Сейчас за использование скатов в городе наказывают лишь штрафом. А во время «третьей фазы» сбивали на месте. Потому что вторая фаза — «дело НЛО» — окончилась неудачно. Скрыть испытания биотеслы не удалось, технология утекла в руки секты технокочевников. Тем временем перегрузки транспортной системы требовали срочных мер. Увеличение скоростей и размеров общественных аэробусов привело к увеличению доз успокоительного газа, который накачивали в салоны. В этих условиях лозунг технокочевников «Летать, но не под газом!» оказался дырой, на штопку которой у молодой Артели не хватало сил. Расчёты худшего варианта обещали массовое производство нового транспорта уже в течение полугода.
Пришлось срочно сменить мифы об НЛО страшилками об опасных нарушителях воздушного пространства на нелицензированных машинах. Несколько специально организованных катастроф позволили ещё какое-то время держать скаты вне поля зрения общественности. Но недолго.
И теперь Вэри знала, зачем их прятали. Да, хрупкая дельта ската — не самый удобный транспорт. Позже появились гораздо более надёжные аэры — с собственными искинами-аэрикшами, с подстройкой крыла под тело хозяина, с электромагнитными подушками безопасности…
Но началось все со скатов. С новой формы, при виде которой любой понимал: киб на новом движке вовсе не обязан выглядеть как автомобиль. Не так уж уютно летать внутри железного гроба, созданного для ползанья по земле.
Не потому ли столкнулись два старых киба на площади? Первое поколение, они вообще не должны летать высоко — лишь скользить в полуметре над землёй. Но кто будет следить за этим во время паники, когда все выжимают из двигателей максимум возможного, чтобы самим не превратиться в электролит?
А люди из Артели опять говорят о версиях. Так вот она какая, работа модельера. А ты, шпилька, до сих пор лишь мелкая вея-швея. Вьёшь нити, подкинутые другими. Помогаешь шить дело по чьей-то чужой выкройке, да и то зачастую — лишь внешний слой. Лицевую. Простое объяснение для масс. Скрывающее более сложную версию «для умных». Которая тоже — фальшивка… Как она там у них называется?
Шитый Баг, а какой вообще был вопрос?!
Вэри вынырнула из задумчивости и огляделась. Представители Совета смотрели на неё. Без удивления, но с любопытством.
— Так что вы думаете насчёт этих четырех разбившихся?
Полковник как будто ухмыльнулся, задавая вопрос. Или просто решил пожевать ус? Явный пробел в твоих познаниях кинестетики, шпилька: зачем мужчины жуют усы? Надо потом у Марты спросить. А сейчас — доказать этому умнику, что его задачка не сложней, чем развязка средненькой голодрамы:
— Я думаю, это новый экстремальный спорт. Возможно, кто-то догадался использовать тот же принцип, что и в телегоне…
— Маглев, — кивнула клетчатая.
— Нульг, — перебил седой.
— Ах-ах, извините! — Женщина в пледе дёрнула плечами. — Я уже стара, чтобы разучивать все термины, над которыми работают целые институты бездельников. Тоже мне, «нульг»! Ну конечно, с «магнитной левитацией» все догадаются, что вы используете бесплатное магнитное поле Земли.
— Мы вас внимательно слушаем, — обратился седой к Вэри, игнорируя замечание клетчатой.
— Ну, я так представила… — Вэри покрутила рукой в воздухе, демонстрируя ещё не высказанную мысль. — Эти нульги так аккуратно перекидывают вагончики телегона от станции к станции. Но любители экстрима могли бы создать более мощную установку, которая швыряла бы отдельных людей за десятки километров по какой-нибудь хитрой спирали.
Полковник явно не ожидал такого ответа. Концы усов опустились в гримасе удивления. Затем усатый резко приподнял поднос ещё ближе к лицу и попытался свести свои бегающие глаза на чем-то, что как будто лежало на подносе.
Вэри еле сдержала смешок. Ей представилось, что из-за сбоя пандоры все заказы вылезли из синтезатора в уменьшенном виде. И теперь официант разглядывает микроскопические порции, пытаясь понять, где чья.
— Да, именно о такой модели я хотел посоветоваться, — наконец заговорил полковник, щёлкнув пальцем в центр подноса.
Ага, так он использует поднос как дисплей для просмотра Ткани, поняла Вэри. Неспроста клетчатая ругала сотрудников Артели с чипами-имплантами. Получается, что из собравшихся здесь членов Совета никто не подключается к Ткани напрямую. То-то они так мучаются: в очках ходят, в шарики вглядываются…
Словно желая подтвердить преимущества внешних интерфейсов, усач во френче яростно забарабанил большими пальцами по краям подноса. Вэри стало ещё смешней: теперь полковник стал похож на кардиодраммера Нгомбо, выступавшего в баре «Клевер» напротив добреля. Хотя Нгомбо транслировал свои сердечные ритмы через медчип, его большие пальцы тоже обычно подёргивались, словно били по клавишам. Как там говорила наставница — кружевная петля эволюции? Миллионы лет назад уродливое отклонение большого пальца руки помешало какой-то обезьяне лазить по деревьям, что и привело к появлению человека. С тех пор, по словам Марты, люди долго искали способ реабилитироваться в глазах нормальных обезьян. И в конце концов изобрели мини-клавиатуры, где большие пальцы стали играть основную роль. Вэри оглядела нависшего над ней полковника. Да уж, для полноты картины не хватает только хвостового манипулятора, как у космонавтов.
— Рад, что вы одобрили эту Подкладку… ы-ы-ы… коллега! — Полковник как будто раздумывал, не показать ли ей внутреннюю сторону подноса. — У нас уже есть две спортивные компании, которым можно пришить…
— Только не используйте опять рустайцев или бурятов, ради Святой Ады! — Клетчатая высунула из-под пледа маленькую розовую руку и коснулась полковника, стоявшего между ней и Вэри. Усатый вздрогнул и замер на полуслове. «Не тактил», отметила Вэри.
— Свяжитесь с Отделом Чужих, — продолжала клетчатая. — Пусть подберут свежий образ плохих парней. Каких-нибудь австралийцев, что ли. У них там есть всякие кенгурологи-фундаменталисты. А то будет как с Делом Лунной Базы…
Но Вэри уже не слушала. «Коллега»! Белый френч только что назвал её «коллегой»! Значит, экзамен сдан?! Радость наполнила сердце, словно глюкоза — биотеслу. И тут же начала трансформироваться в энергию, которая заставила Вэри непроизвольно расправить плечи. Предупредительное покашливание Марты затормозило этот поток лишь на миг.
А может, Марта просто не хочет, чтобы ученица перешла на более высокую ступень — и рассталась с наставницей? Ну уж нет, экзамен так экзамен. Будем говорить все!
— Вообще-то мне не нравится эта версия, — выпалила Вэри.
— П…почему? — Полковник опять попытался сфокусировать на ней свой плавающий взгляд.
Но она успела лишь улыбнуться в предвкушении того, как забегают его глазки, когда она объяснит. Увы, этой красивой идее не довелось превратиться в слова. Живот снова скрутило, на этот раз — совершенно невыносимо. Воображение нарисовало заросли серебристого инея в желудке. Улыбка тут же слетела с губ…
…чтобы приземлиться на губах другого человека. Марта смотрела на неё так, словно провела очередной дзенский урок с использованием закрепляющего битья.
# # # # #
Ох, как хорошо… Тишина, полумрак, и никого больше. Деревянные панели, прохладный запах криптомерии. Если провести рукой, можно ощутить мягкую текстуру дерева. А когда глаза привыкают к полумраку, начинаешь различать весь рисунок: светлые и тёмные прожилки, точно застывшие волны.
Но ещё интереснее любоваться отсюда небом. Обычно его обрывки болтаются где-то на заднем плане, позади всех зданий, всех ярких витрин и суетливых людей на шустрых машинах. Так что его и не замечаешь целыми днями. Зато когда смотришь на небо вот так, из темноты, через маленькое треугольное окошко в двери…
«Так бы и просидела весь день», подумала Вэри. И не только из-за уютного полумрака и тишины. Выходить было попросту стыдно. «Экзамен, который закончился в сортире» — отличная тема для сплетён младших фей на ближайший месяц.
И поделом тебе. Кто бы ещё так опозорился? Пробормотала какую-то чушь про желудок, и даже не подумала дождаться разрешения уважаемых экзаменаторов. А уж как стильно, наверное, смотрелась со стороны твоя «неторопливая походка»! Даже унитаз проиграл соревнование в скорости — успел лишь морфироваться в женскую версию, а личные параметры подгонял уже в процессе.
Но как все-таки приятно… И больше никакой рези в животе. Такая умиротворяющая пустота, что даже в сон клонит. Хотя все равно стоит провериться, не пророс ли внутри этот гадкий бэтчер-баньян.
Подумав о необходимости анализа, Вэри вспомнила, что до сих пор не выбрала режим работы туалета. Так вот почему тишина кажется такой непривычной! В их добреле уборная использовала голосовой интерфейс и сама сразу задавала вопросы. Здешняя, более дорогая модель, предназначалась для людей Артели. Для интеллектуалов, которые умеют читать и пользоваться тактильным меню.
Вэри царапнула пальцем по двери. Спустя пару секунд на органической панели проросло множество мелких светящихся иголок. Хвоя складывалась в слова.
«Выбор музыкального и ароматического сопровождения». Поздно, дело сделано…
«Полная очистка кишечника с подключением к Сети». Нет, клизмы нам тоже не надо, даже с одновременным просмотром лучших эмпатических клипов…
«Подключение к Сети без очистки кишечника». Вэри хмыкнула. У фей постарше это называлось «сидеть на выделенке». Сама она никогда не пользовалась этим забавным режимом, но знала о нем из очередной лекции Марты о происхождении технологий. Мода на анальный интерфейс возникла лишь как побочный эффект при распространении первых искин-туалетов. Оптоволокно, протянутое мини-ботами через канализацию, считалось тогда самым дешёвым способом качественного домашнего подключения к Сети на старых континентах. А контакт «клизмы» с анусом позволял легко подключиться к нервной системе. Потом, конечно, появились и другие нейроинтерфейсы, но производители искин-туалетов по-прежнему держали в меню этот популярный режим для тех, кто привык пользовался унитазами, чтобы «посидеть в Сети».
Вэри провела ногтем по краю панели. Иголки легли и опять поднялись как новые пункты меню. Ага, вот и услуги для тех, что уже освободил кишечник, но ещё не решил, что делать со своей бесценной органикой.
«Разрешение на использование в научных экспериментах с полным сохранением анонимности». «Разрешение на использование в художественных проектах с полным сохранением авторских прав». «Участие в конкурсах». «Изготовление ДНК-визиток». «Упаковка в виде топливного элемента»…
Нужный пункт оказался в самом конце второго десятка, между «Подбором диеты» и «Коррекцией завещания». В ответ на двойное царапание криптомерия снова зашевелила иголками и выложила предложение подождать минутку.
Что ж, законный повод посидеть ещё немного. И подумать, почему наставница так усиленно намекала, что надо помолчать.
Странно, странно… Особенно с учётом того, как два года назад мы сдавали похожий экзамен. Именно тогда в жизни Вэри появилась Марта. И вела она себя совсем не так, как сейчас.
# # # # #
Никто в добреле не знал, как становятся старшей феей — но стать ею хотели все. В одной из гостиных-люкс, куда Вэри вызвали после очередной смены, её встретила сама Ванда-Длинные-Рукава. В своей обычной позе — ноги на столе, руки в рукавах. Как не позавидуешь такой должности!
Вот только выражение лица… Что-то чужое вторглось в тренированную приветливость белокурой польки. Особенно пострадал её красивый чувственный рот, откуда всегда так легко вылетали железно-позитивные установки.
Вэри сразу остановилась. Она никогда не видела Ванду с таким лицом. У всех известных ей плохих настроений Ванды были другие признаки. Она могла убрать волосы за уши и смотреть исподлобья. Или же, прикусив губу, начинала быстро листать какую-нибудь бумажную книгу из своей коллекции. Или вскидывала правую руку и касалась пальчиками плеча, отчего широкий свободный рукав опадал до самого локтя, открывая шрам вокруг тонкого запястья. Этот яркий жест с падающим рукавом означал самое большое расстройство: мужчину. О затяжном романе Ванды с владельцем «Клевера» знали все, благо бар ирландца располагался как раз напротив добреля.
Но чтобы вот так опустить уголки губ… Чтобы по светлому лбу так долго бегала морщинка, которую никак не удаётся согнать… Кто ж это умудрился пробить защиту опытной феи? Вэри не на шутку испугалась, приняв морщинку на свой счёт.
Но дело был не в ней. У окна стояла незнакомка. Рыжая, худая, остроносая. Одетая в нечто белое и… Ну да, это и называется «стильно». Это значит — так, как ты никогда не научишься. Сначала Вэри решила, что это форменный экзот пилота. Незнакомка чуть повернулась, и экзот превратился в шикарное вечернее платье. Наконец, когда рыжая сделала шаг, стало видно, что её тело всего лишь обернуто одним цельным куском простой белой ткани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Пришлось срочно сменить мифы об НЛО страшилками об опасных нарушителях воздушного пространства на нелицензированных машинах. Несколько специально организованных катастроф позволили ещё какое-то время держать скаты вне поля зрения общественности. Но недолго.
И теперь Вэри знала, зачем их прятали. Да, хрупкая дельта ската — не самый удобный транспорт. Позже появились гораздо более надёжные аэры — с собственными искинами-аэрикшами, с подстройкой крыла под тело хозяина, с электромагнитными подушками безопасности…
Но началось все со скатов. С новой формы, при виде которой любой понимал: киб на новом движке вовсе не обязан выглядеть как автомобиль. Не так уж уютно летать внутри железного гроба, созданного для ползанья по земле.
Не потому ли столкнулись два старых киба на площади? Первое поколение, они вообще не должны летать высоко — лишь скользить в полуметре над землёй. Но кто будет следить за этим во время паники, когда все выжимают из двигателей максимум возможного, чтобы самим не превратиться в электролит?
А люди из Артели опять говорят о версиях. Так вот она какая, работа модельера. А ты, шпилька, до сих пор лишь мелкая вея-швея. Вьёшь нити, подкинутые другими. Помогаешь шить дело по чьей-то чужой выкройке, да и то зачастую — лишь внешний слой. Лицевую. Простое объяснение для масс. Скрывающее более сложную версию «для умных». Которая тоже — фальшивка… Как она там у них называется?
Шитый Баг, а какой вообще был вопрос?!
Вэри вынырнула из задумчивости и огляделась. Представители Совета смотрели на неё. Без удивления, но с любопытством.
— Так что вы думаете насчёт этих четырех разбившихся?
Полковник как будто ухмыльнулся, задавая вопрос. Или просто решил пожевать ус? Явный пробел в твоих познаниях кинестетики, шпилька: зачем мужчины жуют усы? Надо потом у Марты спросить. А сейчас — доказать этому умнику, что его задачка не сложней, чем развязка средненькой голодрамы:
— Я думаю, это новый экстремальный спорт. Возможно, кто-то догадался использовать тот же принцип, что и в телегоне…
— Маглев, — кивнула клетчатая.
— Нульг, — перебил седой.
— Ах-ах, извините! — Женщина в пледе дёрнула плечами. — Я уже стара, чтобы разучивать все термины, над которыми работают целые институты бездельников. Тоже мне, «нульг»! Ну конечно, с «магнитной левитацией» все догадаются, что вы используете бесплатное магнитное поле Земли.
— Мы вас внимательно слушаем, — обратился седой к Вэри, игнорируя замечание клетчатой.
— Ну, я так представила… — Вэри покрутила рукой в воздухе, демонстрируя ещё не высказанную мысль. — Эти нульги так аккуратно перекидывают вагончики телегона от станции к станции. Но любители экстрима могли бы создать более мощную установку, которая швыряла бы отдельных людей за десятки километров по какой-нибудь хитрой спирали.
Полковник явно не ожидал такого ответа. Концы усов опустились в гримасе удивления. Затем усатый резко приподнял поднос ещё ближе к лицу и попытался свести свои бегающие глаза на чем-то, что как будто лежало на подносе.
Вэри еле сдержала смешок. Ей представилось, что из-за сбоя пандоры все заказы вылезли из синтезатора в уменьшенном виде. И теперь официант разглядывает микроскопические порции, пытаясь понять, где чья.
— Да, именно о такой модели я хотел посоветоваться, — наконец заговорил полковник, щёлкнув пальцем в центр подноса.
Ага, так он использует поднос как дисплей для просмотра Ткани, поняла Вэри. Неспроста клетчатая ругала сотрудников Артели с чипами-имплантами. Получается, что из собравшихся здесь членов Совета никто не подключается к Ткани напрямую. То-то они так мучаются: в очках ходят, в шарики вглядываются…
Словно желая подтвердить преимущества внешних интерфейсов, усач во френче яростно забарабанил большими пальцами по краям подноса. Вэри стало ещё смешней: теперь полковник стал похож на кардиодраммера Нгомбо, выступавшего в баре «Клевер» напротив добреля. Хотя Нгомбо транслировал свои сердечные ритмы через медчип, его большие пальцы тоже обычно подёргивались, словно били по клавишам. Как там говорила наставница — кружевная петля эволюции? Миллионы лет назад уродливое отклонение большого пальца руки помешало какой-то обезьяне лазить по деревьям, что и привело к появлению человека. С тех пор, по словам Марты, люди долго искали способ реабилитироваться в глазах нормальных обезьян. И в конце концов изобрели мини-клавиатуры, где большие пальцы стали играть основную роль. Вэри оглядела нависшего над ней полковника. Да уж, для полноты картины не хватает только хвостового манипулятора, как у космонавтов.
— Рад, что вы одобрили эту Подкладку… ы-ы-ы… коллега! — Полковник как будто раздумывал, не показать ли ей внутреннюю сторону подноса. — У нас уже есть две спортивные компании, которым можно пришить…
— Только не используйте опять рустайцев или бурятов, ради Святой Ады! — Клетчатая высунула из-под пледа маленькую розовую руку и коснулась полковника, стоявшего между ней и Вэри. Усатый вздрогнул и замер на полуслове. «Не тактил», отметила Вэри.
— Свяжитесь с Отделом Чужих, — продолжала клетчатая. — Пусть подберут свежий образ плохих парней. Каких-нибудь австралийцев, что ли. У них там есть всякие кенгурологи-фундаменталисты. А то будет как с Делом Лунной Базы…
Но Вэри уже не слушала. «Коллега»! Белый френч только что назвал её «коллегой»! Значит, экзамен сдан?! Радость наполнила сердце, словно глюкоза — биотеслу. И тут же начала трансформироваться в энергию, которая заставила Вэри непроизвольно расправить плечи. Предупредительное покашливание Марты затормозило этот поток лишь на миг.
А может, Марта просто не хочет, чтобы ученица перешла на более высокую ступень — и рассталась с наставницей? Ну уж нет, экзамен так экзамен. Будем говорить все!
— Вообще-то мне не нравится эта версия, — выпалила Вэри.
— П…почему? — Полковник опять попытался сфокусировать на ней свой плавающий взгляд.
Но она успела лишь улыбнуться в предвкушении того, как забегают его глазки, когда она объяснит. Увы, этой красивой идее не довелось превратиться в слова. Живот снова скрутило, на этот раз — совершенно невыносимо. Воображение нарисовало заросли серебристого инея в желудке. Улыбка тут же слетела с губ…
…чтобы приземлиться на губах другого человека. Марта смотрела на неё так, словно провела очередной дзенский урок с использованием закрепляющего битья.
# # # # #
Ох, как хорошо… Тишина, полумрак, и никого больше. Деревянные панели, прохладный запах криптомерии. Если провести рукой, можно ощутить мягкую текстуру дерева. А когда глаза привыкают к полумраку, начинаешь различать весь рисунок: светлые и тёмные прожилки, точно застывшие волны.
Но ещё интереснее любоваться отсюда небом. Обычно его обрывки болтаются где-то на заднем плане, позади всех зданий, всех ярких витрин и суетливых людей на шустрых машинах. Так что его и не замечаешь целыми днями. Зато когда смотришь на небо вот так, из темноты, через маленькое треугольное окошко в двери…
«Так бы и просидела весь день», подумала Вэри. И не только из-за уютного полумрака и тишины. Выходить было попросту стыдно. «Экзамен, который закончился в сортире» — отличная тема для сплетён младших фей на ближайший месяц.
И поделом тебе. Кто бы ещё так опозорился? Пробормотала какую-то чушь про желудок, и даже не подумала дождаться разрешения уважаемых экзаменаторов. А уж как стильно, наверное, смотрелась со стороны твоя «неторопливая походка»! Даже унитаз проиграл соревнование в скорости — успел лишь морфироваться в женскую версию, а личные параметры подгонял уже в процессе.
Но как все-таки приятно… И больше никакой рези в животе. Такая умиротворяющая пустота, что даже в сон клонит. Хотя все равно стоит провериться, не пророс ли внутри этот гадкий бэтчер-баньян.
Подумав о необходимости анализа, Вэри вспомнила, что до сих пор не выбрала режим работы туалета. Так вот почему тишина кажется такой непривычной! В их добреле уборная использовала голосовой интерфейс и сама сразу задавала вопросы. Здешняя, более дорогая модель, предназначалась для людей Артели. Для интеллектуалов, которые умеют читать и пользоваться тактильным меню.
Вэри царапнула пальцем по двери. Спустя пару секунд на органической панели проросло множество мелких светящихся иголок. Хвоя складывалась в слова.
«Выбор музыкального и ароматического сопровождения». Поздно, дело сделано…
«Полная очистка кишечника с подключением к Сети». Нет, клизмы нам тоже не надо, даже с одновременным просмотром лучших эмпатических клипов…
«Подключение к Сети без очистки кишечника». Вэри хмыкнула. У фей постарше это называлось «сидеть на выделенке». Сама она никогда не пользовалась этим забавным режимом, но знала о нем из очередной лекции Марты о происхождении технологий. Мода на анальный интерфейс возникла лишь как побочный эффект при распространении первых искин-туалетов. Оптоволокно, протянутое мини-ботами через канализацию, считалось тогда самым дешёвым способом качественного домашнего подключения к Сети на старых континентах. А контакт «клизмы» с анусом позволял легко подключиться к нервной системе. Потом, конечно, появились и другие нейроинтерфейсы, но производители искин-туалетов по-прежнему держали в меню этот популярный режим для тех, кто привык пользовался унитазами, чтобы «посидеть в Сети».
Вэри провела ногтем по краю панели. Иголки легли и опять поднялись как новые пункты меню. Ага, вот и услуги для тех, что уже освободил кишечник, но ещё не решил, что делать со своей бесценной органикой.
«Разрешение на использование в научных экспериментах с полным сохранением анонимности». «Разрешение на использование в художественных проектах с полным сохранением авторских прав». «Участие в конкурсах». «Изготовление ДНК-визиток». «Упаковка в виде топливного элемента»…
Нужный пункт оказался в самом конце второго десятка, между «Подбором диеты» и «Коррекцией завещания». В ответ на двойное царапание криптомерия снова зашевелила иголками и выложила предложение подождать минутку.
Что ж, законный повод посидеть ещё немного. И подумать, почему наставница так усиленно намекала, что надо помолчать.
Странно, странно… Особенно с учётом того, как два года назад мы сдавали похожий экзамен. Именно тогда в жизни Вэри появилась Марта. И вела она себя совсем не так, как сейчас.
# # # # #
Никто в добреле не знал, как становятся старшей феей — но стать ею хотели все. В одной из гостиных-люкс, куда Вэри вызвали после очередной смены, её встретила сама Ванда-Длинные-Рукава. В своей обычной позе — ноги на столе, руки в рукавах. Как не позавидуешь такой должности!
Вот только выражение лица… Что-то чужое вторглось в тренированную приветливость белокурой польки. Особенно пострадал её красивый чувственный рот, откуда всегда так легко вылетали железно-позитивные установки.
Вэри сразу остановилась. Она никогда не видела Ванду с таким лицом. У всех известных ей плохих настроений Ванды были другие признаки. Она могла убрать волосы за уши и смотреть исподлобья. Или же, прикусив губу, начинала быстро листать какую-нибудь бумажную книгу из своей коллекции. Или вскидывала правую руку и касалась пальчиками плеча, отчего широкий свободный рукав опадал до самого локтя, открывая шрам вокруг тонкого запястья. Этот яркий жест с падающим рукавом означал самое большое расстройство: мужчину. О затяжном романе Ванды с владельцем «Клевера» знали все, благо бар ирландца располагался как раз напротив добреля.
Но чтобы вот так опустить уголки губ… Чтобы по светлому лбу так долго бегала морщинка, которую никак не удаётся согнать… Кто ж это умудрился пробить защиту опытной феи? Вэри не на шутку испугалась, приняв морщинку на свой счёт.
Но дело был не в ней. У окна стояла незнакомка. Рыжая, худая, остроносая. Одетая в нечто белое и… Ну да, это и называется «стильно». Это значит — так, как ты никогда не научишься. Сначала Вэри решила, что это форменный экзот пилота. Незнакомка чуть повернулась, и экзот превратился в шикарное вечернее платье. Наконец, когда рыжая сделала шаг, стало видно, что её тело всего лишь обернуто одним цельным куском простой белой ткани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78