— спросил Флекер.
— Да ведь никакая модель не строится.
— Как пояс, надетый на экватор планеты, — продолжала Им Сон.
— А может быть, это потому, что тут две луны? — предположила толстая Гувек, энтомолог.
— Две-то их две, но по массе они меньше земной Луны. И приливной энергии, которая могла бы так воздействовать на дрейф континентов, здесь и близко нет, — проворчал Тарф Асп.
— А все же это очень красиво, — радостно сказала Им Сон, — хотя и не моделируется.
— Отсюда оно красиво, — буркнул Траск, старший из десантников группы, — только спорить могу, воняет оно здорово.
— Люди, а там сейчас девяносто пять по Фаренгейту, — задумчиво произнесла Гувек, потея уже только от одной мысли.
— И влажность чертовски высокая будет, — добавила Им Сон. — В районе нашего назначения не меньше девяноста процентов.
— Как нас и предупреждали, — вздохнул Тарф Асп.
Впереди показался полуостров — полоска песка с редкой растительностью. За ним маячил мыс, далее еще и еще.
Слева простиралась нескончаемая зелень джунглей, справа — океан до самого горизонта.
Шаттл подлетел к береговой линии и стал парить над песками полуострова, пока компьютер выбирал лучшее из возможных мест. Затем на вертикальных бустерах шаттл загремел вниз, и гром загрохотал в верхушках деревьев, как вызов.
Грохот двигателей замер, стихло эхо в вязкой массе джунглей, и на мир пала великая тишина.
Потрескивали очаги огня в подлеске, поднимались к небу и уносились ветром клубы дыма.
Заскрипели, заскулили люки шлюзов. Звездой вокруг корабля выпали трапы, спрыгнули в грязь десантники. Их облегченное снаряжение состояло из комбинезона усиленного спиралита, штурмовой винтовки шестидесятого калибра, годной для стрельбы как разрывными, так и обычными пулями. Еще у каждого были связки гранат, сигнальных и осветительных ракет.
Но перед ними простирался мирный, зеленый пейзаж. Воздух был горячим и липким. Был отлив, отлогие берега реки стелились пустынной серой грязью и испускали зловоние под жарким солнцем, и это зловоние смешивалось со зловонием горящих растений.
— А ты, Траск, прав оказался, черт побери, — крикнул здоровенный десантник по имени Бозун, — вонища несусветная.
Ближайший лес виднелся на той стороне грифельного цвета лагуны шириной в четверть мили. Развесистые гиганты уходили в небо на двести метров и выше.
— Ты только посмотри на эти штуки, — пробормотал Траск.
Все посмотрели. Величина деревьев просто в голове не укладывалась. Развесистые кроны поднимались выше небоскребов.
— В жизни не видел подобного, — почесал в затылке Тарф Асп.
Флекер облизнул губы. Что-то зловещее было в этом пейзаже. Весь его опыт был здесь бесполезен Рядом с этими гигантскими растениями, выглядевшими, как оккупационная армия огромной растительной империи континента, он ощущал себя просто карликом.
Со скрежетом открылся грузовой отсек, и ученые выгрузили из корабля вездеходы. Это были машины с восьмисотсильными водородными двигателями, на широченных шинах. Каждый был рассчитан на пять пассажиров с полным запасом воды и провианта.
Техники Купер и Греер занялись машинами, а ученые принялись разгружать припасы.
Флекер обошел позицию по периметру. Часовым было не о чем докладывать, кроме нескольких летающих насекомых и каких-то существ над океаном в километре от берега, издали похожих на птиц.
Скудная растительность на песке по мере удаления от берега сливалась в низкорослый лес с черно-зеленой листвой.
О берег бились огромные волны, и соленая водяная пыль слегка охлаждала горячий воздух. Жестокий солнцепек чуть скрашивался ветром с моря, но в спецкостюмах все равно было жарко и липко от пота.
Флекер остановился возле капрала Бентри, командира десантников.
— Девяносто семь по Фаренгейту, точно по прогнозу, — сказал капрал.
— А влажность?
— Девяносто один процент.
— То-то же тут так мерзко.
— Привыкай, теперь это дом.
— Ага, будет. Как только купол построим.
— Эй, смотрите! — крикнул кто-то справа, со стороны океана.
Они обернулись и успели увидеть, как из воды вылетело что-то длинное и темное и с плеском свалилось обратно.
— Ого, можно порыбачить! — довольно загоготал Бозун.
Ученые разгружали шаттл — при высадке эта работа была возложена на них — и от жары и непривычных усилий начали уже ворчать. Тарф Асп на второй ходке свалился под тяжестью ящика с едой. Вскоре после этого геолог Хунду сел и отказался продолжать работать, Флекер был вынужден занять его место и вскоре обливался потом от усилий.
Но в конце концов работа была окончена, и ученые уселись в тени шаттла, жадно припав к флягам.
— Чертовски жарко для такой работы, — сказала Труди Гувек, у которой из обуви раздавался отчетливый хлюп.
— Полностью согласна, — ответила Им Сон. — Именно чертовски.
— Привыкайте, дамы, таков Новый Мир, — заметил Тарф Асп.
Команда шаттла, свежая, в белой форме космолетчиков, вышла из кондиционированного воздуха корабля подписать у Флекера полетный лист.
— Отсюда отличный вид, — заметила Шекушиб.
— Маленько жарковато только, — добавил Норгил, второй пилот.
— Ага, — согласился Флекер, — что да, то да. Он приложил палец к контакту и отдал Шекушиб рекордер.
— Ладно, а теперь не будете ли вы так любезны убрать все это с дороги?
— Как? — У Флекера чуть глаза из орбит не выскочили. — Мы же только что закончили перетаскивать!
— Вам бы лучше перетащить его еще раз. Через двадцать минут мы эту птичку поднимем.
— Окно взлета — двадцать минут, — добавил Норгил с невинным видом.
Флекер посмотрел на ученых.
Они явно не обрадовались. Приборы, палатки, еда, вода — все это надо было заново собрать, погрузить в вездеходы и отъехать на безопасное расстояние. Девяносто семь градусов по Фаренгейту и влажность, как в душевой.
— А чего ты этих десантников не пошлешь нам на помощь? Тут же барахла чертова уйма! — воззвала к Флекеру Гувек.
Капрал Бентри услышал.
— Эй, слушать надо было, когда инструктировали! При первой высадке десантники занимают оборону, а ученые ставят лагерь и расконсервируют оборудование.
— Да пошел ты, Бентри, к черту! — рявкнула Гувек. — Мы теперь все, что ли, будем жить по уставу?
— Ну а ты что предлагаешь? Чтобы мы все бросили и начали грузить, а на охрану плюнули?
— Да брось ты! Кому тут нападать?
— Вы, ребята, спорите, а время идет, — встряла в разговор Шекушиб. — Чтобы выйти на орбиту, нам через девятнадцать минут стартовать. И хорошо бы, чтобы вас поблизости не было, а то вас еще малость подогреет.
И пилот Шекушиб скрылась в люке.
— Они ведь этого не сделают? — опасливо спросил Бозун.
— Хочешь рискнуть? Пилоты все чуть со сдвигом.
— Ладно, Гувек, давай за работу! — приказал Флекер.
Проклиная Бога, черта, начальство и устав, ученые поднялись на ноги и снова взвалили себе на горб припасы и аппаратуру.
Все погрузили, взревели двигатели вездеходов, и процессия тронулась. Впереди ехал Траск, рядом с ним Флекер, Бозун и Купер сзади.
Они еле отъехали на три километра в глубь суши по песчаной косе, как земля затряслась, и на подушках из огня шаттл поднялся в воздух, качнулся и включил главные бустеры. По лагуне пронесся поток раскаленной пыли, и шаттл скрылся в облаках.
Вездеходы уходили в чащу леса чужой планеты.
Глава 21
После долгого, жаркого дня команда-восемь добралась наконец до почти невидимых склонов Проминенса-46.
Лавирование между взрыхлившими землю корнями средней толщины десять метров — работа, цензурными словами не характеризуемая. Вездеходы выли и стонали, взбираясь на корни поменьше и сваливаясь в ямы меж ними. На каждый километр по карте приходилось километров шесть обходов.
К счастью, вездеходы вели автоводители, поскольку каждый был занят тем, что старался не слететь с места, и править было некому.
Флекеру пришлось отменить заранее составленный график. Он был идиотически оптимистичен — его составили наивные инженеры Фанданы, еще ни разу не ступившие на планету.
Флекеру оставалось только молиться, чтобы до Проминенса-46 вездеходы друг друга не растеряли. У третьей машины появился зловещий стук в коробке передач.
А еще Флекер был до груди покрыт толстым слоем слизи. В начале пути на переправе через реку он вышел из вездехода посмотреть, почему топко на мелях реки. И его тут же засосало по пояс в зыбучий песок.
Флекер попытался просто отряхнуть грязь — в поле к любому дерьму привыкаешь. Но это дерьмо оказалось на редкость едким и липучим и очень медленно высыхало во влажном и липком воздухе. И постепенно стало еще одной гадостью, отравившей день, который должен был стать чудом — первый день в лесу чужой планеты.
Как раз тогда, когда Флекер понял, что впадает в черную меланхолию, они впервые столкнулись с вызвавшими столько споров общественными насекомыми.
Когда вездеходы пересекали редкую в лесу поляну между корнями гигантских деревьев, их остановило пятиметровое сооружение в виде расходящихся лучами лопастей из высохшей грязи. И вездеходы, не задумываясь, полезли на крышу гигантского гнезда.
Почти сразу машины облепили трехдюймовые солдаты с черным телом и алым брюшком. Они хлынули в окна, щелкая огромными жвалами.
В последовавшей панике Флекер получил укус. На Земле ему приходилось попадаться виргинским шершням и даже испытать страшное жало гигантского Paraponera clavata — обитателя Центральной Америки, но это даже и близко не было похоже на действие жала этих солдат чужой планеты.
Флекеру еще повезло. Многим пришлось куда хуже. Во второй машине недотепа Гувек опустила окно и высунулась с сачком — отловить образцы.
Она загребла сачком и тут же с пронзительным визгом выпустила его, как раскаленную железяку, и стала отчаянно тыкать в кнопку подъема окна. К несчастью, слишком поздно.
В салоне вспыхнула паника, а тем временем машина съехала с гнезда, перевалилась через какой-то корень и врезалась в огромный нарост вроде плесневого. Из нее неслись крики, а машина выбралась из кучи и понеслась дальше прочь от гнезда.
Почти целый час ушел на уничтожение всех насекомых в машине Гувек. Они оказались проворными и очень твердыми — тело в пластинах хитинового панциря. Чтобы раздавить наверняка, их нужно было сильно бить ботинком или рукавицей скафандра. А давить нужно было только наверняка, потому что укус их был, как раскаленная спица, и пробивал одиночный слой спиралита.
Желание Гувек для легкости обойтись только комбинезоном вышло ей боком. Еще полчаса ушло только на то, чтобы ее успокоить, перевязать и усадить на место. Она уже начала довольно угрожающе распухать.
В конце концов, когда каждый получил укол противоядия, колонна двинулась дальше.
Потом была короткая остановка на обед. Наспех закусили сандвичами, не выходя из машин.
Тронувшись, они медленно продвигались к вершине Проминенса-46, откуда, как ожидалось, откроется вид на весь район устья.
Наконец компьютер сообщил Флекеру, что они на вершине. Флекер протянул руку, остановил вездеход и выбрался наружу, оберегая правую руку, где напухал укус.
Подъехали остальные машины, из них вылезли люди.
У Флекера на секунду возникло странное чувство беспомощности.
Ничто не говорило о том, что они на вершине холма. По склонам росли огромные деревья. Вокруг были все те же могучие стволы, разнесенные метров на двести друг от друга. Над головой — лиственный свод, и пробивающийся дневной свет окрашен в смутно-зеленые тона.
На толстой лесной подстилке путаница лиан и пятна огромных мхов. За ближайшими деревьями еще деревья, и дальше, и дальше, до самого горизонта.
Флекер спустился по борту, с другого спрыгнул Траск.
— Так это и есть вершина? — спросил Траск без выражения. — За этим мы сюда и ехали?
— Компьютер утверждает, что это вершина Проминенс-46, — вздохнул Флекер. Траск мрачно посмотрел вверх.
— Так теперь нам придется лезть на дерево, если хотим хоть что-нибудь увидеть.
Флекер поднял глаза вдоль ствола ближайшего дерева. Сдаваться он не собирался.
— Похоже на то. Придется достать люльку. Все не так плохо. Я с ней уже работал, только не на таких больших деревьях. Когда привыкнешь — это просто. За ноль минут заберемся.
Десантники пошли доставать снаряжение из багажного отсека головного вездехода.
У бедняги Гувек лицо пылало красным, распухшая шея дергалась при каждом вздохе.
— Мы даажны оштаажитшя и ражбить лагы, — промямлила она вспухшими губами.
— Мы так и сделаем, — уверил ее Флекер. — Мы уже на вершине Проминенса-46.
— Фоофо. Мне пашпать адо. — Гувек была готова свалиться.
Флекер отдал приказ разбивать лагерь. Десантники стали надувать и расставлять палатки. Вун и Стрэнг установили нагревательные плиты, и Бозун вскипятил воды.
Флекер и Траск стали изучать ближайшее дерево. Вскоре к ним присоединилась Им Сон. На ее щеке тоже сиял багровый волдырь.
— Как-то это странно, — сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
— Да ведь никакая модель не строится.
— Как пояс, надетый на экватор планеты, — продолжала Им Сон.
— А может быть, это потому, что тут две луны? — предположила толстая Гувек, энтомолог.
— Две-то их две, но по массе они меньше земной Луны. И приливной энергии, которая могла бы так воздействовать на дрейф континентов, здесь и близко нет, — проворчал Тарф Асп.
— А все же это очень красиво, — радостно сказала Им Сон, — хотя и не моделируется.
— Отсюда оно красиво, — буркнул Траск, старший из десантников группы, — только спорить могу, воняет оно здорово.
— Люди, а там сейчас девяносто пять по Фаренгейту, — задумчиво произнесла Гувек, потея уже только от одной мысли.
— И влажность чертовски высокая будет, — добавила Им Сон. — В районе нашего назначения не меньше девяноста процентов.
— Как нас и предупреждали, — вздохнул Тарф Асп.
Впереди показался полуостров — полоска песка с редкой растительностью. За ним маячил мыс, далее еще и еще.
Слева простиралась нескончаемая зелень джунглей, справа — океан до самого горизонта.
Шаттл подлетел к береговой линии и стал парить над песками полуострова, пока компьютер выбирал лучшее из возможных мест. Затем на вертикальных бустерах шаттл загремел вниз, и гром загрохотал в верхушках деревьев, как вызов.
Грохот двигателей замер, стихло эхо в вязкой массе джунглей, и на мир пала великая тишина.
Потрескивали очаги огня в подлеске, поднимались к небу и уносились ветром клубы дыма.
Заскрипели, заскулили люки шлюзов. Звездой вокруг корабля выпали трапы, спрыгнули в грязь десантники. Их облегченное снаряжение состояло из комбинезона усиленного спиралита, штурмовой винтовки шестидесятого калибра, годной для стрельбы как разрывными, так и обычными пулями. Еще у каждого были связки гранат, сигнальных и осветительных ракет.
Но перед ними простирался мирный, зеленый пейзаж. Воздух был горячим и липким. Был отлив, отлогие берега реки стелились пустынной серой грязью и испускали зловоние под жарким солнцем, и это зловоние смешивалось со зловонием горящих растений.
— А ты, Траск, прав оказался, черт побери, — крикнул здоровенный десантник по имени Бозун, — вонища несусветная.
Ближайший лес виднелся на той стороне грифельного цвета лагуны шириной в четверть мили. Развесистые гиганты уходили в небо на двести метров и выше.
— Ты только посмотри на эти штуки, — пробормотал Траск.
Все посмотрели. Величина деревьев просто в голове не укладывалась. Развесистые кроны поднимались выше небоскребов.
— В жизни не видел подобного, — почесал в затылке Тарф Асп.
Флекер облизнул губы. Что-то зловещее было в этом пейзаже. Весь его опыт был здесь бесполезен Рядом с этими гигантскими растениями, выглядевшими, как оккупационная армия огромной растительной империи континента, он ощущал себя просто карликом.
Со скрежетом открылся грузовой отсек, и ученые выгрузили из корабля вездеходы. Это были машины с восьмисотсильными водородными двигателями, на широченных шинах. Каждый был рассчитан на пять пассажиров с полным запасом воды и провианта.
Техники Купер и Греер занялись машинами, а ученые принялись разгружать припасы.
Флекер обошел позицию по периметру. Часовым было не о чем докладывать, кроме нескольких летающих насекомых и каких-то существ над океаном в километре от берега, издали похожих на птиц.
Скудная растительность на песке по мере удаления от берега сливалась в низкорослый лес с черно-зеленой листвой.
О берег бились огромные волны, и соленая водяная пыль слегка охлаждала горячий воздух. Жестокий солнцепек чуть скрашивался ветром с моря, но в спецкостюмах все равно было жарко и липко от пота.
Флекер остановился возле капрала Бентри, командира десантников.
— Девяносто семь по Фаренгейту, точно по прогнозу, — сказал капрал.
— А влажность?
— Девяносто один процент.
— То-то же тут так мерзко.
— Привыкай, теперь это дом.
— Ага, будет. Как только купол построим.
— Эй, смотрите! — крикнул кто-то справа, со стороны океана.
Они обернулись и успели увидеть, как из воды вылетело что-то длинное и темное и с плеском свалилось обратно.
— Ого, можно порыбачить! — довольно загоготал Бозун.
Ученые разгружали шаттл — при высадке эта работа была возложена на них — и от жары и непривычных усилий начали уже ворчать. Тарф Асп на второй ходке свалился под тяжестью ящика с едой. Вскоре после этого геолог Хунду сел и отказался продолжать работать, Флекер был вынужден занять его место и вскоре обливался потом от усилий.
Но в конце концов работа была окончена, и ученые уселись в тени шаттла, жадно припав к флягам.
— Чертовски жарко для такой работы, — сказала Труди Гувек, у которой из обуви раздавался отчетливый хлюп.
— Полностью согласна, — ответила Им Сон. — Именно чертовски.
— Привыкайте, дамы, таков Новый Мир, — заметил Тарф Асп.
Команда шаттла, свежая, в белой форме космолетчиков, вышла из кондиционированного воздуха корабля подписать у Флекера полетный лист.
— Отсюда отличный вид, — заметила Шекушиб.
— Маленько жарковато только, — добавил Норгил, второй пилот.
— Ага, — согласился Флекер, — что да, то да. Он приложил палец к контакту и отдал Шекушиб рекордер.
— Ладно, а теперь не будете ли вы так любезны убрать все это с дороги?
— Как? — У Флекера чуть глаза из орбит не выскочили. — Мы же только что закончили перетаскивать!
— Вам бы лучше перетащить его еще раз. Через двадцать минут мы эту птичку поднимем.
— Окно взлета — двадцать минут, — добавил Норгил с невинным видом.
Флекер посмотрел на ученых.
Они явно не обрадовались. Приборы, палатки, еда, вода — все это надо было заново собрать, погрузить в вездеходы и отъехать на безопасное расстояние. Девяносто семь градусов по Фаренгейту и влажность, как в душевой.
— А чего ты этих десантников не пошлешь нам на помощь? Тут же барахла чертова уйма! — воззвала к Флекеру Гувек.
Капрал Бентри услышал.
— Эй, слушать надо было, когда инструктировали! При первой высадке десантники занимают оборону, а ученые ставят лагерь и расконсервируют оборудование.
— Да пошел ты, Бентри, к черту! — рявкнула Гувек. — Мы теперь все, что ли, будем жить по уставу?
— Ну а ты что предлагаешь? Чтобы мы все бросили и начали грузить, а на охрану плюнули?
— Да брось ты! Кому тут нападать?
— Вы, ребята, спорите, а время идет, — встряла в разговор Шекушиб. — Чтобы выйти на орбиту, нам через девятнадцать минут стартовать. И хорошо бы, чтобы вас поблизости не было, а то вас еще малость подогреет.
И пилот Шекушиб скрылась в люке.
— Они ведь этого не сделают? — опасливо спросил Бозун.
— Хочешь рискнуть? Пилоты все чуть со сдвигом.
— Ладно, Гувек, давай за работу! — приказал Флекер.
Проклиная Бога, черта, начальство и устав, ученые поднялись на ноги и снова взвалили себе на горб припасы и аппаратуру.
Все погрузили, взревели двигатели вездеходов, и процессия тронулась. Впереди ехал Траск, рядом с ним Флекер, Бозун и Купер сзади.
Они еле отъехали на три километра в глубь суши по песчаной косе, как земля затряслась, и на подушках из огня шаттл поднялся в воздух, качнулся и включил главные бустеры. По лагуне пронесся поток раскаленной пыли, и шаттл скрылся в облаках.
Вездеходы уходили в чащу леса чужой планеты.
Глава 21
После долгого, жаркого дня команда-восемь добралась наконец до почти невидимых склонов Проминенса-46.
Лавирование между взрыхлившими землю корнями средней толщины десять метров — работа, цензурными словами не характеризуемая. Вездеходы выли и стонали, взбираясь на корни поменьше и сваливаясь в ямы меж ними. На каждый километр по карте приходилось километров шесть обходов.
К счастью, вездеходы вели автоводители, поскольку каждый был занят тем, что старался не слететь с места, и править было некому.
Флекеру пришлось отменить заранее составленный график. Он был идиотически оптимистичен — его составили наивные инженеры Фанданы, еще ни разу не ступившие на планету.
Флекеру оставалось только молиться, чтобы до Проминенса-46 вездеходы друг друга не растеряли. У третьей машины появился зловещий стук в коробке передач.
А еще Флекер был до груди покрыт толстым слоем слизи. В начале пути на переправе через реку он вышел из вездехода посмотреть, почему топко на мелях реки. И его тут же засосало по пояс в зыбучий песок.
Флекер попытался просто отряхнуть грязь — в поле к любому дерьму привыкаешь. Но это дерьмо оказалось на редкость едким и липучим и очень медленно высыхало во влажном и липком воздухе. И постепенно стало еще одной гадостью, отравившей день, который должен был стать чудом — первый день в лесу чужой планеты.
Как раз тогда, когда Флекер понял, что впадает в черную меланхолию, они впервые столкнулись с вызвавшими столько споров общественными насекомыми.
Когда вездеходы пересекали редкую в лесу поляну между корнями гигантских деревьев, их остановило пятиметровое сооружение в виде расходящихся лучами лопастей из высохшей грязи. И вездеходы, не задумываясь, полезли на крышу гигантского гнезда.
Почти сразу машины облепили трехдюймовые солдаты с черным телом и алым брюшком. Они хлынули в окна, щелкая огромными жвалами.
В последовавшей панике Флекер получил укус. На Земле ему приходилось попадаться виргинским шершням и даже испытать страшное жало гигантского Paraponera clavata — обитателя Центральной Америки, но это даже и близко не было похоже на действие жала этих солдат чужой планеты.
Флекеру еще повезло. Многим пришлось куда хуже. Во второй машине недотепа Гувек опустила окно и высунулась с сачком — отловить образцы.
Она загребла сачком и тут же с пронзительным визгом выпустила его, как раскаленную железяку, и стала отчаянно тыкать в кнопку подъема окна. К несчастью, слишком поздно.
В салоне вспыхнула паника, а тем временем машина съехала с гнезда, перевалилась через какой-то корень и врезалась в огромный нарост вроде плесневого. Из нее неслись крики, а машина выбралась из кучи и понеслась дальше прочь от гнезда.
Почти целый час ушел на уничтожение всех насекомых в машине Гувек. Они оказались проворными и очень твердыми — тело в пластинах хитинового панциря. Чтобы раздавить наверняка, их нужно было сильно бить ботинком или рукавицей скафандра. А давить нужно было только наверняка, потому что укус их был, как раскаленная спица, и пробивал одиночный слой спиралита.
Желание Гувек для легкости обойтись только комбинезоном вышло ей боком. Еще полчаса ушло только на то, чтобы ее успокоить, перевязать и усадить на место. Она уже начала довольно угрожающе распухать.
В конце концов, когда каждый получил укол противоядия, колонна двинулась дальше.
Потом была короткая остановка на обед. Наспех закусили сандвичами, не выходя из машин.
Тронувшись, они медленно продвигались к вершине Проминенса-46, откуда, как ожидалось, откроется вид на весь район устья.
Наконец компьютер сообщил Флекеру, что они на вершине. Флекер протянул руку, остановил вездеход и выбрался наружу, оберегая правую руку, где напухал укус.
Подъехали остальные машины, из них вылезли люди.
У Флекера на секунду возникло странное чувство беспомощности.
Ничто не говорило о том, что они на вершине холма. По склонам росли огромные деревья. Вокруг были все те же могучие стволы, разнесенные метров на двести друг от друга. Над головой — лиственный свод, и пробивающийся дневной свет окрашен в смутно-зеленые тона.
На толстой лесной подстилке путаница лиан и пятна огромных мхов. За ближайшими деревьями еще деревья, и дальше, и дальше, до самого горизонта.
Флекер спустился по борту, с другого спрыгнул Траск.
— Так это и есть вершина? — спросил Траск без выражения. — За этим мы сюда и ехали?
— Компьютер утверждает, что это вершина Проминенс-46, — вздохнул Флекер. Траск мрачно посмотрел вверх.
— Так теперь нам придется лезть на дерево, если хотим хоть что-нибудь увидеть.
Флекер поднял глаза вдоль ствола ближайшего дерева. Сдаваться он не собирался.
— Похоже на то. Придется достать люльку. Все не так плохо. Я с ней уже работал, только не на таких больших деревьях. Когда привыкнешь — это просто. За ноль минут заберемся.
Десантники пошли доставать снаряжение из багажного отсека головного вездехода.
У бедняги Гувек лицо пылало красным, распухшая шея дергалась при каждом вздохе.
— Мы даажны оштаажитшя и ражбить лагы, — промямлила она вспухшими губами.
— Мы так и сделаем, — уверил ее Флекер. — Мы уже на вершине Проминенса-46.
— Фоофо. Мне пашпать адо. — Гувек была готова свалиться.
Флекер отдал приказ разбивать лагерь. Десантники стали надувать и расставлять палатки. Вун и Стрэнг установили нагревательные плиты, и Бозун вскипятил воды.
Флекер и Траск стали изучать ближайшее дерево. Вскоре к ним присоединилась Им Сон. На ее щеке тоже сиял багровый волдырь.
— Как-то это странно, — сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37