Потому что огромная кукла, врезавшись башкой в бетонный пол, поднималась на ноги. Он разогнулся и стал выше нас почти вдвое. Дыра в мягком брюхе почти затянулась, отстреленная мной нога тоже приросла к туловищу.
– Не уйдешь от дяди Бирра… – пропела драконья рожа. Поросячье рыло еще не восстановилось, там шипело и булькало; видимо, в голове еще вовсю горели его кукольные мозги.
– Бауэр, бронебойным! – выкрикнул я. У меня, как назло, самых мощных зарядов не осталось. Лишний раз я пожалел, что не снял боеприпасы с шагателя Деревянного.
Рявкнула картечница. Бирра подняло в воздух и кинуло назад. Когда он врезался башкой в упавшую сверху дверь, я испытал почти чувственное наслаждение.
– Быстрее, быстрее! – орала Маори Бирк. Она подхватила свой мешок с консервами и волоком потянула к опущенному аварийному щиту с надписью: «Пищеблок». – Он сейчас встанет и порвет нас на части, а стрелять в него нет смысла, потому что в нем нет сердца. Можете умирать, а мне надо кормить сестричек. Еще не все потеряно…
Бирр вставал. Кумулятивным зарядом его почти порвало пополам.
– Мокрик, огнемет! – Я дослал фугас и выстрелил с колена. Уши заложило от грохота; казалось, сейчас все здание не выдержит тряски и рухнет нам на головы. В плечо я картечницу старался не упирать, там, под скафандром, давно разливался громадный синяк. Когда ведешь огонь из седла шагателя, отдачи практически не чувствуешь, а после каждого выстрела с рук проверяешь, на месте ли зубы…
Бирр дернулся и упал на колени. Я был совершенно уверен, что отстрелил ему птичью лапу. Еще пара точных попаданий – и мы разделаемся с этой гадостью.
Раздалось шипение; повесив на правое плечо ремень огнемета, Мокрик рванул вперед. Перед этим мы разбили выстрелами все лампы, в тесном квадрате лестничной клетки стало темно, поэтому струя пламени меня ослепила.
– Не уййдешшшь от Бир-ра!..
Грохнула картечница Бауэра. Сшитая черными нитками голова монстра завалилась набок, зато полностью восстановилось плечо. В этот миг я представил, как он нам всем выпускает кишки. Доктор Маори корчилась позади меня, зажимая руками уши.
– Доктор, отпирайте вашу кухню, скорее! Доктор, вы слышите меня?
Бирр вставал. Его драконья морда горела, плавился живот, мутными каплями стекала на пол пластмассовая рука, но он вставал. Горящая морда завыла, затем голова круто повернулась на сто восемьдесят градусов, и нам ухмыльнулась розовая, нетронутая и зубастая свиная личина.
– Сюда, за мной, – доктор Маори очнулась от ступора. – В пищеблоке он вас не найдет. Там заговоренное место…
Мокрик выступил вперед, готовясь ко второму огненному плевку. Он отвел взгляд на короткий миг, всего лишь поправил за спиной баллон, но Бирр как раз махнул меховой лапой, освобождаясь от обломков стальных поручней, упавших на него сверху. Мокрик успел отвернуть лицо, и груда покореженного металла ударила его в грудь. Скафандр спас его, но я тут же ощутил острую боль в груди и пониже левого локтя. Я ведь чувствую боль своих клибанариев.
– Бауэр, прикрой нас!
Тому не пришлось повторять дважды. Бирру оставалось до лежащего стрелка шагов пять, когда я выскочил в центр помещения, отпихнул упавшие перила и взвалил Мокрика к себе на плечо. Огнемет я потащил волоком. Доктор Маори уже подняла желтый аварийный щит. Перед нами возник небольшой коридор, освещенный уютным желтым светом, и в конце него – еще один опущенный щит.
Бауэр стрелял почти в упор. Пока Бирр собирал себя по частям, мы сообща задвинули за собой щит.
– Сюда, скорее! – Не давая опомниться, доктор Маори бегом повлекла нас дальше, ко второму люку. – Здесь наша кухня, а обе столовые наверху. Сестры… они больны, но вы не пугайтесь. Вам придется выдержать… гм, гм… неприятное зрелище. И, пожалуйста, не пугайте их. Я еще не оставила надежду их спасти.
Мы рухнули, не в силах разговаривать. Я поражался нервной системе этой женщины. Минуту назад она побывала в аду, а теперь снова щебечет.
– Доктор, на схеме здания указано, что на втором этаже – склад химических компонентов…
– За химию можете не волноваться. Когда все это началось, шеф приказал дезактивировать все процессы и уничтожить опасные штаммы.
Щит позади нас вздрогнул. Донесся рев и треск ломающихся стеновых покрытий. Доктор Маори в третий раз нажала на кнопку звонка. Отпирать нам не спешили. Я представил себе, что будет, если мы застрянем в узком тоннеле между двух запертых люков.
– Как ты? – Я повернулся к Мокрику.
– Ничего… – Он сделал бравый вид. – Хорошо, что шлем не снял… Рука, похоже, сломана.
– Маори, это ты? – в переговорном устройстве запел писклявый голос.
– А вы уверены, что болезнь ваших… сестричек не заразна? – опомнился Бауэр.
– Здесь у каждого своя болезнь, – непонятно выразилась доктор Маори. – Для вас точно не заразно. Сестрички рожают.
– Рожают? Нашли время, – сплюнул Бауэр.
– Вы снова не поняли, – с кислой миной отозвалась Маори Бирк. – Они действительно сестры, Венера и Агра, у них разница в четыре года. Они работали со мной в соседнем отделе, изучали строение города. И они не собирались рожать. У Венеры даже парня нет. Но они рожают постоянно, уже пять дней. Поэтому им все время нужна еда, я бегаю наверх и ворую для них консервы… Венера, открой, это я!
– Как это – все время рожают? – опасливо поинтересовался Мокрик. – Долго длятся роды?
– Подожди-ка, – перебил я. – Доктор, то есть, как это – пять дней?
Стало тихо.
– У Венеры и Агры это началось пять дней назад. Вначале они просто стали толстеть. Потом они растолстели так… Ну, вы увидите. А потом, когда Венера в первый раз…
– Одну секунду, доктор, – я попытался вернуть ее в нужное русло. – Я верно уловил? Неприятности в научном центре начались пять дней назад, но ваше начальство не стало бить тревогу?
– Пять дней назад начали толстеть сестрички. Возможно, произошло еще что-то, но я здесь не главный. Я выполняла свою работу, ясно? – Она глянула на меня с вызовом. – Три дня назад шеф поднял всех среди ночи. Он объявил, что в жилой зоне обнаружен глюк и в лабораториях водного синтеза тоже. Он сказал, что между отделами вводится карантин и что никак не удается оповестить военных. Прошло почти пять часов, пока мы поняли, что комбинат провалился в темпоральную воронку. Целиком, понимаете? Мы сигналили всем спутникам, а сигнал улетал в другое время. Объявили оранжевую тревогу, шеф послал три экспедиции наружу, и ни одна не вернулась…
– Сигнал просто отставал на три дня, – быстро подсчитал Бауэр.
– Вначале мы заперлись здесь из-за пищи, – доктор кивнула на стальной люк. – Мы сделали здесь…
– Зачарованную комнату? – подсказал Мокрик.
– Ой… а как вы догадались? – всполошилась женщина.
– Видел в кино.
Мы с Бауэром посмотрели друг на друга. Ручаюсь, в тот момент мы чувствовали себя, как два кретина, случайно угодившие на занятие по квантовой физике.
– Венера, открой мне! – Доктор Маори приложила ладонь к опознавателю. – Венера, это я. Не пугайся, со мной солдаты. Они настоящие солдаты, пришли снаружи.
Лестница сзади нас загрохотала, словно ее раскачивала свора взбесившихся обезьян.
– Венера, быстрее же! Я умоляю тебя, он уже близко.
– Ты не должна приводить чужих, – обиженно замурлыкала из переговорного устройства Венера. – А вдруг они принесут свои глюки?
– Венера, они не опасны, они солдаты без памяти. Открой нам скорее, или останетесь без еды. Я притащила два мешка, но один порвался, слышишь? Я нашла тебе целый ящик твоих любимых крабов, слышишь?
С лестницы донеслось тяжкое пыхтение, словно кто-то очень большой пропихивался в узкую калитку.
Наконец, второй люк откатился в сторону, и в лицо ударило зловоние. Мы увидели сестренок. Венера была невообразимо, гротескно толста, но она еще кое-как могла передвигаться. Она делала два шага и плюхалась на низкую тележку, которую специально катала за собой. Вместо одежды она сшила себе подобие столы из длинных оконных занавесок. Ее лицо выглядело отвратительно, как дряблая, покрытая сосудами картофелина. Кисть ее руки в обхвате могла соперничать с моим бедром.
Венера со страдальческим пыхтением заперла за нами дверь и тут же упала на свою тележку. Колесики жалобно скрипнули. Я узнал эту телегу. В нашей академии, в нарядах по кухне, я на таких же катал мясные туши. Очень удобно, прямо из-под весов – в мясорубку.
С Агрой дела обстояли много хуже. Сначала я даже не поверил, что это человек. С таким весом сердечная мышца долго справляться не в состоянии. Гора сизой плоти лежала на мокрой прорезиненной ткани в глубине цеха. Вокруг громоздились ящики из-под консервов, целые горы вскрытых упаковок сухого питания и походных супов.
Мы уложили Мокрика на единственный чистый настил. Оказалось, что это временная кровать доктора Маори.
– Бауэр, проверь все помещения.
– Исполняю.
– Не надо вам к ней подходить, – преградила нам дорогу Маори. – Вы ее напугаете.
Агра застонала.
– Хорошо, хорошо, успокойтесь, – сказал я. – Но мы должны проверить помещение. Куда ведут те двери, за моечной машиной?
– Там… – доктор Маори замялась. – Я вас прошу, не ходите туда. Там те… кого она родила. Клянусь, из кухни только один выход – на погрузочный пандус, но мы его тоже заблокировали щитом. Еще есть лифт для подъема продуктов, но шахту перекрыли три дня назад. Хотите бульону? Заварочная машина действует, можем согреть вам супа…
Я огляделся. Кухня выглядела достаточно надежной крепостью. Если бы не страшная вонь, здесь вполне можно было совершить небольшой привал. Чистая вода имелась, даже горячие напитки. Полно сухофруктов и галет, так сказала доктор Маори. Впрочем, судя по скорости, с которой Венера опрокинула в себя шесть банок крабовых консервов, на нашу долю осталось бы немного.
Венера прошлепала к выходу, приложила ухо к переговорному устройству. Воздух с клокотанием вырывался из ее необъятной груди.
– Маори, он доберется до нас… – пискнула она. – Я говорила – не пускай сюда чужих, он приперся на запах. Теперь он не уйдет…
– Командир, везде пусто, – доложил вернувшийся Бауэр.
– Парни, садитесь пока, короткий отдых. Мокрик, все время вызывай Хобота, понял?
Мы сняли с Мокрика скафандр, зашинировали ему руку. Кажется, у него треснула ключица, но я не был уверен.
– Маори, так они – настоящие солдаты? – прохрипела Агра. – Они заберут нас отсюда?
– Непременно заберем, – пообещал я. – Только нам надо найти и других уцелевших.
Я понял наконец, на чем лежала Агра. Маори удалось устроить ее на полуспущенном спасательном плоту. Мыли толстуху палубным методом, возле ее ног покачивалось жало пожарного шланга и стоял ручной насос на колесах. Доктору Маори следовало бы работать в службе охраны китов.
– А вы не видели птиц? Я имею в виду – тех птиц, что жрали людей? – приветливо добавил Бауэр.
– Мы не видели птиц, – покачала жирными щеками Венера. – Мы отсюда не выходили.
Она снова погрузилась в процесс принятия пищи. Доктор Маори закурила половинку сигареты.
– Ну как, теперь вы мне верите, что на комбинат никто не нападал? Это наш глюк, понимаете? Вот, например, глюк сестричек. Они вбили себе в головы, что растолстеют, как слоны, и родят уродов. Вам это не грозит, у вас в мозгах другие кошмары. Мне тоже не грозит…
– Конечно, у тебя же есть твоя обезьяна, – плаксивым голосом пропела Венера.
– Какая еще обезьяна? – поднял голову Бауэр.
Доктор Маори побледнела.
– Ха! А разве наша кумушка вам не сказала, что это она родила обезьяну? – Несмотря на кошмарные габариты, Венера, похоже, сохраняла язвительный ум молодой девушки.
– Да, это так, – убито подтвердила доктор Маори. – Мой глюк – это Бирр.
Как будто в ответ на ее голос раздалось бешеное царапанье по металлу.
– Ага! – почему-то обрадовался Бауэр. – Так это вы притащили из детства урода, который убил, как минимум, дюжину человек?
– Гораздо больше, – Маори Бирк отыскала еще один окурок и безуспешно пыталась прикурить. Руки ее тряслись. – Наверное, в детстве меня здорово напугали этим типом… Его не берут пули и тазеры. Если бы я знала, как его уничтожить, я бы это давно сделала. Но я могу только одно. Я вспомнила, как создать зачарованную комнату, которую Бирр не видит. Смотрите, по углам я развесила ленточки и начертила крестики. Он побывал везде, сломал все щиты, кроме этого. Не смейтесь, ленточки и крестики мешают ему войти. Еще я вспомнила временное заклинание против собственного запаха. Когда я поднимаюсь с мешками, я читаю его, и Бирр не может меня учуять.
– А он… все время был там, наверху? – Мокрик что-то серьезно обдумывал.
– Он бродит, как и положено в сказке. Кругами ходит по коридорам, защищая замок волшебника, который собрал его самого из кусочков злых игрушек. И всех, кого встретит, разрывает на части.
– А кто там еще бродит? Кроме Бирра?
– Я видела только трупы.
Венера громко рыгнула. Между ее раскисших слоновьих ляжек собралось не меньше двадцати пустых фунтовых банок крабовых консервов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48