Некоторые из них явно проявляли неприязнь к Флэттери и симпатию к ней.
Криста натянула покрывало до самого подбородка и подставила лицо солнечному лучу. Она чувствовала себя легко рядом с Беном и была уверена в его скромности. Теперь она знала его прежнюю интимную жизнь во всех подробностях, и ей было страшно подумать о том, что он когда-нибудь догадается об этом. Криста почувствовала, как лицо заливает румянец. Она вспомнила его первую ночь с Беатрис и ощутила себя вуайеристкой.
«Люди - очень странные существа», - думала Криста. Бен притащил ее сюда, в эту комнатушку, уверяя, что здесь абсолютно безопасно. Тем не менее он всю ночь охранял ее сон, вместо того чтобы лечь рядом. А ведь все это время он был защищен от ее «смертельного прикосновения». И кроме того, тот поцелуй… Да то, что Бен на него отважился, уже дорогого стоило!
Отношения со всеми другими людьми (в том числе с директором) научили Кристу пользоваться собственной привлекательностью. Но Бен Озетт привлек ее сразу, с первого взгляда. У него были такие же, как у нее, зеленые глаза, разве что немного темнее. И этот поцелуй на сон грядущий она сохранит в сокровищнице своей памяти как один из самых драгоценных раритетов. А еще там же останутся и его воспоминания, отныне принадлежащие и ей в той же мере: его семья (ставшая теперь ее семьей), его любовницы…
Но тут сонные размышления Кристы прервал донесшийся с улицы вопль. Он был настолько безысходен, что даже в теплой постели девушку пробрала холодная дрожь. Бен отставил чашку и ринулся к окну, а Криста не смогла даже пошевелиться.
«Кого-то нашли, - поняла она. - Опять убитого».
Бен рассказывал ей о трупах, которые по утрам находят на улицах. Но все это было слишком далеко от нее, чтобы принимать всерьез.
«Охранка оставляет их там „для примера“, - рассказывал он. - И люди, идя на работу или ведя детей в ясли, натыкаются на эти останки - порой без рук, языков и даже голов. А некоторых вообще разрубают на части. Но стоит кому-либо остановиться, как его тут же хватают и начинают допрашивать: „Знали ли вы этого человека? Пройдемте…“ Но никто не желает „проходить“ с этими . Рано или поздно жену, мать, сестру или сына бедняги так или иначе известят. И тогда тело выдадут для похорон».
По долгу службы Бену приходилось видеть сотни подобных останков - это Криста тоже сумела почерпнуть в захлестнувшем ее во время поцелуя потоке информации. Скорее всего, тот дикий отчаянный вопль, что раздался за окном, был исторгнут грудью матери, потерявшей сына. Криста не имела ни малейшего желания выглянуть в окно. Бен повернулся к ней.
Интересно, а что он узнал о ней во время поцелуя… если узнал? Келп, прикасаясь к ней, бывало тоже считывал информацию. Но так бывало редко. Однако с теми людьми, кто отваживался до нее дотронуться, это случалось всегда. Сначала они испытывали шок, потом несколько часов тряслись с выпученными глазами, затем приходили в себя, но продолжали дрожать от ужаса. И не всем еще удавалось прийти в себя, иные просто умирали.
«Интересно, что они такого увидели? - не раз поражалась Криста. - И почему одни умирают, а другие - нет? Она тщательно изучила историю келпа, но это не принесло ей никакого удовлетворения. Она до сих пор чувствовала себя как бы объектом предпринятого лабораторниками Флэттери исследования корней ее „келпового древа“.
Криста вспомнила холодные прикосновения ресничек келпа, бравших пробы ее плоти. От них она узнала о загадочных, легендарных, почти мифологических Пловцах, которые являлись отдельной ветвью человеческих мутантов. Полностью отдавшиеся стихии воды, Пловцы достигли гигантских размеров и больше напоминали саламандр, нежели людей. Они жили в подводных пещерах, брошенных морянами цитаделях и некоторых лагунах келпов. В течение первых девятнадцати лет своей жизни Криста была больше келпом, чем человеком. Нанятые Флэттери ученые считали ее творением келпа, но она была твердо уверена, что они ошибаются.
Ген келпа проявлялся в изумрудном цвете глаз слишком многих пандорцев (не говоря уже о Бене.) При своем небольшом росте - около полутора метров - Криста, однако, могла свысока взирать на большинство попадавшихся по дороге женщин. Ее сосуды виднелись под кожей не так явственно, как у обычных людей. Но кровь, струившаяся в венах, как и у всех людей, была красной и основанной на железе - это в лабораториях Флэттери узнали в самую первую очередь. Что сразу же доказало: Криста - не келп.
Она вновь вспомнила о поцелуе, и ее губы дрогнули. Ноздри затрепетали - но она никогда не позволяла себе проявлять подобные эмоции в присутствии людей директора. Особенно показывать им, что гневается.
Кристе хватило одного прикосновения к келпу, чтобы воспринять память всех, кто уже дотрагивался до него. До того, как Флэттери встал у власти, в морях потонуло немало людей. И всех их «анализировали» келпы. Прибой в Калалоче рождал в Кристе особые воспоминания, которые приходилось замкнуть в себе крепко-накрепко. Сделав над собой усилие, она обернулась к Бену:
- Ты что, так и просидел всю ночь напролет?
- Я все равно не смог бы уснуть, - ответил он и осторожно присел на край кровати.
Криста тоже села и прислонилась к его плечу. Крики за окном наконец смолкли. Они молча смотрели в окно на залитый солнцем мол, и Криста почувствовала, что ее вновь одолевает дремота, рожденная теплым прикосновением Бена, ласковым ветерком из окошка и неумолчным говором толпы под окнами. Лишь откуда-то издалека доносился скрип и лязг камнедробилок.
- Когда мы уйдем отсюда? - спросила она. Солнечный свет, тихий шепот прибоя и запах жарящегося мяса ее окончательно очаровали. Годы заточения в тюрьме директора исчезли, как не были, смытые бурной волной настоящей жизни. Там, в заключении, просыпаясь по утрам, она мечтала только об одном: чтобы ее не трогали, дали ей свернуться клубком под одеялом и досмотреть сладкие сны. Но сегодня, куда бы ни направил свои стопы Бен Озетт, Криста Гэлли пойдет за ним.
Из-за двери раздался свист. Некто просвистел музыкальную фразу и, чуть помедлив, повторил ее вновь. Вчера в доке Криста уже слышала нечто подобное.
Озетт вскочил и дважды стукнул в дверь. В ответ снова повторилась музыкальная фраза.
- Наши люди, - облегченно вздохнул Бен. - Они помогут нам сегодня уйти. Я хотел показать тебе предместья, но Рико считает, что это рискованно. Теперь уже весь мир знает, что ты исчезла. Награда за твое возвращение и мою голову назначена такая… что смутит любого честного гражданина. Люди голодают.
- Но я не вернусь туда, - сказала Криста. - Я не могу. Я уже видела небо. Да и ты целовал меня…
Озетт улыбнулся и протянул ей чашку с водой. Глоток воды вместо поцелуя.
Она прекрасно понимала, что если Бена поймают, то убьют. Флэттери наверняка уже подписал ему смертный приговор. Уж ВС об этом позаботится… как уже не раз проявлялась «забота» о любом подозрительном служащем в Теплице.
Прошлой ночью, прежде чем добраться до этого убежища, они немало попетляли по узким портовым улочкам, чтобы наверняка не столкнуться ни с одним из уже посланных на поиски патрулей. Когда они оказались в небольшом проходном дворике, Криста внезапно остановилась и, запрокинув голову, устремила взгляд в усыпанное звездами небо. Она купалась в теплом морском бризе, острых запахах безыскусной портовой стряпни и в ни с чем не сравнимом блаженстве, которое испытывает стоящий под открытым небом, когда между ним и звездами только воздух…
- Я хочу выйти, - встрепенувшись, прошептала Криста. - Мы скоро сможем выйти на улицу?
От директора в ответ на подобный вопрос она услышала бы обычное сухое «нет». А потом он начал бы перечислять: снаружи бродят страшные демоны, которые не могут дождаться, когда же, наконец, смогут тебя съесть, - это раз; еще есть ужасные Тени, которые страшно хотят тебя убить, - это два; и не пытайся даже спорить, я не допущу, чтобы эти выродки заманили тебя своими фальшивыми улыбками, - это три.
И все это сопровождалось такими взглядами и ухмылками, что у нее мурашки по спине начинали бегать всякий раз, когда Флэттери начинал ее убеждать в том, что он ее единственная опора и защита и в этом страшном мире ей положиться больше не на кого. И все же большую часть этих пяти лет она верила ему. И верила бы до сих пор, если бы не «Бой с Тенью». А потом появился Бен Озетт с просьбой об интервью, и тут окончательно стало ясно, что Флэттери боялся к ней прикоснуться только потому, что был уверен: она узнает о нем слишком многое и не замедлит с разоблачениями.
- Да, - кивнул Бен. - Мы очень скоро уйдем отсюда. Здесь, похоже, скоро станет жарковато…
Он судорожно вздохнул и выругался сквозь зубы. Затем указал на появившийся в конце улочки патруль охранки. Разбившись на две пары - каждая на своей стороне улицы, - они с индифферентным видом скользили в толпе спешащих на работу рыбаков и бегущих за покупками женщин. И хоть народу на улице было много, эти две парочки толпа обтекала, создавая вокруг них мертвую зону.
У каждого из четверых за плечом была ручная лазерка, а на поясах побрякивали прочие орудия их производства: шокер, запасные снаряды и куча достаточно эффективных мелочей для подавления любого сопротивления. Амуницию дополняли обязательные зеркальные солнечные очки - отличительный знак ВС, личных коммандос директора. При виде их кто-то ухмылялся, кто-то хмурился, кто-то пожимал плечами, а кое-кто горбился и отводил взгляд.
Глядя на их неспешное шествие по улице, Криста почувствовала противный холодок на затылке, который начал медленно стекать по позвоночнику.
- Да не бойся ты, - словно прочитав ее мысли, грустно усмехнулся Бен и взял девушку за плечи. Когда он стоял так, рядом, касаясь ее обнаженного тела, ей хотелось верить в то, что он может читать ее мысли. Или хотя бы эмоции. Ей так нравились его прикосновения. И вновь она почувствовала, как поток его жизни устремляется в нее, проникая сквозь кожу. И пока этот новый рассказ о нем откладывался в ее подсознании, глаза Кристы неотрывно следили за происходящим на улице.
Патрульные вновь разделились: теперь они начали входить в дома - пока один занимался обыском, второй оставался на страже у входного люка.
«Теперь нам не уйти».
- Что нам делать? - прошептала девушка.
В ответ Бен перегнулся через спинку кровати, достал узел с одеждой и бросил ей на колени.
- Одевайся. И попутно приглядывай за ними. Только держись подальше от окна.
Но тут над портом взметнулся всплеск оранжевого пламени, грохнул взрыв, и в небо поползли клубы черного дыма. На улице тут же началась давка: одни бежали к своим лодкам, другие - на пожарные станции. Пандорцы издавна использовали водород для самых разных надобностей: он обогревал их, давал свет и приводил в действие машины, поэтому склады баллонов с этим газом находились в городе буквально на каждом шагу. А значит, пожар был для горожан одним из самых страшных бедствий.
- Что там?..
- Всего лишь моя старая рыбачья лодка. Теперь они ненадолго отвлекутся. А если нам повезет, они могут подумать, что мы с тобой взлетели на воздух вместе с ней.
Тут грохнуло еще раз, Криста вздрогнула и принялась торопливо разбираться в незнакомой ей одежде. Одеваясь, она бросила взгляд в окно - увы, толпа схлынула, а коммандос никуда не делись. Они продолжали свое медленное и неотвратимое движение: от люка к люку, от дома к дому. Улица почти опустела - все, кто был способен бороться с огнем, уже находились на своих постах.
Пока Бен следил за патрульными, Криста натянула старое белое хлопчатобумажное платье, которое оказалось слишком широким: ее отнюдь не маленькая грудь тут же скрылась под тяжелыми складками. Девушка оттянула двумя пальцами платье на животе и вопросительно взглянула на Бена.
Он протянул ей черные рабочие штаны, наподобие тех, что были на нем самом, а из-за спинки кровати извлек длинную шерстяную шаль.
- Не знаю уж, как тебе объяснить… В общем, ты… беременна. И у тебя уже довольно большой срок.
Криста замешкалась.
- Запихай эту шаль под платье - вот и будет живот, - посоветовал Бен. - Да и штаны тебе понадобятся… Вот так. Теперь ты простая беременная островитянка, а я твой муж.
Криста послушно обмотала штанами талию и задрапировала получившееся брюхо платьем. Судя по отражению в зеркале, она получилась очень даже беременной. Разглядывая себя, она видела за плечом отражение Бена, повязывавшего на голову красную бандану, длинные концы которой он оставил свободно болтаться на островитянский манер. На платке был тот же узор, что и на ее платье.
«Мой муж, - улыбнулась она про себя. - И мы при полном параде, чтобы идти на прогулку».
Она медленно положила ладонь на округлость своего нового живота, так, словно надеялась ощутить изнутри слабый толчок. Бен повязал ей на голову такой же, как у него, платок, а сверху нахлобучил соломенную шляпу с большими полями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
Криста натянула покрывало до самого подбородка и подставила лицо солнечному лучу. Она чувствовала себя легко рядом с Беном и была уверена в его скромности. Теперь она знала его прежнюю интимную жизнь во всех подробностях, и ей было страшно подумать о том, что он когда-нибудь догадается об этом. Криста почувствовала, как лицо заливает румянец. Она вспомнила его первую ночь с Беатрис и ощутила себя вуайеристкой.
«Люди - очень странные существа», - думала Криста. Бен притащил ее сюда, в эту комнатушку, уверяя, что здесь абсолютно безопасно. Тем не менее он всю ночь охранял ее сон, вместо того чтобы лечь рядом. А ведь все это время он был защищен от ее «смертельного прикосновения». И кроме того, тот поцелуй… Да то, что Бен на него отважился, уже дорогого стоило!
Отношения со всеми другими людьми (в том числе с директором) научили Кристу пользоваться собственной привлекательностью. Но Бен Озетт привлек ее сразу, с первого взгляда. У него были такие же, как у нее, зеленые глаза, разве что немного темнее. И этот поцелуй на сон грядущий она сохранит в сокровищнице своей памяти как один из самых драгоценных раритетов. А еще там же останутся и его воспоминания, отныне принадлежащие и ей в той же мере: его семья (ставшая теперь ее семьей), его любовницы…
Но тут сонные размышления Кристы прервал донесшийся с улицы вопль. Он был настолько безысходен, что даже в теплой постели девушку пробрала холодная дрожь. Бен отставил чашку и ринулся к окну, а Криста не смогла даже пошевелиться.
«Кого-то нашли, - поняла она. - Опять убитого».
Бен рассказывал ей о трупах, которые по утрам находят на улицах. Но все это было слишком далеко от нее, чтобы принимать всерьез.
«Охранка оставляет их там „для примера“, - рассказывал он. - И люди, идя на работу или ведя детей в ясли, натыкаются на эти останки - порой без рук, языков и даже голов. А некоторых вообще разрубают на части. Но стоит кому-либо остановиться, как его тут же хватают и начинают допрашивать: „Знали ли вы этого человека? Пройдемте…“ Но никто не желает „проходить“ с этими . Рано или поздно жену, мать, сестру или сына бедняги так или иначе известят. И тогда тело выдадут для похорон».
По долгу службы Бену приходилось видеть сотни подобных останков - это Криста тоже сумела почерпнуть в захлестнувшем ее во время поцелуя потоке информации. Скорее всего, тот дикий отчаянный вопль, что раздался за окном, был исторгнут грудью матери, потерявшей сына. Криста не имела ни малейшего желания выглянуть в окно. Бен повернулся к ней.
Интересно, а что он узнал о ней во время поцелуя… если узнал? Келп, прикасаясь к ней, бывало тоже считывал информацию. Но так бывало редко. Однако с теми людьми, кто отваживался до нее дотронуться, это случалось всегда. Сначала они испытывали шок, потом несколько часов тряслись с выпученными глазами, затем приходили в себя, но продолжали дрожать от ужаса. И не всем еще удавалось прийти в себя, иные просто умирали.
«Интересно, что они такого увидели? - не раз поражалась Криста. - И почему одни умирают, а другие - нет? Она тщательно изучила историю келпа, но это не принесло ей никакого удовлетворения. Она до сих пор чувствовала себя как бы объектом предпринятого лабораторниками Флэттери исследования корней ее „келпового древа“.
Криста вспомнила холодные прикосновения ресничек келпа, бравших пробы ее плоти. От них она узнала о загадочных, легендарных, почти мифологических Пловцах, которые являлись отдельной ветвью человеческих мутантов. Полностью отдавшиеся стихии воды, Пловцы достигли гигантских размеров и больше напоминали саламандр, нежели людей. Они жили в подводных пещерах, брошенных морянами цитаделях и некоторых лагунах келпов. В течение первых девятнадцати лет своей жизни Криста была больше келпом, чем человеком. Нанятые Флэттери ученые считали ее творением келпа, но она была твердо уверена, что они ошибаются.
Ген келпа проявлялся в изумрудном цвете глаз слишком многих пандорцев (не говоря уже о Бене.) При своем небольшом росте - около полутора метров - Криста, однако, могла свысока взирать на большинство попадавшихся по дороге женщин. Ее сосуды виднелись под кожей не так явственно, как у обычных людей. Но кровь, струившаяся в венах, как и у всех людей, была красной и основанной на железе - это в лабораториях Флэттери узнали в самую первую очередь. Что сразу же доказало: Криста - не келп.
Она вновь вспомнила о поцелуе, и ее губы дрогнули. Ноздри затрепетали - но она никогда не позволяла себе проявлять подобные эмоции в присутствии людей директора. Особенно показывать им, что гневается.
Кристе хватило одного прикосновения к келпу, чтобы воспринять память всех, кто уже дотрагивался до него. До того, как Флэттери встал у власти, в морях потонуло немало людей. И всех их «анализировали» келпы. Прибой в Калалоче рождал в Кристе особые воспоминания, которые приходилось замкнуть в себе крепко-накрепко. Сделав над собой усилие, она обернулась к Бену:
- Ты что, так и просидел всю ночь напролет?
- Я все равно не смог бы уснуть, - ответил он и осторожно присел на край кровати.
Криста тоже села и прислонилась к его плечу. Крики за окном наконец смолкли. Они молча смотрели в окно на залитый солнцем мол, и Криста почувствовала, что ее вновь одолевает дремота, рожденная теплым прикосновением Бена, ласковым ветерком из окошка и неумолчным говором толпы под окнами. Лишь откуда-то издалека доносился скрип и лязг камнедробилок.
- Когда мы уйдем отсюда? - спросила она. Солнечный свет, тихий шепот прибоя и запах жарящегося мяса ее окончательно очаровали. Годы заточения в тюрьме директора исчезли, как не были, смытые бурной волной настоящей жизни. Там, в заключении, просыпаясь по утрам, она мечтала только об одном: чтобы ее не трогали, дали ей свернуться клубком под одеялом и досмотреть сладкие сны. Но сегодня, куда бы ни направил свои стопы Бен Озетт, Криста Гэлли пойдет за ним.
Из-за двери раздался свист. Некто просвистел музыкальную фразу и, чуть помедлив, повторил ее вновь. Вчера в доке Криста уже слышала нечто подобное.
Озетт вскочил и дважды стукнул в дверь. В ответ снова повторилась музыкальная фраза.
- Наши люди, - облегченно вздохнул Бен. - Они помогут нам сегодня уйти. Я хотел показать тебе предместья, но Рико считает, что это рискованно. Теперь уже весь мир знает, что ты исчезла. Награда за твое возвращение и мою голову назначена такая… что смутит любого честного гражданина. Люди голодают.
- Но я не вернусь туда, - сказала Криста. - Я не могу. Я уже видела небо. Да и ты целовал меня…
Озетт улыбнулся и протянул ей чашку с водой. Глоток воды вместо поцелуя.
Она прекрасно понимала, что если Бена поймают, то убьют. Флэттери наверняка уже подписал ему смертный приговор. Уж ВС об этом позаботится… как уже не раз проявлялась «забота» о любом подозрительном служащем в Теплице.
Прошлой ночью, прежде чем добраться до этого убежища, они немало попетляли по узким портовым улочкам, чтобы наверняка не столкнуться ни с одним из уже посланных на поиски патрулей. Когда они оказались в небольшом проходном дворике, Криста внезапно остановилась и, запрокинув голову, устремила взгляд в усыпанное звездами небо. Она купалась в теплом морском бризе, острых запахах безыскусной портовой стряпни и в ни с чем не сравнимом блаженстве, которое испытывает стоящий под открытым небом, когда между ним и звездами только воздух…
- Я хочу выйти, - встрепенувшись, прошептала Криста. - Мы скоро сможем выйти на улицу?
От директора в ответ на подобный вопрос она услышала бы обычное сухое «нет». А потом он начал бы перечислять: снаружи бродят страшные демоны, которые не могут дождаться, когда же, наконец, смогут тебя съесть, - это раз; еще есть ужасные Тени, которые страшно хотят тебя убить, - это два; и не пытайся даже спорить, я не допущу, чтобы эти выродки заманили тебя своими фальшивыми улыбками, - это три.
И все это сопровождалось такими взглядами и ухмылками, что у нее мурашки по спине начинали бегать всякий раз, когда Флэттери начинал ее убеждать в том, что он ее единственная опора и защита и в этом страшном мире ей положиться больше не на кого. И все же большую часть этих пяти лет она верила ему. И верила бы до сих пор, если бы не «Бой с Тенью». А потом появился Бен Озетт с просьбой об интервью, и тут окончательно стало ясно, что Флэттери боялся к ней прикоснуться только потому, что был уверен: она узнает о нем слишком многое и не замедлит с разоблачениями.
- Да, - кивнул Бен. - Мы очень скоро уйдем отсюда. Здесь, похоже, скоро станет жарковато…
Он судорожно вздохнул и выругался сквозь зубы. Затем указал на появившийся в конце улочки патруль охранки. Разбившись на две пары - каждая на своей стороне улицы, - они с индифферентным видом скользили в толпе спешащих на работу рыбаков и бегущих за покупками женщин. И хоть народу на улице было много, эти две парочки толпа обтекала, создавая вокруг них мертвую зону.
У каждого из четверых за плечом была ручная лазерка, а на поясах побрякивали прочие орудия их производства: шокер, запасные снаряды и куча достаточно эффективных мелочей для подавления любого сопротивления. Амуницию дополняли обязательные зеркальные солнечные очки - отличительный знак ВС, личных коммандос директора. При виде их кто-то ухмылялся, кто-то хмурился, кто-то пожимал плечами, а кое-кто горбился и отводил взгляд.
Глядя на их неспешное шествие по улице, Криста почувствовала противный холодок на затылке, который начал медленно стекать по позвоночнику.
- Да не бойся ты, - словно прочитав ее мысли, грустно усмехнулся Бен и взял девушку за плечи. Когда он стоял так, рядом, касаясь ее обнаженного тела, ей хотелось верить в то, что он может читать ее мысли. Или хотя бы эмоции. Ей так нравились его прикосновения. И вновь она почувствовала, как поток его жизни устремляется в нее, проникая сквозь кожу. И пока этот новый рассказ о нем откладывался в ее подсознании, глаза Кристы неотрывно следили за происходящим на улице.
Патрульные вновь разделились: теперь они начали входить в дома - пока один занимался обыском, второй оставался на страже у входного люка.
«Теперь нам не уйти».
- Что нам делать? - прошептала девушка.
В ответ Бен перегнулся через спинку кровати, достал узел с одеждой и бросил ей на колени.
- Одевайся. И попутно приглядывай за ними. Только держись подальше от окна.
Но тут над портом взметнулся всплеск оранжевого пламени, грохнул взрыв, и в небо поползли клубы черного дыма. На улице тут же началась давка: одни бежали к своим лодкам, другие - на пожарные станции. Пандорцы издавна использовали водород для самых разных надобностей: он обогревал их, давал свет и приводил в действие машины, поэтому склады баллонов с этим газом находились в городе буквально на каждом шагу. А значит, пожар был для горожан одним из самых страшных бедствий.
- Что там?..
- Всего лишь моя старая рыбачья лодка. Теперь они ненадолго отвлекутся. А если нам повезет, они могут подумать, что мы с тобой взлетели на воздух вместе с ней.
Тут грохнуло еще раз, Криста вздрогнула и принялась торопливо разбираться в незнакомой ей одежде. Одеваясь, она бросила взгляд в окно - увы, толпа схлынула, а коммандос никуда не делись. Они продолжали свое медленное и неотвратимое движение: от люка к люку, от дома к дому. Улица почти опустела - все, кто был способен бороться с огнем, уже находились на своих постах.
Пока Бен следил за патрульными, Криста натянула старое белое хлопчатобумажное платье, которое оказалось слишком широким: ее отнюдь не маленькая грудь тут же скрылась под тяжелыми складками. Девушка оттянула двумя пальцами платье на животе и вопросительно взглянула на Бена.
Он протянул ей черные рабочие штаны, наподобие тех, что были на нем самом, а из-за спинки кровати извлек длинную шерстяную шаль.
- Не знаю уж, как тебе объяснить… В общем, ты… беременна. И у тебя уже довольно большой срок.
Криста замешкалась.
- Запихай эту шаль под платье - вот и будет живот, - посоветовал Бен. - Да и штаны тебе понадобятся… Вот так. Теперь ты простая беременная островитянка, а я твой муж.
Криста послушно обмотала штанами талию и задрапировала получившееся брюхо платьем. Судя по отражению в зеркале, она получилась очень даже беременной. Разглядывая себя, она видела за плечом отражение Бена, повязывавшего на голову красную бандану, длинные концы которой он оставил свободно болтаться на островитянский манер. На платке был тот же узор, что и на ее платье.
«Мой муж, - улыбнулась она про себя. - И мы при полном параде, чтобы идти на прогулку».
Она медленно положила ладонь на округлость своего нового живота, так, словно надеялась ощутить изнутри слабый толчок. Бен повязал ей на голову такой же, как у него, платок, а сверху нахлобучил соломенную шляпу с большими полями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59