Вскинув автомат на плечо, «чистильщик» уверенной упругой походкой направился к темнеющему тоннелю.
До боли привычная затхлая прохладная сырость тоннеля, перестук сочащихся капель воды, гудение насоса, без устали гонящего воду через вентшахту на поверхность - этот привычный фон успокаивал Хантера, помогал не думать о том, что предстояло увидеть. Впереди мигнул фонарь патрульного - и «чистильщик», не мешкая, отсигналил в ответ, понимая, что даже секундная задержка может вызвать у взвинченного бойца неадекватную реакцию.
- Кто идет? - взволнованный голос патрульного был незнаком Хантеру.
- Эд Хантер. Меня вызывали!
- Медленно подойдите, руки держите на виду!
Хантера подмывало проучить нервного новичка, но он сдержался - в конце концов, парень ни в чем не был виноват. Дав удостовериться, что он - тот, за кого себя выдает, Хантер попросил проводить его на место происшествия.
4.
На «Арбатской», в кабинете, когда-то принадлежавшем генералу Никонову, а после него - Мельникову, было душно и жарко - не спасал даже кондиционер.
- Пачэму наших чэлноков не пускают за «Камсамолскую»? Пачэму Камитет нэ принимаэт мэр к «Бауманской»? Я нэ гаварю про юг аранжевой вэтки… Сколко лэт все становится толко хужэ и хужэ! - горячился Георгий Твалтвадзе, задавая риторические вопросы, ответы на которые другие члены Комитета знали не хуже и не лучше него. Но неожиданно для остальных он вдруг заявил:
- Ми посоветовались с нашими друзьями с «Киэвской», «Смалэнской», с «Парка Побэды» и «Площады Рэволуции» и решили, что ми больше нэ будэм платить Камитету, каторий нэ может зашишать наши интэресы. Ми нэ будэм виполнять рэшений Камитета бэз их утвэрждэния на нашем савэте! Ви всэгда можэте рассчитыват на наш добрий отношение - но и толко!
- Ну, Георгий Амвросиевич, вы и загнули - на «Смоленской» база отряда Мельникова…
- Но там есть гражданская админыстрация, она на нашэй сторонэ, так что за базу ви еще и нам платить будэте…
- Георгий…
Твалтвадзе резко поднялся.
- Что Георгий! Я уже трыдцать дэвять лет Георгий! Пачэму ви гатови проглотит чей угодно нэзависимость - но нэ наш?
Твалтвадзе подошел к двери и открыл ее.
- Или ви соглашаетэсь, или ми оставляем за собой свабоду дэйствий!
Хлопок двери - и гробовая тишина в комнате.
- Гм… - первым нарушив затянувшееся молчание, прочистил горло заместитель председателя Комитета Валерий Петрович Логинов, курировавший вопросы безопасности. - Тут еще нехорошая информация поступила - в результате инспекторской проверки нашей службы безопасности - на Лубянке какие-то «частные» заключенные обнаружились… с севера красной ветки.
- Что значит «частные»?
- А то и значит - не приговоренные судом… И они утверждают, что их сюда отправляли по приговору «революционного трибунала».
- Виновные найдены?
- Пока нет, ведется расследование.
Дверь неслышно приоткрылась и в нее проскользнул лейтенант ФСБ, наклонился над ухом Логинова и произнес несколько слов. Логинов побледнел.
- Господа, - Логинов поднялся со стула, - мне только что сообщили - на «Лубянке», «Чистых прудах» и «Красных воротах» начался мятеж красных. Подразделения охраны частично разоружены, частично перешли на сторону мятежников.
- Дерьмо, дерьмо, дерьмо… все одно к одному… Объявляйте общую тревогу, вызывайте спецназ со «Смоленской» и «Тульской»! - председатель Комитета Яремчук схватился за трубку телефона, бросил ее, снова поднял.
- Я выдвигаюсь на «Новослободскую», соберу там Северный батальон охраны и займу с ним «Проспект Мира» и «Комсомольскую» - произнес Логинов, - Ямпольский - поднимайте Южный батальон и блокируйте «Курскую» и «Китай-город». И главное - «Кузнецкий мост» - за него головой ответишь! Патрахальцев…
- Сколько раз вам говорить - я не ПатрАхальцев, а ПатрахАльцев…
- Надо будет - Замудонцевым станешь! Ты не препирайся, а блокируй со спецназом «Охотный ряд» и «Тверскую». Всё, метнулись все!
- Действуйте, действуйте!
Глава 2. Война
5.
До «Новослободской» Логинову без приключений добраться не удалось - внезапно вырубился свет в тоннеле к «Менделеевской», и откуда-то из темноты раздалась автоматная очередь. Погасли разбитые фары, застонал и сполз на пол водитель мотовоза, пулеметчик открыл ответный огонь на вспышки выстрелов. Противно завизжали рикошетящие пули - и наступила тишина. Логинов наощупь нащел коробку с ПНВ, закрепленную на стенке кабины, натянул на лоб прибор и щелкнул выключателем.
Темнота.
- Мля, ну ептвойумать! Батарейкам, что ли пиндец? Слышь, воин, - обратился он к пулеметчику, - у тебя ПНВ живой?
- Никак нет, господин заместитель председателя! - официальное обращение прозвучало в пустом темном тоннеле странно, даже нереально.
- Мля…
Логинов наклонился над водителем:
- Эй, живой? - взяв водителя за плечо, Логинов почувствовал, что рука попала во что-то вязкое и влажное. Тело водителя от прикосновения потеряло равновесие и, опрокинувшись набок, гулко стукнулось о стенку.
- Эй, воин, как тебя там?
- Рядовой Глазов!
- Глазов, ты мотовоз водить умеешь?
- Так точно!
- Тогда иди сюда… И брось ты эти военные обращения… В одной жоппе сидим…
Боец повозился в темноте, негромко матюгнулся - и мотовоз дернулся и пополз по тоннелю. Впрочем, проехать удалось недалеко - еще метров через сто он неожиданно завалился на бок, прочертил с жутким скрежетом бортом несколько метров по стенке тоннеля и остановился. В глаза Логинова ударил яркий свет - и хриплый голос скомандовал:
- Эй, уёпки, быстро вылезайте нах. И лицом на землю!
6.
Закончив с осмотром места происшествия, Хантер вышел на станцию «Красные ворота». Что-то на ней изменилось - и это настораживало. Впрочем, прежде чем Хантер успел понять, что тут не так, в лицо ему уперся зрачок калашникова.
- Это же спецназовская сука! В расход его нах! - тараща залитые алкоголем глаза заорал небритый мужик, сжимавший в мускулистых руках автомат. На голове у него был черный берет с нашитой красной лентой.
- Сидоров, отставить! Обыскать его - и в обезъянник! - уверенный тон командира заставил небритого немного остыть. Сильные руки быстро обшмонали и разоружили Хантера, попутно ловко стянув с него ботинки с высоким берцем и кожаный плащ.
- Ребята, вы чего? Я вообще-то тут убийства расследую. Вы меня к начальнику проводите…
- Проводим, проводим… Он тоже в обезьяннике - трибунала ждет, - гоготнул небритый Сидоров, - И ты подождешь… сука.
Кто- то подтолкнул Хантера стволом в спину, и его проводили в тесную каморку, стены которой были окрашены в казенный зеленый цвет и поместили в зарешеченную ее половину, где уже находилось человек восемь, включая начальника станции.
Хантер примостился на краешке жесткой скамейки рядом с начальником, прислонился спиной к стене и шепотом поинтересовался:
- Егор Михайлович, что тут у вас такое?
- Переворот… Красные - они и раньше пропагандой занимались, а сегодня…
- Понятно. По идее, Комитет уже в курсе - и нас скоро вытащат.
- Я бы на твоем месте на Комитет особо не рассчитывал… - начальник не стал продолжать мысль, но Хантер его прекрасно понял. Он вытянул ноги, закрыл глаза и прислонил затылок к прохладной шершавой стене. Способности засыпать в любой обстановке он выработал еще во время службы в Корпусе морской пехоты США, и этот навык всегда помогал ему расслабиться и на время отключиться от проблем, которые он все равно не мог решить в данный момент.
7.
Москвин имел все основания быть довольным собой - его повстанцы заняли все три запланированные станции, а диверсанты - изолировали намеченную для следующей фазы операции «Комсомольскую», разобрав рельсы в нескольких перегонах и обрубив силовые кабели, питавшие освещение на некоторых станциях и в тоннелях. Пока все шло по плану - разведчики докладывали о том, что поднятые по тревоге Северный и Южный охранные батальоны так и не начали выдвижение, пока - как и надеялся Москвин - занял позиции только спецназ Мельнкиова. Только что сообщили, что в раскинутые сети попалась крупная рыба: сам заместитель Логинов и - это было выше всякого вероятия - Хантер, друг и правая рука полковника Мельникова.
При получившемся раскладе, даже несмотря на потенциальное превосходство Комитета, было о чем торговаться - а торг предстоял нешуточный, на кону стояли несколько станций. Конечно, Москвин не надеялся заполучить «Лубянку», но вот «Красные ворота» и «Комсомольскую» он выторговать рассчитывал, если повезет - то и «Чистые пруды».
- А впрочем, «Чистые пруды» мы поимеем чуть позже - через год или два. Главное - «Комсомольская», это даст нам свободу перемещений - хотя бы вдоль линии - вслух размышлял Москвин, отпивая из изящного бокала белое вино. Поставив бокал на стол, он нажал кнопку селектора.
- Дежурный, соедините меня с «Лубянкой»!
- Готово, товарищ Москвин.
- Спасибо. Алло, «Лубянка»? Есть соприкосновение с подразделениями спецназа? Да? Отлично! Нет, огонь не открывать без приказа. Нет, ни при каких обстоятельствах! На провокации не поддаваться!
Москвин положил трубку. Загудел зуммер телефона.
- Мотовозы на позициях. Мы готовы к штурму «Комсомольской».
- Начинайте!
- Есть!
«Мерзкая все-таки вещь эта революционная целесообразность», - думал Москвин, кладя трубку, - «Ненавижу кровопролитие - но ради достижения высоких целей…»
«Кому ты врешь насчет высоких целей - уже и самому себе?» - раздался внутренний голос - «Своих, русских, кровь проливать будешь?»
8.
Логинова и рядового Глазова «спеленали», засунули в какие-то ящики и, погрузив на тележки, повезли по темным тоннелям. Судя по послышавшимся голосам, они пересекли какую-то станцию - «Новослободскую»? - в неразборчивом гуле постоянно слышалось одно слово - «темнота». Покачало - ступеньки? Спуск с платформы… Снова тележка…От мерной тряски Логинова укачало и он отключился.
Очнулся он от струи свежего воздуха и, открыв глаза, увидел над собой белый потолок. Потом над Логиновым наклонился человек в черном берете и с неопрятной щетиной на лице.
- Поднимайся, сука! Твои дружки ждут тебя!
Логинова вытащили из ящика и, протащив волоком по короткому коридору, бросили в «обезьянник». Через несколько секунд туда же водворили и Глазова. Щелкнул замок. Логинов огляделся. Было несколько знакомых лиц - начальник «Красных ворот», его зам по безопасности и еще один - наголо бритый здоровяк, безмятежно дремавший на лавке. Логинов почти сразу вспомнил, кто это - спецназовец, помощник Мельникова, по имени Хантер.
Словно почувствовав на себе чужой взгляд, Хантер приоткрыл глаза. Без особого удивления в голосе он произнес:
- Валерий Петрович, какими судьбами?
Сев на корточки рядом с Хантером, Логинов в двух словах обрисовал ситуацию.
- Понято. Выбираться надо, пожалуй. Ты разомнись пока… а я кой-чего изображу.
Хантер скорчил страхолюдную гримасу и крикнул:
- Эй, дневальный, мля! Выведи-ка меня поср*ть!
- Не положено!
- Прихватило сильно, млять! Ща наложу тебе прямо здесь, будет тебе положено.
- Твоюмать, пристрелю нах, если наср*шь!
- Пристрелишь - под трибунал пойдешь!
- Хой с тобой, только не вздумай дурить!
Дневальный встал и повернул ключ в замке. Дальнейшее заняло доли секунды - Хантер пружиной распрямился, сделал неуловимое движение, и охранник беззвучно скользнул на пол. Автомат и разгрузка непостижимым образом оказались на Хантере, а ПМ он кинул Логинову.
- Давай за мной. И ты, боец, не отставай.
Мягким скользящим шагом босой Хантер выскользнул на платформу, неслышно соскочил на пути - и три фигуры растаяли в зеве тоннеля.
9.
Полковник Мельников мерил шагами платформу станции «Охотный ряд», за ним тенью следовал Ульман. Гражданское население со станции было выведено, палатки убраны, вместо них на платформе были устроены укрепления из мешков с песком, на путях стояли бронированные мотовозы, светящие в тоннели мощными прожекторами, соединенными с пулеметами. Помимо пулеметов, мотовозы несли и огнеметы, крохотные язычки запальников которых играли у тупорылых стволов. С противником, преступившим основу основ неписанного кодекса и позволившего себе разрушать инфраструктуру метро, выводя из строя кабели и пути, с таким противником церемониться не следовало. Таково было мнение Комитета, а свое Мельников предпочитал пока что держать при себе.
Подошел армейский лейтенант - немолодой дядька, видимо, произведенный в офицеры из прапорщиков, козырнул.
- Товарищ полковник, разрешите обратиться?
- Слушаю внмательно.
- Только что звонили с «Комсомольской» - там красные начали их штурмовать, сразу с двух сторон, по радиусу. Есть потери с обеих сторон, противник смял наружные посты. Подкрепления не прибыли, в тоннеле со стороны «Проспекта Мира» слышна перестрелка…
- «Кузнецкий Мост»?
- Там тихо, но подкреплений тоже нет. Если красные ударят…
- Не ударят. Им нужен не «Кузнецкий Мост»,. И даже «Лубянка» им не нужна… Главная цель - «Комсомольская».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
До боли привычная затхлая прохладная сырость тоннеля, перестук сочащихся капель воды, гудение насоса, без устали гонящего воду через вентшахту на поверхность - этот привычный фон успокаивал Хантера, помогал не думать о том, что предстояло увидеть. Впереди мигнул фонарь патрульного - и «чистильщик», не мешкая, отсигналил в ответ, понимая, что даже секундная задержка может вызвать у взвинченного бойца неадекватную реакцию.
- Кто идет? - взволнованный голос патрульного был незнаком Хантеру.
- Эд Хантер. Меня вызывали!
- Медленно подойдите, руки держите на виду!
Хантера подмывало проучить нервного новичка, но он сдержался - в конце концов, парень ни в чем не был виноват. Дав удостовериться, что он - тот, за кого себя выдает, Хантер попросил проводить его на место происшествия.
4.
На «Арбатской», в кабинете, когда-то принадлежавшем генералу Никонову, а после него - Мельникову, было душно и жарко - не спасал даже кондиционер.
- Пачэму наших чэлноков не пускают за «Камсамолскую»? Пачэму Камитет нэ принимаэт мэр к «Бауманской»? Я нэ гаварю про юг аранжевой вэтки… Сколко лэт все становится толко хужэ и хужэ! - горячился Георгий Твалтвадзе, задавая риторические вопросы, ответы на которые другие члены Комитета знали не хуже и не лучше него. Но неожиданно для остальных он вдруг заявил:
- Ми посоветовались с нашими друзьями с «Киэвской», «Смалэнской», с «Парка Побэды» и «Площады Рэволуции» и решили, что ми больше нэ будэм платить Камитету, каторий нэ может зашишать наши интэресы. Ми нэ будэм виполнять рэшений Камитета бэз их утвэрждэния на нашем савэте! Ви всэгда можэте рассчитыват на наш добрий отношение - но и толко!
- Ну, Георгий Амвросиевич, вы и загнули - на «Смоленской» база отряда Мельникова…
- Но там есть гражданская админыстрация, она на нашэй сторонэ, так что за базу ви еще и нам платить будэте…
- Георгий…
Твалтвадзе резко поднялся.
- Что Георгий! Я уже трыдцать дэвять лет Георгий! Пачэму ви гатови проглотит чей угодно нэзависимость - но нэ наш?
Твалтвадзе подошел к двери и открыл ее.
- Или ви соглашаетэсь, или ми оставляем за собой свабоду дэйствий!
Хлопок двери - и гробовая тишина в комнате.
- Гм… - первым нарушив затянувшееся молчание, прочистил горло заместитель председателя Комитета Валерий Петрович Логинов, курировавший вопросы безопасности. - Тут еще нехорошая информация поступила - в результате инспекторской проверки нашей службы безопасности - на Лубянке какие-то «частные» заключенные обнаружились… с севера красной ветки.
- Что значит «частные»?
- А то и значит - не приговоренные судом… И они утверждают, что их сюда отправляли по приговору «революционного трибунала».
- Виновные найдены?
- Пока нет, ведется расследование.
Дверь неслышно приоткрылась и в нее проскользнул лейтенант ФСБ, наклонился над ухом Логинова и произнес несколько слов. Логинов побледнел.
- Господа, - Логинов поднялся со стула, - мне только что сообщили - на «Лубянке», «Чистых прудах» и «Красных воротах» начался мятеж красных. Подразделения охраны частично разоружены, частично перешли на сторону мятежников.
- Дерьмо, дерьмо, дерьмо… все одно к одному… Объявляйте общую тревогу, вызывайте спецназ со «Смоленской» и «Тульской»! - председатель Комитета Яремчук схватился за трубку телефона, бросил ее, снова поднял.
- Я выдвигаюсь на «Новослободскую», соберу там Северный батальон охраны и займу с ним «Проспект Мира» и «Комсомольскую» - произнес Логинов, - Ямпольский - поднимайте Южный батальон и блокируйте «Курскую» и «Китай-город». И главное - «Кузнецкий мост» - за него головой ответишь! Патрахальцев…
- Сколько раз вам говорить - я не ПатрАхальцев, а ПатрахАльцев…
- Надо будет - Замудонцевым станешь! Ты не препирайся, а блокируй со спецназом «Охотный ряд» и «Тверскую». Всё, метнулись все!
- Действуйте, действуйте!
Глава 2. Война
5.
До «Новослободской» Логинову без приключений добраться не удалось - внезапно вырубился свет в тоннеле к «Менделеевской», и откуда-то из темноты раздалась автоматная очередь. Погасли разбитые фары, застонал и сполз на пол водитель мотовоза, пулеметчик открыл ответный огонь на вспышки выстрелов. Противно завизжали рикошетящие пули - и наступила тишина. Логинов наощупь нащел коробку с ПНВ, закрепленную на стенке кабины, натянул на лоб прибор и щелкнул выключателем.
Темнота.
- Мля, ну ептвойумать! Батарейкам, что ли пиндец? Слышь, воин, - обратился он к пулеметчику, - у тебя ПНВ живой?
- Никак нет, господин заместитель председателя! - официальное обращение прозвучало в пустом темном тоннеле странно, даже нереально.
- Мля…
Логинов наклонился над водителем:
- Эй, живой? - взяв водителя за плечо, Логинов почувствовал, что рука попала во что-то вязкое и влажное. Тело водителя от прикосновения потеряло равновесие и, опрокинувшись набок, гулко стукнулось о стенку.
- Эй, воин, как тебя там?
- Рядовой Глазов!
- Глазов, ты мотовоз водить умеешь?
- Так точно!
- Тогда иди сюда… И брось ты эти военные обращения… В одной жоппе сидим…
Боец повозился в темноте, негромко матюгнулся - и мотовоз дернулся и пополз по тоннелю. Впрочем, проехать удалось недалеко - еще метров через сто он неожиданно завалился на бок, прочертил с жутким скрежетом бортом несколько метров по стенке тоннеля и остановился. В глаза Логинова ударил яркий свет - и хриплый голос скомандовал:
- Эй, уёпки, быстро вылезайте нах. И лицом на землю!
6.
Закончив с осмотром места происшествия, Хантер вышел на станцию «Красные ворота». Что-то на ней изменилось - и это настораживало. Впрочем, прежде чем Хантер успел понять, что тут не так, в лицо ему уперся зрачок калашникова.
- Это же спецназовская сука! В расход его нах! - тараща залитые алкоголем глаза заорал небритый мужик, сжимавший в мускулистых руках автомат. На голове у него был черный берет с нашитой красной лентой.
- Сидоров, отставить! Обыскать его - и в обезъянник! - уверенный тон командира заставил небритого немного остыть. Сильные руки быстро обшмонали и разоружили Хантера, попутно ловко стянув с него ботинки с высоким берцем и кожаный плащ.
- Ребята, вы чего? Я вообще-то тут убийства расследую. Вы меня к начальнику проводите…
- Проводим, проводим… Он тоже в обезьяннике - трибунала ждет, - гоготнул небритый Сидоров, - И ты подождешь… сука.
Кто- то подтолкнул Хантера стволом в спину, и его проводили в тесную каморку, стены которой были окрашены в казенный зеленый цвет и поместили в зарешеченную ее половину, где уже находилось человек восемь, включая начальника станции.
Хантер примостился на краешке жесткой скамейки рядом с начальником, прислонился спиной к стене и шепотом поинтересовался:
- Егор Михайлович, что тут у вас такое?
- Переворот… Красные - они и раньше пропагандой занимались, а сегодня…
- Понятно. По идее, Комитет уже в курсе - и нас скоро вытащат.
- Я бы на твоем месте на Комитет особо не рассчитывал… - начальник не стал продолжать мысль, но Хантер его прекрасно понял. Он вытянул ноги, закрыл глаза и прислонил затылок к прохладной шершавой стене. Способности засыпать в любой обстановке он выработал еще во время службы в Корпусе морской пехоты США, и этот навык всегда помогал ему расслабиться и на время отключиться от проблем, которые он все равно не мог решить в данный момент.
7.
Москвин имел все основания быть довольным собой - его повстанцы заняли все три запланированные станции, а диверсанты - изолировали намеченную для следующей фазы операции «Комсомольскую», разобрав рельсы в нескольких перегонах и обрубив силовые кабели, питавшие освещение на некоторых станциях и в тоннелях. Пока все шло по плану - разведчики докладывали о том, что поднятые по тревоге Северный и Южный охранные батальоны так и не начали выдвижение, пока - как и надеялся Москвин - занял позиции только спецназ Мельнкиова. Только что сообщили, что в раскинутые сети попалась крупная рыба: сам заместитель Логинов и - это было выше всякого вероятия - Хантер, друг и правая рука полковника Мельникова.
При получившемся раскладе, даже несмотря на потенциальное превосходство Комитета, было о чем торговаться - а торг предстоял нешуточный, на кону стояли несколько станций. Конечно, Москвин не надеялся заполучить «Лубянку», но вот «Красные ворота» и «Комсомольскую» он выторговать рассчитывал, если повезет - то и «Чистые пруды».
- А впрочем, «Чистые пруды» мы поимеем чуть позже - через год или два. Главное - «Комсомольская», это даст нам свободу перемещений - хотя бы вдоль линии - вслух размышлял Москвин, отпивая из изящного бокала белое вино. Поставив бокал на стол, он нажал кнопку селектора.
- Дежурный, соедините меня с «Лубянкой»!
- Готово, товарищ Москвин.
- Спасибо. Алло, «Лубянка»? Есть соприкосновение с подразделениями спецназа? Да? Отлично! Нет, огонь не открывать без приказа. Нет, ни при каких обстоятельствах! На провокации не поддаваться!
Москвин положил трубку. Загудел зуммер телефона.
- Мотовозы на позициях. Мы готовы к штурму «Комсомольской».
- Начинайте!
- Есть!
«Мерзкая все-таки вещь эта революционная целесообразность», - думал Москвин, кладя трубку, - «Ненавижу кровопролитие - но ради достижения высоких целей…»
«Кому ты врешь насчет высоких целей - уже и самому себе?» - раздался внутренний голос - «Своих, русских, кровь проливать будешь?»
8.
Логинова и рядового Глазова «спеленали», засунули в какие-то ящики и, погрузив на тележки, повезли по темным тоннелям. Судя по послышавшимся голосам, они пересекли какую-то станцию - «Новослободскую»? - в неразборчивом гуле постоянно слышалось одно слово - «темнота». Покачало - ступеньки? Спуск с платформы… Снова тележка…От мерной тряски Логинова укачало и он отключился.
Очнулся он от струи свежего воздуха и, открыв глаза, увидел над собой белый потолок. Потом над Логиновым наклонился человек в черном берете и с неопрятной щетиной на лице.
- Поднимайся, сука! Твои дружки ждут тебя!
Логинова вытащили из ящика и, протащив волоком по короткому коридору, бросили в «обезьянник». Через несколько секунд туда же водворили и Глазова. Щелкнул замок. Логинов огляделся. Было несколько знакомых лиц - начальник «Красных ворот», его зам по безопасности и еще один - наголо бритый здоровяк, безмятежно дремавший на лавке. Логинов почти сразу вспомнил, кто это - спецназовец, помощник Мельникова, по имени Хантер.
Словно почувствовав на себе чужой взгляд, Хантер приоткрыл глаза. Без особого удивления в голосе он произнес:
- Валерий Петрович, какими судьбами?
Сев на корточки рядом с Хантером, Логинов в двух словах обрисовал ситуацию.
- Понято. Выбираться надо, пожалуй. Ты разомнись пока… а я кой-чего изображу.
Хантер скорчил страхолюдную гримасу и крикнул:
- Эй, дневальный, мля! Выведи-ка меня поср*ть!
- Не положено!
- Прихватило сильно, млять! Ща наложу тебе прямо здесь, будет тебе положено.
- Твоюмать, пристрелю нах, если наср*шь!
- Пристрелишь - под трибунал пойдешь!
- Хой с тобой, только не вздумай дурить!
Дневальный встал и повернул ключ в замке. Дальнейшее заняло доли секунды - Хантер пружиной распрямился, сделал неуловимое движение, и охранник беззвучно скользнул на пол. Автомат и разгрузка непостижимым образом оказались на Хантере, а ПМ он кинул Логинову.
- Давай за мной. И ты, боец, не отставай.
Мягким скользящим шагом босой Хантер выскользнул на платформу, неслышно соскочил на пути - и три фигуры растаяли в зеве тоннеля.
9.
Полковник Мельников мерил шагами платформу станции «Охотный ряд», за ним тенью следовал Ульман. Гражданское население со станции было выведено, палатки убраны, вместо них на платформе были устроены укрепления из мешков с песком, на путях стояли бронированные мотовозы, светящие в тоннели мощными прожекторами, соединенными с пулеметами. Помимо пулеметов, мотовозы несли и огнеметы, крохотные язычки запальников которых играли у тупорылых стволов. С противником, преступившим основу основ неписанного кодекса и позволившего себе разрушать инфраструктуру метро, выводя из строя кабели и пути, с таким противником церемониться не следовало. Таково было мнение Комитета, а свое Мельников предпочитал пока что держать при себе.
Подошел армейский лейтенант - немолодой дядька, видимо, произведенный в офицеры из прапорщиков, козырнул.
- Товарищ полковник, разрешите обратиться?
- Слушаю внмательно.
- Только что звонили с «Комсомольской» - там красные начали их штурмовать, сразу с двух сторон, по радиусу. Есть потери с обеих сторон, противник смял наружные посты. Подкрепления не прибыли, в тоннеле со стороны «Проспекта Мира» слышна перестрелка…
- «Кузнецкий Мост»?
- Там тихо, но подкреплений тоже нет. Если красные ударят…
- Не ударят. Им нужен не «Кузнецкий Мост»,. И даже «Лубянка» им не нужна… Главная цель - «Комсомольская».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27