Поэтому поднимайся и дерись!
Я пошел к лесу. На подходе к опушке я обернулся и громко спросил:
– Макри, а что такое “зута”?
Она перевела, и я невольно поморщился. Это было даже хуже, чем “кузикс”.
ГЛАВА 15
Вернувшись в мирное жилище Карита, я умылся, перекусил и уселся у окна. Я остро нуждался хоть в каком-нибудь озарении. Однако озарение не приходило. Откуда-то издалека доносилось хоровое пение эльфов. Это был медленный и бесконечно длинный гимн в честь одного из предков лорда Калита. Хоровое пение должно было действовать успокаивающе, однако я был настолько подавлен, что не мог оценить его красоты.
Макри вернулась вскоре после наступления темноты. Она принесла поднос с едой в мою комнату и рассказала с недовольным видом, что снова повстречала команду вооруженных копьями эльфов.
– Это случилось в той части мостков, где вообще никого не бывает. Я завернула за угол и увидела их. Они молча шли на меня, наставив копья.
Макри не хотелось бежать, и она обнажила мечи, готовясь достойно отразить нападение.
– Но они исчезли. Просто растворились в воздухе.
Я понимающе кивнул. Со мной произошло то же самое.
– Что с ними происходит? – возмущенно спросила Макри. – Они намерены, в конце концов, напасть или нет? Я хочу, чтобы они наконец решили. Мне надоели все эти появления и исчезновения. Так порядочные воины не сражаются.
– Коль скоро речь зашла о сражениях, скажи, как чувствует себя Исуас.
– Вся в синяках и кровавых соплях. Я велела ей показаться Ваз-ар-Мефету. Пусть он подлечит это отродье, прежде чем она предстанет перед отцом. Леди Йестар все ещё держит наши занятия в тайне.
Я снова выразил свое неодобрение той жестокости, с которой ведет занятия Макри. Но та осталась непреклонной, оправдывая свои действия недостатком времени.
– Но и это не единственная причина, Фракс, – сказала она. – Таким образом я закаляю её дух. Если ей когда-нибудь придется драться по-настоящему, она будет рада, что я заставила её усвоить Гаксин.
– Гаксин? Что это за штука?
– Это оркское понятие, и в приблизительном переводе оно означает что-то вроде “Боевой дух безумного воина”. В этом духе надо действовать, когда сталкиваешься с многократно превосходящими силами противника. Или с врагом, с которым не можешь совладать при помощи боевого искусства или хитрости. В этом случае ты становишься Гаксин. Это особое состояние ярости, когда ты перестаешь опасаться за свою жизнь.
Интересно. То, чему научилась Макри у орков, как правило, на Западе неизвестно. Несколько месяцев назад она помогла раскрыть преступление с помощью своих познаний в оркской религии, а до этого я даже и не знал, что у них вообще есть какие-то религиозные представления.
– И сколько же времени надо учиться для того, чтобы стать Гаксин?
– Это зависит от характера человека или орка. Когда я начала сражаться, то обращению с оружием научилась довольно легко. Но мой тренер заявил, что мне не хватает боевого духа, и решил меня казнить. Он обезоружил меня и сказал четверым находившимся поблизости гладиаторам, что тот, кто меня убьет, получит награду. Услышав это, я взобралась по стене ямы, задушила голыми руками стражника, взяла его меч и в слепой ярости убила всех четверых. После этого тренер похлопал меня по спине и сказал: “Отлично, теперь ты обрела боевой дух Гаксин”. Мне нравился мой старый учитель, жаль, что позже, во время побега, я должна была его убить.
– Да, Макри, это, бесспорно, сказочный подарок для Исуас. Не сомневаюсь, что лорд Калит будет без ума от восторга, когда она начнет убивать своих товарищей по играм. Как продвигаются ваши занятия? Сможет ли она победить хотя бы в одном бою, чтобы я, в свою очередь, смог бы сделать на неё ставку и сорвать приличный куш? С тобой я, естественно, поделюсь.
– Ставить на неё не надо. Пока это полная безнадега. Если у её первого противника окажется две ноги и пара рук, она обязательно проиграет.
– А что, если у него случайно будет одна рука и одна нога?
– Ей все едино не победить.
Не желая, чтобы хороший продукт пропадал зря, я взял принесенный Макри поднос и приступил к приему пищи, говоря между глотками:
– Я совершенно запутался в расследовании. Ухитрившись объяснить несколько странных явлений, я ни на йоту не продвинулся в деле Элит-ир-Мефет. Ты, наверное, слышала о “диве”, найденном мною в озере? Этот наркотик отравлял воду и приносил эльфам ночные кошмары. Кроме того, я понял, почему ты так забалдела, когда мы были в Древесном дворце. Кто-то догадался, что “диво” в смеси со священной водицей превращается в наркотик, оказывающий действие на эльфов. Это объясняет, почему молодые эльфы вели себя так странно. У них блестели глаза. Они не работали. Нарушали данное слово. И так далее, и тому подобное. Я уверен, что эльф, упавший с реи, тоже был под кайфом, хотя лорд Калит никогда с этим не согласится. Он прихватил свою дозу в дорогу.
– Ты, видимо, прав, – согласилась Макри. – Теперь я понимаю, почему они так к этой смеси рвутся. Я чувствовала себя на седьмом небе, хлебнув этой водицы. У тебя, кстати, её случайно не осталось?
– От тебя, Макри, я подобной реакции не ожидал, – сурово произнес я. – Ты должна быть вне себя от того, что такая субстанция, как “диво”, вносит дисбаланс в прекрасный мир столь обожаемых тобою эльфов.
– Да, и это верно. Я получила страшный удар. Жителям Авулы надо принимать срочные меры, чтобы предотвратить распространение зелья. Может быть, нам стоит порыскать по острову, чтоб найти тех, у кого есть адская смесь, и конфисковать ее?
Я бросил на Макри сердитый взгляд. Еще в Турае мне казалось, что она экспериментирует с “дивом”, и мне это крайне не нравилось.
– Даже не думай о конфискации. Мы и без того успели создать себе репутацию аморальных существ. Лорд Калит прямо обвинял меня в злоупотреблении фазисом и алкоголем, и это было даже до того, как я вторично побил его в ниарит. После проигрыша он чувствует себя несчастным, как ниожская шлюха, и готов обрушиться на нас, словно скверное заклятие, если мы предоставим ему такую возможность.
Если Элит-ир-Мефет рассказала бы обо всем, что происходило между ней и Гуласом, я мог бы добраться до самых корней. Я мог бы попытаться выявить поставщиков “дива” на Авулу, но у меня здесь так мало связей, что мне не хватит времени для полного расследования. Я хочу предложить Джир-ар-Эту провести тщательное магическое обследование гавани. Возможно, ему что-то удастся выявить. И мне хочется, чтобы кто-нибудь попытался припомнить все передвижения Горит-ар-Дела за несколько последних месяцев. Этот эльф вызывает у меня серьезные подозрения. Он бросил свою работу и частенько болтается без дела рядом с Древом Хесуни.
– Ты считаешь, что те, кто доставляет “диво” на остров, и устроили на нас нападение?
– Да. В Турае у меня бы в этом не было никакого сомнения. Но здесь все, может быть, обстоит гораздо сложнее.
Макри высказала предположение о том, что Элит молчит потому, что не хочет опозорить себя, рассказав о своей связи со жрецом Древа.
– Подобная связь у эльфов считается каланиф из каланиф, – сказал я.
– Но неужели внебрачная связь со жрецом более позорна для семьи, чем публичная казнь? – удивилась Макри.
– Всякое табу кажется весьма странной штукой, если оно тебя не касается. Я, честно говоря, не знаю, что они здесь считают более важным. И никто не хочет со мной сотрудничать.
И в этот момент на меня накатило озарение.
– Я знаю эльфа, на которого можно слегка надавить. Это приятель Дру. Насколько помню, его зовут Литий. Юное поэтическое дарование, оказавшееся в тюрьме Древесного дворца. Судя по его поведению, он входит в круг мятежной молодежи, весьма близко знакомой с импортной субстанцией. Возможно, Дру сумеет убедить его рассказать всю правду, что, в свою очередь, даст мне возможность оказать помощь Элит.
– Согласится ли Дру тебе помочь?
– Не исключено. Мне кажется, что я ей понравился. Постараюсь внушить ей, что только этим она сможет лучше всего облегчить участь своего дружка. Обычно такой довод помогает, хотя он не всегда соответствует истине.
Так и получилось, когда мы обнаружили Дру в её доме, неподалеку от жилища Карита. Строго говоря, мы обнаружили Дру не в доме, а на тоненькой ветке. Она сидела высоко над землей, словно курица на насесте. Страдания Лития погрузили её в глубокую печаль, и она не слезала с дерева вот уже целые сутки. Родители юной поэтессы настолько разволновались, что очень обрадовались, увидев Макри и меня карабкающимися к их жилью. И это несмотря на то, что эти достойные эльфы, как и большинство обитателей Авулы, относились к нам не только с недоверчивым интересом, но даже и с некоторым подозрением. Макри пользовалась у них особым вниманием, и многие жители Авулы при виде её продолжали широко открывать рот, хотя и не так широко, как сразу после нашего появления на острове. Мать юной поэтессы пребывала в слезах, а папаша – в ярости. И они оба кляли злую судьбу, заставившую их дочь втюриться в такого отпетого бездельника, как Литий.
– Ну почему она не могла полюбить воина? – выла мамаша. – Или в крайнем случае сына ювелира?
– Надеюсь, у тебя нет намерения сигануть вниз? – крикнул я, стоя у дома.
– Еще не решила, – ответила Дру.
– Все не так уж и плохо. Литий не совершил серьезного преступления, и лорд Калит его через день-другой отпустит. Мы собираемся навестить его в заключении, чтобы кое-что выяснить. У тебя нет настроения составить нам компанию?
– Вы действительно хотите его увидеть? – спросила Дру, поднимая на нас глаза.
– Естественно. Благодаря леди Йестар мы имеем постоянный доступ во дворец.
Дру поднялась на ноги и легко спрыгнула с ветки. Не выказав никаких намерений слушать нотации отца, она побежала в дом, заявив на бегу, что прежде, чем встретиться с Литием, ей надо причесаться и вообще привести себя в порядок.
– Литий – дурак, – произнес папаша и, обратившись к Макри, добавил: – А ваше кольцо в ноздре – просто отвратительно.
– Пожалуй, нам пора, – поспешил сказать я.
– А вы, как я слышал, сыщик? – продолжил папаша, одарив меня суровым взглядом. – Странно… Судя по вашей внешности, вы не способны найти большое дерево посередине маленькой лужайки.
Еще один грубиян. Я начал понимать, почему юная Дру так скверно себя чувствует в родительском доме.
– Лучше бы она осталась торчать на ветке, – буркнул он и отбыл в дом.
В тот же миг в дверях возникла Дру. Ее коротко стриженные желтые волосы торчали во все стороны. Весьма экстравагантная прическа даже для продвинутого молодого эльфа.
– Вы знаете, за что арестовали Лития? – без задержки начала она. – Лишь за то, что он подрался с кузнецом из-за стихов. Нелепость какая-то. Все последнее время он вел себя очень странно. Все время совершал какие-то иррациональные поступки.
По дороге в Древесный дворец Дру внимательно изучала Макри.
– А ногти на ногах у вас действительно золотые? – поинтересовалась она, будучи не силах сдержать любопытство.
– Конечно, нет. Я их просто выкрасила.
Концепция окрашивания ногтей, видимо, оказалась для Дру чем-то новым, и слова Макри произвели на неё сильное впечатление.
– Скажите, а это очень больно, когда протыкаешь ноздри?
– Не очень. Но было больно, когда во время схватки какой-то орк вырвал кольцо из моего носа.
– Я хотела проткнуть себе уши, но отец не позволил. Сознательное повреждение своего тела считается у эльфов каланиф.
Я поспешил сменить тему беседы, поскольку у Макри развилась привычка вслух размышлять о том, стоит ли ей протыкать соски, чтобы вставить фенечки. Услышать в очередной раз рассуждения на эту тему мне почему-то не хотелось.
– И когда же Литий начал вести себя странно? – спросил я.
– Несколько месяцев назад. По правде говоря, совсем нормальным он никогда не был. Этим он мне и понравился. Но в последнее время он вообще потерял контроль над собой.
– Ты знаешь, что он употреблял “диво”?
– Я говорила ему, что это глупо, – произнесла Дру упавшим голосом.
Я поинтересовался у юной поэтессы, не знает ли она случаем, у кого его дружок приобретал наркотик. Поэтесса этого не знала. Так же как и того, кто привозит “диво” на остров.
– Я старалась держаться от этого подальше, – пояснила она.
Я не был уверен, что она говорит правду, но развивать тему дальше не стал. По пути во дворец мы наткнулись на ещё одного знакомого мне эльфа. Это была Шутан-ир-Хемаз – знаменитый жонглер. Гордость Авулы дрыхла прямо на тропе, а вокруг неё были разбросаны её жонглерские причиндалы.
– О боги! – произнесла Дру, сразу распознав симптомы.
Так же, как и я. В нашем округе Двенадцати морей нельзя пройти, не споткнувшись о валяющегося на каждом углу наркомана. Но я, оказывается, и не представлял, какое распространение получила эта зараза среди юных эльфов.
Вначале нас не хотели допускать к Литию, но Макри обратилась за помощью к леди Йестар, и нас в конце концов пропустили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33