В суматохе о ней никто не вспомнил, но, когда все улеглось, один из гаишников, злой как черт, вдруг сказал:
— А где эта шлюха? Девочка-авария, мать ее так! Ее же надо задержать, а то беды не оберешься.
— А нам-то какое дело? — возразил другой гаишник, постарше. — Пусть у других постов голова болит.
Но первый был человеком культурным. Он читал газеты и знал, что Россию поразила настоящая эпидемия похожих происшествий. Девочки-аварии выходили на дорогу и то задирали юбки, под которыми ничего не было, то обнажали грудь, неизменно вызывая столкновения машин и падения в кювет.
И что самое главное — эти девочки были неуловимы, как мстители. Просто мистика какая-то.
Сегодня девочка-авария, можно сказать, была уже в руках, только сто метров пробежать, — но теперь ее и след простыл. И даже номера иномарки никто не запомнил.
Однако начитанный гаишник оказался еще и настырным. Он передал сообщение всем постам, подробно описав иномарку и девушку, даже размер груди упомянул, словно рассчитывал, что она всю дорогу так и будет сидеть в машине топлесс.
Хотя черт ее знает — может, и будет.
Похожую иномарку остановили через несколько часов на двести километров южнее. Совпадало все — даже следы от столкновения с «Запорожцем»: погнутый задний бампер и выбитый подфарник. Но никакой девушки — ни голой, ни одетой — в этой машине уже не было.
13
Женя Угорелова воспользовалась телом владельца иномарки на заднем сиденье, и Наблюдатель из звездных глубин смог наконец избавиться от охватившей его тоски. Как наркоман без дозы, он мучился все эти часы, но никак не мог переступить через пункт инструкции, запрещающий управлять сознанием и телом Носителя без крайней на то необходимости.
Наблюдатели порой пренебрегали этим пунктом, когда им надо было попасть в какое-то определенное место. Свободный полет в чреве микробота был делом тяжким и мучительным, и Наблюдатели поступали проще. Используя прямой доступ к разуму Носителя, они заставляли его отправиться в нужное место на своих двоих или на подручных средствах транспорта.
Это не поощрялось, но и не очень осуждалось — тем более что обнаружить подобное воздействие было практически невозможно.
Но принуждать Носителя к действиям другого рода Наблюдатель права не имел и мог быть за это наказан. И Наблюдатель терпеливо ждал, с радостью констатируя, что Носитель сам жаждет наслаждения, и жажда эта усиливается с каждой минутой.
Женя Угорелова так и не надела топик, и владелец иномарки несколько раз мог попасть в аварию, потому что смотрел не на дорогу, а на соседку, которая, наоборот, на него совсем не смотрела и с сосредоточенным видом изучала дорогу.
Они долго искали укромное место, чтобы наконец заняться тем, о чем оба думали с нарастающим нетерпением. Женя предложила просто остановиться на обочине шоссе, но у солидного питерского бизнесмена, спешившего в Москву, были свои предрассудки.
Укромное место нашли на проселочной дороге вдали от населенных пунктов. Слева лес, справа лес, и ни одного человека на горизонте. Евгения возлегла на заднем сиденье, высунув босую ножку в открытое окно, бизнесмен пристроился сверху, но оказалось, что он мечтал об этой минуте недостаточно сильно.
Пока он подкреплялся виагрой и ждал, когда она подействует, Евгения успела без посторонней помощи подарить инопланетному Наблюдателю один взрыв наслаждения, и Наблюдатель в результате прозевал сеанс связи с собратьями. Собратья встревожились и стали вызывать его снова и снова, но тут виагра наконец подействовала, и бизнесмен начал ритмично вдавливать трепещущее тело Евгении в изысканный коврик из искусственного меха.
Понятно, что Наблюдателю, который тихо притаился в голове у Евгении, стало совсем не до связи с собратьями на орбите.
Тут, однако, около машины раздалось негромкое шушуканье, и Евгения, подняв голову, обнаружила, что это крестьянские дети, воспетые уже упомянутым выше поэтом Некрасовым, вышли из леса поглядеть, кто и зачем перегородил дорогу такой клевой тачкой.
Увиденное вызвало у крестьянских детей неподдельный интерес. Но зрелище сразу же и кончилось. Предрассудки одолевали бизнесмена даже на физиологическом уровне, и тут не могла помочь никакая виагра.
Женечке это очень не понравилось, и, пока бизнесмен, натянув штаны, гонялся за крестьянскими детьми по проселку, она выбралась из машины и, не одеваясь, зашагала в сторону шоссе.
Бизнесмен долго разворачивал машину, и в конце концов намертво застрял в бездонной луже, не высыхающей даже в самую страшную жару. К счастью, крестьянские дети оказались незлопамятны и помогли коммерсанту вытолкнуть тачку из ямы в обмен на обещание прокатить их если не до шоссе, то хотя бы до голой Женечки, которая маячила вдалеке.
Крестьянских детей оказалось неожиданно много, но старшие прогнали младших, в ответ на что младшие закидали иномарку камнями. Бизнесмен обиделся и старших из машины тоже выгнал, после чего ему пришлось улепетывать уже от настоящего града камней.
Женечку бизнесмен догнал уже на подступах к шоссе, однако она его проигнорировала. Зло плюнув, коммерсант выкинул на дорогу ее шмотки, надавил на газ и укатил один.
Появившись на шоссе в чем мать родила, Евгения не вызвала столкновений только потому, что поток машин был довольно редким. Но один самосвал ей все же удалось уронить в кювет. Водила сначала рассвирепел, но, когда Женя отдалась ему в тени самосвала, он ее простил.
Уехала она, однако, на другой машине, потому что самосвал было слишком муторно и долго доставать из кювета — даже если задействовать для этой цели крестьянских детей.
Перед тем как уехать, Евгения, по совету того же водилы, все-таки оделась, потому что опытный шофер намекнул достаточно ясно:
— Это я такой добрый, а другие ведь могут и прибить.
Женечка не верила, что у кого-то поднимется на нее рука, однако шорты и топик все-таки надела.
На всякий случай.
14
Бизнесмена, услугами которого пренебрегла Женя Угорелова, хотя он мог домчать ее прямиком до Москвы, звали Вадим Головастов, а в столицу он мчался, чтобы встретиться с людьми, которые не задают лишних вопросов, но знают полезные ответы.
Головастов, поставивший в тотализаторе крупную сумму на русского богатыря Ивана Бубнова, решил выиграть во что бы то ни стало, даже если расходы, которые придется понести для этой цели, превысят выигрыш.
Кому-то могло бы показаться, что это лишено смысла, но коммерсант Головастов, имевший гешефт с нефтью и газом, был достаточно богат, чтобы не жалеть средств на свои прихоти. Он играл не ради денег, а ради ощущения победы — и хотел на сто процентов гарантировать себе это ощущение.
Победа неизменно ввергала Головастова в такой экстаз, что он несколько дней после этого мог любить женщин без виагры, что совсем не мелочь для мужчины, которому только недавно исполнилось сорок лет.
Узнав, что если не допустить к соревнованиям проклятого японца Ямагучи, то месть его тренера Кусаки будет ужасной, Головастое решил подойти к проблеме с другой стороны. Он задал торговцу информацией один дополнительный вопрос и щедро заплатил за ответ.
— А если убить тренера, то за него кто-нибудь станет мстить?
— Нет, — уверенно ответил торговец информацией. — Мастера такого уровня отвечают сами за себя. Однако считается, что их вообще невозможно убить.
— Так не бывает! — без тени сомнения сказал Головастов, который был закоренелым материалистом и не верил в чудеса. — Все люди смертны, и против пули никто не устоит. Куда ему с голой пяткой против чапаевской шашки.
Как и большинству бизнесменов его уровня, Головастову уже доводилось устранять конкурентов с помощью киллеров. С другой стороны, сам он еще не достиг той стадии, когда уже невозможно обойтись без команды телохранителей, и с удовольствием путешествовал по дорогам страны один.
Теперь он ехал в Москву к человеку, который мог подыскать ему самого лучшего киллера — такого, который способен уничтожить не только неуступчивого конкурента из мира бизнеса, но даже президента какой-нибудь страны поменьше, чем Россия, но побольше, чем Андорра.
Он очень торопился, поскольку знал: чем менее срочен заказ — тем ниже цена. И чем раньше киллер начнет подготовку к операции — тем проще будет ее осуществить.
И однако же Головастое не смог устоять перед чарами Жени Угореловой. Ему даже показалось, что на этот раз удастся обойтись без виагры, но слишком долгий поиск укромного места все испортил. А потом еще эти проклятые дети, которых Головастов готов был убить.
Понятно, что после всего этого девчонка отказалась продолжать путешествие с ним. Кто же захочет иметь дело с импотентом.
Головастов был зол как тысяча чертей и гнал машину на максимальной скорости, не в силах совладать со своими нервами. Он несколько раз рисковал попасть в аварию, хотя никаких обнаженных девушек на горизонте больше не было. И не сразу остановился по сигналу инспектора ГИБДД с полосатым жезлом, который поджидал эту машину в засаде уже несколько часов.
Видя, что водитель игнорирует приказ остановиться, инспектор бросился к своей машине, спрятанной за кустом, и устремился в погоню, одновременно запрашивая подмогу по радио.
Головастов очнулся от своих черных мыслей, лишь когда из громкоговорителя милицейской машины раздалось:
— Немедленно остановитесь, или я буду стрелять.
Предыдущие фразы бизнесмен пропустил мимо ушей, но эту расслышал отчетливо и со всей силы надавил на тормоза.
Гаишник, который уже прилаживался для стрельбы по колесам, не успел вовремя среагировать и влепился в багажник иномарки, усугубив повреждения, нанесенные новенькой машине давешним «Запорожцем».
Головастов, привыкший расшифровывать аббревиатуру ГИБДЦ, как «Господа И Бандиты, Дайте Денег», попытался сразу без предъявления документов всучить инспектору взятку, компенсирующую все издержки, но гаишник был уже вне себя от ярости. Размахивая пистолетом, он рявкнул:
— Выйти из машины! Руки на капот!
Пришлось подчиниться, но этим дело не ограничилось. Сотрудник ГИБДД заставил бизнесмена широко расставить ноги и, недолго думая, шарахнул коленом в промежуток — точно так, как показывали в кино про спецназ. И пока Головастов корчился от боли, гаишник завел его руки за спину и сковал их наручниками, затянув браслеты на последний зубчик.
Головастов решил, что это неспроста. Наверное, вскрылись махинации, на которых он сколотил свое состояние. Недаром говорили умные люди, что теперь бизнес будут давить со страшной силой и тем, кто не спал последние десять лет на печке, припомнят все их старые и новые грешки. А у кого их нет?
У Головастова грешков было больше, чем у многих, и от предчувстия катастрофы ему стало плохо с сердцем.
Тут подъехали другие машины, и из них стали выскакивать бравые милиционеры с огнестрельным оружием наголо.
Поглядев на них из-под полуопущенных век, Головастов с тихим стоном плавно сполз на асфальт и отключился.
Новоприбывшие долго стояли над ним, бурно обсуждая, кто он такой и за что его взяли. Все разъяснилось, когда гаишник, который устроил погоню, упомянул про ориентировку, где описывалась эта иномарка.
Его молодой коллега, примчавшийся на подмогу с соседнего поста ГИБДД, почесал в затылке:
— Так ведь по этой ориентировке разыскивается голая баба, а не одетый мужик.
— Какая еще голая баба? — удивились остальные, и молодой гаишник поведал всем душераздирающую историю про девочку-аварию, виновницу катастроф.
Так как бизнесмен Головастов был совсем не похож на девочку-аварию, его можно было обвинить только в неповиновении сотрудникам милиции, и очнулся он как раз в тот момент, когда сотрудники решили его именно в этом и обвинить. Пришлось проехать с ними в отделение, где состоялась плодотворная беседа с товарищем начальником в звании майора.
Товарищ начальник угостил бизнесмена валидолом и принял от него скромное пожертвование на борьбу с преступностью. Размер пожертвования заметно превышал ту сумму, которую бизнесмен был готов выделить инспектору ГИБДД на дороге.
И хотя по масштабам большого бизнеса эти незапланированные расходы были мизерными, они вызывали У господина Головастова сильное раздражение.
Эта чертова игра уже начала влетать ему в копеечку.
15
Господин Ясука Кусака должен умереть с почетом, а не с позором.
Так сказал предводитель Якудзы Хари Годзиро, а его приказы не обсуждаются.
Это значит, что Ясука-сан должен либо погибнуть от меча в честном бою, либо покончить с собой посредством харакири. Третьего не дано.
И первое, что должны сделать восемь самураев во главе с Хиронагой Сакисимой, — это вынудить господина Кусаку принять бой.
Но для этого его надо сначала догнать и поставить в безвыходное положение, иначе господин Кусака может уклониться от боя и не потерять при этом лицо — этому его много лет обучали монахи в засекреченном горном монастыре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
— А где эта шлюха? Девочка-авария, мать ее так! Ее же надо задержать, а то беды не оберешься.
— А нам-то какое дело? — возразил другой гаишник, постарше. — Пусть у других постов голова болит.
Но первый был человеком культурным. Он читал газеты и знал, что Россию поразила настоящая эпидемия похожих происшествий. Девочки-аварии выходили на дорогу и то задирали юбки, под которыми ничего не было, то обнажали грудь, неизменно вызывая столкновения машин и падения в кювет.
И что самое главное — эти девочки были неуловимы, как мстители. Просто мистика какая-то.
Сегодня девочка-авария, можно сказать, была уже в руках, только сто метров пробежать, — но теперь ее и след простыл. И даже номера иномарки никто не запомнил.
Однако начитанный гаишник оказался еще и настырным. Он передал сообщение всем постам, подробно описав иномарку и девушку, даже размер груди упомянул, словно рассчитывал, что она всю дорогу так и будет сидеть в машине топлесс.
Хотя черт ее знает — может, и будет.
Похожую иномарку остановили через несколько часов на двести километров южнее. Совпадало все — даже следы от столкновения с «Запорожцем»: погнутый задний бампер и выбитый подфарник. Но никакой девушки — ни голой, ни одетой — в этой машине уже не было.
13
Женя Угорелова воспользовалась телом владельца иномарки на заднем сиденье, и Наблюдатель из звездных глубин смог наконец избавиться от охватившей его тоски. Как наркоман без дозы, он мучился все эти часы, но никак не мог переступить через пункт инструкции, запрещающий управлять сознанием и телом Носителя без крайней на то необходимости.
Наблюдатели порой пренебрегали этим пунктом, когда им надо было попасть в какое-то определенное место. Свободный полет в чреве микробота был делом тяжким и мучительным, и Наблюдатели поступали проще. Используя прямой доступ к разуму Носителя, они заставляли его отправиться в нужное место на своих двоих или на подручных средствах транспорта.
Это не поощрялось, но и не очень осуждалось — тем более что обнаружить подобное воздействие было практически невозможно.
Но принуждать Носителя к действиям другого рода Наблюдатель права не имел и мог быть за это наказан. И Наблюдатель терпеливо ждал, с радостью констатируя, что Носитель сам жаждет наслаждения, и жажда эта усиливается с каждой минутой.
Женя Угорелова так и не надела топик, и владелец иномарки несколько раз мог попасть в аварию, потому что смотрел не на дорогу, а на соседку, которая, наоборот, на него совсем не смотрела и с сосредоточенным видом изучала дорогу.
Они долго искали укромное место, чтобы наконец заняться тем, о чем оба думали с нарастающим нетерпением. Женя предложила просто остановиться на обочине шоссе, но у солидного питерского бизнесмена, спешившего в Москву, были свои предрассудки.
Укромное место нашли на проселочной дороге вдали от населенных пунктов. Слева лес, справа лес, и ни одного человека на горизонте. Евгения возлегла на заднем сиденье, высунув босую ножку в открытое окно, бизнесмен пристроился сверху, но оказалось, что он мечтал об этой минуте недостаточно сильно.
Пока он подкреплялся виагрой и ждал, когда она подействует, Евгения успела без посторонней помощи подарить инопланетному Наблюдателю один взрыв наслаждения, и Наблюдатель в результате прозевал сеанс связи с собратьями. Собратья встревожились и стали вызывать его снова и снова, но тут виагра наконец подействовала, и бизнесмен начал ритмично вдавливать трепещущее тело Евгении в изысканный коврик из искусственного меха.
Понятно, что Наблюдателю, который тихо притаился в голове у Евгении, стало совсем не до связи с собратьями на орбите.
Тут, однако, около машины раздалось негромкое шушуканье, и Евгения, подняв голову, обнаружила, что это крестьянские дети, воспетые уже упомянутым выше поэтом Некрасовым, вышли из леса поглядеть, кто и зачем перегородил дорогу такой клевой тачкой.
Увиденное вызвало у крестьянских детей неподдельный интерес. Но зрелище сразу же и кончилось. Предрассудки одолевали бизнесмена даже на физиологическом уровне, и тут не могла помочь никакая виагра.
Женечке это очень не понравилось, и, пока бизнесмен, натянув штаны, гонялся за крестьянскими детьми по проселку, она выбралась из машины и, не одеваясь, зашагала в сторону шоссе.
Бизнесмен долго разворачивал машину, и в конце концов намертво застрял в бездонной луже, не высыхающей даже в самую страшную жару. К счастью, крестьянские дети оказались незлопамятны и помогли коммерсанту вытолкнуть тачку из ямы в обмен на обещание прокатить их если не до шоссе, то хотя бы до голой Женечки, которая маячила вдалеке.
Крестьянских детей оказалось неожиданно много, но старшие прогнали младших, в ответ на что младшие закидали иномарку камнями. Бизнесмен обиделся и старших из машины тоже выгнал, после чего ему пришлось улепетывать уже от настоящего града камней.
Женечку бизнесмен догнал уже на подступах к шоссе, однако она его проигнорировала. Зло плюнув, коммерсант выкинул на дорогу ее шмотки, надавил на газ и укатил один.
Появившись на шоссе в чем мать родила, Евгения не вызвала столкновений только потому, что поток машин был довольно редким. Но один самосвал ей все же удалось уронить в кювет. Водила сначала рассвирепел, но, когда Женя отдалась ему в тени самосвала, он ее простил.
Уехала она, однако, на другой машине, потому что самосвал было слишком муторно и долго доставать из кювета — даже если задействовать для этой цели крестьянских детей.
Перед тем как уехать, Евгения, по совету того же водилы, все-таки оделась, потому что опытный шофер намекнул достаточно ясно:
— Это я такой добрый, а другие ведь могут и прибить.
Женечка не верила, что у кого-то поднимется на нее рука, однако шорты и топик все-таки надела.
На всякий случай.
14
Бизнесмена, услугами которого пренебрегла Женя Угорелова, хотя он мог домчать ее прямиком до Москвы, звали Вадим Головастов, а в столицу он мчался, чтобы встретиться с людьми, которые не задают лишних вопросов, но знают полезные ответы.
Головастов, поставивший в тотализаторе крупную сумму на русского богатыря Ивана Бубнова, решил выиграть во что бы то ни стало, даже если расходы, которые придется понести для этой цели, превысят выигрыш.
Кому-то могло бы показаться, что это лишено смысла, но коммерсант Головастов, имевший гешефт с нефтью и газом, был достаточно богат, чтобы не жалеть средств на свои прихоти. Он играл не ради денег, а ради ощущения победы — и хотел на сто процентов гарантировать себе это ощущение.
Победа неизменно ввергала Головастова в такой экстаз, что он несколько дней после этого мог любить женщин без виагры, что совсем не мелочь для мужчины, которому только недавно исполнилось сорок лет.
Узнав, что если не допустить к соревнованиям проклятого японца Ямагучи, то месть его тренера Кусаки будет ужасной, Головастое решил подойти к проблеме с другой стороны. Он задал торговцу информацией один дополнительный вопрос и щедро заплатил за ответ.
— А если убить тренера, то за него кто-нибудь станет мстить?
— Нет, — уверенно ответил торговец информацией. — Мастера такого уровня отвечают сами за себя. Однако считается, что их вообще невозможно убить.
— Так не бывает! — без тени сомнения сказал Головастов, который был закоренелым материалистом и не верил в чудеса. — Все люди смертны, и против пули никто не устоит. Куда ему с голой пяткой против чапаевской шашки.
Как и большинству бизнесменов его уровня, Головастову уже доводилось устранять конкурентов с помощью киллеров. С другой стороны, сам он еще не достиг той стадии, когда уже невозможно обойтись без команды телохранителей, и с удовольствием путешествовал по дорогам страны один.
Теперь он ехал в Москву к человеку, который мог подыскать ему самого лучшего киллера — такого, который способен уничтожить не только неуступчивого конкурента из мира бизнеса, но даже президента какой-нибудь страны поменьше, чем Россия, но побольше, чем Андорра.
Он очень торопился, поскольку знал: чем менее срочен заказ — тем ниже цена. И чем раньше киллер начнет подготовку к операции — тем проще будет ее осуществить.
И однако же Головастое не смог устоять перед чарами Жени Угореловой. Ему даже показалось, что на этот раз удастся обойтись без виагры, но слишком долгий поиск укромного места все испортил. А потом еще эти проклятые дети, которых Головастов готов был убить.
Понятно, что после всего этого девчонка отказалась продолжать путешествие с ним. Кто же захочет иметь дело с импотентом.
Головастов был зол как тысяча чертей и гнал машину на максимальной скорости, не в силах совладать со своими нервами. Он несколько раз рисковал попасть в аварию, хотя никаких обнаженных девушек на горизонте больше не было. И не сразу остановился по сигналу инспектора ГИБДД с полосатым жезлом, который поджидал эту машину в засаде уже несколько часов.
Видя, что водитель игнорирует приказ остановиться, инспектор бросился к своей машине, спрятанной за кустом, и устремился в погоню, одновременно запрашивая подмогу по радио.
Головастов очнулся от своих черных мыслей, лишь когда из громкоговорителя милицейской машины раздалось:
— Немедленно остановитесь, или я буду стрелять.
Предыдущие фразы бизнесмен пропустил мимо ушей, но эту расслышал отчетливо и со всей силы надавил на тормоза.
Гаишник, который уже прилаживался для стрельбы по колесам, не успел вовремя среагировать и влепился в багажник иномарки, усугубив повреждения, нанесенные новенькой машине давешним «Запорожцем».
Головастов, привыкший расшифровывать аббревиатуру ГИБДЦ, как «Господа И Бандиты, Дайте Денег», попытался сразу без предъявления документов всучить инспектору взятку, компенсирующую все издержки, но гаишник был уже вне себя от ярости. Размахивая пистолетом, он рявкнул:
— Выйти из машины! Руки на капот!
Пришлось подчиниться, но этим дело не ограничилось. Сотрудник ГИБДД заставил бизнесмена широко расставить ноги и, недолго думая, шарахнул коленом в промежуток — точно так, как показывали в кино про спецназ. И пока Головастов корчился от боли, гаишник завел его руки за спину и сковал их наручниками, затянув браслеты на последний зубчик.
Головастов решил, что это неспроста. Наверное, вскрылись махинации, на которых он сколотил свое состояние. Недаром говорили умные люди, что теперь бизнес будут давить со страшной силой и тем, кто не спал последние десять лет на печке, припомнят все их старые и новые грешки. А у кого их нет?
У Головастова грешков было больше, чем у многих, и от предчувстия катастрофы ему стало плохо с сердцем.
Тут подъехали другие машины, и из них стали выскакивать бравые милиционеры с огнестрельным оружием наголо.
Поглядев на них из-под полуопущенных век, Головастов с тихим стоном плавно сполз на асфальт и отключился.
Новоприбывшие долго стояли над ним, бурно обсуждая, кто он такой и за что его взяли. Все разъяснилось, когда гаишник, который устроил погоню, упомянул про ориентировку, где описывалась эта иномарка.
Его молодой коллега, примчавшийся на подмогу с соседнего поста ГИБДД, почесал в затылке:
— Так ведь по этой ориентировке разыскивается голая баба, а не одетый мужик.
— Какая еще голая баба? — удивились остальные, и молодой гаишник поведал всем душераздирающую историю про девочку-аварию, виновницу катастроф.
Так как бизнесмен Головастов был совсем не похож на девочку-аварию, его можно было обвинить только в неповиновении сотрудникам милиции, и очнулся он как раз в тот момент, когда сотрудники решили его именно в этом и обвинить. Пришлось проехать с ними в отделение, где состоялась плодотворная беседа с товарищем начальником в звании майора.
Товарищ начальник угостил бизнесмена валидолом и принял от него скромное пожертвование на борьбу с преступностью. Размер пожертвования заметно превышал ту сумму, которую бизнесмен был готов выделить инспектору ГИБДД на дороге.
И хотя по масштабам большого бизнеса эти незапланированные расходы были мизерными, они вызывали У господина Головастова сильное раздражение.
Эта чертова игра уже начала влетать ему в копеечку.
15
Господин Ясука Кусака должен умереть с почетом, а не с позором.
Так сказал предводитель Якудзы Хари Годзиро, а его приказы не обсуждаются.
Это значит, что Ясука-сан должен либо погибнуть от меча в честном бою, либо покончить с собой посредством харакири. Третьего не дано.
И первое, что должны сделать восемь самураев во главе с Хиронагой Сакисимой, — это вынудить господина Кусаку принять бой.
Но для этого его надо сначала догнать и поставить в безвыходное положение, иначе господин Кусака может уклониться от боя и не потерять при этом лицо — этому его много лет обучали монахи в засекреченном горном монастыре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44