- Такой силач может быть опасен.
- Он закинет тебя отсюда прямо в Ладан, - поддержал его третий голос.
- Ага, - прохрипел четвертый. - Только он слишком глуп. Такого
здоровенного коня нельзя тащить, его надо толкать сзади.
Еще несколько хриплых голосов присоединились ко взрыву смеха. Кевин
подумал, что их должно быть около тридцати, засевших в камнях над дорогой.
Сейчас несколько человек должны были спуститься на дорогу впереди него и
позади, чтобы блокировать путь. Все они улыбались.
- Это он так отшлепал Билли, что он прибежал обратно, хныча и дрожа
как осиновый лист? - один из показавшихся впереди на дороге мужчин
глумливо ухмыльнулся.
- Нет, это, наверное, его лошадка, - рассмеялся кто-то наверху. -
Билли решил, что это его мамочка пришла за ним.
Некоторое время все они потешались подобным образом над Кевином, но
он не отвечал. Вместо этого он опустил меч обратно в ножны и выпрямился.
Это было их небольшое развлечение, игра, в которую они играли, приятно
проводя время, полностью уверенные в том, что Кевину некуда деваться. И
они станут смеяться над всем, что бы он ни сказал. Это были оборванцы,
грязная банда, сброд, одетый в лохмотья, вооруженный разнокалиберным
ржавым оружием. В основном, правда, это были луки и грязные мечи. И это -
наводящие ужас бандиты? И Кевин стал смотреть на того, кто заговорил
первым - на высокого человека на скале.
- Что заставило тебя поехать этой дорогой, молодой воин? -
осведомился главарь. - Или ты не слыхал, что эта дорога бывает опасной для
путешественников?
И снова зазвучали смешки и хихиканье.
- Я еду на запад, - ответил Кевин.
Одновременно он спокойно огляделся по сторонам, запоминая
расстановку, вооружение и настрой окруживших его людей.
- Нынче это не самое подходящее направление, дружок. Тебе придется
уплатить дорожный сбор.
Кевин небрежно кивнул.
- Я для того, чтобы собрать его, понадобилось двадцать пять... или
тридцать человек? - теперь Кевин в упор рассматривал четверых, заступивших
ему дорогу, не отводя взгляда. - Вы собираете дань такой оравой, потому
что вам не хватает сноровки или недостает храбрости?
На некоторых лицах улыбки растаяли. Главарь или человек, который им
казался, расхохотался.
- Может быть, ты и прорвешься. Сдается мне, что ты на это способен.
Но вот твой конь что-то не очень рвется в бой. Весьма странно, не так ли?
Кевин бросил взгляд на свой лук, свисающий с седла. Лук был натянут,
но отсыревшая тетива вряд ли послала бы стрелу дальше чем на двадцать
шагов. Возможно, однако, что бандиты об этом не догадывались.
- А может быть так, что если я воткну стрелу тебе в грудь, то
ситуация изменится к лучшему? - спросил он.
- Да, такая возможность существует, - спокойно согласился рослый
предводитель и кивнул. Слегка повернувшись, он махнул кому-то рукой.
- Однако твоя первостепенная задача лежит чуть дальше.
Из-за угла скалы показалась крупная, целиком закованная в доспехи
фигура и целенаправленно направилась к Кевину.
- Да, конечно... - пробормотал Кевин и повернулся к коню. Тот все еще
дрожал, расширив глаза и трепеща ноздрями. Кевин отстегнул свой щит с
необычными заостренными углами, который повесил на седло еще перед бурей.
Щит удобно, как просторный рукав, сел на руку, и Кевин потянулся за мечом.
Клинок с легким шелестом покинул ножны, и Кевин позволил себе еще раз
оглядеть всю банду, которая ухмылялась ему с окружающих высоких скал.
- Вам кажется, что у вас достанет сил справиться вот с этим?
Главарь рассмеялся в ответ:
- Мы просто понаблюдаем, в качестве посторонних.
- И резервной силы на случай, если этот ваш буйвол будет выпотрошен и
разрублен на бифштексы?
- О нет, отнюдь, - главарь глухо кашлянул. - Если ты его одолеешь,
можешь спокойно ехать дальше. Тем не менее... - он оглянулся на остальных,
и вокруг раздались подобострастные смешки, - должен предупредить, что
шансов у тебя маловато.
- Только не ставь на это все свои деньги, - глухо пробормотал Кевин.
Он начинал чувствовать, что гнев пытается овладеть им, и вверг свой
мозг в леденящий холод абсолютного спокойствия. Этому он хорошо выучился.
Он словно слышал слова Раскера, эхом отдающиеся в мозгу: "Ты должен
стать мечом, а меч станет тобой. Ты станешь центром собственного мира,
который будет ограничен лезвием твоего клинка. Гнева не должно быть, он
запрещен. Он отвлекает внимание. Если ты используешь его, то используй не
для того, чтобы распалять себя, а для того, чтобы выбить из колеи
противника".
Однажды выученное и отточенное долгими упражнениями, теперь это
приходило легко и быстро. Ледяное спокойствие овладело Кевином, он стал
мечом и всем, до чего меч мог дотянуться, он стал центром стального круга.
Спокойно он наблюдал за уверенным приближением огромной фигуры. "Это
скорее машина, чем человек", - подумал Кевин.
Металл позвякивал, а огромный меч со свистом рассекал воздух. Очень
большой человек. Может, это берсеркер? Длинный, двуручный меч. Большой
квадратный щит со странной эмблемой, весь во вмятинах. Странно
расширяющийся книзу шлем, закрывающий всю голову, с носовой гардой,
опускающейся вниз наподобие атакующей змеи. Восточный... сделан так, чтобы
производить впечатление демонического лица. Неподвижные глаза,
поблескивающие из-под забрала. Густая борода, обрамляющая угрюмый рот.
Никаких звуков, только лязгающие металлом шаги. Смерть в помятых доспехах.
Кевин принял оборонительную стойку.
Человек напал в обычной манере, атака по фронту, монументальная башня
на полном шагу. Щит выдвинут чуть вперед, меч взмыл над головой и
опустился, намереваясь рассечь Кевина от макушки до ягодиц. Кевин позволил
мечу опускаться, но вместо того чтобы заслониться щитом, как от него,
видимо, ожидалось, быстро отступил в сторону и парировал удар своим мечом,
не без труда отводя удар от своего правого плеча. Тяжелый удар в землю
отозвался легким сотрясением в коленях. В тот же миг Кевин нанес
оглушающий кистевой удар плашмя по боковой поверхности шлема. Такой удар
вовсе не предназначался для поражения, он должен был лишь сбить противника
с толку. Такой удар задавал тон битве. Он также расстраивал внимание
противника, заставляя некоторое время прислушиваться к звону в голове. И
немедленно он сделал обратное движение и повторил удар.
"Выводи из себя! - закричал Раскер откуда-то из прошлого. - Заставь
сражаться по твоим правилам!"
Этими двумя ударами Кевин достиг ожидаемого результата. Огромный
противник снова атаковал. Кевин легко поднырнул под удар, повернулся и
ткнул острием меча в то место, где оканчивалась кольчужная рубашка. Очень
редко когда бойцы бывали защищены в этом месте броней. Таким образом, этот
удар был едва ли не самым оскорбительным.
"Рассерди его! Заставь его сделать ошибку! Заставь забыть о его
подготовке!"
Противник тоже развернулся, сверкая глазами, больше похожий на
сгусток ярости, чем на человека.
- Ты сражаешься задницей, - сказал ему Кевин. - Давай-ка
по-серьезному.
Воин с воплем бросился в атаку. Кевин выстоял, парируя удары и
прикрываясь щитом, отводя от себя могучие удары его заостренными углами.
Кевин слышал, что раньше эта тактика называлась "атака в лоб"; это был
замысловатый способ добиться победы при помощи силы и ярости. Он позволил
противнику установить дистанцию и внезапно сам нарушил ее серией быстрых
контратакующих выпадов, и добился того, что кровь закапала с руки, с
подбородка и из-под мышки руки, в которой противник держал щит. Интересно,
как это понравилось наблюдателям?!
- Предлагаю тебе прекратить схватку, боец, - сказал Кевин, - иначе от
тебя мало что останется и твои доспехи рассыплются по частям.
Но атаки стали еще более неистовыми, и каждая сопровождалась низким,
утробным ревом. Противник не демонстрировал никакой боевой техники, одну
только грубую силу, которая и направляла звенящий меч. Кевину удавалось
держаться подальше от сверкающего лезвия, он парировал удары своим мечом,
принимая их на щит или на жесткие детали доспехов. Горы отзывались звонким
эхом, и лязг железа разносился далеко по окрестностям.
Кевин прекрасно понимал, что если ему придется отражать эти
сокрушительные удары полным щитом, то он потеряет свое преимущество. Пока
же ему удавалось избегать их, но и он не причинил сопернику никакого
особого вреда, если не считать нескольких неглубоких царапин, а также
погнутых доспехов. И он начинал уставать! Это не могло ему нравиться! Он
должен был быть способен поддерживать этот темп до тех пор, пока противник
не упадет, но Кевин чувствовал, как усталость сковывает мышцы рук.
Наступило время применить какой-нибудь прием, пока он еще мог сохранять
быстроту и подвижность.
Кевин сделал ложный выпад влево, слегка подавшись корпусом в эту же
сторону, уводя за собой и противника. Затем, принимая на щит ответный удар
противника, как бы случайно упал вправо. Раскер считал этот трюк
совершенно идиотским, так как слишком многое зависело от случайного
стечения обстоятельств. Кевин же полагал, что все должно строиться на
проворстве и точном расчете. Вся соль заключалась в том, чтобы заставить
противника приподнять щит, притворяясь, что упал по-настоящему в
результате принятого на щит мощного удара. В тот миг, когда его противник
двинулся на него, Кевин оказался ниже и за его большим щитом, и тогда он
дотянулся лезвием меча до того места, где наголенник соединялся с ножнами
- в этом месте, он знал, всегда остается незащищенный промежуток.
Это сработало. Кевин определил это по тому, как меч врубился в щель
со странным чавкающим звуком, и по сдавленному крику боли. Проворно
откатившись назад, Кевин вскочил на ноги и снова встал в боевую позицию.
Противник даже не взглянул на свое колено. Его дыхание со свистом
вырывалось сквозь стиснутые зубы, а блестящие глаза, не переставая,
буравили Кевина тяжелым мрачным взглядом. Выдвинув левую ногу вперед, он
застегнул коленное сочленение. Яркая кровь вытекала из щели и стекала вниз
по наголеннику. Тут Кевин услышал глухой ропот, доносившийся сверху,
оттуда, где стояли отдаленные бандиты.
- Не хочешь ли остановиться? - спросил он, переводя дыхание.
Противник его, однако, чуть не визжал от бешенства при каждом вздохе.
И снова он напал, отставляя искалеченную ногу таким образом, чтобы на нее
можно было опираться. Кевин уклонился.
- Я не хотел бы убивать тебя, боец!
Но противник продолжал наступать. Гротескная, прихрамывающая фигура в
доспехах размахивала огромным мечом и рвалась вперед.
Кевин оставил свою позицию, отступил на несколько шагов назад и
крикнул, обращаясь к долговязому главарю разбойников:
- Можете его остановить? Я бы не хотел убивать его, если меня не
вынудят!
- Похоже, тебе придется это сделать, - нахмурившись, отвечал главарь.
- Не думаю, что нам удастся его остановить, и я не завидую тебе, юный
вояка. Ты ранил его, и нам придется с этим что-то делать. Мы...
Стрела, пущенная сзади, отскочила от металлической пластины на спине
Кевина.
- Не убивайте его! - закричал главарь. - Он не нужен мне мертвым, ты,
глупое дерьмо!
- Ты меня не задел! - воскликнул Кевин.
Он повернулся так, чтобы встать спиной к тому краю дороги, который
круто обрывался вниз по горному склону. Взбешенный великан в доспехах
снова надвигался на него. Кевин направил свой меч прямо в перекошенное
лицо.
- Ты будешь первым, отродье, незаконнорожденный ублюдок!
И тут это случилось. Кевин услышал вопль ярости и страха, это визжал
его конь. Перед глазами образовалось какое-то мельтешение лиц, фигур и
движений, закрывая ему обзор. Кевин слегка сдвинулся, чтобы встретить
атаку громыхающих доспехов и наконец воплотить свое преимущество в быструю
и убедительную победу, когда изрядный булыжник врезался в его шлем. Кевин
на секунду отключился и поэтому неверно принял на щит тяжелый рубящий
удар. Щит повернулся на руке и врезался своим краем Кевину прямо в лицо.
Используя силу удара, Кевин бросился в сторону, неловко перекатился по
земле и снова вскочил на ноги. В этот момент что-то попало ему в ногу.
Затем перед глазами снова промелькнули искаженные картины того, как
несколько человек окружили коня и борются с ним, как взбешенное животное
бьет во всех направлениях мощными копытами и как нападающие катятся по
земле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50