Знаете, такому провинциальному лекарю, как я, очень непросто вспомнить, чему его в свое время учили. И если бы не помощь доктора Мартин, я скорее всего упустил бы немало деталей. Честно говоря, не слишком приятное занятие копаться в мыслях и чувствах людей, которых хорошо знаешь и которыми восхищаешься.
– Надеюсь, ничего серьезного?
– Ну, в этом случае вы бы не собирались сейчас в столь скоропалительный прыжок! А Дуэйну я не разрешил участвовать по очень простой причине – у него обычная простуда. – Лэрд покачал головой. – Простите меня! Для меня все это не слишком привычно. Повода для беспокойства нет, Джейкоб. В вашем тесте имеется несколько странных особенностей, хотя в целом тест соответствует норме. И все же кое-что меня смущает. Я не стану вдаваться в детали, поскольку они могут встревожить вас куда в большей степени, чем того заслуживают. Но я был бы весьма признателен, если бы вы и Хелен по возвращении как-нибудь зашли ко мне. Джейкоб поблагодарил его и направился к лифту. К нему присоединились Ла Рок и Мартин.
Высоко над головой пилон связи протыкал острием стасис-поле. За прозрачными стенами тускло блестели расплавленные скалы Меркурия. Солнце раскаленным ярко-желтым шаром зависло над невысокой грядой пузырчатых холмов. Подошел лифт, Мартин и Лэрд зашли внутрь. Джейкоб уже собрался последовать за ними, как его схватил за руку Ла Рок. Дверь лифта закрылась, и они остались вдвоем.
– Демва, мне нужна моя камера!
– Разумеется, Ла Рок. Комендант обезвредит глушитель, и вы сможете забрать ее в любое время.
– А записи?
– Они у меня. Меня они тоже интересуют.
– Они вас не касаются!
– Перестаньте, Ла Рок, – простонал Джейкоб. – Почему вы хотя бы раз в жизни не можете допустить, что другие тоже обладают каким-никаким умом? Я хочу знать, зачем вы снимали звуковое изображение стасис-осциллятора на корабле Джеффа? И кроме того, мне интересно, с какой стати вы решили, что они могут понадобиться моему дяде?
– Я у вас в долгу, Демва, – медленно проговорил Ла Рок. Нарочитый акцент мгновенно исчез. – Но прежде чем я отвечу вам, я хочу узнать, насколько совпадают ваши политические взгляды со взглядами вашего дяди.
– Какого именно, Ла Рок? Дяди Джереми, что является членом Ассамблеи Конфедерации? Нет, вы вряд ли стали бы с ним сотрудничать. Дяди Хуана? Он хороший теоретик, но никудышный практик… А, вы, наверное, имеете в виду дядю Джеймса! Вот уж кто настоящий экстремист! Что ж, по многим вопросам я с ним полностью согласен. Но не собираюсь помогать ему, если он замешан в шпионаже… Особенно если его план так же неуклюж, как и ваш. Вы не убийца, Ла Рок, и не поднадзорный. Вы шпион! Вот только на кого вы работаете? Но разрешение этой загадки я оставлю до возвращения на Землю. Там вы вместе с моим дядюшкой придете ко мне, и я решу, стоит или нет сдавать вас властям. Идет?
Ла Рок кротко кивнул.
– Я подожду, Демва. Только вы не потеряйте мои записи. Хорошо? Они слишком дорого Мне стоили. Можно сказать, я в аду из-за них побывал. Не лишайте меня шанса убедить вас.
Джейкоб посмотрел на Солнце.
– Ла Рок, избавьте меня от ваших причитаний. В аду вы не побывали… пока.
Он повернулся и вошел в кабину прибывшего лифта. До старта оставалось несколько часов. Надо было выспаться.
ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ
В истории эволюции ни одна метаморфоза, ни один «квантовый скачок» не могут сравниться с этим феноменом. Никогда прежде образ жизни одного из видов не изменялся столь быстро и радикально. Каких-то пятнадцать миллионов лет назад представители семейства Homo ничем принципиально не отличались от других животных. Дальнейший ход событий носил взрывной характер… Первые земледельческие поселения… Города… Мегаполисы. Все это спрессовано на временной шкале эволюции в одно мгновение, равное каким-то десяти тысячам лет.
Джон Э.Пфайфер
Глава 21
DEJA PENSE – УЖЕ ПРОДУМАНО
– Вы когда-нибудь задавались вопросом, почему экипажи большинства звездолетов процентов на семьдесят состоят из женщин? Хелен протянула Джейкобу пластиковую банку с горячим кофе и вернулась обратно к автомату с напитками, чтобы выбить из него еще одну банку, теперь уж для себя. Кофе был таким горячим, что пальцы не спасал даже тонкий слой термоизоляции, покрывавший стенки банки. Джейкоб осторожно поставил ее на подлокотник кресла.
Хелен, похоже, снова решила поиграть в свою любимую игру. Провокаторша! Он улыбнулся. Едва они оказывались друг с другом наедине (если уединение вообще возможно на абсолютно открытой палубе), как Хелен де Сильва тут же старалась втянуть его в весьма двусмысленные разговоры. Джейкоб, правда, нисколько не возражал. Благодаря этой игре он чувствовал себя сейчас значительно лучше, чем в первые часы после старта.
– Во времена моей юности мы не сомневались в том, что полеты к звездам – чисто мужское занятие. Впрочем, подобная убежденность была скорее всего лишь одним из симптомов полового созревания. Вы читали об этом у Джона-Два-Облака? Он родился в Верхнем Лондоне. Быть может, вы даже знали его родителей.
Хелен с упреком взглянула на неге. Джейкоб в который уже раз подавил желание сообщить ей, что женщине с таким лицом следует покорять мужские сердца, а не космические просторы. Нет, все-таки, наверное, не стоит указывать профессиональному звездолетчику на то, что ямочки на щеках прелестны и совершенно неотразимы. Уж слишком велик риск.
– Хорошо, хорошо… – Он не выдержал укоряющего взгляда и рассмеялся.
– Постараюсь не отвлекаться. Полагаю, такой численный перевес женщин в космосе связан с тем, что они лучше мужчин переносят большое ускорение, перепад температур, обладают лучшей координацией и отменной выдержкой. Благодаря этим качествам они становятся прекрасными космическими путешественниками.
Хелен отхлебнула кофе и сморщилась.
– Все верно. Кроме того, женщины, судя по всему, меньше подвержены болезням во время дальних перелетов. Но, видите ли, все эти различия не столь ужи значительны. Во всяком случае, их явно недостаточно, чтобы объяснить, почему гораздо больше мужчин, чем женщин, жаждут отправишься в космос. Корабли, курсирующие внутри Солнечной системы, более чем наполовину состоят из мужчин. А на военных кораблях и вовсе преобладает мужской пол.
– Не могу сказать ничего определенного относительно коммерческих или исследовательских кораблей, но думаю, военные отбирают людей по их склонности воевать. Разумеется, не доказано, что… Хелен рассмеялась.
– Не стоит прибегать к столь дипломатичным выражениям, Джейкоб.
Конечно, из мужчин получаются лучшие воины, чем из женщин… в статистическом смысле. Амазонки вроде меня – редкие исключения. Собственно говоря, это и есть один из критериев отбора. На борту звездолета не должно быть слишком много воинов!
– Но это же бессмысленно! Ведь зачастую звездолеты оказываются в той части Галактики, которую даже Библиотека исследовала не до конца. Астронавты сталкиваются с бесконечным разнообразием чуждых рае, многие из которых чересчур темпераментны. Галактические институты не наложили запрет на межрасовые войны. А судя по словам Фэгина, они и не смогли бы этого сделать, даже если бы захотели. Институты Галактики пытаются лишь загнать войны в определенные рамки.
– Так вы полагаете, земные звездолеты должны быть готовы к столкновениям? – Хелен по-прежнему улыбалась. В красном мерцании хромосферы ее волосы отливали странным сиянием, притягивали взгляд. – Вы правы, мы действительно должны быть готовы к военным действиям. Но поразмыслите, в какой мы находимся ситуации. Земляне вынуждены иметь дело с сотнями различных видов, объединенных одной единственной общей чертой, той, что у нас как раз отсутствует. Все галактические расы связаны цепью общих традиций. Развитием, корни которого уходят в прошлое на два миллиарда лет назад. Все они знакомы с достижениями Библиотеки, привнося туда и что-то свое. Большинство из них капризны и тщеславны, они кичатся своими привилегиями и оберегают их как зеницу ока. И подавляющее большинство с большим подозрением относится к глупой и дикой расе, обнаружившейся в глухой солнечной провинции.
– И что же прикажете нам делать, если какая-нибудь занюханная раса с примитивным разумом, который в ней развили давно почившие опекуны, вдруг решит бросить вызов земному кораблю? Что нам делать, если эти существа, начисто лишенные честолюбия и чувства юмора, вздумают задержать наш корабль и потребовать невероятную пошлину? Ну, к примеру, в виде сорока дельфиньих песен?
Хелен нахмурилась.
– Стоит ли в такой ситуации ввязываться в драку? Как-то раз «Калипсо», корабль-красавец, до краев заполненный ресурсами, необходимыми для жизнедеятельности небольшого сообщества землян, был остановлен парочкой крошечных доисторических кораблей. Неповоротливые и медлительные, как улитки, они были явно приобретены где-то на стороне в незапамятные времена. – Голос Хелен зазвенел. – Вы только представьте себе! Новый и красивый корабль, построенный исключительно руками и разумом людей, останавливают два допотопных чудовища, ведомые «разумными» верблюдами. Но корабли ведь созданы теми, кто всю свою жизнь пользовался достижениями Библиотеки! – Голос ее прервался, и она отвернулась. Джейкоба тронуло ее волнение. Одновременно он почувствовал, что ему оказана большая честь. Он уже достаточно хорошо знал Хелен, чтобы понять: никому и никогда она не рассказывала ничего подобного. Да, их отношения крепнут прежде всего благодаря Хелен. Именно она проявляет инициативу, расспрашивая его о прошлом, о семье, о чувствах. Сам Джейкоб почему-то не отваживался на расспросы. Понимал, что за его нерешительностью кроется не просто нежелание подпускать к себе Хелен слишком близко, а нечто большее…
– Значит, ввязываться не стоит? И мы обречены на поражение со всей неизбежностью? – спокойно спросил он.
Она кивнула, так и не повернув головы. Он откашлялся.
– Правда, у нас все еще припрятана парочка приемов, которые способны кое-кого удивить. О нас ведь, в сущности, мало что известно даже Библиотеке. Но козыри приберегают на крайний случай. А пока мы лебезим, подхалимничаем, славословим и уговариваем. Когда же это не помогает, то попросту… удираем. – Он представил себе встречу с кораблем пилов. – Впрочем, этот способ, наверное, не самый легкий.
– Да, но зато нам известен секрет хладнокровия. – Хелен снова повеселела. Ямочки заиграли в уголках губ. – Вот именно поэтому в экипажах и преобладают женщины.
– Постойте, постойте! Ведь женщины куда мстительнее мужчин!
Преобладание женских экипажей вряд ли гарантирует нам покой.
– В обычной ситуации – нет.
Хелен снова улыбнулась. Джейкоб ждал продолжения, но она лишь пожала плечами. Помолчав, Хелен вдруг придвинулась к нему и тихо прошептала:
– Пойдемте.
Она подхватила его под локоть и повела за купол, к краю палубы. Здесь не было ни души.
Пурпурное сияние хромосферы теряло однородность там, где стасис-экран изгибался. Узкая полоска, часть Большого Пятна, общая конфигурация которого со времени последнего прыжка существенно изменилась, слегка пульсировала. Хелен опустилась на колени и осторожно подобралась к самому краю платформы. Несколько мгновений она не отрывала глаз от этого мерцания. Затем оперлась ладонями о палубу и медленно опустила ноги в стасис-поле.
Джейкоб затаил дыхание.
– Вы просто сумасшедшая, – прошептал он, облизнув пересохшие вдруг губы.
Хелен неторопливо поболтала ногами. Казалось, они движутся в густом сиропе. Облегающая ноги ткань комбинезона, будто живая, покрылась рябью. Хелен взглянула на него и втянула ноги на палубу без видимого усилия.
– Похоже, с ними все в порядке, Джейкоб. Но глубже опускаться, наверное, не стоит. По всей видимости, масса моих ног вызывает искажения в удерживающем поле. Во всяком случае, при погружении туда у меня не возникло ощущения, что мои ноги вдруг взяли и перевернулись вверх тормашками.
Она снова свесила их в стасис-поле. Джейкоб почувствовал, как у него внезапно ослабли колени.
– Вы хотите сказать, что прежде ни разу не проделывали ничего подобного?! Она взглянула на него и улыбнулась.
– Вы спрашиваете, не рисуюсь ли я? Отвечаю: да, мне хочется произвести на вас впечатление. Но головы я отнюдь не потеряла. После всего того, что вы вчера рассказали о Буббакубе и его манипуляциях с пылесосом, я внимательно перепроверила все уравнения. И с удивлением выяснила, что подобные фокусы совершенно безопасны. Присоединяйтесь! Он вяло кивнул. После чехарды удивительнейших событий последних дней подобное предложение уже не казалось ему верхом безумия. Весь секрет состоял в том, чтобы просто не думать о том, что собираешься сделать. Он опустился на палубу рядом с Хелен.
Стасис-поле действительно напоминало густой сироп, вязкость которого возрастала с глубиной. Нельзя сказать, чтобы ощущения были уж очень неприятными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
– Надеюсь, ничего серьезного?
– Ну, в этом случае вы бы не собирались сейчас в столь скоропалительный прыжок! А Дуэйну я не разрешил участвовать по очень простой причине – у него обычная простуда. – Лэрд покачал головой. – Простите меня! Для меня все это не слишком привычно. Повода для беспокойства нет, Джейкоб. В вашем тесте имеется несколько странных особенностей, хотя в целом тест соответствует норме. И все же кое-что меня смущает. Я не стану вдаваться в детали, поскольку они могут встревожить вас куда в большей степени, чем того заслуживают. Но я был бы весьма признателен, если бы вы и Хелен по возвращении как-нибудь зашли ко мне. Джейкоб поблагодарил его и направился к лифту. К нему присоединились Ла Рок и Мартин.
Высоко над головой пилон связи протыкал острием стасис-поле. За прозрачными стенами тускло блестели расплавленные скалы Меркурия. Солнце раскаленным ярко-желтым шаром зависло над невысокой грядой пузырчатых холмов. Подошел лифт, Мартин и Лэрд зашли внутрь. Джейкоб уже собрался последовать за ними, как его схватил за руку Ла Рок. Дверь лифта закрылась, и они остались вдвоем.
– Демва, мне нужна моя камера!
– Разумеется, Ла Рок. Комендант обезвредит глушитель, и вы сможете забрать ее в любое время.
– А записи?
– Они у меня. Меня они тоже интересуют.
– Они вас не касаются!
– Перестаньте, Ла Рок, – простонал Джейкоб. – Почему вы хотя бы раз в жизни не можете допустить, что другие тоже обладают каким-никаким умом? Я хочу знать, зачем вы снимали звуковое изображение стасис-осциллятора на корабле Джеффа? И кроме того, мне интересно, с какой стати вы решили, что они могут понадобиться моему дяде?
– Я у вас в долгу, Демва, – медленно проговорил Ла Рок. Нарочитый акцент мгновенно исчез. – Но прежде чем я отвечу вам, я хочу узнать, насколько совпадают ваши политические взгляды со взглядами вашего дяди.
– Какого именно, Ла Рок? Дяди Джереми, что является членом Ассамблеи Конфедерации? Нет, вы вряд ли стали бы с ним сотрудничать. Дяди Хуана? Он хороший теоретик, но никудышный практик… А, вы, наверное, имеете в виду дядю Джеймса! Вот уж кто настоящий экстремист! Что ж, по многим вопросам я с ним полностью согласен. Но не собираюсь помогать ему, если он замешан в шпионаже… Особенно если его план так же неуклюж, как и ваш. Вы не убийца, Ла Рок, и не поднадзорный. Вы шпион! Вот только на кого вы работаете? Но разрешение этой загадки я оставлю до возвращения на Землю. Там вы вместе с моим дядюшкой придете ко мне, и я решу, стоит или нет сдавать вас властям. Идет?
Ла Рок кротко кивнул.
– Я подожду, Демва. Только вы не потеряйте мои записи. Хорошо? Они слишком дорого Мне стоили. Можно сказать, я в аду из-за них побывал. Не лишайте меня шанса убедить вас.
Джейкоб посмотрел на Солнце.
– Ла Рок, избавьте меня от ваших причитаний. В аду вы не побывали… пока.
Он повернулся и вошел в кабину прибывшего лифта. До старта оставалось несколько часов. Надо было выспаться.
ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ
В истории эволюции ни одна метаморфоза, ни один «квантовый скачок» не могут сравниться с этим феноменом. Никогда прежде образ жизни одного из видов не изменялся столь быстро и радикально. Каких-то пятнадцать миллионов лет назад представители семейства Homo ничем принципиально не отличались от других животных. Дальнейший ход событий носил взрывной характер… Первые земледельческие поселения… Города… Мегаполисы. Все это спрессовано на временной шкале эволюции в одно мгновение, равное каким-то десяти тысячам лет.
Джон Э.Пфайфер
Глава 21
DEJA PENSE – УЖЕ ПРОДУМАНО
– Вы когда-нибудь задавались вопросом, почему экипажи большинства звездолетов процентов на семьдесят состоят из женщин? Хелен протянула Джейкобу пластиковую банку с горячим кофе и вернулась обратно к автомату с напитками, чтобы выбить из него еще одну банку, теперь уж для себя. Кофе был таким горячим, что пальцы не спасал даже тонкий слой термоизоляции, покрывавший стенки банки. Джейкоб осторожно поставил ее на подлокотник кресла.
Хелен, похоже, снова решила поиграть в свою любимую игру. Провокаторша! Он улыбнулся. Едва они оказывались друг с другом наедине (если уединение вообще возможно на абсолютно открытой палубе), как Хелен де Сильва тут же старалась втянуть его в весьма двусмысленные разговоры. Джейкоб, правда, нисколько не возражал. Благодаря этой игре он чувствовал себя сейчас значительно лучше, чем в первые часы после старта.
– Во времена моей юности мы не сомневались в том, что полеты к звездам – чисто мужское занятие. Впрочем, подобная убежденность была скорее всего лишь одним из симптомов полового созревания. Вы читали об этом у Джона-Два-Облака? Он родился в Верхнем Лондоне. Быть может, вы даже знали его родителей.
Хелен с упреком взглянула на неге. Джейкоб в который уже раз подавил желание сообщить ей, что женщине с таким лицом следует покорять мужские сердца, а не космические просторы. Нет, все-таки, наверное, не стоит указывать профессиональному звездолетчику на то, что ямочки на щеках прелестны и совершенно неотразимы. Уж слишком велик риск.
– Хорошо, хорошо… – Он не выдержал укоряющего взгляда и рассмеялся.
– Постараюсь не отвлекаться. Полагаю, такой численный перевес женщин в космосе связан с тем, что они лучше мужчин переносят большое ускорение, перепад температур, обладают лучшей координацией и отменной выдержкой. Благодаря этим качествам они становятся прекрасными космическими путешественниками.
Хелен отхлебнула кофе и сморщилась.
– Все верно. Кроме того, женщины, судя по всему, меньше подвержены болезням во время дальних перелетов. Но, видите ли, все эти различия не столь ужи значительны. Во всяком случае, их явно недостаточно, чтобы объяснить, почему гораздо больше мужчин, чем женщин, жаждут отправишься в космос. Корабли, курсирующие внутри Солнечной системы, более чем наполовину состоят из мужчин. А на военных кораблях и вовсе преобладает мужской пол.
– Не могу сказать ничего определенного относительно коммерческих или исследовательских кораблей, но думаю, военные отбирают людей по их склонности воевать. Разумеется, не доказано, что… Хелен рассмеялась.
– Не стоит прибегать к столь дипломатичным выражениям, Джейкоб.
Конечно, из мужчин получаются лучшие воины, чем из женщин… в статистическом смысле. Амазонки вроде меня – редкие исключения. Собственно говоря, это и есть один из критериев отбора. На борту звездолета не должно быть слишком много воинов!
– Но это же бессмысленно! Ведь зачастую звездолеты оказываются в той части Галактики, которую даже Библиотека исследовала не до конца. Астронавты сталкиваются с бесконечным разнообразием чуждых рае, многие из которых чересчур темпераментны. Галактические институты не наложили запрет на межрасовые войны. А судя по словам Фэгина, они и не смогли бы этого сделать, даже если бы захотели. Институты Галактики пытаются лишь загнать войны в определенные рамки.
– Так вы полагаете, земные звездолеты должны быть готовы к столкновениям? – Хелен по-прежнему улыбалась. В красном мерцании хромосферы ее волосы отливали странным сиянием, притягивали взгляд. – Вы правы, мы действительно должны быть готовы к военным действиям. Но поразмыслите, в какой мы находимся ситуации. Земляне вынуждены иметь дело с сотнями различных видов, объединенных одной единственной общей чертой, той, что у нас как раз отсутствует. Все галактические расы связаны цепью общих традиций. Развитием, корни которого уходят в прошлое на два миллиарда лет назад. Все они знакомы с достижениями Библиотеки, привнося туда и что-то свое. Большинство из них капризны и тщеславны, они кичатся своими привилегиями и оберегают их как зеницу ока. И подавляющее большинство с большим подозрением относится к глупой и дикой расе, обнаружившейся в глухой солнечной провинции.
– И что же прикажете нам делать, если какая-нибудь занюханная раса с примитивным разумом, который в ней развили давно почившие опекуны, вдруг решит бросить вызов земному кораблю? Что нам делать, если эти существа, начисто лишенные честолюбия и чувства юмора, вздумают задержать наш корабль и потребовать невероятную пошлину? Ну, к примеру, в виде сорока дельфиньих песен?
Хелен нахмурилась.
– Стоит ли в такой ситуации ввязываться в драку? Как-то раз «Калипсо», корабль-красавец, до краев заполненный ресурсами, необходимыми для жизнедеятельности небольшого сообщества землян, был остановлен парочкой крошечных доисторических кораблей. Неповоротливые и медлительные, как улитки, они были явно приобретены где-то на стороне в незапамятные времена. – Голос Хелен зазвенел. – Вы только представьте себе! Новый и красивый корабль, построенный исключительно руками и разумом людей, останавливают два допотопных чудовища, ведомые «разумными» верблюдами. Но корабли ведь созданы теми, кто всю свою жизнь пользовался достижениями Библиотеки! – Голос ее прервался, и она отвернулась. Джейкоба тронуло ее волнение. Одновременно он почувствовал, что ему оказана большая честь. Он уже достаточно хорошо знал Хелен, чтобы понять: никому и никогда она не рассказывала ничего подобного. Да, их отношения крепнут прежде всего благодаря Хелен. Именно она проявляет инициативу, расспрашивая его о прошлом, о семье, о чувствах. Сам Джейкоб почему-то не отваживался на расспросы. Понимал, что за его нерешительностью кроется не просто нежелание подпускать к себе Хелен слишком близко, а нечто большее…
– Значит, ввязываться не стоит? И мы обречены на поражение со всей неизбежностью? – спокойно спросил он.
Она кивнула, так и не повернув головы. Он откашлялся.
– Правда, у нас все еще припрятана парочка приемов, которые способны кое-кого удивить. О нас ведь, в сущности, мало что известно даже Библиотеке. Но козыри приберегают на крайний случай. А пока мы лебезим, подхалимничаем, славословим и уговариваем. Когда же это не помогает, то попросту… удираем. – Он представил себе встречу с кораблем пилов. – Впрочем, этот способ, наверное, не самый легкий.
– Да, но зато нам известен секрет хладнокровия. – Хелен снова повеселела. Ямочки заиграли в уголках губ. – Вот именно поэтому в экипажах и преобладают женщины.
– Постойте, постойте! Ведь женщины куда мстительнее мужчин!
Преобладание женских экипажей вряд ли гарантирует нам покой.
– В обычной ситуации – нет.
Хелен снова улыбнулась. Джейкоб ждал продолжения, но она лишь пожала плечами. Помолчав, Хелен вдруг придвинулась к нему и тихо прошептала:
– Пойдемте.
Она подхватила его под локоть и повела за купол, к краю палубы. Здесь не было ни души.
Пурпурное сияние хромосферы теряло однородность там, где стасис-экран изгибался. Узкая полоска, часть Большого Пятна, общая конфигурация которого со времени последнего прыжка существенно изменилась, слегка пульсировала. Хелен опустилась на колени и осторожно подобралась к самому краю платформы. Несколько мгновений она не отрывала глаз от этого мерцания. Затем оперлась ладонями о палубу и медленно опустила ноги в стасис-поле.
Джейкоб затаил дыхание.
– Вы просто сумасшедшая, – прошептал он, облизнув пересохшие вдруг губы.
Хелен неторопливо поболтала ногами. Казалось, они движутся в густом сиропе. Облегающая ноги ткань комбинезона, будто живая, покрылась рябью. Хелен взглянула на него и втянула ноги на палубу без видимого усилия.
– Похоже, с ними все в порядке, Джейкоб. Но глубже опускаться, наверное, не стоит. По всей видимости, масса моих ног вызывает искажения в удерживающем поле. Во всяком случае, при погружении туда у меня не возникло ощущения, что мои ноги вдруг взяли и перевернулись вверх тормашками.
Она снова свесила их в стасис-поле. Джейкоб почувствовал, как у него внезапно ослабли колени.
– Вы хотите сказать, что прежде ни разу не проделывали ничего подобного?! Она взглянула на него и улыбнулась.
– Вы спрашиваете, не рисуюсь ли я? Отвечаю: да, мне хочется произвести на вас впечатление. Но головы я отнюдь не потеряла. После всего того, что вы вчера рассказали о Буббакубе и его манипуляциях с пылесосом, я внимательно перепроверила все уравнения. И с удивлением выяснила, что подобные фокусы совершенно безопасны. Присоединяйтесь! Он вяло кивнул. После чехарды удивительнейших событий последних дней подобное предложение уже не казалось ему верхом безумия. Весь секрет состоял в том, чтобы просто не думать о том, что собираешься сделать. Он опустился на палубу рядом с Хелен.
Стасис-поле действительно напоминало густой сироп, вязкость которого возрастала с глубиной. Нельзя сказать, чтобы ощущения были уж очень неприятными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48