В выражениях этот достойный абориген не стеснялся совершенно.
Однако теперь абориген неподвижно лежал пластом. Он полностью лишился мыслей и ощущений, а так как совсем без ощущений сознание существовать не может, Наблюдатель снова ощутил себя пленником тесного и неудобного временного пристанища — микробота.
Он чувствовал себя закрытым в железной бочке на жаре и, чтобы поскорее избавиться от этого ощущения, решил покинуть неподвижное и бесчувственное тело Носителя и перебраться в другое.
А поскольку инопланетяне его разочаровали, Наблюдатель выбрал для нового вселения тело и мозг молодого застенчивого пациента, воображающего себя половым гигантом.
И некому было ему посочувствовать.
26
— А он у тебя что, правда, борец? — спросил дальнобойщик Саня у Любы Добродеевой, мотнув головой в сторону сосредоточенно молчащего Гири Ямагучи.
— А что, не похож? — ответила Люба вопросом на вопрос.
— Нет, почему, похож. Знаешь, на кого? На этого…
Он тщетно пытался вспомнить название национальной японской борьбы, но так и не вспомнил, а потому решил выразиться иносказательно:
— Ну, знаешь, там японцы борются, и еще ногами топают так смешно…
— Вроде что-то такое видела, — уклонилась от прямого ответа Люба. — Не помню, как называется.
Она испугалась, что инкогнито ее спутников может быть разоблачено прямо сразу же, первым встречным. Но дальнобойщик уже переключился на другую тему.
— Слушай, а давай с тобой поборемся по-нашему, по-русски, — обратился он напрямую к Гири и даже хлопнул его по плечу.
Гири ничего не ответил, а Люба, покачав головой, сказала:
— Лучше не надо.
— А чего не надо? — удивился дальнобойщик. — Я тоже бороться умею. Вот и посмотрим, кто круче.
И он стал сбрасывать скорость.
Люба лихорадочно соображала, что опаснее — если она станет отговаривать Саню или если они и вправду пойдут бороться.
Сама Люба была уверена, что Ямагучи поборет дальнобойщика за считанные секунды и тогда Саня может заподозрить неладное.
Но Саня уже загорелся и остановил машину. Было видно, что если отказаться от борьбы, то он может обидеться и выпереть пассажиров к чертовой бабушке вон из кабины.
Пришлось объяснять Ямагучи, в чем дело.
— Он у тебя что, по-русски совсем ни бельмеса? — встрял в их разговор дальнобойщик.
— Он из глухой деревни. Там они только по-своему говорят.
— И ты по-ихнему понимаешь?
— Ну а как же.
— Слушай, и как ты за такого вышла?
— А что тебе не нравится? За ним — как за каменной стеной. И деньги зарабатывает хорошие.
Ямагучи улыбался и важно кивал, а Люба шептала ему по-японски с примесью английских слов:
— Ты только его не убей. И вообще борись с ним по-человечески, без этих ваших штук.
— Только без подножек, — сказал Саня, сообразив, что Люба объясняет «мужу» правила.
В интерпретации дальнобойщика борьба «по-русски» оказалась очень похожа на классическую, или римскую. Борцы сошли с обочины на травку и скинули часть одежды.
Тут обнаружилось, что мускулов у дальнобойщика с виду явно больше, хотя общая масса его заметно меньше. И возились они, не в силах сдвинуть друг друга с места, не несколько секунд, а гораздо дольше.
Ямагучи знал много секретных приемов, которые позволили бы ему победить в первые же мгновения. Эти приемы он отрабатывал для боев без правил. Однако здесь шла борьба по правилам, а Гири Ямагучи был человеком чести, то есть честным человеком.
Но даже в этом случае он был обязан задавить соперника своей массой и мощью. Правда, мощь соперника оказачась вполне сопоставима с его собственной, но масса была все-таки поменьше.
И тут Ямагучи не повезло. Дальнобойщик боролся в кроссовках, а Гири, по обыкновению, босиком. И надо же было ему наступить на острый камушек, который незаметно притаился в траве.
Вскрикнув от боли, Ямагучи отдернул ногу, и этим воспользовался соперник. Чудовищная инерция бросила на землю их обоих, но японец оказался внизу, и его лопатки коснулись травы.
В следующую секунду Ямагучи выскользнул из-под дальнобойщика и с удивительной быстротой вскочил, готовый продолжать борьбу. Но дальнобойщик, демонстрируя хорошую реакцию, отпрыгнул в сторону с криком:
— Нет, все! Я победил. Уложил тебя на лопатки.
Люба вступила с ним в перепалку. Она считала, что побежденный должен пролежать на лопатках как минимум три секунды, а Ямагучи не пробыл в этом позорном положении и одной. Но спор прервал Ясука Кусака, который набросился на ученика, резко отчитывая его на деревенском диалекте.
Гири пытался оправдаться, но сэнсэй не принимал никаких отговорок. Он говорил, что настоящий боец даже в бою по незнакомым правилам должен побеждать и не давать противнику ни одного шанса на успех. А в конце он произнес самую страшную вещь:
— Ты опозорил меня перед этими людьми. Как я могу смотреть им в глаза? Вот оставлю тебя здесь и возьму в ученики этого русского.
Гири Ямагучи не знал, куда деваться от стыда. Он не принадлежал к самурайскому сословию и не имел права на харакири, но от этого ему было не легче.
Разрядил обстановку новый персонаж, который появился на сцене неожиданно. Из кустов позади спорящих выбралась хрупкая девушка, одетая в одни шорты, и, обозрев представшую ее глазам картину, задала сакраментальный вопрос:
— Чего это вы тут делаете, а?
27
Женя Угорелова спешила на восток, к Волге, в надежде успеть на Грушинский фестиваль авторской песни до его закрытия. Но уже где-то на полпути она поняла, что не успеет, потому что любовь отнимала слишком много времени, а без любви Женечка жить не могла.
Когда девушка — нимфоманка, ее неспособность прожить без любви понятна. А вот стремление ее давно забытого случайного попутчика, питерского бизнесмена Головастова, во что бы то ни стало заниматься любовью ежедневно настораживало. Похоже, это был его пунктик, результат конфликта между комплексом неполноценности и манией величия.
Суть конфликта состояла в том, что человек, у которого денег было больше, чем в бюджете иного небольшого города, столкнулся вдруг с чем-то таким, что нельзя купить за деньги. И этим таким была любовь, если смотреть на нее с чисто технической точки зрения.
Когда в свободной продаже появилась виагра, Головастову показалось, что проблема решена. Теперь он имел возможность покупать за деньги любовь в полном комплекте. Комплект состоял из проститутки, таблетки и презерватива и на первых порах срабатывал безотказно. Но потом начались неприятности.
Недаром умные люди говорят, что любовь за деньги купить можно, а вот здоровье, увы, не купишь.
Ежедневное использование виагры здорово подсаживает организм, а о том, чтобы применять препарат не каждый день, Головастов и помыслить не мог. Без девушки под боком он ночью чувствовал себя одиноко, а оставив девушку без удовлетворения, он перестал бы себя уважать.
Бывают на свете такие люди, которые никакой сублимации не признают и обладание женщиной возводят в ранг высшей ценности, даже если удовольствие от этого ниже среднего.
В день, когда киллер Тираннозавр Рекс вышел на охоту, а нимфоманка Женя Угорелова набрела случайно на предполагаемую жертву этого киллера, заказчик убийства весь вечер пытался удовлетворить девушку по вызову, которая нимфоманкой не была и никакого удовлетворения не испытывала, хотя добросовестно старалась оное изобразить.
Ее старания помогали Головастову чувствовать себя полноценным членом общества, но со всем остальным было плохо.
В разгар соития бизнесмен ощутил острое расстройство пищеварения и был вынужден оставить партнершу в одиночестве. Он удалился в направлении санузла с такой скоростью, что на девушку напал смех, и она, как ни старалась, не могла остановиться. В результате вторая половина вечера прошла гораздо веселее, чем первая, но это только казалось со стороны. А в душе Головастов испытывал нечеловеческие терзания, поскольку был не дурак и отлично понял причину веселья.
Он, однако, усиленно делал вид, что ничего не произошло, и эта тонкая актерская игра отняла у бизнесмена последние силы.
Проститутке тоже приходилось актерствовать, но она была моложе и здоровее и к тому же не нуждалась в виагре. Говорят, женщины ее тоже применяют, но данная конкретная женщина считала это извращением.
Что касается своей работы, то она воспринимала ее как тяжелый и неприятный труд. Что-то вроде чистки сортиров. Однако у тех, кто чистит сортиры, зарплата гораздо меньше, и это примиряло девушку с неудобствами.
Иногда она даже получала удовольствие от работы, если клиент попадался молодой, красивый и опытный, такой, с которым она охотно переспала бы и бесплатно. Но такие молодые и красивые сами тоже предпочитали бесплатный сон. В смысле, не сон, а это самое… Короче, клиентами девушки с красивым именем Инга они оказывались довольно редко.
А все эти старперы с недержанием слюны и других выделений организма Инге порядком надоели. И лежа под вялым телом бизнесмена Головастова, дышавшего как спринтер, которого заставили бежать марафон, Инга размышляла, а не податься ли ей в стриптизерши.
«С этим делом пора кончать, — думала она. — Достало! Деньги того не стоят».
В стриптизе деньги были поменьше. К тому же проституция не требует особых навыков. Обычных природных инстинктов для этого дела вполне достаточно.
А в стриптизе надо уметь танцевать.
Кое-что Инга уже умела и в свободное время совершенствовала свое умение. Получалось у нее неплохо, и один знакомый пообещал пристроить ее в одно местечко. Но только с условием, что она будет уделять больше внимания своей фигуре.
Она пообещала и старалась держать свое обещание. Сидела на диете, занималась шейпингом и йогой, осваивала специфические танцы и придавала телу подобающий загар на нудистском пляже, где никто не мог заподозрить в ней девушку легкого поведения, поскольку все там были одеты (вернее, раздеты) точно так же, как и она.
28
Во время утреннего приема лекарств невзрачный больной, считающий себя половым гигантом, навязчиво приставал к медсестре по имени Анжела. При этом он сильно стеснялся, краснел, бледнел, заикался, но ничего не мог с собой поделать.
— Д-д-девушка, можно с вами п-п-познакомить-ся? — бормотал он, хотя они познакомились еще вчера.
— Обязательно, только сначала выпей таблетки, — отвечала девушка.
— А давайте пойдем с вами в кино, — спешил развить знакомство половой гигант, и Анжела уже знала, что за этим последует.
И точно — руки полового гиганта уже тянулись к ширинке, а речевой аппарат в это время невнятно произносил:
— А хотите, я покажу вам свою эрекцию?
Медсестра этого вовсе не хотела, но знала, что он все равно покажет.
Тем временем инопланетный Наблюдатель под защитой охранной автоматики микробота постепенно оживал, и к нему возвращался здравый рассудок. И этот рассудок подсказывал, что исследования его как-то неожиданно пошли по не правильному пути. Он собирался подробно изучить феноменальные способности особей, называющих себя женщинами, а вместо этого зачем-то накинулся на мужчин, называющих себя инопланетянами.
Обмен был явно неравноценный.
Один из инопланетян, ветеран борьбы с тараканопауками, как раз маячил по соседству и производил впечатление вполне здорового человека. Пытка, которую учинил ему опьяненный лекарствами Наблюдатель, подействовала подобно шоковой терапии, и больной теперь не хотел даже слышать о тараканопауках.
А Наблюдатель, в свою очередь, не хотел даже слышать об этом больном, с содроганием вспоминая все, что он пережил в его теле.
Впрочем, с новым Носителем дела обстояли не лучше. Половой гигант, в котором не было ничего гигантского, пребывал в депрессии, и Наблюдатель быстро уловил причину. Дело в том, что этот Носитель стремился к наслаждениям, а особи, называющие себя женщинами, ему в таковых наслаждениях неизменно отказывали.
Убедившись в этом, Наблюдатель проникся неподдельным состраданием к Носителю. Хотя мужские наслаждения не идут ни в какое сравнение с женскими, они тем не менее необходимы, и отказ представляет собой ничем не оправданную жестокость.
А главное, Наблюдатель не мог понять женщин. Ведь они-то должны ежеминутно стремиться к наслаждениям и использовать любую возможность для достижения высшего удовольствия.
В безотчетном стремлении утвердить свое открытие — феноменальную способность аборигенов женского пола получать сверхъестественное наслаждение от брачного соития — Наблюдатель начисто забыл главную заповедь ученого: никогда не доверять единичным наблюдениям.
Он продолжал считать, что болезненная нимфомания Жени Угореловой характерна для всех женщин планеты Наслаждений и является их естественным состоянием.
Однако все, что он видел глазами очередного Носителя, явным образом противоречило этому выводу.
Ни санитарки, ни медсестра Анжела, ни врач Елена
Андреевна Самохвалова вовсе не стремились к наслаждениям и не стеснялись открытым текстом отказывать мужчинам, которые предлагали им заняться любовью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Однако теперь абориген неподвижно лежал пластом. Он полностью лишился мыслей и ощущений, а так как совсем без ощущений сознание существовать не может, Наблюдатель снова ощутил себя пленником тесного и неудобного временного пристанища — микробота.
Он чувствовал себя закрытым в железной бочке на жаре и, чтобы поскорее избавиться от этого ощущения, решил покинуть неподвижное и бесчувственное тело Носителя и перебраться в другое.
А поскольку инопланетяне его разочаровали, Наблюдатель выбрал для нового вселения тело и мозг молодого застенчивого пациента, воображающего себя половым гигантом.
И некому было ему посочувствовать.
26
— А он у тебя что, правда, борец? — спросил дальнобойщик Саня у Любы Добродеевой, мотнув головой в сторону сосредоточенно молчащего Гири Ямагучи.
— А что, не похож? — ответила Люба вопросом на вопрос.
— Нет, почему, похож. Знаешь, на кого? На этого…
Он тщетно пытался вспомнить название национальной японской борьбы, но так и не вспомнил, а потому решил выразиться иносказательно:
— Ну, знаешь, там японцы борются, и еще ногами топают так смешно…
— Вроде что-то такое видела, — уклонилась от прямого ответа Люба. — Не помню, как называется.
Она испугалась, что инкогнито ее спутников может быть разоблачено прямо сразу же, первым встречным. Но дальнобойщик уже переключился на другую тему.
— Слушай, а давай с тобой поборемся по-нашему, по-русски, — обратился он напрямую к Гири и даже хлопнул его по плечу.
Гири ничего не ответил, а Люба, покачав головой, сказала:
— Лучше не надо.
— А чего не надо? — удивился дальнобойщик. — Я тоже бороться умею. Вот и посмотрим, кто круче.
И он стал сбрасывать скорость.
Люба лихорадочно соображала, что опаснее — если она станет отговаривать Саню или если они и вправду пойдут бороться.
Сама Люба была уверена, что Ямагучи поборет дальнобойщика за считанные секунды и тогда Саня может заподозрить неладное.
Но Саня уже загорелся и остановил машину. Было видно, что если отказаться от борьбы, то он может обидеться и выпереть пассажиров к чертовой бабушке вон из кабины.
Пришлось объяснять Ямагучи, в чем дело.
— Он у тебя что, по-русски совсем ни бельмеса? — встрял в их разговор дальнобойщик.
— Он из глухой деревни. Там они только по-своему говорят.
— И ты по-ихнему понимаешь?
— Ну а как же.
— Слушай, и как ты за такого вышла?
— А что тебе не нравится? За ним — как за каменной стеной. И деньги зарабатывает хорошие.
Ямагучи улыбался и важно кивал, а Люба шептала ему по-японски с примесью английских слов:
— Ты только его не убей. И вообще борись с ним по-человечески, без этих ваших штук.
— Только без подножек, — сказал Саня, сообразив, что Люба объясняет «мужу» правила.
В интерпретации дальнобойщика борьба «по-русски» оказалась очень похожа на классическую, или римскую. Борцы сошли с обочины на травку и скинули часть одежды.
Тут обнаружилось, что мускулов у дальнобойщика с виду явно больше, хотя общая масса его заметно меньше. И возились они, не в силах сдвинуть друг друга с места, не несколько секунд, а гораздо дольше.
Ямагучи знал много секретных приемов, которые позволили бы ему победить в первые же мгновения. Эти приемы он отрабатывал для боев без правил. Однако здесь шла борьба по правилам, а Гири Ямагучи был человеком чести, то есть честным человеком.
Но даже в этом случае он был обязан задавить соперника своей массой и мощью. Правда, мощь соперника оказачась вполне сопоставима с его собственной, но масса была все-таки поменьше.
И тут Ямагучи не повезло. Дальнобойщик боролся в кроссовках, а Гири, по обыкновению, босиком. И надо же было ему наступить на острый камушек, который незаметно притаился в траве.
Вскрикнув от боли, Ямагучи отдернул ногу, и этим воспользовался соперник. Чудовищная инерция бросила на землю их обоих, но японец оказался внизу, и его лопатки коснулись травы.
В следующую секунду Ямагучи выскользнул из-под дальнобойщика и с удивительной быстротой вскочил, готовый продолжать борьбу. Но дальнобойщик, демонстрируя хорошую реакцию, отпрыгнул в сторону с криком:
— Нет, все! Я победил. Уложил тебя на лопатки.
Люба вступила с ним в перепалку. Она считала, что побежденный должен пролежать на лопатках как минимум три секунды, а Ямагучи не пробыл в этом позорном положении и одной. Но спор прервал Ясука Кусака, который набросился на ученика, резко отчитывая его на деревенском диалекте.
Гири пытался оправдаться, но сэнсэй не принимал никаких отговорок. Он говорил, что настоящий боец даже в бою по незнакомым правилам должен побеждать и не давать противнику ни одного шанса на успех. А в конце он произнес самую страшную вещь:
— Ты опозорил меня перед этими людьми. Как я могу смотреть им в глаза? Вот оставлю тебя здесь и возьму в ученики этого русского.
Гири Ямагучи не знал, куда деваться от стыда. Он не принадлежал к самурайскому сословию и не имел права на харакири, но от этого ему было не легче.
Разрядил обстановку новый персонаж, который появился на сцене неожиданно. Из кустов позади спорящих выбралась хрупкая девушка, одетая в одни шорты, и, обозрев представшую ее глазам картину, задала сакраментальный вопрос:
— Чего это вы тут делаете, а?
27
Женя Угорелова спешила на восток, к Волге, в надежде успеть на Грушинский фестиваль авторской песни до его закрытия. Но уже где-то на полпути она поняла, что не успеет, потому что любовь отнимала слишком много времени, а без любви Женечка жить не могла.
Когда девушка — нимфоманка, ее неспособность прожить без любви понятна. А вот стремление ее давно забытого случайного попутчика, питерского бизнесмена Головастова, во что бы то ни стало заниматься любовью ежедневно настораживало. Похоже, это был его пунктик, результат конфликта между комплексом неполноценности и манией величия.
Суть конфликта состояла в том, что человек, у которого денег было больше, чем в бюджете иного небольшого города, столкнулся вдруг с чем-то таким, что нельзя купить за деньги. И этим таким была любовь, если смотреть на нее с чисто технической точки зрения.
Когда в свободной продаже появилась виагра, Головастову показалось, что проблема решена. Теперь он имел возможность покупать за деньги любовь в полном комплекте. Комплект состоял из проститутки, таблетки и презерватива и на первых порах срабатывал безотказно. Но потом начались неприятности.
Недаром умные люди говорят, что любовь за деньги купить можно, а вот здоровье, увы, не купишь.
Ежедневное использование виагры здорово подсаживает организм, а о том, чтобы применять препарат не каждый день, Головастов и помыслить не мог. Без девушки под боком он ночью чувствовал себя одиноко, а оставив девушку без удовлетворения, он перестал бы себя уважать.
Бывают на свете такие люди, которые никакой сублимации не признают и обладание женщиной возводят в ранг высшей ценности, даже если удовольствие от этого ниже среднего.
В день, когда киллер Тираннозавр Рекс вышел на охоту, а нимфоманка Женя Угорелова набрела случайно на предполагаемую жертву этого киллера, заказчик убийства весь вечер пытался удовлетворить девушку по вызову, которая нимфоманкой не была и никакого удовлетворения не испытывала, хотя добросовестно старалась оное изобразить.
Ее старания помогали Головастову чувствовать себя полноценным членом общества, но со всем остальным было плохо.
В разгар соития бизнесмен ощутил острое расстройство пищеварения и был вынужден оставить партнершу в одиночестве. Он удалился в направлении санузла с такой скоростью, что на девушку напал смех, и она, как ни старалась, не могла остановиться. В результате вторая половина вечера прошла гораздо веселее, чем первая, но это только казалось со стороны. А в душе Головастов испытывал нечеловеческие терзания, поскольку был не дурак и отлично понял причину веселья.
Он, однако, усиленно делал вид, что ничего не произошло, и эта тонкая актерская игра отняла у бизнесмена последние силы.
Проститутке тоже приходилось актерствовать, но она была моложе и здоровее и к тому же не нуждалась в виагре. Говорят, женщины ее тоже применяют, но данная конкретная женщина считала это извращением.
Что касается своей работы, то она воспринимала ее как тяжелый и неприятный труд. Что-то вроде чистки сортиров. Однако у тех, кто чистит сортиры, зарплата гораздо меньше, и это примиряло девушку с неудобствами.
Иногда она даже получала удовольствие от работы, если клиент попадался молодой, красивый и опытный, такой, с которым она охотно переспала бы и бесплатно. Но такие молодые и красивые сами тоже предпочитали бесплатный сон. В смысле, не сон, а это самое… Короче, клиентами девушки с красивым именем Инга они оказывались довольно редко.
А все эти старперы с недержанием слюны и других выделений организма Инге порядком надоели. И лежа под вялым телом бизнесмена Головастова, дышавшего как спринтер, которого заставили бежать марафон, Инга размышляла, а не податься ли ей в стриптизерши.
«С этим делом пора кончать, — думала она. — Достало! Деньги того не стоят».
В стриптизе деньги были поменьше. К тому же проституция не требует особых навыков. Обычных природных инстинктов для этого дела вполне достаточно.
А в стриптизе надо уметь танцевать.
Кое-что Инга уже умела и в свободное время совершенствовала свое умение. Получалось у нее неплохо, и один знакомый пообещал пристроить ее в одно местечко. Но только с условием, что она будет уделять больше внимания своей фигуре.
Она пообещала и старалась держать свое обещание. Сидела на диете, занималась шейпингом и йогой, осваивала специфические танцы и придавала телу подобающий загар на нудистском пляже, где никто не мог заподозрить в ней девушку легкого поведения, поскольку все там были одеты (вернее, раздеты) точно так же, как и она.
28
Во время утреннего приема лекарств невзрачный больной, считающий себя половым гигантом, навязчиво приставал к медсестре по имени Анжела. При этом он сильно стеснялся, краснел, бледнел, заикался, но ничего не мог с собой поделать.
— Д-д-девушка, можно с вами п-п-познакомить-ся? — бормотал он, хотя они познакомились еще вчера.
— Обязательно, только сначала выпей таблетки, — отвечала девушка.
— А давайте пойдем с вами в кино, — спешил развить знакомство половой гигант, и Анжела уже знала, что за этим последует.
И точно — руки полового гиганта уже тянулись к ширинке, а речевой аппарат в это время невнятно произносил:
— А хотите, я покажу вам свою эрекцию?
Медсестра этого вовсе не хотела, но знала, что он все равно покажет.
Тем временем инопланетный Наблюдатель под защитой охранной автоматики микробота постепенно оживал, и к нему возвращался здравый рассудок. И этот рассудок подсказывал, что исследования его как-то неожиданно пошли по не правильному пути. Он собирался подробно изучить феноменальные способности особей, называющих себя женщинами, а вместо этого зачем-то накинулся на мужчин, называющих себя инопланетянами.
Обмен был явно неравноценный.
Один из инопланетян, ветеран борьбы с тараканопауками, как раз маячил по соседству и производил впечатление вполне здорового человека. Пытка, которую учинил ему опьяненный лекарствами Наблюдатель, подействовала подобно шоковой терапии, и больной теперь не хотел даже слышать о тараканопауках.
А Наблюдатель, в свою очередь, не хотел даже слышать об этом больном, с содроганием вспоминая все, что он пережил в его теле.
Впрочем, с новым Носителем дела обстояли не лучше. Половой гигант, в котором не было ничего гигантского, пребывал в депрессии, и Наблюдатель быстро уловил причину. Дело в том, что этот Носитель стремился к наслаждениям, а особи, называющие себя женщинами, ему в таковых наслаждениях неизменно отказывали.
Убедившись в этом, Наблюдатель проникся неподдельным состраданием к Носителю. Хотя мужские наслаждения не идут ни в какое сравнение с женскими, они тем не менее необходимы, и отказ представляет собой ничем не оправданную жестокость.
А главное, Наблюдатель не мог понять женщин. Ведь они-то должны ежеминутно стремиться к наслаждениям и использовать любую возможность для достижения высшего удовольствия.
В безотчетном стремлении утвердить свое открытие — феноменальную способность аборигенов женского пола получать сверхъестественное наслаждение от брачного соития — Наблюдатель начисто забыл главную заповедь ученого: никогда не доверять единичным наблюдениям.
Он продолжал считать, что болезненная нимфомания Жени Угореловой характерна для всех женщин планеты Наслаждений и является их естественным состоянием.
Однако все, что он видел глазами очередного Носителя, явным образом противоречило этому выводу.
Ни санитарки, ни медсестра Анжела, ни врач Елена
Андреевна Самохвалова вовсе не стремились к наслаждениям и не стеснялись открытым текстом отказывать мужчинам, которые предлагали им заняться любовью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44