И ноги то подгибались, то вообще отказывали служить.
- Да-да. Полюбуйтесь на дело рук своих. - Капитан Бруд дернул ее за локоть так, что она почти пришла в себя. - Вот она, та самая каша, которую ваше голо так любит заваривать!
Беатрис не могла ответить. Она могла лишь дико закричать. Но демонстрировать свою слабость ей не хотелось. Капитан попытался поддержать ее за локоть, но она оттолкнула его. Осталось только переступить через тело ее гримерши, лежавшее у порога.
«Как же ее звали? - Беатрис снова охватила ледяная дрожь. - Я ведь даже не могу вспомнить ее имени!..»
Ее звали Нефертити. Правильно, Нефертити. Прелестная, смуглая, как сама Беатрис, с дивными раскосыми глазами. Беатрис приказала себе хорошенько запомнить это и сделать все, чтобы мир об этом неведомо как, неведомо когда, но узнал!
- А вы отлично держитесь, - раздался откуда-то издалека голос капитана. - Впрочем, в Месе два года назад было гораздо жарче. И вы там тоже были. Правда?
Беатрис застыла на месте, не в силах сделать ни шага. И… если бы она была в состоянии выдавить из себя хоть звук!
- Я вас там видел. - Капитан был что-то сильно словоохотлив. - Я видел, что вы со своим парнем вытворяли, когда чуть было не подорвались на мине. Вы вдвоем сработали - просто блеск.
Она слабо кивнула и попыталась сказать «да», но вместо слов из ее горла вырвалось сиплое карканье.
Только теперь она обратила внимание на пластиковый квадратик на кармане формы и прочла фамилию: «Бруд». И в ту же секунду обратилась к небесам, моля оставить ее в живых до тех пор, пока она не увидит своими глазами, как умирает капитан Бруд.
Прогулка по коридору закончилась, и они вернулись в съемочный павильон. Где еще не остыли шестнадцать трупов. Беатрис снова уставилась на монитор. Показывали давнюю запись интервью с Дварфом Макинтошем, келпмастером Контроля над течениями. Из всех настоящих людей, попавших на эту планету в гибербаках, он был единственным, кто выжил, кроме всемогущего Флэттери. Он такой высокий, что Беатрис приходилось вставать на приступочку, чтобы взять у него интервью. Она познакомилась с Дварфом в первый же день, как прилетела на орбиту. Накануне была их последняя ночь с Беном. А месяц спустя Беатрис поняла, что влюблена в этого дылду по уши.
- Трупы сжечь, - распорядился капитан, - каюту опечатать, а коробки с пленками, камеры и прочий хлам погрузить на челнок. - И, с поклоном распахнув перед Беатрис люк, сказал: - Мы ожидаем вашу новую съемочную группу с минуты на минуту. Она будет лучше прежней. За этим проследят мои ребята, а они умеют выполнять приказы. Мы будем счастливы путешествовать в вашей компании и следить за вами лично и всей компанией столько, сколько понадобится.
Свободный мозг - мертвый мозг.
Дварф Макинтош, келпмастер, Контроль над течениями.
Наблюдательный пост Контроля над течениями на орбите представлял собой каюту с внешним обзором. Дварф называл ее «башенкой». Именно там было царство келпмастера Макинтоша, ежедневно спасающего планету от цунами всех видов и размеров. Особенно ситуация обострилась после того, как над становищем самого большого на планете келпа появились постоянные и потому явно подозрительные облака. Правда, они тоже помогали предсказывать поведение келпа. Например, сегодня они спокойны, а значит, во всем районе будет спокойно. Да, сегодня люди могли о Дварфе как бы и позабыть.
«Башенка» была собственным творением Макинтоша. Едва он возглавил Контроль, как тут же изваял себе из плаза и пластали этот наблюдательный пост.
«Я всегда найду себе работу», - частенько ворчал Мак себе под нос. Но только тогда, когда его никто не слышал. Что до звания келпмастера - то это скорее была привилегия, чем серьезное назначение. С одной стороны, ему было больно смотреть, как новоиспеченные варвары Флэттери кромсают келп. С другой стороны, он чувствовал себя гораздо спокойнее на орбите, чем на этой хляби пандорской.
Как и Флэттери, Мака в свое время клонировали. И он вырос в стерильной атмосфере Лунбазы. А потом была гибернация и все связанные с ней прелести. Короче говоря, всю жизнь (за исключением анабиоза) он провел, крутясь на орбите вокруг Земли. А его клоны и того не видели. В те далекие времена Флэттери открыто прикалывался на тему «А есть ли жизнь на Земле?». Но даже тогда Дварф Макинтош все равно выглядывал в иллюминатор, дабы убедиться, что у этой планеты еще есть будущее. И множество разных будущих.
Теперь же из своей «башенки» он наблюдал иную планету и взвешивал ее неосуществленные возможности. Он даже давал каждой флуктуации свое имя. Впрочем, самые дорогие имена он приберег для своих еще не рожденных детей. Последние два года он провел в космосе, упорно отказываясь от обязательного отпуска на Пандоре. Отсюда нельзя было найти ни одной звезды, которая напоминала бы об их солнечной системе. И Дварфу это почему-то очень нравилось.
Однажды его вывела из гибернации чудовищная боль, и, еле придя в себя, он обнаружил, что находится на Пандоре - точнее говоря, с точки зрения галактики, просто черт знает где! Помимо всех планетных ужасов, его еще донимал извечный кошмар: триллионы планетных систем вокруг новых звезд…
Остальные выжившие из его команды вцепились в эту планетку зубами. И очень быстро после этого перемерли. А Алиса Марш… Впрочем, она тоже умерла. Она умерла уже в тот день, когда впервые пошла на Лунбазе на курсы ОМП.
Лишь Мак и Флэттери бредили дальнейшим полетом в дали космоса. Правда, признаться, хоть Мак и обучался вместе с Флэттери на Лунбазе, он всегда Раджу терпеть не мог. А стоило им повстречаться с келпом - вот тут-то их разногласия и поперли наружу.
«Как только Флэттери поймет, что мы натворили, чем по сути своей является келп, то…»
- Доктор Макинтош, челнок готов к стыковке.
Мак выбрался из «башенки» и направился в кают-компанию к своей персональной консоли. Основной канал связи в данный момент контролировал его личный ассистент Спад Солеус.
Быстро осмотрев шесть экранов, демонстрирующих данные о состоянии келпа в районе космодрома, Дварф успокоился - келп вел себя так, как было приказано. А вот на восьмом мониторе появилось нечто неожиданное: громадное становище келпов в районе Виктории извивалось, словно в конвульсиях. Да уж, сегодня погибнет столько грузовиков, что хоть за голову хватайся!
Он отпихнул услужливо придвинутую чашечку кофе.
- По какой причине возмущение не устранено?
Спад лишь неопределенно пожал плечами и снова уткнулся в монитор. Затем еле слышно пробурчал:
- В голопрограмме заявлены изменения. Флэттери никогда ничего не делает без того, чтобы не раструбить обо всем на целый свет!
- Чьи программы заменены? - У Мака перехватило дыхание. Он ведь так надеялся… Нет, он так хотел, он собирался увидеть Беатрис сегодня! Он думал о ней непрерывно в течение всех двух месяцев с тех пор, как в первый раз ее увидел. Он мечтал о ней и верил, как в солнечный мираж, что однажды она навсегда останется на орбите.
- Понятия не имею, - буркнул Спад. - И понятия не имею почему. До сих пор с «Новостями» все было в порядке. Вы что-нибудь понимаете?
Мак отрицательно помотал головой.
- Ах, ну да, вы же сидели себе в своей «башенке». А тут вдруг посреди передачи Татуш сообщает, что Бен Озетт исчез! Ну а дальше можно только догадываться о том, что стало с ее группой.
- Пожалуй, - мрачно кивнул Мак. - Я его вообще-то недолюбливаю, но, откровенно говоря, он мужик что надо. Правда, в последнее время он как-то больше крутился в свите директора.
И хотя тема разговора была для Мака достаточно важной, он не мог не заметить, как Спад посерел, увидев темный экран.
- Не лучший выход для мужчины - болтаться в чьей-то свите, - продолжал бурчать Спад. - Честно говоря, хуже нет. Но коли вы не видели сегодня новостей, так на нет и суда нет.
- Какого суда? Ты о чем?
- Да о том вашем интервью, когда здесь открыли станцию, - обернулся к нему ассистент. - Они сегодня его повторили. Я-то знаю, что два года назад у вас седины было поменьше. Но ой как бы мне хотелось, чтобы эта Беатрис Татуш сегодня смотрела на меня такими сладкими глазками, какими тогда смотрела на вас.
- Молчать! - рявкнул Дварф Макинтош, и ассистент тут же покорно скрючился над консолью.
- Прости, - через минуту сказал Мак.
- Да ладно вам, - буркнул Спад.
- Ты хочешь, чтобы я извинился?
- Как-нибудь в другой раз… Что за чертовщина там творится? Наш келп, и вдруг…
- Это не наш келп, - вздохнул Дварф Макинтош. - Келп свой собственный. Он сам себе хозяин. А мы держим его в цепях. И он поступает, как любое порабощенное существо - пытается разорвать цепи!
- Но ведь тогда люди Флэттери быстрехонько его прополют, а то и еще хуже - вырежут все становище.
- Но это не навсегда. Проблема рабства до сих пор не разрешена. Цепи есть цепи: с одной стороны прикован раб, с другой - хозяин.
- Да бросьте вы, доктор Мак…
Макинтош расхохотался:
- Ты прав. Если взглянуть на все это с исторической точки зрения, то Флэттери лучше всех пандорцев разбирается во всем. Мы, клоны, тоже рабы. Рабы своего времени. Лишь клоны первого поколения имели настоящую закалку. Их тогда выращивали как доноров, если вдруг оригиналу потребуются какие-нибудь органы. Они нуждались в нас и делали все, что им приказывали. А теперь этот клон порабощает келп, затыкает ему пасть, и все это только для того, чтобы свободно совершить действия, надиктованные свыше! И, главное, ему не под силу отсечь нити давно умерших манипуляторов. Он сам не ощущает, сколько времени прошло.
- Ну и что нас ждет?
- Раскрытие карт. И если Флэттери сейчас высунет нос, ему надо будет в ладошки хлопать от счастья, если он хоть на что-то сгодится келпу. А в противном случае я ставлю два против одного, что ему не жить.
- Два чего?
Дварф Макинтош расхохотался - от души и громогласно, как и полагается мужчине его комплекции.
- Я даже не пытаюсь догадаться, откуда идет эта идиома. В те времена, когда я жил на Лунбазе, «два» означало четверть доллара. А доллар - это такие у нас были тогда деньги. Для нас это имело значение…
- А мы в таких случаях говорим: «Да я и шерстинки рвача не дам за его шанс».
- Что ж, пожалуй, так будет честнее. Опа! - Дварф Макинтош махнул рукой в сторону одновременно загоревшихся шести красных огоньков на пульте приема. - И кого же мы не изволили выслушать?
- Директора, - фыркнул Спад и машинально отъехал на стуле от пульта. - Он хотел, чтобы мы сотворили что-нибудь с келпом из восьмого сектора. Будто бы мы и не пытались с ним что-нибудь сделать…
- Ага! Сделаешь с ним что-нибудь… Как же! Стоит нам чуть усилить воздействие, и мы поджарим все, что находится внизу. Прелестное рагу получится: тушеный келп с подводными лодками и другими специями по вкусу.
- А если келп только того и хочет?
- Не дай Бог, если он разжился у нас подобной информацией! У нас есть только один способ решить проблему. Нам нужно найти такой способ воздействия, которым до сих пор мы не только не пользовались, но и не думали о нем.
Спад невозмутимо пожал плечами:
- Я с вами, приятель. Но вот что скажет директор?
Келп на дисплее вел себя уже совершенно нетипично: он стремительно скручивался, словно его самого затягивало в воронку неведомого водоворота. И уж кто-кто, а Дварф Макинтош понимал, что службы Контроля сами чуть не выворачиваются наизнанку, лишь бы его удержать.
Спад ткнул пальцем в один из мониторов:
- Электромеханический контур. В районе келпа движется «жучок».
- Механический или электронный?
- Может, и то и другое вместе, - меланхолически заметил Спад. - Но именно эта блоха и взбесила наш келп.
- Согласен, - кивнул Мак. - Ты словно читаешь мои мысли. Но электрический контур идет от самого келпа. И он должен быть направлен на кого-то еще. Это становище еще не доросло до того уровня, чтобы хоть что-то начать соображать. Ну, по крайней мере, не должно было.
- Док?
- Да?
Макинтош вперился в экран, на котором в ускоренном порядке проходили все метаморфозы келпа за последние полчаса. И вдруг ему показалось, что он начинает понимать, почему именно келп вдруг взбунтовался.
- Я вычислил кривую его неповиновения.
Дварф Макинтош обернулся к склоненному над консолью Спаду. Его ассистент был белее мела и словно раза в два убавился в плечах. Зато указательный его палец удлинился многократно. И этим белым копьем он тыкал в экран.
- Что это такое? - не разобрал с ходу Мак.
- Спираль. Весьма типично для восьмого сектора. - Ассистент говорил монотонно, словно читал лекцию.
- Но это же означает, что одно становище келпа пожелало объединиться с соседним! А ты что видишь? И как ты это понимаешь?
- Возможно, сосед не пошел на контакт и теперь пытается выпихнуть агрессора в его воды.
- Ох, Спад, боюсь, что ты прав.
Тяжело вздохнув, Дварф Макинтош шагнул к своей личной консоли и набрал только одному ему известный код (причем пользуясь исключительно указательными пальцами). Красные огоньки на пульте связи превратились в черные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
- Да-да. Полюбуйтесь на дело рук своих. - Капитан Бруд дернул ее за локоть так, что она почти пришла в себя. - Вот она, та самая каша, которую ваше голо так любит заваривать!
Беатрис не могла ответить. Она могла лишь дико закричать. Но демонстрировать свою слабость ей не хотелось. Капитан попытался поддержать ее за локоть, но она оттолкнула его. Осталось только переступить через тело ее гримерши, лежавшее у порога.
«Как же ее звали? - Беатрис снова охватила ледяная дрожь. - Я ведь даже не могу вспомнить ее имени!..»
Ее звали Нефертити. Правильно, Нефертити. Прелестная, смуглая, как сама Беатрис, с дивными раскосыми глазами. Беатрис приказала себе хорошенько запомнить это и сделать все, чтобы мир об этом неведомо как, неведомо когда, но узнал!
- А вы отлично держитесь, - раздался откуда-то издалека голос капитана. - Впрочем, в Месе два года назад было гораздо жарче. И вы там тоже были. Правда?
Беатрис застыла на месте, не в силах сделать ни шага. И… если бы она была в состоянии выдавить из себя хоть звук!
- Я вас там видел. - Капитан был что-то сильно словоохотлив. - Я видел, что вы со своим парнем вытворяли, когда чуть было не подорвались на мине. Вы вдвоем сработали - просто блеск.
Она слабо кивнула и попыталась сказать «да», но вместо слов из ее горла вырвалось сиплое карканье.
Только теперь она обратила внимание на пластиковый квадратик на кармане формы и прочла фамилию: «Бруд». И в ту же секунду обратилась к небесам, моля оставить ее в живых до тех пор, пока она не увидит своими глазами, как умирает капитан Бруд.
Прогулка по коридору закончилась, и они вернулись в съемочный павильон. Где еще не остыли шестнадцать трупов. Беатрис снова уставилась на монитор. Показывали давнюю запись интервью с Дварфом Макинтошем, келпмастером Контроля над течениями. Из всех настоящих людей, попавших на эту планету в гибербаках, он был единственным, кто выжил, кроме всемогущего Флэттери. Он такой высокий, что Беатрис приходилось вставать на приступочку, чтобы взять у него интервью. Она познакомилась с Дварфом в первый же день, как прилетела на орбиту. Накануне была их последняя ночь с Беном. А месяц спустя Беатрис поняла, что влюблена в этого дылду по уши.
- Трупы сжечь, - распорядился капитан, - каюту опечатать, а коробки с пленками, камеры и прочий хлам погрузить на челнок. - И, с поклоном распахнув перед Беатрис люк, сказал: - Мы ожидаем вашу новую съемочную группу с минуты на минуту. Она будет лучше прежней. За этим проследят мои ребята, а они умеют выполнять приказы. Мы будем счастливы путешествовать в вашей компании и следить за вами лично и всей компанией столько, сколько понадобится.
Свободный мозг - мертвый мозг.
Дварф Макинтош, келпмастер, Контроль над течениями.
Наблюдательный пост Контроля над течениями на орбите представлял собой каюту с внешним обзором. Дварф называл ее «башенкой». Именно там было царство келпмастера Макинтоша, ежедневно спасающего планету от цунами всех видов и размеров. Особенно ситуация обострилась после того, как над становищем самого большого на планете келпа появились постоянные и потому явно подозрительные облака. Правда, они тоже помогали предсказывать поведение келпа. Например, сегодня они спокойны, а значит, во всем районе будет спокойно. Да, сегодня люди могли о Дварфе как бы и позабыть.
«Башенка» была собственным творением Макинтоша. Едва он возглавил Контроль, как тут же изваял себе из плаза и пластали этот наблюдательный пост.
«Я всегда найду себе работу», - частенько ворчал Мак себе под нос. Но только тогда, когда его никто не слышал. Что до звания келпмастера - то это скорее была привилегия, чем серьезное назначение. С одной стороны, ему было больно смотреть, как новоиспеченные варвары Флэттери кромсают келп. С другой стороны, он чувствовал себя гораздо спокойнее на орбите, чем на этой хляби пандорской.
Как и Флэттери, Мака в свое время клонировали. И он вырос в стерильной атмосфере Лунбазы. А потом была гибернация и все связанные с ней прелести. Короче говоря, всю жизнь (за исключением анабиоза) он провел, крутясь на орбите вокруг Земли. А его клоны и того не видели. В те далекие времена Флэттери открыто прикалывался на тему «А есть ли жизнь на Земле?». Но даже тогда Дварф Макинтош все равно выглядывал в иллюминатор, дабы убедиться, что у этой планеты еще есть будущее. И множество разных будущих.
Теперь же из своей «башенки» он наблюдал иную планету и взвешивал ее неосуществленные возможности. Он даже давал каждой флуктуации свое имя. Впрочем, самые дорогие имена он приберег для своих еще не рожденных детей. Последние два года он провел в космосе, упорно отказываясь от обязательного отпуска на Пандоре. Отсюда нельзя было найти ни одной звезды, которая напоминала бы об их солнечной системе. И Дварфу это почему-то очень нравилось.
Однажды его вывела из гибернации чудовищная боль, и, еле придя в себя, он обнаружил, что находится на Пандоре - точнее говоря, с точки зрения галактики, просто черт знает где! Помимо всех планетных ужасов, его еще донимал извечный кошмар: триллионы планетных систем вокруг новых звезд…
Остальные выжившие из его команды вцепились в эту планетку зубами. И очень быстро после этого перемерли. А Алиса Марш… Впрочем, она тоже умерла. Она умерла уже в тот день, когда впервые пошла на Лунбазе на курсы ОМП.
Лишь Мак и Флэттери бредили дальнейшим полетом в дали космоса. Правда, признаться, хоть Мак и обучался вместе с Флэттери на Лунбазе, он всегда Раджу терпеть не мог. А стоило им повстречаться с келпом - вот тут-то их разногласия и поперли наружу.
«Как только Флэттери поймет, что мы натворили, чем по сути своей является келп, то…»
- Доктор Макинтош, челнок готов к стыковке.
Мак выбрался из «башенки» и направился в кают-компанию к своей персональной консоли. Основной канал связи в данный момент контролировал его личный ассистент Спад Солеус.
Быстро осмотрев шесть экранов, демонстрирующих данные о состоянии келпа в районе космодрома, Дварф успокоился - келп вел себя так, как было приказано. А вот на восьмом мониторе появилось нечто неожиданное: громадное становище келпов в районе Виктории извивалось, словно в конвульсиях. Да уж, сегодня погибнет столько грузовиков, что хоть за голову хватайся!
Он отпихнул услужливо придвинутую чашечку кофе.
- По какой причине возмущение не устранено?
Спад лишь неопределенно пожал плечами и снова уткнулся в монитор. Затем еле слышно пробурчал:
- В голопрограмме заявлены изменения. Флэттери никогда ничего не делает без того, чтобы не раструбить обо всем на целый свет!
- Чьи программы заменены? - У Мака перехватило дыхание. Он ведь так надеялся… Нет, он так хотел, он собирался увидеть Беатрис сегодня! Он думал о ней непрерывно в течение всех двух месяцев с тех пор, как в первый раз ее увидел. Он мечтал о ней и верил, как в солнечный мираж, что однажды она навсегда останется на орбите.
- Понятия не имею, - буркнул Спад. - И понятия не имею почему. До сих пор с «Новостями» все было в порядке. Вы что-нибудь понимаете?
Мак отрицательно помотал головой.
- Ах, ну да, вы же сидели себе в своей «башенке». А тут вдруг посреди передачи Татуш сообщает, что Бен Озетт исчез! Ну а дальше можно только догадываться о том, что стало с ее группой.
- Пожалуй, - мрачно кивнул Мак. - Я его вообще-то недолюбливаю, но, откровенно говоря, он мужик что надо. Правда, в последнее время он как-то больше крутился в свите директора.
И хотя тема разговора была для Мака достаточно важной, он не мог не заметить, как Спад посерел, увидев темный экран.
- Не лучший выход для мужчины - болтаться в чьей-то свите, - продолжал бурчать Спад. - Честно говоря, хуже нет. Но коли вы не видели сегодня новостей, так на нет и суда нет.
- Какого суда? Ты о чем?
- Да о том вашем интервью, когда здесь открыли станцию, - обернулся к нему ассистент. - Они сегодня его повторили. Я-то знаю, что два года назад у вас седины было поменьше. Но ой как бы мне хотелось, чтобы эта Беатрис Татуш сегодня смотрела на меня такими сладкими глазками, какими тогда смотрела на вас.
- Молчать! - рявкнул Дварф Макинтош, и ассистент тут же покорно скрючился над консолью.
- Прости, - через минуту сказал Мак.
- Да ладно вам, - буркнул Спад.
- Ты хочешь, чтобы я извинился?
- Как-нибудь в другой раз… Что за чертовщина там творится? Наш келп, и вдруг…
- Это не наш келп, - вздохнул Дварф Макинтош. - Келп свой собственный. Он сам себе хозяин. А мы держим его в цепях. И он поступает, как любое порабощенное существо - пытается разорвать цепи!
- Но ведь тогда люди Флэттери быстрехонько его прополют, а то и еще хуже - вырежут все становище.
- Но это не навсегда. Проблема рабства до сих пор не разрешена. Цепи есть цепи: с одной стороны прикован раб, с другой - хозяин.
- Да бросьте вы, доктор Мак…
Макинтош расхохотался:
- Ты прав. Если взглянуть на все это с исторической точки зрения, то Флэттери лучше всех пандорцев разбирается во всем. Мы, клоны, тоже рабы. Рабы своего времени. Лишь клоны первого поколения имели настоящую закалку. Их тогда выращивали как доноров, если вдруг оригиналу потребуются какие-нибудь органы. Они нуждались в нас и делали все, что им приказывали. А теперь этот клон порабощает келп, затыкает ему пасть, и все это только для того, чтобы свободно совершить действия, надиктованные свыше! И, главное, ему не под силу отсечь нити давно умерших манипуляторов. Он сам не ощущает, сколько времени прошло.
- Ну и что нас ждет?
- Раскрытие карт. И если Флэттери сейчас высунет нос, ему надо будет в ладошки хлопать от счастья, если он хоть на что-то сгодится келпу. А в противном случае я ставлю два против одного, что ему не жить.
- Два чего?
Дварф Макинтош расхохотался - от души и громогласно, как и полагается мужчине его комплекции.
- Я даже не пытаюсь догадаться, откуда идет эта идиома. В те времена, когда я жил на Лунбазе, «два» означало четверть доллара. А доллар - это такие у нас были тогда деньги. Для нас это имело значение…
- А мы в таких случаях говорим: «Да я и шерстинки рвача не дам за его шанс».
- Что ж, пожалуй, так будет честнее. Опа! - Дварф Макинтош махнул рукой в сторону одновременно загоревшихся шести красных огоньков на пульте приема. - И кого же мы не изволили выслушать?
- Директора, - фыркнул Спад и машинально отъехал на стуле от пульта. - Он хотел, чтобы мы сотворили что-нибудь с келпом из восьмого сектора. Будто бы мы и не пытались с ним что-нибудь сделать…
- Ага! Сделаешь с ним что-нибудь… Как же! Стоит нам чуть усилить воздействие, и мы поджарим все, что находится внизу. Прелестное рагу получится: тушеный келп с подводными лодками и другими специями по вкусу.
- А если келп только того и хочет?
- Не дай Бог, если он разжился у нас подобной информацией! У нас есть только один способ решить проблему. Нам нужно найти такой способ воздействия, которым до сих пор мы не только не пользовались, но и не думали о нем.
Спад невозмутимо пожал плечами:
- Я с вами, приятель. Но вот что скажет директор?
Келп на дисплее вел себя уже совершенно нетипично: он стремительно скручивался, словно его самого затягивало в воронку неведомого водоворота. И уж кто-кто, а Дварф Макинтош понимал, что службы Контроля сами чуть не выворачиваются наизнанку, лишь бы его удержать.
Спад ткнул пальцем в один из мониторов:
- Электромеханический контур. В районе келпа движется «жучок».
- Механический или электронный?
- Может, и то и другое вместе, - меланхолически заметил Спад. - Но именно эта блоха и взбесила наш келп.
- Согласен, - кивнул Мак. - Ты словно читаешь мои мысли. Но электрический контур идет от самого келпа. И он должен быть направлен на кого-то еще. Это становище еще не доросло до того уровня, чтобы хоть что-то начать соображать. Ну, по крайней мере, не должно было.
- Док?
- Да?
Макинтош вперился в экран, на котором в ускоренном порядке проходили все метаморфозы келпа за последние полчаса. И вдруг ему показалось, что он начинает понимать, почему именно келп вдруг взбунтовался.
- Я вычислил кривую его неповиновения.
Дварф Макинтош обернулся к склоненному над консолью Спаду. Его ассистент был белее мела и словно раза в два убавился в плечах. Зато указательный его палец удлинился многократно. И этим белым копьем он тыкал в экран.
- Что это такое? - не разобрал с ходу Мак.
- Спираль. Весьма типично для восьмого сектора. - Ассистент говорил монотонно, словно читал лекцию.
- Но это же означает, что одно становище келпа пожелало объединиться с соседним! А ты что видишь? И как ты это понимаешь?
- Возможно, сосед не пошел на контакт и теперь пытается выпихнуть агрессора в его воды.
- Ох, Спад, боюсь, что ты прав.
Тяжело вздохнув, Дварф Макинтош шагнул к своей личной консоли и набрал только одному ему известный код (причем пользуясь исключительно указательными пальцами). Красные огоньки на пульте связи превратились в черные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59