Думаю, влепилась в лобовое стекло. — Пальцами правой руки она помахала в воздухе над шишкой, в которой на данный момент преобладали фиолетовые и зеленые тона. — В госпитале сказали, ничего страшного. Выглядит ужасно, конечно, но на деле ничего серьезного. — Глаза женщины сузились, причем очки немедленно сползли с ее носа — Твой черед.
Генри, вошедший вслед за ней в кухню, едва скрыл улыбку. Очевидно, Вики думала, что Селуччи имеет право услышать о несчастном случае; пока она рассказывала ему о нем, вызов, затаившийся в ее голосе и позе, слегка угас. В тот же момент, когда она закончила, он появился снова.
Майк глубоко вдохнул и медленно выпустил из легких воздух.
— Не могли бы мы поговорить где-нибудь наедине?
— Наедине?
Он оглянулся через плечо на Фицроя.
— Да. Наедине. Мне бы хотелось побеседовать с тобой без посторонних.
Вики нахмурилась. Она видела этот взгляд и прежде. Переведенная в парламентских выражениях, подобная фраза означала, что ее друг готов произвести арест. А иначе, зачем ему нужно было указывать глазами на Генри…
— Мы могли бы выйти к твоей машине.
— Я думал, ты ничего не видишь в темноте.
— Мне известно, как ты выглядишь. — Она схватила его за руку и потащила к дверям из кухни, бросив на ходу: — Я ненадолго, — обращаясь при этом ко всем присутствующим, ни к кому в отдельности.
В тот самый момент, когда они оказались за пределами дома, Питер потянулся и сказал:
— Не понимаю, почему она не захотела воспользоваться гостиной?
Вампир усмехнулся:
— Где бы ты мог слышать каждое сказанное ими слово?
— Ну уж скажете…
— Вики великолепно представляет, насколько развит слух у оборотней. — Он подошел к окну и посмотрел на темную лужайку возле машины Селуччи. — И она знает, как хорошо могу слышать я.
— Итак?
Он постучал пальцами по рулю. С чего начать?
— Это касается твоего друга, мистера Фицроя.
Вики фыркнула:
— Ты не шутишь?
— Я провел кое-какое расследование о его прошлом…
— Ты что сделал?
Он игнорировал это вмешательство и продолжил:
— И обнаружил в нем множество несоответствий, о которых, мне кажется, ты должна знать.
— И, как я полагаю, ты имеешь серьезные причины для злоупотребления полицейскими привилегиями?
Напряженность челюстей передалась в висок, обостряя боль и распространяясь по всему черепу, но Вики не решалась разжать зубы. Если Селуччи раскрыл тайну Генри, она должна знать об этом и не может рисковать, чтобы эта тайна затерялась во взаимных обвинениях. Это подождет.
Майк уловил в голосе подруги подавленный гнев, заметил, как на бледном овале лица сжались в тонкую линию ее губы. Он не имел ни малейшего представления, почему Вики сдерживает свой гнев, но знал, что долго это не протянется, так что лучше ему использовать время, которое у него еще оставалось.
— Выкладывай, Селуччи.
— Ты думаешь, того, что случилось прошлой весной, недостаточно?
— Нет, если ты начал выяснять все только теперь, — нет, не считаю.
— Что заставляет тебя думать, что я только сейчас начал поиски?
Майк видел, как на лице женщины промелькнула холодная улыбка Оно уже не казалось дружелюбным.
— Ты проделал весь путь от Торонто, вломился в чужой дом в половине двенадцатого ночи, разбудил меня и вытащил из постели, и ты полагаешь, что я поверю, что этой информацией ты владеешь уже несколько месяцев? Признавай себя виновным, Селуччи, свидетельство говорит против тебя.
— Послушай, — он повернулся к ней лицом, — твой друг — совсем не то, что ты о нем думаешь.
— И что же я о нем на самом деле думаю? — Это прозвучало не слишком-то миролюбиво.
— Ну, я не знаю… — Селуччи провел рукой по волосам. — Черт побери, ладно, я это знаю. Ты думаешь, что он некто вроде необыкновенного литературного героя, который может обедать с тобой, и поить тебя вином, и предложить тебе романтические ночи, залитые сиянием луны…
Вики ощутила, как ее челюсти слегка расслабились.
— Но в его прошлом такие дыры, сквозь которые может проехать грузовик. Все указывает лишь на один ответ, он глубоко увяз в делах организованной преступности.
— Организованной преступности? — Ее голос прозвучал ровно, без интонаций.
— Это — единственное объяснение, соответствующее всем фактам.
Вики уже ничего не могла поделать. Она была уже просто не в состоянии справиться с собой.
Селуччи наклонился к подруге, пытаясь разобраться в выражении ее лица. Когда Вики переживет первый удар, должно быть, она захочет услышать, что он обнаружил.
Вики удалось повторить слова «организованная преступность» еще раз, прежде чем она окончательно утратила дар речи.
Майк наблюдал, как она взахлеб хохотала, и раздумывал, не ударить ли ее как следует по щеке. Он всегда мог сослаться в свое оправдание на приступ истерии.
Наконец женщина смогла овладеть собой.
— Ты готова меня выслушать? — спросил Селуччи сквозь зубы.
Вики тряхнула головой, потянулась и откинула длинный завиток с его лба — ей не нркно было видеть эту прядь, чтобы убедиться, что она на месте.
— Отставим на минуту в сторону твои соображения, ты не мог ошибиться более жестоко. Поверь мне, Майк, Генри Фицрой не связан ни с какой преступной организацией. Ни на каком уровне, никакого вида.
— Ты ведь спишь с ним, не так ли?
Вот они — его соображения. «Ты — моя», — вот что концентрируется в этом вопросе. К несчастью, она ничего не могла поделать с архаическими представлениями Селуччи немедленно; такая тактика могла бы оказаться слишком опасной для Генри.
— Какое отношение может иметь это обстоятельство ко всему остальному?
— Ты не желаешь поверить…
— Полная ерунда! Я определенно желаю поверить, что ты шовинист, низкий собственник, подонок, и я, между прочим, сплю с тобой… — Достаточно много, если говорить о добрых намерениях.
Майк не намеревался говорить громко, но его голос заполнял весь внутренний объем машины.
— Вики, говорю тебе, за определенной гранью Генри Фицрой не имеет никаких… Черт возьми, что это было?
— Было что?
Вики высунулась из окна, но не смогла увидеть ничего, кроме ночной тьмы. Она подтолкнула очки вверху к переносице. Это не помогло.
Что-то пронеслось мимо. Это могла быть одна из тех больших собак. Похоже, что она ранена.
— Дерьмо!
Его подруга выскочила из машины и понеслась в направлении дома прежде, чем последний протяжный звук «о-о» успел сорваться у нее с губ. Тьма была абсолютно непроницаема, исключение составлял лишь смутный прямоугольник света из кухонного окна. «Это большое строение. Как я могла пропустить его?» Тут Вики вспомнила, как: Генри в первую ночь предупреждал об изгибе дорожки. Слишком поздно. Она споткнулась и упала, увязнув руками чуть ли не по локоть в рыхлой садовой земле.
— Пойдем. — Селуччи поставил ее на ноги и крепко взял за руку. — Если это так важно, я стану твоими глазами.
Они вбежали через кухонную дверь как раз в тот момент, чтобы увидеть, как массивное красновато-коричневое тело рухнуло на пол; мех на груди казался темнее и имел страшный оттенок красного.
— Слишком велик для Урагана — Вики, задыхаясь, пыталась высвободиться от Селуччи. — Должно быть, это…
Впрочем, сомнений у нее уже не осталось: силуэт собаки терял четкие границы, и кровь начала хлестать из ужасной глубокой раны на правой стороне грудной клетки Дональда.
Вики и Надин упали на пол возле раненого вервольфа почти одновременно. Надин, схватившая пакет первой помощи с кухонной раковины, принялась квалифицированно стягивать разорванные края плоти.
— Мы сами справляемся с лечением в большинстве случаев, — пояснила она в ответ на немой вопрос в глазах Вики.
Учитывая все обстоятельства, это имело смысл. Присутствие в городе доктора Диксона не меняло что-либо значительно на фоне всей истории племени, протекавшей в отсутствие врачей.
— Не похоже на стреляную рану, — заметила Вики. Совместными усилиями женщины закрепили повязку на шее Дональда. — Выглядит так, будто его ударило осколками скалы.
Надин фыркнула:
— Звучит утешительно.
— Я думала, — проворчала Вики, — что вы все согласились держаться подальше от тех полей.
— Не так-то легко удержаться от защиты своих владений, если на них совершается посягательство.
— Не так-то легко увернуться и от пули тридцатого калибра.
— О чем, черт подери, вы обе говорите? — Селуччи сделал шаг вперед. — Что вообще здесь происходит?
— Позже, Майк. Я думаю, его необходимо отвезти в госпиталь.
— Боюсь, вы правы. Льдинка!
К удивлению Селуччи, большая белая собака одним прыжком выскочила из комнаты.
— Что вы собираетесь делать? Звонить 911?
— Именно так, — вспылила Вики, решительно поправляя очки тыльной стороной окровавленной ладони.
Генри двинулся через кухню. Кто-то должен позаботиться о Майкле Селуччи, и похоже на то, что сделать это, невзирая на полнейшее нежелание, придется именно ему. «Не стоит беспокоиться, детектив, это всего лишь вервольфы». Вытеснение, пожалуй, подействует надежнее, чем объяснение; вывести его из дома и заморочить голову, напустив побольше тумана, что-бы вскоре этот человек уже не мог понять, что именно он видел.
К сожалению, к тому времени, когда вампир преодолел те четыре метра, что отделяли его от полицейского из Торонто, ситуация снова изменилась.
Большой черный зверь, увидевший незнакомую машину, припаркованную на краю дорожки, обратился, прежде чем подойти к дому. Незнакомый голос и пара рук часто приводили к изменению исхода незапланированного столкновения, но в данном случае как Стюарту хотелось бы оставаться с клыками и когтистыми лапами! Запах крови заставил вожака стаи оскалить зубы.
— Что здесь происходит? — прорычал он.
— Дональд ранен. Вики считает, что это был рикошет. Сюда идет машина «скорой помощи». — Надин выпаливала ответы, не поднимая глаз.
— Он успел обратиться?
— Да.
Стюарт повернулся лицом к незнакомцу, шерсть на его загривке встала дыбом, уши плотно прижались к голове.
— А этот все видел?
— Да, этот все видел. — Челюсть Селуччи угрожающе выдвинулась. — И я хотел бы получить соответствующие объяснения того, что я видел, причем желал бы получить их немедленно.
— Не нарывайтесь на неприятности, детектив.
Генри видел, что Стюарт на пределе и готов ответить на агрессивность Селуччи так же, как при столкновении с другим доминирующим самцом своего рода.
— Не вмешивайтесь, Фицрой! — гаркнул Селуччи. Пальцы его сжались в кулаки, глазами он впился в человека, стоявшего в дверях. Он уже получил столько оскорблений, сколько был в состоянии вытерпеть. Собаки не превращаются в людей. — Повторяю: я хотел бы получить ответы немедленно.
Рычание было предостережением, и где-то в глубине мозжечка Селуччи воспринял его как таковое. Но он не прислушался к своим ощущениям.
— Ну? Я жду!
Ему не пришлось ждать долго. Его пошатнувшееся мировоззрение рухнуло и разлетелось на осколки, как только большие пальцы человека ухватились за шорты, те упали на пол, и громадный черный зверь, который, казалось, целиком состоял из оскалившихся клыков, внезапно попытался вцепиться ему в горло. Затем что-то оттащило его назад, а Генри и зверь очутились на полу.
Вампир подставил здоровое плечо под эту тяжесть, и ему удалось повалить Стюарта в обличье зверя наземь. Но, владея только одной рукой, он, однако, не мог удержать его на месте, не причинив ему повреждений. «По крайней мере его гнев теперь переориентирован… » — подумал Фицрой.
Селуччи сознавал, что обычный человек не может двигаться так быстро, как двигался Генри Фицрой. Черная собака кинулась на него, а Фицрой был уже совсем в другом месте. Мгновенно. Или так быстро, что прыжок собаки уже не имел значения. Снова. И снова И снова. И все это происходило на фоне грозного рычания пришедшего в ярость зверя, нараставшего с каждой новой атакой.
«Невероятно привлекательная пляска смерти», — мелькнуло в сознании Генри, когда клыки, щелкнув, сомкнулись в воздухе возле его бедра. Даже с одной действующей рукой он знал, что может заставить зверя сдаться — он был сильнее и двигался намного стремительнее, но что потом? Победить вожака стаи и после этого править в ней самому? «Нет уж, благодарю покорно», — подумал вампир, когда они сошлись в новой яростной схватке. Но Фицрой уже чувствовал, что сам реагирует на запахи, и звуки, и злобу, и задавался вопросом, сколь долго он будет способен владеть собой. Следовало найти способ вырваться из этой ситуации…
Неожиданно случилось так, что это перестало быть его проблемой.
Дональд все еще лежал на полу, когда в сражение ввязался Ураган. Генри быстро отскочил в сторону, а эти двое катались по полу, рыча и кусаясь, затем отскочили в стороны, покружились друг против друга и бросились в драку снова.
Довольно! Селуччи упал на одно колено и вытащил револьвер из кобуры на лодыжке. Он не представлял себе достаточно четко, в кого собирается стрелять, — «Ведь это чья-то кухня, ради Христа, опомнитесь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
Генри, вошедший вслед за ней в кухню, едва скрыл улыбку. Очевидно, Вики думала, что Селуччи имеет право услышать о несчастном случае; пока она рассказывала ему о нем, вызов, затаившийся в ее голосе и позе, слегка угас. В тот же момент, когда она закончила, он появился снова.
Майк глубоко вдохнул и медленно выпустил из легких воздух.
— Не могли бы мы поговорить где-нибудь наедине?
— Наедине?
Он оглянулся через плечо на Фицроя.
— Да. Наедине. Мне бы хотелось побеседовать с тобой без посторонних.
Вики нахмурилась. Она видела этот взгляд и прежде. Переведенная в парламентских выражениях, подобная фраза означала, что ее друг готов произвести арест. А иначе, зачем ему нужно было указывать глазами на Генри…
— Мы могли бы выйти к твоей машине.
— Я думал, ты ничего не видишь в темноте.
— Мне известно, как ты выглядишь. — Она схватила его за руку и потащила к дверям из кухни, бросив на ходу: — Я ненадолго, — обращаясь при этом ко всем присутствующим, ни к кому в отдельности.
В тот самый момент, когда они оказались за пределами дома, Питер потянулся и сказал:
— Не понимаю, почему она не захотела воспользоваться гостиной?
Вампир усмехнулся:
— Где бы ты мог слышать каждое сказанное ими слово?
— Ну уж скажете…
— Вики великолепно представляет, насколько развит слух у оборотней. — Он подошел к окну и посмотрел на темную лужайку возле машины Селуччи. — И она знает, как хорошо могу слышать я.
— Итак?
Он постучал пальцами по рулю. С чего начать?
— Это касается твоего друга, мистера Фицроя.
Вики фыркнула:
— Ты не шутишь?
— Я провел кое-какое расследование о его прошлом…
— Ты что сделал?
Он игнорировал это вмешательство и продолжил:
— И обнаружил в нем множество несоответствий, о которых, мне кажется, ты должна знать.
— И, как я полагаю, ты имеешь серьезные причины для злоупотребления полицейскими привилегиями?
Напряженность челюстей передалась в висок, обостряя боль и распространяясь по всему черепу, но Вики не решалась разжать зубы. Если Селуччи раскрыл тайну Генри, она должна знать об этом и не может рисковать, чтобы эта тайна затерялась во взаимных обвинениях. Это подождет.
Майк уловил в голосе подруги подавленный гнев, заметил, как на бледном овале лица сжались в тонкую линию ее губы. Он не имел ни малейшего представления, почему Вики сдерживает свой гнев, но знал, что долго это не протянется, так что лучше ему использовать время, которое у него еще оставалось.
— Выкладывай, Селуччи.
— Ты думаешь, того, что случилось прошлой весной, недостаточно?
— Нет, если ты начал выяснять все только теперь, — нет, не считаю.
— Что заставляет тебя думать, что я только сейчас начал поиски?
Майк видел, как на лице женщины промелькнула холодная улыбка Оно уже не казалось дружелюбным.
— Ты проделал весь путь от Торонто, вломился в чужой дом в половине двенадцатого ночи, разбудил меня и вытащил из постели, и ты полагаешь, что я поверю, что этой информацией ты владеешь уже несколько месяцев? Признавай себя виновным, Селуччи, свидетельство говорит против тебя.
— Послушай, — он повернулся к ней лицом, — твой друг — совсем не то, что ты о нем думаешь.
— И что же я о нем на самом деле думаю? — Это прозвучало не слишком-то миролюбиво.
— Ну, я не знаю… — Селуччи провел рукой по волосам. — Черт побери, ладно, я это знаю. Ты думаешь, что он некто вроде необыкновенного литературного героя, который может обедать с тобой, и поить тебя вином, и предложить тебе романтические ночи, залитые сиянием луны…
Вики ощутила, как ее челюсти слегка расслабились.
— Но в его прошлом такие дыры, сквозь которые может проехать грузовик. Все указывает лишь на один ответ, он глубоко увяз в делах организованной преступности.
— Организованной преступности? — Ее голос прозвучал ровно, без интонаций.
— Это — единственное объяснение, соответствующее всем фактам.
Вики уже ничего не могла поделать. Она была уже просто не в состоянии справиться с собой.
Селуччи наклонился к подруге, пытаясь разобраться в выражении ее лица. Когда Вики переживет первый удар, должно быть, она захочет услышать, что он обнаружил.
Вики удалось повторить слова «организованная преступность» еще раз, прежде чем она окончательно утратила дар речи.
Майк наблюдал, как она взахлеб хохотала, и раздумывал, не ударить ли ее как следует по щеке. Он всегда мог сослаться в свое оправдание на приступ истерии.
Наконец женщина смогла овладеть собой.
— Ты готова меня выслушать? — спросил Селуччи сквозь зубы.
Вики тряхнула головой, потянулась и откинула длинный завиток с его лба — ей не нркно было видеть эту прядь, чтобы убедиться, что она на месте.
— Отставим на минуту в сторону твои соображения, ты не мог ошибиться более жестоко. Поверь мне, Майк, Генри Фицрой не связан ни с какой преступной организацией. Ни на каком уровне, никакого вида.
— Ты ведь спишь с ним, не так ли?
Вот они — его соображения. «Ты — моя», — вот что концентрируется в этом вопросе. К несчастью, она ничего не могла поделать с архаическими представлениями Селуччи немедленно; такая тактика могла бы оказаться слишком опасной для Генри.
— Какое отношение может иметь это обстоятельство ко всему остальному?
— Ты не желаешь поверить…
— Полная ерунда! Я определенно желаю поверить, что ты шовинист, низкий собственник, подонок, и я, между прочим, сплю с тобой… — Достаточно много, если говорить о добрых намерениях.
Майк не намеревался говорить громко, но его голос заполнял весь внутренний объем машины.
— Вики, говорю тебе, за определенной гранью Генри Фицрой не имеет никаких… Черт возьми, что это было?
— Было что?
Вики высунулась из окна, но не смогла увидеть ничего, кроме ночной тьмы. Она подтолкнула очки вверху к переносице. Это не помогло.
Что-то пронеслось мимо. Это могла быть одна из тех больших собак. Похоже, что она ранена.
— Дерьмо!
Его подруга выскочила из машины и понеслась в направлении дома прежде, чем последний протяжный звук «о-о» успел сорваться у нее с губ. Тьма была абсолютно непроницаема, исключение составлял лишь смутный прямоугольник света из кухонного окна. «Это большое строение. Как я могла пропустить его?» Тут Вики вспомнила, как: Генри в первую ночь предупреждал об изгибе дорожки. Слишком поздно. Она споткнулась и упала, увязнув руками чуть ли не по локоть в рыхлой садовой земле.
— Пойдем. — Селуччи поставил ее на ноги и крепко взял за руку. — Если это так важно, я стану твоими глазами.
Они вбежали через кухонную дверь как раз в тот момент, чтобы увидеть, как массивное красновато-коричневое тело рухнуло на пол; мех на груди казался темнее и имел страшный оттенок красного.
— Слишком велик для Урагана — Вики, задыхаясь, пыталась высвободиться от Селуччи. — Должно быть, это…
Впрочем, сомнений у нее уже не осталось: силуэт собаки терял четкие границы, и кровь начала хлестать из ужасной глубокой раны на правой стороне грудной клетки Дональда.
Вики и Надин упали на пол возле раненого вервольфа почти одновременно. Надин, схватившая пакет первой помощи с кухонной раковины, принялась квалифицированно стягивать разорванные края плоти.
— Мы сами справляемся с лечением в большинстве случаев, — пояснила она в ответ на немой вопрос в глазах Вики.
Учитывая все обстоятельства, это имело смысл. Присутствие в городе доктора Диксона не меняло что-либо значительно на фоне всей истории племени, протекавшей в отсутствие врачей.
— Не похоже на стреляную рану, — заметила Вики. Совместными усилиями женщины закрепили повязку на шее Дональда. — Выглядит так, будто его ударило осколками скалы.
Надин фыркнула:
— Звучит утешительно.
— Я думала, — проворчала Вики, — что вы все согласились держаться подальше от тех полей.
— Не так-то легко удержаться от защиты своих владений, если на них совершается посягательство.
— Не так-то легко увернуться и от пули тридцатого калибра.
— О чем, черт подери, вы обе говорите? — Селуччи сделал шаг вперед. — Что вообще здесь происходит?
— Позже, Майк. Я думаю, его необходимо отвезти в госпиталь.
— Боюсь, вы правы. Льдинка!
К удивлению Селуччи, большая белая собака одним прыжком выскочила из комнаты.
— Что вы собираетесь делать? Звонить 911?
— Именно так, — вспылила Вики, решительно поправляя очки тыльной стороной окровавленной ладони.
Генри двинулся через кухню. Кто-то должен позаботиться о Майкле Селуччи, и похоже на то, что сделать это, невзирая на полнейшее нежелание, придется именно ему. «Не стоит беспокоиться, детектив, это всего лишь вервольфы». Вытеснение, пожалуй, подействует надежнее, чем объяснение; вывести его из дома и заморочить голову, напустив побольше тумана, что-бы вскоре этот человек уже не мог понять, что именно он видел.
К сожалению, к тому времени, когда вампир преодолел те четыре метра, что отделяли его от полицейского из Торонто, ситуация снова изменилась.
Большой черный зверь, увидевший незнакомую машину, припаркованную на краю дорожки, обратился, прежде чем подойти к дому. Незнакомый голос и пара рук часто приводили к изменению исхода незапланированного столкновения, но в данном случае как Стюарту хотелось бы оставаться с клыками и когтистыми лапами! Запах крови заставил вожака стаи оскалить зубы.
— Что здесь происходит? — прорычал он.
— Дональд ранен. Вики считает, что это был рикошет. Сюда идет машина «скорой помощи». — Надин выпаливала ответы, не поднимая глаз.
— Он успел обратиться?
— Да.
Стюарт повернулся лицом к незнакомцу, шерсть на его загривке встала дыбом, уши плотно прижались к голове.
— А этот все видел?
— Да, этот все видел. — Челюсть Селуччи угрожающе выдвинулась. — И я хотел бы получить соответствующие объяснения того, что я видел, причем желал бы получить их немедленно.
— Не нарывайтесь на неприятности, детектив.
Генри видел, что Стюарт на пределе и готов ответить на агрессивность Селуччи так же, как при столкновении с другим доминирующим самцом своего рода.
— Не вмешивайтесь, Фицрой! — гаркнул Селуччи. Пальцы его сжались в кулаки, глазами он впился в человека, стоявшего в дверях. Он уже получил столько оскорблений, сколько был в состоянии вытерпеть. Собаки не превращаются в людей. — Повторяю: я хотел бы получить ответы немедленно.
Рычание было предостережением, и где-то в глубине мозжечка Селуччи воспринял его как таковое. Но он не прислушался к своим ощущениям.
— Ну? Я жду!
Ему не пришлось ждать долго. Его пошатнувшееся мировоззрение рухнуло и разлетелось на осколки, как только большие пальцы человека ухватились за шорты, те упали на пол, и громадный черный зверь, который, казалось, целиком состоял из оскалившихся клыков, внезапно попытался вцепиться ему в горло. Затем что-то оттащило его назад, а Генри и зверь очутились на полу.
Вампир подставил здоровое плечо под эту тяжесть, и ему удалось повалить Стюарта в обличье зверя наземь. Но, владея только одной рукой, он, однако, не мог удержать его на месте, не причинив ему повреждений. «По крайней мере его гнев теперь переориентирован… » — подумал Фицрой.
Селуччи сознавал, что обычный человек не может двигаться так быстро, как двигался Генри Фицрой. Черная собака кинулась на него, а Фицрой был уже совсем в другом месте. Мгновенно. Или так быстро, что прыжок собаки уже не имел значения. Снова. И снова И снова. И все это происходило на фоне грозного рычания пришедшего в ярость зверя, нараставшего с каждой новой атакой.
«Невероятно привлекательная пляска смерти», — мелькнуло в сознании Генри, когда клыки, щелкнув, сомкнулись в воздухе возле его бедра. Даже с одной действующей рукой он знал, что может заставить зверя сдаться — он был сильнее и двигался намного стремительнее, но что потом? Победить вожака стаи и после этого править в ней самому? «Нет уж, благодарю покорно», — подумал вампир, когда они сошлись в новой яростной схватке. Но Фицрой уже чувствовал, что сам реагирует на запахи, и звуки, и злобу, и задавался вопросом, сколь долго он будет способен владеть собой. Следовало найти способ вырваться из этой ситуации…
Неожиданно случилось так, что это перестало быть его проблемой.
Дональд все еще лежал на полу, когда в сражение ввязался Ураган. Генри быстро отскочил в сторону, а эти двое катались по полу, рыча и кусаясь, затем отскочили в стороны, покружились друг против друга и бросились в драку снова.
Довольно! Селуччи упал на одно колено и вытащил револьвер из кобуры на лодыжке. Он не представлял себе достаточно четко, в кого собирается стрелять, — «Ведь это чья-то кухня, ради Христа, опомнитесь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46