И эта сила не давала Роману ступить на землю пустыря или хотя бы приблизиться к ней…
Так, кто-то мешает мне разыскать Маргариту, подумал Лунин, усаживаясь на брошенный деревянный ящик и извлекая из складок плаща небольшую дорожную тетрадь с самыми необходимыми заклинаниями. Если узнаю, что это штучки цверга, голову оторву… Нельзя задерживать героя, спешащего на встречу с судьбой. Хотя на Эрика это непохоже - он не лишен благородства и доброты. Неужели это чары Моргана? Да, придется еще повоевать со старым пиратом!
Листая страницы с записями, Роман пытался подобрать хоть что-то подходящее к случаю, но как-то ничего не попадалось. Что и говорить, случай был «нетиповой»…
Между тем к ночи похолодало, а амуниция Романа была рассчитана на теплый климат Камелота, а вовсе не на московский морозец. Стальной шлем, застывший на холоде, оказалось трудно держать в руке, и Лунин опустил его прямо в снег у своих ног… Нагрудный панцирь, именуемый в среде рыцарей кирасой, тоже был выкован из металла и тоже доставлял мало приятного. Конечно, человеку, испившему эликсир бессмертия, глупо волноваться из-за возможных последствий воспаления легких, но как уроженец юга Роман плохо переносил холод…
Чтобы не впасть в анабиоз на почве переохлаждения, пришлось творить согревающее заклинание. Горячая волна прошла по телу, и сразу стало немного легче. Но надолго такого тепла не хватало.
И вдруг прямо перед Романом как-то из ниоткуда выскочил автомобиль на полном ходу… Похоже, водитель, который едва не сбил присевшего на безлюдном пустыре рыцаря, и сам был шокирован подобной ситуацией. И от шока сразу начал орать, взвизгнув тормозами и приоткрыв дверцу:
- Ну ты и козел, блин! Читатель! Расселся прямо на дороге и сидит, читает! Грамотный типа! Ты что, козел, не видишь, что тут выезд со двора?
- Да ты сам-то что, не видишь, что это псих? - поинтересовалась у водителя его спутница, сидевшая на пассажирском сиденье. - Он же вон в доспехах рыцарских, это по морозу-то! Из консервной банки небось смастрякал… И с мечом игрушечным. Наверное, из этих… Из толканутых, которые Толкиена обчитались… Дружков ждет, сейчас тут начнут на мечах рубиться, гоблины! Поехали, пока они тебе машину не попортили…
Роман не возразил ни слова - то, что думали водитель машины и его дама, мало волновало чародея. Важным представлялось лишь одно - «тут выезд со двора», кричали они. Стало быть, и двор, и дом на месте, надо лишь разрушить дурманящие чары…
Начертив на снегу древний символ из трех соединенных треугольников, именуемый в магии «глаз дракона», Роман произнес древнее латинское заклинание, высвобождающее силу «дракона» и разрушающее магическое наваждение:
Cum saxum saxorum
In duersum montum oparum da,
In aetibulum
In quinatum - Draconis!
Пелена рассеялась, безлюдный пустырь исчез, и перед Романом возник шестнадцатиэтажный дом, окна которого уютно светились в сгущающихся зимних сумерках.
Подхватив свой шлем с засыпанным снегом плюмажем и дорожную суму, Лунин бегом кинулся к подъезду… В Камелот следовало проникнуть поскорее хотя бы потому, что там всегда тепло!
Побеседовав с беоритом, Маргоша узнала много нового про племя человеко-медведей. Недаром говорят, что странствия по миру (а вернее, по мирам) расширяют кругозор.
Когда-то человеко-медведи были любимым племенем Одина, мечтавшего вывести новую породу воинов - сильных, бесстрашных, могучих и не боящихся никаких лишений. Но эти вольные дети севера не угодили чем-то Фрейе, вечно подчеркивавшей свою полную независимость перед Одином (не хватало еще, чтобы ваны безропотно покорялись асам!)… Чтобы уберечь беоритов от проклятий и мести своенравной богини, Один спрятал своих любимцев в ином мире, создав для них остров в бескрайнем океане. Зеленые равнины, высокие горы, чистые реки, плодородная земля и синее море вокруг - что еще нужно было для жизни гордого племени?
Изначально и беориты, и сам Один верили, что это лишь временное убежище, и надеялись на скорое возвращение в большой мир. Но увы, северные боги оказались смертными… Гибель богов изменила все в этом мире. Возвращать беоритов в родные места больше было некому. Да они уже и не желали этого - век проходил за веком, многие поколения человеко-медведей не знали другой родины. Лишь в смутных древних преданиях говорилось о какой-то иной прекрасной земле, где обитали предки беоритов, но в нее мало кто верил - сказки они и есть сказки…
А в иных мирах появлялись иные боги, имевшие свои виды на всю Вселенную. Однажды утром беориты, проснувшись, обнаружили на своем острове чужой город, перенесенный сюда волей неведомых им богов. Пришельцев встретили настороженно, но вступить с ними в бой не пожелали: новички были умелыми бойцами, а беориты, много веков ни с кем не воевавшие, лишь номинально считались героями и воинами. Они ушли в горы, откуда спускались редко, лишь в самых крайних случаях.
Однако жизнь на острове плечом к плечу стала непростым испытанием для двух народов, столь различных по своим традициям и взглядам, - конфликты между двумя племенами множились, стычки казались неизбежными, и беориты быстро вспомнили боевые навыки своих предков…
Однажды чужой город сам собой исчез так же внезапно, как и появился. Человеко-медведи праздновали победу. Но, как оказалось, прежде времени: славянский город вновь возник на острове со всеми своими жителями, домами, храмами, торжищами и большим морским портом. Война между двумя племенами то затухала, то возобновлялась с новой силой, и в конце концов к ней все привыкли как к естественному фактору островной жизни… Вроде как без войны невозможно, а враги, они на то и враги, чтобы их ненавидеть.
Беорф, принадлежавший к числу идейных теоретиков беоритских партизан, был пойман арконцами и посажен в острог, но сумел бежать и укрыться в сопредельном мире. И теперь патриотический долг звал его назад, на родной остров, где воцарилось непрочное перемирие и обе противоборствующие стороны страдали вялотекущей манией боеготовности…
Нельзя сказать, что подобные сведения делали путешествие в Аркону в глазах Маргариты еще более соблазнительным: она никогда не увлекалась экстремальным туризмом. Но… тем, кто желают считаться могучими магами, не пристало бегать от опасностей. Может быть, Маргарите удастся помочь двум народам понять друг друга. Это было бы первое серьезное, настоящее дело, которое начинающая чародейка могла бы занести в свой актив. Во всяком случае, именно поиск приключений говорит о том, что человек готов жить настоящей жизнью, а не прозябать за библиотечным компьютером.
Договорились так: Маргарита, использовав чары личины, помогает Беорфу изменить внешность, чтобы он мог вернуться в свой мир без риска подвергнуться немедленному аресту, а он помогает ей адаптироваться в новом для нее мире, который ему очень хорошо знаком.
Сэр Гарольд, не слишком доверявший Беорфу, настаивал на своем праве сопровождать даму в опасном путешествии. Ну что ж, его помощь тоже может оказаться нелишней.
Маргарита, обсудив все практические вопросы, отправилась к себе, чтобы поскорее уснуть, - встать надо было на рассвете. Покинуть замок Мерлина ей хотелось по возможности незаметно: в конце концов, уходить не прощаясь - в старых английских традициях, и Мерлину они должны быть близки. А возможность избежать очередной встречи с полоумной Морганой была бы большой удачей.
На площадке перед лестницей нечто остановило ее внимание. Это была крошечная еловая веточка с торчащими зелеными иголками. Маргарита удивилась остроте собственного зрения - надо же, в полутьме, едва разгоняемой факелами, разглядеть на полу хвоинку всего-то в пару сантиметров длиной. В мелком мусоре не полу не было бы ничего необычного: веточка в лесу зацепилась за чью-то одежду, и этот человек принес ее в замок, где и обронил, даже не заметив… Но… в королевстве Мерлина не было елей!
Сознательно ли не допускали их местные правители в свои пределы или здешний климат им не благотворствовал, но Маргарита ни разу не видела ни одной елки (даже трудно представить, что же бедняжки-камелотцы делают на Новый год; наверное, используют сосны - из всех хвойных пород именно они представлены тут в изобилии).
Надо полагать, что еловую веточку принес на своей одежде кто-либо из земляков Маргариты, уж в ее-то мире елки водились в изобилии. К примеру, на Лысой горе, где имели привычку собираться ведьмы, елей было великое множество.
Да откуда бы эта ель ни появилась, свидетельствует она лишь о том, что Камелот - не такое уж недоступное для выходцев из других миров место. Похоже, целые толпы народа шляются туда-сюда… Вот и ей, Маргоше, не стоит тут задерживаться.
Она положила голову на подушку и тут же крепко уснула, даже не успев помечтать о грядущих приключениях.
ГЛАВА 17
Когда Роман появился в доме цверга, Эрик Витольдович только руками всплеснул - от холода и усталости рыцарь чуть не падал с ног. Лицо его было белым как полотно, нос - красным от холода, а руки - совершенно синими, видимо по той же причине. Надо сказать, вид у него был весьма патриотичный, поскольку на московских просторах именно бело-сине-красная гамма ассоциируется с патриотизмом.
Впрочем, у этого испанского гранда вечно что-нибудь не так. Бывает же такое хроническое невезение, которое длится веками!
Выслушав рассказ о его приключениях и самым решительным образом отмежевавшись от любых подозрений в причастности к наведению злых чар на собственный дом, цверг предложил дону Раймундо задержаться хотя бы на одну ночь, чтобы прийти в себя и восстановить силы.
Цвергу невольно пришлось покривить душой - не сознаваться же, в самом деле, что пришлось пустить в ход немножко отводящих чар. После всех мучений Раймундо мог понять это превратно. Но чары были направлены не против идальго, а против всего человечества в целом. А то слишком уж много «несанкционированных» странников вдруг стало проситься в Камелот. Эрик Витольдович оказался в сложном положении.
Во-первых, неизвестно, как прореагирует Мерлин на появление чужаков в своих владениях. У него была договоренность с цвергом не слишком широко распахивать двери в благословенную страну даже для представителей магического сообщества. И во-вторых, цвергу просто-напросто не нравилось, когда его дом превращают в проходной двор! Вечно притащатся без разрешения, отвлекут от важных дел, натопчут в коридоре грязной обувью, очищающих чар на всех не напасешься…
Но благородному дону Раймундо было не до того, чтобы задумываться над этими тонкостями.
- Я не могу медлить, старик, - повторял идальго, клацая зубами. - Морган затеял игру, чтобы втянуть Маргариту в свой клан. У меня теперь нет ни минуты покоя. Я с ума схожу - как она там одна в этом жутком измерении?
- Ну-ну, друг мой, не надо воспринимать все столь трагично. Камелот - не такое уж плохое место и, во всяком случае, не самое последнее, где можно укрыться от Моргана и его клана.
- Он сказал, что знает, где она, и даже знает, что она там поделывает. Рядом с Маргаритой шпионы Моргана. Мой долг - помешать этому человеку.
- Благородно, благородно, не спорю. Но не надо с такой безграничной верой воспринимать все, что скажет Морган. Он всегда любил немножко приврать… Исключительно из тактических и стратегических соображений. Умело дестабилизировать психику противника - значит выиграть половину дела…
- Но я не смог установить с ней контакт. Поймите, связь с Маргаритой оборвалась, и я, в отличие от Моргана, не знаю, где она и что с ней, - горько вздохнул Роман.
- Ну-ну, не печальтесь, это дело поправимое. Контакт не контакт, а посмотреть, что с ней, мы можем в любую минуту. Неужели вы полагаете, что я брошу девочку без всякого присмотра? Сейчас я продемонстрирую вам изобретение, которым особенно горжусь. Даже, признаться, подумываю, не стоит ли наладить промышленное производство таких штучек для нужд магического сообщества. Но надо просчитать экономический эффект, прежде чем пойти на возможный коммерческий риск. Теоретически эта вещь должна пользоваться спросом, но ведь маги так консервативны, так туго привыкают ко всему новому. Веками пользуются стандартным набором чародея и не хотят ничего другого… А проводить в магическом сообществе широкую рекламную кампанию - дело архисложное. Но вы, благородный дон, гляньте на это чудо. Мне есть чем гордиться!
И Эрик Витольдович с гордостью продемонстрировал гибрид монитора и магического хрустального шара. Включив свой необыкновенный прибор и поколдовав с клавишами, цверг добился, чтобы в центре шара появилась картинка.
- Ну вот вам наша красавица, - похвалился Эрик Витольдович. - Очаровательно, правда? Сюжет, достойный кисти великих мастеров. Контрастность изображения пока слабовата, но я над этим работаю.
На самом деле он вызывал образ Маргоши с некоторым душевным трепетом - мало ли что за изображение могло возникнуть в хрустальном шаре?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Так, кто-то мешает мне разыскать Маргариту, подумал Лунин, усаживаясь на брошенный деревянный ящик и извлекая из складок плаща небольшую дорожную тетрадь с самыми необходимыми заклинаниями. Если узнаю, что это штучки цверга, голову оторву… Нельзя задерживать героя, спешащего на встречу с судьбой. Хотя на Эрика это непохоже - он не лишен благородства и доброты. Неужели это чары Моргана? Да, придется еще повоевать со старым пиратом!
Листая страницы с записями, Роман пытался подобрать хоть что-то подходящее к случаю, но как-то ничего не попадалось. Что и говорить, случай был «нетиповой»…
Между тем к ночи похолодало, а амуниция Романа была рассчитана на теплый климат Камелота, а вовсе не на московский морозец. Стальной шлем, застывший на холоде, оказалось трудно держать в руке, и Лунин опустил его прямо в снег у своих ног… Нагрудный панцирь, именуемый в среде рыцарей кирасой, тоже был выкован из металла и тоже доставлял мало приятного. Конечно, человеку, испившему эликсир бессмертия, глупо волноваться из-за возможных последствий воспаления легких, но как уроженец юга Роман плохо переносил холод…
Чтобы не впасть в анабиоз на почве переохлаждения, пришлось творить согревающее заклинание. Горячая волна прошла по телу, и сразу стало немного легче. Но надолго такого тепла не хватало.
И вдруг прямо перед Романом как-то из ниоткуда выскочил автомобиль на полном ходу… Похоже, водитель, который едва не сбил присевшего на безлюдном пустыре рыцаря, и сам был шокирован подобной ситуацией. И от шока сразу начал орать, взвизгнув тормозами и приоткрыв дверцу:
- Ну ты и козел, блин! Читатель! Расселся прямо на дороге и сидит, читает! Грамотный типа! Ты что, козел, не видишь, что тут выезд со двора?
- Да ты сам-то что, не видишь, что это псих? - поинтересовалась у водителя его спутница, сидевшая на пассажирском сиденье. - Он же вон в доспехах рыцарских, это по морозу-то! Из консервной банки небось смастрякал… И с мечом игрушечным. Наверное, из этих… Из толканутых, которые Толкиена обчитались… Дружков ждет, сейчас тут начнут на мечах рубиться, гоблины! Поехали, пока они тебе машину не попортили…
Роман не возразил ни слова - то, что думали водитель машины и его дама, мало волновало чародея. Важным представлялось лишь одно - «тут выезд со двора», кричали они. Стало быть, и двор, и дом на месте, надо лишь разрушить дурманящие чары…
Начертив на снегу древний символ из трех соединенных треугольников, именуемый в магии «глаз дракона», Роман произнес древнее латинское заклинание, высвобождающее силу «дракона» и разрушающее магическое наваждение:
Cum saxum saxorum
In duersum montum oparum da,
In aetibulum
In quinatum - Draconis!
Пелена рассеялась, безлюдный пустырь исчез, и перед Романом возник шестнадцатиэтажный дом, окна которого уютно светились в сгущающихся зимних сумерках.
Подхватив свой шлем с засыпанным снегом плюмажем и дорожную суму, Лунин бегом кинулся к подъезду… В Камелот следовало проникнуть поскорее хотя бы потому, что там всегда тепло!
Побеседовав с беоритом, Маргоша узнала много нового про племя человеко-медведей. Недаром говорят, что странствия по миру (а вернее, по мирам) расширяют кругозор.
Когда-то человеко-медведи были любимым племенем Одина, мечтавшего вывести новую породу воинов - сильных, бесстрашных, могучих и не боящихся никаких лишений. Но эти вольные дети севера не угодили чем-то Фрейе, вечно подчеркивавшей свою полную независимость перед Одином (не хватало еще, чтобы ваны безропотно покорялись асам!)… Чтобы уберечь беоритов от проклятий и мести своенравной богини, Один спрятал своих любимцев в ином мире, создав для них остров в бескрайнем океане. Зеленые равнины, высокие горы, чистые реки, плодородная земля и синее море вокруг - что еще нужно было для жизни гордого племени?
Изначально и беориты, и сам Один верили, что это лишь временное убежище, и надеялись на скорое возвращение в большой мир. Но увы, северные боги оказались смертными… Гибель богов изменила все в этом мире. Возвращать беоритов в родные места больше было некому. Да они уже и не желали этого - век проходил за веком, многие поколения человеко-медведей не знали другой родины. Лишь в смутных древних преданиях говорилось о какой-то иной прекрасной земле, где обитали предки беоритов, но в нее мало кто верил - сказки они и есть сказки…
А в иных мирах появлялись иные боги, имевшие свои виды на всю Вселенную. Однажды утром беориты, проснувшись, обнаружили на своем острове чужой город, перенесенный сюда волей неведомых им богов. Пришельцев встретили настороженно, но вступить с ними в бой не пожелали: новички были умелыми бойцами, а беориты, много веков ни с кем не воевавшие, лишь номинально считались героями и воинами. Они ушли в горы, откуда спускались редко, лишь в самых крайних случаях.
Однако жизнь на острове плечом к плечу стала непростым испытанием для двух народов, столь различных по своим традициям и взглядам, - конфликты между двумя племенами множились, стычки казались неизбежными, и беориты быстро вспомнили боевые навыки своих предков…
Однажды чужой город сам собой исчез так же внезапно, как и появился. Человеко-медведи праздновали победу. Но, как оказалось, прежде времени: славянский город вновь возник на острове со всеми своими жителями, домами, храмами, торжищами и большим морским портом. Война между двумя племенами то затухала, то возобновлялась с новой силой, и в конце концов к ней все привыкли как к естественному фактору островной жизни… Вроде как без войны невозможно, а враги, они на то и враги, чтобы их ненавидеть.
Беорф, принадлежавший к числу идейных теоретиков беоритских партизан, был пойман арконцами и посажен в острог, но сумел бежать и укрыться в сопредельном мире. И теперь патриотический долг звал его назад, на родной остров, где воцарилось непрочное перемирие и обе противоборствующие стороны страдали вялотекущей манией боеготовности…
Нельзя сказать, что подобные сведения делали путешествие в Аркону в глазах Маргариты еще более соблазнительным: она никогда не увлекалась экстремальным туризмом. Но… тем, кто желают считаться могучими магами, не пристало бегать от опасностей. Может быть, Маргарите удастся помочь двум народам понять друг друга. Это было бы первое серьезное, настоящее дело, которое начинающая чародейка могла бы занести в свой актив. Во всяком случае, именно поиск приключений говорит о том, что человек готов жить настоящей жизнью, а не прозябать за библиотечным компьютером.
Договорились так: Маргарита, использовав чары личины, помогает Беорфу изменить внешность, чтобы он мог вернуться в свой мир без риска подвергнуться немедленному аресту, а он помогает ей адаптироваться в новом для нее мире, который ему очень хорошо знаком.
Сэр Гарольд, не слишком доверявший Беорфу, настаивал на своем праве сопровождать даму в опасном путешествии. Ну что ж, его помощь тоже может оказаться нелишней.
Маргарита, обсудив все практические вопросы, отправилась к себе, чтобы поскорее уснуть, - встать надо было на рассвете. Покинуть замок Мерлина ей хотелось по возможности незаметно: в конце концов, уходить не прощаясь - в старых английских традициях, и Мерлину они должны быть близки. А возможность избежать очередной встречи с полоумной Морганой была бы большой удачей.
На площадке перед лестницей нечто остановило ее внимание. Это была крошечная еловая веточка с торчащими зелеными иголками. Маргарита удивилась остроте собственного зрения - надо же, в полутьме, едва разгоняемой факелами, разглядеть на полу хвоинку всего-то в пару сантиметров длиной. В мелком мусоре не полу не было бы ничего необычного: веточка в лесу зацепилась за чью-то одежду, и этот человек принес ее в замок, где и обронил, даже не заметив… Но… в королевстве Мерлина не было елей!
Сознательно ли не допускали их местные правители в свои пределы или здешний климат им не благотворствовал, но Маргарита ни разу не видела ни одной елки (даже трудно представить, что же бедняжки-камелотцы делают на Новый год; наверное, используют сосны - из всех хвойных пород именно они представлены тут в изобилии).
Надо полагать, что еловую веточку принес на своей одежде кто-либо из земляков Маргариты, уж в ее-то мире елки водились в изобилии. К примеру, на Лысой горе, где имели привычку собираться ведьмы, елей было великое множество.
Да откуда бы эта ель ни появилась, свидетельствует она лишь о том, что Камелот - не такое уж недоступное для выходцев из других миров место. Похоже, целые толпы народа шляются туда-сюда… Вот и ей, Маргоше, не стоит тут задерживаться.
Она положила голову на подушку и тут же крепко уснула, даже не успев помечтать о грядущих приключениях.
ГЛАВА 17
Когда Роман появился в доме цверга, Эрик Витольдович только руками всплеснул - от холода и усталости рыцарь чуть не падал с ног. Лицо его было белым как полотно, нос - красным от холода, а руки - совершенно синими, видимо по той же причине. Надо сказать, вид у него был весьма патриотичный, поскольку на московских просторах именно бело-сине-красная гамма ассоциируется с патриотизмом.
Впрочем, у этого испанского гранда вечно что-нибудь не так. Бывает же такое хроническое невезение, которое длится веками!
Выслушав рассказ о его приключениях и самым решительным образом отмежевавшись от любых подозрений в причастности к наведению злых чар на собственный дом, цверг предложил дону Раймундо задержаться хотя бы на одну ночь, чтобы прийти в себя и восстановить силы.
Цвергу невольно пришлось покривить душой - не сознаваться же, в самом деле, что пришлось пустить в ход немножко отводящих чар. После всех мучений Раймундо мог понять это превратно. Но чары были направлены не против идальго, а против всего человечества в целом. А то слишком уж много «несанкционированных» странников вдруг стало проситься в Камелот. Эрик Витольдович оказался в сложном положении.
Во-первых, неизвестно, как прореагирует Мерлин на появление чужаков в своих владениях. У него была договоренность с цвергом не слишком широко распахивать двери в благословенную страну даже для представителей магического сообщества. И во-вторых, цвергу просто-напросто не нравилось, когда его дом превращают в проходной двор! Вечно притащатся без разрешения, отвлекут от важных дел, натопчут в коридоре грязной обувью, очищающих чар на всех не напасешься…
Но благородному дону Раймундо было не до того, чтобы задумываться над этими тонкостями.
- Я не могу медлить, старик, - повторял идальго, клацая зубами. - Морган затеял игру, чтобы втянуть Маргариту в свой клан. У меня теперь нет ни минуты покоя. Я с ума схожу - как она там одна в этом жутком измерении?
- Ну-ну, друг мой, не надо воспринимать все столь трагично. Камелот - не такое уж плохое место и, во всяком случае, не самое последнее, где можно укрыться от Моргана и его клана.
- Он сказал, что знает, где она, и даже знает, что она там поделывает. Рядом с Маргаритой шпионы Моргана. Мой долг - помешать этому человеку.
- Благородно, благородно, не спорю. Но не надо с такой безграничной верой воспринимать все, что скажет Морган. Он всегда любил немножко приврать… Исключительно из тактических и стратегических соображений. Умело дестабилизировать психику противника - значит выиграть половину дела…
- Но я не смог установить с ней контакт. Поймите, связь с Маргаритой оборвалась, и я, в отличие от Моргана, не знаю, где она и что с ней, - горько вздохнул Роман.
- Ну-ну, не печальтесь, это дело поправимое. Контакт не контакт, а посмотреть, что с ней, мы можем в любую минуту. Неужели вы полагаете, что я брошу девочку без всякого присмотра? Сейчас я продемонстрирую вам изобретение, которым особенно горжусь. Даже, признаться, подумываю, не стоит ли наладить промышленное производство таких штучек для нужд магического сообщества. Но надо просчитать экономический эффект, прежде чем пойти на возможный коммерческий риск. Теоретически эта вещь должна пользоваться спросом, но ведь маги так консервативны, так туго привыкают ко всему новому. Веками пользуются стандартным набором чародея и не хотят ничего другого… А проводить в магическом сообществе широкую рекламную кампанию - дело архисложное. Но вы, благородный дон, гляньте на это чудо. Мне есть чем гордиться!
И Эрик Витольдович с гордостью продемонстрировал гибрид монитора и магического хрустального шара. Включив свой необыкновенный прибор и поколдовав с клавишами, цверг добился, чтобы в центре шара появилась картинка.
- Ну вот вам наша красавица, - похвалился Эрик Витольдович. - Очаровательно, правда? Сюжет, достойный кисти великих мастеров. Контрастность изображения пока слабовата, но я над этим работаю.
На самом деле он вызывал образ Маргоши с некоторым душевным трепетом - мало ли что за изображение могло возникнуть в хрустальном шаре?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51