Я вас прощаю, друг мой, я вас прощаю, хотя все это сущая ерунда, то, что вы себе вообразили, называется бурей в стакане воды, к счастью, в подобных случаях потерпевшие кораблекрушение оказываются обычно у самого берега, никто не гибнет. Спасибо, что вы относитесь к этому с таким чувством юмора. Не стоит благодарности, я от чистого сердца. Если бы мой здравый смысл не бродил неизвестно где, занимаясь призраками, фантазиями и давая советы, которых у него никто не просит, я бы сразу понял, что моя реакция на ваш благородный жест была нелепой, глупой. Не заблуждайтесь, здравый смысл является слишком здравым, чтобы действительно быть смыслом, в конечном счете он не более чем раздел статистики, причем самый обыкновенный. Как интересно, я никогда не считал пресловутый здравый смысл всего лишь разделом статистики, но если подумать, то так оно и есть. Он бы мог быть также разделом истории, и, кстати, имеется книга, которую следует написать, но, насколько мне известно, ее еще никто не написал. Какая еще книга. История здравого смысла. Я поражен, неужели в столь ранний час вам в голову могут приходить столь грандиозные идеи, сказал вопросительным тоном Тертулиано Максимо Афонсо. Если меня к этому подталкивают, то да, особенно после завтрака, ответил смеясь учитель математики. Теперь буду звонить вам каждое утро. Осторожно, вы помните, что произошло с курицей, которая несла золотые яйца, не так ли. До встречи. Да, до встречи, и обещаю, что больше никогда не покажусь вам излишне покровительственным. У вас почти что возраст моего отца. Тем более. Тертулиано Максимо Афонсо положил трубку, он чувствовал большое удовлетворение и облегчение, к тому же беседа оказалась интересной, умной, не каждый день доводится слышать, что здравый смысл – это всего лишь раздел статистики и что в библиотеках мира недостает книги, излагающей его историю начиная с изгнания Адама и Евы из рая. Взглянув на часы, он понял, что Мария да Пас уже вышла из дома, направляясь на работу в банк, и что проблему разговора с ней можно разрешить хотя бы временно, оставив на ее автоответчике тактичное сообщение. Надо подумать. Из осторожности, чтобы черт его не попутал сказать какую-нибудь глупость, он решил подождать полчаса. Мария да Пас живет с матерью, по утрам они выходят вместе, одна на работу, другая к мессе, а потом за покупками. Овдовев, матушка Марии да Пас сделалась ревностной прихожанкой. Утратив благородное звание замужней дамы, под защитой которого, считая себя хорошо устроенной, прозябала долгие годы, она стала служить другому господину, тому, кто поможет и в жизни и в смерти и уж во всяком случае не оставит ее вдовой. Подождав полчаса, Тертулиано Максимо Афонсо так и не решил, в каких именно выражениях следует ему составить послание, он считал, что оно должно быть простым, естественным и милым, но, как мы все хорошо знаем, между милым и немилым, естественным и неестественным располагается огромное количество оттенков, нужный для каждой данной ситуации тон появляется обычно как бы сам собой, а когда приходится действовать заочно, как сейчас, то все, что в нужный момент представлялось уместным и достаточным, может показаться слишком кратким или, наоборот, многословным, избыточным. Того, что многие нерадивые литераторы в течение долгого времени называли выразительным молчанием, на самом деле не существует, выразительное молчание – это слова, застрявшие в горле, задохнувшиеся, не сумевшие вырваться на волю. Изрядно поломав голову, Тертулиано Максимо Афонсо пришел к выводу, что разумнее всего будет сначала написать текст, а потом зачитать его в телефон. Он порвал несколько листков с вариантами, и наконец у него получилось следующее: Мария да Пас, я прослушал твое послание и подумал, что мы должны вести себя спокойно и принять такое решение, которое устроило бы нас обоих, ведь всю нашу жизнь длится только сама жизнь, все остальное преходяще, неустойчиво, мимолетно, эту великую истину. заставило меня осознать время, но в одном я абсолютно уверен, мы друзья и останемся ими. Нам нужно не торопясь все обсудить, и ты увидишь, как хорошо все получится, я позвоню тебе на днях. Он секунду поколебался, то, что он собирался сейчас сказать, на листке записано не было, и добавил: целую. Положив трубку, он перечитал свое сообщение и нашел, что в нем имеются некоторые нюансы, на которые он не обратил должного внимания, подчас достаточно серьезные, например, это ужасно, мы друзья и останемся ими, для окончания любовной связи хуже ничего не придумаешь, все равно как попытаться захлопнуть дверь и застрять в ней, и потом, уж не говоря о поцелуе, малодушно завершившем его послание, какая грубая ошибка упомянуть, что им нужно еще спокойно все обсудить, кому, как не ему, усвоившему уроки истории частной жизни на протяжении многих веков, не знать, что в подобных ситуациях долгие разговоры крайне опасны, сколько раз желание убить партнера приводило в конечном счете в его объятия. А что мне было делать, посетовал он, я же не мог ей сказать, что у нас все будет как раньше, вечная любовь и прочее, но нельзя ведь и прямо так, по телефону, не видя ее, с бухты-барахты нанести ей последний удар, моя дорогая, между нами все кончено, это слишком подло, надеюсь, до такого я никогда не дойду. Таким примирительным рассуждением, типа и нашим и вашим, решил удовольствоваться Тертулиано Максимо Афонсо, прекрасно зная, однако, что самое трудное у него еще впереди. Я сделал что мог, подвел он черту под своими сомнениями.
До сих пор у нас не имелось необходимости сообщать, в какие именно дни недели совершались сии интригующие события, но для того, чтобы понять предстоящие действия Тертулиано Максимо Афонсо, уточним, что сегодня пятница, следовательно, вчера был четверг, а позавчера среда. Боюсь, что многим покажется совершенно бесполезной, излишней, нелепой и даже глупой та информация, которой мы собираемся облагодетельствовать вчерашний и позавчерашний день, но спешим возразить, что любая высказанная по этому поводу критика будет вызвана, скорее всего, исключительно недоброжелательностью или невежеством, ибо мы только хотим напомнить, что в мире есть языки, называющие среду mercredi, miercoles, mercoledi или Wednesday , четверг jeudi, jueves, giovedi или thursday , a пятницу, если мы не озаботимся защитой ее имени, кому-то захочется назвать freitag . От будущего можно ожидать чего угодно, но все хорошо в свое время, в свой час. Итак, мы прояснили данный пункт, уточнили, что сейчас пятница, и нам осталось лишь сообщить, что у учителя истории сегодня будут занятия только во второй половине дня, а завтра суббота, samedi, sabado, sabato, Saturday , и, следовательно, занятий вообще не будет, ибо начнется уик-энд, а если мы вспомним, что не стоит откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня, то поймем, что Тертулиано Максимо Афонсо имеет все основания для того, чтобы пойти с утра в магазин видеокассет и взять напрокат те интересующие его фильмы, которые там еще есть. Он вернет оказавшийся бесполезным для его исследования фильм «Безбилетный пассажир» и купит «Смерть нападает на рассвете» и «Злополучный код». Из вчерашней порции у него еще оставалось три фильма, их просмотр займет приблизительно четыре с половиной часа, прибавив к ним те, что он принесет сегодня, он обеспечит себе незабываемый уик-энд, наестся кинокартинами от пуза, как говорили простолюдины, когда они еще существовали. Он привел себя в порядок, позавтракал, положил кассеты в соответствующие коробки, запер их на ключ в ящике письменного стола и вышел, сначала он сообщил соседке с верхнего этажа, что она может спуститься, чтобы убрать его квартиру, когда ей будет удобно: не торопитесь, я вернусь только к вечеру, потом, чувствуя себя намного спокойнее, чем накануне, но все же волнуясь, как человек, который идет на свидание, уже не являющееся первым, и именно поэтому не должен допустить, чтобы оно прошло неудачно, он сел в машину и поехал в магазин видеокассет. А теперь пришло время сообщить читателям, решившим по причине наших более чем скудных топографических описаний, что действие происходит в каком-нибудь средней величины городе, насчитывающем менее миллиона жителей, что, напротив, Тертулиано Максимо Афонсо является одним из пяти с лишним миллионов человеческих существ, которые, значительно отличаясь друг от друга по уровню благосостояния и прочим характеристикам, обитают в гигантском мегаполисе, раскинувшемся на местности, бывшей ранее холмами, долинами, равнинами, а ныне превратившейся в раздвоенный горизонтально-вертикальный лабиринт, изначально четко располагавшийся по диагональным линиям, ставшим с течением времени основными направлениями хаотической сети городской застройки и обозначившим рубежи, но, как это ни парадоксально, рубежи не разделяющие, а сближающие. Инстинкт самосохранения, его следует учитывать, говоря также и о городе, имеется как у одушевленных, так и у неодушевленных существ, данный термин понадобится нам, чтобы прояснить различия и сходства между вещами и не вещами, миром живого и неживого. Впредь, употребляя слово неодушевленный, мы будем выражать свои мысли столь же четко и ясно, как это происходило на предыдущем этапе мироздания, когда ощущение того, что такое жизнь и каковы ее основные признаки, потеряло уже новизну, став привычным, и появилась возможность одинаково воспринимать как одушевленных и людей и собак. Тертулиано Максимо Афонсо, хоть он и преподает историю, не ощутил еще с достаточной степенью ясности, что все, являющееся одушевленным, обречено стать неодушевленным, и какими бы великими ни были имена и деяния, записанные на ее страницах, мы все вышли из неодушевленного и идем к неодушевленному. А между тем, пока дубина поднимается и опускается, между двумя ее ударами, как говорят те же простолюдины, можно немного повеселиться, и вот Тертулиано Максимо Афонсо входит в магазин видеокассет, являющийся одним из многих промежуточных этапов, ждущих его в жизни. Продавец, обслуживавший его во время двух предыдущих визитов, сейчас занят другим клиентом. Но он сделал ему дружеский знак и оскалил зубы в улыбке, которая, не выражая никакого особого смысла, могла бы тем не менее маскировать какое-нибудь темное намерение. Продавщица, подошедшая спросить, чего желает вновь прибывший, была остановлена двумя короткими, но властными словами: я сам, и ей пришлось ретироваться, слегка улыбнувшись в знак того, что она поняла и просит ее извинить. Будучи новичком в профессии и в данном торговом заведении и, следовательно, не имея опыта в изощренном искусстве удачных продаж, она еще не заслужила права вести дела с самыми важными покупателями. Не надо забывать, что Тертулиано Максимо Афонсо является не только известным преподавателем истории и крупным исследователем великих проблем индустрии видеофильмов, но и клиентом, берущим в огромном количестве напрокат видеокассеты, это стало ясно вчера, а сегодня будет еще ясней. Освободившись от предыдущего клиента, продавец поспешно подошел к нему и любезно сказал: добрый день, сеньор профессор, мы рады вновь приветствовать вас у себя в магазине. Отнюдь не подвергая сомнению искренность такого приема, мы не можем, однако, не отметить наличие резкого и, по-видимому, неизлечимого противоречия между сердечностью тона продавца и словами, сказанными им вчера после ухода клиента: знать, тот, кто дал тебе имя Тертулиано, понимал, что делает. Скажем, несколько забегая вперед, что объяснение этого противоречия кроется в новой стопке кассет, лежащей на прилавке, их там не менее тридцати. Будучи докой в искусстве продаж, продавец, излив душу в вышеупомянутом произнесенном сквозь зубы высказывании, подумал, что было бы ошибкой позволить себе отступить, предавшись отчаянию, и если ему не удалось совершить великолепную сделку, на которую он рассчитывал, то у него остается еще надежда заставить этого Тертулиано взять напрокат все, что только можно будет найти из фильмов той же компании, а потом еще и продать ему немалую часть взятых кассет. Деловая жизнь полна подвохов, секретных ходов и потайных дверей, настоящая шкатулка с сюрпризами, тут надо идти осторожно, на ощупь, выставив одну руку вперед, другую назад, действовать хитро и расчетливо, но так, чтобы клиент не догадался о ловком маневре, уметь нейтрализовать предвзятость, при помощи которой он попытается защититься, сломить исподволь его сопротивление, выявить его скрытые желания, одним словом, новой сотруднице придется еще зубы съесть, прежде чем она достигнет таких высот. Но продавец не знает, что Тертулиано Максимо Афонсо пришел в магазин с целью запастись фильмами на все выходные и готов забрать все кассеты, которые ему предложат, не довольствуясь, как вчера, полудюжиной. Таким образом, порок еще раз спасовал перед добродетелью и, намереваясь растоптать ее, перед ней преклонился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
До сих пор у нас не имелось необходимости сообщать, в какие именно дни недели совершались сии интригующие события, но для того, чтобы понять предстоящие действия Тертулиано Максимо Афонсо, уточним, что сегодня пятница, следовательно, вчера был четверг, а позавчера среда. Боюсь, что многим покажется совершенно бесполезной, излишней, нелепой и даже глупой та информация, которой мы собираемся облагодетельствовать вчерашний и позавчерашний день, но спешим возразить, что любая высказанная по этому поводу критика будет вызвана, скорее всего, исключительно недоброжелательностью или невежеством, ибо мы только хотим напомнить, что в мире есть языки, называющие среду mercredi, miercoles, mercoledi или Wednesday , четверг jeudi, jueves, giovedi или thursday , a пятницу, если мы не озаботимся защитой ее имени, кому-то захочется назвать freitag . От будущего можно ожидать чего угодно, но все хорошо в свое время, в свой час. Итак, мы прояснили данный пункт, уточнили, что сейчас пятница, и нам осталось лишь сообщить, что у учителя истории сегодня будут занятия только во второй половине дня, а завтра суббота, samedi, sabado, sabato, Saturday , и, следовательно, занятий вообще не будет, ибо начнется уик-энд, а если мы вспомним, что не стоит откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня, то поймем, что Тертулиано Максимо Афонсо имеет все основания для того, чтобы пойти с утра в магазин видеокассет и взять напрокат те интересующие его фильмы, которые там еще есть. Он вернет оказавшийся бесполезным для его исследования фильм «Безбилетный пассажир» и купит «Смерть нападает на рассвете» и «Злополучный код». Из вчерашней порции у него еще оставалось три фильма, их просмотр займет приблизительно четыре с половиной часа, прибавив к ним те, что он принесет сегодня, он обеспечит себе незабываемый уик-энд, наестся кинокартинами от пуза, как говорили простолюдины, когда они еще существовали. Он привел себя в порядок, позавтракал, положил кассеты в соответствующие коробки, запер их на ключ в ящике письменного стола и вышел, сначала он сообщил соседке с верхнего этажа, что она может спуститься, чтобы убрать его квартиру, когда ей будет удобно: не торопитесь, я вернусь только к вечеру, потом, чувствуя себя намного спокойнее, чем накануне, но все же волнуясь, как человек, который идет на свидание, уже не являющееся первым, и именно поэтому не должен допустить, чтобы оно прошло неудачно, он сел в машину и поехал в магазин видеокассет. А теперь пришло время сообщить читателям, решившим по причине наших более чем скудных топографических описаний, что действие происходит в каком-нибудь средней величины городе, насчитывающем менее миллиона жителей, что, напротив, Тертулиано Максимо Афонсо является одним из пяти с лишним миллионов человеческих существ, которые, значительно отличаясь друг от друга по уровню благосостояния и прочим характеристикам, обитают в гигантском мегаполисе, раскинувшемся на местности, бывшей ранее холмами, долинами, равнинами, а ныне превратившейся в раздвоенный горизонтально-вертикальный лабиринт, изначально четко располагавшийся по диагональным линиям, ставшим с течением времени основными направлениями хаотической сети городской застройки и обозначившим рубежи, но, как это ни парадоксально, рубежи не разделяющие, а сближающие. Инстинкт самосохранения, его следует учитывать, говоря также и о городе, имеется как у одушевленных, так и у неодушевленных существ, данный термин понадобится нам, чтобы прояснить различия и сходства между вещами и не вещами, миром живого и неживого. Впредь, употребляя слово неодушевленный, мы будем выражать свои мысли столь же четко и ясно, как это происходило на предыдущем этапе мироздания, когда ощущение того, что такое жизнь и каковы ее основные признаки, потеряло уже новизну, став привычным, и появилась возможность одинаково воспринимать как одушевленных и людей и собак. Тертулиано Максимо Афонсо, хоть он и преподает историю, не ощутил еще с достаточной степенью ясности, что все, являющееся одушевленным, обречено стать неодушевленным, и какими бы великими ни были имена и деяния, записанные на ее страницах, мы все вышли из неодушевленного и идем к неодушевленному. А между тем, пока дубина поднимается и опускается, между двумя ее ударами, как говорят те же простолюдины, можно немного повеселиться, и вот Тертулиано Максимо Афонсо входит в магазин видеокассет, являющийся одним из многих промежуточных этапов, ждущих его в жизни. Продавец, обслуживавший его во время двух предыдущих визитов, сейчас занят другим клиентом. Но он сделал ему дружеский знак и оскалил зубы в улыбке, которая, не выражая никакого особого смысла, могла бы тем не менее маскировать какое-нибудь темное намерение. Продавщица, подошедшая спросить, чего желает вновь прибывший, была остановлена двумя короткими, но властными словами: я сам, и ей пришлось ретироваться, слегка улыбнувшись в знак того, что она поняла и просит ее извинить. Будучи новичком в профессии и в данном торговом заведении и, следовательно, не имея опыта в изощренном искусстве удачных продаж, она еще не заслужила права вести дела с самыми важными покупателями. Не надо забывать, что Тертулиано Максимо Афонсо является не только известным преподавателем истории и крупным исследователем великих проблем индустрии видеофильмов, но и клиентом, берущим в огромном количестве напрокат видеокассеты, это стало ясно вчера, а сегодня будет еще ясней. Освободившись от предыдущего клиента, продавец поспешно подошел к нему и любезно сказал: добрый день, сеньор профессор, мы рады вновь приветствовать вас у себя в магазине. Отнюдь не подвергая сомнению искренность такого приема, мы не можем, однако, не отметить наличие резкого и, по-видимому, неизлечимого противоречия между сердечностью тона продавца и словами, сказанными им вчера после ухода клиента: знать, тот, кто дал тебе имя Тертулиано, понимал, что делает. Скажем, несколько забегая вперед, что объяснение этого противоречия кроется в новой стопке кассет, лежащей на прилавке, их там не менее тридцати. Будучи докой в искусстве продаж, продавец, излив душу в вышеупомянутом произнесенном сквозь зубы высказывании, подумал, что было бы ошибкой позволить себе отступить, предавшись отчаянию, и если ему не удалось совершить великолепную сделку, на которую он рассчитывал, то у него остается еще надежда заставить этого Тертулиано взять напрокат все, что только можно будет найти из фильмов той же компании, а потом еще и продать ему немалую часть взятых кассет. Деловая жизнь полна подвохов, секретных ходов и потайных дверей, настоящая шкатулка с сюрпризами, тут надо идти осторожно, на ощупь, выставив одну руку вперед, другую назад, действовать хитро и расчетливо, но так, чтобы клиент не догадался о ловком маневре, уметь нейтрализовать предвзятость, при помощи которой он попытается защититься, сломить исподволь его сопротивление, выявить его скрытые желания, одним словом, новой сотруднице придется еще зубы съесть, прежде чем она достигнет таких высот. Но продавец не знает, что Тертулиано Максимо Афонсо пришел в магазин с целью запастись фильмами на все выходные и готов забрать все кассеты, которые ему предложат, не довольствуясь, как вчера, полудюжиной. Таким образом, порок еще раз спасовал перед добродетелью и, намереваясь растоптать ее, перед ней преклонился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43