Только минут через пять — для Коры они прошли быстро, потому что она с наслаждением квалифицированного зеваки любовалась тем, как Дедал рисует и вновь стирает варианты воздушных шаров, ругаясь при этом, смеясь и проклиная кого-то. Вот он начал биться над проблемой управления шаром, а когда Кора сказала ему, что, может, стоит попробовать тот винт, который он уже использовал на своем корабле, Дедал вскочил, подбежал к ней и, встав на цыпочки, расцеловал в обе щеки, щекоча мягкой бородой. Это было неожиданно и даже трогательно. Тут же он отпихнул ее от себя и кинулся вновь к чертежу.
— Дедал, — сказала Кора, — мы еще не закончили разговор.
— Но я же тебе все сказал! Ты можешь идти куда хочешь. Я тебя не держу. — Объясни мне, что грозит царю? — Все ясно и подло, — сообщил Дедал, как будто только сейчас догадался о моральной нечистоплотности своих друзей. — Почему-то им нужно, чтобы твой Тесей не просто погиб, но погибла его голова. С моей точки зрения, это не очень правильно. Но в сущности, это ваши проблемы. — И что они придумали?
— Там есть скала, — сказал Дедал. — Она совершенно отвесная… — Тут он забыл о Коре, вернулся к чертежу и нарисовал вместо шара нечто вроде сигары так, чтобы можно было поставить по винту спереди и сзади. Он принялся рисовать винты. — Дедал! — закричала Кора. — Я тебя убью! — Вот это новость, — удивился мастер. — Неужели я тебе чего-то не сказал? — Не сказал! В чем его смерть? — Я выковал им множество, может, тысячу тонких бронзовых шипов, каждое с локоть длиной. Когда тело твоего любимого царя упадет с обрыва, острия пронзят его в сотне мест. И должен сказать тебе, что задача отлить эти иглы была не простой даже для меня. Хочешь, я тебе покажу, какую я придумал систему постоянного литья и заточки?
— Боже мой, какой замечательный образец военного ученого двадцатого века! — воскликнула Кора. — Это же вы, Дедал, чуть-чуть не уничтожили всю Землю, сохранив при этом способность к любознательности и любовь к музыке и изящным искусствам.
— Я очень любознателен, — согласился Дедал. — Твои носилки стоят во дворе. Можешь ими воспользоваться. — А где кони?
— Если они оставили хоть одного коня — погляди в конюшне! И запомни, что я всегда честно соблюдаю соглашения. — С кем бы ни заключил?
— С кем бы ни заключил. А кто прав, кто виноват, — у меня нет для этого выработанных этических критериев.
И в этот момент, когда Кора поняла, что больше ей не о чем разговаривать с этим нейтралом, в храме стало темно. На секунду.
С грохотом разлетелись в разные стороны деревянные воины Дедала.
Растаптывая их в неудержимой ярости, в храм ворвался кентавр Хирон.
— Он уехал как раз перед нашим приходом, и по описанию за ним приезжала Ариадна. — С ним есть охрана? — Он не взял с собой охраны. — Этого я и боялась, — сказала Кора. И в нескольких фразах она рассказала друзьям о плане Ариадны. Дедал подтвердил ее рассказ. Он с нетерпением ждал, пока кентавр уведет Кору, потому что ему хотелось вернуться к своему новому изобретению.
Но несмотря на грохот, возникший при его появлении, Кора услышала шум и сзади — из полуоткрытой двери, которая вела в подвал, тюрьму Коры, вылез, проклиная всех на свете, измазанный паутиной, весь в пыли и грязи кормчий Феак.
— Ну вот, — сказал укоризненно Дедал, — вы разбили моих деревянных людей, а в них вложено столько моего творческого труда!
Но никто не слушал Дедала. Феак поддержал Кору за плечи — ее вдруг охватила такая слабость, что она с трудом могла бы удержаться на ногах. Кентавр склонился над ней. — Они тебя били? — Нет. — Они тебя хотели убить?
— Может быть. Но пока им было выгоднее посадить меня в подвал. Потом, я полагаю, они бы меня обязательно убили, так, чтобы следа от меня не осталось.
— Правильно, — сказал Дедал, спокойно стоявший в сторонке от могучих копыт кентавра. — Они договорились сжечь Кору, опоив ее, сжечь в печи. Когда закончат все с Тесеем.
— И ты молчал, грязная собака? — закричал кентавр. — Хирон, мы были с тобой друзьями, — сказал Дедал. — Не оскорбляй меня. Подумай, кому бы я мог об этом рассказать? — Мне. Или Фолу.
— Мне было некогда, — честно признался Дедал. — Я ковал иглы, чтобы погубить Тесея.
— Подождите, не надо сейчас обо мне, — попросила Кора. — У нас совсем нет времени. Они хотят заманить Тесея на Собачьи скалы. Там они устроили для него ловушку.
— Тесея во дворце нет, и никто не знает, где он, — сказал Феак. — Он давно уехал?
Путь к лесу, неподалеку от берега моря, где возвышались Собачьи скалы — отвесный обрыв с одной стороны, крутой откос — с другой, и все это высотой в двести локтей, — вел из тех ворот города, неподалеку от которых находилось убежище Дедала. Конечно, можно было бы вернуться во дворец, поднять там тревогу и уговорить отряд телохранителей Тесея отправиться на поиски царя. Но это означало потерять по крайней мере полчаса. Так что во дворец Фол послал одного из двух своих племянников, которые ждали у дворца, среди поверженных и поломанных деревянных людей.
Кора сразу обратила внимание на то, что магнетов — охраны Пирифоя — в доме или возле него нет. Значит, отряд всадников там, в лесу. На стороне же Коры были два старых и один молодой кентавры, пожилой кормчий, да она сама. Небольшая разномастная, но отчаянная армия.
И ей было вовсе не страшно — только бы успеть. А в остальном она была уверена в том, что они обязательно спасут принца Густава. Должна бы трепетать сейчас от страха и нетерпения, а улыбается, скача верхом на верном Хироне и похлопывая его по пегой теплой колючей спине. В своем времени теперь буду непревзойденным мастером скачек на кентаврах.
— Успеем? — спросил Фол. У него было тяжелое копье. Кентавры предпочитают копья. У них могучие руки, и они могут достать копьем практически любого всадника, а если не проткнут, то собьют с коня.
В лесу снег лежал надежно, до весны. На узкой дороге были видны следы многих людей и коней.
— Дурак, что дал себя увести, — сказал Фол. — Он боялся за жизнь госпожи Коры, — ответил Хирон.
Феак ехал верхом на Фоле. У него был старый железный меч с золотой рукоятью. Он привез его из дальнего путешествия к краю света. На лезвии меча было выложено золотом изображение динозавра. Но Феак говорил, что никогда не видел такого зверя.
Два пьяных сатира, видно, сильно замерзли за ночь, выбежали из леса и стали зазывать в гости. Хирон строго спросил у этих бездельников, когда проезжал здесь отряд чужих людей?
— С ними ехал благородный Тесей, — сказал один из сатиров. — Он был печален.
— И рядом с ним ехала красивая женщина, такая нежная, что я не посмел бы обнять ее, — сказал второй сатир. Они глупо смеялись и топали козлиными ногами. Скоро они скрылись за деревьями.
Молодой кентавр хорошо читал следы и потому ехал первым.
— Вот тут они останавливались, спорили, совещались, как ехать дальше. Вот следы царя Тесея — подкова его коня несет на себе изображения змей. Царь спорил… но они его уговорили. — Скоро ли? — спросила Кора. — Теперь надо молчать, — сказал Фол. — Звуки здесь разносятся далеко.
Кентавры осторожно ступали по мерзлой земле. Они шли рысью рядом с дорогой, не спуская глаз со следов. Внезапно молодой кентавр поднял руку. В этом месте следы их противников отделились от основной дороги и по узкой тропинке углубились в лес. Тропинка шла все выше. И становилась круче.
Кора хотела сказать, что слезет с Хирона. Почему-то ей показалось, что так будет лучше. И в этот момент из скопления черных, голых, кое-где с бурыми листьями, кустов вылетела стрела. Она пролетела над плечом молодого кентавра, который с удивлением и слишком поздно повернул голову, следя за ее полетом, скользнула по бедру Коры и вонзилась в ствол дерева. И совершенно беззвучно. Как во сне. Тогда Феак сам спрыгнул с кентавра и покатился по земле. Кора инстинктивно последовала его примеру, кентавры, освобожденные от своей ноши, кинулись в сторону, и в ту же долю секунды стая стрел промчалась над прогалиной, где вилась тропинка, и стрелы застучали наконечниками по деревьям или беззвучно падали на снег.
Если бы кто-то из магнетов, сидевших в засадах, охраняя своих господ, не поспешил выстрелить, то она наверняка бы уже была мертвой. И все они…
Но Кора выхватила небольшой меч, что забрала перед отъездом из дома Дедала, обнажили свое оружие и ее друзья.
В сущности, магнетов было не так много, чуть больше дюжины, — столько Пирифой смог привести в Афины. Они были убеждены, что ловко подстерегли врагов и убьют их, но когда их залп сорвался, то оказалось, что они, стараясь стрелять наверняка, подпустили кентавров слишком близко, и оттого у них не было времени заложить новые стрелы и натянуть луки. И не было времени, а может, сообразительности кинуть луки и схватиться за кривые кинжалы. Ревущая лавина кентавров — а почему бы трем кентаврам и двум взбешенным людям не оказаться лавиной? — обрушилась на длинноволосых дикарей, опрокинула, разметала их — несколько тел остались на земле, и Кора не заметила и не знала, ударила ли кого-нибудь из них мечом, хоть и хотела этого. Оставшиеся в живых разбежались, но, как ни странно, лес, сдавленный холмами, сожрал звуки этого короткого жестокого сражения, и тишина возвратилась немедленно, как только угас топот последнего из магнетов.
…Они стояли в пустом лесу, перед ними была тропинка, которая вела вверх.
Светило зимнее солнце, высоко в небе парил орел, ветер был свежим и бодрым.
Я понимаю, что за чувство движет мною, подумала Кора, это чувство шахматиста, который увидел верный выигрыш в партии, и хотя соперник еще сопротивляется, убежденный в возможности выкрутиться, ты знаешь игру на несколько верных шагов вперед. — Пошли? — спросила Кора. Один из магнетов застонал. Он держался рукой за живот, и вокруг него было много крови. — Добить его? — спросил молодой кентавр. — Они вернутся за ним и добьют, если нельзя донести до дома, — сказал Хирон.
Они начали подниматься, и вскоре деревья расступились, и перед ними образовался покатый подъем к вершине скалы, которая с той, дальней стороны обрывалась вниз.
Они остановились. Впереди, на краю обрыва, стоял Тесей. Остальные были там же — все, включая Медею. Они окружили Тесея полукругом, так что Пирифой стоял сзади, Ариадна и Медея по краям, а незнакомец в шлеме-маске разговаривал с Тесеем, сообщая ему что-то, неслышное на таком расстоянии. Как они заманили его сюда?
Тесей не согласился с чем-то и опустил руку на рукоять меча, но не успел — Медея выхватила меч раньше и отбежала, смеясь. Тесей шагнул к ней, но был настороже. Он, видно, понял, что попал в ловушку.
…Не сговариваясь, Кора и кентавры шли вперед молча, чтобы не спугнуть врагов.
Но все же человек в шлеме-маске что-то услышал, и быстро обернулся — глаза его сверкнули сквозь разрезы бронзы — и крикнул что-то Пирифою. Кентавры и Кора с Феаком ринулись вперед, но Пирифой успел толкнуть Тесея. Тесей не удержал равновесия — слишком силен и неожиданен был толчок. Он поднял руки в тщетной попытке удержаться на краю, и тогда человек в маске толкнул его еще раз, хоть и не сильно… Тесей с криком исчез с обрыва.
— В стороны! — закричала Ариадна. Четверо убийц побежали в разные стороны, и лишь Кора поняла причину паники, прозвучавшую в голосе герцогини: если они последуют за Тесеем, то погибнут также наверняка и навсегда, как Тесей.
Они разбегались как зайцы по вершине скалы, вламываясь в кусты, что росли там с боковин скалы, но Кора и ее друзья не стали их преследовать. Потому что бежали прямо к обрыву. Они замерли на самом краю.
Внизу — страшно далеко, они разглядели золотистый отсвет бронзовых игл.
Но не увидели тела Тесея, пронзенного насквозь этими иглами. Тесея не было.
— Хирон, — взмолилась Кора. — У тебя же глаза, как у орла…
— Его нет там, — сказал кентавр. — Что-то случилось. — Может, там куст, незаметный отсюда, и он зацепился за него? — спросил Феак.
И тут большая, но легкая тень пронеслась над площадкой.
Громадная белая птица, из последних сил взмахивая крыльями, пролетела над площадкой и уронила свою тяжелую ношу на снег. Тесей лежал на площадке.
Дедал, не сложив крыльев, опустился рядом с ним и сказал:
— Вот уж не думал, что смогу его поднять. — Как? Почему? — закричала Кора. — Я успел подлететь и увидел, как они его скинули. У меня новые крылья. Стоило же их испытать. Они подошли к Тесею.
Он открыл глаза, нашел Кору, обрадовался ей. — Все-таки ты жива, хвала богам, — сказал он. — Мой друг Дедал, что на самом деле подвигло тебя на столь рискованный и героический поступок? — спросил Хирон. — Это настолько не в твоем характере…
— Уважаемая госпожа Кора. — Дедал перевел дух и проверил ремни, которыми крылья были прикреплены к его телу. — Смотрите, как я все рассчитал. Я не повторяю ошибок дважды.
— Дедал! — Хирон вышел из себя. — Говори, почему ты здесь?
Изобретатель обернулся к Коре. Он не просил, а объяснял — воспитанный человек среди друзей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64