Плотный и надежный: двадцати грамм хватало для тысячи нейронных карт и сопровождающей их генной информации. Кладовая Поршии Хойст, где сведения о каждом уничтоженном ей по долгу службы содержались до тех пор, пока не будут заархивированы Селекционерами для того дня, когда будущего бога соберут и подведут к замороженным отпечаткам. Подобное небрежное сокрытие предмета, незаметного в багаже, имело умышленный характер: скорее всего Хойст посчитала корабельный сейф слишком очевидной мишенью. А это символ ее силы, ее власти над жизнью после смерти тех, кто ей служит. Не стоить ждать милосердия, если она узнает, что он завладел кристаллом. Но если извлечь из него лишь единственный хранимый разум, а потом вернуть камень на место, с Францем может ничего не случиться. От дальнейшей перспективы вспотевали ладони, а сердце билось от страха и надежды.
Никто не обратил внимания, что он вернулся в гостиную. – Иду подбивать свою цель, – сообщил он специалисту по связи. – Могу получить полевой телефон?
– Конечно. – Она бросила ему тяжелый мобильник. – Превращается обратно в тыкву при следующем прыжке. Вернете для перезагрузка.
«Должно быть, каузальный канал», – понял он. Непрослушиваемые прямые квантовые устройства считались инструментом коммуникационной безопасности, по крайней мере между сверхсветовыми прыжками.
– Хорошо. – Франц засунул мобильник в карман. – Увидимся.
По обеденному залу прокатился гул. Штефи встала.
– Пожалуйста, – выкрикнула она. – Пожалуйста, успокойтесь. Ситуация под контролем.
Как и ожидалось, это не подействовало. Но Штефи продолжала стараться.
– Послушайте, сядьте, пожалуйста. Командир-лейтенант Фромм занимается проблемой. Уверяю, с вами ничего не случится, и если вы сядете и дадите нам время разобраться…
– На вашем месте я бы просто махнул на все рукой, – спокойно произнес Мартин.
Половина пассажиров уже устремилась к выходам, спеша вернутся в свои каюты. Остальные сбились в кучу стадом перепуганных овец, не решив, чьему примеру следовать.
– Здесь ничего не слышно. Какая чертовщина произошла?
– Я не… – Штефи спохватилась. Черт! Разыгрывай дурочку, идиотка! – Макс посмотрит. В лучшем случае, какой-то придурок позабавился с линией взаимосвязи, в худшем… – Она пожала плечами.
– А кто делал объявление? – поинтересовался Мартин:
– Не знаю. – Но могу догадываться. Она нахмурилась. – И еще нет направления, куда шкипер мог бы отклониться от курса; по одной причине: Новая Прага на нашем маршруте – и есть ближайший порт. Другое – не имеет никакого смысла.
– Ничего не хочу говорить заранее, – медленно произнес Мартин, – но думаю, случилась нечто скверное. И связанное с расследованием.
В животе у Штефи похолодело. Подтверждались ее наихудшие опасения.
– Не имею представления. Мне надо идти дежурить… Она сделала двухсекундную паузу. – Что вы сделаете, если это ваш случай?
– Здесь либо настоящая авария – в таком случае контроль повреждений на высоте, или бы мы были уже покойниками, – либо… ну, сложите все вместе: выход из строя сети, незнакомец, объявляющий о каком-то непонятном инциденте и предлагающий пассажирам разойтись по каютам, плюс пара свободно действующих на борту киллеров. Если честно, я действительно отправил бы всех восвояси. Пассажиры обеспечены аварийным запасом кислорода и фабрика-торами, гарантирующими основной рацион питания. Пусть разбредаются по норам, ведь если здесь случай пиратства, то это доставит бандитам головную боль. Мы тем временем выясняем, что происходит, и либо пытаемся оказать помощь, либо сами подыскиваем где-нибудь берлогу. – На его губах появилось некое подобие улыбки, мгновенно угасшей. – Серьезно. Людей надо отсюда уводить. Рассредоточение – самое верное.
– Черт! – Штефи встала и вновь повысила голос. – Если вы все направитесь в свои каюты и не станете выходить в коридоры до сообщения, что все в порядке, то в значительной степени поможете нам.
Тотчас же возникла толкотня, усугубленная рванувшими с мест пассажирами первого класса. В течение минуты зал почти опустел.
– Так. А теперь? – нетерпеливо спросила она. Будь с Максом все в порядке, он бы уже отправил посыльного. Раз такого не произошло – предположительно, дерьмо все же попало в вентилятор. Манипуляции кольцами не помогали, Штефи все еще была вне сети.
– А теперь пойдем куда-нибудь в неожиданное место. Кольца пока не действуют?
Она кивнула.
– Правильно. Отключите все.
– Но…
– Просто сделайте так. – Мартин залез в карман и вытащил потрепанного вида книжечку в твердом кожаном переплете. – Система всеобщего оповещения, глобальное периферийное отключение. Только голосовой режим. – Он слегка пожал плечами и покачал головой. – Знаю, выглядит странно, но…
Штефи неловко поежилась, потом пробежалась по меню колец, пока не нашла опцию максимального снижения расхода энергии в своей персональной сети.
– Вы уверены?
– Уверен? Кто в чем уверен? Но если кто-то захватил корабль, то они должны рассматривать локализацию линейных офицеров – даже практикантов – в качестве первоочередной задачи. Способ прост: сперва вырубается связь, потом люди исчезают один за другим.
Штефи моргнула и кивнула, потом отослала последнюю команду и посмотрела на часы, проецируемые в ее визуальном поле. Мартин встал.
– Пойдемте.
Они направились вслед за последним из обедавших в главный радиал, ведущий к центральному залу, но, не доходя ближайшего перекрестка, Мартин задержался у боковой двери.
– Можете открыть?
– Конечно. – Штефи взялась за ручку и повернула. Сенсоры опознали отпечаток ее ладони и разрешили войти. – Здесь немного мест, разве что офисы и…
– Во-первых, нужно скрыть форму. – Мартин был уже внутри. – Вы должны походить на стюарда или пассажира. Не думаю, что они еще ищут меня или Рашель. – Он толкнул следующую дверь и остановился, рассматривая головокружительную спираль ступенек со шлюзами через каждые шесть метров. – Пойдемте, нас ждет долгое восхождение.
Штефи напряглась от мысли, не сломает ли здесь шею.
– Зачем…
– Затем, что вы линейный офицер, зачем же еще? Если мы захвачены, вы знаете, как летает эта проклятая штуковина; по крайней мере вы звено в цепи управления. Я знаю достаточно о двигательной схеме этой жестянки, чтобы ускорить вращение ядра, и если мы вернем себе инициативу, вы понадобитесь для удостоверения нас системам полета и идентификации меня в качестве полетного инженера. Если я ошибаюсь, мы услышим об этом, как только система общественной взаимосвязи заработает. Итак, полезли!
Штефи расслабилась.
– Ладно. Я лезу, лезу.
СЛИШКОМ МНОГО ДЕТЕЙ
– Вы… – Рашель пошатнулась. Девица, которая выглядела очень испуганной, тряхнула головой и пробормотала что-то невнятное. Рашель посмотрела поверх плеч девушки.
– Вы Виктория Строуджер? Среда повернула голову.
– А кто вы? – Она напряглась, явно готовясь к защите.
– Успокойтесь, – проговорила Рашель. – Я партнер Мартина. Послушайте, РеМастированные догонят нас за пару минут, если мы не свалим с общественных территорий. Я хочу всего лишь задать вам пару вопросов. Может, пройдем ко мне в каюту?
Среда оценивающе прищурила глаза.
– Ладно. Но что происходит? Рашель вздохнула.
– Похоже, корабль захвачен. Вы не знаете, где Фрэнк?
– Я? Нет. – Девица была потрясена. – Он собирался за чем-то зайти к себе, так он сказал.
– Ох, дорогая. – Рашель старалась сохранить невозмутимый вид, девица казалась очень встревоженной. – Пойдемте. Поищем его позже.
– Но мне необходимо найти его! – В голосе появились панические нотки.
– Поверьте, сейчас он или в полной безопасности, или уже попался, и они используют его в качестве приманки для вас.
– Твою мать, – вырвалось у Среды.
– Пойдемте, – продолжала уговоры Рашель. – Вы же не хотите, чтобы схватили вас обоих.
Рашель внезапно испытала болезненное чувство: если Мартин прав, эту пару связывают романтические отношения. Она сжалась от беспокойных воспоминаний, как переживала, узнав, что Мартина взяли.
– Послушайте, мы найдем его позже. Сперва безопасность, в противном случае мы не сможем подготовиться. Дезактивируйте кольца, если не хотите, чтобы вас обнаружили. Знаю, вы не включены в систему корабля, но пока от них идет излучение, плохие парни сумеют их засечь.
Рашель развернулась к основному лестничному маршу. Он был забит галдящими ордами пассажиров, выбравшихся посмотреть, что происходит, или, наоборот, расходящихся по своим каютам. Толпы суетящихся стюардов сновали в разных направлениях и терпеливо выслушивали вопросы, ответы на которые не знали.
– Вам известно, что происходит, да?
Рашель сосредоточила внимание на лестнице, стараясь не замечать дрожи в мышцах и забыть о побуждении разнести все вдребезги при воспоминании об увиденном в зале D-конуса. Преодолеть шесть пролетов.
– Ну так что все-таки?
– Заткнись и поднимайся. – Пять пролетов. – Черт!
Они почти у палубы D; толпа поредела – кают здесь было мало. И вот первый признак неприятностей: в центре площадки стоял мужчина и загораживал следующий лестничный пролет. Его лицо прикрывали низкотехнологичные оптические очки, напоминавшие о рассвете эпохи информационных войн, но крупнокалиберный пистолет в его руках смотрелся вполне функционально.
– Эй, вы. Стоять. Кто вы и куда направляетесь? Рашель остановилась. Она почувствовала, что девица у нее за спиной готова развернуться и дать деру, если быстро что-нибудь не предпринять.
– Я Рашель Мансур, а это моя дочь, Анита. Мы возвращаемся к себе в каюту. На палубу В. А что-то случилось? – Она с опаской разглядывала пистолет, стараясь принять удивленный вид.
«Ох, это не большой! – Она раззадоривала себя, готовясь задействовать свои военные имплантаты. – Если он проверит пассажирскую декларацию и поймет…»
– Наряд судовой охраны. У нас есть основание считать, что на борту находятся особо опасные преступники. – Он смотрел так, словно запоминал их лица. – Возвращайтесь в свою каюту и оставайтесь там до объявления о безопасности.
Мужчина отступил вбок и махнул рукой. Рашель глубоко вздохнула и проскользнула мимо, поглядывая через плечо, чтобы убедиться: девчонка все еще здесь. После секундного колебания та последовала за ней. У девицы хватило соображения хранить молчание, пока они поднимались по спирали лестницы.
– Судовая охрана, мать их… Что еще за хрень?
– Сеть повреждена, – пробормотала Рашель. – Поименный список у них, вероятно, имеется, но кто я, им не известно, и я наврала и про вас тоже. Примерно пять миллисекунд – и корабельные системы заработают на них, но мы до этого чисты.
– Да, но кто такая Анита?
Рашель на мгновение остановилась перевести дыхание. Осталось три пролета.
– Анита мертва вот уж тридцать лет, – кратко ответила она.
– Ой, я не знала.
– Оставьте. – Рашель возобновила подъем, она чувствовала его икрами ног. Позади слышалось тяжелое дыхание девушки. – Привыкаешь и двигаешься дальше.
– Она была вашей дочкой?
– Спросите меня в другой раз.
Еще немного. Беречь дыхание. Рашель замедлила ход, когда они подошли к следующему пролету, над головой нависали герметичные аварийные двери, как ножи гильотины, так и ждущие порезать на сегменты винтовую лестницу, окруженную стеной блестящего металла. Но на этой площадке проверки не было. «Видно, людей не хватает, – с надеждой подумала она. – Попробуем выкрутиться».
– Мой люкс. Туда нельзя. Возвращаемся?
– Нет. – Последний пролет. – Почти пришли.
Рашель остановилась на верхней площадке. Среда запыхалась. Рашель прислонилась к стене, ощущая горячую стальную боль в икрах ног и жжение в легких. Даже усиленной по-военному мускулатуре не по нраву непрерывный подъем на пятидесятиметровую высоту винтовой лестницы.
– Сюда. – Рашель толкнула дверь и взмахом руки пригласила девушку заходить. Та тревожно смотрела на нее. – Поговорим внутри.
Девица кивнула и вошла, Рашель следом за ней.
– Присаживайтесь. Нужно сварганить какие-нибудь шмотки.
– Шмотки?
Рашель уже склонилась над сундуком.
– Я хочу… хм. – Она подняла крышку и сунула палец в опознавательный слот, затем быстро прошлась по пунктам на встроенном жестком экране и посмотрела на Среду. – Подойдите сюда. Мне нужно знать размеры вашей одежды.
– Одежды? Земные номера? Или Септагона…
– Просто встаньте. Ваше имя Анита, вы не существуете, но вы внесены в список пассажиров. Поэтому нам необходимо убедить их, что вы не похожи на Викторию Строуджер, как только заработает пассажирская сеть взаимосвязи, хорошо?
– Что происходит?
Сундук начал подвывать, и Рашель со сканером в руке выпрямилась.
– Надеюсь, это вы сможете объяснить мне. Ваша куртка программируется, не так ли? Вы заставили их запаниковать, и они защелкнули капкан. Она может окрашиваться в другой цвет, кроме черного? Преждевременно, надеюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
Никто не обратил внимания, что он вернулся в гостиную. – Иду подбивать свою цель, – сообщил он специалисту по связи. – Могу получить полевой телефон?
– Конечно. – Она бросила ему тяжелый мобильник. – Превращается обратно в тыкву при следующем прыжке. Вернете для перезагрузка.
«Должно быть, каузальный канал», – понял он. Непрослушиваемые прямые квантовые устройства считались инструментом коммуникационной безопасности, по крайней мере между сверхсветовыми прыжками.
– Хорошо. – Франц засунул мобильник в карман. – Увидимся.
По обеденному залу прокатился гул. Штефи встала.
– Пожалуйста, – выкрикнула она. – Пожалуйста, успокойтесь. Ситуация под контролем.
Как и ожидалось, это не подействовало. Но Штефи продолжала стараться.
– Послушайте, сядьте, пожалуйста. Командир-лейтенант Фромм занимается проблемой. Уверяю, с вами ничего не случится, и если вы сядете и дадите нам время разобраться…
– На вашем месте я бы просто махнул на все рукой, – спокойно произнес Мартин.
Половина пассажиров уже устремилась к выходам, спеша вернутся в свои каюты. Остальные сбились в кучу стадом перепуганных овец, не решив, чьему примеру следовать.
– Здесь ничего не слышно. Какая чертовщина произошла?
– Я не… – Штефи спохватилась. Черт! Разыгрывай дурочку, идиотка! – Макс посмотрит. В лучшем случае, какой-то придурок позабавился с линией взаимосвязи, в худшем… – Она пожала плечами.
– А кто делал объявление? – поинтересовался Мартин:
– Не знаю. – Но могу догадываться. Она нахмурилась. – И еще нет направления, куда шкипер мог бы отклониться от курса; по одной причине: Новая Прага на нашем маршруте – и есть ближайший порт. Другое – не имеет никакого смысла.
– Ничего не хочу говорить заранее, – медленно произнес Мартин, – но думаю, случилась нечто скверное. И связанное с расследованием.
В животе у Штефи похолодело. Подтверждались ее наихудшие опасения.
– Не имею представления. Мне надо идти дежурить… Она сделала двухсекундную паузу. – Что вы сделаете, если это ваш случай?
– Здесь либо настоящая авария – в таком случае контроль повреждений на высоте, или бы мы были уже покойниками, – либо… ну, сложите все вместе: выход из строя сети, незнакомец, объявляющий о каком-то непонятном инциденте и предлагающий пассажирам разойтись по каютам, плюс пара свободно действующих на борту киллеров. Если честно, я действительно отправил бы всех восвояси. Пассажиры обеспечены аварийным запасом кислорода и фабрика-торами, гарантирующими основной рацион питания. Пусть разбредаются по норам, ведь если здесь случай пиратства, то это доставит бандитам головную боль. Мы тем временем выясняем, что происходит, и либо пытаемся оказать помощь, либо сами подыскиваем где-нибудь берлогу. – На его губах появилось некое подобие улыбки, мгновенно угасшей. – Серьезно. Людей надо отсюда уводить. Рассредоточение – самое верное.
– Черт! – Штефи встала и вновь повысила голос. – Если вы все направитесь в свои каюты и не станете выходить в коридоры до сообщения, что все в порядке, то в значительной степени поможете нам.
Тотчас же возникла толкотня, усугубленная рванувшими с мест пассажирами первого класса. В течение минуты зал почти опустел.
– Так. А теперь? – нетерпеливо спросила она. Будь с Максом все в порядке, он бы уже отправил посыльного. Раз такого не произошло – предположительно, дерьмо все же попало в вентилятор. Манипуляции кольцами не помогали, Штефи все еще была вне сети.
– А теперь пойдем куда-нибудь в неожиданное место. Кольца пока не действуют?
Она кивнула.
– Правильно. Отключите все.
– Но…
– Просто сделайте так. – Мартин залез в карман и вытащил потрепанного вида книжечку в твердом кожаном переплете. – Система всеобщего оповещения, глобальное периферийное отключение. Только голосовой режим. – Он слегка пожал плечами и покачал головой. – Знаю, выглядит странно, но…
Штефи неловко поежилась, потом пробежалась по меню колец, пока не нашла опцию максимального снижения расхода энергии в своей персональной сети.
– Вы уверены?
– Уверен? Кто в чем уверен? Но если кто-то захватил корабль, то они должны рассматривать локализацию линейных офицеров – даже практикантов – в качестве первоочередной задачи. Способ прост: сперва вырубается связь, потом люди исчезают один за другим.
Штефи моргнула и кивнула, потом отослала последнюю команду и посмотрела на часы, проецируемые в ее визуальном поле. Мартин встал.
– Пойдемте.
Они направились вслед за последним из обедавших в главный радиал, ведущий к центральному залу, но, не доходя ближайшего перекрестка, Мартин задержался у боковой двери.
– Можете открыть?
– Конечно. – Штефи взялась за ручку и повернула. Сенсоры опознали отпечаток ее ладони и разрешили войти. – Здесь немного мест, разве что офисы и…
– Во-первых, нужно скрыть форму. – Мартин был уже внутри. – Вы должны походить на стюарда или пассажира. Не думаю, что они еще ищут меня или Рашель. – Он толкнул следующую дверь и остановился, рассматривая головокружительную спираль ступенек со шлюзами через каждые шесть метров. – Пойдемте, нас ждет долгое восхождение.
Штефи напряглась от мысли, не сломает ли здесь шею.
– Зачем…
– Затем, что вы линейный офицер, зачем же еще? Если мы захвачены, вы знаете, как летает эта проклятая штуковина; по крайней мере вы звено в цепи управления. Я знаю достаточно о двигательной схеме этой жестянки, чтобы ускорить вращение ядра, и если мы вернем себе инициативу, вы понадобитесь для удостоверения нас системам полета и идентификации меня в качестве полетного инженера. Если я ошибаюсь, мы услышим об этом, как только система общественной взаимосвязи заработает. Итак, полезли!
Штефи расслабилась.
– Ладно. Я лезу, лезу.
СЛИШКОМ МНОГО ДЕТЕЙ
– Вы… – Рашель пошатнулась. Девица, которая выглядела очень испуганной, тряхнула головой и пробормотала что-то невнятное. Рашель посмотрела поверх плеч девушки.
– Вы Виктория Строуджер? Среда повернула голову.
– А кто вы? – Она напряглась, явно готовясь к защите.
– Успокойтесь, – проговорила Рашель. – Я партнер Мартина. Послушайте, РеМастированные догонят нас за пару минут, если мы не свалим с общественных территорий. Я хочу всего лишь задать вам пару вопросов. Может, пройдем ко мне в каюту?
Среда оценивающе прищурила глаза.
– Ладно. Но что происходит? Рашель вздохнула.
– Похоже, корабль захвачен. Вы не знаете, где Фрэнк?
– Я? Нет. – Девица была потрясена. – Он собирался за чем-то зайти к себе, так он сказал.
– Ох, дорогая. – Рашель старалась сохранить невозмутимый вид, девица казалась очень встревоженной. – Пойдемте. Поищем его позже.
– Но мне необходимо найти его! – В голосе появились панические нотки.
– Поверьте, сейчас он или в полной безопасности, или уже попался, и они используют его в качестве приманки для вас.
– Твою мать, – вырвалось у Среды.
– Пойдемте, – продолжала уговоры Рашель. – Вы же не хотите, чтобы схватили вас обоих.
Рашель внезапно испытала болезненное чувство: если Мартин прав, эту пару связывают романтические отношения. Она сжалась от беспокойных воспоминаний, как переживала, узнав, что Мартина взяли.
– Послушайте, мы найдем его позже. Сперва безопасность, в противном случае мы не сможем подготовиться. Дезактивируйте кольца, если не хотите, чтобы вас обнаружили. Знаю, вы не включены в систему корабля, но пока от них идет излучение, плохие парни сумеют их засечь.
Рашель развернулась к основному лестничному маршу. Он был забит галдящими ордами пассажиров, выбравшихся посмотреть, что происходит, или, наоборот, расходящихся по своим каютам. Толпы суетящихся стюардов сновали в разных направлениях и терпеливо выслушивали вопросы, ответы на которые не знали.
– Вам известно, что происходит, да?
Рашель сосредоточила внимание на лестнице, стараясь не замечать дрожи в мышцах и забыть о побуждении разнести все вдребезги при воспоминании об увиденном в зале D-конуса. Преодолеть шесть пролетов.
– Ну так что все-таки?
– Заткнись и поднимайся. – Пять пролетов. – Черт!
Они почти у палубы D; толпа поредела – кают здесь было мало. И вот первый признак неприятностей: в центре площадки стоял мужчина и загораживал следующий лестничный пролет. Его лицо прикрывали низкотехнологичные оптические очки, напоминавшие о рассвете эпохи информационных войн, но крупнокалиберный пистолет в его руках смотрелся вполне функционально.
– Эй, вы. Стоять. Кто вы и куда направляетесь? Рашель остановилась. Она почувствовала, что девица у нее за спиной готова развернуться и дать деру, если быстро что-нибудь не предпринять.
– Я Рашель Мансур, а это моя дочь, Анита. Мы возвращаемся к себе в каюту. На палубу В. А что-то случилось? – Она с опаской разглядывала пистолет, стараясь принять удивленный вид.
«Ох, это не большой! – Она раззадоривала себя, готовясь задействовать свои военные имплантаты. – Если он проверит пассажирскую декларацию и поймет…»
– Наряд судовой охраны. У нас есть основание считать, что на борту находятся особо опасные преступники. – Он смотрел так, словно запоминал их лица. – Возвращайтесь в свою каюту и оставайтесь там до объявления о безопасности.
Мужчина отступил вбок и махнул рукой. Рашель глубоко вздохнула и проскользнула мимо, поглядывая через плечо, чтобы убедиться: девчонка все еще здесь. После секундного колебания та последовала за ней. У девицы хватило соображения хранить молчание, пока они поднимались по спирали лестницы.
– Судовая охрана, мать их… Что еще за хрень?
– Сеть повреждена, – пробормотала Рашель. – Поименный список у них, вероятно, имеется, но кто я, им не известно, и я наврала и про вас тоже. Примерно пять миллисекунд – и корабельные системы заработают на них, но мы до этого чисты.
– Да, но кто такая Анита?
Рашель на мгновение остановилась перевести дыхание. Осталось три пролета.
– Анита мертва вот уж тридцать лет, – кратко ответила она.
– Ой, я не знала.
– Оставьте. – Рашель возобновила подъем, она чувствовала его икрами ног. Позади слышалось тяжелое дыхание девушки. – Привыкаешь и двигаешься дальше.
– Она была вашей дочкой?
– Спросите меня в другой раз.
Еще немного. Беречь дыхание. Рашель замедлила ход, когда они подошли к следующему пролету, над головой нависали герметичные аварийные двери, как ножи гильотины, так и ждущие порезать на сегменты винтовую лестницу, окруженную стеной блестящего металла. Но на этой площадке проверки не было. «Видно, людей не хватает, – с надеждой подумала она. – Попробуем выкрутиться».
– Мой люкс. Туда нельзя. Возвращаемся?
– Нет. – Последний пролет. – Почти пришли.
Рашель остановилась на верхней площадке. Среда запыхалась. Рашель прислонилась к стене, ощущая горячую стальную боль в икрах ног и жжение в легких. Даже усиленной по-военному мускулатуре не по нраву непрерывный подъем на пятидесятиметровую высоту винтовой лестницы.
– Сюда. – Рашель толкнула дверь и взмахом руки пригласила девушку заходить. Та тревожно смотрела на нее. – Поговорим внутри.
Девица кивнула и вошла, Рашель следом за ней.
– Присаживайтесь. Нужно сварганить какие-нибудь шмотки.
– Шмотки?
Рашель уже склонилась над сундуком.
– Я хочу… хм. – Она подняла крышку и сунула палец в опознавательный слот, затем быстро прошлась по пунктам на встроенном жестком экране и посмотрела на Среду. – Подойдите сюда. Мне нужно знать размеры вашей одежды.
– Одежды? Земные номера? Или Септагона…
– Просто встаньте. Ваше имя Анита, вы не существуете, но вы внесены в список пассажиров. Поэтому нам необходимо убедить их, что вы не похожи на Викторию Строуджер, как только заработает пассажирская сеть взаимосвязи, хорошо?
– Что происходит?
Сундук начал подвывать, и Рашель со сканером в руке выпрямилась.
– Надеюсь, это вы сможете объяснить мне. Ваша куртка программируется, не так ли? Вы заставили их запаниковать, и они защелкнули капкан. Она может окрашиваться в другой цвет, кроме черного? Преждевременно, надеюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63