А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Боевые платформы поднялись в воздух - и взорвались. Механические кроты,
проделав туннели в грунте, подложили мины под основание каждой из
платформ. Воздушная кавалерия сбилась в кучу от ужаса. Лишившись защиты,
она становилась идеальной целью для ракет, по понятиям Брумбо, оружием
трусов.
Мирмидоны-валианты также не любили ракет. Беран настаивал на
минимальном кровопролитии, но когда были разрушены боевые платформы, он
уже не смог сдерживать мирмидонов. В своих прозрачных панцирях они взмыли
в небо и кинулись оттуда на кавалерию Брумбо. Над мирными полями закипел
страшный бой.
Предрешить исход было невозможно. Мирмидоны и воздушные кавалеристы
Брумбо погибали в равных количествах, но через двадцать минут кавалеристы
вдруг неожиданно вышли из боя и опустились на землю, оставив мирмидонов
под огнем ракет. Однако мирмидоны не были захвачены врасплох и тоже
нырнули вниз, к земле. Лишь несколько самых медлительных - общим числом
около двадцати - были расстреляны.
Всадники скрылись под защиту своих кораблей. Мирмидоны отступили. Их
было меньше, чем Брумбо - тем не менее вояки клана дали им уйти,
озадаченные и испуганные столь неожиданным и свирепым сопротивлением.
Остаток дня прошел тихо. Весь следующий день все также было спокойно
- в это время Брумбо проводили ультразвуковое зондирование почвы под
корпусами своих кораблей, отыскивая и обезвреживая мины. Покончив с этим,
флот поднялся в воздух, тяжело перелетел через Гилиантское море. Корабли
пересекли перешеек к югу от Эйльянре и приземлились на берегу - на таком
расстоянии от Великого Дворца, что их можно было видеть невооруженным
глазом.
На следующий день Брумбо выступили пешим строем в шесть тысяч
человек, защищенных противоракетными установками и вооруженных четырьмя
огнеметами. Они осторожно продвигались вперед, прямо к Великому Дворцу. Но
мирмидоны не показывались, и никто не оказывал сопротивления. Брумбо
подошли уже под самые стены Великого Дворца, как вдруг со стены спустился
вниз четырехугольник из черной, коричневой и желтой ткани. Брумбо замерли,
вглядываясь.
Усиленный динамиками голос зазвучал из Дворца:
- Эбан Бузбек, выйди вперед. Приди поглядеть на добычу, привезенную
нами из твоего Зала Славы. Выйди вперед, Эбан Бузбек. Тебе не причинят
зла.
Эбан Бузбек выступил вперед, заговорил в усилитель:
- Что за новый обман, что вы еще выдумали? Что еще за новый
паонитский трюк?
- У нас все сокровища вашего клана, Эбан Бузбек: это знамя, последний
уголек вашего Вечного Огня, все ваши геральдические реликвии. Хочешь
выкупить их?
Эбан Бузбек стоял шатаясь - казалось, он вот-вот потеряет сознание.
Он повернулся и неверным шагом пошел назад, на корабль.
Прошел час. Эбан Бузбек и группа знати вышла вперед:
- Мы требуем перемирия, чтобы осмотреть все то, что, как вы
утверждаете, попало вам в руки.
- Приходи, Эбан Бузбек, осматривай сколько твоей душе угодно.
Эбан Бузбек и его свита осмотрели все реликвии. Они не проронили ни
слова - молчали и сопровождавшие их паониты.
Люди Брумбо в молчании вернулись на свои корабли.
Вдруг раздался клич:
- Пробил ваш час! Паонитские трусы! Приготовьтесь к смерти!
Воины клана ринулись в наступление, движимые бешеными чувствами. Но
на полпути они встретились с мирмидонами и вступили в рукопашную схватку -
оружием были лишь мечи, пистолеты да просто руки.
Брумбо были смяты: впервые воины клана встретили силу, явно их
превосходящую. Они были отброшены, отступили. Они узнали страх.
Из Великого Дворца снова зазвучал голос:
- Ты не можешь победить, Эбан Бузбек, ты не можешь ускользнуть. В
наших руках ваши жизни, ваши священные реликвии. Сдавайтесь, иначе мы
уничтожим и то, и другое.
Эбан Бузбек сдался. Он опустил голову до земли перед Бераном и
капитаном мирмидонов, он признал за Пао право полной свободы и отказался
от своих прав властелина. Преклонив колени перед священным знаменем
Брумбо, он поклялся никогда более не вторгаться на Пао и не замышлять
против него ничего плохого. Ему было разрешено по-лучить назад сокровища
клана, которые мрачные воины торжественно внесли на борт корабля. Флотилия
отчалила.
А Пао все оборачивался по своей орбите вокруг Ауриола; прошло еще
пять лет, сложных и богатых событиями. Для Пао в целом это были хорошие
годы. Никогда еще жизнь не была столь легка, а голод - столь редким
явлением. К обычным товарам, производимым на планете, прибавилось
множество других, импортируемых из далеких миров.
Корабли текникантов достигали самых отдаленных уголков Галактики,
происходила настоящая коммерческая конкуренция между текникантами и
Меркантилем. В результате оба производства расширялись, и те и другие
искали новых рынков сбыта.
Число валиантов также возросло, но по другому принципу.
Рекрутирования больше не проводились - только дитя отца и матери-валиантов
становилось полноправным членом касты.
В Поне росло число когитантов, но не столь быстро. В туманных горах
было открыто три новых института, а высоко, на самом дальнем утесе,
Палафокс выстроил мрачный и угрюмый дворец.
Теперь корпус переводчиков отделился от когитантов: переводчики
фактически являлись оперативным отрядом касты. Как и прочие группы,
переводчики увеличились количественно и очень повысили квалификацию.
Несмотря на свою обособленность от трех новоязычных групп и всего
населения Пао, они были весьма необходимы. Когда рядом не было
переводчика, любая сделка совершалась на Пастиче, который по причине его
универсальности понимали очень многие. Но когда обсуждался какой-нибудь
специальный вопрос, без переводчика обойтись было нельзя.
Прошли годы - и все планы, задуманные Палафоксом, претворяемые в
жизнь Бустамонте и неохотно поддерживаемые его племянником, приносили свои
плоды. Четырнадцатый год правления Берана принес процветание и
благополучие.
Беран давно относился скептически к обычаю иметь гаремы, который
ненавязчиво, но весьма крепко укоренился во многих Институтах Когитантов.
Изначально в девушках не было недостатка - многие были согласны на
выгодные брачные контракты, и все сыновья и внуки Палафокса, не говоря уж
о нем самом, содержали колоссальные гаремы неподалеку от Пона. Но когда на
Пао снизошло благоденствие, количество молодых женщин, согласных на
подобные условия, резко уменьшилось, и поползли странные слухи.
Поговаривали о снадобьях, гипнозе, даже черной магии...
Беран приказал расследовать, какими методами добиваются когитанты
согласия женщин на подобные контракты. Он понимал, что вторгается в
деликатную область, но не ожидал столь незамедлительной реакции. Лорд
Палафокс лично прибыл в Эйльянре.
Однажды утром он появился на террасе Дворца, где Беран сидел,
созерцая море. При виде высокой тощей фигуры и резких черт Беран вдруг
осознал, сколь мало этот Палафокс отличался от того, увиденного им впервые
много лет назад. Даже одежда из тяжелой коричневой ткани, серые брюки и
шапочка с острым козырьком были все такими же. Сколько же Палафоксу лет?
Палафокс пренебрег обычной церемониальной болтовней.
- Панарх Беран, налицо досадная неприятность. Вы должны принять меры.
Беран медленно наклонил голову:
- И что это за досадная неприятность?
- Вторжение в мои сугубо личные дела. Шайка грубых ищеек ходит по
моим следам, беспокоит моих женщин бесцеремонной слежкой. Я прошу, чтобы
вы нашли того, кто отдал это распоряжение и примерно наказали виновных.
Беран встал:
- Лорд Палафокс, довожу до вашего сведения, что приказ о
расследовании отдал я сам.
- В самом деле? Вы поражаете меня, Панарх Беран! И что вы надеетесь
узнать?
- Я не хочу ничего узнавать. Я полагал, что вы расцените этот акт как
предупреждение и перемените свое поведение ровно настолько, насколько
необходимо. Вместо этого вы предпочли противиться, что создает лишние
сложности.
- Я Магистр Брейкнесса. Я действую напрямик, без околичностей, -
голос Палафокса был стальным, но само заявление на первый взгляд казалось
безобидным.
Беран, в прошлом изучавший искусство полемики, попробовал извлечь из
этого выгоду.
- Вы всегда были ценным союзником, Лорд Палафокс. Взамен вы получили
право полного контроля над событиями на Нонаманде. Но все должно быть в
рамках законности. Заключение контрактов с женщинами по их добровольному
согласию хоть и социально оскорбительно, но само по себе не является
преступлением. Но без их согласия...
- А какие основания у вас есть для подобных заявлений?
- Слухи в народе.
Палафокс слегка улыбнулся:
- А если вдруг вам удастся в этом удостовериться? Что тогда?
Беран заставил себя взглянуть в темные мерцающие глаза:
- Ваш вопрос лишен смысла. Все это уже в прошлом.
- Ваши слова невразумительны.
- Способ пресечь слухи - это пролить свет на действительное положение
дел. Отныне и впредь женщины, желающие заключить брачные контракты, должны
являться в общественное учреждение - сюда, в Эйльянре. Все контракты будут
заключаться только в этом учреждении, все прочие будут юридически
приравнены к похищению.
Палафокс помолчал несколько секунд. Затем мягко спросил:
- Как вы собираетесь обеспечить соблюдение этого закона?
- Обеспечить соблюдение закона? - Беран был удивлен. - На Пао нет
необходимости обеспечивать выполнение народом правительственных
постановлений.
Палафокс отрывисто кивнул:
- Ситуация, как вы сказали, прояснилась. И я верю, что ни у кого из
нас не будет повода для жалоб.
С этими словами он удалился.
Беран глубоко вздохнул, откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.
Он одержал победу - в определенной степени, конечно. Он отстоял авторитет
государства и вырвал молчаливое признание этого авторитета у Палафокса.
Беран был достаточно умен - он понимал, что радоваться еще рано. Он
знал, что Палафокс, непоколебимый в своем идеализме - в его высшей форме -
вероятнее всего не ощутил эмоциональной окраски происшедшего и посчитал
свое видимое поражение не более чем минутной неприятностью. А теперь
следовало обдумать два важных вопроса. Первый: что-то в манере Палафокса
говорило, что, несмотря на гнев, он был подготовлен к хотя бы временному
компромиссу. "Временный" - вот ключевое слово, вот зацепка! Палафокс был
человеком, высоко ценящим свое время.
Второй вопрос: построение последней фразы Палафокса. "Я верю, что ни
у кого из нас не будет повода для жалоб". Подразумевалось признание
равенства статусов - равной власти, равной силы, и в то же время явно
присутствовало чувство уязвленного честолюбия.
Беран не помнил, чтобы Палафокс когда-либо прежде говорил подобным
образом. Он строго выдерживал позу Магистра Брейкнесса, находящегося на
Пао лишь временно - в качестве советника. Сейчас казалось, что он выступал
с позиций постоянного жителя планеты, обладающего правами собственника, к
коим и требовал уважения.
Беран тщательно припоминал события, приведшие к нынешнему положению
дел. Пять тысяч лет на Пао состав населения был однороден, свято чтились
традиции, корни которых терялись в глубине веков. Панархи сменяли друг
друга, династии приходили и уходили, но вечны были зеленые поля и голубые
океаны. Пао тех времен был легкой добычей корсаров и захватчиков, и
нередко выдавались периоды, очень тяжелые для жителей планеты. Идеи Лорда
Палафокса, безжалостный диктат Бустамонте в течение одного поколения
изменили все. Сейчас Пао процветал, и его торговый флот бороздил просторы
Галактики. Торговцы Пао превзошли меркантилийцев, воины Пао победили вояк
с Батмарша, паонитские интеллектуалы даже выигрывали в сравнении с так
называемыми Магами Брейкнесса.
Но ведь эти люди, которые превзошли всех - лучше всех торговали,
лучше всех воевали, лучше всех мыслили, в сравнении с их соседями с
ближайших планет были ближе к тем, чьим отцом или праотцом является
Палафокс, чем к истинным паонитам. Палафоксианцы - вот более подходящее
название для этих людей. Валианты и текниканты - кто они? По крови они
паониты, но их образ жизни так далек от традиций Пао! Они чужие - как и
Брумбо с Батмарша или меркантилийцы!
Беран вскочил. Как мог он быть так слеп, так беспечен! Эти люди - не
паониты, как бы хорошо они не служили Пао, они оставались чужаками, и еще
вопрос, кому на самом деле они верны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
Поиск книг  2500 книг фантастики  4500 книг фэнтези  500 рассказов