- Так вот что привело тебя сюда. Эта проклятая тварь! - Он швырнул
шапочку на пол. - Чтобы его когти тысячу раз вросли обратно! Я знал, что
она принесет мне неприятности с того момента, как увидел, что заклинания
вышли из под моего контроля. - Он тяжело опустился на подушечку, потеряв
свой начальственный вид. Сейчас он был похож на обескураженного молодого
юриста, чей договор с темными силами был отменен высшим судом.
Глядя на нет, Безумный Эмос почувствовал даже что-то вроде симпатии к
нему.
- Как тебе удалось вызывать его? Как это случилось?
- Мне нужно было как-то запугать моих невежественных соплеменников.
Они начали роптать... Некоторые начали сомневаться во мне и в моем праве
их контролировать. - Говорили, что я вовсе не маг, и не имею над ними
власти, ничего не могу сделать ни с ними, ни с их родными и друзьями. Мне
понадобилось что-то, чтобы прекратить такие разговоры раз и навсегда.
- Понятно. А как на железной дороге смотрели на то, что твои собратья
содержат тебя в роскоши, а сами работают на износ?
- Хозяева, Белые Дьяволы, не думают о цивилизованном поведении. Лишь
бы работа выполнялась в срок.
- Значит, ты должен был, так сказать, заниматься магией или же
рисковал работать вместе со всеми своими лжемандаринскими руками. Я
правильно понял?
- Все так и есть. - Он снова принял гордый вид. - И я сделал это. Это
был настоящий дракон по древнему образцу со свирепой мордой. Я
материализовал его в лагере однажды ночью. С тех пор ропот среди сородичей
прекратился, а их поддержка возросла многократно.
Безумный Эмос кивнул и погладил свою роскошную бороду.
- Ну да, ты здесь немножко занимался вымогательством. Конечно, у тебя
будут небольшие неприятности, если я выйду и расскажу что ты имеешь над
драконом власти не больше, чем я над какой-нибудь вещей птицей. Не думаю,
что твои работящие собратья очень огорчатся.
Надменное выражение молодого китайца сменилось отчаянием.
- Прошу вас, ни в коем случае не говорите им этого, Белый Дьявол!
Пожалуйста! Мои мучения могут продлиться несколько недель, если они
узнают, что у меня нет над ним власти. - Он опустил глаза. - Я расскажу
тебе все, Знаток Слов. У меня действительно нет власти над этим драконом.
Я пытался заставить его исчезнуть, когда он был больше не нужен, но он
посмеялся надо мной и улетел в горы. Я пытался вызвать его обратно, но
безуспешно. Теперь он делает все, что ему вздумается, угрожая и твоему
народу. Я оказался страшным дураком, слишком уж хотел я запугать мой
народ. Мне следовало прибегнуть к менее опасной материализации.
Безумный Эмос понимающе кивнул.
- Теперь ты научен, наследник тревог. Всегда лучше всего проверить,
правильно ли ты собрал ружье, прежде, чем выстрелить. Мне даже жаль тебя.
Главное - что твой дракон натворил все, что натворил, на по твоему
приказу.
- О нет, нет, почтенный Дьявол! Я сказал тебе правду, я не
контролирую его. Он действует по собственной воле.
- Ну ладно. Я предлагаю тебе сделку. Ты прекращаешь притеснять своих
собратьев. Бери молот и иди работать вместе со всеми. Я гарантирую тебе
что это не погубит тебя. Ты даже выиграешь в их глазах, работая вместе с
ними, хотя мог бы этого не делать. Скажи им, что тебе настала пора,
отложив волшебство, поупражнять свое тело, чтобы возвысить дух. Ты
сделаешь так, а я буду молчать.
Молодой человек вскочил на ноги, не смея и надеяться.
- Ты сделаешь это для меня? Мои предки благословят тебя сто раз.
- Да ну их к черту! Теперь мне потребуется собрать все силы, чтобы
как-то разобраться с этим драконом, которого ты состряпал, Ву-Линг.
- Но ты не сможешь этого сделать. Он наверняка убьет тебя.
- Увы! Я должен попытаться. Нельзя допустить, чтобы он бродил здесь,
опустошая страну. Кроме того, моя страна еще слишком молода. Она не готова
бороться с драконами. Хватает работы по восстановлению хозяйства после
гражданской войны и всех пакостей, которые она породила. Этот твой змееныш
- не из тех, которые любят воровать женщин, а?
- Если говорить о его родословной, то, боюсь, он способен похитить
девственницу-другую.
- Ну, да ладно, - проворчал Эмос, - это полбеды. Здесь до самого
Канзас-Сити нет ни одной девственницы. Главная беда для нас - его
пристрастие к золоту. Это что-то новое, Ву-Линг. Зачем бы оно ему сдалось?
- Я думаю, почтенный Дьявол, что такой мудрец, как ты, может и сам
это понять. Золото - необходимая часть питания дракона.
- Так он жрет его?! Ладно, учту. Я-то думал, что он делает с ним
что-нибудь вроде покупки душ или накапливает сокровища, или еще
какой-нибудь вздор. Значит, просто лопает?
- Верно, - сказал Ву-Линг.
- Хм, мир полон чудес! Ну ладно. Мне есть о чем подумать. - Он вдруг
сурово поглядел на Ву-Линга. Мнимый волшебник почтительно взирал на него.
Тяжелый взгляд Безумного Эмоса Мэлона нельзя было проигнорировать.
- Ну так вот что, помни, что я сказал: перестань сосать кровь своих
соплеменников. Они хорошие люди и заслуживают твоей помощи, а не твоих
лживых угроз. Им и так туго приходится в чужой стране. Я по себе это знаю.
Я также знаю, что очень не уважаю того, кто дает мне слово, а потом его не
держит, понял? Очень не уважаю. Прямо в грош не ставлю. Ты послушаешься
меня, сын почивших родителей?
- Я послушаюсь тебя, почтенный Дьявол!
Ву-Линг позволил себе с облегчением вздохнуть, когда великан наконец
ушел. "Интересно, - думал он, - каким способом дракон убьет его?.."

Безумный Эмос взбирался к вершинам Шаманских гор, несмотря на
признаки наступления ранней зимы. Конечно, плохо, если здесь, в горах его
застигнет снежная буря, но он уже выдерживал бури и может выдержать еще
одну, если придется.
У развилки реки Ларачи он решил сделать стоянку, выбрав для этого
открытый луг, по которому река текла быстро и свободно. На западе горные
вершины уже покоились под покровом первого снега.
- Ну, Бесценный, думаю, это хорошее место. Здесь можно продолжить.
Теперь я вижу, что не ошибся с этим делом. Теперь ты можешь побегать
поблизости и хорошо провести время. Тут полно травы, найди себе хорошую
кобылицу и отдохни. Надеюсь, ты не будешь скучать без меня, а?
Конь беззаботно заржал, покосился на него больным глазом и ушел в
поисках лужи, где можно поваляться.
Безумный Эмос пошел на развилку, пока не нашел иву нужного возраста.
Он срезал ветку и тщательно очистил ее от листьев и отростков. Потом
заострил верхушку своим ножом, поджег и обуглил ее, и раскалил, после чего
начертал на земле вокруг себя странные знаки. Некоторые из них китайскими
иероглифами, другие - тибетскими знаками, иные же не принадлежали к
человеческому языку.
Затем он начал рыться в своих старых мешках, которые возил с собой в
седле (некоторые шептали, что там у него хранится такое, о чем лучше и
вовсе не знать). Он вытащил голову совы, бутылочку синего клейкого
вещества, несколько законсервированных скорпионов, три орлиных пера,
привязанных к фетишам Цуни и тому подобную дребедень. Затем он полез в
другой мешочек и извлек из него блестящий слиток. В нем было пять фунтов и
он представлял собой золотой сплав, сработанный индейцами Квимбайя в Южной
Америке, который состоял примерно из 65 процентов золота, 20 процентов
меди и остаток приходился на серебро. Его-то он и положил в центр своего
начертанного круга.
Наконец он вытащил винтовку из расписного с бахромой чехла. Этот
чехол в свое время сшила одна из дочерей Сакаджавея. "Хорошая девчонка", -
подумал он. - Когда-нибудь, если даст Бог на Полях Счастливой Охоты, он
надеялся встретить ее вновь. У винтовки был восьмигранный ствол, черное
блестящее ложе и дуло, настолько широкое, что там мог бы спрятаться
испуганный кролик. Эта была винтовка системы "шарпс-буффало", пятидесятый
калибр, со скользящим раздвижным прицелом, рассчитанным на тысячу сто
ярдов. Она стреляла двух-с-половиной-дюймовыми патронами, с сотней
зернышек пороха и могла уложить взрослого быка на расстоянии шестисот
ярдов. Патронташи же на груди Безумного Эмоса содержали патроны в три с
четвертью дюйма, с семьюдесятью зернами пороха.
Винтовка была рассчитана на один выстрел. Но если стрелять правильно
и точно держать приклад, то одного будет достаточно. По мнению Безумного
Эмоса, такая конструкция естественно вела к совершенствованию мужчины.
На этот раз он заряжал винтовку особенно тщательно, уделяя внимание
самим патронам, извлекаемым из лент на груди. После этого он стал ждать.
Луна уже догорала и небо на время очистилось от облаков, когда на
западе он услышал шум крыльев. А затем он увидел и источник этого легкого
шума, стремительную тень, перемещавшуюся по небу, причем длинный хвост
вертелся из стороны в сторону, когда она вынюхивала место, где было
золото.
И вот это существо приземлилось между рекой и стоянкой и на своих
красных лапах направилось к одинокому человеку. Шея его была голубой, тело
по большей части золотисто-желтым, крылья и морда - разноцветными, как
конфеты ассорти в коробке. Луна освещала его зубы, похожие на ятаганы, и
горящие злобой глаза.
- Эй ты, стой! - крикнул Безумный Эмос на драконьем языке, непохожем
ни на какой другой, и на котором к тому же трудно говорить - больно для
горла.
Дракон остановился и уставился на человека, который по-хозяйски
поставил одну ногу на золотой слиток. Он махал хвостом, подминая травы и
цветы, а усики шедшие вдоль его челюстей извивались как змеи, как будто
были живые. Его брюхо подвело от жажды желтого металла, поднимавшего жар в
его крови. Золото было ему жизненно необходимым элементом.
- Ого! - ответил он дребезжащим голосом. - Человеческое существо
говорит на моем родном языке. Восхищаюсь твоими познаниями, человек! Давай
его сюда! - Он наклонился, воплощая собой жажду, слюна текла из его
приоткрытого рта.
- Нет, Светлое Тело - Черное сердце! Мне, конечно, не жалко золота,
все хотят есть. Но ты свел с ума двух хороших людей и убил еще двоих. И я
думаю, что сможешь убить еще кого-то. Тебя не насытить так просто, твой
аппетит велик, как твое брюхо, а твоя жажда также остра, как твои зубы. Я
не так глуп, чтобы думать, что ты удовлетворишься этим. - Он пнул ногой
слиток, так что у голодного дракона пошел изо рта дым.
- Ты прав, человек. Мой голод глубок, как бездна океана, куда мне
нельзя, обширен, как небо, которое я сделал своим, и тяжел, как мой гнев,
когда я встречаю препятствия. Давай мне золото! Тогда я пощажу тебя за
твои познания, потому что я прожорлив, но щедр. Если же откажешься, я съем
и тебя, потому что драконы не могут жить одним золотом.
Безумный Эмос пошевелил винтовку, лежавшую у него на коленях:
- Смотри, Крылатая Смерть, это винтовка "шарпс". Я уверен, она тебе
не очень знакома. Таких не было и не будет там, откуда ты явился, так что
я объясню тебе, что к чему. Более могущественного оружия нет ни в этом
мире, ни в ином. Я хочу дать тебе шанс убраться туда, откуда ты явился,
голодным, но невредимым. - Он тонко улыбнулся. - Я не так щедр. Ты можешь
убраться из этой части реального мира прямо сейчас, или, клянусь тенью
Навуходоносора, я выпущу пулю прямо тебе в сердце.
Дракон насмешливо заревел. Его смех раскатисто загрохотал в ущелье
Ларами. Эхо отозвалось в горах, и в пещерах беспокойно зашевелились звери,
впавшие в зимнюю спячку.
- Последние слова, последнее движение. Ты должен быть наказан,
человек. Ты мне надоел! Теперь мне нужны золото и твоя жизнь, потому что
мне наскучило играть с тобой. Мой живот свело, а в сердце нет ни капли
жалости к тебе. Сейчас я заберу твое золото и твою жизнь. - Огромная
когтистая лапа презрительно царапнула по символам, которые он старательно
выводил на земле.
- Думаешь, это остановит меня? Ты не обладаешь правильным пониманием
слов, по крайней мере этих слов. - Огонь заструился из его пасти. - Твои
жалкие сталь и порох не могут мне повредить, Прямоходящий Червяк. Стреляй,
если хочешь. Насекомое верещит сильнее всего перед тем, как его раздавишь.
- Ну помни, ты сам этого хотел.
Безумный Эмос быстро вскинул винтовку и выстрелил. Что-то как
взорвалось, раздался гулкий, громкий, много раз повторившийся эхом звук
выстрела, который можно сделать только из "шарпс". Звук был почти таким
же, как смех дракона.
Пуля попала Светлому Телу - Черному Сердцу прямо в грудь. Чудище
посмотрело на заживляющуюся рану, усмехнулось и сделало шаг вперед. Дракон
разинул пасть, собираясь разом проглотить человека и золото.
1 2 3 4