную смену: пусть отоспятся, им завтра по горам рюкзаки тащить…
* * *
Ночь прошла без приключений. Мне бы обрадоваться, да что-то не давало - не нравилось мне такое затишье, не могли о нас забыть: не те встречающие. Значит, что-то впереди приготовлено. Знать бы что… может, командир догадывается?
- Послушайте, Дмитрий Сергеевич, не кажется ли вам, что с тишиной и умиротворенностью местные хозяева слегка переборщили? Или им совсем не интересно, кто в гости незваным да невидимым приперся? Глаза-то им отводили? Отводили.
Командир задумчиво почесал подбородок, на котором проступила темная щетина, грозящая через пару дней обернуться бородкой.
- Не тревожат нас, и ладно - без лишних проблем к источнику неприятностей поближе подойти сумеем. Ну а придется в драчку сунуться, так вон у нас орлы какие - демонов в клочья разносят! Отобьемся как-нибудь.
Успокоил, называется! Над пацанами подшучивать дело нехитрое. Тем паче они ответить не могут - по чину не положено. Неужели расслабился Горицкий, поверил в безопасность? Нет, излишним простодушием командир не страдает. Значит, просто говорить не хочет, потому и отшучивается. Его дело, конечно, он командир… Все равно, зря он так.
- Не переживай, Антоныч, до настоящего противника топать и топать - я его чую, гада, - видимо, почувствовав мою неудовлетворенность, командир решил-таки объясниться, - кое-кто, конечно, нам встретиться может, так что теперь, от каждого куста шарахаться? Пусть сами шарахаются - мальчики наши, озлившись, изрядный тарарам устроить могут. Даже без моей помощи. Прорвемся.
Ну-ну. Еще один вопрос, который задавать я пока повременю - похоже, Горицкий решил временно устраниться от активной деятельности. Силы копит или ребятам экзамен устроить захотел? Поживем - увидим, а пока надо ухо держать востро.
Я осмотрелся, привычно ища повод для придирок, однако пацаны уже впряглись в рюкзаки и взирали на нас с Горицким, ожидая сигнала к выступлению. Я водрузил на плечи собственный груз и тоже взглянул на Горицкого.
- Нам по-прежнему на восток, - сообщил тот, и мы пошли.
* * *
Склоны окружающих гор становились все круче и круче, пока мы не уперлись в практически отвесную стену.
- Карабкаться будем? - спросил Зайченко, с сомнением задрав голову, чтобы прикинуть возможный маршрут подъема.
- Пойдем вдоль стены на юг, - ответил Горицкий, - неподалеку должно быть подходящее ущелье.
На юг так на юг. Правда, никакого ущелья я не заметил, но мог и просмотреть. Всяко бывает.
Путешествие по склону, усеянному скальными обломками всех размеров - вплоть до нескольких десятков метров в высоту, - тоже невелико удовольствие. Валуны качались под ногами, и шанс заработать перелом, угодив в расщелину между ними, грозил каждому в нашей маленькой компании. Поэтому, когда перед нами открылось ущелье, по всему бывшее некогда руслом ныне высохшей реки, я вздохнул свободнее - дно устилал скатанный водой мелюий галечник. Идти стало легче, и мы прибавили шагу. Оставалось надеяться, что водопады здесь встречаются нечасто.
Мы углубились в каньон, и тень окружающих скал сомкнулась над нашими головами. Только видневшаяся далеко наверху узкая полоска голубизны напоминала о существовании неба. Ни мха, ни травы, ни кустов. Высохшая галька и угловатые серые обломки пообочь. Так должна выглядеть дорога, ведущая в ад. Извивы русла вскоре скрыли оставшийся позади вход в ущелье, и теперь окружающее напоминало гигантскую каменную ловушку, готовую поглотить забредшую в нее добычу. Тени сгустились, и я понял, что стены постепенно сближаются. Так и должно быть по мере удаления от выхода, но ощущение приближающейся угрозы становилось все более явственным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68