Но маленький пистолет в ее руках и следующие произнесенные ею слова напомнили Бишопу, насколько она в действительности была опасна.
— Вы уже забыли свою жену, Кристофер? Неужели она так мало для вас значила?
Он вскочил, позабыв от ярости всякий страх, но Джессика схватила его за руку:
— Нет, Крис!
Высокая мгновенно перестала изображать любезность.
— Прислушайтесь к ее словам, Кристофер. Она-то знает, что, если вы будете трепыхаться, ее отец немедленно умрет.
Он опустился на канапе, дрожа от злости.
— Вот так-то, — примирительно сказала высокая, снова надевая маску любезности. Не сводя с Бишопа пистолет, она села на стул с прямой спинкой, стоявший у стены. — Интересный вы человек, Бишоп. За последние недели мы немало о вас узнали. Я даже прочитала одну из ваших книжек. Как ни странно, ваши теории не так уж отличаются от теорий Бориса Прижляка. Равно как и от воззрений Джейкоба Кьюлека, хотя у меня сложилось впечатление, что объяснимые феномены интересуют вас больше, чем необъяснимые.
— Могу я спросить, кем был для вас Прижляк? — спросил Кьюлек. — И нельзя ли убрать нож? Это несколько нервирует. Полагаю, что вашего пистолета будет вполне достаточно.
— Ладно, Джудит, пожалуй, можешь немного расслабиться. Почему бы тебе не присесть на ручку кресла и не держать нож у его сердца?
— Я не доверяю старику, — ответила низкорослая. — Я никому из них не доверяю.
— Я тоже, дорогая. Но не думаю, что они успеют что-нибудь сделать за то короткое время, что у них осталось. Мой пистолет будет нацелен прямо в голову мистера Бишопа.
Низкорослая неохотно сменила позу, и Кьюлек ощутил, как кончик ножа уперся ему в грудь — несколько сильнее, чем было необходимо, чтобы старик удостоверился в его присутствии.
— Теперь вы расскажете о своих отношениях с Прижляком? — невозмутимо попросил он.
— Конечно. Нет никаких причин скрывать это от вас. Нас с Джудит — кстати, меня зовут Лиллиан, Лиллиан Хаскрофт, — много лет назад познакомил с Борисом Доминик Киркхоуп. Доминику было известно, какими играми увлекались мы с Джудит, — я бы сказала, что он был прекрасно об этом осведомлен; кроме того, он знал, что мы весьма состоятельны. В то время Борису были необходимы деньги на опыты. И люди — люди родственного ему типа, единомышленники. Если бы потребовалось дать обобщающую характеристику членов группы его избранников, то можно было бы употребить выражение «нравственное уродство». Мы, если хотите, являли собой воплощенный порок. Но расценивали это как достоинство, а не как слабость. Свойство, присущее многим, но вытесненное в подсознание, поскольку так называемое цивилизованное общество навязывает нам извращенные представления обо всем. Благодаря Борису мы обрели свободу. Каждый греховный поступок, совершенный нами, приближал нас к конечной цели. — Она хмыкнула и насмешливо посмотрела на своих пленников. — Если бы мы признались, какую роль играли наши члены в преступлениях, которые до сих пор считаются нераскрытыми, полиция нашей страны была бы просто потрясена. Труднее всего раскрыть те преступления, которые не имеют никаких явных мотивов, но, боюсь, наши уважаемые блюстители закона находят идею «зла ради зла» слишком сложной для понимания.
— Я тоже воспринимаю ее с трудом, — спокойно заметил Кьюлек.
— Именно поэтому Борис, если можно так выразиться, является величайшим новатором, тогда как вы — всего лишь земной теоретик. Жаль, что вы не приняли его предложения — вы могли бы стать не менее великим, чем он.
— Вы сказали «является». Означает ли это, что Прижляк не умер?
— В действительности никто не умирает, Джейкоб.
— Полицейский на улице мертв, — бесстрастно возразил Бишоп. — Моя жена мертва.
— Они сбросили свои телесные оболочки, и только. Я убеждена, что ваша жена до сих пор очень активна. Что касается полицейского, то его дальнейшая судьба будет зависеть только от него самого. Смею вас уверить: тот факт, что он был блюстителем закона, вовсе не означает, что силы добра непременно были в нем преобладающими. Отнюдь.
— О чем вы, черт возьми, говорите?
— Она подразумевает под ними те невидимые силы, которые управляют судьбой человечества, — пояснил Кьюлек. — Будь вы религиозны, вы могли бы назвать их Силами Света и Силами Тьмы. В Библии они упоминаются довольно часто. Но мы никогда не осознавали, или, если хотите, мы забыли на протяжении столетий о том, что это не просто поэтические образы, а фундаментальные научные понятия. Похоже, Прижляк действительно научился использовать эти силы. Он досконально изучил анимизм, и это помогло ему найти разгадку. В прошлом этого добивались и другие, но мы никогда не признавали этого факта. Но они сами, вероятно, до конца этого не сознавали. Вспомните хотя бы тиранов, массовые убийства или злых гениев прошлого. Как мог такой заурядный человек, как Адольф Гитлер, получить такую невероятную власть?
— Превосходно, Джейкоб! — сказала высокая. — Вы действительно могли бы пригодиться Борису.
— Однако в чем же разгадка? — Кьюлек непроизвольно подался вперед, но резкий укол ножа заставил его тотчас же отпрянуть.
— Неужели вы не догадываетесь, Джейкоб? Ах да, конечно, вы же не ученый! Вы почти ничего не знаете о возможностях чистой энергии. Вы представляете, какая огромная энергия заключена в сознании каждого отдельного человека? Вы имеете представление об электрических импульсах, возникающих в результате химических реакций, благодаря которым наш организм функционирует на протяжении жизни? О той энергии, которая не может исчезнуть и раствориться после смерти? Об электрической силе, Джейкоб, которой можно овладеть. Ее потенциал беспределен. Имеете ли вы хотя бы какое-то представление о совокупной силе этой энергии? — Лиллиан засмеялась, наслаждаясь минутой торжества, и ее сообщница тоже едва заметно ухмыльнулась. — Конечно нет! Да и никто из нас! Но скоро мы все узнаем. Скоро!
— Электрическая энергия? — Кьюлек смертельно побледнел. — Это невозможно! Человек — это нечто гораздо большее.
— Человек и есть нечто большее, Джейкоб. Но тогда и сама эта энергия является чем-то большим. Это материальное явление, но мы, как вы знаете, всегда недооценивали материю. Сверхъестественное совершенно естественно. Нам просто необходимо его понять. Я полагаю, это одно из главных ваших убеждений.
— Явления, которые сегодня мы воспринимаем как необычные, в будущем перестанут быть таковыми.
— Да, и об этом позаботится научный прогресс. А темпы познания стремительно растут. Борис намного опередил всех нас, и у него хватило мужества совершить последний шаг, чтобы доказать, подтвердить свое открытие.
— Посредством самоубийства?
— Посредством освобождения.
— Здесь должно быть что-то еще.
— Разумеется, и это «что-то» очень простое. Для такого человека, как Борис, конечно.
— Вы нам не расскажете?
— Думаю, что нет. Довольно скоро вы сами все узнаете.
— Зачем же вы нас здесь держите? — спросил Бишоп. — Чего вы ждете?
— Увидите. Осталось совсем немного.
— Не имеет ли это отношение к сегодняшним событиям на том берегу реки?
— Да, и самое непосредственное.
— Что там происходит, Крис? — спросила Джессика. — По телефону вы сказали, что в тюрьме вспыхнул бунт.
— Единственное, что я знаю наверняка, — это то, что вся полиция поднята на ноги. И не только из-за бунта.
Кьюлек тяжело вздохнул:
— Это Тьма, не так ли? И она делается все более могущественной.
В ответ на это женщины обменялись многозначительными улыбками.
— Больше никаких вопросов, — отрезала высокая.
Бишоп был озадачен. Только что Кьюлек упомянул тьму, как если бы она была какой-то особой сущностью и самостоятельной силой. Перед этим он говорил о Силах Тьмы. Неужели ночь действительно скрывает в себе столь гибельный потенциал? Бишоп испытывал замешательство, но заставил себя отогнать эти мысли и сосредоточиться на более неотложных проблемах. Он оказался совершенно беспомощным. Если он сделает хоть малейшее движение в сторону высокой, Кьюлек сразу получит удар ножом в сердце. Если он попытается напасть на низкорослую, то ему самому тотчас выстрелят в голову. Единственное, на что оставалось надеяться, — это то, что в полиции заметят перебой в связи с сыщиком, дежурившим у дома Кьюлека. Он, надо полагать, должен был регулярно докладывать обстановку? Но в то же время из-за беспорядков в другой части Лондона этот перебой может остаться незамеченным. Он видел: сидевшая рядом Джессика умирала от страха, и протянул к ней руку.
— Стоп! — приказала высокая. — Еще раз шевельнетесь, и я убью вас.
Бишоп уронил руку и попытался ободряюще улыбнуться Джессике:
— По-моему, из-за этого ожидания они нервничают больше, чем мы.
— Закройте рот, — прошипела низкорослая. — Почему мы до сих пор его не убили, Лиллиан? Он нам не нужен.
— Подождем. Но предупреждаю вас, Кристофер, если вы шевельнетесь или заговорите, я пристрелю девушку.
С каждой минутой напряжение в комнате нарастало. Бишоп заметил, что низкорослая то и дело поглядывает на стоявшие на буфете часы под стеклянным колпаком, а затем — с явным беспокойством — на свою сообщницу.
— У нас мало времени, — сказала она наконец.
— Еще совсем немного. Сосредоточься, Джудит, помоги мне призвать ее сюда.
Лицо высокой стало влажным от пота, глаза то и дело закрывались, рука с пистолетом начала едва заметно подрагивать. С низкорослой происходило то же самое. Бишоп сжался в комок в предчувствии подходящего момента.
Неожиданно та, которую звали Лиллиан, глубоко вздохнула, и на ее лице снова заиграла улыбка.
— Ты чувствуешь ее, Джудит? Она приближается. Она знает.
— Да! Да! — Низкорослая экстатически закатила глаза, однако не ослабила давление ножа на грудь Кьюлека. Лицо высокой расплылось в гримасе блаженства, и когда у нее задрожали веки, Бишоп как можно незаметнее подался вперед. Но она разгадала его намерения и немедленно сосредоточила на нем взгляд.
— Предупреждаю — не двигайтесь! — От бешенства женщина чуть ли не брызгала слюной.
— Нет!
Джессика и Бишоп разом обернулись на крик Кьюлека. Слепец судорожно вцепился в подлокотники и запрокинул голову, отчего жилы на его шее проступили словно натянутые канаты. Его незрячие глаза устремились в потолок.
— Она слишком близко!
Низкорослая захохотала, и ее полные, округлые плечи заходили ходуном Высокая встала с кресла и подошла к Бишопу — теперь между дулом пистолета и его головой оставалось всего несколько дюймов.
— Сейчас вы увидите, — произнесла она хриплым, прерывающимся голосом. — Сейчас вы увидите эту силу.
Он вздрогнул. Напряжение в комнате достигло предела, но теперь к нему примешивалось какое-то удушающее давление. Услышав прерывистое дыхание Джессики, Бишоп понял, что она смертельно боится. Да и он испытывал не меньший безотчетный страх.
И когда в дверях появилась чья-то тень, крик, копившийся в груди Джессики, вырвался из ее уст.
Глава 23
Молниеносно схватив высокую за руку, Бишоп оттолкнул пистолет от своего незащищенного лица и сильно ударил ее кулаком в живот. Она вскрикнула и согнулась пополам, беззвучно хватая ртом воздух. Вскакивая, Бишоп вырвал у нее пистолет и оттолкнул женщину в сторону Низкорослая не сводила глаз с фигуры, появившейся в дверях, но, заметив действия Бишопа, размахнулась, намереваясь поразить слепца в сердце. Однако Кьюлек оказался проворней и успел оттолкнуть ее. Она потеряла равновесие и схватилась за спинку кресла, чтобы не упасть, но быстро подскочивший Бишоп стукнул ее по голове ручкой пистолета. Она взвизгнула и рухнула на пол, но Бишоп для верности ударил ее еще и под колени. Наклонившись, отобрал у низкорослой нож, добавив пару ударов кулаком и ручкой пистолета, чтобы не сопротивлялась.
Джессика подбежала к отцу и обняла его.
— Я в порядке, — успокоил ее старик и повернул голову к двери, чувствуя, что там кто-то стоит.
Эдит Метлок была бледна и напугана. Она растерянно переводила взгляд с одного на другого, не понимая, что означает представшая перед ее глазами сцена. Обессиленно прислонившись к двери, она закачала головой из стороны в сторону.
— Я пришла предупредить вас, — вымолвила она наконец.
— Эдит? — спросил Кьюлек.
— Да, отец, это Эдит, — подтвердила Джессика. Бишоп подошел к медиуму.
— Вы пришли как раз вовремя. — Подав Эдит руку, он провел ее в комнату.
— Я пришла предупредить вас, — повторила она. — Дверь была открыта.
— Эти двое ждали кого-то другого. Или чего-то другого.
С пола, отчаянно хватая воздух открытым ртом, на медиума уставилась высокая. Бишоп время от времени внимательно поглядывал на нее, готовый, если понадобится, пустить в ход пистолет.
— Эдит, что привело вас сюда? — спросил Кьюлек. — Как вы узнали, что эти две женщины на нас напали?
— Я этого не знала. Я пришла предостеречь вас от Тьмы. Она идет за вами, Джейкоб.
Слепец поднялся, и Джессика подвела его к медиуму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
— Вы уже забыли свою жену, Кристофер? Неужели она так мало для вас значила?
Он вскочил, позабыв от ярости всякий страх, но Джессика схватила его за руку:
— Нет, Крис!
Высокая мгновенно перестала изображать любезность.
— Прислушайтесь к ее словам, Кристофер. Она-то знает, что, если вы будете трепыхаться, ее отец немедленно умрет.
Он опустился на канапе, дрожа от злости.
— Вот так-то, — примирительно сказала высокая, снова надевая маску любезности. Не сводя с Бишопа пистолет, она села на стул с прямой спинкой, стоявший у стены. — Интересный вы человек, Бишоп. За последние недели мы немало о вас узнали. Я даже прочитала одну из ваших книжек. Как ни странно, ваши теории не так уж отличаются от теорий Бориса Прижляка. Равно как и от воззрений Джейкоба Кьюлека, хотя у меня сложилось впечатление, что объяснимые феномены интересуют вас больше, чем необъяснимые.
— Могу я спросить, кем был для вас Прижляк? — спросил Кьюлек. — И нельзя ли убрать нож? Это несколько нервирует. Полагаю, что вашего пистолета будет вполне достаточно.
— Ладно, Джудит, пожалуй, можешь немного расслабиться. Почему бы тебе не присесть на ручку кресла и не держать нож у его сердца?
— Я не доверяю старику, — ответила низкорослая. — Я никому из них не доверяю.
— Я тоже, дорогая. Но не думаю, что они успеют что-нибудь сделать за то короткое время, что у них осталось. Мой пистолет будет нацелен прямо в голову мистера Бишопа.
Низкорослая неохотно сменила позу, и Кьюлек ощутил, как кончик ножа уперся ему в грудь — несколько сильнее, чем было необходимо, чтобы старик удостоверился в его присутствии.
— Теперь вы расскажете о своих отношениях с Прижляком? — невозмутимо попросил он.
— Конечно. Нет никаких причин скрывать это от вас. Нас с Джудит — кстати, меня зовут Лиллиан, Лиллиан Хаскрофт, — много лет назад познакомил с Борисом Доминик Киркхоуп. Доминику было известно, какими играми увлекались мы с Джудит, — я бы сказала, что он был прекрасно об этом осведомлен; кроме того, он знал, что мы весьма состоятельны. В то время Борису были необходимы деньги на опыты. И люди — люди родственного ему типа, единомышленники. Если бы потребовалось дать обобщающую характеристику членов группы его избранников, то можно было бы употребить выражение «нравственное уродство». Мы, если хотите, являли собой воплощенный порок. Но расценивали это как достоинство, а не как слабость. Свойство, присущее многим, но вытесненное в подсознание, поскольку так называемое цивилизованное общество навязывает нам извращенные представления обо всем. Благодаря Борису мы обрели свободу. Каждый греховный поступок, совершенный нами, приближал нас к конечной цели. — Она хмыкнула и насмешливо посмотрела на своих пленников. — Если бы мы признались, какую роль играли наши члены в преступлениях, которые до сих пор считаются нераскрытыми, полиция нашей страны была бы просто потрясена. Труднее всего раскрыть те преступления, которые не имеют никаких явных мотивов, но, боюсь, наши уважаемые блюстители закона находят идею «зла ради зла» слишком сложной для понимания.
— Я тоже воспринимаю ее с трудом, — спокойно заметил Кьюлек.
— Именно поэтому Борис, если можно так выразиться, является величайшим новатором, тогда как вы — всего лишь земной теоретик. Жаль, что вы не приняли его предложения — вы могли бы стать не менее великим, чем он.
— Вы сказали «является». Означает ли это, что Прижляк не умер?
— В действительности никто не умирает, Джейкоб.
— Полицейский на улице мертв, — бесстрастно возразил Бишоп. — Моя жена мертва.
— Они сбросили свои телесные оболочки, и только. Я убеждена, что ваша жена до сих пор очень активна. Что касается полицейского, то его дальнейшая судьба будет зависеть только от него самого. Смею вас уверить: тот факт, что он был блюстителем закона, вовсе не означает, что силы добра непременно были в нем преобладающими. Отнюдь.
— О чем вы, черт возьми, говорите?
— Она подразумевает под ними те невидимые силы, которые управляют судьбой человечества, — пояснил Кьюлек. — Будь вы религиозны, вы могли бы назвать их Силами Света и Силами Тьмы. В Библии они упоминаются довольно часто. Но мы никогда не осознавали, или, если хотите, мы забыли на протяжении столетий о том, что это не просто поэтические образы, а фундаментальные научные понятия. Похоже, Прижляк действительно научился использовать эти силы. Он досконально изучил анимизм, и это помогло ему найти разгадку. В прошлом этого добивались и другие, но мы никогда не признавали этого факта. Но они сами, вероятно, до конца этого не сознавали. Вспомните хотя бы тиранов, массовые убийства или злых гениев прошлого. Как мог такой заурядный человек, как Адольф Гитлер, получить такую невероятную власть?
— Превосходно, Джейкоб! — сказала высокая. — Вы действительно могли бы пригодиться Борису.
— Однако в чем же разгадка? — Кьюлек непроизвольно подался вперед, но резкий укол ножа заставил его тотчас же отпрянуть.
— Неужели вы не догадываетесь, Джейкоб? Ах да, конечно, вы же не ученый! Вы почти ничего не знаете о возможностях чистой энергии. Вы представляете, какая огромная энергия заключена в сознании каждого отдельного человека? Вы имеете представление об электрических импульсах, возникающих в результате химических реакций, благодаря которым наш организм функционирует на протяжении жизни? О той энергии, которая не может исчезнуть и раствориться после смерти? Об электрической силе, Джейкоб, которой можно овладеть. Ее потенциал беспределен. Имеете ли вы хотя бы какое-то представление о совокупной силе этой энергии? — Лиллиан засмеялась, наслаждаясь минутой торжества, и ее сообщница тоже едва заметно ухмыльнулась. — Конечно нет! Да и никто из нас! Но скоро мы все узнаем. Скоро!
— Электрическая энергия? — Кьюлек смертельно побледнел. — Это невозможно! Человек — это нечто гораздо большее.
— Человек и есть нечто большее, Джейкоб. Но тогда и сама эта энергия является чем-то большим. Это материальное явление, но мы, как вы знаете, всегда недооценивали материю. Сверхъестественное совершенно естественно. Нам просто необходимо его понять. Я полагаю, это одно из главных ваших убеждений.
— Явления, которые сегодня мы воспринимаем как необычные, в будущем перестанут быть таковыми.
— Да, и об этом позаботится научный прогресс. А темпы познания стремительно растут. Борис намного опередил всех нас, и у него хватило мужества совершить последний шаг, чтобы доказать, подтвердить свое открытие.
— Посредством самоубийства?
— Посредством освобождения.
— Здесь должно быть что-то еще.
— Разумеется, и это «что-то» очень простое. Для такого человека, как Борис, конечно.
— Вы нам не расскажете?
— Думаю, что нет. Довольно скоро вы сами все узнаете.
— Зачем же вы нас здесь держите? — спросил Бишоп. — Чего вы ждете?
— Увидите. Осталось совсем немного.
— Не имеет ли это отношение к сегодняшним событиям на том берегу реки?
— Да, и самое непосредственное.
— Что там происходит, Крис? — спросила Джессика. — По телефону вы сказали, что в тюрьме вспыхнул бунт.
— Единственное, что я знаю наверняка, — это то, что вся полиция поднята на ноги. И не только из-за бунта.
Кьюлек тяжело вздохнул:
— Это Тьма, не так ли? И она делается все более могущественной.
В ответ на это женщины обменялись многозначительными улыбками.
— Больше никаких вопросов, — отрезала высокая.
Бишоп был озадачен. Только что Кьюлек упомянул тьму, как если бы она была какой-то особой сущностью и самостоятельной силой. Перед этим он говорил о Силах Тьмы. Неужели ночь действительно скрывает в себе столь гибельный потенциал? Бишоп испытывал замешательство, но заставил себя отогнать эти мысли и сосредоточиться на более неотложных проблемах. Он оказался совершенно беспомощным. Если он сделает хоть малейшее движение в сторону высокой, Кьюлек сразу получит удар ножом в сердце. Если он попытается напасть на низкорослую, то ему самому тотчас выстрелят в голову. Единственное, на что оставалось надеяться, — это то, что в полиции заметят перебой в связи с сыщиком, дежурившим у дома Кьюлека. Он, надо полагать, должен был регулярно докладывать обстановку? Но в то же время из-за беспорядков в другой части Лондона этот перебой может остаться незамеченным. Он видел: сидевшая рядом Джессика умирала от страха, и протянул к ней руку.
— Стоп! — приказала высокая. — Еще раз шевельнетесь, и я убью вас.
Бишоп уронил руку и попытался ободряюще улыбнуться Джессике:
— По-моему, из-за этого ожидания они нервничают больше, чем мы.
— Закройте рот, — прошипела низкорослая. — Почему мы до сих пор его не убили, Лиллиан? Он нам не нужен.
— Подождем. Но предупреждаю вас, Кристофер, если вы шевельнетесь или заговорите, я пристрелю девушку.
С каждой минутой напряжение в комнате нарастало. Бишоп заметил, что низкорослая то и дело поглядывает на стоявшие на буфете часы под стеклянным колпаком, а затем — с явным беспокойством — на свою сообщницу.
— У нас мало времени, — сказала она наконец.
— Еще совсем немного. Сосредоточься, Джудит, помоги мне призвать ее сюда.
Лицо высокой стало влажным от пота, глаза то и дело закрывались, рука с пистолетом начала едва заметно подрагивать. С низкорослой происходило то же самое. Бишоп сжался в комок в предчувствии подходящего момента.
Неожиданно та, которую звали Лиллиан, глубоко вздохнула, и на ее лице снова заиграла улыбка.
— Ты чувствуешь ее, Джудит? Она приближается. Она знает.
— Да! Да! — Низкорослая экстатически закатила глаза, однако не ослабила давление ножа на грудь Кьюлека. Лицо высокой расплылось в гримасе блаженства, и когда у нее задрожали веки, Бишоп как можно незаметнее подался вперед. Но она разгадала его намерения и немедленно сосредоточила на нем взгляд.
— Предупреждаю — не двигайтесь! — От бешенства женщина чуть ли не брызгала слюной.
— Нет!
Джессика и Бишоп разом обернулись на крик Кьюлека. Слепец судорожно вцепился в подлокотники и запрокинул голову, отчего жилы на его шее проступили словно натянутые канаты. Его незрячие глаза устремились в потолок.
— Она слишком близко!
Низкорослая захохотала, и ее полные, округлые плечи заходили ходуном Высокая встала с кресла и подошла к Бишопу — теперь между дулом пистолета и его головой оставалось всего несколько дюймов.
— Сейчас вы увидите, — произнесла она хриплым, прерывающимся голосом. — Сейчас вы увидите эту силу.
Он вздрогнул. Напряжение в комнате достигло предела, но теперь к нему примешивалось какое-то удушающее давление. Услышав прерывистое дыхание Джессики, Бишоп понял, что она смертельно боится. Да и он испытывал не меньший безотчетный страх.
И когда в дверях появилась чья-то тень, крик, копившийся в груди Джессики, вырвался из ее уст.
Глава 23
Молниеносно схватив высокую за руку, Бишоп оттолкнул пистолет от своего незащищенного лица и сильно ударил ее кулаком в живот. Она вскрикнула и согнулась пополам, беззвучно хватая ртом воздух. Вскакивая, Бишоп вырвал у нее пистолет и оттолкнул женщину в сторону Низкорослая не сводила глаз с фигуры, появившейся в дверях, но, заметив действия Бишопа, размахнулась, намереваясь поразить слепца в сердце. Однако Кьюлек оказался проворней и успел оттолкнуть ее. Она потеряла равновесие и схватилась за спинку кресла, чтобы не упасть, но быстро подскочивший Бишоп стукнул ее по голове ручкой пистолета. Она взвизгнула и рухнула на пол, но Бишоп для верности ударил ее еще и под колени. Наклонившись, отобрал у низкорослой нож, добавив пару ударов кулаком и ручкой пистолета, чтобы не сопротивлялась.
Джессика подбежала к отцу и обняла его.
— Я в порядке, — успокоил ее старик и повернул голову к двери, чувствуя, что там кто-то стоит.
Эдит Метлок была бледна и напугана. Она растерянно переводила взгляд с одного на другого, не понимая, что означает представшая перед ее глазами сцена. Обессиленно прислонившись к двери, она закачала головой из стороны в сторону.
— Я пришла предупредить вас, — вымолвила она наконец.
— Эдит? — спросил Кьюлек.
— Да, отец, это Эдит, — подтвердила Джессика. Бишоп подошел к медиуму.
— Вы пришли как раз вовремя. — Подав Эдит руку, он провел ее в комнату.
— Я пришла предупредить вас, — повторила она. — Дверь была открыта.
— Эти двое ждали кого-то другого. Или чего-то другого.
С пола, отчаянно хватая воздух открытым ртом, на медиума уставилась высокая. Бишоп время от времени внимательно поглядывал на нее, готовый, если понадобится, пустить в ход пистолет.
— Эдит, что привело вас сюда? — спросил Кьюлек. — Как вы узнали, что эти две женщины на нас напали?
— Я этого не знала. Я пришла предостеречь вас от Тьмы. Она идет за вами, Джейкоб.
Слепец поднялся, и Джессика подвела его к медиуму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54