Великолепная игрушка. Точно такие используют в Голливуде при съемках батальных сцен. Я получил хлопушку от директора съемочной группы комедии «Русская мафия в космосе». Фильм запустили в производство в конце 97-го года. К началу 98-го киностудия окончательно разорилась, и озверевшие от безысходности деятели киноискусства продавали все, что можно продать из реквизита. Директор фильма ходил ко мне тренироваться и приволок мне голливудское чудо в качестве платы за уроки рукопашного боя. Выходит, не зря я помнил видеобоевики. Устрою сегодня Папиным холуям кинокомедию – обхохочутся!
Ну вот и все. Маскировочный костюм на теле, шарф на голове, спецобувь на ногах, меч за плечами, американская хлопушка в кармане – я готов.
Логично было бы взять с собой что-нибудь огнестрельное. Почему я этого не сделал? Объясню на примере.
Средневековый лучник в полевых условиях способен нанести врагу гораздо больший урон, чем современный солдат, вооруженный новейшим стрелковым оружием. Этот бесспорный факт охотно подтвердит любой военный историк. Однако на подготовку квалифицированного лучника уходило десять-пятнадцать лет, а научить солдата прилично стрелять можно за несколько месяцев.
А как я уже говорил, во мне слишком много от средневекового воина. И я слишком хорошо умею пользоваться традиционным оружием ниндзя для того, чтобы злоупотреблять позднейшими разработками в области средств уничтожения человеческих существ…
Рюкзак я спрятал рядом с саквояжем. Лег на землю, расслабился. Я не стал применять специальные изощренные приемы психотехники и запрещать себе думать о чем-либо ином, кроме предстоящей акции, позволил мыслям свободно скользить в пространстве сознания. Мои мысли – легкие облачка в ясном небе души. Сейчас меня заботила не столько психика, сколько физиология. Нельзя до поры задействовать резервные силы организма, слишком мало их осталось. Прошедший день измотал мое тело. Все-таки я не биоробот и скоро сутки как на ногах…
Закрыл глаза, представил себя куском ваты в теплой воде, льдинкой под жаркими лучами солнца, растворившейся в окружающей природе. Расслабление поднималось вверх теплой волной от пальцев ног к животу, от пальцев рук к плечам. Разгладились морщины на лбу, приоткрылись отяжелевшие губы. Я слушал тишину космоса и смотрел закрытыми глазами в черноту тверди земной. Все мое естество сосредоточилось в точке дань-тянь, энергетическом центре человека и, попутно, центре тяжести человеческого тела. Точка дань-тянь расположена на четыре пальца ниже пупка. Каждый чувствует ее по-своему. Я воспринимаю дань-тянь как круглую субстанцию объемом с большой спелый апельсин. Когда мой энергетический центр активируется, я чувствую примерно то же, что при скоростном спуске с крутой горы на лыжах. Ни с чем не сравнимая приятная щемяще-сладкая тяжесть внизу живота. Ощущение, близкое к оргазму.
Все свое внимание концентрирую на дань-тянь и отдаю мысленный приказ – бросить энергию из точки сосредоточения в конечности. Мгновенно вскакиваю, без пауз и заминок перехожу из состояния полного расслабления в состояние абсолютного сосредоточения.
Бегу по лесу. Стремительно и бесшумно. Мои ноги получили приказ не наступать на предательски хрустящие ветки. Они сами находят дорогу. Я почти не смотрю на землю. Непроглядная чернота ночи сменилась зыбкой предрассветной мглой. Мистики полагают, что сумерки – время, когда два мира, человеческий и потусторонний, соприкасаются. Сейчас я существо, принадлежащее сразу обоим мирам. Я смертный человек и демон смерти одновременно. Объяснить подобное мироощущение невозможно, его можно только пережить. Оно знакомо лишь мастерам единоборств и воинам. Достаточно небольшого волевого усилия – и человек перестанет существовать, останется только демон в человеческом обличье. На смену рассудку приходит интуиция. Непознанное шестое чувство полностью подчиняет себе остальные пять человеческих чувств, время течет медленнее, такие понятия, как «радость», «грусть», «страх» и «отчаяние», теряют смысл.
Я мчался по лесу. Человек, в любую секунду готовый превратиться в демона. Из глубин памяти всплыл отрывок из кодекса древних воинов-ниндзя клана Тогакурэ: «Звезды – мои глаза, ветер – мои уши… тень – моя суть… Моя сила – в моем упорстве… Моя власть – это я сам, железо – мое тело, мое решение – это мой закон!.. Мой дух – мой единственный друг… Свобода брать и отдавать жизнь – моя стратегия, использование момента – мой единственный шанс… Приспосабливаемость к обстоятельствам – мой принцип, неуловимость ветра – моя тактика, изворотливость ума – мое счастье… неуязвимость – моя крепость. Понимание сути без размышлений – мой меч!»
Первый патруль я почувствовал в километре от поселка.
Человека в лесу легко почувствовать, если умеешь. В индийской йоге существует асана оленя, которая позволяет ощущать присутствие людей в радиусе двух километров. Ниндзя пользуется специальными приемами для обнаружения спрятавшегося противника только в период ученичества. С ростом мастерства эта благоприобретенная способность не требует никаких особых телодвижений и сосредоточении. Так же и начинающие гипнотизеры изощряются в замысловатых пассах и сложных речевых формулах, а их более зрелые коллеги могут подчинить человека одним движением зрачков.
Патрульные лежали рядком, спрятавшись за стволами деревьев. Цепочка из шести человек на расстоянии визуального контакта. У каждого прибор ночного видения на лбу и автомат в руках. Я смог рассмотреть экипировку патрульных, когда оказался у них за спиной, для этого мне пришлось обежать засаду и вернуться назад. Теряю время, но приобретаю информацию. Наличие у патрульных приборов ночного видения меня обрадовало – в предрассветных сумерках такие приборы скорее обуза, чем помощь. Стоят дорого, разобьешь ненароком, потом объясняйся, и непонятно – пора их уже снимать, светает вроде, или еще рано, темновато все же.
Следующую патрульную группу я повстречал на опушке. Двое балбесов помогали третьему снять с бритой головы злополучный прибор ночного видения.
Если бы я работал на поражение, эти две патрульные группы были бы уже обезврежены… Если бы да кабы… Нельзя мне сегодня гасить всех подряд, хотя бандиты и заслуживают смерти. Подмосковная бойня привлечет слишком много внимания, и компетентные органы легко идентифицируют Семена Андреевича Ступина со Стальным Кулаком. Как говаривали китайские мудрецы в похожих случаях: «Не дергай тигра за усы».
Между прочим, я нисколько не переоцениваю свои силы и возможности. При желании давно бы мог превратить Папин поселок в пепелище. Извне сражаться с засевшими в поселке бойцами непросто, но изнутри вполне комфортно. Мента и особиста Александра Сергеевича я бы положил сразу, как только меня попросили оттиснуть пальцы. Черт с ними, с камерами слежения. Самсон рассказал мне, где находится «центр управления» – в доме напротив КПП. Крутой Стальной Кулак легко мог бы найти повод для посещения «центра». До этого следовало полюбопытствовать, где хранятся боеприпасы. Думаю, «оружия массового уничтожения» у Папы припасено достаточно. И канцелярская крыса, Александр Сергеевич, перед смертью охотно рассказал бы, где искать гранаты и гранатометы. Если очень нужно, я умею заставить человека говорить. Далее все по схеме – вырубаются система слежения и средства связи, блокируются ворота, но ограждение остается под током. Устроить в поселке панику, имея достаточно гранат под рукой, я бы смог и сам бы оповестил Папу: дескать, опять предательство – половина охраны на стороне зверски убиенного Мурзика, несчастный Самсон пал от руки заговорщиков, территория заминирована… Я, единственный верный человек, манипулировал бы Папашей как хотел. Они бы сами друг друга перебили! Немного интриг, самая малость ловкости и удачи, в результате сотня трупов и сгоревшие дотла дома. Даже сейчас можно шутя устроить панику. Положить патрульных, пострелять по поселку, а потом спокойно проникнуть за ограждение и поджечь пару домиков…
К сожалению, я вынужден избрать иной план действий, в соответствии с которым все бандиты останутся живыми и здоровыми, все, кроме Папы. А если меня засекут с мечом за спиной и хлопушкой в кармане – я обречен. Убежать-то я убегу, но после недолгих размышлений и сопоставлений господа бандиты поймут, что псих в серых одеждах и Стальной Кулак – одно лицо. Далее раскрутится маховик негласного следствия, и все – крышка. Единственное, что мне останется, – обработать пальцы кислотой и сделать пластическую операцию лица. С тремя тысячами в заначке это практически, невозможно. В общем, выражаясь высокопарно, у нас с Папой честная дуэль. На его стороне две сотни глаз, мимо которых я должен пробраться незамеченным, на моей стороне древнее, практически забытое искусство ниндзютцу – искусство быть невидимым…
По земле стелется предрассветный туман, капли росы влажно блестят в траве. Туман – это хорошо. Туман – это просто отлично! Туман – мой друг, такой же надежный, как и его сестра – темнота. В отличие от бойцов, охраняющих Папу, я умею видеть в темноте. Меня этому учили. Несколько месяцев я, мальчишка, сидел в подвале дедовского дома. Сначала казалось, что вокруг сплошной мрак, потом глаза привыкли, и света, пробивающегося через половицы, оказалось вполне достаточно, чтобы видеть окружающие предметы. Через несколько дней дедушка закрыл щели в половицах, снова мрак кругом, и снова через какое-то время обнаруживаешь, что закрыты не все щели и попадающего в подвал света вполне достаточно, чтобы сначала различать неясные контуры, а потом и видеть все вокруг.
Ползком я добрался до домика охраны, того самого КПП, который брал штурмом вчера вечером. Ограда вокруг поселка высока и доходит до самой земли. Везде, кроме участка подле раздвижных ворот. Здесь строители схалтурили самую малость. Секция ограждения рядом со штангой ворот чуть-чуть перекошена, в результате под ней можно пролезть, если очень постараться. Зазор между землей и металлом в самом широком месте сантиметров сорок. Обычное российское разгильдяйство. Никто не подумал о том, что преграду будут преодолевать на самом охраняемом участке. Ограда под током, рядом пост охраны, фиг с ним, ну кто сюда полезет! Я полезу. Я эту дырочку давно приметил и, пока Папа целовался с мертвой головой Мурзика, успел хорошенько запомнить каждый камешек, каждую травинку рядом с прорехой.
На КПП усиленный патруль. Шесть мужиков топчутся на дороге, курят в кулак, переговариваются шепотом. Моего знакомого с перебинтованной головой не видно. Наказали парня за то, что выпустил меня из поселка, не проконсультировавшись с начальством. Поделом.
Замираю в метре от ограды. Слышу, как в мою сторону идет один из охранников. Под ногами у него шелестит трава, хрустит песок. Обернуться не могу. Любое движение, и я выдам себя. Неужели он услышал, как я ползу? Не может быть. Я уже обогнул домик охранников. Я их не вижу и не слышу, значит, и они меня не должны засечь.
Охранник остановился в нескольких шагах от меня, шуршит одеждой. Что он делает? Зажурчала жидкая струйка. Ясно! Отошел мужик за будку помочиться, а я уже собрался его кончать. Обидно было бы сорвать операцию из-за того, что кому-то вдруг захотелось пописать. Из-за подобных пустяков, как правило, и рушатся самые амбициозные планы. И я тому живой пример. Не пожелай позавчера боксер Сова набить морду каратисту Стальному Кулаку, сейчас в поселке пировал бы Мурзик, а я спал бы в обнимку с Оленькой.
Струйка иссякла. Мужик довольно фыркает, возится со штанами. Слышу удаляющиеся быстрые шаги. Теперь можно ползти дальше. Медленно и плавно приподнимаю голову, осматриваюсь.
Передо мной три дома-замка. За ними круглое озерцо и еще три дома. По периметру внешнего ограждения со стороны поселка тянется асфальтированная дорога, достаточно широкая, чтобы на ней смогли разъехаться два автомобиля. Асфальтовая лента окружает каждый из домов и озеро посередине. Планировка поселочных магистралей напомнила мне привычную карту Москвы – вокруг озера Садовое кольцо, от него расходятся радиальные ветки и врастают в Кольцевую магистраль, опоясывающую скопище жилых строений. Не забыл здешний мэр и о зеленых насаждениях. Вокруг внешней ограды узкий травяной газончик. Дома окружают газоны более солидные и ухоженные. На каждом обязательная группа из трех «кремлевских» голубых елочек и рядом живописная россыпь гранитных валунов в прибалтийском стиле.
По дороге вдоль внешнего ограждения группами прогуливаются внутренние патрули. Отсюда мне хорошо видно две такие группы. В одной три человека, в другой – пять.
Никакой определенной схемы передвижений скорее всего нет. Ребята устали, напряжение первых часов дежурства прошло, все надоело, и очень хочется спать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Ну вот и все. Маскировочный костюм на теле, шарф на голове, спецобувь на ногах, меч за плечами, американская хлопушка в кармане – я готов.
Логично было бы взять с собой что-нибудь огнестрельное. Почему я этого не сделал? Объясню на примере.
Средневековый лучник в полевых условиях способен нанести врагу гораздо больший урон, чем современный солдат, вооруженный новейшим стрелковым оружием. Этот бесспорный факт охотно подтвердит любой военный историк. Однако на подготовку квалифицированного лучника уходило десять-пятнадцать лет, а научить солдата прилично стрелять можно за несколько месяцев.
А как я уже говорил, во мне слишком много от средневекового воина. И я слишком хорошо умею пользоваться традиционным оружием ниндзя для того, чтобы злоупотреблять позднейшими разработками в области средств уничтожения человеческих существ…
Рюкзак я спрятал рядом с саквояжем. Лег на землю, расслабился. Я не стал применять специальные изощренные приемы психотехники и запрещать себе думать о чем-либо ином, кроме предстоящей акции, позволил мыслям свободно скользить в пространстве сознания. Мои мысли – легкие облачка в ясном небе души. Сейчас меня заботила не столько психика, сколько физиология. Нельзя до поры задействовать резервные силы организма, слишком мало их осталось. Прошедший день измотал мое тело. Все-таки я не биоробот и скоро сутки как на ногах…
Закрыл глаза, представил себя куском ваты в теплой воде, льдинкой под жаркими лучами солнца, растворившейся в окружающей природе. Расслабление поднималось вверх теплой волной от пальцев ног к животу, от пальцев рук к плечам. Разгладились морщины на лбу, приоткрылись отяжелевшие губы. Я слушал тишину космоса и смотрел закрытыми глазами в черноту тверди земной. Все мое естество сосредоточилось в точке дань-тянь, энергетическом центре человека и, попутно, центре тяжести человеческого тела. Точка дань-тянь расположена на четыре пальца ниже пупка. Каждый чувствует ее по-своему. Я воспринимаю дань-тянь как круглую субстанцию объемом с большой спелый апельсин. Когда мой энергетический центр активируется, я чувствую примерно то же, что при скоростном спуске с крутой горы на лыжах. Ни с чем не сравнимая приятная щемяще-сладкая тяжесть внизу живота. Ощущение, близкое к оргазму.
Все свое внимание концентрирую на дань-тянь и отдаю мысленный приказ – бросить энергию из точки сосредоточения в конечности. Мгновенно вскакиваю, без пауз и заминок перехожу из состояния полного расслабления в состояние абсолютного сосредоточения.
Бегу по лесу. Стремительно и бесшумно. Мои ноги получили приказ не наступать на предательски хрустящие ветки. Они сами находят дорогу. Я почти не смотрю на землю. Непроглядная чернота ночи сменилась зыбкой предрассветной мглой. Мистики полагают, что сумерки – время, когда два мира, человеческий и потусторонний, соприкасаются. Сейчас я существо, принадлежащее сразу обоим мирам. Я смертный человек и демон смерти одновременно. Объяснить подобное мироощущение невозможно, его можно только пережить. Оно знакомо лишь мастерам единоборств и воинам. Достаточно небольшого волевого усилия – и человек перестанет существовать, останется только демон в человеческом обличье. На смену рассудку приходит интуиция. Непознанное шестое чувство полностью подчиняет себе остальные пять человеческих чувств, время течет медленнее, такие понятия, как «радость», «грусть», «страх» и «отчаяние», теряют смысл.
Я мчался по лесу. Человек, в любую секунду готовый превратиться в демона. Из глубин памяти всплыл отрывок из кодекса древних воинов-ниндзя клана Тогакурэ: «Звезды – мои глаза, ветер – мои уши… тень – моя суть… Моя сила – в моем упорстве… Моя власть – это я сам, железо – мое тело, мое решение – это мой закон!.. Мой дух – мой единственный друг… Свобода брать и отдавать жизнь – моя стратегия, использование момента – мой единственный шанс… Приспосабливаемость к обстоятельствам – мой принцип, неуловимость ветра – моя тактика, изворотливость ума – мое счастье… неуязвимость – моя крепость. Понимание сути без размышлений – мой меч!»
Первый патруль я почувствовал в километре от поселка.
Человека в лесу легко почувствовать, если умеешь. В индийской йоге существует асана оленя, которая позволяет ощущать присутствие людей в радиусе двух километров. Ниндзя пользуется специальными приемами для обнаружения спрятавшегося противника только в период ученичества. С ростом мастерства эта благоприобретенная способность не требует никаких особых телодвижений и сосредоточении. Так же и начинающие гипнотизеры изощряются в замысловатых пассах и сложных речевых формулах, а их более зрелые коллеги могут подчинить человека одним движением зрачков.
Патрульные лежали рядком, спрятавшись за стволами деревьев. Цепочка из шести человек на расстоянии визуального контакта. У каждого прибор ночного видения на лбу и автомат в руках. Я смог рассмотреть экипировку патрульных, когда оказался у них за спиной, для этого мне пришлось обежать засаду и вернуться назад. Теряю время, но приобретаю информацию. Наличие у патрульных приборов ночного видения меня обрадовало – в предрассветных сумерках такие приборы скорее обуза, чем помощь. Стоят дорого, разобьешь ненароком, потом объясняйся, и непонятно – пора их уже снимать, светает вроде, или еще рано, темновато все же.
Следующую патрульную группу я повстречал на опушке. Двое балбесов помогали третьему снять с бритой головы злополучный прибор ночного видения.
Если бы я работал на поражение, эти две патрульные группы были бы уже обезврежены… Если бы да кабы… Нельзя мне сегодня гасить всех подряд, хотя бандиты и заслуживают смерти. Подмосковная бойня привлечет слишком много внимания, и компетентные органы легко идентифицируют Семена Андреевича Ступина со Стальным Кулаком. Как говаривали китайские мудрецы в похожих случаях: «Не дергай тигра за усы».
Между прочим, я нисколько не переоцениваю свои силы и возможности. При желании давно бы мог превратить Папин поселок в пепелище. Извне сражаться с засевшими в поселке бойцами непросто, но изнутри вполне комфортно. Мента и особиста Александра Сергеевича я бы положил сразу, как только меня попросили оттиснуть пальцы. Черт с ними, с камерами слежения. Самсон рассказал мне, где находится «центр управления» – в доме напротив КПП. Крутой Стальной Кулак легко мог бы найти повод для посещения «центра». До этого следовало полюбопытствовать, где хранятся боеприпасы. Думаю, «оружия массового уничтожения» у Папы припасено достаточно. И канцелярская крыса, Александр Сергеевич, перед смертью охотно рассказал бы, где искать гранаты и гранатометы. Если очень нужно, я умею заставить человека говорить. Далее все по схеме – вырубаются система слежения и средства связи, блокируются ворота, но ограждение остается под током. Устроить в поселке панику, имея достаточно гранат под рукой, я бы смог и сам бы оповестил Папу: дескать, опять предательство – половина охраны на стороне зверски убиенного Мурзика, несчастный Самсон пал от руки заговорщиков, территория заминирована… Я, единственный верный человек, манипулировал бы Папашей как хотел. Они бы сами друг друга перебили! Немного интриг, самая малость ловкости и удачи, в результате сотня трупов и сгоревшие дотла дома. Даже сейчас можно шутя устроить панику. Положить патрульных, пострелять по поселку, а потом спокойно проникнуть за ограждение и поджечь пару домиков…
К сожалению, я вынужден избрать иной план действий, в соответствии с которым все бандиты останутся живыми и здоровыми, все, кроме Папы. А если меня засекут с мечом за спиной и хлопушкой в кармане – я обречен. Убежать-то я убегу, но после недолгих размышлений и сопоставлений господа бандиты поймут, что псих в серых одеждах и Стальной Кулак – одно лицо. Далее раскрутится маховик негласного следствия, и все – крышка. Единственное, что мне останется, – обработать пальцы кислотой и сделать пластическую операцию лица. С тремя тысячами в заначке это практически, невозможно. В общем, выражаясь высокопарно, у нас с Папой честная дуэль. На его стороне две сотни глаз, мимо которых я должен пробраться незамеченным, на моей стороне древнее, практически забытое искусство ниндзютцу – искусство быть невидимым…
По земле стелется предрассветный туман, капли росы влажно блестят в траве. Туман – это хорошо. Туман – это просто отлично! Туман – мой друг, такой же надежный, как и его сестра – темнота. В отличие от бойцов, охраняющих Папу, я умею видеть в темноте. Меня этому учили. Несколько месяцев я, мальчишка, сидел в подвале дедовского дома. Сначала казалось, что вокруг сплошной мрак, потом глаза привыкли, и света, пробивающегося через половицы, оказалось вполне достаточно, чтобы видеть окружающие предметы. Через несколько дней дедушка закрыл щели в половицах, снова мрак кругом, и снова через какое-то время обнаруживаешь, что закрыты не все щели и попадающего в подвал света вполне достаточно, чтобы сначала различать неясные контуры, а потом и видеть все вокруг.
Ползком я добрался до домика охраны, того самого КПП, который брал штурмом вчера вечером. Ограда вокруг поселка высока и доходит до самой земли. Везде, кроме участка подле раздвижных ворот. Здесь строители схалтурили самую малость. Секция ограждения рядом со штангой ворот чуть-чуть перекошена, в результате под ней можно пролезть, если очень постараться. Зазор между землей и металлом в самом широком месте сантиметров сорок. Обычное российское разгильдяйство. Никто не подумал о том, что преграду будут преодолевать на самом охраняемом участке. Ограда под током, рядом пост охраны, фиг с ним, ну кто сюда полезет! Я полезу. Я эту дырочку давно приметил и, пока Папа целовался с мертвой головой Мурзика, успел хорошенько запомнить каждый камешек, каждую травинку рядом с прорехой.
На КПП усиленный патруль. Шесть мужиков топчутся на дороге, курят в кулак, переговариваются шепотом. Моего знакомого с перебинтованной головой не видно. Наказали парня за то, что выпустил меня из поселка, не проконсультировавшись с начальством. Поделом.
Замираю в метре от ограды. Слышу, как в мою сторону идет один из охранников. Под ногами у него шелестит трава, хрустит песок. Обернуться не могу. Любое движение, и я выдам себя. Неужели он услышал, как я ползу? Не может быть. Я уже обогнул домик охранников. Я их не вижу и не слышу, значит, и они меня не должны засечь.
Охранник остановился в нескольких шагах от меня, шуршит одеждой. Что он делает? Зажурчала жидкая струйка. Ясно! Отошел мужик за будку помочиться, а я уже собрался его кончать. Обидно было бы сорвать операцию из-за того, что кому-то вдруг захотелось пописать. Из-за подобных пустяков, как правило, и рушатся самые амбициозные планы. И я тому живой пример. Не пожелай позавчера боксер Сова набить морду каратисту Стальному Кулаку, сейчас в поселке пировал бы Мурзик, а я спал бы в обнимку с Оленькой.
Струйка иссякла. Мужик довольно фыркает, возится со штанами. Слышу удаляющиеся быстрые шаги. Теперь можно ползти дальше. Медленно и плавно приподнимаю голову, осматриваюсь.
Передо мной три дома-замка. За ними круглое озерцо и еще три дома. По периметру внешнего ограждения со стороны поселка тянется асфальтированная дорога, достаточно широкая, чтобы на ней смогли разъехаться два автомобиля. Асфальтовая лента окружает каждый из домов и озеро посередине. Планировка поселочных магистралей напомнила мне привычную карту Москвы – вокруг озера Садовое кольцо, от него расходятся радиальные ветки и врастают в Кольцевую магистраль, опоясывающую скопище жилых строений. Не забыл здешний мэр и о зеленых насаждениях. Вокруг внешней ограды узкий травяной газончик. Дома окружают газоны более солидные и ухоженные. На каждом обязательная группа из трех «кремлевских» голубых елочек и рядом живописная россыпь гранитных валунов в прибалтийском стиле.
По дороге вдоль внешнего ограждения группами прогуливаются внутренние патрули. Отсюда мне хорошо видно две такие группы. В одной три человека, в другой – пять.
Никакой определенной схемы передвижений скорее всего нет. Ребята устали, напряжение первых часов дежурства прошло, все надоело, и очень хочется спать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56