Неясно даже, чем
руководствовался лектор. Вероятно, где-то вдали вырисовывались смутные
возможности пустить в ход этот политический капитал - (ведь сам же годами
вкручивал насчет реваншистов, недобитых гитлеровцев) а если уж на то,
обретаясь постоянно в горниле фанатизма, он-то уж знал его притягательную
силу и, вполне резонно, рассчитывал там на известный спрос. Но, вживаясь в
хрестоматийный образ, он все более утрачивал бдительность, к примеру,
посреди лекций о трех источниках, трех составных частях вдруг
непроизвольно переходил на немецкий с характерными истерическими
интонациями, или же, гуляя вечерами одетым под фюрера (имели слабость
великие душегубы к полувоенному одеянию), любил внезапно возникнуть перед
группкой мирных пенсионеров-сталинистов, вызывая у них шок, переходящий в
инфаркты... Разумеется, природнее, да и насколько удобней обернулось бы
сходство с другим усатым, с нашим отечественным пугалом, и внутренне,
пожалуй, не понадобилось бы никакой ломки, перестройки. Если уж на то,
одетый под генералиссимуса, лектор имел бы не меньший успех (в смысле
оцепенений и инфарктов) во время упомянутых прогулок. Но - об этом уже
говорилось - в бесцветной, типично нечерноземной внешности его не
просматривалось ни крупицы от нашего восточного махараджи. А возможно, все
бы пошло по-иному. Кто знает, как реагировала бы верховная власть на
появление фантома в легендарном белом кителе и пресловутых сапожках? Но,
будучи материалистом, применяешься к обстоятельствам.
Уже начал он потихоньку, с помощью все той же Браун, собирать
свидетельства насчет своей этнической немецкости (настолько убедительные,
что дня через два и сам в них поверил), уже присматривал тару для скрытной
провозки реликвий, что насобирал за последнее время - каска, железный
крест, кортик со свастикой и тому подобный военный хлам, до сих пор
нередкий в стране - и тут внезапно исчез. Нельзя сказать, что это прошло
незамеченным, к тому времени лектор стал в районе приметной фигурой, и на
его выступления сходилась тысячами бритоголовая молодежь, однако по
времени пропажа его совпала с мыльным кризисом, на него устремился весь
интерес общества, а уголовный розыск тогда же приступил к расследованию
куда более мрачной тайны: во дворе исполкомовской канцелярии были
обнаружены два полусожженных тела - мужчины и женщины, - опознать которые
до сих пор не удалось. Следствие предполагает, что это - обычное сведение
счетов между работниками торговли; слабую ниточку дает извлеченная у
мужчины золотая пломба с крохотным клеймом латинскими буквами.
УБИЙЦА СЕДЬМОГО ОТДЕЛА
Вполне рядовая обстановка: огромная многоэтажная контора,
занимающаяся черте-чем, половина ее отделов засекречена, другая в
постоянной мобилизационной готовности - то ли ее сократят завтра вдрызг,
то ли наоборот, на ее основе, будто саркома, вспухнет, отпочкуется еще
один такой канцелярский монстр, словом - контора как контора, и в ней
отдел. Отдел, клеточка этого огромного, не вполне здорового образования.
Нищие духом сотрудники, вечно голодные бабы, хищные молодцы, попирающие
друг друга при восхождении на эту навозную кучу... Само собой, в этих
тлетворных миазмах всякое может возникнуть. А тут еще череда
незапланированных смертей, таких вот странных кончин от сущего вздора,
вроде капельки туши из графопостроителя, попавшей в бронхи (кто знал, что
тушь на цианистой основе?), или же странная гибель на рабочем месте с
калькулятором в руках и блаженной улыбкой на сером лице... Да, и еще
какой-то дух убийства - не доказательства как раз, не свидетельства
преступления, а именно дух убийства, сопровождающий все эти нелепые
кончины - от затянутых в лифтовую шахту до отравленных в столовой, от
выбросившихся из окна до найденных в туалете. И ниточки слухов, надо
сказать прямо, все сбегаются в этот отдел, ведающий, опять же, какими-то
неясными, но облаченными в статистическую цифирь и бумажную внушительность
пустяками.
И будто отсюда и шел тот самый трупный душок. А народ, что был занят
в отделе, вовсе ничем не выделялся из общей кучи, боевой, кипучей. Там не
было ни мрачных маньяков, ни бледных женщин со стилетом под шалью, ни
просто ублюдков с кастетами - отдел как отдел. Однако под влиянием таких
вот веских подозрений сотрудники отдела все чаще присматривались друг ко
другу со вполне понятной опаской. К тому же, в конце концов, контора к
тому времени утвердилась во мнении, в легенде, так сказать, что именно в
нем, в этом отделе и обретается гиблая персона, вурдалак, упырь, зомби -
назовите как хотите этот персонаж, - ответственная за все эти безвременные
трагические переходы в мир иной.
Молодой и ушлый до необычайности расчетчик Белаш один не поддавался
общему психозу, но когда его приятеля Каленкова обнаружили в пожарном
ящике с головой, засунутой в ведро - как-то сразу уверовал в зомби и
вплотную занялся этим делом. Белаш знал про себя, что он самый хваткий
парень в округе, и держался твердо того мнения, что к пятидесяти годам он,
как минимум, станет во главе описываемой конторы. А то и выше... То, что
он страдал падучей в легкой форме, не снижало самомнения Белаша (а
Достоевский?). Можно обалдеть иной раз от упований и целей многих и многих
людей.
Задача Белаша облегчалась тем, что он, как и покойный Каленков,
работал как раз в отделе с черной репутацией. Надо сказать, что череда
кончин к тому моменту слегка поубавилась, и на таком фоне случай с
Каленковым прозвучал достаточно. Прыткий Белаш решил персонально прощупать
каждого сотрудника и, разоблачив, добиться, чтобы его с треском уволили с
работы, или даже посадили по какой-либо статье - должна быть в Кодексе
статья насчет упырей, ведь сколько можно терпеть! - а самому занять его
место. Дело в том, что Белаш сначала был уверен, что зомби - это зам.
начальника отдела и разоблачить его будет пара пустяков. Действительно,
зам внешне выглядел именно так, будто его только что доставили сюда из
морга, и теперь, потревоженный в своем вечном покое, он не остановится ни
перед каким мщением. Однако близкое знакомство с замом разочаровало Белаша
- тот оказался человеком, полных жизненных сил, оптимистом и спортсменом,
и в молодости даже где-то отхватил приз за лучшее исполнение уан-степа.
Уан-степ, думал Белаш, глядя на зама, это, скорей всего, танец упырей,
иначе как он сподобился такой чести. К тому же зам имел полное алиби; он
практически не покидал рабочее место, а в момент случая с Каленковым
находился за рубежом, где достойно представлял нашу страну.
Вторым по очевидной принадлежности к загробному миру был ветеран
отдела пенсионер Кастрига, который периоды старческого сна за рабочим
столом перемежал демонстрацией жутковатой деловой активности. Кастрига был
уже на грани разоблачения, когда сам пал жертвой очередного случая (а
может, собственной дряхлости), что, естественно, полностью оправдало
ветерана в глазах Белаша. Тогда он обратил внимание на роковую женщину (в
любом отделе есть своя роковая женщина, женщина-вамп, хуже-лучше, но есть)
на которую указала ему Люся, юная секретарша шефа. Вамп, разведенная
брюнетка 36 лет, буквально терроризировала мужчин отдела (да и женщин),
разделяя его поочередно на сторонников и ненавистников, и в обстановке
беспрерывной свары подстерегала свои жертвы. Надо сказать, что роковая
женщина моментально обнаружила происки Белаша и закатила ему страшный
скандал, но это был незначительный эпизод в ее бурной жизни, нисколько не
повлиявший на спровоцированный вскоре вампиркой перевод ее в другой отдел,
куда она тут же перенесла свою разрушительную работу, но никак уже не
могла повлиять на очередные потери. Тогда Белаш переключился на целую
группу сослуживцев, которые отдельно - люди как люди, вместе тут же
уподоблялись банде заговорщиков-кровососов, то и дело уединяющихся по
углам для тайных совещаний, откуда лишь сверкали очки да слышались глухие
возгласы. Удалось даже на первых порах выявить лидера, которым вроде бы
выступал некто Приймак, но тут вся группа террористов-упырей попала в
автокатастрофу по пути на садовый участок, где они планировали
противозаконно выбить еще делянку, помимо квоты. Теперь уже Белаш мог,
наконец, более-менее спокойно осмотреться вокруг. Надо сказать, в
результате всех этих гекатомб состав отдела изрядно проредился, вакансии
не заполнялись - волокита с секретными допусками - все стали, так сказать,
на виду. Из уцелевших вряд-ли кто мог серьезно претендовать на роль зомби.
К тому же Белаша сильно отвлекал развившийся в ходе совместных
расследований роман с Люсей.
И вдруг Белаша осенило, прямо-таки ударило по темени, будто яблоко
Ньютона: да ведь зомби, скорей всего, он сам! Иначе, откуда это чувство
исключительности, откуда эта прозорливость и вообще все эти качества, не
свойственные рядовому человеку? Кроме того, Белаш был как-то органически
уверен в собственном бессмертии, что, согласитесь, возможно лишь для
существа, которому смерть уже не угрожает. Белаш был потрясен этим
открытием, мистическая сила прямо-таки переполняла его. Он обозрел
коллектив конторы новыми глазами - все были в его власти!
Одно сомнение - каким образом акты ликвидации не отмечались раньше
его сознанием, не оставались в памяти? В этом, видно, была такая
особенность психологии зомби, такое уж ее качество. А может, виной
эпилепсия - кто знает... Но это уже подробности, механика процесса, а
главное - все в его руках! Белаш упивался новым чувством; он как-то очень
быстро и радикально пересмотрел свое прежнее отношение к упырям и наметил
вчерне список ближайших жертв - то были его старые недруги, или же
потенциальные соперники на пути к вожделенному директорству. Первой в
списке значилась роковая женщина. Белаш прикинул программу своей будущей
деятельности и положил проводить такую вот санитарную чистку конторы
регулярно, обновляя личный состав минимум на треть ежегодно. Затея
требовала больших усилий и нервов, однако Белаш ею заранее увлекся.
О своем самооткрытии, а также обо всех связанных с ним возможностях
Белаш рассказал (не терпелось поделиться!) своей новой возлюбленной Люсе,
будучи приглашенным к ней в первый раз на чашечку кофе. Белаш был в ударе,
говоря о своей потусторонней сущности, он наблюдал свое отражение в
большом зеркале-трюмо в углу Люсиной комнатки и находил свой вид вполне
демоническим. Девушка, видимо напуганная этой новостью, поглядывала на
гостя как-то странно, но Белаш не считал, что таким образом он уронил себя
в ее глазах, во всяком случае полагал, что любовь Люси к нему - могучее
чувство, которое будет выше таких вот особенностей любимого. Кроме того,
змеилась такая мыслишка, неплохо бы и подружку превратить в упыря, у них
вроде так принято... Когда Белаш потянулся к ней, Люсенька, вся дрожа,
прижалась к нему. "Моя!" - решил довольный Белаш и поволок любимую к
дивану. Люся самозабвенно целовала его в шею; когда Белаш почувствовал,
как острые клыки прокусили артерию, было уже поздно.
ОБЪЯВЛЕНИЕ В "ВЕЧЕРКЕ"
Ручной самец по кличке Илья потерялся в толпе на привокзальной
площади 7 ноября при первых залпах фейерверка. Приметы: окрас бело-серый,
подпалины на брюхе, на ягодице маленькая татуировка в виде черепа и
костей, взгляд хитрый, ноги кривые, торс волосатый. Походка виляющая
задом.
Нашедшему просьба не беспокоиться с возвращением, т.к. упомянутый
Илья уже выработал свой ресурс и подлежит утилизации на сельхозработах,
куда его как раз и везли. Патент на использование Ильи N от считать
недействительным.
ЗАПИСКА ДЕВОЧКИ
Светка! Приходи! Этот маленький с крыльями шо мы с тобой подобрали
помниш Возле базара видно с дома Малютки выкинули как урода такой оказался
развитый мальчик как для годовалого. Скопидом фамилия он меня утром
штрикнул таким острячком с футляра, говорит это стрелы любви ну паразит Я
сперва обиделась но потом увидела Леню Сопело помниш домушник с нашей
улицы и сразу к нему пошла Оказалось нет человека луче приходи я и тебя
познакомлю с домушниками этот Скопидом оказался с Венеры представляешь
черте где а он к нам в Горловку на базар умора Маленький а так складно
разговаривает я свой лук говорит починю я тут всех в жопу перестреляю
Приходи скорее Света посмеемся пока мать не выгнала его снова на помойку
Клава.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
руководствовался лектор. Вероятно, где-то вдали вырисовывались смутные
возможности пустить в ход этот политический капитал - (ведь сам же годами
вкручивал насчет реваншистов, недобитых гитлеровцев) а если уж на то,
обретаясь постоянно в горниле фанатизма, он-то уж знал его притягательную
силу и, вполне резонно, рассчитывал там на известный спрос. Но, вживаясь в
хрестоматийный образ, он все более утрачивал бдительность, к примеру,
посреди лекций о трех источниках, трех составных частях вдруг
непроизвольно переходил на немецкий с характерными истерическими
интонациями, или же, гуляя вечерами одетым под фюрера (имели слабость
великие душегубы к полувоенному одеянию), любил внезапно возникнуть перед
группкой мирных пенсионеров-сталинистов, вызывая у них шок, переходящий в
инфаркты... Разумеется, природнее, да и насколько удобней обернулось бы
сходство с другим усатым, с нашим отечественным пугалом, и внутренне,
пожалуй, не понадобилось бы никакой ломки, перестройки. Если уж на то,
одетый под генералиссимуса, лектор имел бы не меньший успех (в смысле
оцепенений и инфарктов) во время упомянутых прогулок. Но - об этом уже
говорилось - в бесцветной, типично нечерноземной внешности его не
просматривалось ни крупицы от нашего восточного махараджи. А возможно, все
бы пошло по-иному. Кто знает, как реагировала бы верховная власть на
появление фантома в легендарном белом кителе и пресловутых сапожках? Но,
будучи материалистом, применяешься к обстоятельствам.
Уже начал он потихоньку, с помощью все той же Браун, собирать
свидетельства насчет своей этнической немецкости (настолько убедительные,
что дня через два и сам в них поверил), уже присматривал тару для скрытной
провозки реликвий, что насобирал за последнее время - каска, железный
крест, кортик со свастикой и тому подобный военный хлам, до сих пор
нередкий в стране - и тут внезапно исчез. Нельзя сказать, что это прошло
незамеченным, к тому времени лектор стал в районе приметной фигурой, и на
его выступления сходилась тысячами бритоголовая молодежь, однако по
времени пропажа его совпала с мыльным кризисом, на него устремился весь
интерес общества, а уголовный розыск тогда же приступил к расследованию
куда более мрачной тайны: во дворе исполкомовской канцелярии были
обнаружены два полусожженных тела - мужчины и женщины, - опознать которые
до сих пор не удалось. Следствие предполагает, что это - обычное сведение
счетов между работниками торговли; слабую ниточку дает извлеченная у
мужчины золотая пломба с крохотным клеймом латинскими буквами.
УБИЙЦА СЕДЬМОГО ОТДЕЛА
Вполне рядовая обстановка: огромная многоэтажная контора,
занимающаяся черте-чем, половина ее отделов засекречена, другая в
постоянной мобилизационной готовности - то ли ее сократят завтра вдрызг,
то ли наоборот, на ее основе, будто саркома, вспухнет, отпочкуется еще
один такой канцелярский монстр, словом - контора как контора, и в ней
отдел. Отдел, клеточка этого огромного, не вполне здорового образования.
Нищие духом сотрудники, вечно голодные бабы, хищные молодцы, попирающие
друг друга при восхождении на эту навозную кучу... Само собой, в этих
тлетворных миазмах всякое может возникнуть. А тут еще череда
незапланированных смертей, таких вот странных кончин от сущего вздора,
вроде капельки туши из графопостроителя, попавшей в бронхи (кто знал, что
тушь на цианистой основе?), или же странная гибель на рабочем месте с
калькулятором в руках и блаженной улыбкой на сером лице... Да, и еще
какой-то дух убийства - не доказательства как раз, не свидетельства
преступления, а именно дух убийства, сопровождающий все эти нелепые
кончины - от затянутых в лифтовую шахту до отравленных в столовой, от
выбросившихся из окна до найденных в туалете. И ниточки слухов, надо
сказать прямо, все сбегаются в этот отдел, ведающий, опять же, какими-то
неясными, но облаченными в статистическую цифирь и бумажную внушительность
пустяками.
И будто отсюда и шел тот самый трупный душок. А народ, что был занят
в отделе, вовсе ничем не выделялся из общей кучи, боевой, кипучей. Там не
было ни мрачных маньяков, ни бледных женщин со стилетом под шалью, ни
просто ублюдков с кастетами - отдел как отдел. Однако под влиянием таких
вот веских подозрений сотрудники отдела все чаще присматривались друг ко
другу со вполне понятной опаской. К тому же, в конце концов, контора к
тому времени утвердилась во мнении, в легенде, так сказать, что именно в
нем, в этом отделе и обретается гиблая персона, вурдалак, упырь, зомби -
назовите как хотите этот персонаж, - ответственная за все эти безвременные
трагические переходы в мир иной.
Молодой и ушлый до необычайности расчетчик Белаш один не поддавался
общему психозу, но когда его приятеля Каленкова обнаружили в пожарном
ящике с головой, засунутой в ведро - как-то сразу уверовал в зомби и
вплотную занялся этим делом. Белаш знал про себя, что он самый хваткий
парень в округе, и держался твердо того мнения, что к пятидесяти годам он,
как минимум, станет во главе описываемой конторы. А то и выше... То, что
он страдал падучей в легкой форме, не снижало самомнения Белаша (а
Достоевский?). Можно обалдеть иной раз от упований и целей многих и многих
людей.
Задача Белаша облегчалась тем, что он, как и покойный Каленков,
работал как раз в отделе с черной репутацией. Надо сказать, что череда
кончин к тому моменту слегка поубавилась, и на таком фоне случай с
Каленковым прозвучал достаточно. Прыткий Белаш решил персонально прощупать
каждого сотрудника и, разоблачив, добиться, чтобы его с треском уволили с
работы, или даже посадили по какой-либо статье - должна быть в Кодексе
статья насчет упырей, ведь сколько можно терпеть! - а самому занять его
место. Дело в том, что Белаш сначала был уверен, что зомби - это зам.
начальника отдела и разоблачить его будет пара пустяков. Действительно,
зам внешне выглядел именно так, будто его только что доставили сюда из
морга, и теперь, потревоженный в своем вечном покое, он не остановится ни
перед каким мщением. Однако близкое знакомство с замом разочаровало Белаша
- тот оказался человеком, полных жизненных сил, оптимистом и спортсменом,
и в молодости даже где-то отхватил приз за лучшее исполнение уан-степа.
Уан-степ, думал Белаш, глядя на зама, это, скорей всего, танец упырей,
иначе как он сподобился такой чести. К тому же зам имел полное алиби; он
практически не покидал рабочее место, а в момент случая с Каленковым
находился за рубежом, где достойно представлял нашу страну.
Вторым по очевидной принадлежности к загробному миру был ветеран
отдела пенсионер Кастрига, который периоды старческого сна за рабочим
столом перемежал демонстрацией жутковатой деловой активности. Кастрига был
уже на грани разоблачения, когда сам пал жертвой очередного случая (а
может, собственной дряхлости), что, естественно, полностью оправдало
ветерана в глазах Белаша. Тогда он обратил внимание на роковую женщину (в
любом отделе есть своя роковая женщина, женщина-вамп, хуже-лучше, но есть)
на которую указала ему Люся, юная секретарша шефа. Вамп, разведенная
брюнетка 36 лет, буквально терроризировала мужчин отдела (да и женщин),
разделяя его поочередно на сторонников и ненавистников, и в обстановке
беспрерывной свары подстерегала свои жертвы. Надо сказать, что роковая
женщина моментально обнаружила происки Белаша и закатила ему страшный
скандал, но это был незначительный эпизод в ее бурной жизни, нисколько не
повлиявший на спровоцированный вскоре вампиркой перевод ее в другой отдел,
куда она тут же перенесла свою разрушительную работу, но никак уже не
могла повлиять на очередные потери. Тогда Белаш переключился на целую
группу сослуживцев, которые отдельно - люди как люди, вместе тут же
уподоблялись банде заговорщиков-кровососов, то и дело уединяющихся по
углам для тайных совещаний, откуда лишь сверкали очки да слышались глухие
возгласы. Удалось даже на первых порах выявить лидера, которым вроде бы
выступал некто Приймак, но тут вся группа террористов-упырей попала в
автокатастрофу по пути на садовый участок, где они планировали
противозаконно выбить еще делянку, помимо квоты. Теперь уже Белаш мог,
наконец, более-менее спокойно осмотреться вокруг. Надо сказать, в
результате всех этих гекатомб состав отдела изрядно проредился, вакансии
не заполнялись - волокита с секретными допусками - все стали, так сказать,
на виду. Из уцелевших вряд-ли кто мог серьезно претендовать на роль зомби.
К тому же Белаша сильно отвлекал развившийся в ходе совместных
расследований роман с Люсей.
И вдруг Белаша осенило, прямо-таки ударило по темени, будто яблоко
Ньютона: да ведь зомби, скорей всего, он сам! Иначе, откуда это чувство
исключительности, откуда эта прозорливость и вообще все эти качества, не
свойственные рядовому человеку? Кроме того, Белаш был как-то органически
уверен в собственном бессмертии, что, согласитесь, возможно лишь для
существа, которому смерть уже не угрожает. Белаш был потрясен этим
открытием, мистическая сила прямо-таки переполняла его. Он обозрел
коллектив конторы новыми глазами - все были в его власти!
Одно сомнение - каким образом акты ликвидации не отмечались раньше
его сознанием, не оставались в памяти? В этом, видно, была такая
особенность психологии зомби, такое уж ее качество. А может, виной
эпилепсия - кто знает... Но это уже подробности, механика процесса, а
главное - все в его руках! Белаш упивался новым чувством; он как-то очень
быстро и радикально пересмотрел свое прежнее отношение к упырям и наметил
вчерне список ближайших жертв - то были его старые недруги, или же
потенциальные соперники на пути к вожделенному директорству. Первой в
списке значилась роковая женщина. Белаш прикинул программу своей будущей
деятельности и положил проводить такую вот санитарную чистку конторы
регулярно, обновляя личный состав минимум на треть ежегодно. Затея
требовала больших усилий и нервов, однако Белаш ею заранее увлекся.
О своем самооткрытии, а также обо всех связанных с ним возможностях
Белаш рассказал (не терпелось поделиться!) своей новой возлюбленной Люсе,
будучи приглашенным к ней в первый раз на чашечку кофе. Белаш был в ударе,
говоря о своей потусторонней сущности, он наблюдал свое отражение в
большом зеркале-трюмо в углу Люсиной комнатки и находил свой вид вполне
демоническим. Девушка, видимо напуганная этой новостью, поглядывала на
гостя как-то странно, но Белаш не считал, что таким образом он уронил себя
в ее глазах, во всяком случае полагал, что любовь Люси к нему - могучее
чувство, которое будет выше таких вот особенностей любимого. Кроме того,
змеилась такая мыслишка, неплохо бы и подружку превратить в упыря, у них
вроде так принято... Когда Белаш потянулся к ней, Люсенька, вся дрожа,
прижалась к нему. "Моя!" - решил довольный Белаш и поволок любимую к
дивану. Люся самозабвенно целовала его в шею; когда Белаш почувствовал,
как острые клыки прокусили артерию, было уже поздно.
ОБЪЯВЛЕНИЕ В "ВЕЧЕРКЕ"
Ручной самец по кличке Илья потерялся в толпе на привокзальной
площади 7 ноября при первых залпах фейерверка. Приметы: окрас бело-серый,
подпалины на брюхе, на ягодице маленькая татуировка в виде черепа и
костей, взгляд хитрый, ноги кривые, торс волосатый. Походка виляющая
задом.
Нашедшему просьба не беспокоиться с возвращением, т.к. упомянутый
Илья уже выработал свой ресурс и подлежит утилизации на сельхозработах,
куда его как раз и везли. Патент на использование Ильи N от считать
недействительным.
ЗАПИСКА ДЕВОЧКИ
Светка! Приходи! Этот маленький с крыльями шо мы с тобой подобрали
помниш Возле базара видно с дома Малютки выкинули как урода такой оказался
развитый мальчик как для годовалого. Скопидом фамилия он меня утром
штрикнул таким острячком с футляра, говорит это стрелы любви ну паразит Я
сперва обиделась но потом увидела Леню Сопело помниш домушник с нашей
улицы и сразу к нему пошла Оказалось нет человека луче приходи я и тебя
познакомлю с домушниками этот Скопидом оказался с Венеры представляешь
черте где а он к нам в Горловку на базар умора Маленький а так складно
разговаривает я свой лук говорит починю я тут всех в жопу перестреляю
Приходи скорее Света посмеемся пока мать не выгнала его снова на помойку
Клава.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24