И приближалась очень быстро, делая по меньшей мере тринадцать узлов.
– Вижу флаги Покаяны, – доложил сигнальщик.
– Что такое? Неужели Василиу возвращается? – удивился капитан.
Он в это время сдавал вахту помощнику, но решил задержаться.
– Похоже, что первым идет фрегат «Дюбрикано», – высказался помощник.
Капитан поднял подзорную трубу и долго присматривался.
– Похоже, да не совсем, – сказал он. – Кое-что отличается в рангоуте и такелаже.
– Они могли изменить проводку снастей, исправляя полученные в бою повреждения.
– Все может быть. Этот чистюля де Фридо-Бранш любит эксперименты. Но теперь его фрегат сильно напоминает…
– …Корвет «Гримальд»?
– Вот именно. Сигнальщик! Запросить пароль и название судна.
– Слушаюсь, обрат капитан.
Матрос быстро защелкал клавишами фонаря. Выждав положенные по уставу десять секунд, повторил запрос.
На приближающемся корабле замелькали ответные вспышки.
– Фрегат «Дюбрикано», – доложил сигнальщик. – Пароль – «Да пребудет свет над Пресветлой».
– Вроде все верно, – сказал помощник.
Сигнальщик нерешительно откашлялся.
– Еще одно сообщение, обрат капитан.
– Какое?
– ЧЕЛКАНТ ХВАЛЮ БДИТЕЛЬНОСТЬ ПРОДОЛЖАЙ ТОМ ЖЕ ДУХЕ АДМИРАЛЫ ВЫЙДЕШЬ ДЕ ФРИДО-БРАНШ.
Капитан побагровел.
– Чертов аристократ, – пробурчал он. – Никак не может без того, чтобы не уесть!
– Чудной у них все-таки курс, – заметил старпом.
– Да это он, де Фридо-Бранш, можешь не сомневаться. Узнаю по стилю. Высокомерная рожа!
– Я о другом, обрат капитан. Держат они прямо на нас и «Дюбрикано» заслоняет собой остальные корабли. Я не пойму, кто идет следом.
– Вроде бы еще один фрегат, покрупнее. Дальше – явно просматриваются паруса линейного корабля.
– Но какого именно?
– Потерпи, скоро узнаем.
* * *
Расстояние сократилось примерно до мили, когда на «Дюбрикано» вновь замелькали вспышки сигнального фонаря.
– «Уступите дорогу», – прочел капитан. – Сигнальщик, отвечай «Чего ради?».
– ИМЕЮ СРОЧНЫЕ ИЗВЕСТИЯ ДЛЯ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА ТЧК ВАСИЛИУ
– Что такое? Адмирал-аншеф плывет на фрегате?
– Эге! Да они, никак, расколошматили померанцев, – догадался помощник. – Торопятся похвастаться! Вот адмирал и перешел на самый быстроходный корабль. Думаю, де Фридо-Бранш не случайно нос задирает.
– Во-о как. Ну, теперь с этим Унзиболаном никакого сладу не будет! Победитель, якорь ему в раковину… Ладно, принять три румба вправо. Сейчас узнаем, кто там идет вторым и третьим у Василиу…
Рулевые переложили штурвал. Старший склонился над картушкой компаса. На палубе, подтягивая шкоты, засуетилась вахтенная команда. Слегка накренившись, «Чейро» освобождал курс эскадре.
И тут где-то за кормой вспыхнуло багровое пламя. Капитан, помощник, сигнальщик, вестовой матрос и даже рулевые – все повернулись одновременно.
Им открылось поразительное зрелище. Над островом Дабур стоял огненный столб, будто по недоброму волшебству там вдруг взял, да и возник извергающийся вулкан. В воздухе в виде освещенных точек висели каменные куски стен. Красные отблески четким контуром выделили стены и башни замка Контамар. От этого казалось, будто они раскалены. Секунд через пять докатились гул и грохот взрыва. А еще через пару секунд вдруг ударила пушка.
Низко просвистев над палубой «Чейро» и зацепив грота-ванты, ядро плюхнулось в воду.
– Салютуют ядром? – поразился помощник. – Да они уже нахлебались, кашалоты! На радостях…
Но корабль, назвавшийся «Дюбрикано», салютовать и не думал. Второе ядро ударило в фальшборт, взметнув кучу щепок. А затем заговорили все остальные орудия левого борта лже-«Дюбрикано».
Вахтенные матросы попадали на палубу, закрывая головы руками. Послышались характерный треск ломающегося дерева и очень неприятные звуки, похожие на те, которые издает пустая бочка, по которой изо всех сил колотят мокрой дубиной. Корвет при этом вздрагивал, как живой.
– Дьявол, – воскликнул помощник. – Молотят по ватерлинии! Надо что-то делать, обрат капитан.
Только после его слов капитан сумел выйти из оцепенения. Он еще не понял всего, что случилось, но уже чуял, что добром это не закончится. И что предпринять можно только одно – удирать.
– На руле!
– Есть на руле.
– Принять еще вправо! Увалиться под ветер. Боевая тревога!
«Чейро» поспешно покатился вправо, ложась на курс отхода. Но при этом инерция кренила корвет на противоположный борт. На тот самый, по которому колотили мокрой дубиной.
* * *
Капитан третьего ранга Най Челкант пришел во флот из сострадариев.
Но, в отличие от многих выдвиженцев ордена, морское дело он понимал. И опытом обладал изрядным, – довелось поплавать еще под начальством старого адмирала де Гевона. Поэтому звуки пустой бочки, по которой бьют мокрой дубиной, о многом ему поведали. Без всяких докладов он знал, что левый борт продырявлен. И что во время циркуляции внутрь корпуса будет вливаться море. Но выбора не было. Продолжать иди по курсу вдоль всей линии вражеских (а чьих же еще, спрут осьминогий!) кораблей означало самоубийство.
Снизу прибежал лейтенант-артиллерист.
– Обрат капитан! Есть раненые. Разбит станок орудия номер шесть. Имеем девять пробоин! Заливает…
– Заливает, говоришь? Тогда поставь людей к помпам, готовьте заглушки. Учить тебя, что ли?
– Слушаюсь…
– Так это не «Дюбрика-ано», – с разочарованием протянул старший помощник.
– Неужели? – саркастически спросил капитан.
– Так точно, не «Дюбрикано». Это – «Гримальд»! А следом идет тяжелый фрегат «Такона». А потом… О, мама моя родная!
– А потом – линейный корабль «Денхорн». Я и сам вижу. Вот что, братец. На верхней палубе я и без тебя управлюсь. Спустись-ка ты к кормовой батарее да проследи, чтоб там были готовы к открытию огня, как только увидят «Такону». Всех остальных канониров отправить на мачты. Паруса сейчас важнее пушек.
– Да, это верно, – признал старпом.
– И чего стоим? Ждем следующего залпа?
Помощника как ветром сдуло.
«Чейро» вышел наконец из циркуляции и начал удаляться от курса эскадры. Капитан Челкант с удовлетворением отметил, что крен едва ощущается, корабль не успел набрать много воды. По счастью, ядра «Гримальда» имели сравнительно небольшой калибр, всего двенадцать фунтов. Повезло. Только повезет ли дальше?
Повернувшись кормой к неприятелю, «Чейро» резко уменьшил свою обстреливаемую площадь. Но дистанция все еще не превышала полумили. Для опытных канониров это сущий пустяк. Челкант знал, что курфюрстовы пушки способны бить на вчетверо большее расстояние… «Интересно, почему это в Поммерне все вещи делают лучше, качественнее, чем в Покаяне?» – рассеянно подумал он.
* * *
Померанский корвет уже удалился в сторону Северного пролива. Но его место занимал куда более серьезный противник. С мощью бортового залпа до тридцати орудий и с главным калибром в двадцать четыре фунта фрегат «Такона» был способен меряться силами со многими линкорами. Корвет для него – развлечение…
«Чейро» тявкнул своей кормовой восьмифунтовкой. Ядро пролетело перед неприятельским бушпритом.
Най Челкант с досадой плюнул за борт. Поторопились, охломоны! Слишком буквально поняли приказ. Как только увидели, так сразу и пальнули. Да и прицел взяли высоковато.
Второй выстрел оказался удачнее – угодили в скулу «Таконы», чуть выше якорного клюза. Приятная, но всего лишь мелочь… Теперь, пока оба кормовых орудия снова зарядят, накатят да наведут, предстояло безмолвно ожидать ответа.
Фрегат с ответом не торопился, целился тщательно. Прошло едва ли не с полминуты, прежде чем одна из его палубных шестифунтовок первым же выстрелом прошила средний ряд парусов «Чейро». Вторая то же самое сделала с нижними парусами. Лишь после этого, еще раз снизив прицел, «Такона» заговорила главным калибром.
И посыпалось… Померанцы вели беглый огонь, били в корпус, и били очень удачно. Легкая килевая качка им практически не мешала. Почти каждую секунду корвет вздрагивал, над его кормой взлетали куски дерева и осколки стекла.
Какое-то шестое чувство заставило капитана Челканта перебежать с левого борта на правый. Ядро ударило в фальшборт как раз напротив того места, где он только что стоял. Пробив несколько слоев досок, массивный чугунный шар пролетел на шкафут и в щепы разнес корму спасательной шлюпки.
Челкант от многих морских волков слышал о том, что в любом бою шлюпки страдают от первых же попаданий. И не потому, что в них целятся специально, это получается как-то само собой. Теперь в справедливости этого закона он убедился воочию.
– Обрат капитан, обрат капитан…
По щеке рулевого текла кровь.
– Что, ранен?
– Ерунда, щепкой поцарапало. Только вот…
– Ну что?
– Судно не слушается руля…
Челкант похолодел. Этого еще не хватало! Он подбежал к штурвалу и крутнул его влево, вправо. Двойное колесо, на которое обычно ставили пару дюжих матросов, вращалось пугающе легко. Это означало одно – перебиты штуртросы…
Снизу, бережно придерживая забинтованную руку, пришел старпом.
– Кормовой батареи больше нет, – вяло сообщил он. – И делать там больше нечего. Сплошная каша. В ахтерпике вода. Откачивают.
– И все же иди туда.
– Зачем?
– Перебиты штуртросы. Организуй починку. Хоть зубами их держите! Понял?
– Слушаюсь, – все также вяло сказал помощник и поплелся к трапу.
* * *
На минуту «Чейро» получил передышку. «Такона» ушла, а «Денхорн» только выходил на траверз избитой кормы.
Управляясь одними парусами, рыская то вправо, то влево, корвет уползал вдоль берега в общем направлении норд-ост. С левого борта его догоняли волны, захлестывая пробоины. Однако ветер дул благопрятный, в бакштаг, и Челкант всех не занятых у помп матросов отправил на реи, даже одного из рулевых. Он молился только об одном, – чтобы «Денхорн» не хлестнул по мачтам «мотылями», устроив настоящую мясорубку.
И «Денхорн» проявил своеобразное добродушие, бил средним калибром, только ядрами, и лишь в корпус. Его грозные тридцатишестифунтовые пушки нижней палубы молчали. Видимо, берегли заряды для Ситэ-Ройяля.
Все же, когда линкор отстрелялся, состояние «Чейро» оказалось плачевным. Была разбита вторая шлюпка. По-прежнему не слушаясь руля, корвет осел кормой по самый балкон капитанской каюты, имея к тому же крен на левый борт. Матросы на всех трех помпах выбивались из сил, но волны лизали уже орудийные порты, вода проникла в крюйт-камеру, плескалась в трюме, и ее уровень неуклонно повышался. Оставался единственный выход.
Челкант приказал выбрать правые шкоты всех прямых парусов, а левые – травить. Потом, чтобы сместить центр парусности вперед, полностью оголили бизань.
Медленно и неохотно нос корабля повернулся к берегу. До него оставалась меньше трех миль. Должны были успеть.
– Все пушки верхней палубы – за борт! – тем не менее скомандовал капитан.
Ему вовсе не улыбалось барахтаться хотя и в летней, но не очень-то теплой водичке Студеного океана. Ему доводилось видеть, как из такой вот водички доставали еще вполне живых, даже сохранивших сознание людей. А потом они умирали, тоже в полном сознании. От переохлаждения…
Снизу поднялся вечно страдавший морской болезнью обрат эмиссар.
– Обрат Най, – заявил он. – Мне показалось, что у нас в трюме вода.
– Да что вы говорите, обрат мой сострадающий? – зло изумился Челкант. – И как же она туда попала?
– Наверное, где-то есть течь.
– А больше вы ничего на корабле не заметили?
– И за что вы так меня не любите? – укоризненно покачал головой эмиссар. – Я-то хоть – безвредный.
Тут бубудуск наконец догадался бросить взгляд на заваленную обломками палубу.
– Святой Корзин! Что здесь происходит?
– Бой здесь происходит, – багровея, ответил капитан.
– А почему тогда пушки выбрасывают?
– Слушай, ты хоть сейчас под ногами не путайся, а? Безвредный… Это еще не значит, что полезный.
* * *
ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА ЛИНЕЙНЫЙ КОРАБЛЬ «ХУГИАНА»
Водоизмещение – 1770 тонн. Четырехмачтовый барк. Максимальная зарегистрированная скорость – 16,5 узла. Вооружение – 84 чугунных орудия калибром до 36 фунтов. Экипаж – 768 человек Командир – капитан первого ранга Бартоломео Кассис.
Старый линейный корабль «Хугиана» давным-давно должен был отправиться на усиление флота Василиу. А вместо этого вторую неделю торчал под стенами замка Контамар. В ожидании свежего мяса, льда, солонины, сухарей и много чего еще.
Провиант никак не могли подвезти сначала из-за неразберихи с накладными, а потом из-за того, что интенданты всецело переключились на подготовку празднества Святой Пресветлой Ночи Откровения Корзина Бубудуска.
Все знали, что после этих торжеств жирные складские крысы еще не скоро придут в относительно рабочее состояние. И все же никто из экипажа, пользуясь случаем, не имел права сойти на берег. Причина заключалась в том, что интендантская служба его величества столь же капризна, своенравна и непредсказуема, как и сам базилевс-император.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
– Вижу флаги Покаяны, – доложил сигнальщик.
– Что такое? Неужели Василиу возвращается? – удивился капитан.
Он в это время сдавал вахту помощнику, но решил задержаться.
– Похоже, что первым идет фрегат «Дюбрикано», – высказался помощник.
Капитан поднял подзорную трубу и долго присматривался.
– Похоже, да не совсем, – сказал он. – Кое-что отличается в рангоуте и такелаже.
– Они могли изменить проводку снастей, исправляя полученные в бою повреждения.
– Все может быть. Этот чистюля де Фридо-Бранш любит эксперименты. Но теперь его фрегат сильно напоминает…
– …Корвет «Гримальд»?
– Вот именно. Сигнальщик! Запросить пароль и название судна.
– Слушаюсь, обрат капитан.
Матрос быстро защелкал клавишами фонаря. Выждав положенные по уставу десять секунд, повторил запрос.
На приближающемся корабле замелькали ответные вспышки.
– Фрегат «Дюбрикано», – доложил сигнальщик. – Пароль – «Да пребудет свет над Пресветлой».
– Вроде все верно, – сказал помощник.
Сигнальщик нерешительно откашлялся.
– Еще одно сообщение, обрат капитан.
– Какое?
– ЧЕЛКАНТ ХВАЛЮ БДИТЕЛЬНОСТЬ ПРОДОЛЖАЙ ТОМ ЖЕ ДУХЕ АДМИРАЛЫ ВЫЙДЕШЬ ДЕ ФРИДО-БРАНШ.
Капитан побагровел.
– Чертов аристократ, – пробурчал он. – Никак не может без того, чтобы не уесть!
– Чудной у них все-таки курс, – заметил старпом.
– Да это он, де Фридо-Бранш, можешь не сомневаться. Узнаю по стилю. Высокомерная рожа!
– Я о другом, обрат капитан. Держат они прямо на нас и «Дюбрикано» заслоняет собой остальные корабли. Я не пойму, кто идет следом.
– Вроде бы еще один фрегат, покрупнее. Дальше – явно просматриваются паруса линейного корабля.
– Но какого именно?
– Потерпи, скоро узнаем.
* * *
Расстояние сократилось примерно до мили, когда на «Дюбрикано» вновь замелькали вспышки сигнального фонаря.
– «Уступите дорогу», – прочел капитан. – Сигнальщик, отвечай «Чего ради?».
– ИМЕЮ СРОЧНЫЕ ИЗВЕСТИЯ ДЛЯ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА ТЧК ВАСИЛИУ
– Что такое? Адмирал-аншеф плывет на фрегате?
– Эге! Да они, никак, расколошматили померанцев, – догадался помощник. – Торопятся похвастаться! Вот адмирал и перешел на самый быстроходный корабль. Думаю, де Фридо-Бранш не случайно нос задирает.
– Во-о как. Ну, теперь с этим Унзиболаном никакого сладу не будет! Победитель, якорь ему в раковину… Ладно, принять три румба вправо. Сейчас узнаем, кто там идет вторым и третьим у Василиу…
Рулевые переложили штурвал. Старший склонился над картушкой компаса. На палубе, подтягивая шкоты, засуетилась вахтенная команда. Слегка накренившись, «Чейро» освобождал курс эскадре.
И тут где-то за кормой вспыхнуло багровое пламя. Капитан, помощник, сигнальщик, вестовой матрос и даже рулевые – все повернулись одновременно.
Им открылось поразительное зрелище. Над островом Дабур стоял огненный столб, будто по недоброму волшебству там вдруг взял, да и возник извергающийся вулкан. В воздухе в виде освещенных точек висели каменные куски стен. Красные отблески четким контуром выделили стены и башни замка Контамар. От этого казалось, будто они раскалены. Секунд через пять докатились гул и грохот взрыва. А еще через пару секунд вдруг ударила пушка.
Низко просвистев над палубой «Чейро» и зацепив грота-ванты, ядро плюхнулось в воду.
– Салютуют ядром? – поразился помощник. – Да они уже нахлебались, кашалоты! На радостях…
Но корабль, назвавшийся «Дюбрикано», салютовать и не думал. Второе ядро ударило в фальшборт, взметнув кучу щепок. А затем заговорили все остальные орудия левого борта лже-«Дюбрикано».
Вахтенные матросы попадали на палубу, закрывая головы руками. Послышались характерный треск ломающегося дерева и очень неприятные звуки, похожие на те, которые издает пустая бочка, по которой изо всех сил колотят мокрой дубиной. Корвет при этом вздрагивал, как живой.
– Дьявол, – воскликнул помощник. – Молотят по ватерлинии! Надо что-то делать, обрат капитан.
Только после его слов капитан сумел выйти из оцепенения. Он еще не понял всего, что случилось, но уже чуял, что добром это не закончится. И что предпринять можно только одно – удирать.
– На руле!
– Есть на руле.
– Принять еще вправо! Увалиться под ветер. Боевая тревога!
«Чейро» поспешно покатился вправо, ложась на курс отхода. Но при этом инерция кренила корвет на противоположный борт. На тот самый, по которому колотили мокрой дубиной.
* * *
Капитан третьего ранга Най Челкант пришел во флот из сострадариев.
Но, в отличие от многих выдвиженцев ордена, морское дело он понимал. И опытом обладал изрядным, – довелось поплавать еще под начальством старого адмирала де Гевона. Поэтому звуки пустой бочки, по которой бьют мокрой дубиной, о многом ему поведали. Без всяких докладов он знал, что левый борт продырявлен. И что во время циркуляции внутрь корпуса будет вливаться море. Но выбора не было. Продолжать иди по курсу вдоль всей линии вражеских (а чьих же еще, спрут осьминогий!) кораблей означало самоубийство.
Снизу прибежал лейтенант-артиллерист.
– Обрат капитан! Есть раненые. Разбит станок орудия номер шесть. Имеем девять пробоин! Заливает…
– Заливает, говоришь? Тогда поставь людей к помпам, готовьте заглушки. Учить тебя, что ли?
– Слушаюсь…
– Так это не «Дюбрика-ано», – с разочарованием протянул старший помощник.
– Неужели? – саркастически спросил капитан.
– Так точно, не «Дюбрикано». Это – «Гримальд»! А следом идет тяжелый фрегат «Такона». А потом… О, мама моя родная!
– А потом – линейный корабль «Денхорн». Я и сам вижу. Вот что, братец. На верхней палубе я и без тебя управлюсь. Спустись-ка ты к кормовой батарее да проследи, чтоб там были готовы к открытию огня, как только увидят «Такону». Всех остальных канониров отправить на мачты. Паруса сейчас важнее пушек.
– Да, это верно, – признал старпом.
– И чего стоим? Ждем следующего залпа?
Помощника как ветром сдуло.
«Чейро» вышел наконец из циркуляции и начал удаляться от курса эскадры. Капитан Челкант с удовлетворением отметил, что крен едва ощущается, корабль не успел набрать много воды. По счастью, ядра «Гримальда» имели сравнительно небольшой калибр, всего двенадцать фунтов. Повезло. Только повезет ли дальше?
Повернувшись кормой к неприятелю, «Чейро» резко уменьшил свою обстреливаемую площадь. Но дистанция все еще не превышала полумили. Для опытных канониров это сущий пустяк. Челкант знал, что курфюрстовы пушки способны бить на вчетверо большее расстояние… «Интересно, почему это в Поммерне все вещи делают лучше, качественнее, чем в Покаяне?» – рассеянно подумал он.
* * *
Померанский корвет уже удалился в сторону Северного пролива. Но его место занимал куда более серьезный противник. С мощью бортового залпа до тридцати орудий и с главным калибром в двадцать четыре фунта фрегат «Такона» был способен меряться силами со многими линкорами. Корвет для него – развлечение…
«Чейро» тявкнул своей кормовой восьмифунтовкой. Ядро пролетело перед неприятельским бушпритом.
Най Челкант с досадой плюнул за борт. Поторопились, охломоны! Слишком буквально поняли приказ. Как только увидели, так сразу и пальнули. Да и прицел взяли высоковато.
Второй выстрел оказался удачнее – угодили в скулу «Таконы», чуть выше якорного клюза. Приятная, но всего лишь мелочь… Теперь, пока оба кормовых орудия снова зарядят, накатят да наведут, предстояло безмолвно ожидать ответа.
Фрегат с ответом не торопился, целился тщательно. Прошло едва ли не с полминуты, прежде чем одна из его палубных шестифунтовок первым же выстрелом прошила средний ряд парусов «Чейро». Вторая то же самое сделала с нижними парусами. Лишь после этого, еще раз снизив прицел, «Такона» заговорила главным калибром.
И посыпалось… Померанцы вели беглый огонь, били в корпус, и били очень удачно. Легкая килевая качка им практически не мешала. Почти каждую секунду корвет вздрагивал, над его кормой взлетали куски дерева и осколки стекла.
Какое-то шестое чувство заставило капитана Челканта перебежать с левого борта на правый. Ядро ударило в фальшборт как раз напротив того места, где он только что стоял. Пробив несколько слоев досок, массивный чугунный шар пролетел на шкафут и в щепы разнес корму спасательной шлюпки.
Челкант от многих морских волков слышал о том, что в любом бою шлюпки страдают от первых же попаданий. И не потому, что в них целятся специально, это получается как-то само собой. Теперь в справедливости этого закона он убедился воочию.
– Обрат капитан, обрат капитан…
По щеке рулевого текла кровь.
– Что, ранен?
– Ерунда, щепкой поцарапало. Только вот…
– Ну что?
– Судно не слушается руля…
Челкант похолодел. Этого еще не хватало! Он подбежал к штурвалу и крутнул его влево, вправо. Двойное колесо, на которое обычно ставили пару дюжих матросов, вращалось пугающе легко. Это означало одно – перебиты штуртросы…
Снизу, бережно придерживая забинтованную руку, пришел старпом.
– Кормовой батареи больше нет, – вяло сообщил он. – И делать там больше нечего. Сплошная каша. В ахтерпике вода. Откачивают.
– И все же иди туда.
– Зачем?
– Перебиты штуртросы. Организуй починку. Хоть зубами их держите! Понял?
– Слушаюсь, – все также вяло сказал помощник и поплелся к трапу.
* * *
На минуту «Чейро» получил передышку. «Такона» ушла, а «Денхорн» только выходил на траверз избитой кормы.
Управляясь одними парусами, рыская то вправо, то влево, корвет уползал вдоль берега в общем направлении норд-ост. С левого борта его догоняли волны, захлестывая пробоины. Однако ветер дул благопрятный, в бакштаг, и Челкант всех не занятых у помп матросов отправил на реи, даже одного из рулевых. Он молился только об одном, – чтобы «Денхорн» не хлестнул по мачтам «мотылями», устроив настоящую мясорубку.
И «Денхорн» проявил своеобразное добродушие, бил средним калибром, только ядрами, и лишь в корпус. Его грозные тридцатишестифунтовые пушки нижней палубы молчали. Видимо, берегли заряды для Ситэ-Ройяля.
Все же, когда линкор отстрелялся, состояние «Чейро» оказалось плачевным. Была разбита вторая шлюпка. По-прежнему не слушаясь руля, корвет осел кормой по самый балкон капитанской каюты, имея к тому же крен на левый борт. Матросы на всех трех помпах выбивались из сил, но волны лизали уже орудийные порты, вода проникла в крюйт-камеру, плескалась в трюме, и ее уровень неуклонно повышался. Оставался единственный выход.
Челкант приказал выбрать правые шкоты всех прямых парусов, а левые – травить. Потом, чтобы сместить центр парусности вперед, полностью оголили бизань.
Медленно и неохотно нос корабля повернулся к берегу. До него оставалась меньше трех миль. Должны были успеть.
– Все пушки верхней палубы – за борт! – тем не менее скомандовал капитан.
Ему вовсе не улыбалось барахтаться хотя и в летней, но не очень-то теплой водичке Студеного океана. Ему доводилось видеть, как из такой вот водички доставали еще вполне живых, даже сохранивших сознание людей. А потом они умирали, тоже в полном сознании. От переохлаждения…
Снизу поднялся вечно страдавший морской болезнью обрат эмиссар.
– Обрат Най, – заявил он. – Мне показалось, что у нас в трюме вода.
– Да что вы говорите, обрат мой сострадающий? – зло изумился Челкант. – И как же она туда попала?
– Наверное, где-то есть течь.
– А больше вы ничего на корабле не заметили?
– И за что вы так меня не любите? – укоризненно покачал головой эмиссар. – Я-то хоть – безвредный.
Тут бубудуск наконец догадался бросить взгляд на заваленную обломками палубу.
– Святой Корзин! Что здесь происходит?
– Бой здесь происходит, – багровея, ответил капитан.
– А почему тогда пушки выбрасывают?
– Слушай, ты хоть сейчас под ногами не путайся, а? Безвредный… Это еще не значит, что полезный.
* * *
ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА ЛИНЕЙНЫЙ КОРАБЛЬ «ХУГИАНА»
Водоизмещение – 1770 тонн. Четырехмачтовый барк. Максимальная зарегистрированная скорость – 16,5 узла. Вооружение – 84 чугунных орудия калибром до 36 фунтов. Экипаж – 768 человек Командир – капитан первого ранга Бартоломео Кассис.
Старый линейный корабль «Хугиана» давным-давно должен был отправиться на усиление флота Василиу. А вместо этого вторую неделю торчал под стенами замка Контамар. В ожидании свежего мяса, льда, солонины, сухарей и много чего еще.
Провиант никак не могли подвезти сначала из-за неразберихи с накладными, а потом из-за того, что интенданты всецело переключились на подготовку празднества Святой Пресветлой Ночи Откровения Корзина Бубудуска.
Все знали, что после этих торжеств жирные складские крысы еще не скоро придут в относительно рабочее состояние. И все же никто из экипажа, пользуясь случаем, не имел права сойти на берег. Причина заключалась в том, что интендантская служба его величества столь же капризна, своенравна и непредсказуема, как и сам базилевс-император.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69