Взял тот бластер к которому имел доступ. Ему не из чего было выбирать.
– А прицел?
– Прицел… – инспектор задумался. – Оптические прицелы используют, например, браконьеры, которые охотятся ради спортивного интереса.
– Почему?
– Потому что с интеллектуальным прицелом это уже не спорт, а стопроцентное убийство. За него на Фаоне можно получить срок. С оптикой – просто штраф, если, конечно, не рецидив…
– Гениально, инспектор! – воскликнул Шеф, чем вогнал собеседника в краску, ибо похвала застала инспектора врасплох. – Вы уловили суть! В Мак-Магга стреляли из охотничьего оружия. Но стрелял начинающий любитель, не сумевший даже толком установить прицел.
– Может я и гений, – сказал инспектор, – да только эти ваши рассуждения – тьфу! – ничего не стоят. Если он начинающий браконьер, то его нет в нашей картотеке. Оружие куплено нелегально, и не факт что убийца – фаонец. И вы не ответили на главный вопрос: почему в дело вмешалась Галактическая Полиция.
– Мак-Магг много гастролирует. Предположим, ему угрожали. Куда он мог обратиться? Естественно, в ГП, поскольку ее представительства есть на всех планетах. Вы собрали на него досье?
– Его давно собрали журналисты. Обратная сторона славы. Досье у него в порядке. Триединство великих: слава, женщины, деньги.
– Много?
– Чего, женщин?
– Денег.
– Птероркусы не клюют.
– Значит что-то другое.
– И это все, что вы можете мне сказать?! – возмутился Виттенгер.
– Пожалуй… – развел руками Шеф. – Нет, вот еще что. Подумайте на досуге вот над какой вещью. Некто использует неудобный инструмент для какого-то рискованного дела. Вы говорите, что у него не было выбора – он взял тот инструмент, который был у него под рукой. Но бывают и другие варианты, объясняющие неудачный выбор инструмента. Подумайте над этим на досуге.
– А ну вас, – в сердцах отмахнулся Виттенгер, – с советами вашими… Ладно, – добавил он мягче, – подождем слухов из ГП.
Он поднялся и заковылял к выходу. Шеф его окликнул:
– Инспектор, простите, что спрашиваю, но мне любопытно, зачем вы устроили на первом этаже разгром? Нимеша к рыбам отправили, дверь чуть не выломали…
– Чтобы никто не догадался, что я пришел к вам искать сотрудничества.
После встречи с прекрасным в Виттенгере иногда просыпается парадоксалист.
К восьми часам вечера того же дня Яна закончила обрабатывать информацию по всем взломам сейфов на рейсовых кораблях за последние пять лет. Закончив со взломами, она привела в порядок картотеку, сбегала в буфет за ужином для Шефа («без меня он давно умер бы с голоду»), просмотрела вечернюю почту, полила цветы, которые должна была полить еще утром, сказала Шефу «я могу идти» – от вопросительной интонации она избавилась еще год назад, добавила «до свидания» и выпорхнула из Отдела.
На первом этаже она из лифта не вышла, поэтому трем сотрудникам Отдела Информационной Безопасности, стоявшим за ее спиной, пришлось выбираться из лифта по стенке. Яна не была ни невежей ни, тем более, чересчур крупной девушкой. Но услышать сотрудников ОИБ ей помешали наушники с громкой музыкой, а сотрудникам ОИБ мешала ее большая сумка со спортивной одеждой и кое-какими спортивными принадлежностями. Этот вечер Яна планировала провести в спортзале, расположенном в цокольном этаже здания Редакции.
В раздевалке Яна переоделась в просторный, снизу доверху закрытый, спортивный костюм. Но так было не всегда. В первые месяцы работы в Редакции Яна надевала для спортзала обтягивающие шорты и узкий топ. Коллеги-мужчины с риторическим вопросом «Что здесь делает этот ребенок?» бросались к ней давать советы что и как нужно тренировать, предлагали Яне то подержать за нее штангу, то покрутить за нее педали велотренажера, а то и вместе побегать на беговой дорожке. Яну такая реакция сначала забавляла, потом стала раздражать. В итоге, шорты и топ пришлось отложить для иных случаев, например, для посещения спортзалов в других городах и на других планетах во время отпуска. Перемена в одежде полностью проблему не разрешила, так как некоторые коллеги все еще помнили и узкие шорты и топ. Но с каждым месяцем таких мужчин становилось все меньше, поскольку, как отмечает сама Яна, зрительная память у мужчин короче, чем выдержка у фотоаппарата.
В спортзале Яна заметила своего воздыхателя Нимеша. Обычно по пятницам Нимеш предпочитает светские развлечения спортивным. Сегодняшнее столкновение с Виттенгером изменило его планы. Он уже успел выплеснуть злость на виртуальных монстров, один из которых был удивительно похож на инспектора. Чтобы восстановить спортивную форму, виртуальными тренировками, к сожалению, не обойдешься – это он понимал. Между подходами к штанге Нимеш прикладывался к банке с белковым коктейлем. На этикетке было обещано, что Нимеш доберет недостающие ему до веса Виттенгера тридцать два килограмма за пять-шесть недель. За неимением другого выхода, Нимеш поверил этикетке. Однако, в тот момент, когда Яна входила в спортзал, Нимеш не тягал штагу и не хлебал белок. Напротив: находясь в полной неподвижности, он с недоумением смотрел в сторону тренажеров-экспандеров. В ту же сторону и с не меньшим недоумением смотрело еще несколько человек.
«Ну вот, какая-то новая девица объявилась», – подумала Яна, заметив, что взоры мужчин обращены не на нее. Возвышавшаяся в центре зала колонна с гимнастической лестницей закрывала от нее того, кто привлек внимание коллег.
Пожав плечами, Яна подошла к беговой дорожке. Нимеш ее наконец заметил и подал знак рукой. Знак поставил Яну в тупик. Нимеш не послал ей воздушный поцелуй и не прижал руку к сердцу, как бы вырывая его, чтобы отправить по почте с цветами и запиской. Ничего подобного: Нимеш покрутил пальцем у виска и показал в сторону тренажеров-экспандеров.
Яна сначала возмутилась, но потом ей стало любопытно. Она сошла с беговой дорожки и обогнула колонну с гимнастической лестницей.
«Бедный Ларсон, совсем заработался», – подумала она.
Бедный Ларсон, облаченный в белый лабораторный халат, из-под которого выглядывали обычные брюки, стоял возле экспандера и сосредоточенно дергал за эластичную ленту. Сделав очередной рывок, он смотрел на динамометр, затем что-то записывал в блокнот. После серии из пяти рывков, он брал калькулятор и что-то вычислял. Яна подошла ближе.
– Хью, тебе помочь? – спросила она.
– Да. – Он мельком взглянул на девушку. – Если тебе не трудно, позови Нимеша.
– Трудно. Я с ним не разговариваю.
– Да неужели?! Отчего так?
– Ну ты же знаешь… Он зануда.
– А ведь так не скажешь… Молод, спортивен, блондин к тому же…
– Молодые спортсмены тоже бывают занудами, особенно блондины.
– Так пойди, передай ему привет от Виттенгера.
– Разве они знакомы? – удивилась Яна.
– Угу, сегодня познакомились, – ответил Ларсон и из последних сил дернул экспандер. – Совсем я запыхался…
Держась за сердце, он отошел от тренажера.
– Хью, по-моему, ты что-то скрываешь.
– Ладно, не напоминай ему о Виттенгере. Просто подойди и скажи, что мне требуется его физическая сила. Сугубо для дела.
– Для дела? – переспросила заинтригованная Яна.
– Угу.
Идти к Нимешу не было никакой необходимости. Яна всего лишь посмотрела на него на две секунды дольше обычного. То есть примерно две и две десятых секунды. Нимеш подбежал сам.
– Привет, Яна! – сказал он радостно.
Яна молча указала на Ларсона. Потом все же добавила:
– К нему.
– Пожалуйста, дерни за эту штуку, – попросил Ларсон.
– Новая шутка? – напрягся Нимеш.
– Дерни, тебе говорят, – строго приказала Яна.
Нимеш пожал плечами и осторожно дернул за ленту экспандера.
– Видишь, ничего не взорвалось, – сказала ему Яна. В глубине души она была удивлена тому, что и в самом деле ничего не взорвалось.
– Сильнее, – потребовал Ларсон. – Дерни так, будто хочешь оторвать ленту.
Нимеш изо всех сил дернул. Ларсон посмотрел на динамометр и списал результат.
– Это что, конкурс? – возмутился Нимеш. – Сколько у Ильинского?
– Больше чем у тебя, – подзадорила его Яна. – Дергай!
Нимеш взял в руки ленту, покачался из стороны в сторону и дернул.
– Уже лучше, – сказала Яна, глядя как Ларсон, списав результат, что-то считает на калькуляторе.
– Еще? – спросил Нимеш.
– Еще, – кивнул Ларсон. – И упрись ногой в тренажер.
Нимеш дернул.
Кто-то из наблюдавших за Ларсоном коллег заметил:
– Смотрите, ООР дрессирует Нимеша!
– Это заразно, – и другой коллега покрутил пальцем у виска.
– Похоже, объявлен конкурс на место Ильинского, – догадался третий коллега.
Мне хотелось бы верить, что после этого замечания весь спортзал ринулся к Ларсону, чтобы попытать счастья. И что не нашлось ни одного достойного кандидата. Но ничего такого не произошло – что бы там Яна с Ларсоном ни говорили.
Нимеш спросил, довольно ли с Ларсона. Ларсон ответил, что да, довольно. Яна сказала Нимешу, что он пока свободен. Тот отвалил к своей штанге.
– Ну, объясни же наконец, зачем тебе понадобился Нимеш с экспандером? – шепотом спросила Яна.
– Шеф будет недоволен, если я скажу тебе раньше, чем ему.
Яна сморщила носик и, уперев руки в бока, заявила:
– Ну, как знаешь… Я уже недовольна.
Она вернулась к беговой дорожке.
Яна приходит в Отдел первой – в девять ноль-ноль. До прихода Ларсона она сидела как на иголках, работа валилась из рук. Ларсон явился в десять.
– Ну? – спросила она.
– Подождем Шефа, – ответил Ларсон.
Шеф явился без пяти одиннадцать и сразу прошел к себе в кабинет. Яна метнулась в лабораторию к Ларсону.
– Он пришел, пошли скорее, – и она потянула его за рукав халата.
– Погоди ты, черт, чуть не пролил из-за тебя…
Эксперт держал в руках две пробирки с разноцветными жидкостями.
– Хватит краски смешивать, пошли! – и она дернула за рукав посильнее.
– Ладно, уговорила, – вздохнул Ларсон.
В кабинет Шефа Яна вскочила вперед Ларсона.
– Шеф, Хью совершил открытие, но говорить отказывается!
– Чем мотивирует? – нахмурился Шеф.
– Вашим недовольством! – не задумываясь выпалила она.
Шеф в недоумении уставился на Ларсона.
– Босс, не слушайте ее, слушайте меня!
– Хью, я уже таю от нетерпения, – осклабился Шеф.
Ларсон занял почетное вельветовое кресло, положил ногу на ногу. Яна от нетерпения притоптывала.
– Итак?
– Итак, вы, вероятно, помните, как Ильинский описал, так сказать, процесс открытия сейфа на «Монблан-Монамуре»…
– Ильинский при сём не присутствовал, – напомнил Шеф.
– Со слов второго пилота Юдина, я имею в виду. Юдин сказал, что после того как он вставил ключ, сейф не открылся, хотя пружина должна была открыть дверцу. Индикатор на дверце сейфа показывал, что замок отперт. Юдин дернул за ручку, но дверца не поддалась. Он позвал на помощь капитана Харригана. Харриган, цитирую Юдина, «двумя руками дергал, да еще в стену ногой уперся». Конец цитаты. Дверца открылась. Ваш вывод, босс?
– Юдин предположил, что грабитель шутки ради намазал дверцу каким-то клеем.
– Но следов клея не обнаружили.
– В таком случае, говори, не тяни!
Ларсон поменял ноги местами.
– Мы знаем, что сейф герметичен – для верности я уточнил это у производителя сейфов. Так же, я уточнил мощность пружины, открывающей дверцу. Она весьма незначительна. Кроме того, Ильинский прислал нам снимок капитана Харригана. По снимку я смог определить его, так сказать, физические возможности. Они примерно такие же, как у Нимеша из ОСП.
– Это тот, которого Виттенгер искупал в бассейне?
Шеф прекрасно знал, что в Редакции есть только один Нимеш. К тому же они были знакомы. Реплика предназначалась Яне.
– Да, тот самый, – подтвердил Ларсон.
Яна изумилась:
– Как это – искупал?
– Сама у него спросишь, – ответил Шеф. – Сейчас, мобилизовав остатки терпения, мы слушаем Ларсона.
Ларсон кивнул.
– Я продолжаю. Собрав всю информацию воедино, я предположил, что затруднение с открытием сейфа было вызвано разницей между давлением воздуха внутри сейфа и давлением воздуха снаружи, то есть в корабле. Зная силу, которую пришлось приложить, чтобы открыть сейф, я вычислил эту разницу. Далее, по разнице в давлении можно легко вычислить объем воздуха, который необходимо удалить из сейфа, чтобы получить исходную разницу в давлении. И этот объем оказался равен объему украденной шкатулки. Вывод: если бы шкатулка попросту исчезла из сейфа, то давление в сейфе упало бы, и дверца сейфа присосалась бы ровно с такой силой, какую потом применил Харриган, чтобы ее открыть. Я ясно излагаю?
– Даже слишком, – хмыкнул Шеф. – Так ты хочешь сказать, что шкатулка растворилась в воздухе?
– Нет, босс, – помотал головою Ларсон. – Я проверил. Если растворить шкатулку в воздухе, то давление практически не изменится.
– Он издевается, – кивнув на Ларсона, сказал Шеф Яне.
– И еще как! – с воодушевлением согласилась она.
Шеф согнул проволочку углом и постучал углом по носу. Ларсон снова переменил ногу.
– Хватит дрыгать ногами, ты не Гуго.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
– А прицел?
– Прицел… – инспектор задумался. – Оптические прицелы используют, например, браконьеры, которые охотятся ради спортивного интереса.
– Почему?
– Потому что с интеллектуальным прицелом это уже не спорт, а стопроцентное убийство. За него на Фаоне можно получить срок. С оптикой – просто штраф, если, конечно, не рецидив…
– Гениально, инспектор! – воскликнул Шеф, чем вогнал собеседника в краску, ибо похвала застала инспектора врасплох. – Вы уловили суть! В Мак-Магга стреляли из охотничьего оружия. Но стрелял начинающий любитель, не сумевший даже толком установить прицел.
– Может я и гений, – сказал инспектор, – да только эти ваши рассуждения – тьфу! – ничего не стоят. Если он начинающий браконьер, то его нет в нашей картотеке. Оружие куплено нелегально, и не факт что убийца – фаонец. И вы не ответили на главный вопрос: почему в дело вмешалась Галактическая Полиция.
– Мак-Магг много гастролирует. Предположим, ему угрожали. Куда он мог обратиться? Естественно, в ГП, поскольку ее представительства есть на всех планетах. Вы собрали на него досье?
– Его давно собрали журналисты. Обратная сторона славы. Досье у него в порядке. Триединство великих: слава, женщины, деньги.
– Много?
– Чего, женщин?
– Денег.
– Птероркусы не клюют.
– Значит что-то другое.
– И это все, что вы можете мне сказать?! – возмутился Виттенгер.
– Пожалуй… – развел руками Шеф. – Нет, вот еще что. Подумайте на досуге вот над какой вещью. Некто использует неудобный инструмент для какого-то рискованного дела. Вы говорите, что у него не было выбора – он взял тот инструмент, который был у него под рукой. Но бывают и другие варианты, объясняющие неудачный выбор инструмента. Подумайте над этим на досуге.
– А ну вас, – в сердцах отмахнулся Виттенгер, – с советами вашими… Ладно, – добавил он мягче, – подождем слухов из ГП.
Он поднялся и заковылял к выходу. Шеф его окликнул:
– Инспектор, простите, что спрашиваю, но мне любопытно, зачем вы устроили на первом этаже разгром? Нимеша к рыбам отправили, дверь чуть не выломали…
– Чтобы никто не догадался, что я пришел к вам искать сотрудничества.
После встречи с прекрасным в Виттенгере иногда просыпается парадоксалист.
К восьми часам вечера того же дня Яна закончила обрабатывать информацию по всем взломам сейфов на рейсовых кораблях за последние пять лет. Закончив со взломами, она привела в порядок картотеку, сбегала в буфет за ужином для Шефа («без меня он давно умер бы с голоду»), просмотрела вечернюю почту, полила цветы, которые должна была полить еще утром, сказала Шефу «я могу идти» – от вопросительной интонации она избавилась еще год назад, добавила «до свидания» и выпорхнула из Отдела.
На первом этаже она из лифта не вышла, поэтому трем сотрудникам Отдела Информационной Безопасности, стоявшим за ее спиной, пришлось выбираться из лифта по стенке. Яна не была ни невежей ни, тем более, чересчур крупной девушкой. Но услышать сотрудников ОИБ ей помешали наушники с громкой музыкой, а сотрудникам ОИБ мешала ее большая сумка со спортивной одеждой и кое-какими спортивными принадлежностями. Этот вечер Яна планировала провести в спортзале, расположенном в цокольном этаже здания Редакции.
В раздевалке Яна переоделась в просторный, снизу доверху закрытый, спортивный костюм. Но так было не всегда. В первые месяцы работы в Редакции Яна надевала для спортзала обтягивающие шорты и узкий топ. Коллеги-мужчины с риторическим вопросом «Что здесь делает этот ребенок?» бросались к ней давать советы что и как нужно тренировать, предлагали Яне то подержать за нее штангу, то покрутить за нее педали велотренажера, а то и вместе побегать на беговой дорожке. Яну такая реакция сначала забавляла, потом стала раздражать. В итоге, шорты и топ пришлось отложить для иных случаев, например, для посещения спортзалов в других городах и на других планетах во время отпуска. Перемена в одежде полностью проблему не разрешила, так как некоторые коллеги все еще помнили и узкие шорты и топ. Но с каждым месяцем таких мужчин становилось все меньше, поскольку, как отмечает сама Яна, зрительная память у мужчин короче, чем выдержка у фотоаппарата.
В спортзале Яна заметила своего воздыхателя Нимеша. Обычно по пятницам Нимеш предпочитает светские развлечения спортивным. Сегодняшнее столкновение с Виттенгером изменило его планы. Он уже успел выплеснуть злость на виртуальных монстров, один из которых был удивительно похож на инспектора. Чтобы восстановить спортивную форму, виртуальными тренировками, к сожалению, не обойдешься – это он понимал. Между подходами к штанге Нимеш прикладывался к банке с белковым коктейлем. На этикетке было обещано, что Нимеш доберет недостающие ему до веса Виттенгера тридцать два килограмма за пять-шесть недель. За неимением другого выхода, Нимеш поверил этикетке. Однако, в тот момент, когда Яна входила в спортзал, Нимеш не тягал штагу и не хлебал белок. Напротив: находясь в полной неподвижности, он с недоумением смотрел в сторону тренажеров-экспандеров. В ту же сторону и с не меньшим недоумением смотрело еще несколько человек.
«Ну вот, какая-то новая девица объявилась», – подумала Яна, заметив, что взоры мужчин обращены не на нее. Возвышавшаяся в центре зала колонна с гимнастической лестницей закрывала от нее того, кто привлек внимание коллег.
Пожав плечами, Яна подошла к беговой дорожке. Нимеш ее наконец заметил и подал знак рукой. Знак поставил Яну в тупик. Нимеш не послал ей воздушный поцелуй и не прижал руку к сердцу, как бы вырывая его, чтобы отправить по почте с цветами и запиской. Ничего подобного: Нимеш покрутил пальцем у виска и показал в сторону тренажеров-экспандеров.
Яна сначала возмутилась, но потом ей стало любопытно. Она сошла с беговой дорожки и обогнула колонну с гимнастической лестницей.
«Бедный Ларсон, совсем заработался», – подумала она.
Бедный Ларсон, облаченный в белый лабораторный халат, из-под которого выглядывали обычные брюки, стоял возле экспандера и сосредоточенно дергал за эластичную ленту. Сделав очередной рывок, он смотрел на динамометр, затем что-то записывал в блокнот. После серии из пяти рывков, он брал калькулятор и что-то вычислял. Яна подошла ближе.
– Хью, тебе помочь? – спросила она.
– Да. – Он мельком взглянул на девушку. – Если тебе не трудно, позови Нимеша.
– Трудно. Я с ним не разговариваю.
– Да неужели?! Отчего так?
– Ну ты же знаешь… Он зануда.
– А ведь так не скажешь… Молод, спортивен, блондин к тому же…
– Молодые спортсмены тоже бывают занудами, особенно блондины.
– Так пойди, передай ему привет от Виттенгера.
– Разве они знакомы? – удивилась Яна.
– Угу, сегодня познакомились, – ответил Ларсон и из последних сил дернул экспандер. – Совсем я запыхался…
Держась за сердце, он отошел от тренажера.
– Хью, по-моему, ты что-то скрываешь.
– Ладно, не напоминай ему о Виттенгере. Просто подойди и скажи, что мне требуется его физическая сила. Сугубо для дела.
– Для дела? – переспросила заинтригованная Яна.
– Угу.
Идти к Нимешу не было никакой необходимости. Яна всего лишь посмотрела на него на две секунды дольше обычного. То есть примерно две и две десятых секунды. Нимеш подбежал сам.
– Привет, Яна! – сказал он радостно.
Яна молча указала на Ларсона. Потом все же добавила:
– К нему.
– Пожалуйста, дерни за эту штуку, – попросил Ларсон.
– Новая шутка? – напрягся Нимеш.
– Дерни, тебе говорят, – строго приказала Яна.
Нимеш пожал плечами и осторожно дернул за ленту экспандера.
– Видишь, ничего не взорвалось, – сказала ему Яна. В глубине души она была удивлена тому, что и в самом деле ничего не взорвалось.
– Сильнее, – потребовал Ларсон. – Дерни так, будто хочешь оторвать ленту.
Нимеш изо всех сил дернул. Ларсон посмотрел на динамометр и списал результат.
– Это что, конкурс? – возмутился Нимеш. – Сколько у Ильинского?
– Больше чем у тебя, – подзадорила его Яна. – Дергай!
Нимеш взял в руки ленту, покачался из стороны в сторону и дернул.
– Уже лучше, – сказала Яна, глядя как Ларсон, списав результат, что-то считает на калькуляторе.
– Еще? – спросил Нимеш.
– Еще, – кивнул Ларсон. – И упрись ногой в тренажер.
Нимеш дернул.
Кто-то из наблюдавших за Ларсоном коллег заметил:
– Смотрите, ООР дрессирует Нимеша!
– Это заразно, – и другой коллега покрутил пальцем у виска.
– Похоже, объявлен конкурс на место Ильинского, – догадался третий коллега.
Мне хотелось бы верить, что после этого замечания весь спортзал ринулся к Ларсону, чтобы попытать счастья. И что не нашлось ни одного достойного кандидата. Но ничего такого не произошло – что бы там Яна с Ларсоном ни говорили.
Нимеш спросил, довольно ли с Ларсона. Ларсон ответил, что да, довольно. Яна сказала Нимешу, что он пока свободен. Тот отвалил к своей штанге.
– Ну, объясни же наконец, зачем тебе понадобился Нимеш с экспандером? – шепотом спросила Яна.
– Шеф будет недоволен, если я скажу тебе раньше, чем ему.
Яна сморщила носик и, уперев руки в бока, заявила:
– Ну, как знаешь… Я уже недовольна.
Она вернулась к беговой дорожке.
Яна приходит в Отдел первой – в девять ноль-ноль. До прихода Ларсона она сидела как на иголках, работа валилась из рук. Ларсон явился в десять.
– Ну? – спросила она.
– Подождем Шефа, – ответил Ларсон.
Шеф явился без пяти одиннадцать и сразу прошел к себе в кабинет. Яна метнулась в лабораторию к Ларсону.
– Он пришел, пошли скорее, – и она потянула его за рукав халата.
– Погоди ты, черт, чуть не пролил из-за тебя…
Эксперт держал в руках две пробирки с разноцветными жидкостями.
– Хватит краски смешивать, пошли! – и она дернула за рукав посильнее.
– Ладно, уговорила, – вздохнул Ларсон.
В кабинет Шефа Яна вскочила вперед Ларсона.
– Шеф, Хью совершил открытие, но говорить отказывается!
– Чем мотивирует? – нахмурился Шеф.
– Вашим недовольством! – не задумываясь выпалила она.
Шеф в недоумении уставился на Ларсона.
– Босс, не слушайте ее, слушайте меня!
– Хью, я уже таю от нетерпения, – осклабился Шеф.
Ларсон занял почетное вельветовое кресло, положил ногу на ногу. Яна от нетерпения притоптывала.
– Итак?
– Итак, вы, вероятно, помните, как Ильинский описал, так сказать, процесс открытия сейфа на «Монблан-Монамуре»…
– Ильинский при сём не присутствовал, – напомнил Шеф.
– Со слов второго пилота Юдина, я имею в виду. Юдин сказал, что после того как он вставил ключ, сейф не открылся, хотя пружина должна была открыть дверцу. Индикатор на дверце сейфа показывал, что замок отперт. Юдин дернул за ручку, но дверца не поддалась. Он позвал на помощь капитана Харригана. Харриган, цитирую Юдина, «двумя руками дергал, да еще в стену ногой уперся». Конец цитаты. Дверца открылась. Ваш вывод, босс?
– Юдин предположил, что грабитель шутки ради намазал дверцу каким-то клеем.
– Но следов клея не обнаружили.
– В таком случае, говори, не тяни!
Ларсон поменял ноги местами.
– Мы знаем, что сейф герметичен – для верности я уточнил это у производителя сейфов. Так же, я уточнил мощность пружины, открывающей дверцу. Она весьма незначительна. Кроме того, Ильинский прислал нам снимок капитана Харригана. По снимку я смог определить его, так сказать, физические возможности. Они примерно такие же, как у Нимеша из ОСП.
– Это тот, которого Виттенгер искупал в бассейне?
Шеф прекрасно знал, что в Редакции есть только один Нимеш. К тому же они были знакомы. Реплика предназначалась Яне.
– Да, тот самый, – подтвердил Ларсон.
Яна изумилась:
– Как это – искупал?
– Сама у него спросишь, – ответил Шеф. – Сейчас, мобилизовав остатки терпения, мы слушаем Ларсона.
Ларсон кивнул.
– Я продолжаю. Собрав всю информацию воедино, я предположил, что затруднение с открытием сейфа было вызвано разницей между давлением воздуха внутри сейфа и давлением воздуха снаружи, то есть в корабле. Зная силу, которую пришлось приложить, чтобы открыть сейф, я вычислил эту разницу. Далее, по разнице в давлении можно легко вычислить объем воздуха, который необходимо удалить из сейфа, чтобы получить исходную разницу в давлении. И этот объем оказался равен объему украденной шкатулки. Вывод: если бы шкатулка попросту исчезла из сейфа, то давление в сейфе упало бы, и дверца сейфа присосалась бы ровно с такой силой, какую потом применил Харриган, чтобы ее открыть. Я ясно излагаю?
– Даже слишком, – хмыкнул Шеф. – Так ты хочешь сказать, что шкатулка растворилась в воздухе?
– Нет, босс, – помотал головою Ларсон. – Я проверил. Если растворить шкатулку в воздухе, то давление практически не изменится.
– Он издевается, – кивнув на Ларсона, сказал Шеф Яне.
– И еще как! – с воодушевлением согласилась она.
Шеф согнул проволочку углом и постучал углом по носу. Ларсон снова переменил ногу.
– Хватит дрыгать ногами, ты не Гуго.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56