– Это была бы волнующая поездка.
– Что случилось? Что там со свидетельницей?
– Баргун убедился, что она лжет, и я ни при чем.
– Фредди сказал, будто все совпадает.
– И правда.
– Что? Что вы хотите сказать?
– Вы немножко забеспокоились, Пресс, услыхав от меня, будто кто-то, возможно, старался помочь вам с Монахом Хаззардом лишить Бэннона его собственности, и, наверно, перестарался. Заметили, что на такое никто не способен, но немножко замешкались. Потому что подумали о племяннике Фредди, любителе бить по головам. Поэтому вернулись, задали ему несколько косвенных вопросов, а он вас убедил в полной своей невиновности, а потом вы ему объяснили, кто внушил вам такую нелепую мысль. Но, увы, свидетельницу доставили, она изменила свои показания, и шериф меня отпустил.
– Тогда, думаю, можно.., поговорить о делах?
– Разумеется, Пресс. Я для этого и пришел. Кстати, свидетельница опознала в убийце Фредди. Он случайно об этом услышал и убежал. Как раз сейчас за ним начинают охоту. Так что вы правильно думаете.
– Я собрал деньги, но сперва должен… Что вы сказали? Фредди? Да бросьте!
– Он сбежал. Пресс. Удрал. Проверьте. Позвоните Баргуну. Он потянулся к аппарату, заколебался, потом поднял трубку, провел указательным пальцем по отпечатанному телефонному списку под стеклом на столе, набрал номер, спросил Баргуна.
– Ладно, тогда дайте мне Тома Уиндхорна. Спасибо… Том? Это Пресс. Скажи, Фредди действительно вляпался в какую-то… А? Шутишь? Слушай, не может же он в самом деле… А… Ясно. Угу. Боже, какой кошмар. Кто-нибудь уже связался с Монахом? Ох, я совсем забыл… Нет, Том, даже не знаю, какой они дорогой поехали. Монах сказал, что не будет спешить, полюбуется видами. Сие с ума сойдет. Том, скажи, все абсолютно уверены… Ладно. Потом загляну. – Он бросил трубку, ошеломленно встряхнул головой. – Просто не могу поверить. Такой хороший, чистый мальчик.
– Боюсь, вы слишком заняты другими мыслями. Не время говорить о делах. Но можно завершить другую сделку. А обо всем прочем давайте забудем. Идет?
– Но я.., ведь мне нужно…
– Просто держите свои пятьдесят акров и воспользуйтесь сорока тысячами для покупки земли Карби. Судя по перспективам района, за пару лет получите неплохую прибыль. Только держитесь крепко.
Он слабо улыбнулся, стараясь говорить убедительно:
– Слушайте, Трев. Поверьте, я способен думать о вашем предложении. Я хочу сказать, это жуткая трагедия для семьи и так далее, но если я упущу шанс, это никому не поможет.
– Может быть, вам в любом случае не понравится, – возразил я. – Дайте клочок бумаги и карандаш. Покажу, что получится.
И произвел на листке небольшие расчеты.
"Карби 200 акров по 2000 долларов = 400 000 долларов Ла Франс 50 акров по 2000 = 100 000 Макги 10 акров по 2000 =20 000 Общая покупная стоимость 520 000 долларов Стоимость для Ла Франса:
Макги 10 акров 90 000 долларов Карби 200 акров 40 000 Итого 130000 Всего для дележа 390 000 долларов Ла Франсу 265 000 долларов 135 000 Макги (
40 000 от Ла Франса) 95 000 Икс 60 000 Итого 290 000”.
– Что за Икс? И откуда взялись ваши девяносто пять тысяч? Я не понимаю.
– Мистер Икс – тот, с кем мы встретимся за обедом в отеле. Видите ли, я ему не совсем доверяю. Но у него полномочия на покупку – у одного-единственного владельца двухсот шестидесяти акров по две тысячи за акр. И поскольку он дает предельно допустимую цену, то хочет получить под столом премию в виде наличных. Сложность в том, что он хочет получить их сейчас. А я не считаю необходимым на это идти, пока у нас не будет всей этой земли целиком. Если что-то сорвется, мы попросту ничего не докажем, правда?
– Да, но…
– Слушайте, можете вы дать мне сорок тысяч наличными, а не чеком?
– Наверно… Конечно. Только…
– Тогда нам, возможно, удастся выкрутиться и не остаться в конце концов на бобах, Пресс.
– Но вам-то за что причитаются девяносто пять тысяч?
– За то, что все куски будут сложены вместе. За пять тысяч вы продадите мне двадцати пяти процентную долю в опционе.
– Черта с два! Я могу продать землю Карби…
– Забудьте об этом. Забудьте о “Кэлитроне”. Поймете почему, когда увидите бумаги Икса. Не заключив сделку с нами, Икс заключит ее с Гэри Санто, а мы останемся ни с чем. Так или иначе, чего вы скулите, Ла Франс? Вы возвращаете весь свой куш, все сто тридцать кусков, плюс сто тридцать пять сверху. Это всего на пятнадцать тысяч меньше четверти миллиона.
***
Мы пообедали в отеле с Мейером. Он был великолепен. Сообщил нам, где остановился. Я пошел с Ла Франсом в банк, получил подписанные и заверенные бумаги о нашей земельной сделке, а он сорок тысяч наличными. Я привез его в мотель, где поджидал Мейер, и, прежде чем войти, открыл запертый на ключ багажник, вытащил из дальнего темного уголка пакетик с деньгами. Это был весь мой военный фонд, который я не любил таскать с собой, испытывая при этом тревожное чувство. Мейер предъявил остальные письма, показал кальки. Он был в меру надменным, в меру уклончивым. Ла Франс попался на приманку. Я читал это по его физиономии, по вспотевшим рукам, которые оставляли на бумагах влажные отпечатки.
– Итак, если можно уладить последние детали, джентльмены…
– Доктор Мейер, – перебил я, – мы получаем… То есть мистер Ла Франс получает чек на пятьсот двадцать тысяч или решительное подтверждение совершения сделки от высшего руководства, после чего вы получите деньги, о которых мы договорились.
Он уставился на меня с крайним и убедительным неодобрением:
– А если не получу, возбужу против вас уголовное дело, мистер Макги? Где? В суде по мелким искам? Вы видели письма. Видели подтверждение моих полномочий. Все будет одобрено, поверьте мне.
– А в последнюю минуту ваше начальство передумает. Как нам тогда заставить вас вернуть деньги, доктор?
– Никаких письменных подтверждений, поймите. Я даю вам свое слово.
– Но не принимаете нашего?
– Тогда забудем обо всем, джентльмены. Все кончено. Поведу переговоры в другом месте.
– Может быть, есть решение, способное удовлетворить обе стороны. Безопасное для всех нас.
– А именно?
Я вытащил два пакета с деньгами, бросил на кофейный столик:
– Семьдесят пять тысяч долларов, доктор.
– И что?
– Давайте запечатаем их в конверт, передадим в руки местного юриста и соответственно его проинструктируем.
– Каким образом?
– Я разорву на три части десятидолларовую бумажку. Каждый возьмет себе по одной. Юрист будет уполномочен передать конверт тому, кто предъявит три части, или двоим, имеющим все три кусочка.
– Детские игры! – фыркнул Мейер. – Какая-то чепуха!
– Лишние пятнадцать, доктор, – премия за согласие на этот способ. Теперь не сочтете ли детские игры немножечко поумнее?
– Отчасти, – кивнул он. – Но вы можете сэкономить пятнадцать, отдав мне сейчас шестьдесят.
– Платим лишние пятнадцать в качестве страховки.
– Иногда глупо слишком осторожничать, – сдался он. – Вступаю в игру.
У достойного доктора в кейсе нашелся чистый плотный конверт, и он протянул его мне. Я вложил деньги, запечатал, вручил Ла Франсу, спрашивая:
– Кто из адвокатов…
– Пожалуй, – вмешался Мейер, – пока мы друг другу не доверяем, предпочитаю не доверять адвокату по вашему выбору, джентльмены. Мы обедали в старом и безусловно надежном отеле. Там берут на хранение ценные вещи и выписывают квитанции. Можно разорвать на три части квитанцию и попросить менеджера выдать конверт только по предъявлении целой, склеенной из трех частей. Устраивает?
– По-моему, годится, – одобрил я. – Пресс?
– Конечно.
И мы поехали в южную часть города в моем автомобиле. Пресс рядом со мной, Мейер сзади. Я поставил машину, Мейер на входе отстал, а мы с Прессом направились к стойке администратора. Девушка поздоровалась с Ла Франсом, назвав его по имени, а Пресс попросил позвать менеджера, тоже назвав его по имени. Тот вышел из своего кабинета.
– Чем могу служить, мистер Ла Франс?
– Гарри, тут что-то вроде пари. Можете положить конверт в сейф и выписать нам квитанцию? Мы разорвем ее на три части, а вы вернете конверт, только когда получите целую.
Гарри любезно на все согласился, унес конверт к себе и вернулся с квитанцией. Я заготовил бумажку в пять долларов, положил на стойку со словами:
– Это вам за труды.
– И он протянул мне клочок бумаги, промямлив, что это вовсе не обязательно, м-м-м…
– Смелей, Гарри, – посоветовал я, повернулся, шагая навстречу Мейеру, а Ла Франс поспешил за мной следом. Я разорвал бумажку на три неровных куска и церемонно положил по трети на каждую протянутую ладонь.
– Детские игры, – вздохнул Мейер. – Причем разорительные для вас, друзья мои.
Мы вышли, подошли к машине, остановились, и я предложил забросить доктора в мотель. Он сел на переднее сиденье. Я закрыл дверцу, оглянулся, протянул руку Престону Ла Франсу:
– Пресс, по-моему, мы действительно вошли в дело. Увидимся через несколько дней. Составьте соглашение насчет опциона Карби.
– Конечно, Трев. Обязательно составлю.
На его физиономии было страдальческое, серьезное и озабоченное выражение, как у надеющегося попасть в дом пса, которому не хочется мокнуть под дождем.
– Надеюсь, все ваши проблемы благополучно уладятся.
– Какие? А, кошмар с моим племянником.
– Мальчик наверняка проявил лишнее рвение. Знал, что вы вместе с его отцом использовали все законные возможности, чтобы заставить Бэннона бросить бизнес. Должно быть, попробовал обескуражить его другим способом.
– Возможно. И постарался замести следы. Я бы назвал это чем-то вроде несчастного случая. Фредди никого не хотел убивать. По-моему, когда его найдут, он точно расскажет о происшедшем, и его, может быть, согласятся не признавать виновным в убийстве. У Монаха полно рычагов в этой части штата. Трев.., как вы думаете, скоро утвердят сделку?
– Дело нескольких дней. Не волнуйтесь по этому поводу. Он пошел прочь. Я обошел вокруг автомобиля, сел и поехал.
– Голубиная какашка.., таракашка, – пробормотал Мейер. – Ну, как я выглядел?
– Истинный профессионал. Великий прирожденный талант, доктор.
Я полез в нагрудный карман, вытащил целую зеленую квитанцию и передал ему. Он выудил из своего кармана маленькую катушку скотча, разорвал бумажку на три части, склеил их липкой лентой.
Я дважды повернул направо, остановившись на боковой улице позади отеля. Он вернул мне квитанцию и спросил:
– Так скоро?
– Почему бы и нет? Пока известно, что Гарри еще у себя в кабинете, а также известно, где находится старина Пресс. Обожди прямо здесь. Не уходи, профессионал.
Я свернул за угол, вошел в отель через боковую дверь, проследовал через старомодный вестибюль к стойке. Гарри был один, раскладывал по ячейкам почту.
Я протянул квитанцию и объявил:
– Выиграл!
– Быстро, сэр.
– Ваша правда!
И он вынес конверт.
– Гарри, – сказал я, – если хотите и дальше дружить с мистером Ла Франсом, лучше не напоминайте ему об этом небольшом фиаско. Он был так уверен в своей правоте, что ужасно рассердится.
– Понял, сэр.
Я вернулся к машине, отвез Мейера в мотель. Отдал ему сорок тысяч, вернул свой чрезвычайный запас в потайное место в багажнике автомобиля.
Было ровно три тридцать. Когда я снова вошел в номер мотеля, Мейер беседовал по телефону со своим брокером в Лолердейле. Положил трубку, посмотрел на записанные им цифры.
– Кажется, пришел ответ, Тревис. И вовсе не от Мэри Смит. “Флетчер индастрис” поднялись сегодня с одной и одной восьмой до шестнадцати и трех восьмых за пакет в девять тысяч четыреста акций. Таким образом, сегодня Джанин Бэннон заработала десять тысяч двести пятьдесят баксов.
– Сегодня?
– Ну, пока. Я хочу сказать, окончательный результат дня еще неизвестен, но будет весьма близок к этому. Индекс Доу стоит чуть выше пяти пунктов. Ты, кажется, удивлен. А, понятно. Сегодня утром перед отъездом я открыл для нее наличный маржинальный счет, не дожидаясь доверенности, которую ты забыл мне отдать. Положил достаточно для покупки тысячи акций и приобрел их за пятнадцать с четвертью.
Я отдал ему доверенность. Он сунул ее в кейс, вытащив из него всю поддельную корреспонденцию “моему дорогому Людвигу”, и фальшивую документацию о размещении завода.
– Итак, – констатировал Мейер, – шанс оправдался. Теперь я избавлюсь от этих денег, положу остальное на ее счет для оплаты приказа, отданного мною сегодня утром перед открытием. Еще на две тысячи пятьсот акций. Счет в результате поднимется максимально. Потом мне придется сидеть и следить за бегущей строкой, день за днем, с десяти утра до половины четвертого. Носи мне сандвичи. – Он взмахнул поддельными письмами и документами. – Теперь, когда все это превращается в конфетти и смывается, может, сердце мое сбавит темп, как ты думаешь?
Он пошел с ними в ванную, а я позвонил по кредитной карточке в офис Санто и после короткого ожидания услышал голос Мэри Смит.
Для убедительности следовало говорить тоном отфутболенного мужчины.
– Это Макги, – молвил я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36