- Вы здесь живете? - спросил сержант.
- Нет, мы особняков не держим.
- Да-а, - сказал сержант и переменил тему. - Труп чей?
- Женщины. Секретарши хозяина.
- Да-а, секретарш держат, - сказал сержант и покачала головой. Утопили, что ли?
- Нет, застрелили.
- Оружие у вас? - спросил он.
Я помедлил, но ответил:
- Моё, да.
Сержант подобрался, словно тигра перед прыжком. Руки перехватили автомат, который был немедленно нацелен мне в грудь.
- Вы из него стреляли?
- Много раз.
- Сегодня тоже?
- А ты как думаешь?
- Я думаю, что вы должны сдать оружие, - твердо сказал сержант, уже демонстративно целясь в меня.
- Голова не болит? - спросил я, и он моргнул.
- Почему у меня должна болеть голова?
- Не болит, так будет. Если думать будешь. У меня с собой разрешение на ношение оружия. Хочешь покажу, - предложил я и потянулся рукой к внутреннему карману.
- Не двигаться! - крикнул он. - Руки на стол!
Я положил руки на журнальный столик.
- Сержант! Напряги мозги. Зачем бы я вам звонил, если бы это я убил? И зачем бы вас ожидал? И зачем бы с тобой, умником, разговоры вел? Ну как, голова не болит?
Он пристально смотрел на меня. Потом вновь моргнул.
- А что, мне больше всех надо? Ладно, сейчас майор из тебя живо все вытрясет. Ты пока только сиди спокойно, и все будет нормально.
В этот момент вернулся майор. Бросил взгляд в нашу сторону и, не говоря ни слова, прошел к телефону. Набирая номер, спросил:
- Герасимов! Что тут произошло?
- У него есть оружие. И он говорит, что стрелял из него.
Майор кончил набирать номер и окинул меня ничего не выражающим взглядом.
- Саня? Пришли врача и труповозку. Да, подтвердилось... Нет еще.. Ну все.
Он положил трубку и повернулся ко мне
- Быков Герман Геннадьевич?
- Да.
- Оружие есть?
Есть.
- Документы и разрешение на ношение.
Я полез в карман. Сержант вновь напрягся. Я подал бумажник с документами майору, и тот тщательно изучил его содержимое. Вернул мне.
- Покажите мне ваш пистолет.
Я молча вынул пистолет и протянул его майору рукояткой вперед. Майор взял мой "ТТ" и понюхал ствол.
- Вы сказали, что стреляли из него.
- Много раз. Но я не говорил, что стрелял сегодня.
Майор вернул мне пистолет и поморщился.
- Все такие шутники стали. Может, у вас есть предположение, кто пошутил с той женщиной наверху?
Я покачал головой.
- Нет, понятия не имею. Я её впервые вижу.
ГЛАВА 14
СЛЕПОЙ КИЛЛЕР
Майор словно бы и не слушал. Рассеянно поглдывал по сторонам. Нос картошкой придавал ему добродушное выражение, а тяжелые могучие плечи что-то хищное, ястребиное. Все вместе создавало страное впечатление. Пальцем подозвав к себе сержанта, он отошел с ним в сторонку и что-то тихо сказал. Вырвал страничку из блокнота и отдал сержанту. Тот сразу же вышел во двор. Майор вновь подошел и стал равнодушно меня изучать. Потом остановил взгляд на моей переносице. Словно прицелился.
Внезапно во дворе послышался шум подъезжающей машины. Через некоторое время вошли трое мужчин: пожилой, усталый, с чемоданчиком в руке и двое моего возраста, но разной масти - чернявый и блондин. Майор повернулся к усталому человеку и сообщил:
- Второй этаж. Направо в ванной.
Все трое вновь прибывших с любопытством осмотрели меня, потом повернулись и вышли. С улицы вернулся сержант и ещё от двери утвердительно кивнул майору. Майор протянул мне бумажник и пистолет. Сел напротив в кресло, потянулся.
- Ну что, теперь можете рассказывать.
- А что, сразу не было видно, что гильза наверху не от "ТТ"?
- Говорите, - сказал майор, разглядывая себя в зеркальной дверце настенного бара.
Я начал рассказывать.
- В двадцать два часа, двенадцать минут мне позвонила хозяйка этого дома, Тарасова Елена Олеговна и сообщила, что вокруг дома ходят подозрительные люди. Она попросила меня приехать, потому что находилась в доме одна вместе с падчерице Мариной, дочерью Тарасова от первого брака. Тарасов, по словам Елены Олеговны, находится в Петербурге. В общем, дамам было страшно, и я приехал.
- Почему они не позвонили в милицию, а просили приехать вас? - спросил майор, чиркая что-то в своем блокноте.
Я ухмыльнулся.
- Веротяно, частное обслуживание более предпочтительнее.
- Продолжайте, - сказал майор и посмотрел мне в переносицу.
- Я приехал, ворота, как и договаривались с Еленой Олеговной, были открыты, но и входная дверь оказалась не заперта. Я осмотрел дом, нашел труп. Когда я спустился вниз, чтобы позвонить в милицию, к дому подъехал мотоциклист. Он зашел в дом, и я проверил его водительские права. Других документов не было. Терещенко Сергей Максимович. По его словам - двоюродный брат Елены Олеговны Тарасовой. Я описал ему приметы убитой, и он сообщил, что, скорее всего, убита секретарь Тарасова Леонова Людмила Дмитриевна. Она должна была быть в Питере с шефом. Убийца, видимо, не предполагал её здесь застать. Увидел внезапно и застрелил. Когда я хотел задержать Терещенко до приезда милиции, он неожиданно прыснул мне в лицо аэрозольным препаратом, вероятно, простым слезоточивым газом и скрылся, пока я не мог ничего предпринять.
В зал вошел чернявый парень, приехавший недавно с пожилым. Что-то шепнул майору, внимательно посмотрел на меня и вновь ушел.
- Я так понимаю, вы друг семьи? - вежливо предположил майор.
- С Тарасовым и его дочерью я впервые познакомился недели две назад. Видел их один раз. Первый и последний. Елену Олеговну ни разу не встречал. Первый раз говорил с ней по телефону сегодня вечером.
- Давайте подробности, - раздарженно сказал майор. - Когда, что, где?
Я вздохнул.
- Начну сначала. Две недели назад ко мне обратился мой сосед Арбузов Лев Сергеевич...
Пока я рассказывал, сверху вновь спустился чернявый уже с пожилым. Сели на диван и внимательно слушали меня. Когда я закончил, майор спросил:
- Марина так и не вернулась к мужу?
- Сегодня ещё нет. А так не знаю.
- А не могло так случиться, что Тарасов запретил дочери встречаться с зятем?
Я помедлил, прежде чем ответить.
- Возможно. Андрей Арбузов это не исключает.
Майор нацелил взгляд мне в переносицу и холодно спросил:
- Вы что же, предполагаете, что гражданин Арбузов... Как, кстати, его имя-отчество?
- Андрей Леонидович.
- Так вы считаете, что гражданин Арбузов Андрей Леонидович мог похитить свою жену и жену своего тестя, потому что ему запретили встречаться с женой?
- Да нет, конечно! Ничего я не предполагаю. Я просто рассказываю.
- И заодно подставляете этого своего Арбузова. Я так понимаю, добавил майор.
Чем-то я ему не понравился.
- Чепуха, - пренебрежительно сказал я.
- Что еще? - спросил майор.
В этот момент вошел сержант. Все посмотрели на него.
- Ну что? - спросил майор. - Можешь говорить.
- Тарасов в Петербурге. Я сейчас говорил с ним.
- Ты проверил?
- Да. Я позвонил в гостиницу, где он остановился. Там подтвердили, что он на месте, в своем номере, и сегодня ещё никуда не выезжал.
Сержант замолк, словно бы вспоминал свой телефонный разговор.
- Продолжай, - поторопил его майор.
- Все. Я ему рассказал о похищении жены и дочери, и он сказал, что к утру будет в Москве.
- Очень хорошо. А что с этим?.. - майор кивнул в мою сторону. - Ну... с братом, с двоюродным братом, с Терещенко? - вспомнил наконец.
Указывал на меня, видимо, намекая на мою связь с Терещенко хотя бы аэрозольный балончик со слезоточивым газом, от которого у меня до сих пор слезились глаза
- Терещенко пока нигде не зарегистрирован. Ищут.
- У вас больше ничего? - повернулся майор ко мне. - Тогда придется проехать с нами. Я думаю, долго мы вас не задержим. Составим протокол и отпустим.
- А может, отложим до завтра? - предложил я.
- А может, все-таки проедем? - сказал майор, поигрывая желваками и холодно целясь взглядом мне в переносицу.
Положительно я ему не нравился.
Все поднялись. Нехотя поднялся и я. Вышли из дома. Пожилой со своими спутниками шел с нами. В особняке остался дежурить лейтенант. Дождь за время, пока я был в доме, усилился.
Указывая на мой "Москвич" майор спросил:
- Это ваша машина?
- Да.
- Иван! - повернулся майор к сержанту. - Поедешь со свидетелем. За руль сядешь ты. Ясно?
Майор посмотрел на меня. Я пожал плечами и сел в кресло рядом с водительским. Сержант сел за руль и некоторое время осваивался. Сиденье было слишком далеко отодвинуто от баранки, мои ноги были длиннее.
Машины впереди стронулись с места. Мы покатили следом.
А за стеклом шел нескончаемый дождь, похоже было на то, что лето уже прошло и не вернется. Асфальт блестел, словно облитый маслом, и фонари длинными огненными лентами отражались в проезжей части Кисилевского переулка и многократно, радужно в лужах у обочин. Да, лето окончилось, увы.
- Что? - переспросил я. Сержант что-то сказал, а я, занятый своими мыслями, не разобрал.
- Я говорю, теперь зарядило.
Мы шли следом за машиной майора. Переулок был пуст. Сержант замешкался и служебная "Волга" успела оторваться от нас. Сержанта это не заботило. Вдруг впереди, на пешеходной "зебре", показался человек. Судя по вытянутой вперед палке, это был слепой. Худой, высокий, закутанный в длинный плащ, он то опускал палку, чтобы стукнуть ею об асфальт, то вновь поднимал горизонтально. Милицейская "Волга" скрылась за поворотом, когда мы подъехали к пешеходному переходу и остановились, пропуская слепого, повернувшего на звук мотора лицо, прикрытое черными незрячими очками. Слепой остановился перед капотом и стал расстегивать плащ. Мысленно я все ещё находился далеко, все ещё в покинутом нами доме, поэтому среагировал запоздало. Я выхватил пистолет и одновременно попытался скользнуть вниз, сложиться на самом дне, но этот мнимый слепой действовал быстрее. Он направил в нашу сторону короткий пистолет-пулемет с длинным глушителем и размашисто повел из стороны в сторону. Я ещё успел заметить, как дернулся сержант, успел услышать вязкий звук, с которым пули входили в его тело, успел заметить сверкающую волну хрустального биссера от рассыпавшегося стекла и тут тяжелый удар в голову, казалось, надолго, погасил мое сознание.
И я подумал, что, вероятно, смерть как раз и выглядит так.
ГЛАВА 15
УСТАЛОСТЬ ОТ ПЕРЕЖИТОГО
Однако я очнулся и в первое мгновение не мог понять, что происходит. Сначала - в этот момент сознание только начало возвращаться - мне показалось, что каким-то образом я оказался на корабле, тесную каюту качало, меня поднимало, несло... Внезапно я понял, что лежу на носилках, и меня пропихивают внутрь машины "скорой помощи".
Этого ещё не хватало.
Я сел, в голову сразу ударило пушечным ядром, но тут же отпустило; лишь продолжало где-то в глубине мерно бухать, словно забивали сваи. Но я не обращал на это внимание. Жить было можно, и я не настолько паршиво себя чувствовал, чтобы позволить себя увезти неизвестно куда. Кто-то из эскулапов попытался было меня задержать; я не обратил на него внимания.
- У вас же сотрясение мозга! - кричал кто-то мне вслед. И это было приятное известие, лишнее подтверждение того, что я цел и невредим. А сотрясение - все это чепуха.
Через некоторое время я обнаружил на голове у себя повязку, значит, кровь была, а я получил контузию. Как на войне. Почему-то сейчас это было приятно сознавать.
На тротуаре, рядом с моей "Шестеркой", темнели блестящие от воды милицейские куртки. Майор тоже был здесь. Он нацелил было взгляд мне в переносицу, но отвлекся, смотря куда-то вниз.
Я посмотрел туда, куда они все смотрели. За моей машиной на носилках лежало укрытое плащом тело.
- Сержант? - спросил я.
- Да, - кивнул полковник. - А вы, я вижу, целы и невредимы?
Майор вновь посмотрел на меня.
- Ладно, езжайте-ка сегодня домой. А завтра попрошу явиться к трем часам. Сейчас вы... плохо выглядите, - сказал он мне, скользнув взглядом по моей повязке.
Когда я приехал к себе домой, была уже глубокая ночь. Я доехал до автостоянки. Дежурил знакомый парень Леха. Я загнал свой покалеченный "Москвич" за ограду. Охранник обещал завтра заняться моей машиной. Завтра же мне надо будет ехать к себе в гараж, где у меня, ещё от лучших времен сохранился "Опель". Когда-то иметь сразу две машины - причем одну иномарку - казалось мне верхом богатства.
Живу я на проспекте Мира в сталинском кирпичном доме вечной постройки в трехкомнатной квартире, которая давно уже требует ремонта. Однако руки все не доходят. Точнее, нет времени, да и жаль тратить его на благоустройство того, к чему я всю жизнь относился скептически: домашнего гнездышка.
Впрочем, дома у меня относительно прибрано.
Лифт вознес меня на мой этаж. Во всем здании стояла мертвая тишина. Голова у меня стала болеть ещё пуще. Я вошел в свою квартиру, открыл окно и впустил вместе с влажным воздухом дождь. Сбросив пиджак, я достал из холодильника бутылку водки и налил себе полстакана. Выпил, сразу полегчало. Я вспомнил об убитом сержанте, и мои тревоги стали казаться не столь уж тяжкими. Я ни минуты не сомневался, что стреляли в меня, но в темноте не заметили подмены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34