— Здесь получше, хоть и ненамного. Ах!
В голосе Китти послышалось легкое удивление.
— Послушай, Фрэнк. Как странно. После нас здесь кто-то побывал.
— Здесь? Вздор. Кому здесь быть?
— Не знаю, но кто-то был. Посмотри на скамью, где сидит Бренда. Здесь кто-то был и оставил газету. Зажги спичку.
Фрэнк послушался. Огонек спички, в тесном помещении показавшийся настоящим факелом, осветил утренний номер «Дейли фладлайт», бульварной газеты с массой самых сенсационных сплетен.
— Сорок пять минут назад ее здесь не было, — сказала Китти, имевшая привычку беспокоиться по пустякам. — Вот что я скажу, Фрэнк. Ты не знаешь, есть ли в окрестностях воры или бродяги?
Бренду все это нисколько не занимало. С внезапным волнением Хью заметил, что ее лицо побледнело и приобрело восковой оттенок. Словно зачарованная, она время от времени бросала взгляд на озаренные вспышками молнии окна. Но, явно не желая поддаваться смятению, она деланно рассмеялась.
— Воры? Не думаю, — ответила она, с отчаянием хватаясь за новую тему. — В павильоне нечего красть. Я держу здесь пару грязных теннисных туфель да кой-какую мелочь. Вот и все. Воров это не заинтересует.
Она кивнула на валявшийся в углу предмет, который они успели разглядеть, перед тем как погасла спичка. Это была кожаная корзина для пикников, некогда стоившая немало, похожая на очень большой и тяжелый баул, но теперь заброшенная, с пятнами плесени здесь и там. Фрэнк ударил по ней ногой: раздался звон посуды. У Китти вырвался горестный крик:
— Бренда, как тебе не стыдно! Какая чудесная корзина, и фарфор замечательный. А термосы! Все это валяется здесь с нашего последнего пикника в прошлом году. Почему ты не забрала ее в дом?
— Заберу, заберу, — сказала Бренда. — Сегодня же. Мария тоже приставала ко мне с посудой. Торжественно обещаю, — ее голос зазвучал громче, — сегодня же забрать ее в дом. Решено! Ты довольна?
Китти сменила тон:
— Извини, что надоедаю тебе, Бренда. Но меня очень беспокоит эта газета. Как она могла здесь оказаться? Фрэнк, зажги еще одну спичку. — Она громко прочла заголовок, — «Хорошенькая продавщица отравилась газом в своей квартире». Интересно, зачем печатают такие вещи?
— Затем, что людям они нравятся, старушка, — холодно проговорил Фрэнк. — То есть, если газетные писаки как следует сдобрят сплетню. Ты же знаешь их приемы. Каждая машинистка или продавщица — хорошенькая, каждая однокомнатная конура — квартира…
— Но она действительно хорошенькая, — возразила Китти. — Посмотри на фотографию. Мэдж Стерджес. Тебе так не кажется, Фрэнк?
Фрэнк взглянул на фотографию, пока не погасла спичка.
— Недурна. Но все равно дурочка. Она не умерла. Попытка самоубийства уголовно наказуема, я это выяснял: теперь у нее будут неприятности с полицией, и она получит по заслугам.
Сам не зная почему, Хью Роуленд почувствовал, что беседа приняла новый оборот. В голосе Фрэнка слышалось плохо скрытое торжество. Хью захлопнул дверь. Все они невольно оказались запертыми в маленьком, темном укрытии, предполагавшем известную близость. Фрэнк сел на скамью рядом с Брендой, и Хью, несмотря на мрак, увидел, как он обнял девушку за талию одной рукой. Хью и Китти сели напротив. Даже в реве бури они без труда разбирали каждое слово. Они сидели так близко, что могли слышать дыхание друг друга.
— Ты это выяснил? — из темноты спросила Китти. — Но зачем?
— О, я многим интересуюсь, — поспешно ответил Фрэнк. — Убийствами, самоубийствами, да мало ли чем? Как бы то ни было, убийство намного интереснее. — (У Хью было такое чувство, что в этой кромешной тьме в глазах Фрэнка светится веселье.) — Послушайте! Вот игра, как нельзя больше подходящая для дождливого дня! Мы по очереди будем придумывать страшные истории, в том числе и наш эксперт по части криминалистики…
— Наш эксперт по криминалистике? — переспросила Китти.
— Роуленд. Ты не знала?
Хью почувствовал, как Китти, словно пытаясь загладить вину, плотно придвинулась к нему, увидел, как блеснули ее белые зубы.
— Боюсь, что не знала.
— Да, да. Спроси хоть Бренду. При мне он скромничает. Однако здесь есть одна сложность. Предположим, вы действительно намереваетесь совершить убийство… Как бы вы его осуществили? — Он поднял вверх один палец. — Подождите. Минуту. Все должно быть по-настоящему. Я имею в виду, что это должно быть реальное убийство, так сказать, для домашнего потребления, а не одно из этих математически выверенных «идеальных преступлений». Однажды я задал такой же вопрос Нику. Он очень увлекся и придумал прямо-таки чудесный план — идеальное алиби, но он был таким запутанным, что ни один убийца не смог бы запомнить из него и половины. Когда я высказал свое мнение, он очень рассердился и заявил, что у меня нет художественного вкуса. Ну нет, так нет. Ваш план не должен повторять что-нибудь вычитанное из книг. Он должен быть простым, таким, чтобы его можно было использовать на практике. Вы действительно задумали кого-то убить… как вы это сделаете?
— Вы в самом деле хотите узнать об этом? — спросил Хью.
На губах Фрэнка появилось некое подобие улыбки.
— Вовсе нет, старина, — откровенно признался он. — Право, это меня нисколько не интересует. Всего лишь способ скоротать дождливый день — но я не прочь послушать, как вы с этим справитесь.
Жить ему оставалось уже сравнительно недолго.
— По-моему, говорить о таких вещах просто ужасно, — вполголоса вставила Китти: по ее тону было нетрудно понять, что тема ее волнует. — Но это действительно интересно, разве не так?
— Очень, — сказал Хью.
— Я бы воспользовалась углекислым газом, — словно раздумывая, продолжала Китти. — Знаете, газ из выхлопной трубы автомобиля. Вы накачиваете жертву спиртным, запираете ее в гараже, где стоит машина с включенным мотором, и выхлопной газ в мгновение ока делает свое дело. Это безболезненно, не хлопотно, здесь даже есть что-то от спорта.
— Послушай, Китти, — заметил Фрэнк. — Как умер твой муж? Я имею в виду незабвенного мистера Бэнкрофта.
Из-за стука дождя по крыше наступившую паузу нельзя было назвать тишиной. Но она очень напоминала тишину. Фрэнк продолжал со своей всегдашней подкупающей откровенностью:
— Я хочу сказать, что нам о тебе почти ничего не известно, согласись. Нам известно, что ты переехала сюда, имеешь дом по соседству, держишь шнуровых терьеров, со всеми мила и довольно состоятельна. Вот и все. Ты никогда не говоришь о своем покойном повелителе. Как он умер?
— Он действительно умер так, как я описывала, — ответила Китти, — и меня обвинили в том, что я его убила. Но им так и не удалось ничего доказать. Недавно, услышав, что здесь был детектив из Скотленд-Ярда, я очень испугалась, что после трех лет им удалось отыскать новые улики.
Казалось, Фрэнк больше всех был потрясен словами Китти.
Они услышали, как зашуршал по скамье его твидовый пиджак. Но когда яростная вспышка молнии осветила крошечное помещение, все посмотрели на Китти. Она набросила на плечи свитер, откинула волосы; гордо выпрямив стройную, гибкую спину, высоко подняв голову, она пристально вглядывалась в темноту. Затем Китти разразилась звонким, пленительным смехом.
— Видите ли, вы все слишком молоды, — сказала Китти. — И сейчас вы это доказали. На секунду я подумала, что вы мне почти поверили.
Фрэнк сел подчеркнуто прямо.
— Ты имеешь в виду, что не?…
— Конечно, это не правда, юный дьявол. Мой муж был очень достойным канадцем, вдвое старше меня, он умер от гриппа в Виннипеге. Я никогда не рассказывала о нем потому, что он был довольно неотесан и едва ли заинтересовал бы вас, хоть я и была к нему очень привязана. Но я не могла устоять перед искушением подразнить вас.
— Нет, черт возьми, я в этом не так уверен! В твоих глазах что-то такое мелькнуло на одно мгновение…
Китти снова рассмеялась.
— Ну что же, если тебе так хочется раскрыть тайны моего темного прошлого, — сказала она, — можно начать с этого. И если ты действительно считаешь меня убийцей, тебе следует быть осторожней, когда станешь провожать меня. Однако я буду на этом настаивать, и вы, молодой негодяй, знаете почему. Но ведь ты не считаешь меня убийцей, правда?
— Нет. Но тебе, старушка, не следует говорить такие вещи.
— Фрэнк, тебя что-то беспокоит?
— Чепуха.
— Да, беспокоит, — очень спокойно повторила Китти. — Тебя что-то беспокоит с тех пор, как мы вошли сюда и завели эту очаровательную беседу. В чем дело? Ну же, скажи тетушке Китти.
— Перестань молоть вздор.
Китти была абсолютно спокойна.
— Как хочешь. Однако тема интересная: я имею в виду убийства. А ты почему молчишь, Бренда? Ты не произнесла ни слова. Внеси свою лепту в нашу игру. Если бы ты решилась на убийство, то каким образом совершила бы его?
— Ах, я все продумала, — сказала Бренда. — Я знаю отличный способ.
Глава 5
Убийство
В маленьком помещении, где сидели молодые люди, стало настолько душно, что было трудно дышать. К тому же начала протекать крыша; Хью почувствовал на шее капли воды и услышал, как дождь капает на корзину для пикников, которая стояла рядом с ним.
— Ну-ну-ну, — сказал Фрэнк, снимая руку с талии Бренды. Он изо всех сил старался, чтобы голос его звучал саркастически. — Итак, наша малышка все знает об этом, да?
— Да. Китти вспомнит. Ник нам рассказывал.
— Ник вам рассказывал? Я ничего об этом не слышал.
— Не забывай, Фрэнк, — сказала Бренда, не двигаясь, — что ты не живешь в этом доме. У тебя своя квартира в городе. Поэтому тебя часто здесь не бывает. Когда позавчера вечером заговорили на эту же тему, в гостиной были Китти, я и еще два или три человека.
— Ну и что из того?
— Ник рассказывал нам способ, как легче всего совершить убийство и не оставить никаких улик. Он сказал, что большинство людей о нем даже не подумают, поскольку сочтут уж слишком простым. Помнишь, Китти?
— Да.
— Ты играешь нечестно, — замены Фрэнк, — раз не сама придумала этот способ. Как бы то ни было, что это за метод, доступный двоечнику?
У Китти заметно повысилось настроение.
— Это целая история, — рассмеялась она. — Мы вовсе не хотим, чтобы об этом способе узнало слишком много народу, так ведь, Бренда? Нет, серьезно. Наш разговор зашел слишком далеко. Видели ли вы в последнее время какое-нибудь хорошее шоу? Говорят, «Пандора» замечательный спектакль.
— Господи, вот женщины! — воскликнул Фрэнк. Он был так раздражен, что даже привстал со скамьи. — Роуленд, я вас спрашиваю, я взываю к вам: вы когда-нибудь слышали нечто подобное? Вы измышляете тему. Вы из кожи вон лезете, чтобы развлечь их. А они все делают по-своему: сперва воспринимают вас слишком всерьез, а потом, как устрицы, прячутся в свою раковину. Отвратительная манера, скажу я вам. Я спрашиваю вас, как мужчина мужчину: что вы об этом думаете?
Хью смотрел в окно. Он слышал, как тикают часы Бренды.
— Я думаю, что пора сменить пластинку, — сказал он.
— Значит, вы с ними заодно, так? Но почему?
— Я дам вам один совет, — сказал Хью. — Убийство — интересная тема, если подходить к нему чисто теоретически, как доктор Янг. В теории его и оставьте. Занимайтесь своими идеальными алиби, хитроумными способами, как провести полицию, проблемами и головоломками на бумаге. Но не спрашивайте, как на практике лучше всего убить человека.
— Нет? Почему?
— Потому что вы никогда не видели людей, умерших насильственной смертью, — сказал Хью. — А я видел.
Тиканье наручных часов стало слишком громким.
— Остекленелые глаза. Открытые рты. Это — самое отвратительное зрелище в мире, и оно-то вас так привлекает. Бросьте.
— Здесь невыносимо душно, — сказала Китти. — Немного дождя нам не повредит. Хью, будьте любезны, откройте дверь.
Хью ногой распахнул дверь.
Тема была убита, мертва, как те люди, образы которых проплыли перед глазами Хью Роуленда. Довольно долго все сидели молча, глядя на ливень, превративший теннисный корт в месиво грязи и сорвавший промокшую сетку. Брызги влетали в павильон и попадали в глаза. Повеяло прохладой, сразу стало легче дышать. Хью расслабился и слушал словно сквозь сон. Шум бури начал затихать вдали. В семь часов, как ни трудно в это поверить, в мире воцарилась тишина.
Фрэнк пришел в себя.
— Все прошло, — сказал он. — Я чувствую себя гораздо лучше. В миллион раз лучше. Посмотрите, во что превратился корт. Видите?
В это время ему оставалось жить меньше двадцати минут.
— Самый сильный ливень за последние десять лет, — заметил Фрэнк. — Теперь ванна, мартини и обед. Извините, Роуленд, но вы не можете остаться к обеду. Это было бы неудобно. Обед готовят Бренда и Мария; остальные слуги на сегодня отпущены. Вы ведь быстро справитесь, правда, старушка? Я голоден как волк.
— Да, мы быстро справимся.
— Ну, мне надо идти, — сообщила Китти, одаривая всех улыбкой. — Обедаю я рано, а повар у меня с характером. Благодарю всех за отличную игру. Мы скоро отыграемся, Хью. Фрэнк, ты не проводишь меня до дома?
Фрэнк был в нерешительности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
В голосе Китти послышалось легкое удивление.
— Послушай, Фрэнк. Как странно. После нас здесь кто-то побывал.
— Здесь? Вздор. Кому здесь быть?
— Не знаю, но кто-то был. Посмотри на скамью, где сидит Бренда. Здесь кто-то был и оставил газету. Зажги спичку.
Фрэнк послушался. Огонек спички, в тесном помещении показавшийся настоящим факелом, осветил утренний номер «Дейли фладлайт», бульварной газеты с массой самых сенсационных сплетен.
— Сорок пять минут назад ее здесь не было, — сказала Китти, имевшая привычку беспокоиться по пустякам. — Вот что я скажу, Фрэнк. Ты не знаешь, есть ли в окрестностях воры или бродяги?
Бренду все это нисколько не занимало. С внезапным волнением Хью заметил, что ее лицо побледнело и приобрело восковой оттенок. Словно зачарованная, она время от времени бросала взгляд на озаренные вспышками молнии окна. Но, явно не желая поддаваться смятению, она деланно рассмеялась.
— Воры? Не думаю, — ответила она, с отчаянием хватаясь за новую тему. — В павильоне нечего красть. Я держу здесь пару грязных теннисных туфель да кой-какую мелочь. Вот и все. Воров это не заинтересует.
Она кивнула на валявшийся в углу предмет, который они успели разглядеть, перед тем как погасла спичка. Это была кожаная корзина для пикников, некогда стоившая немало, похожая на очень большой и тяжелый баул, но теперь заброшенная, с пятнами плесени здесь и там. Фрэнк ударил по ней ногой: раздался звон посуды. У Китти вырвался горестный крик:
— Бренда, как тебе не стыдно! Какая чудесная корзина, и фарфор замечательный. А термосы! Все это валяется здесь с нашего последнего пикника в прошлом году. Почему ты не забрала ее в дом?
— Заберу, заберу, — сказала Бренда. — Сегодня же. Мария тоже приставала ко мне с посудой. Торжественно обещаю, — ее голос зазвучал громче, — сегодня же забрать ее в дом. Решено! Ты довольна?
Китти сменила тон:
— Извини, что надоедаю тебе, Бренда. Но меня очень беспокоит эта газета. Как она могла здесь оказаться? Фрэнк, зажги еще одну спичку. — Она громко прочла заголовок, — «Хорошенькая продавщица отравилась газом в своей квартире». Интересно, зачем печатают такие вещи?
— Затем, что людям они нравятся, старушка, — холодно проговорил Фрэнк. — То есть, если газетные писаки как следует сдобрят сплетню. Ты же знаешь их приемы. Каждая машинистка или продавщица — хорошенькая, каждая однокомнатная конура — квартира…
— Но она действительно хорошенькая, — возразила Китти. — Посмотри на фотографию. Мэдж Стерджес. Тебе так не кажется, Фрэнк?
Фрэнк взглянул на фотографию, пока не погасла спичка.
— Недурна. Но все равно дурочка. Она не умерла. Попытка самоубийства уголовно наказуема, я это выяснял: теперь у нее будут неприятности с полицией, и она получит по заслугам.
Сам не зная почему, Хью Роуленд почувствовал, что беседа приняла новый оборот. В голосе Фрэнка слышалось плохо скрытое торжество. Хью захлопнул дверь. Все они невольно оказались запертыми в маленьком, темном укрытии, предполагавшем известную близость. Фрэнк сел на скамью рядом с Брендой, и Хью, несмотря на мрак, увидел, как он обнял девушку за талию одной рукой. Хью и Китти сели напротив. Даже в реве бури они без труда разбирали каждое слово. Они сидели так близко, что могли слышать дыхание друг друга.
— Ты это выяснил? — из темноты спросила Китти. — Но зачем?
— О, я многим интересуюсь, — поспешно ответил Фрэнк. — Убийствами, самоубийствами, да мало ли чем? Как бы то ни было, убийство намного интереснее. — (У Хью было такое чувство, что в этой кромешной тьме в глазах Фрэнка светится веселье.) — Послушайте! Вот игра, как нельзя больше подходящая для дождливого дня! Мы по очереди будем придумывать страшные истории, в том числе и наш эксперт по части криминалистики…
— Наш эксперт по криминалистике? — переспросила Китти.
— Роуленд. Ты не знала?
Хью почувствовал, как Китти, словно пытаясь загладить вину, плотно придвинулась к нему, увидел, как блеснули ее белые зубы.
— Боюсь, что не знала.
— Да, да. Спроси хоть Бренду. При мне он скромничает. Однако здесь есть одна сложность. Предположим, вы действительно намереваетесь совершить убийство… Как бы вы его осуществили? — Он поднял вверх один палец. — Подождите. Минуту. Все должно быть по-настоящему. Я имею в виду, что это должно быть реальное убийство, так сказать, для домашнего потребления, а не одно из этих математически выверенных «идеальных преступлений». Однажды я задал такой же вопрос Нику. Он очень увлекся и придумал прямо-таки чудесный план — идеальное алиби, но он был таким запутанным, что ни один убийца не смог бы запомнить из него и половины. Когда я высказал свое мнение, он очень рассердился и заявил, что у меня нет художественного вкуса. Ну нет, так нет. Ваш план не должен повторять что-нибудь вычитанное из книг. Он должен быть простым, таким, чтобы его можно было использовать на практике. Вы действительно задумали кого-то убить… как вы это сделаете?
— Вы в самом деле хотите узнать об этом? — спросил Хью.
На губах Фрэнка появилось некое подобие улыбки.
— Вовсе нет, старина, — откровенно признался он. — Право, это меня нисколько не интересует. Всего лишь способ скоротать дождливый день — но я не прочь послушать, как вы с этим справитесь.
Жить ему оставалось уже сравнительно недолго.
— По-моему, говорить о таких вещах просто ужасно, — вполголоса вставила Китти: по ее тону было нетрудно понять, что тема ее волнует. — Но это действительно интересно, разве не так?
— Очень, — сказал Хью.
— Я бы воспользовалась углекислым газом, — словно раздумывая, продолжала Китти. — Знаете, газ из выхлопной трубы автомобиля. Вы накачиваете жертву спиртным, запираете ее в гараже, где стоит машина с включенным мотором, и выхлопной газ в мгновение ока делает свое дело. Это безболезненно, не хлопотно, здесь даже есть что-то от спорта.
— Послушай, Китти, — заметил Фрэнк. — Как умер твой муж? Я имею в виду незабвенного мистера Бэнкрофта.
Из-за стука дождя по крыше наступившую паузу нельзя было назвать тишиной. Но она очень напоминала тишину. Фрэнк продолжал со своей всегдашней подкупающей откровенностью:
— Я хочу сказать, что нам о тебе почти ничего не известно, согласись. Нам известно, что ты переехала сюда, имеешь дом по соседству, держишь шнуровых терьеров, со всеми мила и довольно состоятельна. Вот и все. Ты никогда не говоришь о своем покойном повелителе. Как он умер?
— Он действительно умер так, как я описывала, — ответила Китти, — и меня обвинили в том, что я его убила. Но им так и не удалось ничего доказать. Недавно, услышав, что здесь был детектив из Скотленд-Ярда, я очень испугалась, что после трех лет им удалось отыскать новые улики.
Казалось, Фрэнк больше всех был потрясен словами Китти.
Они услышали, как зашуршал по скамье его твидовый пиджак. Но когда яростная вспышка молнии осветила крошечное помещение, все посмотрели на Китти. Она набросила на плечи свитер, откинула волосы; гордо выпрямив стройную, гибкую спину, высоко подняв голову, она пристально вглядывалась в темноту. Затем Китти разразилась звонким, пленительным смехом.
— Видите ли, вы все слишком молоды, — сказала Китти. — И сейчас вы это доказали. На секунду я подумала, что вы мне почти поверили.
Фрэнк сел подчеркнуто прямо.
— Ты имеешь в виду, что не?…
— Конечно, это не правда, юный дьявол. Мой муж был очень достойным канадцем, вдвое старше меня, он умер от гриппа в Виннипеге. Я никогда не рассказывала о нем потому, что он был довольно неотесан и едва ли заинтересовал бы вас, хоть я и была к нему очень привязана. Но я не могла устоять перед искушением подразнить вас.
— Нет, черт возьми, я в этом не так уверен! В твоих глазах что-то такое мелькнуло на одно мгновение…
Китти снова рассмеялась.
— Ну что же, если тебе так хочется раскрыть тайны моего темного прошлого, — сказала она, — можно начать с этого. И если ты действительно считаешь меня убийцей, тебе следует быть осторожней, когда станешь провожать меня. Однако я буду на этом настаивать, и вы, молодой негодяй, знаете почему. Но ведь ты не считаешь меня убийцей, правда?
— Нет. Но тебе, старушка, не следует говорить такие вещи.
— Фрэнк, тебя что-то беспокоит?
— Чепуха.
— Да, беспокоит, — очень спокойно повторила Китти. — Тебя что-то беспокоит с тех пор, как мы вошли сюда и завели эту очаровательную беседу. В чем дело? Ну же, скажи тетушке Китти.
— Перестань молоть вздор.
Китти была абсолютно спокойна.
— Как хочешь. Однако тема интересная: я имею в виду убийства. А ты почему молчишь, Бренда? Ты не произнесла ни слова. Внеси свою лепту в нашу игру. Если бы ты решилась на убийство, то каким образом совершила бы его?
— Ах, я все продумала, — сказала Бренда. — Я знаю отличный способ.
Глава 5
Убийство
В маленьком помещении, где сидели молодые люди, стало настолько душно, что было трудно дышать. К тому же начала протекать крыша; Хью почувствовал на шее капли воды и услышал, как дождь капает на корзину для пикников, которая стояла рядом с ним.
— Ну-ну-ну, — сказал Фрэнк, снимая руку с талии Бренды. Он изо всех сил старался, чтобы голос его звучал саркастически. — Итак, наша малышка все знает об этом, да?
— Да. Китти вспомнит. Ник нам рассказывал.
— Ник вам рассказывал? Я ничего об этом не слышал.
— Не забывай, Фрэнк, — сказала Бренда, не двигаясь, — что ты не живешь в этом доме. У тебя своя квартира в городе. Поэтому тебя часто здесь не бывает. Когда позавчера вечером заговорили на эту же тему, в гостиной были Китти, я и еще два или три человека.
— Ну и что из того?
— Ник рассказывал нам способ, как легче всего совершить убийство и не оставить никаких улик. Он сказал, что большинство людей о нем даже не подумают, поскольку сочтут уж слишком простым. Помнишь, Китти?
— Да.
— Ты играешь нечестно, — замены Фрэнк, — раз не сама придумала этот способ. Как бы то ни было, что это за метод, доступный двоечнику?
У Китти заметно повысилось настроение.
— Это целая история, — рассмеялась она. — Мы вовсе не хотим, чтобы об этом способе узнало слишком много народу, так ведь, Бренда? Нет, серьезно. Наш разговор зашел слишком далеко. Видели ли вы в последнее время какое-нибудь хорошее шоу? Говорят, «Пандора» замечательный спектакль.
— Господи, вот женщины! — воскликнул Фрэнк. Он был так раздражен, что даже привстал со скамьи. — Роуленд, я вас спрашиваю, я взываю к вам: вы когда-нибудь слышали нечто подобное? Вы измышляете тему. Вы из кожи вон лезете, чтобы развлечь их. А они все делают по-своему: сперва воспринимают вас слишком всерьез, а потом, как устрицы, прячутся в свою раковину. Отвратительная манера, скажу я вам. Я спрашиваю вас, как мужчина мужчину: что вы об этом думаете?
Хью смотрел в окно. Он слышал, как тикают часы Бренды.
— Я думаю, что пора сменить пластинку, — сказал он.
— Значит, вы с ними заодно, так? Но почему?
— Я дам вам один совет, — сказал Хью. — Убийство — интересная тема, если подходить к нему чисто теоретически, как доктор Янг. В теории его и оставьте. Занимайтесь своими идеальными алиби, хитроумными способами, как провести полицию, проблемами и головоломками на бумаге. Но не спрашивайте, как на практике лучше всего убить человека.
— Нет? Почему?
— Потому что вы никогда не видели людей, умерших насильственной смертью, — сказал Хью. — А я видел.
Тиканье наручных часов стало слишком громким.
— Остекленелые глаза. Открытые рты. Это — самое отвратительное зрелище в мире, и оно-то вас так привлекает. Бросьте.
— Здесь невыносимо душно, — сказала Китти. — Немного дождя нам не повредит. Хью, будьте любезны, откройте дверь.
Хью ногой распахнул дверь.
Тема была убита, мертва, как те люди, образы которых проплыли перед глазами Хью Роуленда. Довольно долго все сидели молча, глядя на ливень, превративший теннисный корт в месиво грязи и сорвавший промокшую сетку. Брызги влетали в павильон и попадали в глаза. Повеяло прохладой, сразу стало легче дышать. Хью расслабился и слушал словно сквозь сон. Шум бури начал затихать вдали. В семь часов, как ни трудно в это поверить, в мире воцарилась тишина.
Фрэнк пришел в себя.
— Все прошло, — сказал он. — Я чувствую себя гораздо лучше. В миллион раз лучше. Посмотрите, во что превратился корт. Видите?
В это время ему оставалось жить меньше двадцати минут.
— Самый сильный ливень за последние десять лет, — заметил Фрэнк. — Теперь ванна, мартини и обед. Извините, Роуленд, но вы не можете остаться к обеду. Это было бы неудобно. Обед готовят Бренда и Мария; остальные слуги на сегодня отпущены. Вы ведь быстро справитесь, правда, старушка? Я голоден как волк.
— Да, мы быстро справимся.
— Ну, мне надо идти, — сообщила Китти, одаривая всех улыбкой. — Обедаю я рано, а повар у меня с характером. Благодарю всех за отличную игру. Мы скоро отыграемся, Хью. Фрэнк, ты не проводишь меня до дома?
Фрэнк был в нерешительности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30