Здесь же стояли несколько имперских аэрокосмолётов, не занятых в данное время, а также располагался штаб морских пехотинцев.
Большая часть резервов была уничтожена сразу же. Все находившиеся в воздухе аэрокосмолёты оказались брошенными на землю. Захватившие их ураганной силы ветры даже раскачали небесный лифт, и его низкочастотные колебания не затухали ещё в течение нескольких дней.
Что касается уорстрайдеров, сражающихся на вершине холма, то многие оказались на земле, один гегемонийский пилот погиб, когда его “Торопыга” напоролся на ствол дерева, но в целом боевые машины пострадали сравнительно немного. Однако и этого оказалось достаточно. Наступающие, осознав, что их тыл прекратил существование, предпочли прекратить бой и отступить к Нимроду.
Это политики могут спорить с кем угодно. А в обязанности джекера не входит пункт о необходимости открытого противостояния вражескому эсминцу. Большинство так и решило.
В обычном боевом порядке они двинулись по дороге Библ-Нимрод, когда в 50 метрах от них из-под земли ударил вулканический фонтан из камня и мусора. Спустя несколько секунд, когда никто ещё не опомнился, не пришёл в себя и не сообразил, что происходит, появились ксенофобы.
Поразительно было то, что громадная, смолянисто-чёрная пульсирующая тварь, возникшая перед ними, нисколько не походила на любых известных ранее ксенофобов. Вместо жуткой, но привычной змееподобной боевой машины, эта мерзость представляла собой некую желатиновую массу, корчащееся, булькающее живое море, моментально затопившее ведущий уорстрайдер по бедра. Поверхность этого моря покрылась рябью, и с нее поднялось облако нанодезинтеграторов. Пилот сошёл с ума и закричал. Но и это продолжалось недолго - облако покрыло машину, и через несколько минут уже ничто не напоминало ни о страйдере, ни о человеке.
Трагедия послужила сигналом. Несколько имперских страйдеров метнулись в джунгли по обе стороны от монорельсовой дороги. Круша всё на своем пути, они слепо мчались до тех пор, пока не увязли в непроходимых зарослях. Большинство их гегемонийских коллег, страшась встречи с подземным монстром и негодуя на дезертиров-импи, двинулись обратно и возвратились в Библ. Со временем многие присоединились к повстанцам.
Сам довольствовался тем, что поглотил несколько металлокерамических конструкций, неподвижно стоящих на его пути. Он с сожалением обнаружил, что никого, желающего установить с ним контакт, не нашлось. Сам встретил несколько человеческих существ и даже приблизился к ним, коснулся, пытаясь вступить в диалог, но ни у одного из них не оказалось того биологического коммуникатора, который имелся у первого человека в качестве внешнего покрытия. Ни один не захотел с ним разговаривать.
Сам долго колебался, ощущая близость присутствия чистых металлов, поющих магнитных полей, соблазнительного лакомства, поднимающегося из Скалы в Ничто.
Но потом он отступил, устремился назад, вниз по туннелю, проделанному в скале. В людях было много такого, чего Сам не понимал, а на поверхности немало неприятного. Он лучше возвратится к теплу и покою Скалы, где и будет ждать следующего контакта с человеком.
Захотят ли люди снова общаться с ним, и, если да, то что они могут сказать?
Глава 34
Не дай Бог прожить ещё двадцать лет без такого вот восстания.
Томас Джефферсон, 1787 год.
Дэв вошел в зал Дома Правительства, когда приём был уже в полном разгаре. Когда это он в последний раз посещал подобное мероприятие? Да, это было на Земле... имение Кодамы... музыка... общество... Дэв усмехнулся. Здесь совсем другая атмосфера, более непринуждённая, весёлая, свободная, хотя ведь не всем нравятся шум, грубоватые шутки и громкий смех.
- Дэв! - окликнул его Кенич из дальнего угла довольно большой комнаты. - Дэв Камерон!
Кто-то зааплодировал, и вскоре уже все повернулись к нему, приветствуя, поздравляя. Ему пришлось пожимать руки, раскланиваться, кивать и улыбаться. Затем шум стих, снова заиграла музыка. С бокалом в руке к нему подошел Винс Крейтон. Похвалив новый мундир Дэва, только что одобренный и принятый в качестве униформы для армии Конфедерации, он сообщил по секрету, что сегодня здесь ожидают Синклера. Расставшись с ним, Камерон не спеша направился через зал.
В углу он заметил локийцев - Вика Хагана, Гаральда Николсона и Эрику Якобсен. Они что-то горячо обсуждали с группой эридуанских колонистов и новоамериканских страйдеров, громко смеясь над собственными незатейливыми шутками. В центре зала появилась с неизменной ментарой Лорита Фишер, рыжие волосы перехвачены красной лентой, на лице улыбка. Она заиграла что-то шотландское, и несколько человек пустились в пляс. Среди танцующих особенно выделялись Симона и Торольф, чей энтузиазм вполне компенсировал нехватку умения и отсутствие слуха.
Большинство присутствующих носило униформу, остальные же являли собой весьма пёструю картину: потрёпанные туники и брюки типичных колонистов соседствовали с отороченными золотом накидками и мантиями послов. Последние были официальными наблюдателями Гегемонии, и Дэву очень бы хотелось знать, что они собираются сообщить в своих отчётах, когда вернутся на следующей неделе для доклада Совету Гегемонии. Конфедерация изо всех сил пыталась представить революцию на Эриду как свершившийся факт, с которым Гегемонии и Империи лучше смириться, чем продолжать грозящую затянуться разрушительную и бессмысленную войну. У Конфедерации много друзей на Земле. Может быть... может быть, больше не будет крови и смерти. Хотя Дэв почему-то сомневался в столь благоприятном исходе дела. Много прекрасных людей с обеих сторон пали на поле боя во время короткой, но ожесточённой битвы на Эриду, и скольким ещё суждено погибнуть, прежде чем Гегемония согласится признать Конфедерацию. Что же касается Империи, то для неё потеря одного из миров Шикидзу означает потерю као, первую трещину в стене старого разрушающегося дома, а потому воспринимается с тревогой. В очередь за Эриду уже становятся другие планеты, жаждущие отделения: звенит цепями Либерти, провозгласила свою независимость Новая Америка, подаёт голос Локи, чья экономика только-только пришла в себя после двухлетней борьбы с ксенофобами, тревожные сообщения поступили с Радуги, где произошли острые столкновения между американскими колонистами и имперскими войсками. Дай Нихон обязательно будет бороться за сохранение старого порядка, за то, чтобы обветшавший дом не развалился, даже если война с неизбежностью приведет к распаду Гегемонии.
Ну что ж, пришло время, когда старое должно уступить место новому. Глядя на оживлённых людей в зале и сравнивая их с теми разрисованными, изнеженными манекенами на острове Кодамы, Дэв размышлял о том, существует ли некая цикличная закономерность, в соответствии с которой космос нуждается время от времени в хорошей встряске, особенно когда цивилизация теряет тягу к познанию новых горизонтов и впадает в спокойное сытое прозябание, ведущее к моральному и духовному упадку.
Синклер, великолепно выглядящий в новеньком желтовато-коричневом мундире, беседовал с двумя гостями-дипломатами. С обоими Дэв уже встречался раньше. Один из них, манчжурец из колонии беженцев на Чьенг-V, человек, переживший катастрофу на Лунг Ши. С ним рядом была необычайно привлекательная женщина, ростом не менее двух метров, с чёрной, словно полированной кожей, в то время как волосы и даже брови поражали какой-то серебристой белизной. Звали её Шерия, что на суахили означает “справедливость”, и здесь на Эриду, она представляла организацию “Сети” с планеты Хуанекунду. Белые же волосы, как он уже знал, были доминантным признаком её немногочисленного народа, который выбрал для себя новую родину на одном из внутренних миров красного карлика.
Лидер Конфедерации энергично жестикулировал, то и дело постукивая кулаком, что придавало словам дополнительную весомость. Даже не слыша, что он говорит, Дэв уверенно читал по его губам: “Многообразие. Спасение человечества заключено в нём, а не в железном законе косного, тупого управления с какой-то далекой, захолустной планеты”.
Если судьба Эриду как свободного мира ещё только должна была решаться, то судьбу людей, запертых на Вавилоне, уже определили. Все синхроорбитальные сооружения переходили под юрисдикцию Эриду на следующей неделе, а те, кто изъявил желание перебраться на Землю или в какое-то другое место, получили разрешение на это. Уже прошли переговоры с губернатором Прэмом, представлявшим как ВОКОГ, так и Империю. Имперский дайхьо, Иоши Омигато, к несчастью, вспорол себе живот в традиционной манере вскоре после того, как вести о катастрофе в Библе достигли Вавилона.
Интересно, думал Дэв, что сильнее подкосило дайхьо - поражение на Эриду или потеря его корабля? Бывший “Токитукадзе”, ныне “Орёл” - флагманский эсминец космического флота повстанцев, - с трудом перешёл на более высокую орбиту после мимолётного, но плодотворного участия в битве под Библом, и лишь через сорок часов аэрокосмолёт смог подойти к нему и снять команду вместе с сорока семью измученными пленниками. Немало потребуется времени, чтобы он снова взлетел. В течение всего периода переговоров повстанцы держали местонахождение “Орла” в глубокой тайне, делая вид, что он всё ещё является самым грозным оружием в их арсенале.
Боже, ведь нам нужны корабли, думал Дэв. Если мы не раздобудем их где-то, Империя втопчет нас в землю. Именно потребность в них стала сейчас для Конфедерации вопросом жизни и смерти. Впрочем, нужны были также уорстрайдеры, обученные солдаты, оружие, компьютеры, да всего не перечесть! Но корабли! Без контроля над космосом невозможен контроль над планетами, невозможна координация действий отдельных миров. Всё, чем располагали в данный момент повстанцы, это несколько “шаттлов”, торговых посудин вроде “Сайко Мару” да бесполезной громадины, гордо названной “Орлом”.
Погруженный в безрадостные мысли, Дэв вздрогнул от прикосновения чьей-то руки.
- Катя!
Она улыбнулась ему.
- Что-то ты сегодня слишком хмурый. Проблемы?
- Ничего особенного. Будь у нас флот из 500 кораблей, все проблемы решались бы легко и просто. А вообще-то я всего лишь размышляю. Куда мы идем? Куда я иду? Всё произошло так... внезапно.
Она рассмеялась.
- Месяц назад ты был имперским широ.
Он усмехнулся. Широ на нихонго означало “белый парень” и употреблялось в качестве расового эпитета.
- Что-то вроде этого.
Катя сделала глоток из бокала и огляделась.
- Я понимаю, что ты имеешь в виду. Не знаю, как тебе, а мне здесь хорошо... как дома. Я делаю то, во что верю, вместе с теми, кому верю.
- И большего ты не просишь?
- Нет. А вот тебя спрошу: что ты сегодня делаешь?
Он удивлённо вскинул брови.
- Хочешь дать мне ещё один шанс?
- Мы могли бы попытаться. Только без взаимных обещаний. Раз уж оказались на одной стороне...
- Послушай, я, конечно, предпочитаю твою армию императорской. Ты намного симпатичнее.
- И снисходительнее...
- Да...
- А, вот вы где!
Они оба повернулись на голос подошедшего.
- Генерал Синклер! - обратился к нему Дэв. - Спасибо за приглашение.
- Чёрт побери, как же я мог не пригласить человека, который буквально спас меня и мою армию в битве на Редер Хилл.
Он перевёл взгляд на Катю.
- Вы уже разговаривали с ним?
- Ещё нет. Не было возможности.
- О чём речь?
- У меня есть для вас поручение, точнее, назначение. Конечно, если вы согласитесь.
Дэв поставил бокал на поднос и поднял глаза на генерала.
- Надеюсь, вы не собираетесь сделать из меня пирата? Я бы не хотел.
- Не совсем. Меня не будет несколько дней, улетаю на Новую Америку. Заседание Конгресса делегатов Конфедерации.
- Ваша Декларация? - с надеждой спросила Катя.
Синклер кивнул.
- Собираемся предложить её делегатам от 12 миров Шикидзу в качестве базового документа для отделения от Гегемонии. Если им понравится... ну что ж, это будет начало.
- В какой степени это касается нас?
Синклер усмехнулся.
- Сынок, Конфедерации потребуется любая помощь, которую нам могут предложить. Мы нуждаемся в друзьях, кем бы они ни были. А вас обоих я хочу назначить послами... от ксенофобов.
Дэв даже замигал от удивления.
- Вы хотите, чтобы мы представляли ксенофобов?
- Ну, они же не могут представлять себя сами. По крайней мере, пока.
- Вообще-то, ты будешь один, - добавила Катя смущённо. - Генерал предложил и мне, но я отказалась. Не думаю, что смогу.
- Для этой юной леди у меня припасено ещё кое-что, - сказал Синклер. - Надеюсь, нам удастся также установить дружеские отношения с ДалРиссами. Об этом она и будет говорить на Конгрессе.
События развивались слишком уж быстро. Дэв покачал головой:
- Не знаю, что и сказать.
- Скажи “да”. И полетим на Новую Америку. Помоги нам возродить старую идею.
- Идею?
- Да, идею свободы.
Танцы прекратились, собравшиеся притихли, и в наступившей тишине Лорита Фишер снова запела “Гнездо надежды”.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Большая часть резервов была уничтожена сразу же. Все находившиеся в воздухе аэрокосмолёты оказались брошенными на землю. Захватившие их ураганной силы ветры даже раскачали небесный лифт, и его низкочастотные колебания не затухали ещё в течение нескольких дней.
Что касается уорстрайдеров, сражающихся на вершине холма, то многие оказались на земле, один гегемонийский пилот погиб, когда его “Торопыга” напоролся на ствол дерева, но в целом боевые машины пострадали сравнительно немного. Однако и этого оказалось достаточно. Наступающие, осознав, что их тыл прекратил существование, предпочли прекратить бой и отступить к Нимроду.
Это политики могут спорить с кем угодно. А в обязанности джекера не входит пункт о необходимости открытого противостояния вражескому эсминцу. Большинство так и решило.
В обычном боевом порядке они двинулись по дороге Библ-Нимрод, когда в 50 метрах от них из-под земли ударил вулканический фонтан из камня и мусора. Спустя несколько секунд, когда никто ещё не опомнился, не пришёл в себя и не сообразил, что происходит, появились ксенофобы.
Поразительно было то, что громадная, смолянисто-чёрная пульсирующая тварь, возникшая перед ними, нисколько не походила на любых известных ранее ксенофобов. Вместо жуткой, но привычной змееподобной боевой машины, эта мерзость представляла собой некую желатиновую массу, корчащееся, булькающее живое море, моментально затопившее ведущий уорстрайдер по бедра. Поверхность этого моря покрылась рябью, и с нее поднялось облако нанодезинтеграторов. Пилот сошёл с ума и закричал. Но и это продолжалось недолго - облако покрыло машину, и через несколько минут уже ничто не напоминало ни о страйдере, ни о человеке.
Трагедия послужила сигналом. Несколько имперских страйдеров метнулись в джунгли по обе стороны от монорельсовой дороги. Круша всё на своем пути, они слепо мчались до тех пор, пока не увязли в непроходимых зарослях. Большинство их гегемонийских коллег, страшась встречи с подземным монстром и негодуя на дезертиров-импи, двинулись обратно и возвратились в Библ. Со временем многие присоединились к повстанцам.
Сам довольствовался тем, что поглотил несколько металлокерамических конструкций, неподвижно стоящих на его пути. Он с сожалением обнаружил, что никого, желающего установить с ним контакт, не нашлось. Сам встретил несколько человеческих существ и даже приблизился к ним, коснулся, пытаясь вступить в диалог, но ни у одного из них не оказалось того биологического коммуникатора, который имелся у первого человека в качестве внешнего покрытия. Ни один не захотел с ним разговаривать.
Сам долго колебался, ощущая близость присутствия чистых металлов, поющих магнитных полей, соблазнительного лакомства, поднимающегося из Скалы в Ничто.
Но потом он отступил, устремился назад, вниз по туннелю, проделанному в скале. В людях было много такого, чего Сам не понимал, а на поверхности немало неприятного. Он лучше возвратится к теплу и покою Скалы, где и будет ждать следующего контакта с человеком.
Захотят ли люди снова общаться с ним, и, если да, то что они могут сказать?
Глава 34
Не дай Бог прожить ещё двадцать лет без такого вот восстания.
Томас Джефферсон, 1787 год.
Дэв вошел в зал Дома Правительства, когда приём был уже в полном разгаре. Когда это он в последний раз посещал подобное мероприятие? Да, это было на Земле... имение Кодамы... музыка... общество... Дэв усмехнулся. Здесь совсем другая атмосфера, более непринуждённая, весёлая, свободная, хотя ведь не всем нравятся шум, грубоватые шутки и громкий смех.
- Дэв! - окликнул его Кенич из дальнего угла довольно большой комнаты. - Дэв Камерон!
Кто-то зааплодировал, и вскоре уже все повернулись к нему, приветствуя, поздравляя. Ему пришлось пожимать руки, раскланиваться, кивать и улыбаться. Затем шум стих, снова заиграла музыка. С бокалом в руке к нему подошел Винс Крейтон. Похвалив новый мундир Дэва, только что одобренный и принятый в качестве униформы для армии Конфедерации, он сообщил по секрету, что сегодня здесь ожидают Синклера. Расставшись с ним, Камерон не спеша направился через зал.
В углу он заметил локийцев - Вика Хагана, Гаральда Николсона и Эрику Якобсен. Они что-то горячо обсуждали с группой эридуанских колонистов и новоамериканских страйдеров, громко смеясь над собственными незатейливыми шутками. В центре зала появилась с неизменной ментарой Лорита Фишер, рыжие волосы перехвачены красной лентой, на лице улыбка. Она заиграла что-то шотландское, и несколько человек пустились в пляс. Среди танцующих особенно выделялись Симона и Торольф, чей энтузиазм вполне компенсировал нехватку умения и отсутствие слуха.
Большинство присутствующих носило униформу, остальные же являли собой весьма пёструю картину: потрёпанные туники и брюки типичных колонистов соседствовали с отороченными золотом накидками и мантиями послов. Последние были официальными наблюдателями Гегемонии, и Дэву очень бы хотелось знать, что они собираются сообщить в своих отчётах, когда вернутся на следующей неделе для доклада Совету Гегемонии. Конфедерация изо всех сил пыталась представить революцию на Эриду как свершившийся факт, с которым Гегемонии и Империи лучше смириться, чем продолжать грозящую затянуться разрушительную и бессмысленную войну. У Конфедерации много друзей на Земле. Может быть... может быть, больше не будет крови и смерти. Хотя Дэв почему-то сомневался в столь благоприятном исходе дела. Много прекрасных людей с обеих сторон пали на поле боя во время короткой, но ожесточённой битвы на Эриду, и скольким ещё суждено погибнуть, прежде чем Гегемония согласится признать Конфедерацию. Что же касается Империи, то для неё потеря одного из миров Шикидзу означает потерю као, первую трещину в стене старого разрушающегося дома, а потому воспринимается с тревогой. В очередь за Эриду уже становятся другие планеты, жаждущие отделения: звенит цепями Либерти, провозгласила свою независимость Новая Америка, подаёт голос Локи, чья экономика только-только пришла в себя после двухлетней борьбы с ксенофобами, тревожные сообщения поступили с Радуги, где произошли острые столкновения между американскими колонистами и имперскими войсками. Дай Нихон обязательно будет бороться за сохранение старого порядка, за то, чтобы обветшавший дом не развалился, даже если война с неизбежностью приведет к распаду Гегемонии.
Ну что ж, пришло время, когда старое должно уступить место новому. Глядя на оживлённых людей в зале и сравнивая их с теми разрисованными, изнеженными манекенами на острове Кодамы, Дэв размышлял о том, существует ли некая цикличная закономерность, в соответствии с которой космос нуждается время от времени в хорошей встряске, особенно когда цивилизация теряет тягу к познанию новых горизонтов и впадает в спокойное сытое прозябание, ведущее к моральному и духовному упадку.
Синклер, великолепно выглядящий в новеньком желтовато-коричневом мундире, беседовал с двумя гостями-дипломатами. С обоими Дэв уже встречался раньше. Один из них, манчжурец из колонии беженцев на Чьенг-V, человек, переживший катастрофу на Лунг Ши. С ним рядом была необычайно привлекательная женщина, ростом не менее двух метров, с чёрной, словно полированной кожей, в то время как волосы и даже брови поражали какой-то серебристой белизной. Звали её Шерия, что на суахили означает “справедливость”, и здесь на Эриду, она представляла организацию “Сети” с планеты Хуанекунду. Белые же волосы, как он уже знал, были доминантным признаком её немногочисленного народа, который выбрал для себя новую родину на одном из внутренних миров красного карлика.
Лидер Конфедерации энергично жестикулировал, то и дело постукивая кулаком, что придавало словам дополнительную весомость. Даже не слыша, что он говорит, Дэв уверенно читал по его губам: “Многообразие. Спасение человечества заключено в нём, а не в железном законе косного, тупого управления с какой-то далекой, захолустной планеты”.
Если судьба Эриду как свободного мира ещё только должна была решаться, то судьбу людей, запертых на Вавилоне, уже определили. Все синхроорбитальные сооружения переходили под юрисдикцию Эриду на следующей неделе, а те, кто изъявил желание перебраться на Землю или в какое-то другое место, получили разрешение на это. Уже прошли переговоры с губернатором Прэмом, представлявшим как ВОКОГ, так и Империю. Имперский дайхьо, Иоши Омигато, к несчастью, вспорол себе живот в традиционной манере вскоре после того, как вести о катастрофе в Библе достигли Вавилона.
Интересно, думал Дэв, что сильнее подкосило дайхьо - поражение на Эриду или потеря его корабля? Бывший “Токитукадзе”, ныне “Орёл” - флагманский эсминец космического флота повстанцев, - с трудом перешёл на более высокую орбиту после мимолётного, но плодотворного участия в битве под Библом, и лишь через сорок часов аэрокосмолёт смог подойти к нему и снять команду вместе с сорока семью измученными пленниками. Немало потребуется времени, чтобы он снова взлетел. В течение всего периода переговоров повстанцы держали местонахождение “Орла” в глубокой тайне, делая вид, что он всё ещё является самым грозным оружием в их арсенале.
Боже, ведь нам нужны корабли, думал Дэв. Если мы не раздобудем их где-то, Империя втопчет нас в землю. Именно потребность в них стала сейчас для Конфедерации вопросом жизни и смерти. Впрочем, нужны были также уорстрайдеры, обученные солдаты, оружие, компьютеры, да всего не перечесть! Но корабли! Без контроля над космосом невозможен контроль над планетами, невозможна координация действий отдельных миров. Всё, чем располагали в данный момент повстанцы, это несколько “шаттлов”, торговых посудин вроде “Сайко Мару” да бесполезной громадины, гордо названной “Орлом”.
Погруженный в безрадостные мысли, Дэв вздрогнул от прикосновения чьей-то руки.
- Катя!
Она улыбнулась ему.
- Что-то ты сегодня слишком хмурый. Проблемы?
- Ничего особенного. Будь у нас флот из 500 кораблей, все проблемы решались бы легко и просто. А вообще-то я всего лишь размышляю. Куда мы идем? Куда я иду? Всё произошло так... внезапно.
Она рассмеялась.
- Месяц назад ты был имперским широ.
Он усмехнулся. Широ на нихонго означало “белый парень” и употреблялось в качестве расового эпитета.
- Что-то вроде этого.
Катя сделала глоток из бокала и огляделась.
- Я понимаю, что ты имеешь в виду. Не знаю, как тебе, а мне здесь хорошо... как дома. Я делаю то, во что верю, вместе с теми, кому верю.
- И большего ты не просишь?
- Нет. А вот тебя спрошу: что ты сегодня делаешь?
Он удивлённо вскинул брови.
- Хочешь дать мне ещё один шанс?
- Мы могли бы попытаться. Только без взаимных обещаний. Раз уж оказались на одной стороне...
- Послушай, я, конечно, предпочитаю твою армию императорской. Ты намного симпатичнее.
- И снисходительнее...
- Да...
- А, вот вы где!
Они оба повернулись на голос подошедшего.
- Генерал Синклер! - обратился к нему Дэв. - Спасибо за приглашение.
- Чёрт побери, как же я мог не пригласить человека, который буквально спас меня и мою армию в битве на Редер Хилл.
Он перевёл взгляд на Катю.
- Вы уже разговаривали с ним?
- Ещё нет. Не было возможности.
- О чём речь?
- У меня есть для вас поручение, точнее, назначение. Конечно, если вы согласитесь.
Дэв поставил бокал на поднос и поднял глаза на генерала.
- Надеюсь, вы не собираетесь сделать из меня пирата? Я бы не хотел.
- Не совсем. Меня не будет несколько дней, улетаю на Новую Америку. Заседание Конгресса делегатов Конфедерации.
- Ваша Декларация? - с надеждой спросила Катя.
Синклер кивнул.
- Собираемся предложить её делегатам от 12 миров Шикидзу в качестве базового документа для отделения от Гегемонии. Если им понравится... ну что ж, это будет начало.
- В какой степени это касается нас?
Синклер усмехнулся.
- Сынок, Конфедерации потребуется любая помощь, которую нам могут предложить. Мы нуждаемся в друзьях, кем бы они ни были. А вас обоих я хочу назначить послами... от ксенофобов.
Дэв даже замигал от удивления.
- Вы хотите, чтобы мы представляли ксенофобов?
- Ну, они же не могут представлять себя сами. По крайней мере, пока.
- Вообще-то, ты будешь один, - добавила Катя смущённо. - Генерал предложил и мне, но я отказалась. Не думаю, что смогу.
- Для этой юной леди у меня припасено ещё кое-что, - сказал Синклер. - Надеюсь, нам удастся также установить дружеские отношения с ДалРиссами. Об этом она и будет говорить на Конгрессе.
События развивались слишком уж быстро. Дэв покачал головой:
- Не знаю, что и сказать.
- Скажи “да”. И полетим на Новую Америку. Помоги нам возродить старую идею.
- Идею?
- Да, идею свободы.
Танцы прекратились, собравшиеся притихли, и в наступившей тишине Лорита Фишер снова запела “Гнездо надежды”.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47