Я и сам не могу себе это позволить.
Элина вдруг почувствовала, как тупая боль уходит из ее мышц, как измочаленное тело наливается бодростью и свежестью, как возвращаются силы. Даже жажда отступила (хотя, впрочем, не исчезла совсем), и изнуряющая жара превратилась в приятное тепло. Она вскинула глаза на мага.
— Да, Элина, — кивнул тот. — Магия может не только разрушать. И ты знаешь, что вовсе не разрушение является ее основной задачей. Мы не желаем вам зла. Мы лишь хотим, чтобы вы извлекли урок из всего, что случилось, и не вынуждали нас отвечать насилием на насилие. А теперь идите в ваш дом, вас проводят.
— Еще один вопрос, — возразила Элина. — Все-таки, скольких ваших мы убили?
Зендергаст удрученно покачал головой, видя, что его призывы пропали впустую.
— Двоих, разве ты не… — начал он сердито и понял: — А, ты имеешь в виду зомби. Мы потеряли что-то около шестидесяти тысяч. Но не приписывай всех их вашим мечам — многие были просто выведены из строя в давке. Однако все эти зомби при жизни были штатскими, не державшими меча в руках. У зомби не сохраняется высшая память, память личности, но остается низшая память, память тела. Поэтому мы вынуждены были убить всех хардыгар. Нам нужны настоящие солдаты. Впрочем, — добавил он, — через какое-то время нам вовсе не понадобится армия. Когда мы достигнем силы магов древности, то сможем, не сходя с места, уничтожать целые города. Но мы, конечно, не будем этим заниматься! — заверил он поспешно. — Максимум — точечные удары с целью вразумить непокорных правителей, для которых собственная власть дороже блага их народов…
— Можно и мне последний вопрос? — вмешался Артен. — Вы убиваете только из необходимости и все такое… Но чего я не могу понять, так это какая необходимость стояла за покушением на меня в Роллендале?
— Почему вы думаете, что это мы? — Зендергаст удивленно вздернул кустистые брови. Принц, разумеется, так не думал, но расчитывал, застав мага врасплох, выудить какую-нибудь информацию. И его замысел действительно сработал. — Мы, правда, и сами думали, что кто-то может… Но нет, в наших рядах не оказалось столь безумно возгордившегося! Мы провели свое расследование и знаем, кто организовал покушение. Это Ронгольда, Великая герцогиня Штейнельберская.
— Невестка короля Анриха? — в один голос изумились Артен и Элина. Зендергаст важно кивнул — ему явно доставляло удовольствие продемонстрировать, что от магов ничего нельзя скрыть.
— Но зачем? — продолжал недоумевать принц. — У меня не было никаких шансов на престол… и причем тут вообще Штейнельбер?
— Были, — возразил маг. — Только не на тирлондский, а на гриндазийский.
— Каким путем? Гриндазия — маленькое южное княжество, находящееся под сильным влиянием Варсалии… и не имеющее никакого родства с тирлондским правящим домом.
— Путем вашей женитьбы на Марете, единственной дочери князя Рохивани,
— разъяснил наконец Зендергаст. — Княжество, как вы верно заметили, действительно не ахти какое, даже по нынешним варварским меркам — для принца, состоящего в ближайшем родстве с королем Тирлонда, предложение не выглядит заманчивым. Но для принца Вангейского, чье родство уже более дальнее, вариант вполне подходящий. А вторым претендентом на руку Мареты был как раз Берхальт, младший сын Великого герцога Штейнельберского и Ронгольды. И для него такая карьера была уже не просто приемлемой, а удачной — хотя и не настолько, конечно, как у его дяди, нынешнего короля Тарвилонского.
— Бред какой! — возмущенно воскликнул Артен. — Я никогда не слышал ни о какой женитьбе!
— Вас не ставили в известность раньше времени, — терпеливо объяснил маг. — На стадии предварительных переговоров ваше участие не требовалось. Впрочем, можете не беспокоиться, — улыбнулся маг, — свадьба Берхальта и Мареты состоялась несколько месяцев назад, и с этой стороны вам ничто не угрожает. Да и вообще, теперь это все уже не имеет значения.
Принц кипел от возмущения. Он всегда понимал, что занимает слишком высокое положение, чтобы вести желаемый образ жизни — то есть заниматься исключительно наукой — и рано или поздно ему придется вступить в какой-нибудь династический брак. Впрочем, утешал себя Артен, династический брак на то и династический, что позволяет ограничиться совместным появлением с супругой на не столь уж частых официальных мероприятиях; ну и еще придется, видимо, зачать наследника — ничего, как-нибудь справится, зато потом можно будет уже не заниматься всякими глупостями. А может, удастся обойтись и без этого — как-никак, если с его старшим братом в ближайшее время ничего не случится, перспектива стать главным в роду ему не грозит. Однако пытаться его женить, даже не поставив его в известность! Какая гнусность! Он им не холоп! И не породистый жеребец! Похоже, эта идея возмутила его даже больше, чем само покушение.
— Какая несусветная глупость! — возмущался он. — И меня же еще из-за этого пытались убить! Да если бы эта дура Ронгольда просто потрудилась узнать мое мнение, она бы убедилась, что ее дурацким планам ничто не препятствует! Мне не нужен престол, тем паче в такой дыре, как Гриндазия, где нет ни одного университета! У меня нет времени на то, чтобы править государством!
— Да, глупость, — сочувственно покивал Зендергаст. — Вполне обычная глупость для варварской эпохи. Ведь Штейнельберу этот брак, по сути, не нужен. У герцогства недостаточно сил, чтобы конкурировать с Варсалией. Берхальт просто вынужден был бы проводить проварсалийскую политику. С точки зрения государственных интересов, Берхальта следовало бы женить на какой-нибудь из младших принцесс могущественного королевства, тогда он смог бы лоббировать интересы герцогства при его дворе. С другой стороны, Тирлонду было бы вполне по силам перетянуть Гриндазию в свою сферу влияния и превратить княжество в свой форпост на границе с Варсалией. Но поди объясни все это вздорной женщине, которая одержима идеей видеть своего ненаглядного сыночка королем или, на худой конец, владетельным князем. Вот что бывает, когда судьбы народов в руках отнюдь не у мудрейших…
— Я только одного не понимаю, зачем понадобилось убивать моего дядю Гарлонга? — перебил принц. — Ведь он отослал меня в экспедицию, и, значит, проблема снялась сама собой.
— Да, у Гарлонга хватило ума понять — не без помощи придворного мага, конечно — что экспедиция сулит более грандиозные перспективы, чем борьба с Варсалией за Гриндазию, а еще одного холостого принца в запасе у него не было… Но его никто не убивал. Он действительно умер сам от сердечного приступа. Такое иногда случается даже с королями.
— Но Лодвинг был в курсе всех планов?
— Да, и чуть не испортил все дело. Он как раз полагал, что заключенный с Тургунаем договор в части, касающейся экспедиции, ущемляет тирлондские интересы. Раз Зурбестан целиком достается Тургунаю, то, дескать, и нет смысла ввязываться в неясную авантюру далеко на востоке — наращивать тирлондское влияние на Западе куда важнее. Уж эти мне владыки эпохи меча, не видящие дальше собственного носа… Мы не смогли перехватить посланного им гонца — тогда наши возможности были куда более ограниченными, даже и Рандавани не мог ему воспрепятствовать в присутствии тирлондских гвардейцев. К счастью, вы приняли правильное решение.
В нынешних обстоятельствах Артен не был в этом уверен.
Меж тем Элина не без удивления слушала, как ловко Зендергаст рассуждает обо всех этих политических хитросплетениях. Она привыкла считать, что старик целиком погружен в размышления о «старых добрых временах» и, хотя и носит формальный чин королевского советника, не слишком разбирается в реалиях современного мира. Впрочем, она уже имела возможность убедиться, насколько сильно ее современники недооценивали магов, казавшихся отмирающим реликтом безвозвратно ушедшей эпохи…
— Ладно, ступайте, — закончил маг. — У вас сегодня был нелегкий день… у нас, впрочем, тоже.
Зомби провели их мимо пирамиды, свернули направо — и в скором времени Элина и Артен уже стояли на пороге того самого дома, который покинули вечером накануне. Принц не мог поверить такой удаче.
Едва за ними захлопнулась дверь, в коридоре показались граф и Редрих. Элина впервые увидела столь отчетливое выражение страха на лице отца; ужасное подозрение владело Айзендоргом с тех самых пор, как конвоиры разлучили их… Но, приблизившись к ней, граф убедился, что перед ним по-прежнему его дочь, а не мертвая кукла, приводимая в движение проклятой магией. Они снова обнялись — во второй раз за этот день и, должно быть, в пятый или шестой за всю жизнь.
— Что им было нужно? — спросил Айзендорг.
— Зендергаст в очередной раз пытался сочетать нравоучения с оправданиями… Папа, мы уложили сегодня шестьдесят тысяч! Не так уж плохо для двухтысячного войска.
— У них в запасе еще несколько миллионов… А ты выглядишь посвежевшей! Неужели проповеди старого паука так поднимают тонус?
— Он помог мне восстановить силы с помощью магии, — нехотя признала Элина. — Но пить я все еще хочу! Надеюсь, у нас есть вода?
— Да, еще полный кувшин. Один выпили мы с Редрихом.
Элина только теперь пригляделась к герцогу и увидела, что на лице его по-прежнему кровь и грязь.
— Редрих, почему вы до сих пор не обработали рану?!
— Неизвестно, когда нам снова дадут воду, — угрюмо ответил тот.
— Надо беречь ее для питья.
— Дадут этим же вечером, — отмахнулась Элина. — Сейчас же идите умываться. Мне вполне хватит и половины кувшина, а Артен уже пил.
— Нечего мной командовать… — проворчал Редрих, однако подчинился. Артен был бы непрочь сделать еще несколько глотков — опустошенная им фляга была не так уж велика — однако лишь теперь понял, что пил, и не подумав поделиться с Элиной, и справедливо расценил ее реплику как заслуженную месть.
После того, как Редрих промыл рану на лбу, он, не говоря ни ни слова, ушел в выбранную им комнату и завалился спать. Остальные — даже и графиня, несмотря на магическую терапию — испытывали аналогичное желание, но все же задержались ненадолго в обеденной зале, где Артен пересказал графу финальную часть разговора с Зендергастом.
— Все это любопытно, но практической пользы не несет, — резюмировал Айзендорг. — Вообще, о западной политике на ближайшее время мы можем забыть. Единственный и последний шанс — что тургунайцы, не получив вестей от своей гвардии, двинут сюда настоящую армию… может быть, даже все свои войска… и успеют до того, как эти проклятые пауки станут совершенно непобедимы. Но шансов мало, тем паче что ханство сильно, в первую очередь, конницей, а ее через эти горы не протащишь. Опять же, пока они спохватятся…
— Может быть, Йолленгел успеет их предупредить? — предположила Элина.
— Раз его нет с нами, значит, он все-таки выбрался… — она замолчала, почти уверенная, что откуда-нибудь из угла вновь раздастся знакомый голос. Но, похоже, на сей раз эльфа здесь действительно не было.
— В принципе он мог набрать съестного в лагере хардыгар, — подтвердил Артен. — И мулы там тоже были. Так что, если ему удалось преодолеть барьер в туннеле… Но я склонен согласиться с опасениями графа — мы не должны больше надеяться на помощь извне. Раз уж наши враги оказались такими глупцами, что вновь поместили нас в тот же самый дом, мы заслужим звание еще больших глупцов, если не найдем, как этим воспользоваться. Нет, право же, я не ждал от них такого подарка! Я, конечно, знал, что косность и консерватизм
— их сущность, но не до такой же степени, чтобы, при наличии целого города под рукой, сажать пленников туда, откуда те уже выбрались! Или… — принц изменился в лице и сорвался с места.
— Куда он? — удивился граф.
— Ах да, ты же не знаешь… — Элина рассказала ему про подземелье. Тут как раз вернулся Артен, и уже по его лицу было видно, что все в порядке.
— Разумеется, они так и не удосужились как следует обыскать дом! И они еще собираются править миром…
— В общем-то, ничего удивительного, — заметила Элина. — Если бы вы, расследуя побег, обнаружили выломанную решетку в окне, пришло бы вам в голову искать какие-то тайные ходы? Они сразу же увидели, что пробита магическая защита, и решили, что это сделала я. Никаких других подозрений у них не возникло. Теперь, очевидно, они используют более сильную магию, только и всего.
— Вообще это еще вопрос, не будет ли нынешний режим содержания отличаться от предыдущего… — произнес граф.
— Судя по моему разговору с Зендергастом, скорей всего нет, — ответила Элина. — Они считают, что мы получили достаточный урок. Но если нам удастся снова сбежать, то лучше нам уже не попадать к ним в руки живыми… и мертвыми тоже.
Участники проигранного боя начали просыпаться лишь ближе к ночи, но видя, что кругом уже темно, засыпали снова; так что окончательно из кроватей выбрались только на рассете. Все, кроме Редриха. Остальные, обеспокоенные его долгим отсутствием, вошли к нему в комнату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Элина вдруг почувствовала, как тупая боль уходит из ее мышц, как измочаленное тело наливается бодростью и свежестью, как возвращаются силы. Даже жажда отступила (хотя, впрочем, не исчезла совсем), и изнуряющая жара превратилась в приятное тепло. Она вскинула глаза на мага.
— Да, Элина, — кивнул тот. — Магия может не только разрушать. И ты знаешь, что вовсе не разрушение является ее основной задачей. Мы не желаем вам зла. Мы лишь хотим, чтобы вы извлекли урок из всего, что случилось, и не вынуждали нас отвечать насилием на насилие. А теперь идите в ваш дом, вас проводят.
— Еще один вопрос, — возразила Элина. — Все-таки, скольких ваших мы убили?
Зендергаст удрученно покачал головой, видя, что его призывы пропали впустую.
— Двоих, разве ты не… — начал он сердито и понял: — А, ты имеешь в виду зомби. Мы потеряли что-то около шестидесяти тысяч. Но не приписывай всех их вашим мечам — многие были просто выведены из строя в давке. Однако все эти зомби при жизни были штатскими, не державшими меча в руках. У зомби не сохраняется высшая память, память личности, но остается низшая память, память тела. Поэтому мы вынуждены были убить всех хардыгар. Нам нужны настоящие солдаты. Впрочем, — добавил он, — через какое-то время нам вовсе не понадобится армия. Когда мы достигнем силы магов древности, то сможем, не сходя с места, уничтожать целые города. Но мы, конечно, не будем этим заниматься! — заверил он поспешно. — Максимум — точечные удары с целью вразумить непокорных правителей, для которых собственная власть дороже блага их народов…
— Можно и мне последний вопрос? — вмешался Артен. — Вы убиваете только из необходимости и все такое… Но чего я не могу понять, так это какая необходимость стояла за покушением на меня в Роллендале?
— Почему вы думаете, что это мы? — Зендергаст удивленно вздернул кустистые брови. Принц, разумеется, так не думал, но расчитывал, застав мага врасплох, выудить какую-нибудь информацию. И его замысел действительно сработал. — Мы, правда, и сами думали, что кто-то может… Но нет, в наших рядах не оказалось столь безумно возгордившегося! Мы провели свое расследование и знаем, кто организовал покушение. Это Ронгольда, Великая герцогиня Штейнельберская.
— Невестка короля Анриха? — в один голос изумились Артен и Элина. Зендергаст важно кивнул — ему явно доставляло удовольствие продемонстрировать, что от магов ничего нельзя скрыть.
— Но зачем? — продолжал недоумевать принц. — У меня не было никаких шансов на престол… и причем тут вообще Штейнельбер?
— Были, — возразил маг. — Только не на тирлондский, а на гриндазийский.
— Каким путем? Гриндазия — маленькое южное княжество, находящееся под сильным влиянием Варсалии… и не имеющее никакого родства с тирлондским правящим домом.
— Путем вашей женитьбы на Марете, единственной дочери князя Рохивани,
— разъяснил наконец Зендергаст. — Княжество, как вы верно заметили, действительно не ахти какое, даже по нынешним варварским меркам — для принца, состоящего в ближайшем родстве с королем Тирлонда, предложение не выглядит заманчивым. Но для принца Вангейского, чье родство уже более дальнее, вариант вполне подходящий. А вторым претендентом на руку Мареты был как раз Берхальт, младший сын Великого герцога Штейнельберского и Ронгольды. И для него такая карьера была уже не просто приемлемой, а удачной — хотя и не настолько, конечно, как у его дяди, нынешнего короля Тарвилонского.
— Бред какой! — возмущенно воскликнул Артен. — Я никогда не слышал ни о какой женитьбе!
— Вас не ставили в известность раньше времени, — терпеливо объяснил маг. — На стадии предварительных переговоров ваше участие не требовалось. Впрочем, можете не беспокоиться, — улыбнулся маг, — свадьба Берхальта и Мареты состоялась несколько месяцев назад, и с этой стороны вам ничто не угрожает. Да и вообще, теперь это все уже не имеет значения.
Принц кипел от возмущения. Он всегда понимал, что занимает слишком высокое положение, чтобы вести желаемый образ жизни — то есть заниматься исключительно наукой — и рано или поздно ему придется вступить в какой-нибудь династический брак. Впрочем, утешал себя Артен, династический брак на то и династический, что позволяет ограничиться совместным появлением с супругой на не столь уж частых официальных мероприятиях; ну и еще придется, видимо, зачать наследника — ничего, как-нибудь справится, зато потом можно будет уже не заниматься всякими глупостями. А может, удастся обойтись и без этого — как-никак, если с его старшим братом в ближайшее время ничего не случится, перспектива стать главным в роду ему не грозит. Однако пытаться его женить, даже не поставив его в известность! Какая гнусность! Он им не холоп! И не породистый жеребец! Похоже, эта идея возмутила его даже больше, чем само покушение.
— Какая несусветная глупость! — возмущался он. — И меня же еще из-за этого пытались убить! Да если бы эта дура Ронгольда просто потрудилась узнать мое мнение, она бы убедилась, что ее дурацким планам ничто не препятствует! Мне не нужен престол, тем паче в такой дыре, как Гриндазия, где нет ни одного университета! У меня нет времени на то, чтобы править государством!
— Да, глупость, — сочувственно покивал Зендергаст. — Вполне обычная глупость для варварской эпохи. Ведь Штейнельберу этот брак, по сути, не нужен. У герцогства недостаточно сил, чтобы конкурировать с Варсалией. Берхальт просто вынужден был бы проводить проварсалийскую политику. С точки зрения государственных интересов, Берхальта следовало бы женить на какой-нибудь из младших принцесс могущественного королевства, тогда он смог бы лоббировать интересы герцогства при его дворе. С другой стороны, Тирлонду было бы вполне по силам перетянуть Гриндазию в свою сферу влияния и превратить княжество в свой форпост на границе с Варсалией. Но поди объясни все это вздорной женщине, которая одержима идеей видеть своего ненаглядного сыночка королем или, на худой конец, владетельным князем. Вот что бывает, когда судьбы народов в руках отнюдь не у мудрейших…
— Я только одного не понимаю, зачем понадобилось убивать моего дядю Гарлонга? — перебил принц. — Ведь он отослал меня в экспедицию, и, значит, проблема снялась сама собой.
— Да, у Гарлонга хватило ума понять — не без помощи придворного мага, конечно — что экспедиция сулит более грандиозные перспективы, чем борьба с Варсалией за Гриндазию, а еще одного холостого принца в запасе у него не было… Но его никто не убивал. Он действительно умер сам от сердечного приступа. Такое иногда случается даже с королями.
— Но Лодвинг был в курсе всех планов?
— Да, и чуть не испортил все дело. Он как раз полагал, что заключенный с Тургунаем договор в части, касающейся экспедиции, ущемляет тирлондские интересы. Раз Зурбестан целиком достается Тургунаю, то, дескать, и нет смысла ввязываться в неясную авантюру далеко на востоке — наращивать тирлондское влияние на Западе куда важнее. Уж эти мне владыки эпохи меча, не видящие дальше собственного носа… Мы не смогли перехватить посланного им гонца — тогда наши возможности были куда более ограниченными, даже и Рандавани не мог ему воспрепятствовать в присутствии тирлондских гвардейцев. К счастью, вы приняли правильное решение.
В нынешних обстоятельствах Артен не был в этом уверен.
Меж тем Элина не без удивления слушала, как ловко Зендергаст рассуждает обо всех этих политических хитросплетениях. Она привыкла считать, что старик целиком погружен в размышления о «старых добрых временах» и, хотя и носит формальный чин королевского советника, не слишком разбирается в реалиях современного мира. Впрочем, она уже имела возможность убедиться, насколько сильно ее современники недооценивали магов, казавшихся отмирающим реликтом безвозвратно ушедшей эпохи…
— Ладно, ступайте, — закончил маг. — У вас сегодня был нелегкий день… у нас, впрочем, тоже.
Зомби провели их мимо пирамиды, свернули направо — и в скором времени Элина и Артен уже стояли на пороге того самого дома, который покинули вечером накануне. Принц не мог поверить такой удаче.
Едва за ними захлопнулась дверь, в коридоре показались граф и Редрих. Элина впервые увидела столь отчетливое выражение страха на лице отца; ужасное подозрение владело Айзендоргом с тех самых пор, как конвоиры разлучили их… Но, приблизившись к ней, граф убедился, что перед ним по-прежнему его дочь, а не мертвая кукла, приводимая в движение проклятой магией. Они снова обнялись — во второй раз за этот день и, должно быть, в пятый или шестой за всю жизнь.
— Что им было нужно? — спросил Айзендорг.
— Зендергаст в очередной раз пытался сочетать нравоучения с оправданиями… Папа, мы уложили сегодня шестьдесят тысяч! Не так уж плохо для двухтысячного войска.
— У них в запасе еще несколько миллионов… А ты выглядишь посвежевшей! Неужели проповеди старого паука так поднимают тонус?
— Он помог мне восстановить силы с помощью магии, — нехотя признала Элина. — Но пить я все еще хочу! Надеюсь, у нас есть вода?
— Да, еще полный кувшин. Один выпили мы с Редрихом.
Элина только теперь пригляделась к герцогу и увидела, что на лице его по-прежнему кровь и грязь.
— Редрих, почему вы до сих пор не обработали рану?!
— Неизвестно, когда нам снова дадут воду, — угрюмо ответил тот.
— Надо беречь ее для питья.
— Дадут этим же вечером, — отмахнулась Элина. — Сейчас же идите умываться. Мне вполне хватит и половины кувшина, а Артен уже пил.
— Нечего мной командовать… — проворчал Редрих, однако подчинился. Артен был бы непрочь сделать еще несколько глотков — опустошенная им фляга была не так уж велика — однако лишь теперь понял, что пил, и не подумав поделиться с Элиной, и справедливо расценил ее реплику как заслуженную месть.
После того, как Редрих промыл рану на лбу, он, не говоря ни ни слова, ушел в выбранную им комнату и завалился спать. Остальные — даже и графиня, несмотря на магическую терапию — испытывали аналогичное желание, но все же задержались ненадолго в обеденной зале, где Артен пересказал графу финальную часть разговора с Зендергастом.
— Все это любопытно, но практической пользы не несет, — резюмировал Айзендорг. — Вообще, о западной политике на ближайшее время мы можем забыть. Единственный и последний шанс — что тургунайцы, не получив вестей от своей гвардии, двинут сюда настоящую армию… может быть, даже все свои войска… и успеют до того, как эти проклятые пауки станут совершенно непобедимы. Но шансов мало, тем паче что ханство сильно, в первую очередь, конницей, а ее через эти горы не протащишь. Опять же, пока они спохватятся…
— Может быть, Йолленгел успеет их предупредить? — предположила Элина.
— Раз его нет с нами, значит, он все-таки выбрался… — она замолчала, почти уверенная, что откуда-нибудь из угла вновь раздастся знакомый голос. Но, похоже, на сей раз эльфа здесь действительно не было.
— В принципе он мог набрать съестного в лагере хардыгар, — подтвердил Артен. — И мулы там тоже были. Так что, если ему удалось преодолеть барьер в туннеле… Но я склонен согласиться с опасениями графа — мы не должны больше надеяться на помощь извне. Раз уж наши враги оказались такими глупцами, что вновь поместили нас в тот же самый дом, мы заслужим звание еще больших глупцов, если не найдем, как этим воспользоваться. Нет, право же, я не ждал от них такого подарка! Я, конечно, знал, что косность и консерватизм
— их сущность, но не до такой же степени, чтобы, при наличии целого города под рукой, сажать пленников туда, откуда те уже выбрались! Или… — принц изменился в лице и сорвался с места.
— Куда он? — удивился граф.
— Ах да, ты же не знаешь… — Элина рассказала ему про подземелье. Тут как раз вернулся Артен, и уже по его лицу было видно, что все в порядке.
— Разумеется, они так и не удосужились как следует обыскать дом! И они еще собираются править миром…
— В общем-то, ничего удивительного, — заметила Элина. — Если бы вы, расследуя побег, обнаружили выломанную решетку в окне, пришло бы вам в голову искать какие-то тайные ходы? Они сразу же увидели, что пробита магическая защита, и решили, что это сделала я. Никаких других подозрений у них не возникло. Теперь, очевидно, они используют более сильную магию, только и всего.
— Вообще это еще вопрос, не будет ли нынешний режим содержания отличаться от предыдущего… — произнес граф.
— Судя по моему разговору с Зендергастом, скорей всего нет, — ответила Элина. — Они считают, что мы получили достаточный урок. Но если нам удастся снова сбежать, то лучше нам уже не попадать к ним в руки живыми… и мертвыми тоже.
Участники проигранного боя начали просыпаться лишь ближе к ночи, но видя, что кругом уже темно, засыпали снова; так что окончательно из кроватей выбрались только на рассете. Все, кроме Редриха. Остальные, обеспокоенные его долгим отсутствием, вошли к нему в комнату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112