– Это ты еще в Москве не гостил, – сказал Гэндальф. – В чем суть сообщения?
– Изенгард разрушен, – сказал Мерин. – Почти весь, только башня осталась. В ходе оперативно-следственных мероприятий удалось установить, что Саруман и его сообщник по имени Грима Златоуст блокированы в башне. Опасности они более не представляют, но на всякий случай вокруг башни выставлены патрули и введен в действие план «перехват». Кстати, тебе какую-то хреновину передали.
Мерин вынул из наплечной сумки шарообразный предмет и передал его Гэндальфу. Предмет был довольно тяжелым и горячим.
– Это ж палантир! – второй раз за день ахнул Гэндальф. – Ты в него смотрел?
– Нет, – быстро сказал хоббит. – А чего мне там смотреть? Если б это «пентиум» был, а так…
– Может, и не врешь, – с сомнением сказал Гэндальф, оглядывая хоббита с головы до ног. – Иначе ты бы тут не стоял и разговоры со мной не разговаривал. Что еще тебе Гринпис поручил?
– Их лидеры, то есть теперь уже наши лидеры, обеспокоены тем, что экологическая обстановка, испорченная Мордором, расползается по всей стране, – сказал Мерин. – Есть мнение, что надо это дело прекратить, и есть мнение, что Гондор это дело прекратить не в силах. Меня попросили понаблюдать за тем, как у вас тут все пойдет, и передать сообщение.
– Сами они сюда не придут?
– Нет, у них камуфляж степной еще не разработан.
– Жаль, – сказал Гэндальф. – Лишняя помощь нам бы не повредила.
– Кстати, о боссе моем никаких известий нет?
– Ты о Фредди? Точно не знаю. Наверное, они с Сэмми уже где-то в окрестностях Мордора шарятся.
– Он вообще жив, а?
– Жив, – сказал Гэндальф. – Если бы он был мертв, Саурон получил бы кольцо. А если бы Саурон получил кольцо, то здесь, в Гондоре, об том узнали бы первыми.
– Несправедливо это, папа, – говорила Эовин Теодену. – Всем, значит, на войну можно, а мне нельзя?
– Не женское это дело, – ответил Теоден. – Да и лошадей у нас лишних нету.
– Себе ты лошадь нашел, хотя уже не мальчик, – заявила Эовин. – А ну как сразят тебя, и не окажется никого рядом, чтобы заслонить тебя от опасности?
– Значит, судьба такая, – сказал Теоден. – Смерть в бою – мечта всей моей жизни. Что толку длить годы, если ты не можешь вскочить в седло, взять в руки меч и помчаться навстречу врагу со скоростью торнадо?
– Поосторожнее с метафорами, – сказала Эовин. – Со скоростью торнадо только «порше» да «феррари» ездят, а наши лошадки – всего лишь со скоростью сквозняка.
– Я слышал, «бугатти» тоже тачка не хилая, – ввернул случайно оказавшийся поблизости Эомер.
– Значит, ты едешь на войну, папа, – продолжала Эовин, не обращая на Эомера никакого внимания. – Эомер едет на войну. Для двух чужаков вы тоже лошадей нашли. Арагорн с его спутниками вообще Тропами Мертвых отправились. А я одна должна дома сидеть и переживать за вас за всех?
– Такова женская доля, – сказал Теоден. – Закончим этот разговор, дочка. Мне еще меч почистить надо. Ржавеет он от оркской крови быстро.
– Это потому, что у орков кровь порченая, – сказал Эомер. – У меня уже два клинка ржавчина сожрала. Чисть их, не чисть, одна фигня. Все испоганили. Хоть совсем с орками не воюй, зараза.
– Мама родная! – выдохнул Денетор, увидев беснующееся под стенами города море орков. – Где же мы их всех хоронить-то будем?
– Вопрос несвоевременный, – сказал Гэндальф. – Но об этом тоже надо подумать. Похоронные команды организуем из тех, кто хуже всех проявит себя в бою. Фарамир, позаботься, чтобы эта информация дошла до солдат.
– Хорошо. – Фарамир сделал пометку у себя в блокноте. – Думаю, это заставит наших воинов проявить чудеса доблести. Орки достаточно неприятны и в живом виде, мертвые же они просто отвратительны. Что же касается слонов…
– Каких слонов? – спросил Гэндальф.
– Боевые слоны, – сказал Фарамир. – Вон там.
– Точно, – сказал Гэндальф, посмотрев в указанном направлении. – Мне показалось, что это крупные тролли, но теперь я вижу разницу. Если есть слоны, значит, есть и люди. Орки с этой скотиной не совладали бы.
– Это не люди, – сказал Фарамир. – Наемники Мордора, продавшиеся Саурону, существа с черными душами.
– Может быть, – задумчиво сказал Гэндальф, набивая свою трубку табаком и закуривая.
– Тебя что-то тревожит? – спросил Фарамир. – Ты все время смотришь на небо, а не на землю.
– Я не вижу назгулов, – сказал Гэндальф. – Но не сомневаюсь, что они примут участие в битве. Гондор – это последний оплот Средиземья. Если он падет, тьма Мордора придет в Рохан, Дольн и Шир и прочие приятные места.
– А я что-то не наблюдаю ни роханской конницы, ни твоего драгоценного короля, – сказал Денетор. – Если он не явится, его и без того смехотворные претензии на престол превратятся в пыль.
– Он явится, – сказал Гэндальф с уверенностью, которой не испытывал. – Главное в битве – это своевременность.
– Главное в битве – это победа, – не согласился с ним наместник.
– Несвоевременно добытая победа приравнивается к поражению, – сказал Гэндальф.
На самом деле он так не считал, но просто не мог признать правоту Денетора.
– Это кем же оно так приравнивается? – осведомился Денетор.
– Мной, – отрезал Гэндальф.
– Когда Гондор выиграет эту битву, твое слово ничего не будет стоить, – сказал Денетор. – Впрочем, если проиграем, тоже не будет. Я – правитель Гондора, и победа будет принадлежать мне, а не какому-то бродяге. Не советую ему даже появляться в моем городе. У нас тут бомжей не любят.
Перед входом в пещеру они расседлали лошадей и отправили их домой. Теоден утверждал, что умные коняшки способны сами найти дорогу в свои конюшни.
– Так ты на самом деле собираешься туда лезть? – удивился Леголас. – Идти Тропами Мертвых?
– Конечно, – сказал Арагорн.
– Я думал, ты блефуешь, – признался эльф. – Просто не хочешь всю дорогу ехать с этими лошадниками.
– Странно, – сказал Гимли, глядя в черный зев пещеры. – Первое подземелье, в которое мне не очень-то хочется лезть.
– Я могу и один, – сказал Арагорн.
– Я с тобой, – сказал Леголас.
– Тогда и я с вами, – сказал Гимли. – Где это видано, чтобы эльф лез под землю, а гном оставался на поверхности.
И спустя несколько минут всех троих поглотила тьма.
Предводитель орков стоял на холме рядом с Королем-Призраком. Он жалел, что у него нет бинокля. До стен города оставалось несколько километров, и ему очень хотелось рассмотреть эту громадину поподробнее. Предводитель орков видел немного городов, и все, которые он видел, его войско захватывало. Минас-Тирит произвел на него особенно сильное впечатление.
Птеродактиль Ангмарца щипал травку поблизости.
– Ничего, птичка, – прошипел ему верховный назгул. – Я знаю, что ты – хищник и трава тебе не по душе. Скоро у тебя будет возможность полакомиться свежатинкой.
Пожалуй, ездовые животные Ангмарца были единственными живыми существами, к которым он испытывал хоть какую-то привязанность.
– Здоровенная фигня, – сказал предводитель орков, имея в виду то ли город, а то ли огромный таран, который приводили в действие несколько десятков горных троллей. Как раз сейчас они катили таран мимо наблюдательного пункта.
– Нервничаешь? – прошипел Ангмарец.
– Есть немного, – признался предводитель.
– Не переживай. Это же тебе не Троя, да и ты не слишком похож на грека. Мы возьмем город в двадцать четыре часа.
– Ходят слухи, что на их стороне Великий Белый колдун, – сказал предводитель.
– Я повергну его во прах, – прошипел Ангмарец. – Не забывай, что меня не сразить ни одному смертному мужу. Что Гондор сможет сделать с таким врагом, как я?
– Пожалуй, ничего не сможет.
– Помни об этом, – сказал Ангмарец и махнул правой рукой, закованной в латную перчатку. – Начинайте мочить козлов.
– У меня уже все мягкое место до крови стерто, – пожаловался Гарри. Конница Теодена третий день двигалась походным маршем, а волшебник все еще не очень хорошо держался в седле.
– Думаешь, надо было пойти Тропами Мертвых вместе с Арагорном? – спросил Джек.
– Не думаю, – сказал Гарри. – Не забывай, здесь нам нужна не глобальная победа сил света над силами тьмы, которую парни в состоянии добыть и без нас, а один вполне конкретный предмет. И чтобы его заполучить, нам нужно находиться рядом с Теоденом.
– Тогда на что ты жалуешься? – поинтересовался стрелок.
– На жизнь вообще, – сказал Гарри.
Он нервничал.
Согласно истории, рассказанной Толкином, Король-Призрак смертельно ранит Теодена, а потом будет сражен его дочерью Эовин, одетой в доспехи воина. План Гарри строился на том, чтобы вынуть клинок из руки окончательно укоцанного Ангмарца и ретироваться из Средиземья в свой родной мир, где Горлогориус одарит парочку новым заданием.
У этого плана имелось несколько очевидных минусов.
Во-первых, кое в чем Толкин все-таки ошибался и в реальности некоторые вещи происходили совсем не так, как они были описаны в книге. Вдруг Короля-Призрака завалит кто-нибудь другой и под какой горой трупов тогда прикажете искать моргульский клинок?
Во-вторых, и это больше всего нервировало молодого волшебника, – Джек и Гарри были чужими в этой истории. Лишними персонажами. И если всем остальным действующим лицам был гарантирован мало-мальски благоприятный исход, это не значило, что стрелка и волшебника не могут убить в этом бою наравне с тысячами безымянных воинов, сложивших свои головы за правое дело. Проблема выживания усложнялась еще и тем, что Теоден наверняка сунется в самую гущу боя, вдохновляя своих солдат личным примером, и паре героев из другого мира, хотят они этого или не хотят, придется следовать за ним.
– Я веду прямой репортаж с игры Гондор – Мордор, – наговаривал Мерин на подаренный гринписовцами диктофон. – Игра проходит на поле Гондора, но будет ли ответный матч на территории Мордора, мы пока не знаем. Возможно, ситуация сложится таким образом, что в ответной игре не будет необходимости. Точно известно только одно – сегодняшняя встреча будет крайне интересной. За команду Мордора выступят девять бессмертных форвардов, зато на стороне Гондора играет величайший хавбек всех времен и народов – Гэндальф Белый по прозвищу Парашютист. Прежде чем сделать свой первый ход, сборная Мордора пытается оказать на противника психологическое давление, перебрасывая через стену отрезанные головы игроков второго состава команды Гондора. Защитники отвечают им криками и нецензурной бранью. К сожалению, судья на поле отсутствует, так что подобные выходки могут повторяться на протяжении всего матча. Могу добавить лично от себя – зрители и ваш покорный слуга в том числе очень надеются, что матч пройдет на территории специально подготовленного стадиона, и игра не перекинется на остальную часть города, но быть в этом абсолютно уверенным не может никто. Также очень хотелось бы, чтобы в игре приняла участие сборная Рохана по конным видам спорта, но мы не знаем, успеют ли они добраться до стадиона, прежде чем раздастся финальный свисток. Так, команда Гондора решила обострить ситуацию и задействовала свои катапульты. Огромные каменные глыбы летят со стен в сторону орков. Не хотел бы я оказаться на месте тех, в кого эти глыбы попадут. Есть! Попали! И команда Гондора зарабатывает первое очко. Но что это? Что я вижу? У противника тоже есть катапульты, и он не побоится применить их по назначению… Я вижу снаряд, он летит… Еще один… Еще… Мамочка, он же сюда летит… Ложись! Аааа! Я слишком молод, чтобы умирать… Фу, кажется, пронесло. Так и есть, пронесло. Дамы и господа, у нас небольшая рекламная пауза. Вашему комментатору надо поменять штаны.
На Тропе Мертвых неразлучная троица быстро потеряла счет времени.
Иногда им казалось, что они вошли в зловещую пещеру только пять минут назад, иногда – что они провели здесь уже целую вечность.
В общем, как принято говорить в таких случаях, долго ли они блуждали во тьме, коротко ли, то нам неведомо.
Внезапно перед Арагорном выросла призрачная фигура, через которую просвечивала стена. Фигура отдавала нездоровым зеленым оттенком и была одета в столь же прозрачные живописные лохмотья.
– Стоять, бояться! – сказал призрак. – Кто такие и по какому праву тревожите наш покой, в натуре?
– Я думал, призраки диссидентов должны разговаривать более интеллигентно, – заметил Леголас.
– У нас тут только половина политических, – объяснил призрак. – Половина – банальные уголовники. Вот и поднабрались друг от друга за века-то. Теперь уже не поймешь, где кто. Кстати, мое объяснение не избавляет вас от необходимости ответить на мой вопрос, и больше не пытайтесь заговаривать мне зубы, в натуре.
– Я уже и вопрос-то забыл, – сказал Гимли.
– Я спросил, кто вы такие и по какому пра…
– Я помню, – остановил призрака Арагорн. – Это Леголас, эльф. А это – Гимли.
– Гном, путешествующий под землей в компании эльфа. Такое не часто увидишь. А сам ты кто такой?
– Тот, кто может даровать тебе посмертную амнистию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41