На мгновение на его красном лице промелькнуло выражение испуга и растерянности.
- А, милейший! - развязно воскликнул он, локтем захлопывая одну из створок шкафа. - Наконец-то я увидел вас! А то ведь всякую надежду потерял!..
Невский внутренне весь подобрался.
- Простите?
- Да вас, поди-ка, целый день все нет и нет. Вижу: подселили ко мне, а кого именно - не знаю. Непорядок, верно? Так вас как зовут, милейший? изображая бездну заинтересованности, курлыкнул массовик.
- Невский. Михаил Викторович, - сдержанно отрекомендовался Невский.
- Ну вот! Теперь - порядок. А я тут гадал, как моего соседа могут звать. А все невероятно просто! Жизнь полна подсказок. Куплетов, Савва Иннокентьевич. К вашим услугам, - он изогнулся, как бы приглашая Невского с удобствами располагаться, а сам тем временем прихлопнул позади себя и другую створку гардероба.
Невский присел на край кровати и достал из кармана пачку сигарет.
- Не возражаете?
- Ну, что вы, что вы! - замахал руками Куплетов. - Я сам дымлю, как паровоз, а в сердце у меня - кочегарка. Ха-ха! - он скроил довольно глупую гримасу и вдруг полез в свою тумбочку. Извлек оттуда круг дорогой теперь и достаточно дрянной полукопченой колбасы и с победным видом выложил на стол. - Вот, это - на закуску. И попить мы кое-что найдем... Алле! - Из той же тумбочки в мгновенье ока народилась поллитровка белой. - Что же, со свиданьицем, милейший, за знакомство! Все вопросы - отменить!
- Вон как.Неужто специально берегли? Да вы и впрямь шутник! - невольно усмехнулся Невский.
- Нет. Я нарочно ничего не делаю. Все - по-стихийному, но каждый раз буквально в точку. Волшебство! Давайте, не томите - вы же дома, черт возьми!
- Да, по большому счету, я не пью. - попробовал на всякий случай отвертеться Невский.
Куплетов обалдело замер, не донеся бутылку до стола.
- Нет, этого не может быть, - сказал он с пафосом провинциального актера-трагика. - Не может быть - и все. Ну, не бывает!
Невский, глядя на него, лишь мимолетно улыбнулся.
- Вообще-то вы, конечно, правы. - согласился он.
- Ну, я же чувствую людей, - мгновенно отозвался массовик.
- Вот только я не пью посередь дня, - заметил Невский. - Сами посудите, как-то так - до ужина. Нехорошо! К тому же в здешних правилах указано, чтоб в номерах не смели. Сам читал. И если обнаружат.
Но Куплетов был неумолим.
- Хм. как же это? - неподдельно огорчился он. - Ну и что, что написано?! Ведь не константа ж мировая! Этих указов вам знаете, сколько еще насуют?! Опухнете от них. Если каждый болван перед тем, как из кресла полететь, пожелает себя увековечить, чтоб и другие болванами смотрелись. Ого! Прямо обида получается. Да-да! Продавать-то - продают. Дороговато, правда, ну да ничего. И желудку на пользу. Перед ужином для аппетита - в самый раз. Чтоб соки побежали. Вы думаете, Куплетов фокусы показывает, на гармошке играет и напропалую пьет? Ни-ни! Зачем? Я, как и вы, - лечусь. Мне нельзя - печенка. Страшное дело!.. Но у меня сегодня - день рожденья. Круглым счетом - сорок три годочка. Понимаете?
- Ну ладно, пусть, - смягчился Невский. - Если уж такая дата.
Куплетов приволок из угла два сомнительно мытых казенных стакана, пытливо поглядел их на свет и затем опростал в них содержимое бутылки, примерно треть оставив про запас.
- Да, - вдруг спохватился он, - а чем же резать колбасу? Опять вниз за ножом бежать.
- Ничего, - остановил его Невский, - у меня есть. Я как знал.
Он присел на корточки, распахнул свою тумбочку, порылся в ней немного и, наконец, извлек на свет божий длинный охотничий нож в красивых самодельных кожаных ножнах с большим кольцом, чтобы носить на поясе.
Протерев широкое лезвие полотенцем, он принялся аккуратно нарезать колбасу.
- Жаль только, хлеба нет, - посетовал он между делом. - С хлебушком оно сытнее.
Нож привел Куплетова в восторг.
- Острый? - почему-то шепотом спросил он, глядя на сверкающий клинок.
- Как бритва. Это же булат! Тот самый, знаменитый, настоящий!
- Ой-ей-ей! - всплеснул руками ошарашенный Куплетов. - А откуда же сокровище такое?
- Да так, знаете. - уклончиво ответил Невский. - Подарили.
- Эх, везет же людям!.. - позавидовал Куплетов. - Дарят. Ну, поехали! - воскликнул он, беря стакан - внимательно и нежно. - За меня и за знакомство! Только так!
Глава 7
Вечером, в начале одиннадцатого, едва дождавшись, когда санаторцы разбредутся отдыхать и в доме воцарится относительная тишина, Невский побежал к Лидочке.
Она сидела в кресле под уютным стареньким торшером и что-то читала.
Окно было настежь, и налетавший ветер слегка раздувал задернутые шторы.
Увидав Невского, Лидочка отложила книгу и ласково, по-домашнему, улыбнулась.
- А вот и я. Не рано? - спросил он, плотно притворяя за собой дверь.
- Нет, - Лидочка мягко качнула головой.
- Но ведь - и не поздно?
- Конечно.
Она сидела, расслабленно опустив руки на вытертые подлокотники и смотрела на него спокойным, ясным, откровенным взглядом.
И в нем, в этом взгляде, что особенно приятно поразило Невского, не было никакого показного бесстыдства или неуемного, отчаянного желания.
Это был взгляд женщины, которая никого ни к чему не побуждает, но по первому же зову готова сделать все, чтоб было хорошо и ей, и другому.
Невский это понял, вернее, почувствовал - и в радостной нерешительности чуть замешкался у двери.
Прежняя его ироничность, прежнее фривольное легкомыслие теперь смотрелись бы натужно и нелепо.
Он совсем не ожидал, что дело сразу повернется так, и вместе с тем испытывал сейчас к этой женщине огромную благодарность.
Благодарность и. уважение.
Приятная стремительность событий всегда в нем вызывала уважительное чувство.
- Ну, что же вы стоите? - спросила она просто. - Проходите. Я поеду последним автобусом. - И, чуть помедлив, добавила: - Это нескоро.
Невский медленно шагнул в глубь комнаты, сердце у него бешено колотилось.
Бог ты мой, подумал он, да что же это? Я действительно волнуюсь, я воспринимаю все всерьез - вот так сюрприз!.. А почему бы, собственно, и нет? Ну, почему?! Ведь, если по большому счету, именно на это - с первой же минуты - я и уповал, хотел, чтоб было так и не иначе. Как восторженный мальчишка. И пускай!
Все так же мягко улыбаясь, Лидочка порывисто поднялась ему навстречу.
Но то озорное выражение глаз, которое, за исключением двух-трех моментов, было днем, теперь неожиданно и окончательно сменилось у нее другим - задумчивым и даже каким-то ласково-грустным.
В нем была в этот миг странная, тяжелая торжественность, но - никакого торжества.
Невский подошел к ней вплотную, и она доверчиво положила руки ему на грудь, высоко запрокинув голову, чтобы видеть его лицо.
И снова обжигающе-радостная волна, как тогда, в автобусе, захлестнула его.
Он обнял Лидочку и привлек к себе.
Она податливо уткнулась носом ему в плечо и на секунду так застыла...
Под врачебным халатиком на ней ничего не было.
И тогда он понял, что весь этот долгий вечер она его и впрямь ждала.
- Сними, - шепотом попросил Невский.
- И зачем ты только приехал сюда. - с нежным укором произнесла она.
- Чтобы быть с тобой, - сказал он первое, что пришло в голову.
И это было правдой.
В чем-то, может быть, банальной, даже откровенно пошловатой, но, как ни странно, единственной на этот миг и абсолютной правдой.
Просто - более изысканных слов вдруг отчего-то не нашлось.
Да разве в них вся суть?!
Она лишь неопределенно, с какой-то детской застенчивостью качнула головой и, бросив халат на спинку кресла, вновь устремила на Невского преданный взгляд - зовущий, ласковый, опять - восторженно-лучистый.
На улице было гадко.
Все очарование минувшего часа разом стерлось, потускнело и ушло.
Потому что здесь, на холодном ветру, под дождем, это казалось ненужным и непонятным.
Здесь была реальная жизнь, в которую никак не вмещались та тихая комната с зашторенным окном и горящим уютным торшером, та тихая радость и та красота.
Они торопливо, не обращая ни малейшего внимания на дождь и лужи под ногами, шагали по аллее: со стороны - двое просто знакомых людей, не так чтоб и накоротке, рядом друг с другом - даже не под руку.
Фонари размытыми зрачками таращились на них сквозь пелену дождя.
- Ветер-то какой!.. Ты не замерзнешь? - обеспокоенно заметил Невский.
- Нет.
- Может, я все-таки провожу?..
- До дома? Пожалуйста, перестань!
- Но.
- Забудь, ладно? - Она повернула к нему мокрое лицо. - Ничего не было.
Ему показалось, что она плачет.
- Ты сердишься на меня?
Секунду она помедлила с ответом.
- Нет. Почему ты так решил?
- Да просто. - Он пожал плечами и с неожиданной тоской вдруг произнес: - Ведь это ты сейчас решаешь. Ты - не я. Больше ничего не будет, да?
- Не надо загадывать, - тихо попросила она. - Может, и будет. - Она ласково взглянула на него и с едва заметным вздохом добавила: Действительно, тебе не надо было приезжать сюда.
Невский попробовал ее обнять, но Лидочка мягко отстранилась.
- Боишься, нас увидят? - удивился он. - Да все давным-давно спят!
- Не в этом дело. - покачала она головой. - Не торопись. Потом. Хорошо?
- Как знаешь. - с рассеянной улыбкой ответил он и взял ее под руку.
Они вышли из незапертых ворот и притулились у столба с указателем автобусной остановки.
Кругом не было ни души.
И никаких посторонних звуков - только негромкий, ровный шум дождя.
Слева, в темноте, послышалось натужное урчание и замелькали огоньки.
Они приближались, делаясь все ярче, пока не превратились, наконец, в две горящие фары рейсового автобуса.
- А вдруг проедет мимо? - с непонятною надеждой произнес Невский.
Лидочка только пожала плечами, словно говоря: нашел, о чем спрашивать!..
Холодный металлический корпус, шумно качнувшись вперед и назад, плотно встал.
В салоне сквозь мокрые стекла окон виднелись тени всего нескольких пассажиров.
С лязгом раздвинулись двери.
- Пойду, - просто и даже как-то буднично сказала Лидочка. - Давай прощаться.
На короткое мгновение Невский поймал ее руку и мягко потянул к себе.
Лидочка не сопротивлялась.
Тогда он обнял ее и крепко поцеловал в мокрые губы.
Водитель, поторапливая, дал гудок.
- Все было хорошо, да? - прошептал Невский, стараясь перехватить ее взгляд.
- Не надо об этом. - Она высвободилась из его объятий и шагнула к автобусу. - Спокойной ночи. И. не думай обо мне плохо.
- Да, Господи!.. - всплеснул он руками, но двери уже сомкнулись за нею, и автобус, мелькнув тусклой лентой окон, исчез в темноте.
В мире снова воцарился дождь.
Хорошо, если только вот на этот вечер и на эту ночь. А если на неделю вдруг зарядит? Или на весь срок? Брр.
Невский еще немного постоял, нахохлившись, сунув руки глубоко в карманы куртки, а потом развернулся и медленно побрел к санаторию.
Лишь сейчас до него дошло, что этот их прощальный поцелуй был единственный за целый вечер.
Первый и последний. Смешно!..
Невский зябко повел плечами и прибавил шагу.
Первый день в санатории истек.
Настроение было никакое.
Что ж, сказал себе Невский, подождем до утра.
Глава 8
Проснулся Невский по привычке очень рано - еще не было и семи утра.
Минут десять он по инерции нежился в мягкой постели, вяло вспоминая минувший день.
Лидочка, подумал он, и впрямь забавная девчонка. Это хорошо, что так получилось. Хорошо, что повстречал ее. А с другой стороны. У нее ведь муж, семья. И я - заезжий курортник, каких и до меня, наверное, хватало. Вот таких - случайных, приходяще-уходящих. Стоп! Я что, ревную? - удивился он. Да ерунда! К кому мне ревновать? К фантомам?! И с чего вдруг? Батюшки, неужто я и впрямь влюбился?!
От этой мысли ему сделалось щемяще-радостно и вместе с тем не по себе.
Он этого хотел - да! И при том - боялся.
Обыкновеннейшая психология закоренелого холостяка.
И все же - хорошо!
Потом внезапно в голову пришла еще одна шальная мысль: а не попробовать ли - вот сейчас, немедля! - повыдергивать из бороды дурацкие седые волоски, чтоб больше соответствовать предмету вожделений, так сказать?
Тут Невский не на шутку разозлился на себя.
Совсем уж, разбежался!.. Что он - люмпен секса, впавший в старческий маразм?! Да Лидочка сама, если угодно, невзирая ни на что!..
Нет, точно - у тебя поехали мозги, сказал себе печально Невский, ты, дружок, такие мысли брось, не то в грядущем ничего хорошего тебе не светит. Уж какой ты есть, таким и будь, а что другие скажут - это их забота. Главное - не дешевить и не придумывать чего-то там за остальных.
За остальных придумывать он, к сожалению, любил.
Иначе никогда не стал бы заниматься психологией. Не оказался бы в конечном счете здесь.
Кому сказать!..
Он глубоко вздохнул, раскрыл глаза и, сбросив одеяло, сел на край кровати.
Куплетова в номере не было.
Посреди стола лежала записка:
"Милейший! Я играю в карты".
Где, с кем - неизвестно.
Записка осталась еще с вечера, когда Невский вернулся в номер.
Стало быть, Куплетов ночевать не приходил.
Да уж, и впрямь - затейник!..
Невский быстро оделся и сунулся было в тумбочку, где стояла припасенная с поезда бутылочка "Байкала".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42