Бледнокожий вдруг пронзительно заверещал в попытался вырваться, оттолкнув Дарга всеми шестью щупальцами, но комиссар навалился на него и после короткой схватки вновь сгреб все щупальцы в пучок и скрутил их.
Второй снаряд взорвался в пяти метрах. Взрывная волна отбросила комиссара и его пленника; бандит, получив свободу, вскочил на свои короткие ножки и попытался удрать, но комиссар в два прыжка нагнал его и повалил на землю.
В эту минуту загудел зуммер радиотелефона.
— Алло, Гиххем, — зазвучало в динамике.
— Я слушаю, — отозвался Дарт.
— Тебе попался илляск, — заговорил частный детектив, — то есть житель планеты Илл в созвездии Медузы.
Дарт даже присвистнул от удивления.
— Созвездие Медузы? — переспросил он. — Это же страшная даль! За всю свою жизнь я знавал только одного звездолетчика, который побывал там!
— И тем не менее это там, — ответил Ид и продолжал, — На Карриоре звездолеты иллясков появляются крайне редко. И вообще путешествовать они не любят. Объясняется это их привязанностью к родной планете и сильным чувством ностальгии, которое они испытывают, находясь вдали от нее. Илляск, живущий вне Илла — большая редкость. Они обладают эластичным телом, почти нечувствительны к внешним раздражителям и резкому перепаду температур и давлений, не носят одежды, размножение неполовое…
— Стоп, стоп. Ид! Ты говоришь — обладают нечувствительным телом? Но ведь мне только и надо, что его расшевелить! Неужели оно такое уж нечувствительное?
— Ты имеешь в виду наличие на теле илляска болевых точек? — уточнил Ид.
— Ну да! — в нетерпении закричал Дарт, видя, что флайер разворачивается и вновь приближается к нему. — Я об этом тебе твержу с самого начала!
— Но в компьютере Ассоциации по культурным связям нет таких сведений. Впрочем, попробую запросить банк данных Единого Галактического Госпиталя. Тебе придется еще пару минут подождать, дружище,..
— Пару минут, но не больше!..
С грохотом разорвалось несколько выпущенных Трюфоном снарядов, и один из них угодил в цель. Под Дартом внезапно взрыхлилась земля, он почувствовал, как десятки осколков вонзаются в его неубиваемое тело. Его отбросило от илляска. Там, где находился комиссар, образовалась воронка. Но самое худшее — одним из осколков в лепешку разбило радиотелефон!
Дарт заскрежетал зубами от отчаяния. Гуманода отшвырнуло от него метров на пятнадцать, но видно было, что илляск еще жив — он лежал, изогнувшись своим грузно-белым телом и судорожно царапал щупальцами землю.
Дарт подбежал к нему, озираясь на бреющий невдалеке флайер.
— Что, приятель, несладко тебе? — заговорил он на галактическом эсперанто. — Думаю, для нас обоих будет лучше, если мы столкуемся по-хорошему. Мне уже приходилось иметь дело с иллясками. Это честные, мужественные люди, среди них не было никого, кто бы оставил товарища в беде. И я никак не ожидал, что илляск окажется в банде рассадурских убийц!
— Зря стараешься, полип, — свистящим шепотом ответил уроженец Илла. — На жалость меня не возьмешь. Я дал присягу Рассадуру и скорее умру, чем нарушу ее.
— Это я знаю, что илляски слово свое держат крепко, — сказал Дарт. — Это гордый, независимый народ, который даже не пожелал вступить в Галактическую Конфедерацию, настолько он дорожит своей свободой! Но что останется от этой свободы, когда Илл накроет черная тень Империи? Подумай, кому ты служишь. Твои дружки выносили тебя из флайера как старую изношенную тряпку. Ты им не нужен. Больше того — ты представляешь для них опасность как лишний свидетель.
Как бы в подтверждение его слов с флайера ударил бластерный луч, который прошел по земле в полуметре от головы илляска. Трюфон, рыча от ярости, давил пальцем на пусковую кнопку, огненный луч плясал, оставляя на траве выжженные пятна и все ближе подбираясь к гуманоиду.
Защищая илляска, Дарт подставил под луч собственйую спину. Трюфон разразился гневными воплями и, отложив-блайтер, вновь взялся за гранатомет. Воспользовавшись его заминкой, Дарт подхватил илляска и дотащил до ближайшего оврага. Почти сразу, как они смылись в нем, по оврагу ударило несколько разрывных снарядов.
Комиссара снова отшвырнуло, илляск же оказался наполовину погребен осыпавшимся склоном. Подбежав к нему, Дарт обнаружил, что тело гуманонда страшно изувечено оскадками, а сам он еле дышит.
— Я отомщу за тебя, если ты скажешь, ще их логово! — закричал Дарт, обхватив умирающего.
— Трюфон и Гибби — гнусные подонки… — с усилием прошелестел илляск.
Из его горла вылетело что-то вроде стона, тело изогнулось, щупальцы конвульсивно задрожали.
— Они охотятся за тобой, — заговорил Дарт, приникнув к его голове. — Но у тебя есть шанс выкарабкаться из передряги… Притворись мертвым. Трюфон не уберется отсюда, пока собственными глазами не удостоверится в твоей гибели… Все будет отлично. В ближайшем госпитале тебя заштопают…
Над оврагом зарокотало, и Дарт, посмотрев вверх, увидел в люке пролетавшего флайера искаженную от злобы зеленую физиономию.
Похоже, Трюфон догадался, что илляск еще жив. Гартигасец проревел что-то, погрозил кулаком и, когда через минуту флайер снова показался над оврагом, на его дно обрушилось с десяток разрывных гранат. Но прежде Дарт успел выдернуть илляска из завала и отбросить в сторону. И все же осколки достигли тела гуманоида. Комиссар видел, как оно судорожно дернулось, как срезало крупным осколком сразу два щупальца и илляск завыл, задрожал в агонии, тело его стало коченеть. Дарт подполз к нему.
— Где их логово? — закричал он в ухо илляску. — Куда Трюфон должен доставить кассету? Ответь мне! Это твой последний шанс отомстить подонкам!
Илляск судорожно раскрыл рот, и в свисте, который исторгся из него, комиссару скорее почудилось, чем послышалось:
— Трюфон — гнусный ублюдок… Я его ненавижу… Но я дал клятву. Ты прав, полип: илляски гордый народ. Еще ни один из нас не запятнал себя как клятвопреступник. И я тебе… ничего не скажу…
Из носовых и ушных отверстий гуманоида стала выдавливаться какая-то вязкая бледно-зеленая жидкость, свист перешел в хрип, грибовидное тело несколько раз дернулось и застыло…
Снова над оврагом пролетел флайер. Дарт вовремя отпрыгнул в сторону — гранаты взорвались там, где лежало мертвое тело илляска, разорвав его и далеко разметав останки.
Дарт со всех ног побежал вдоль оврага, дно которого быстро поднималось. Через несколько минут он оказался на равнине. Отсюда его хорошо было видно из кружившего флайера. Бандиты тотчас устремились к немуТрюфон не мог отказать себе в удовольствии дать по комиссару залп. Дарт только этого и ждал. Когда его отшвырнуло взрывной волной, он остался лежать. Грудь его, ноги и руки были утыканы осколками. В таком виде его всякий бы принял за мертвеца, и Трюфон, конечно, не составил исключения.
Испустив восторженный крик, гартигасец несколько минут хохотал, созерцая поверженого противника. Флайер постепенно снижался и, наконец, сел метрах в пятидесяти от комиссара, ближе к тому месту, где на дне оврага лежал изувеченный труп илляска.
Из люка вылез Гибби и первым делом побежал к оврагу — взглянуть на погибшего сообщника. Дарт, скосив глаза, видел, как он поливает илляска бластерным огнем. Затем Гибби направился к комиссару. Дарт лежал не шевелясь. Бандит, приблизившись, на всякий случай полоснул по нему из бластера. Дарт даже бровью не повел. Тогда Гибби сделала еще несколько шагов к нему.
Бандит встал над ним и, видимо окончательно поверив, что комиссар мертв, победно поставил ему на грудь ногу. Трюфон, наблюдавший за ним из флайера, захлопал в ладоши.
И в этот миг Дарт, извернувшись, схватил Гибби за ногу и резко дернул. Бандит рухнул с испуганным воплем. В ужасе заревел Трюфон. В мгновение ока Дарт вскочил и, как кошка, прыгнул на Гибби. Напуганный внезапным воскрешением комиссара, тот даже не помышлял о сопротивлении. Дарт больно заломил ему руку и Гибби громко запросил пощады.
— Кому и когда вы должны передать кассету? — металлическим тоном произнес Дарт, еще больнее выкручивая бандиту руку.
— Ой-ой-ой! — вопил тот. — Это невозможно вынести! Полегче!..
— Итак — кому и когда?
— Не знаю, клянусь! Это знает только Трюфон, он у нас главный…
Дарт бросил взгляд в сторону флайера. Физиономии Трюфона в иллюминаторе уже не было; аппарат загудел и дернулся, отрываясь от земли. Дарт чертыхнулся с досады.
— Где его логово? Говори правду. Если ты солжешь, то я тебя достану из любой тюрьмы и расправлюсь с тобой, чертова обезьяна.
— Мы обосновались на Брельте, в Регеборских скалах, — торопливо ответил Гибби. — Ой-ой-ой… Только не жмите так, господин полицейский! У вас руки, как стальные клещи…
— Продолжай, — сказал Дарт, ослабляя хватку.
— В этих скалах, у южного подножия горы Мабор, есть древняя башня. Штаб-квартира Трюфона находится на ее верхушке. Трюфон и Шшеа — резиденты рассадурской разведки, с кем они связаны, кроме нас, я не знаю, но думаю, что в руках Трюфона вся агентурная сеть на Карриоре и Брельте…
— Трюфона я видел. Кто такой Шшеа?
— Напарник Трюфона. Он остался на Брельте. Возможно, он-то и есть первое лицо всей рассадурской резидентуры…
— Что за оружие было применено для уничтожения боевых кораблей?
— А никакого оружия не было. Это Шшеа. Он плазмоид, человек-огонь. Он может превращаться во что угодно. Может принять образ антропоморфного существа и с виду не отличаться от людей, а может сделаться костром, огненным шаром, лучом, мельчайшей искрой. Это он, превратившись в луч, нашел возможность проникнуть в реактор звездолета, из-за чего в нем возник пожар и корабль взорвался…
В этот момент на Дарта и его пленника упала тень пролетавшего над ними флайера. Гибби смертельно побледнел и оборвал себя на полуфразе.
— Он убьет меня… — прошептал он, в ужасе глядя на флайер, — как убивал всех, кто вызывал у него хоть малейшее подозрение…
— Я прикрою тебя своим телом, — сказал Дарт. — Не трусь. Меня не так-то легко прожечь бластером или разорвать гранатой. Итак, Шшеа должен уничтожить весь союзный флот?
— Нет. Плазмоиду это не под силу. Сдается мне, он поджигает корабли скорее для собственного удовольствия, чем следуя приказам начальства… В отношении флота у них есть другой план. Флот должны уничтожить сразу, весь, еще до того, как он стартует к Рассадуру…
— В чем заключается этот план?
В трех метрах от них взорвался снаряд. Дарт и Гибби покатились, отброшенные взрывной волной; видимо, Трюфону было неудобно одновременно управлять флайером и швырять гранаты, поэтому его броски не отличались меткостью. Еще несколько гранат взорвались, не причинив особых неприятностей Дарту и захваченному им бандиту.
Гибби бормотал, ошалев от ужаса:
— Меня не посвятили во все детали, я слишком мелкая сошка в отряде; единственное, что я знаю — это то, что с Рассадура ожидается посылка с миной громадной разрушительной силы… Возможно даже, она уже доставлена на Брельт и находится в каком-то тайнике, из которого ее надо извлечь…
— Что она из себя представляет? Кто и как ее будет устанавливать?
— Ничего этого я не знаю — но я слышал из разговора Трюфона, что ее и не нужно устанавливать… Просто ее нужно включить, пустить механизм, а уж все остальное мина сделает сама — доберется до космодрома и взорвется, вызвав ужасающее землетрясение на территории в сотню километров…
Гранаты, непрерывно швыряемые Трюфоном, разрывались уже совсем близко. Дарта и Гибби вновь отшвырнуло, накрыв взрывной волной, а когда комиссар подбежал к бандиту, его тело, прошитое осколками, не подавало признаков жизни. Гибби оказался куда менее живучим, чем илляск.
Комиссар схватил бластер убитого и резанул лучом по флайеру. Огнеупорная обшивка машины отразила луч. Из распахнутого люка до Дарта долетел торжествующий смех Трюфона. Дарт в ответ погрозил кулаком. Флайер, сделав над комиссаром круг, взмыл ввысь. Видимо, Трюфон понял, что ввязываться в схватку с Дартом бесполезно, и счел за лучшее убраться.
Серебристо-стальная птица некоторое время маячила в небесной голубизне, быстро превращаясь в точку, и наконец исчезла вдали.
Глава V. Дарт приступает к расследованию
Весь остаток дня и всю ночь Дарт шел лесами и перелесками, переправлялся через реки и обходил озера. К рассвету он вышел на шоссе и двинулся по нему наугад на юго-запад.
После часа ходьбы, когда небо заголубело и над дальним лесом показался край солнца, Дарт вошел в какой-то городок. Улицы были тихи и пустынны; городок, видимо, еще спал или только-только просыпался. Дарт подумал, что это даже к лучшему. Зрелище бледно-синего человека в обгорелых лохмотьях, да еще всего, как дикобраз, истыканного осколками, вызвало бы в городе переполох.
Он сразу направился в местный госпиталь, где дежурный кибернетический врач без промедления занялся его неубиваемым телом, а именно — извлечением всех, даже самых мелких осколков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
Второй снаряд взорвался в пяти метрах. Взрывная волна отбросила комиссара и его пленника; бандит, получив свободу, вскочил на свои короткие ножки и попытался удрать, но комиссар в два прыжка нагнал его и повалил на землю.
В эту минуту загудел зуммер радиотелефона.
— Алло, Гиххем, — зазвучало в динамике.
— Я слушаю, — отозвался Дарт.
— Тебе попался илляск, — заговорил частный детектив, — то есть житель планеты Илл в созвездии Медузы.
Дарт даже присвистнул от удивления.
— Созвездие Медузы? — переспросил он. — Это же страшная даль! За всю свою жизнь я знавал только одного звездолетчика, который побывал там!
— И тем не менее это там, — ответил Ид и продолжал, — На Карриоре звездолеты иллясков появляются крайне редко. И вообще путешествовать они не любят. Объясняется это их привязанностью к родной планете и сильным чувством ностальгии, которое они испытывают, находясь вдали от нее. Илляск, живущий вне Илла — большая редкость. Они обладают эластичным телом, почти нечувствительны к внешним раздражителям и резкому перепаду температур и давлений, не носят одежды, размножение неполовое…
— Стоп, стоп. Ид! Ты говоришь — обладают нечувствительным телом? Но ведь мне только и надо, что его расшевелить! Неужели оно такое уж нечувствительное?
— Ты имеешь в виду наличие на теле илляска болевых точек? — уточнил Ид.
— Ну да! — в нетерпении закричал Дарт, видя, что флайер разворачивается и вновь приближается к нему. — Я об этом тебе твержу с самого начала!
— Но в компьютере Ассоциации по культурным связям нет таких сведений. Впрочем, попробую запросить банк данных Единого Галактического Госпиталя. Тебе придется еще пару минут подождать, дружище,..
— Пару минут, но не больше!..
С грохотом разорвалось несколько выпущенных Трюфоном снарядов, и один из них угодил в цель. Под Дартом внезапно взрыхлилась земля, он почувствовал, как десятки осколков вонзаются в его неубиваемое тело. Его отбросило от илляска. Там, где находился комиссар, образовалась воронка. Но самое худшее — одним из осколков в лепешку разбило радиотелефон!
Дарт заскрежетал зубами от отчаяния. Гуманода отшвырнуло от него метров на пятнадцать, но видно было, что илляск еще жив — он лежал, изогнувшись своим грузно-белым телом и судорожно царапал щупальцами землю.
Дарт подбежал к нему, озираясь на бреющий невдалеке флайер.
— Что, приятель, несладко тебе? — заговорил он на галактическом эсперанто. — Думаю, для нас обоих будет лучше, если мы столкуемся по-хорошему. Мне уже приходилось иметь дело с иллясками. Это честные, мужественные люди, среди них не было никого, кто бы оставил товарища в беде. И я никак не ожидал, что илляск окажется в банде рассадурских убийц!
— Зря стараешься, полип, — свистящим шепотом ответил уроженец Илла. — На жалость меня не возьмешь. Я дал присягу Рассадуру и скорее умру, чем нарушу ее.
— Это я знаю, что илляски слово свое держат крепко, — сказал Дарт. — Это гордый, независимый народ, который даже не пожелал вступить в Галактическую Конфедерацию, настолько он дорожит своей свободой! Но что останется от этой свободы, когда Илл накроет черная тень Империи? Подумай, кому ты служишь. Твои дружки выносили тебя из флайера как старую изношенную тряпку. Ты им не нужен. Больше того — ты представляешь для них опасность как лишний свидетель.
Как бы в подтверждение его слов с флайера ударил бластерный луч, который прошел по земле в полуметре от головы илляска. Трюфон, рыча от ярости, давил пальцем на пусковую кнопку, огненный луч плясал, оставляя на траве выжженные пятна и все ближе подбираясь к гуманоиду.
Защищая илляска, Дарт подставил под луч собственйую спину. Трюфон разразился гневными воплями и, отложив-блайтер, вновь взялся за гранатомет. Воспользовавшись его заминкой, Дарт подхватил илляска и дотащил до ближайшего оврага. Почти сразу, как они смылись в нем, по оврагу ударило несколько разрывных снарядов.
Комиссара снова отшвырнуло, илляск же оказался наполовину погребен осыпавшимся склоном. Подбежав к нему, Дарт обнаружил, что тело гуманонда страшно изувечено оскадками, а сам он еле дышит.
— Я отомщу за тебя, если ты скажешь, ще их логово! — закричал Дарт, обхватив умирающего.
— Трюфон и Гибби — гнусные подонки… — с усилием прошелестел илляск.
Из его горла вылетело что-то вроде стона, тело изогнулось, щупальцы конвульсивно задрожали.
— Они охотятся за тобой, — заговорил Дарт, приникнув к его голове. — Но у тебя есть шанс выкарабкаться из передряги… Притворись мертвым. Трюфон не уберется отсюда, пока собственными глазами не удостоверится в твоей гибели… Все будет отлично. В ближайшем госпитале тебя заштопают…
Над оврагом зарокотало, и Дарт, посмотрев вверх, увидел в люке пролетавшего флайера искаженную от злобы зеленую физиономию.
Похоже, Трюфон догадался, что илляск еще жив. Гартигасец проревел что-то, погрозил кулаком и, когда через минуту флайер снова показался над оврагом, на его дно обрушилось с десяток разрывных гранат. Но прежде Дарт успел выдернуть илляска из завала и отбросить в сторону. И все же осколки достигли тела гуманоида. Комиссар видел, как оно судорожно дернулось, как срезало крупным осколком сразу два щупальца и илляск завыл, задрожал в агонии, тело его стало коченеть. Дарт подполз к нему.
— Где их логово? — закричал он в ухо илляску. — Куда Трюфон должен доставить кассету? Ответь мне! Это твой последний шанс отомстить подонкам!
Илляск судорожно раскрыл рот, и в свисте, который исторгся из него, комиссару скорее почудилось, чем послышалось:
— Трюфон — гнусный ублюдок… Я его ненавижу… Но я дал клятву. Ты прав, полип: илляски гордый народ. Еще ни один из нас не запятнал себя как клятвопреступник. И я тебе… ничего не скажу…
Из носовых и ушных отверстий гуманоида стала выдавливаться какая-то вязкая бледно-зеленая жидкость, свист перешел в хрип, грибовидное тело несколько раз дернулось и застыло…
Снова над оврагом пролетел флайер. Дарт вовремя отпрыгнул в сторону — гранаты взорвались там, где лежало мертвое тело илляска, разорвав его и далеко разметав останки.
Дарт со всех ног побежал вдоль оврага, дно которого быстро поднималось. Через несколько минут он оказался на равнине. Отсюда его хорошо было видно из кружившего флайера. Бандиты тотчас устремились к немуТрюфон не мог отказать себе в удовольствии дать по комиссару залп. Дарт только этого и ждал. Когда его отшвырнуло взрывной волной, он остался лежать. Грудь его, ноги и руки были утыканы осколками. В таком виде его всякий бы принял за мертвеца, и Трюфон, конечно, не составил исключения.
Испустив восторженный крик, гартигасец несколько минут хохотал, созерцая поверженого противника. Флайер постепенно снижался и, наконец, сел метрах в пятидесяти от комиссара, ближе к тому месту, где на дне оврага лежал изувеченный труп илляска.
Из люка вылез Гибби и первым делом побежал к оврагу — взглянуть на погибшего сообщника. Дарт, скосив глаза, видел, как он поливает илляска бластерным огнем. Затем Гибби направился к комиссару. Дарт лежал не шевелясь. Бандит, приблизившись, на всякий случай полоснул по нему из бластера. Дарт даже бровью не повел. Тогда Гибби сделала еще несколько шагов к нему.
Бандит встал над ним и, видимо окончательно поверив, что комиссар мертв, победно поставил ему на грудь ногу. Трюфон, наблюдавший за ним из флайера, захлопал в ладоши.
И в этот миг Дарт, извернувшись, схватил Гибби за ногу и резко дернул. Бандит рухнул с испуганным воплем. В ужасе заревел Трюфон. В мгновение ока Дарт вскочил и, как кошка, прыгнул на Гибби. Напуганный внезапным воскрешением комиссара, тот даже не помышлял о сопротивлении. Дарт больно заломил ему руку и Гибби громко запросил пощады.
— Кому и когда вы должны передать кассету? — металлическим тоном произнес Дарт, еще больнее выкручивая бандиту руку.
— Ой-ой-ой! — вопил тот. — Это невозможно вынести! Полегче!..
— Итак — кому и когда?
— Не знаю, клянусь! Это знает только Трюфон, он у нас главный…
Дарт бросил взгляд в сторону флайера. Физиономии Трюфона в иллюминаторе уже не было; аппарат загудел и дернулся, отрываясь от земли. Дарт чертыхнулся с досады.
— Где его логово? Говори правду. Если ты солжешь, то я тебя достану из любой тюрьмы и расправлюсь с тобой, чертова обезьяна.
— Мы обосновались на Брельте, в Регеборских скалах, — торопливо ответил Гибби. — Ой-ой-ой… Только не жмите так, господин полицейский! У вас руки, как стальные клещи…
— Продолжай, — сказал Дарт, ослабляя хватку.
— В этих скалах, у южного подножия горы Мабор, есть древняя башня. Штаб-квартира Трюфона находится на ее верхушке. Трюфон и Шшеа — резиденты рассадурской разведки, с кем они связаны, кроме нас, я не знаю, но думаю, что в руках Трюфона вся агентурная сеть на Карриоре и Брельте…
— Трюфона я видел. Кто такой Шшеа?
— Напарник Трюфона. Он остался на Брельте. Возможно, он-то и есть первое лицо всей рассадурской резидентуры…
— Что за оружие было применено для уничтожения боевых кораблей?
— А никакого оружия не было. Это Шшеа. Он плазмоид, человек-огонь. Он может превращаться во что угодно. Может принять образ антропоморфного существа и с виду не отличаться от людей, а может сделаться костром, огненным шаром, лучом, мельчайшей искрой. Это он, превратившись в луч, нашел возможность проникнуть в реактор звездолета, из-за чего в нем возник пожар и корабль взорвался…
В этот момент на Дарта и его пленника упала тень пролетавшего над ними флайера. Гибби смертельно побледнел и оборвал себя на полуфразе.
— Он убьет меня… — прошептал он, в ужасе глядя на флайер, — как убивал всех, кто вызывал у него хоть малейшее подозрение…
— Я прикрою тебя своим телом, — сказал Дарт. — Не трусь. Меня не так-то легко прожечь бластером или разорвать гранатой. Итак, Шшеа должен уничтожить весь союзный флот?
— Нет. Плазмоиду это не под силу. Сдается мне, он поджигает корабли скорее для собственного удовольствия, чем следуя приказам начальства… В отношении флота у них есть другой план. Флот должны уничтожить сразу, весь, еще до того, как он стартует к Рассадуру…
— В чем заключается этот план?
В трех метрах от них взорвался снаряд. Дарт и Гибби покатились, отброшенные взрывной волной; видимо, Трюфону было неудобно одновременно управлять флайером и швырять гранаты, поэтому его броски не отличались меткостью. Еще несколько гранат взорвались, не причинив особых неприятностей Дарту и захваченному им бандиту.
Гибби бормотал, ошалев от ужаса:
— Меня не посвятили во все детали, я слишком мелкая сошка в отряде; единственное, что я знаю — это то, что с Рассадура ожидается посылка с миной громадной разрушительной силы… Возможно даже, она уже доставлена на Брельт и находится в каком-то тайнике, из которого ее надо извлечь…
— Что она из себя представляет? Кто и как ее будет устанавливать?
— Ничего этого я не знаю — но я слышал из разговора Трюфона, что ее и не нужно устанавливать… Просто ее нужно включить, пустить механизм, а уж все остальное мина сделает сама — доберется до космодрома и взорвется, вызвав ужасающее землетрясение на территории в сотню километров…
Гранаты, непрерывно швыряемые Трюфоном, разрывались уже совсем близко. Дарта и Гибби вновь отшвырнуло, накрыв взрывной волной, а когда комиссар подбежал к бандиту, его тело, прошитое осколками, не подавало признаков жизни. Гибби оказался куда менее живучим, чем илляск.
Комиссар схватил бластер убитого и резанул лучом по флайеру. Огнеупорная обшивка машины отразила луч. Из распахнутого люка до Дарта долетел торжествующий смех Трюфона. Дарт в ответ погрозил кулаком. Флайер, сделав над комиссаром круг, взмыл ввысь. Видимо, Трюфон понял, что ввязываться в схватку с Дартом бесполезно, и счел за лучшее убраться.
Серебристо-стальная птица некоторое время маячила в небесной голубизне, быстро превращаясь в точку, и наконец исчезла вдали.
Глава V. Дарт приступает к расследованию
Весь остаток дня и всю ночь Дарт шел лесами и перелесками, переправлялся через реки и обходил озера. К рассвету он вышел на шоссе и двинулся по нему наугад на юго-запад.
После часа ходьбы, когда небо заголубело и над дальним лесом показался край солнца, Дарт вошел в какой-то городок. Улицы были тихи и пустынны; городок, видимо, еще спал или только-только просыпался. Дарт подумал, что это даже к лучшему. Зрелище бледно-синего человека в обгорелых лохмотьях, да еще всего, как дикобраз, истыканного осколками, вызвало бы в городе переполох.
Он сразу направился в местный госпиталь, где дежурный кибернетический врач без промедления занялся его неубиваемым телом, а именно — извлечением всех, даже самых мелких осколков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12