— Не торопитесь благодарить богов, — жестко усмехнулась Сара. — Вы еще не видели сына Стурма.
7. Почему ты ни разу не спросил?..
Апартаменты Сары состояли из двух комнат за одной из множества дверей, тянувшихся в башнях и галереях за внешней стеной. В ее комнатах слышен был приглушенный рев прибоя, в бессильной ярости разбивающегося о надежные стены твердыни. Танис облизал влажные губы и почувствовал привкус соли.
— Скорее, — шепнула Сара, отпирая дверь. — Стил скоро придет.
Она впустила их внутрь. Комнатки были маленькие, но теплые и сухие.
Обстановка отличалась крайней суровостью. В очаге был подвешен железный котел. Стол и два стула были придвинуты как можно ближе к огню. В другой комнате за темным пологом стояла кровать, да у стены размещался огромный сундук.
— Стил живет не здесь, а с остальными, — пояснила Сара, доставая из маленького погреба холодное мясо и овощи. Карамон принялся раздувать уголья.
— Но ужинать всегда приходит ко мне. Бросьте возиться с огнем, прячьтесь за занавеску. По счастью, здесь всегда шумят волны, поэтому никто не услышит наших разговоров.
— Так что вы задумали? — спросил Танис.
Сара достала из кармана крошечный флакон и поднесла его к свету.
— Сонное зелье, — ответила она.
Танис понимающе кивнул. Он хотел спросить еще о чем-то, но тут Сара прижала палец к губам и впихнула мужчин в соседнюю комнату. Танис и Карамон затаились в полутьме. Сара задернула полог. Сквозь щель они видели, как женщина склонилась над котлом, сжимая флакон в руке.
Она была бледна, губы ее дрожали.
Танис с беспокойством взглянул на Карамона. «Она не сможет этого сделать!» — прочел тот собственную мысль в глазах Полуэльфа. Друзья напряглись, но ни тот, ни другой не представлял, что они предпримут, если Саре в самом деле в последний момент откажет решимость.
Резким движением, пробормотав какую-то молитву, Сара опрокинула флакон над котлом.
И в тот же миг раздался громкий стук в дверь.
— Входи! — крикнула она поспешно, пряча пустой флакон в вырезе ворота рубашки.
Дверь распахнулась, и в комнате появился юноша. Карамон вытянул шею так, что заломило в затылке. Танис, сам не отрывая глаз от щели, дал несильного тычка увлекшемуся другу.
Юноша стоял к ним спиной. Сбросив мокрый плащ, он принялся расстегивать широкий пояс с мечом. Тщательно отерев ножны, рисунок на которых изображал сплетенные стеблем черной лилии топор и череп, он поставил меч у стены. Потом расстегнул нагрудный панцирь и стянул шлем, тряхнув головой так знакомо, что у Таниса защемило сердце. Он словно наяву увидел Китиару, стягивающую шлем с точно таким же жестом.
Склонившись над Сарой, юноша поцеловал ее в щеку.
— Как ты, мать? Ты плохо выглядишь. Тебе нездоровится?
Сара не сразу справилась с собой.
— Нет, просто устала. Я потом расскажу тебе. Но ты же промок до костей! Наверху дождь? Сейчас же снимай все это.
Стил рассмеялся и принялся расстегивать кожаную куртку, встряхивая длинными, влажными на концах волосами. У Китиары тоже вились волосы, но она носила их всегда коротко стриженными, и ее сын словно искупал этот грех. Юноша шагнул к очагу, протягивая озябшие руки, огонь осветил его лицо.
Карамон коротко вскрикнул от неожиданности. Танис беззвучно зашипел, зажимая ему рот ладонью.
— Что это? — быстро оглянулся Стил.
— Просто ветер хлопает ставней, — сказала Сара с невероятным спокойствием.
— Я укрепил их, когда был у тебя последний раз, — ответил Стил, хмурясь. Он шагнул к смежной комнате.
— Эту щеколду надо менять, ее уже толком не починишь, — сказала Сара. — Садись есть, пока не остыло. Ты все равно ничего не сможешь с ней сделать, покуда не уляжется ветер.
Стил оглядел темную комнату и вернулся к очагу. Танис наконец медленно выдохнул и отпустил Карамона.
Юноша принялся уплетать суп, но на третьей ложке поморщился и принюхался. Мужчины разом напряглись.
— Что это такое, мать? — возмущенно заявил Стил.
— А… что? — опасливо спросила Сара.
— «Ешь, пока не остыло!» — передразнил он, выплескивая суп из миски обратно в котел. — Да он и не нагревался! Что с тобой такое, ты что, только пришла? — Заметив, что лицо Сары смертельно побледнело, он кинулся к ней и взял ее руки в свои. — Что с тобой?
***
Но та уже вздохнула с облегчением — и Танис с Карамоном за пологом сделали то же самое.
— Я и в самом деле только что пришла.
— Да, мне говорили, что тебя не было весь день. Что ты такое делала?
— Я… я привезла парочку шпионов с континента.
— Ты была на континенте?! — Брови Стила снова сошлись на переносице. — И Повелитель Ариакан допускает, чтобы ты рисковала жизнью ради каких-то шпионов?! Ну, я поговорю с ним…
— Нет, нет. Стил, — остановила его Сара. — Он не посылал меня, я полетела сама. Иначе бы на Флейре полетел кто-нибудь другой, а этого я не могла допустить. Ты знаешь, какой она может быть, когда злится.
Она отвернулась и принялась ворошить кочергой уголья.
— Мне не нравится, что ты возишься с этими ублюдками, мать. Не так уж они и необходимы для нашей великой цели.
— Я делала это не для вашей цели, — тихо сказала Сара, глядя на вспыхнувшее пламя. — Я делала это для тебя.
— Ты поймала для меня парочку шпионов? — изумленно и весело переспросил Стил.
Сара отставила кочергу, выпрямилась и взглянула на сына:
— Когда-нибудь, Стил, ты погибнешь в никому не нужной битве. И все мои старания сохранить тебя пойдут прахом. — Она вдруг всхлипнула и прижала руки к груди. — Сын мой! Откажись приносить эти проклятые обеты!
Не губи свою душу…
— Мы уже не раз говорили с тобой об этом… — сухо начал побледневший юноша, но она бросилась ему на шею, повторяя:
— Ты же сам не хочешь этого, ну признайся, что не хочешь! Ты не хочешь отдавать душу Владычице Тьмы!..
Стил мягко отстранился:
— Я не понимаю, о чем ты.
— Ты понимаешь, очень хорошо понимаешь! Я вижу, твое сердце рвется пополам! Ты тянул как мог с этой клятвой, и если бы не Ариакан…
— Мать. — Голос Стила был подобен острию кинжала. — Это мое решение и ничье больше. Близится война. Ты в самом деле думаешь, что я пойду как простой солдат, погоняя плетьми отряд хобгоблинов, тогда как все мои друзья ринутся в бой верхом на драконах? Я принесу обеты и буду служить Владычице Тьмы так, как обязан служить рыцарь своей даме. А что до моей души, то она останется при мне. Я не отдам ее ни человеку, ни богу, ни даже богине.
— Это ты сейчас так говоришь, — горько сказала Сара.
Он пожал плечами и заглянул в кипящий котел:
— Ну что, он сварился наконец? Я голоден.
— Думаю, да, — вздохнула Сара. — Садись.
Он взглянул с нежностью на ее поникшие плечи и бледное лицо.
— Садись лучше ты. А я поухаживаю за тобой.
Он подвинул ей стул, нарезал хлеба, ловко разлил дымящийся суп по двум мискам, одну поставил перед улыбающейся Сарой. Улыбка ее погасла, когда она принюхалась к вареву, но юноша как будто ничего не заметил.
Усевшись напротив матери, он начал уплетать похлебку за обе щеки.
Сара молча глядела в свою.
— Ты совсем не ешь, — заметил он с набитым ртом.
Она не ответила. Карамон снова увидел у нее этот жест: тонкие пальцы, обхватившие горячую глину в безнадежной попытке согреться.
— Стил, — вдруг тихо сказала она. — Почему ты ни разу не спрашивал меня, кто твой отец?
Юноша пожал плечами:
— Я думал, ты не знаешь сама.
— Нет, я знаю. Твоя мать сказала мне.
К ее изумлению. Стил снисходительно улыбнулся и сказал:
— Китиара рассказала тебе то, что ты надеялась услышать. Ариакан говорил со мной об этом. Он сказал мне, кто мой настоящий отец.
— Что? — прошептала Сара, не веря своим ушам.
— Нет, он не назвал его имени. — Стил спокойно подъедал остатки супа. — Но рассказал о нем много интересного.
«Когда же наконец подействует это зелье?» — подумал Танис за пологом.
— Ариакан сказал мне, что это был величайший воин, храбрый и благородный. Он умер с оружием в руках, отстаивая то, чему поклонялся. Но когда я спросил об имени, он ответил, чтобы я даже и не пытался узнать его. «С ним связано древнее проклятие, и оно падет на тебя, если ты начнешь дознаваться», — сказал он мне. Звучит довольно забавно, но ты же знаешь, Ариакан всегда был романтиком…
Ложка выпала из его ослабевших пальцев. Он сморгнул, поднес руку ко лбу.
— Что это? — пробормотал он. — Я словно цепенею…
Глаза его вдруг сузились, он попытался вскочить на ноги, но не смог и выкрикнул только:
— Что же ты наделала?.. Предательница! Нет, я не дамся…
Он еще раз попытался встать, но упал грудью на стол, скинув на пол пустую миску. Глаза его закрылись, он затих.
Танис выскочил из-за полога, Карамон отстал от него всего на шаг.
— Ну, какое-то время он будет не опасен! — весело сказал Полуэльф, с любопытством разглядывая юношу вблизи. — Что ты скажешь теперь, мой друг?
— Это сын Кит, вне всяких сомнений.
— Да, тут сомневаться не приходится, — тихо сказал Танис. — А отец?
— Не знаю. — Карамон задумался. — Должно быть, все-таки Стурм.
Когда я увидел его, вошедшего в эту комнату, я словно вернулся на тридцать лет назад. А минуту спустя увидел Кит, прямо как живую. — Гигант потрясение покачал головой. — Но эльфийской крови в нем нет ни капли.
Танис кивнул, с удивлением отметив, что почему-то рад этому.
— Нет, он не мой сын. Конечно, Ариакан взял бы его к себе и с эльфийской кровью — есть же на свете темные эльфы, — но в нем и в самом деле нет ее ни капли. Но неужели Ариакан тоже знает вашу тайну? — обернулся он к Саре, молча стоящей над сыном.
— Быть может, — не сразу ответила она. — Иначе зачем все эти разговоры о каком-то проклятии?
— Ну, может, проклятие он придумал просто для красоты, — весело заметил Танис. — Хотя этот мальчик наверняка почувствует себя проклятым, когда узнает правду.
— А также почувствует себя очень разозлившимся, когда проснется, — заметил Карамон. — Он не просто не поверит ни единому нашему слову, он нас и слушать не захочет. Сара, это безнадежно…
— Нет! — выкрикнула она. — Вы понимаете, на что я пошла? Он назвал меня предательницей! Он изменится, в нем еще есть свет, вы же видели!
Пожалуйста, помогите мне! Как только мы увезем его отсюда, как только он увидит Башню…
— В конце концов, надо попробовать, — пожал плечами Танис. — Давай, Карамон, если ты возьмешься с того бока…
Карамон молча отстранил его и взвалил бесчувственное тело на плечо, словно бочонок зля. Волосы юноши свесились, совсем закрыв ему лицо.
— Идемте, — проворчал гигант.
Сара набросила плащ на них обоих, надела свой плащ и шлем всадника.
Открыв дверь, она осторожно выглянула наружу. Дождь почти перестал, в разрывах туч сияли звезды.
Им посчастливилось добраться до конюшен, не встретив ни души. Но на самой площади они столкнулись лицом к лицу с воином в тех же темных доспехах.
— Как, еще один? — спросил он, увидев Стила. — До чего неосторожны эти мальчишки — умудряются биться даже в учебных боях. Несите его к лекарям, они уже возятся там с таким же юным петушком. — Отсалютовав, он зашагал прочь.
В крепости стояла тишина. Люди отдыхали. Над башнями парило несколько дозорных драконов, да часовые изредка перекликались на верхних ярусах — выставленные скорее для порядка, чем в ожидании внезапного нападения.
Ариакану некого было боятся. Во всяком случае пока. Почти никто не знал о его северном убежище, о его Держательнице Бури.
«Но теперь я знаю, — думал Танис, вышагивая рядом с Карамоном. — И не замедлю оповестить всех. Предательница! Все народы Ансалона будут воспевать ее как спасительницу, хотя спасала она лишь собственного сына».
Они вышли на площадь. Сара положила ладонь на черную брошь. Вскоре в небе появился синий дракон, он летел прямо к ним.
— Но если вы можете так просто вызвать себе дракона, то почему не ушли отсюда давным-давно? — изумился Танис, глядя на снижающегося зверя.
— Я не могла уйти одна, — просто ответила та. — Он отказался, и я осталась.
«Предательница!» — снова усмехнулся про себя Полуэльф, а вслух сказал:
— Но вы могли предупредить нас гораздо раньше об этом осином гнезде!
А теперь Ариакан слишком силен, чтобы можно было взять эту твердыню с бою!
— А раньше он как будто был слабее! — хмыкнула Сара. — Что могли противопоставить ему Соламнийские Рыцари? Копья против драконов? А если бы они победили — что сталось бы с моим мальчиком? Я не могла так рисковать и надеялась, что он сам… — Она махнула рукой, не закончив.
Синяя драконица сложила крылья и с беспокойством обнюхала Стила, все так же кулем висевшего на плече у Карамона. Но Сара успокоила ее несколькими ласковыми словами. Повернув огромную голову, Флейра проследила, чтобы юношу устроили как можно удобнее.
Танис, подсаживая Сару в седло, удержал ее руку в своей.
— Мы сделаем то, о чем вы просите, отважная женщина: Но от нас зависит немногое. Последнее слово будет за ним.
— Я знаю, он выберет свет, — глухо повторила она, словно молитву.
— А если нет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56