Даже Ар-Трог потерял равновесие и упал на спину. Самка бросилась мимо него к какой-то странной штуке, прикрепленной к стене, похожей на ларец... прежде чем он сам понял, что делает, Ар-Трог метнул кинжал... Ее рука замерла, так и не дотянувшись до защелок ларца.
Ург медленно поднялся. Пол немного раскачивался, но по крайней мере больше не трясся. И то хорошо... Он медленно подошел к мертвой женщине. Она все-таки победила, хотя бы и этой своей смертью. Он мечтал долго мучить ее, чтобы каждая частичка ее тела молила о пощаде - а разве потерянный им глаз стоил меньшего? И вот она ускользнула от его мести туда, где его сила уже не могла ее достать.
Ар-Трог стоял над телом самки людораков и думал, что они не такие уж слабые, каковыми кажутся. Они хитры... они могут украсть победу, когда она так близка. Коротким взмахом топора он снес замок шкатулки и усмехнулся. Что ж, рука, пославшая нож в полет, была права - в ящике, спрятавшись в мягкую кожаную одежду, притаился огненный червь. Вождь уже видел таких, их сумел обуздать Аш-Дагот... Что ж, пройдет немного времени, и он, Ар-Трог, станет более великим, чем даже сам Аш-Дагот. Пусть сейчас, отдавая приказы, он видит иногда затаенные усмешки... вот как у этого подонка Ур-Шагала... возможно, когда он вернется домой, стоит еще раз потолковать с летописцем. Возможно, одна сломанная нога... или даже две научат его почтительности.
Ург осторожно достал огненного червя. Он был немного другим - чуть больше тех, что ему уже доводилось видеть, но дело было даже не в этом. Ар-Трог медленно потянул за язык огненного червя, как это делал Аш-Дагот...
Из пасти червя вырвался яркий огненный язык. Мазнул по мигающему колдовскими огоньками столу, по стене, пересек странное окошко, на котором прыгало бесшумно раскрывающее рот изображение какого-то людорака - вождь уже видел что-то похожее, к примеру, хрустальный шар Аш-Дагота. Окошко лопнуло, рассыпав вокруг фонтан искр. Но вождь не видел этого - зачарованно он смотрел на лежащего в его руке огненного червя, покорного, готового выполнять приказы. Без всяких ритуалов, без могучих заклинаний, без принесения жертв огненный червь покорился ему, Ар-Трогу, величайшему из вождей ургов. Пусть теперь этот бесполезный летописец начертит своим пером на кожаных свитках, что он, Ар-Трог, превзошел даже Верховного шамана...
Никто и никогда не рассчитывал на то, что в шлюпке окажется оружие, использование которого запрещено всем, кроме воинских частей Федерации. Директор АК «Эдем» имела право на это оружие - об этом свидетельствовала табличка, намертво приваренная к затвору. Разумеется, шлюпка проектировалась с расчетом успешной сопротивляемости большим нагрузкам... но никто и никогда не предполагал, что по пульту управления откроют огонь из тяжелого бластера.
- «Эдем» вызывает «Маннергейма», мэйдэй, мэйдэй, «Маннергейм», где вы, черт вас дери! «Эдем», всем, кто меня слышит. Мэйдэй... На помощь!
Примерно пять или шесть десятков человек, все, кто остался в живых, собрались здесь, в помещении Контрольного центра Комплекса. Сами они были уверены, что кто-то еще уцелел - в конце концов, на обширнейшей территории Комплекса есть немало помещений, вход в которые перекрывают мощные герметичные двери, О том, что дикари могут использовать отрубленную кисть лейтенанта внутренней безопасности как универсальный пропуск, никто и не подумал. В настоящее время все двери Контрольного центра были отключены от автоматики и заблокированы.
- «Эдем», это «Маннергейм», - послышался протяжный голос, и на экране появилось усталое лицо. - Что там у вас стряслось?
- «Маннергейм», мы подверглись нападению...
- Да неужели? - В голосе оператора связи с линкора «Маннергейм» сквозила скука. - Парни, если вам нечего делать, побейтесь головой о стенку. И оставьте нас в покое, у адмирала сегодня был тяжелый день.
- «Маннергейм», я не шучу. Комплекс захвачен...
- Захвачен? - В глазах оператора появился интерес. - Что значит захвачен?
- Неизвестные существа проникли на территорию Комплекса, убили почти всех, кто был на борту. Даю на ваши мониторы картинку с камер.
- «Эдем», говорит яхта «Легенда», принадлежащая ИнфАГал, на связи Кейт Феллон. Мы принимаем ваш видеосигнал, каждое ваше слово записывается. Что случилось? На борту Комплекса есть пострадавшие?
Шакс обескураженно повернулся к стоящим за его спиной людям. Среди них было удручающе мало сотрудников администрации, в основном гости с первого яруса. Те, кто успел добежать до Контрольного центра. Успели немногие.
- Эта сука что, сама не видит? - спросил он, не особо ожидая ответа. Да никто и не собирался отвечать.
Изображение оператора линкора исчезло с экрана, его место заняло лицо немолодого человека, седого, с мужественным, хотя немного и жестоким, лицом.
- «Эдем», говорит «Маннергейм». На связи адмирал Дитрих. Идем к вам, подлетное время четыре часа. Доложите обстановку на борту Комплекса.
- Рад слышать вас, адмирал, говорит Мартин Шакс, диспетчер систем контроля АК «Эдем». Примерно полчаса... или даже больше назад на комплекс было совершено нападение. Нападающих очень много, но в последние три дня ни один корабль не стыковался с нами. Я не знаю, откуда они взялись. Они убивают всех, без разбора... Мы закрылись в Контрольном центре, здесь мощные двери, ядерный взрыв выдержат. Постараемся продержаться до вашего прихода...
- Шакс, не могли бы вы заткнуться. - В голосе адмирала сквозил холод. - У вас есть связь с другими спасшимися? И где мисс Андерсон?
- Я... я не проверил...
- Так проверьте! - рявкнул Дитрих. - И доложите. Прошло не менее десяти минут, прежде чем Шакс снова вышел на связь.
- Адмирал, мне удалось связаться еще с двумя отсеками, машинным отделением и госпиталем. Там еще есть уцелевшие. И еще, на пульт поступили сведения, что пятнадцать минут назад личный скутер Директора Андерсон покинул Комплекс.
- Еще какие-нибудь аппараты покидали «Эдем»? - Голос адмирала звучал как-то уж слишком мрачно.
- Минуту, сэр... нет, сэр, больше никто.
- Мне жаль... наши приборы несколько минут назад зафиксировали взрыв. Судя по показаниям, что-то вроде спасательной капсулы. Или двухместного скутера. Мне жаль. Держитесь. Десантные капсулы с «Маннергейма» прибудут к вам через три часа сорок минут.
- Адмирал Дитрих, - снова послышался в динамиках женский голос. - Кейт Феллон, ИнфАГал. Как вы можете прокомментировать происходящее на АК «Эдем»? Мы получаем тот же видеоряд, что пересылается на ваши приемники. Наши зрители хотят знать, адмирал, почему комплекс оказался столь беззащитен перед нападением. Кто сумел нанести удар по фешенебельному курорту в непосредственной близости от Земли. Скажите, адмирал, вы...
- Джадсон. - Адмирал повернулся к помощнику, и тот вдруг увидел, как сильно постарело лицо командира. - Джадсон, возьмите звено истребителей и отгоните эту суку куда-нибудь подальше. Можно в соседнюю галактику. А если будет упрямиться, сожгите ей двигатели. Если понадобится, потом я отвечу за это.
- Адмирал! Вы... вы не имеете права! Я буду жаловаться!
- Да, Джадсон... и еще, заглушите канал, на котором они ведут передачу. Я не хочу больше слышать... эту женщину.
- Сэр... есть, сэр!
Адмирал снова повернулся к экрану. Одна из камер только что показала, как странное существо, наряженное в нелепый балахон, взмахнуло какой-то палкой - и бронированная дверь медицинского отсека вылетела, как будто по ней шарахнули чудовищной силы тараном. Он знал, что и тем, кто сейчас заперся в Контрольном центре, вряд ли удастся продержаться эти три с половиной часа. Он знал, что они прибудут слишком поздно... Что ж, тогда остаются надежды только на одно. На отмщение.
Ур-Шагал переступил через распростертое тело и подошел к большому окну, через которое были видны звезды. Это называлось «стекло» - когда-то ему приносили несколько осколков. Людям нравилось вставлять такие штуки в окна - им казалось, что если в доме будет больше света, то так будет лучше... Глупцы, разве может яркое, жгучее, режущее глаза солнце сравниться с приятным полумраком. Впрочем, люди вообще странные создания. Как и людораки. Наверное, между ними есть что-то общее.
Ему снова пришлось переступить через очередной труп. Если в самом начале вторжения ургам доставляло удовольствие жестоко истязать свои жертвы, то теперь они просто убивали, устало и равнодушно. В этой Стальной пещере людораков оказалось слишком уж много - и, что досадно, ни одного настоящего. Кое-кто из этих мягкотелых пытался оказать сопротивление, посылая в воинов ургов стаи крошечных жалящих ос. Осы эти не убивали - те из воинов, что были ранены, уже пришли в себя и не чувствовали даже малейшей боли. Правда, они были злы, поскольку все, что было ценного в этих огромных пещерах, было уже разграблено, и им мало что досталось.
Добычу можно было назвать неплохой - но более всего Ур-Шагала восхитили кипы белых... он не помнил названия этих предметов на языке людей, хотя и знал, что они умеют делать нечто похожее, хоть и не столь прекрасное. Много мягких, легко рвущихся сундуков, наполненных этими драгоценными листами. Летописец приказал нескольким воинам отнести мягкие сундуки в его хижину - они, хоть и без особого желания, подчинились. Он усмехнулся - что ж, у него еще осталось немного влияния, а эти белые листы прекрасно подойдут для того, чтобы наносить на них нетленные строки летописи.
Позади раздались шаги. Ур-Шагал оглянулся.
- Странное место, - заметил Аш-Дагот, подходя ближе. - Наверное, это священное место людораков. Видишь, сколько их было здесь?
- Не знаю, - пожал плечами летописец. - Может быть, здесь просто были самые прочные двери? И они надеялись, что смогут спастись?
- Людораки - плохие воины, - пожал плечами шаман, вглядываясь в черноту звездного неба. - Я удивлен. Мы встретили нескольких... они похожи на людораков, но они есть нежить. Внутри у них холодное железо.
- Нежить и холодное железо? - удивленно переспросил летописец. Шаман коротко кивнул.
- Я приказал доставить одно такое тело в твою хижину, У тебя будет время изучить его прежде, чем тело будет возложено на жертвенный огонь.
- Благодарю тебя, Мудрый.
- Пустое... Здесь можно взять много добычи. Здесь много золота, много драгоценных камней. Правда, маленьких... но очень искусно обработанных. Может, людораки плохие воины, но они владеют дивным мастерством. Вряд ли такое под силу даже проклятым шанкам.
- Ты прав, Великий, - кивнул Ур-Шагал. - Я видел работу шанков, она поражает своей искусностью, но даже лучшим из их драгоценностей далеко вот до этого.
Он небрежно повертел в руке длинное ожерелье, усыпанное невероятным количеством крошечных бриллиантов.
- Ты взял неплохую добычу, - хмыкнул шаман.
- Она мне не нужна, - равнодушно пожал плечами летописец. - Вот, возьми, пусть это будет мой дар Вечному,
- Это мудро, - усмехнулся шаман. - Провидец, я знаю тебя много лет. Ты всегда писал и говорил о том, что все мы дети Вечного и все должны следовать его помыслам. Но никогда я не замечал за тобой стремления приносить ему дары.
- Просто у меня не было ничего подобного этому. Некоторое время оба урга молчали. Затем Аш-Дагот тихо сообщил:
- Вождя Ар-Трога больше нет с нами.
- Он вернулся домой? - Фраза шамана прозвучала столь обыденно и спокойно, что летописец даже не заметил ее второй, более глубокий и более мрачный смысл.
- Нет. Он ушел к Вечному.
- Ты видел его тело?
Нельзя сказать, что известие о смерти самовлюбленного и недалекого предводителя слишком уж огорчило Ур-Шага-ла. Он не желал зла вождю, но и в то же время понимал, что народу ургов необходим другой, более умный, более прозорливый повелитель, способный принимать продуманные решения и умеющий прислушиваться к голосам своих советников. В том числе и к его, провидца, голосу.
- Нет, - покачал головой шаман. - Но я знаю. Чувствую. И смерть его была быстрой.
- Это хорошо.
Снова воцарилось молчание. Жаль, что придется оставить эти пещеры и вернуться домой, Ур-Шагалу нравилось зде?ь, нравилось просто стоять и смотреть на звезды. Он всегда любил звезды, и те ночи, когда разошедшиеся тучи позволяли любоваться бесчисленными огоньками, он часто проводил на улице. Летописи донесли некоторые из слов Вечного, сказанные им своим детям. Он говорил о том, что каждая из этих звезд столь же велика, сколь и их солнце, но невообразимо далека. Что ж, возможно...
- Все ушли, остались только мы, - донесся словно издалека голос шамана,
- Да, надо возвращаться, - вздохнул он. - Ты знаешь, Великий, я люблю смотреть на звезды. Они такие разные. Вон та, к примеру, все время увеличивается. Как ты думаешь, истинны ли слова Вечного о том, что звезды - пламенные шары, похожие на солнце? Может, если немного подождать, мы в этом убедимся? Хотя, конечно, великий грех сомневаться в словах Вечного... ну да он простит. Я часто грешу.
Аш-Дагот вгляделся в темное стекло. Его лицо стало мрачным. Щелкнули пальцы, шевельнулись губы - летописец почувствовал, как вздрогнул воздух вокруг них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77