– Не будь идиотом. Я его никогда больше не увижу. К тому же, деньги он хранит в банке.
– Ну и что? Он потратит их с тобой, если ты предоставишь ему такую возможность. Не бойся, он позвонит. Забавно, но все эти бравые ребята одинаковы.
Клер сжала кулаки. Казалось, что она ударит Брэди, но она отвернулась, слегка пожав плечами. Брэди повернул ее к себе.
– Спокойно, милая. Я хочу провести с тобой часок. Избавь меня, пожалуйста, от сцен. Не забывай, что без меня ты ничто.
Она попыталась высвободиться, но он удержал ее.
– Пошли.
– Нет, я не хочу. Оставь меня, скотина.
– Пошли.
Они посмотрели друг другу в глаза, затем он отпустил ее плечи и, взяв ее лицо в мокрые ладони, притянул к себе.
– Ты миленькая малышка, – сказал он, приближая свое лицо к ней.
Дрожа, она закрыла глаза и подставила губы.
– Ты только представь, что это он тебя целует, – прошептал Брэди – Ночью все кошки серы и, кроме того, ты потренируешься. – И он повел ее в спальню.
Глава 5
Сильный запах селедочного бульона встретил Гарри, когда он открыл входную дверь дома и вошел в темный коридор, ведущий на лестницу. Где-то внизу миссис Вестерхэм, владелица дома, грустно тянула мелодию. Это мог быть и гимн, и романс. Гарри на мгновение замер, прислушался и решил, что это гимн.
Миссис Вестерхэм начинала петь с самого утра. Когда живешь одна, доверчиво призналась она однажды Гарри, нужно говорить сама с собой, или петь. Я не хочу говорить сама с собой, поэтому пою.
Гарри жалел ее. Сам он никогда не скучал. Он часто оставался один, но не чувствовал себя одиноким. Вокруг происходило столько интересного… В этом и секрет, думал он. Нужно уметь интересоваться людьми, которые живут вокруг нас, ходят по улицам, заходят в бары. Он не хочет стать таким, как миссис Вестерхэм: петь гимны или романсы с утра до вечера.
Он хотел было пойти поговорить с ней, но на этот раз воздержался. На его решение повлиял стук пишущей машинки Рона. Гарри нужна была сегодня вечером мужская компания. Только мужчина может понять его.
В большой комнате, в которой они живут вместе с Роном, дым стоял столбом.
Как всегда, Рон забыл открыть окно. Он сидел на бамбуковом стуле в рубашке с закатанными рукавами и, неистово затягиваясь трубкой, стучал на пишущей машинке. Куча листков, валяющаяся вокруг него на полу, свидетельствовала о том, что он уже работал несколько часов.
Рон приветственно махнул рукой.
Секундочку, я сейчас закончу, – и он принялся за работу с такой скоростью, которая всегда восхищала Гарри.
Гарри открыл окно, повесил фотоаппарат, пододвинул стул к газовой плите и уселся. В первый раз он обратил внимание на убогий вид комнаты, у которой было одно достоинство – площадь. Но, по сравнению с апартаментами Клер, она напоминала каморку.
Рон вдруг прекратил печатать и поднялся.
– Конец. Ух, – сказал он, проводя рукой по волосам. – Я работал, как четыре негра. Надоело. Проверю это завтра утром.
Рону Фишеру было тридцать пять лет. У него было длинное лицо, черные глаза, квадратный подбородок и желание быть саркастичным.
Гарри познакомился с ним в центре демобилизации, и Рон, который хотел сэкономить на квартплате, предложил Гарри поселиться вместе с ним в большой комнате, которую он снимал. Так они жили четыре года.
– Ты поужинал? – спросил Рон, собирая бумаги.
Гарри вытянул ноги, комфортабельно устраиваясь в кресле.
– Конечно, – ответил он. – А ты?
– У тебя странный вид, – сказал Рон, бросив быстрый взгляд на друга. – С тобой что-то произошло? Ты встретил девушку своей мечты?
Гарри покраснел.
– О чем ты говоришь?
– Ну, старина, рассказывай. Кто она?
– Ну… – пробормотал Гарри, удивленный тем, что Рон сразу же разгадал его секрет.
Рон собрал бумаги и перетащил стол на другую сторону комнаты. Потом открыл шкаф, осмотрел его содержимое с недовольным выражением лица.
– Не густо, – пробормотал он. – Но мне не хочется выходить и придется удовлетвориться тем, что есть.
Он взял хлеб, масло, сыр, банку пива, перенес это к креслу, стоящему напротив Гарри, и уселся.
– Ты действительно поужинал? – спросил он, отрезая кусок хлеба.
– Да, спасибо. Я даже очень хорошо поужинал. – Он замолчал, глядя на потолок, ожидая, что Рон спросит, по крайней мере, что-нибудь о девушке. Но тот молчал.
– Курица, камамбер, экспортируемый из Франции, и виски.
– Неплохое меню, – наконец произнес Рон, пережевывая пищу. – Смотри на меня. Я ем устрицы, ожидаю форель, которую уже заказал.
– Но я не шучу, – воскликнул Гарри, ударяя кулаком по ручке кресла. – Я был у нее, и она меня угостила курицей.
– Кто это она?
– Девушка, которую я встретил. Ее зовут Клер Долан. У нее квартира возле Лонг-акра.
– Ну, ну. Должно быть, приятно жить в центре города. А где ты ее встретил?
– Это, конечно, несерьезно, но девушка, действительно, очень хороша.
– Ради Бога. Опусти подробности, – сказал Рон. – Я тебя спрашиваю, где ты встретил ее. Только это меня и интересует.
Гарри засмеялся и рассказал Рону историю в баре, опуская, тем не менее, эпизод с бумажником.
Рон был очень мил, но циничен. Он, наверняка, заявил бы, что девушка воровка. Гарри рассказал ему, что они выпили несколько стаканчиков, потом, когда Вингейт ушел, Клер пригласила его к себе. Пройдя опасный рубеж, Гарри стал рассказывать очень подробно, не опуская никаких деталей, описывая квартиру и работу Клер. Он рассказал ему все, что услышал от нее. Около половины одиннадцатого он закончил.
Рон давно уже поужинал и сейчас курил трубку, вытянув ноги с задумчивым видом. Он ни разу не прервал монолога Гарри, а тот в своем энтузиазме ничего не заметил.
– Значит, я ей позвоню, – заключил Гарри, – и попытаюсь с ней сходить куда-нибудь на следующей неделе. Она мне сказала, что на этой будет занята.
Но можно попытаться.
Наступила тишина.
– Я не хочу быть циником, – сказал вдруг Рон, – но посмотри внимательно, что ты будешь делать с этой девушкой. Такой неопытный парень, как ты, может легко влипнуть. Будь с ней осторожен.
– С кем?
– С ней, – сказал Рон, потягиваясь и зевая. – Ладно, я иду спать, а ты?
– Я тоже. Но что касается Клер, ты ошибаешься. Ты должен ее увидеть.
Рон уже разделся.
– Ты думаешь? Меня не интересует внешность девушки, а интересует то, чем она занимается в жизни. Это удивительно. Девушка живет одна, приглашает к себе незнакомого ужинать…
– Ты совсем тронулся, – с жаром произнес Гарри. – Она привела меня к себе потому, что… Потому что ей было тоскливо, – объяснил Гарри, пытаясь выиграть время.
Рон снимал ботинки. Стараясь не смотреть в глаза Гарри, он сказал:
– Ты хороший парень, Гарри, чистый, простой. Мне не хотелось бы, чтобы ты попал в нехорошую историю. Слишком красивая девушка – это всегда кончается неприятностями. Поверь мне. Я прекрасно помню тот день, когда я женился на Шейле. Шикарная девушка, но жизнь для нее заключалась в том, чтобы ходить по ресторанам, танцевать, ходить в кино и делать как можно меньше. Я думал, что все это со временем устроится, но этого не случилось. Она хотела только развлекаться, ничего не давая в обмен. Будь осторожен, старина. Не попади на вторую Шейлу. Я, может быть, и неправ, но все-таки будь осторожен.
– Ты несправедлив. Клер не имеет ничего общего с твоей Шейлой. Я провел с ней полдня, и это не стоило мне ни одного шиллинга. А ты когда-нибудь проводил столько времени с Шейлой, не потратив денег?
– Нет, – грустно признался Рон. – Может быть ты и прав, но все-таки будь осторожен.
– Ты невозможен. Всегда ищешь недостатки только потому, что тебе попалась Шейла.
– Ты должен спросить у нее, что она думает о женитьбе.
Нужно знать, что у женщины в голове. Мне с самого начала пришлось научиться чистить ботинки, готовить еду, убирать в квартире, в то время, как Шейла сидела в кресле и наблюдала за мной. Попытайся узнать, любит ли она заниматься домашним хозяйством, любит ли детей.
– Я тебе никогда не говорил, что собираюсь на ней жениться.
Понимаешь, она зарабатывает в десять раз больше, чем я.
Рон притих.
– Может быть, я слишком настойчиво пытаюсь найти в ней недостатки, продолжал Рон в темноте, – но эта история с ее работой мне кажется подозрительной. Получить в подарок автомобиль, который стоит сотни фунтов?
Гарри это тоже казалось странным, но ничто в мире не заставило бы его в этом признаться.
– Но откуда же она его могла взять? – пробурчал он.
– Ты знаешь, есть еще люди, у которых достаточно средств, чтобы содержать хорошенькую девушку. А девушки позволяют себя содержать. Так тоже случается…
– Вот этого я ожидал уже давно. Но ты совершенно неправ.
– Хорошо, – вздохнул Рон. – Я неправ. Но не попади в грязную историю. А если ты все-таки влипнешь, не скрывай от меня, я тебе смогу помочь.
– Ты невыносим сегодня, – пробурчал Гарри, взбивая подушку кулаком. – Ты строишь все на песке. Я сплю. Спокойной ночи.
Но он еще долго лежал с открытыми глазами. Не нужно было ему рассказывать о Клер. Рон после своей неудачной женитьбы, наверняка, против женщин Клер уникальна. Конечно, нехорошо, что у нее много денег, но, в конце концов, наступит время, когда он будет тоже зарабатывать. Он потребует прибавки в зарплате. Это, конечно, серьезно ничего не изменит… Но, в конце концов, он может брать фунт, другой из своих сбережений. С этой мыслью он, наконец, заснул.
Глава 6
Альфу Муни когда-то одна из женщин сказала, что он похож на Адольфа Минту. И он об этом никогда не забывал. Возможно, он когда-то и был на него похож своим грустным выражением чипа, мешками под глазами, свисающими усами, носом, подбородком. Из-за этого сходства Муни обычно носил черную фетровую шляпу, сдвинутую на затылок, американский галстук с крупным рисунком, который небрежно завязывал вокруг незастегнутого ворота рубашки. Он редко одевал пиджак и обычно ходил в рубашке с засученными рукавами и в распахнутом жилете. Потухшая сигара всегда торчала в уголке рта и завершала «американский» вид. Но все это никого не обманывало, за исключением самого Муни. В течение сорока лет он напрасно пытался сделать состояние. Он все пробовал: был букмекером, моряком, дирижером, шофером такси, бродячим торговцем, управляющим. Зарабатывал деньги, терял их, снова зарабатывал и снова терял. Ему никогда не удавалось остановиться.
Сейчас был нисходящий период. Три года назад он заработал пятьсот фунтов на футбольных пари и вложил эти деньги в фотостудию, надеясь, что заставив работать кого-то другого, он таким образом обманет свою собственную судьбу.
Он нанял трех молодых людей, Гарри один из них, чтобы снимать людей на улицах, и девушку, Дорис Роджерс, которая занималась проявлением, печатанием и связями с клиентами. Муни сам стоял перед входом в студию, убежденный, что придает ей соответствующий вид. Удивительно, но дело уже существовало три года. Для Муни такой срок был рекордом.
Наступило время подумать о смене поля деятельности и по этому поводу он не строил никаких иллюзий.
Поэтому, когда Гарри попросил у него прибавки на 10 шиллингов, он откинулся в кресле и горько рассмеялся.
– Ты пойми, малыш, – произнес он, взмахивая сигаретой, – это невозможно.
Дела идут настолько плохо, что мне придется закрыть лавочку. Посмотри, например, из того, что ты принес вчера, не более десяти процентов придут за карточками. Это не та работа. Слишком большая конкуренция. И потом, у людей нет денег на фотографии.
Гарри нравился Муни. Он никогда не врал ему. Если Муни говорил, что дела идут плохо и он собирается закрыть студию, то Гарри знал, что это правда, а не просто удачный предлог для отказа в прибавке.
Это была плохая новость. Если Муни прикроет дело, Гарри окажется без работы.
Он пошел обсудить положение с Дорис Роджерс, кругленькой женщиной с черными вьющимися волосами, остреньким носом и улыбкой, за которую все ее любили. Гарри знал о ней не много. Она никогда о себе не говорила. Она была очень трудолюбивой и Муни этим пользовался: платил ей гроши, а работать заставлял много. Она никогда не протестовала, оставалась после работы и, кажется, у нее не было никакой личной жизни вне стен студии.
Гарри она нравилась. Как раз именно с такими женщинами можно дружить, не опасаясь никаких осложнений.
Дорис была в лаборатории. Как только она увидела выражение лица Гарри, то все поняла.
– Он только что жаловался вам на судьбу?
– Еще хуже. Он сказал, что закроет дело, если так будет продолжаться.
Дорис неприязненно хмыкнула.
– Это его вина. Он ничего не делает и даже не пытается сделать что-нибудь новое. – Она переложила карточки в фиксаж. – У вас есть какой-нибудь план, Гарри?
– Ничего определенного. Я могу попросить работу в «Квик-фото», но не уверен, что они возьмут меня. А вы?
Дорис пожала плечами.
– Я, наверняка, найду что-нибудь. А почему вы не расскажете ему о своей идее ночных фотографирований? Я уверена, что это пойдет неплохо и Муни вынужден будет увеличить вам зарплату, если вы будете работать ночью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21