Владелец магазина сидел в дальнем углу под небольшим окошком, подставив лицо под косо падающие сквозь пыль водянистые лучи послеполуденного солнца. На его коленях лежала огромная раскрытая книга, а в руке он держал увеличительное стекло. Его волосы были растрепаны, и он был одет в темный костюм, - похоже, тот же, в котором ходил весь последний месяц. Но его галстук был аккуратно завязан, а сам он производил впечатление слегка взъерошенного интеллектуала, возможно настолько глубоко погруженного в свои исследования и изыскания, что помятые костюмы и растрепанные волосы для него практически неизбежны. Джонатан немедленно заключил, что этот человек - нечто вроде живущего затворником в башне из слоновой кости двойника Профессора.
- Вы ищете что-то конкретное? - спросил хозяин магазина, поправляя на носу очки с толстыми стеклами.
- Нет, - ответил Джонатан. - Просто смотрим.
- Вообще-то, - перебил его Гамп, небрежно оглядываясь вокруг, - я подумывал о том, чтобы купить по-настоящему первоклассную голову гиппопотама. Что-то, что можно будет повесить на стену в столовой. В это время года они, разумеется, идут по пятаку за дюжину, но хорошие, толстощекие, зубастые экземпляры - редкая вещь когда бы то ни было.
Тут он сделал вид, что заметил голову в окне, и с критическим видом направился в ту сторону, чтобы рассмотреть ее.
Ахав стоял вместе с Профессором Вурцлом перед несколькими странными корзинами, выстроенными вдоль стены. Все они были заполнены костями, частично разрозненными, а частично соединенными между собой. На одной корзине висел ярлык «Рыбы», на другой - «Птицы», на третьей - «Млекопитающие», а на четвертой - «Человек». И действительно, между корзинами были аккуратно распределены соответствующие кости. Ахав, похоже, не был уверен, привлекают они его или отталкивают. Они казались слишком пыльными и сухими, чтобы их стоило жевать; хорошая палка и то была бы более вкусной. Однако Джонатана и Профессора они завораживали.
Старина Вурцл осторожно выудил рыбий скелет и осмотрел его. Голова была огромной и занимала по меньшей мере две трети длины. При жизни рыба, должно быть, была не более чем плавучей головой.
- Что-то вроде трахинотуса, - заметил Профессор, опуская скелет обратно в корзину и роясь среди костей в соседней. Он нашел там птичий череп длиной с руку Джонатана, с ухмыляющимся клювом, усеянным острыми зубами. Под ним лежал марлевый мешочек с черепами колибри - шестьдесят или восемьдесят крошечных черепов, похожих на игральные шарики.
- Забавно было бы иметь такие, - заметил Джонатан, вороша пальцем маленькие черепа.
- Для каких целей? - спросил Профессор. - Я не думал, что ты так уж интересуешься естественными науками.
- Ну на самом деле я ими не интересуюсь. Просто мне было бы приятно, если бы они вроде как были моими, если ты понимаешь, что я имею в виду. Как голова гиппопотама для Гампа.
Профессору это явно ни о чем не говорило.
- Я искренне надеюсь, что ему не удастся купить это чучело.
- Понимаю, - откликнулся Джонатан. - Представляю, каково будет таскать ее повсюду с собой. Нам придется устроить так, чтобы ее кто-нибудь украл.
В других корзинах было бессчетное количество ребер, черепов и ступней, связанных вместе серебряными проволочками. На полке над корзинами рядком стояли чучела небольших крокодильчиков, окаймленных с обеих сторон стопками старых пыльных книг. Эти книги были подперты двумя любопытными стеклянными банками - банками, которые Джонатан с Профессором увидели одновременно. Их реакция была одинаковой.
- Эскаргот! - воскликнул Джонатан.
- Не иначе. Посмотри на это. - И он поднял упавшую табличку, которая по идее должна была стоять за банками. На ней было написано: «В продаже кальмарьи часы».
- Ты ведь не думаешь, что он сейчас где-то поблизости?
Профессор покачал головой:
- Нет, не думаю. На этих банках годовой слой пыли.
- Если бы он был здесь на своей подводной лодке, - сказал Джонатан, - мы бы смогли выбраться из этого дешевого отеля.
- И если бы мы нашли Сквайра, - добавил Профессор, - и если бы мы помешали махинациям гнома и остались в живых. Слишком много «если», Джонатан. Лучше не предвосхищать события. Готовься к худшему, и ты никогда не будешь разочарован. Я как-то прочитал это в одном морском романе. Это вполне разумно.
- Полагаю, да. Но такая философия не очень меня привлекает. Давайте-ка спросим этого джентльмена об Эскарготе.
Попытки Гампа уговорить хозяина сбавить цену на голову гиппопотама, очевидно, потерпели поражение.
- Это невозможно, - говорил тот, когда Джонатан с Профессором присоединились к остальным. - Даже за четыре сотни.
- Четыре сотни! - воскликнул Буфо, который рылся в мешке с высушенными головами. - Гамп, ты свихнулся. У тебя нет четырех сотен.
- Ты мог бы мне немного одолжить.
- Одолжить тебе немного? А чем мы будем питаться, супом из гиппопотама? И как насчет тех бедных мышей, которые там живут? Неужели ты лишить их дома?
- Я не могу продать ее ни за какую цену! - решительно заявил взъерошенный хозяин. - Я обещал ее другому. Я уже получил половину денег в задаток. Однако, думаю, мне удастся достать голову антилопы гну.
Гамп оживился:
- А что это такое?
- Огромная корова.
- А вы можете запихнуть ей в рот свинью? Или, может, лягушку?
Хозяин магазина кивнул:
- Думаю, да. Это производит потрясающий эффект, не так ли? - (Все согласились, что это так.) - Но мне потребуется пара недель, чтобы достать эту голову.
Гамп приуныл.
- А мне нужно оставлять какие-нибудь деньги?
- Нет, мне все равно понадобится что-нибудь в этом духе, чтобы заменить голову гиппопотама. Что скажете, если я подержу ее для вас месяц? Если вы не появитесь, я ее продам.
- Договорились! - с энтузиазмом вскричал Гамп, а затем повернулся к Профессору: - Мы ведь сможем вернуться сюда через несколько недель, правда?
- Разумеется, - успокоил его Вурцл. - Проще не бывает.
- К тому времени у него это пройдет, - шепнул Буфо на ухо Джонатану. - У него бывают такие приступы, но они проходят.
- Скажите, сэр… - начал Джонатан.
- Доктор Чен, - перебил его хозяин, протягивая руку.
- А, - откликнулся Профессор, - доктор Чен из травяной лавки по соседству?
- Он самый.
- А для чего используют тех сушеных ящериц? - спросил Буфо, подразумевая банки в окне магазинчика с травами.
- Понятия не имею, - ответил доктор Чен. - Не сомневаюсь, что для чего-нибудь отвратительного. Честно говоря, я не очень интересуюсь травами. Я писатель.
Обойдя или расшвыряв груды диковинок - резных идолов, ожерелье из зубов, старинные ковры и одежду, - он достал какую-то книгу и протянул ее через завал из вещей Джонатану, который стоял к нему ближе всех. Книга была озаглавлена «Рассказы глубоких морей». На обложке была сделана надпись: «Автор - доктор Филлип Чен».
- Очень милое название, - заметил Джонатан, открывая фронтиспис - прекрасную старинную гравюру, которая изображала потрепанный корабль, застывший посреди маслянистого, сплошь заросшего водорослями моря. Извивающиеся бурые плети покрывали бушприт и обвивали якорь. С полдюжины скелетов в рваных одеждах, перегнувшись через поручень, в ужасе смотрели на что-то поднимающееся к ним из глубины вод.
- Где я могу купить себе такую книгу? - спросил Джонатан, сразу поняв, что она в его духе.
- Можете взять эту, если хотите, - ответил доктор Чен. - У меня их здесь сколько угодно, фактически целые ящики.
- Я тоже куплю одну, - сказал Профессор. Джонатан знал, что он делает это по доброте душевной, поскольку никогда не читал ничего, креме научной и исторической литературы. Доктор Чен явно нуждался в клиентах.
Профессор пролистал свой экземпляр книги.
- А продажа трав у вас как хобби, да?
- Не совсем, - признался доктор Чен. - Но, видите ли, сочинительством много не заработаешь. Того, что я получаю за свои книги, не хватает и на суповые кости. Когда десять лет назад умерла моя жена, она оставила мне кое-какие деньги. Немного, заметьте, но достаточно, чтобы можно было вложить их в дело. И вот в один прекрасный день я встретил джентльмена, который продавал полностью оборудованные торговые предприятия, и он предложил мне эту травяную лавку. Со всем товаром и готовую к открытию. И дела шли не так уж плохо, поскольку Лэндсенд - портовый город и все такое прочее. Но, как оказалось, у моих клиентов совершенно не было денег. Все без гроша в кармане. Цыгане, колдуны, ведьмы и им подобные - совсем не те, у кого водятся денежки. Но у них было полно всяких вещей, которые они могли обменять, - высушенных голов, идолов и тому подобное. Могу вам сказать, что за эту голову гиппопотама я отдал бог знает сколько сушеных тритонов. Так что одно вело к другому, и вскоре у меня уже было достаточно товара, чтобы открыть эту лавку диковинок.
- А торговля всем этим приносит больший доход? - спросил Джонатан.
- Гораздо больший, - ответил доктор Чен. - Я могу продать чучело крокодила человеку, который и пальцем бы не дотронулся до сушеного тритона. Он не знал бы, что ему делать с тритоном, но крокодила он всегда может поставить на полку камина или сшить из него шляпу.
- Это, несомненно, логично, - признал Профессор. - А как насчет кальмарьих часов, о которых говорится в вашем объявлении, - откуда вы их получаете?
- О, у меня нет кальмарьих часов. Мне казалось, я снял эту табличку.
- Они были изготовлены местным часовщиком? - продолжал свои расспросы Профессор.
- Отнюдь нет. Я покупаю их у одного любителя приключений, который время от времени заходит ко мне в лавку. Он приносит мне глубоководные океанские водоросли. И свежие, заметьте, а не старые и высохшие, которые пролежали на пляже недель шесть. И большинство этих рыбьих скелетов я тоже купил у него. У него есть доступ к морю.
Джонатану немедленно захотелось, чтобы и у него был доступ к морю, любым способом.
- Этот парень с кальмарьими часами - это он принес вам глаз кита и того осьминога?
- Совершенно верно, - подтвердил доктор Чен.
- А его зовут, случайно, не Теофил Эскаргот, а?
- Он самый! Так, значит, вы его знаете?
- Мы с ним встречались, - сказал Профессор.
- Приглядывайте за своими бумажниками, джентльмены, - предупредил доктор Чен. - Я не знаю точно, где наш друг Эскаргот берет свои сокровища, но подозреваю, что в большинстве случаев их за него ищут другие, а он потом присваивает себе то, что ему нужно.
Упоминание о сокровищах напомнило Джонатану о карте из подвалов замка Высокой Башни - карте, про которую он, от радости, что нашел Профессора, и от восхищения перед Лэндсендом, начисто забыл. Внезапно ему нестерпимо захотелось выбраться из лавки диковинных товаров и расспросить Профессора о карте.
- Мы уже ознакомились с его методами ведения дел, - заметил Профессор.
- Да, это так, - согласился Джонатан. - И я боюсь, что мы опаздываем на встречу с Майлзом.
Профессор посмотрел на свои карманные часы.
- Ты прав. Он, наверное, гадает, что со мной случилось. Его с самого начала беспокоила эта затея с объявлениями. Он предпочел бы затаиться, но я подумал, что нам от этого не будет никакой пользы.
- Больше никаких инкогнито, - вставил Буфо.
- Позвольте-ка мне посмотреть, - доктор Чен указал на листок в руке Профессора. - Я видел этого человека.
- Правда? - спросил Джонатан.
- Да, - подтвердил доктор. - Это он заплатил за голову гиппопотама. Сказал, что вернется за ней. Точнее, он сказал, что пришлет за ней человека. Это его собственные слова.
- Как давно это было? - осведомился Профессор.
- Примерно неделю назад. Нет, меньше. Четыре дня назад, вечером.
- Он был один?
- Нет. Нет, не один. Послушайте, этот парень - ваш друг? Его что, разыскивают за какие-нибудь преступления?
- Вовсе нет, - возразил Профессор, а потом, после секундного колебания, добавил: - Он отправился в пеший поход, а у него дома кое-что произошло. Мы приехали в Лэндсенд, чтобы отыскать его.
Доктор Чен бросил на них взгляд, который, казалось, ставил под сомнение вероятность того, что Сквайр мог отправиться в пеший поход, - как если бы Сквайр не был создан для пеших прогулок.
- Ну раз уж вы спрашиваете, его сопровождал один мой клиент. Человек, с которым я тоже веду дела. Вообще-то он занимается человеческими костями, а также некоторыми зельями и заклятиями. В основном это таинства, о которых я ничего не знаю. Однако на них есть спрос. Его зовут Сикорский.
Тут доктор Чен, казалось, смерил их внимательным, оценивающим взглядом, словно чтобы проверить, как они отреагируют на это откровение.
- Сикорский! - воскликнул Гамп.
- Из огня да в полымя, - прокомментировал Профессор.
Джонатана прямо-таки взбесила мысль о том, что этот Сикорский, похоже, так и норовил сунуть свой нос во все щели. От него просто невозможно было избавиться: он издевался над трактирщиками и безумцами, вымогал волшебный кофе, взрывал пароходы, продавал человеческие кости и магические зелья и почему-то, в каких-то потрясающе таинственных целях, набился в друзья к бедному, бездомному Сквайру Мерклу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45