Штоц уже идет с оборудованием для перекачки топлива. Дэйн? Раэль?
– Складские отсеки заполнены. Не могу прочитать надписей. Может, позже сумеем вскрыть эти коробки. Только что вошел в гидролабораторию... – Торсон умолк, и Раэль услышала, как помощник суперкарго сделал шумный вдох.
– Нашел что-то? – с беспокойством спросил Рип.
– Кого-то, – хрипло ответил Дэйн. – Двое каких-то.., не люди. Корабельные кошки. Состояние довольно паршивое.
Раэль вздрогнула.
– Сейчас приду, – пообещала она. И снова переключила внимание на медицинский компьютер. Очень осторожно попробовала несколько комбинаций клавиш. Наконец экран вспыхнул, и на нем появилось меню изображений, но рядом с каждым была пара символов, похожих на пустые скобки.
Девушка еще раз нажала на те же клавиши, и на мониторе появился новый набор пустых скобок.
– Медицинский журнал скорее всего стерт, – доложила она.
– То же самое с бортовым журналом и навигационным компьютером, – отозвался Рип. – Похоже, корабль покинут организованно.
Раэль покачала головой, выключила компьютер и отправилась на камбуз. Она снова проверила сканером, нет ли биологической угрозы, но прибор ничего не показал. Найдя консоль камбуза, девушка активизировала ее, пользуясь теми кнопками, которые больше всего походили на сработавшие в лазарете. Засветился дисплей, загорелись лампочки на самой консоли и на каждом из множества стенных шкафчиков в небольшой комнате. Но ничего больше добиться не удалось.
Раэль вышла из помещения и поспешила вниз, в складской отсек. Он был больше, чем на «Королеве», поэтому потребовалось некоторое время, чтобы отыскать Дэйна Торсона.
Помощник суперкарго оторвался от табло и пошел рядом с доктором.
– Сюда.
Он провел ее по коридору между поставленными друг на друга контейнерами к другому проходу. Раэль внутренне напряглась, но, несмотря на намерение держаться невозмутимо и профессионально, когда она увидела два маленьких тельца, у нее зачесались глаза. На теле кошек не было никаких следов насилия; они, свернувшись, прижались друг к другу и тихонько лежали у двери. Сначала одна, а потом и другая подняли головы, и четыре глаза слабо поприветствовали гостей.
– Просто дал им несколько капель воды, – сказал Дэйн. – Кажется, помогло.
Он говорил извиняющимся голосом, словно опасался, что принял ошибочное решение.
– Правильно сделал, – ответила Раэль. – Я им дам еще немного, а потом, думаю, нам лучше их оставить. Мы с Крэйгом принесем контейнер и переправим их в лабораторию на «Королеву».
Доктор занялась своим диагностическим прибором, что дало ей время овладеть своими чувствами. Снова дисплей показал отсутствие какой-либо известной опасности для жизни, хотя, разумеется, всегда был шанс появления нового и смертельного для человека организма. На борту «Королевы» они смогут изолировать кошек и более обстоятельно обследовать животных, пока те выздоравливают.
– Похоже, их случайно здесь заперли, – сказала Раэль, радуясь, что ее голос звучит наконец бесстрастно.
– Чуть не умерли с голоду, – кивнул Дэйн.
Раэль осторожно капнула по несколько капель воды из своей фляжки на мордочку каждой кошки и смотрела, как шершавые язычки слизывают влагу. Когда кошки перестали проявлять интерес к воде, она достала из ранца с инструментами тонкое и легкое одеяло, развернула его, а потом сложила так, что получилось нечто вроде гнезда. Раэль хотелось, чтобы животным было тепло, пока за ними подоспеет помощь.
Наконец девушка отошла от кошек и оглядела гидропонную систему.
Дэйн показал на ряды растений:
– К счастью, они оставили здесь все работать в автоматическом режиме. Кошки, наверно, добывали воду, слизывая влагу с листьев после полива.
Раэль остановилась, чтобы рассмотреть незнакомые растения. Некоторые из них были обгрызены: видно, кошки пробовали их есть.
– Здесь должны быть какие-нибудь паразиты. Иначе, похоже, кошки все съели бы. – Раэль показала на полусъеденный желтый, напоминающий тыкву плод.
Дэйн кивнул, медленно пробираясь между растениями.
Раэль повернула в другую стороны и, заметив свет лампочек, едва видимый сквозь сине-зеленые листья, поспешила туда. Небольшая консоль, установленная в крохотной комнатке, почти скрытая разросшимися растениями и высоким сиденьем, мерцала датчиками. Прямо под ней валялись книги, голографические кубики и бесчисленный личные принадлежности. Раэль подумала, что все эти предметы, наверно, лежали на выступе, в который была встроена компьютерная консоль, а кошки свалили их.
Когда она дотронулась до уже знакомой комбинации клавиш, то на экране появилось меню, предлагавшее выбор команд, которые Раэль, конечно же, не могла прочитать.
– В гидролаборатории есть действующий компьютер, – сообщила она по общей связи.
– Хорошо, – отозвался Рип. – Больше нигде ничего нет, все стерто.
Раэль смотрела на экран перед собой и думала, что, наверно, это единственный след, который поможет определить хозяев корабля. Ее первым побуждением было переписать все, что находилось в компьютере, однако она не потянулась к коробочке на поясе, где хранились квантопленки.
Какая бы система передачи данных ни была у этого компьютера, она отличалась от земных стандартов – нигде не было видно маленького круглого гнезда, куда вставляют цилиндр с пленкой.
Появился Дэйн. Он потянулся к консоли, но отдернул руку.
– Не стоит рисковать – можно нарушить рабочий режим.
Раэль кивнула:
– Точно. Оставим Тангу. Если кто и может с этим разобраться, так только он.
Они покинули лабораторию и пошли назад по складским проходам. Дэйн молча вышагивал рядом с доктором. Девушка посмотрела на штабели груза на большой платформе и, к собственному удивлению, узнала некоторые надписи.
– Разве это написано не по-ански? А вон там – по-персидски. Наверно, этот корабль бывал в затахских колониях или торговал затахскими товарами. Но вот остальные...
– Большинство из них – канддойдские, как мне кажется, – неуверенно произнес Дэйн.
Вспышка веселости чуть было не заставила Раэль засмеяться. Конечно, он бы узнал эти надписи. Большая часть команды занималась изучением разрозненных данных о канддойдской сфере влияния, как только «Королева» нырнула в гипер. Если Раэль сосредоточилась на биологической информации, то Дэйн Торсон и Ян Ван Райк изучали культуру – все, что им могло понадобиться, если доведется установить торговые отношения.
Собственно говоря, в этом ничего смешного еще не было.
Всякая хорошая команда по крохам собирала доступную информацию, направляясь к новым территориям. Дело было в его поведении и в том, что Дэйн, одетый, как и она, в бесполый биозащитный костюм, все еще ни разу не взглянул на нее.
Подойдя к штабелю контейнеров необычной формы, чтобы лучше их рассмотреть, Раэль изо всех сил постаралась придать своему лицу непроницаемое выражение, просто на тот случай, если Дэйн вдруг заглянет ей в шлем. Мысленно доктор перенеслась назад на Кануче, на открытый рынок Канучетауна, где она взяла отрез великолепного синего торнского шелка и изобразила несколько основных движений танца Ибиса.
Тогда ей хотелось помочь своему старому товарищу по команде Деку Татаркоффу выгодно продать товар, и она думала лишь о том, как красиво шелк развевается и взлетает в воздух.
Она совсем не обращала внимания на то, какое впечатление танец производит на зрителей, и, случайно взглянув на высокого светловолосого помощника суперкарго, увидела на его лице то, что считала совершенно нормальным, – здоровое мужское одобрение; но это выражение почти сразу же сменилось замешательством, а потом какой-то неловкостью.
– Кошки, кое-какие человеческие предметы, расположение предметов в пределах досягаемости... Все это как будто указывает на гуманоидов, правда? – сказала Раэль сухим, профессиональным тоном.
Дэйн, казалось, обрадовался нейтральной теме беседы.
– На некоторых контейнерах есть написанные от руки добавления. Я такого начертания никогда не встречал.
Раэль кивнула, и они продолжали идти по безмолвным коридорам среди грузов. Но думала девушка не о неизвестной письменности, а о Дэйне Торсоне, который на «Королеве Солнца» был самой удивительной аномалией. В памяти возник также чрезвычайно яркий зрительный образ: Дэйн работает, как безумный, выбрасывая в море горящие бочки с нитратом аммония, не только не обращая внимания на полученные им очень болезненные ожоги, но и невзирая на то что в любой момент его может разнести в клочья. После, вместо того чтобы делиться своими впечатлениями или ожидать похвал, Дэйн, казалось, хотел прикинуться, будто ничего такого вообще не происходило.
Раэль была врачом, и хотя ее основной специальностью была эпидемиология, она тщательно изучала психологию человека и ксенопсихологию. Дэйн представлял собой настоящий клубок занятнейших противоречий, распутать который манил ее профессиональный азарт.
Впрочем, жизненный опыт научил девушку терпению.
Минуя люк, ведущий обратно к входному шлюзу, Раэль сказала:
– Вероятно, мы никогда не сможем полностью классифицировать все разнообразие человеческой биологии в космосе.
– В училище нам говорили, что на Земле эволюция длилась миллионы лет. На других планетах, особенно там, где условия для человека не очень благоприятны, она может занять всего несколько поколений, – ответил Дэйн.
– Мы обладаем поразительной приспособляемостью, – заметила Раэль. – Хотя иногда несем чудовищные потери... – Она вспомнила о нескольких ужасных трагедиях в истории Земли, описанных сухим академическим языком в учебных пленках. – И совершенно неизбежно, что в отдельных случаях люди пытаются помочь адаптационному процессу методами биоинженерии.
Дэйн заморгал и посмотрел на девушку.
– Я думал, это противозаконно.
– Так оно и есть – в пределах Федерации, – ответила она. – Но чем дальше от федеративной юрисдикции, тем охотнее люди готовы рисковать. К несчастью, колониям это тоже блага не приносит.
Раэль замолчала, но по глазам Дэйна видела, какое впечатление произвели ее слова. Да, жестокими уроками стали некоторые жуткие случаи, когда нечистоплотные биоинженеры, нарушая закон, проводили эксперименты по выращиванию сверхчеловека. Большинство из них быстро заканчивалось неудачей; но Раэль и ее наиболее впечатлительных сокурсников неотступно преследовали истории о биоинженерах, желавших помочь людям быстрее адаптироваться на той или иной планете, что приводило к неожиданным и трагическим результатам.
Стряхнув с себя эти мысли, Раэль увидела, что все уже собрались в шлюзе. Сюда же только что прибыл Штоц.
Рип сказал:
– Дэйн, капитан хочет, чтобы ты остался здесь и помог перекачать топливо. Раэль, ты можешь возвратиться на «Королеву» и заняться доставкой кошек. Тау уже приготовил для этого все необходимое и ждет тебя на том конце кабеля.
– Отлично, – отозвалась Раэль. Это была работа, которая нравилась ей больше всего, – спасать жизни.
Глава 3
Команда мотористов, Дэйн в их числе, с волнением наблюдала, как Иоганн Штоц осторожно вынул из контрольного отвода горловины двигателя пипетку, изготовленную из платинового сплава. На ее кончике сверкала одна-единственная капля топлива, имевшая не форму слезы, как это было бы вблизи планеты, а совершенно шарообразную в условиях микрогравитации космического корабля.
Главный инженер медленно вставил пипетку в анализатор топлива – довольно объемный цилиндр с небольшим дисплеем в верхней части.
Интересно, подумал Дэйн, хотя все на чужом корабле очень отличалось от человеческих норм, конструкция двигателей была почти идентичной; подтверждение того, чему их учили в Школе: культуры меняются, а физика – нет.
Штоц вытащил пипетку и запер затвор анализатора. Он быстро перебрал пальцами клавиши на консоли цилиндра, который начал рычать и щелкать. На дисплее вспыхнули символы.
Потом анализатор издал звук «у-у-умп» и умолк.
– Ну вот! – воскликнул Штоц, глядя на дисплей. – Две трети с четвертью массы сверхтяжелые. Ганесий, калиумий, локий. Смесь не наша, но с катализаторным экраном номер десять и в режиме подачи ноль-шестьсот пойдет.
Команда по-разному выразила удовлетворение и облегчение – от тихой улыбки Джаспера Викса до шуточек Али Камила.
Али экстравагантным жестом включил межкорабельный интерком:
– Капитан, у нас есть топливо.
Штоц поднял глаза.
– Спроси у него, сколько он хочет перекачать. Нам понадобится минимум тридцать процентов, чтобы сбросить скорость и войти в док.
Али кивнул и передал вопрос.
После короткой паузы послышался голос капитана Джелико:
– Возьмите половину. Сколько это займет времени?
– Не больше четырех часов, – ответил Штоц.
– Управьтесь за три, – сказал Джелико, и интерком отключился.
– Все слышали? – спросил инженер.
Команда принялась задело. Камил отправился наружу, чтобы принять топливный шланг, который уже тащил с «Королевы» Рип Шэннон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
– Складские отсеки заполнены. Не могу прочитать надписей. Может, позже сумеем вскрыть эти коробки. Только что вошел в гидролабораторию... – Торсон умолк, и Раэль услышала, как помощник суперкарго сделал шумный вдох.
– Нашел что-то? – с беспокойством спросил Рип.
– Кого-то, – хрипло ответил Дэйн. – Двое каких-то.., не люди. Корабельные кошки. Состояние довольно паршивое.
Раэль вздрогнула.
– Сейчас приду, – пообещала она. И снова переключила внимание на медицинский компьютер. Очень осторожно попробовала несколько комбинаций клавиш. Наконец экран вспыхнул, и на нем появилось меню изображений, но рядом с каждым была пара символов, похожих на пустые скобки.
Девушка еще раз нажала на те же клавиши, и на мониторе появился новый набор пустых скобок.
– Медицинский журнал скорее всего стерт, – доложила она.
– То же самое с бортовым журналом и навигационным компьютером, – отозвался Рип. – Похоже, корабль покинут организованно.
Раэль покачала головой, выключила компьютер и отправилась на камбуз. Она снова проверила сканером, нет ли биологической угрозы, но прибор ничего не показал. Найдя консоль камбуза, девушка активизировала ее, пользуясь теми кнопками, которые больше всего походили на сработавшие в лазарете. Засветился дисплей, загорелись лампочки на самой консоли и на каждом из множества стенных шкафчиков в небольшой комнате. Но ничего больше добиться не удалось.
Раэль вышла из помещения и поспешила вниз, в складской отсек. Он был больше, чем на «Королеве», поэтому потребовалось некоторое время, чтобы отыскать Дэйна Торсона.
Помощник суперкарго оторвался от табло и пошел рядом с доктором.
– Сюда.
Он провел ее по коридору между поставленными друг на друга контейнерами к другому проходу. Раэль внутренне напряглась, но, несмотря на намерение держаться невозмутимо и профессионально, когда она увидела два маленьких тельца, у нее зачесались глаза. На теле кошек не было никаких следов насилия; они, свернувшись, прижались друг к другу и тихонько лежали у двери. Сначала одна, а потом и другая подняли головы, и четыре глаза слабо поприветствовали гостей.
– Просто дал им несколько капель воды, – сказал Дэйн. – Кажется, помогло.
Он говорил извиняющимся голосом, словно опасался, что принял ошибочное решение.
– Правильно сделал, – ответила Раэль. – Я им дам еще немного, а потом, думаю, нам лучше их оставить. Мы с Крэйгом принесем контейнер и переправим их в лабораторию на «Королеву».
Доктор занялась своим диагностическим прибором, что дало ей время овладеть своими чувствами. Снова дисплей показал отсутствие какой-либо известной опасности для жизни, хотя, разумеется, всегда был шанс появления нового и смертельного для человека организма. На борту «Королевы» они смогут изолировать кошек и более обстоятельно обследовать животных, пока те выздоравливают.
– Похоже, их случайно здесь заперли, – сказала Раэль, радуясь, что ее голос звучит наконец бесстрастно.
– Чуть не умерли с голоду, – кивнул Дэйн.
Раэль осторожно капнула по несколько капель воды из своей фляжки на мордочку каждой кошки и смотрела, как шершавые язычки слизывают влагу. Когда кошки перестали проявлять интерес к воде, она достала из ранца с инструментами тонкое и легкое одеяло, развернула его, а потом сложила так, что получилось нечто вроде гнезда. Раэль хотелось, чтобы животным было тепло, пока за ними подоспеет помощь.
Наконец девушка отошла от кошек и оглядела гидропонную систему.
Дэйн показал на ряды растений:
– К счастью, они оставили здесь все работать в автоматическом режиме. Кошки, наверно, добывали воду, слизывая влагу с листьев после полива.
Раэль остановилась, чтобы рассмотреть незнакомые растения. Некоторые из них были обгрызены: видно, кошки пробовали их есть.
– Здесь должны быть какие-нибудь паразиты. Иначе, похоже, кошки все съели бы. – Раэль показала на полусъеденный желтый, напоминающий тыкву плод.
Дэйн кивнул, медленно пробираясь между растениями.
Раэль повернула в другую стороны и, заметив свет лампочек, едва видимый сквозь сине-зеленые листья, поспешила туда. Небольшая консоль, установленная в крохотной комнатке, почти скрытая разросшимися растениями и высоким сиденьем, мерцала датчиками. Прямо под ней валялись книги, голографические кубики и бесчисленный личные принадлежности. Раэль подумала, что все эти предметы, наверно, лежали на выступе, в который была встроена компьютерная консоль, а кошки свалили их.
Когда она дотронулась до уже знакомой комбинации клавиш, то на экране появилось меню, предлагавшее выбор команд, которые Раэль, конечно же, не могла прочитать.
– В гидролаборатории есть действующий компьютер, – сообщила она по общей связи.
– Хорошо, – отозвался Рип. – Больше нигде ничего нет, все стерто.
Раэль смотрела на экран перед собой и думала, что, наверно, это единственный след, который поможет определить хозяев корабля. Ее первым побуждением было переписать все, что находилось в компьютере, однако она не потянулась к коробочке на поясе, где хранились квантопленки.
Какая бы система передачи данных ни была у этого компьютера, она отличалась от земных стандартов – нигде не было видно маленького круглого гнезда, куда вставляют цилиндр с пленкой.
Появился Дэйн. Он потянулся к консоли, но отдернул руку.
– Не стоит рисковать – можно нарушить рабочий режим.
Раэль кивнула:
– Точно. Оставим Тангу. Если кто и может с этим разобраться, так только он.
Они покинули лабораторию и пошли назад по складским проходам. Дэйн молча вышагивал рядом с доктором. Девушка посмотрела на штабели груза на большой платформе и, к собственному удивлению, узнала некоторые надписи.
– Разве это написано не по-ански? А вон там – по-персидски. Наверно, этот корабль бывал в затахских колониях или торговал затахскими товарами. Но вот остальные...
– Большинство из них – канддойдские, как мне кажется, – неуверенно произнес Дэйн.
Вспышка веселости чуть было не заставила Раэль засмеяться. Конечно, он бы узнал эти надписи. Большая часть команды занималась изучением разрозненных данных о канддойдской сфере влияния, как только «Королева» нырнула в гипер. Если Раэль сосредоточилась на биологической информации, то Дэйн Торсон и Ян Ван Райк изучали культуру – все, что им могло понадобиться, если доведется установить торговые отношения.
Собственно говоря, в этом ничего смешного еще не было.
Всякая хорошая команда по крохам собирала доступную информацию, направляясь к новым территориям. Дело было в его поведении и в том, что Дэйн, одетый, как и она, в бесполый биозащитный костюм, все еще ни разу не взглянул на нее.
Подойдя к штабелю контейнеров необычной формы, чтобы лучше их рассмотреть, Раэль изо всех сил постаралась придать своему лицу непроницаемое выражение, просто на тот случай, если Дэйн вдруг заглянет ей в шлем. Мысленно доктор перенеслась назад на Кануче, на открытый рынок Канучетауна, где она взяла отрез великолепного синего торнского шелка и изобразила несколько основных движений танца Ибиса.
Тогда ей хотелось помочь своему старому товарищу по команде Деку Татаркоффу выгодно продать товар, и она думала лишь о том, как красиво шелк развевается и взлетает в воздух.
Она совсем не обращала внимания на то, какое впечатление танец производит на зрителей, и, случайно взглянув на высокого светловолосого помощника суперкарго, увидела на его лице то, что считала совершенно нормальным, – здоровое мужское одобрение; но это выражение почти сразу же сменилось замешательством, а потом какой-то неловкостью.
– Кошки, кое-какие человеческие предметы, расположение предметов в пределах досягаемости... Все это как будто указывает на гуманоидов, правда? – сказала Раэль сухим, профессиональным тоном.
Дэйн, казалось, обрадовался нейтральной теме беседы.
– На некоторых контейнерах есть написанные от руки добавления. Я такого начертания никогда не встречал.
Раэль кивнула, и они продолжали идти по безмолвным коридорам среди грузов. Но думала девушка не о неизвестной письменности, а о Дэйне Торсоне, который на «Королеве Солнца» был самой удивительной аномалией. В памяти возник также чрезвычайно яркий зрительный образ: Дэйн работает, как безумный, выбрасывая в море горящие бочки с нитратом аммония, не только не обращая внимания на полученные им очень болезненные ожоги, но и невзирая на то что в любой момент его может разнести в клочья. После, вместо того чтобы делиться своими впечатлениями или ожидать похвал, Дэйн, казалось, хотел прикинуться, будто ничего такого вообще не происходило.
Раэль была врачом, и хотя ее основной специальностью была эпидемиология, она тщательно изучала психологию человека и ксенопсихологию. Дэйн представлял собой настоящий клубок занятнейших противоречий, распутать который манил ее профессиональный азарт.
Впрочем, жизненный опыт научил девушку терпению.
Минуя люк, ведущий обратно к входному шлюзу, Раэль сказала:
– Вероятно, мы никогда не сможем полностью классифицировать все разнообразие человеческой биологии в космосе.
– В училище нам говорили, что на Земле эволюция длилась миллионы лет. На других планетах, особенно там, где условия для человека не очень благоприятны, она может занять всего несколько поколений, – ответил Дэйн.
– Мы обладаем поразительной приспособляемостью, – заметила Раэль. – Хотя иногда несем чудовищные потери... – Она вспомнила о нескольких ужасных трагедиях в истории Земли, описанных сухим академическим языком в учебных пленках. – И совершенно неизбежно, что в отдельных случаях люди пытаются помочь адаптационному процессу методами биоинженерии.
Дэйн заморгал и посмотрел на девушку.
– Я думал, это противозаконно.
– Так оно и есть – в пределах Федерации, – ответила она. – Но чем дальше от федеративной юрисдикции, тем охотнее люди готовы рисковать. К несчастью, колониям это тоже блага не приносит.
Раэль замолчала, но по глазам Дэйна видела, какое впечатление произвели ее слова. Да, жестокими уроками стали некоторые жуткие случаи, когда нечистоплотные биоинженеры, нарушая закон, проводили эксперименты по выращиванию сверхчеловека. Большинство из них быстро заканчивалось неудачей; но Раэль и ее наиболее впечатлительных сокурсников неотступно преследовали истории о биоинженерах, желавших помочь людям быстрее адаптироваться на той или иной планете, что приводило к неожиданным и трагическим результатам.
Стряхнув с себя эти мысли, Раэль увидела, что все уже собрались в шлюзе. Сюда же только что прибыл Штоц.
Рип сказал:
– Дэйн, капитан хочет, чтобы ты остался здесь и помог перекачать топливо. Раэль, ты можешь возвратиться на «Королеву» и заняться доставкой кошек. Тау уже приготовил для этого все необходимое и ждет тебя на том конце кабеля.
– Отлично, – отозвалась Раэль. Это была работа, которая нравилась ей больше всего, – спасать жизни.
Глава 3
Команда мотористов, Дэйн в их числе, с волнением наблюдала, как Иоганн Штоц осторожно вынул из контрольного отвода горловины двигателя пипетку, изготовленную из платинового сплава. На ее кончике сверкала одна-единственная капля топлива, имевшая не форму слезы, как это было бы вблизи планеты, а совершенно шарообразную в условиях микрогравитации космического корабля.
Главный инженер медленно вставил пипетку в анализатор топлива – довольно объемный цилиндр с небольшим дисплеем в верхней части.
Интересно, подумал Дэйн, хотя все на чужом корабле очень отличалось от человеческих норм, конструкция двигателей была почти идентичной; подтверждение того, чему их учили в Школе: культуры меняются, а физика – нет.
Штоц вытащил пипетку и запер затвор анализатора. Он быстро перебрал пальцами клавиши на консоли цилиндра, который начал рычать и щелкать. На дисплее вспыхнули символы.
Потом анализатор издал звук «у-у-умп» и умолк.
– Ну вот! – воскликнул Штоц, глядя на дисплей. – Две трети с четвертью массы сверхтяжелые. Ганесий, калиумий, локий. Смесь не наша, но с катализаторным экраном номер десять и в режиме подачи ноль-шестьсот пойдет.
Команда по-разному выразила удовлетворение и облегчение – от тихой улыбки Джаспера Викса до шуточек Али Камила.
Али экстравагантным жестом включил межкорабельный интерком:
– Капитан, у нас есть топливо.
Штоц поднял глаза.
– Спроси у него, сколько он хочет перекачать. Нам понадобится минимум тридцать процентов, чтобы сбросить скорость и войти в док.
Али кивнул и передал вопрос.
После короткой паузы послышался голос капитана Джелико:
– Возьмите половину. Сколько это займет времени?
– Не больше четырех часов, – ответил Штоц.
– Управьтесь за три, – сказал Джелико, и интерком отключился.
– Все слышали? – спросил инженер.
Команда принялась задело. Камил отправился наружу, чтобы принять топливный шланг, который уже тащил с «Королевы» Рип Шэннон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40