Прежде Лейтон не терял времени: пара слов, улыбка, прощальный жест – и рычаг опускался. Но сейчас все происходило иначе. Профессор внимательно следил за шкалами и циферблатами на пульте, делая пометки в огромной толстой тетради, напоминавшей гроссбух. Казалось, он совсем не обращает внимания на своего подопытного кролика, терпеливо восседавшего в кресле. Чтобы унять боли в позвоночнике, последствие перенесенного в детстве полиомиелита, Лейтон раскачивался из стороны в сторону, словно ослабевший от голода паук. Бормоча себе под нос, он чиркал что-то в лабораторном журнале, сверяясь с показаниями светящихся циферблатов.
Пока Блейд разглядывал новую компьютерную приставку, чтобы как-то скрасить затянувшееся ожидание, в голову ему пришла любопытная мысль. Если рискованные эксперименты его светлости как-то повлияли на него, то они, безусловно, воздействовали и на остальных участников проекта. Напряжение, страх, чувство ответственности должны оставить след и в сердце Дж, и в душе самого Лейтона. Странно, подумал разведчик, что он не понял этого раньше. Некоторое время он обдумывал эту идею, затем мысли его направились по другому руслу, к делам более конкретным, ожидавшим его с минуты на минуту.
Лорд Лейтон наконец оторвался от приборной панели и повернул голову к креслу, где в коконе из проводов сидел его посланец.
– Что-то случилось, сэр? – Блейд ответил ученому невозмутимым взглядом.
Какое-то время Лейтон молча смотрел на разведчика; янтарные львиные зрачки его светлости чуть расширились. Потом он потер висок сухощавой стариковской ладонью и кивнул в сторону пульта.
– Все в порядке, Ричард. Сегодня я собираюсь опробовать кое-что новенькое, так сказать, перспективный подход. И я хочу, чтобы вы знали об этом.
Блейд пристально глядел в желтые глаза профессора.
– А Дж. знает?
– Нет. Я ничего не собираюсь говорить ему, иначе он ударится в панику, причем без всяких причин. Вам, Дик, ничего не угрожает – конечно, если не считать обычного риска.
– Лучше объясните мне суть дела, сэр. Насколько велика опасность, я определю сам.
– Обязательно, Ричард, обязательно.
Лейтон открыл свою тетрадь и ткнул пальцем в строчку математических символов, где знаки интегралов чередовались с греческими и древнееврейскими буквами. С такой высшей математикой Блейд не был знаком, поэтому ему оставалось только терпеливо ждать.
– Как вам известно, – начал его светлость, – я подробно фиксировал стартовые параметры в каждом эксперименте, не упуская ни малейшей детали. У меня возникла мысль, что если в точности воспроизвести одну из прежних процедур, повторив своего рода стартовый ключ, то компьютер снова отправит вас в тот же самый мир. Преимущества такого подхода очевидны, Ричард.
Блейд кивнул. Естественно! Одним из самых больших недостатков проекта как раз и являлось то, что он никогда не знал, где очутится. В предыдущих экспериментах он попадал каждый раз в новую реальность, причем в Альбе, Кате и Катразе ему не удалось обнаружить ничего ценного. Однако в Берглионе и Тарне можно было обогатиться древними знаниями, а Кархайм, Меотида и Сарма представляли собой источники ценного сырья. Блейд знал, что где-то в Шотландии группа сподвижников Лейтона уже работает над проблемой промышленной телепортации.
Его светлость, видимо догадавшись о мыслях разведчика, кивнул, обнажив в улыбке длинные зубы.
– Да, Ричард, телепортатор плюс возможность возврата в посещенные вами миры – вот будущее нашего проекта. Так что давайте проведем этот эксперимент. Сегодня я попробую послать вас в Альбу. Не возражаете?
Альба! Блейд сохранил лишь смутные воспоминания о первом своем странствии, но забыть принцессу Талин было невозможно. Дерзкая девчонка! И такая неистовая в любви! Хорошо бы увидеть ее снова… Впрочем, эта юная красавица опасна, как склад с динамитом…
– В Альбе нет ничего ценного, – он ухмыльнулся, опять подумав о Талин. – Ничего, что заинтересовало бы ученых и промышленников. Гораздо интереснее Сарма. Там полно рения.
Лейтон нетерпеливо нахмурился.
– Я помню об этом! Не забегайте вперед, Ричард! Сейчас важно проверить саму идею. Вы проведете в Альбе несколько минут, затем я сразу верну вас обратно. Главное, чтобы вы успели идентифицировать мир, в который попадете.
Откинувшись в кресле, Блейд погрузился в размышления. В конечном счете, какая разница между альбийскими лесами и равнинами Сармы? Если бы он мог выбирать, то скорее отправился бы в Меотиду – проверить результаты своего евгенического эксперимента… Или в Тарн, к Зулькие… Только не в Берглион! Там было слишком холодно!
Наконец он кивнул Лейтону:
– Ладно, профессор, мы зря тратим время. Альба так Альба. Я согласен.
Старик заковылял к пульту управления, махнув рукой:
– Удачи вам, Дик.
Он нажал на кнопку.
На панели вспыхнули лампочки, стрелки приборов дрогнули. Блейд почувствовал прилив крови к вискам. Скоро придет боль, потом она станет сильнее, еще сильнее, и, наконец, вселенная взорвется. Невидимый вихрь подхватит его и закинет в другое измерение. Нагой, словно новорожденный младенец, он очнется в каком-нибудь странном и опасном месте, и борьба за выживание начнется вновь. Он…
Внезапно какой-то частью сознания он понял: что-то идет не так. Боль стальными когтями уже вцепилась в его тело – мучительная боль, отзывающаяся в каждой клетке, каждом нерве. Он хотел закричать, но зубы его были крепко сжаты. Потом боль внезапно отступила. Он все еще находился в кресле под раструбом коммуникатора, в своем родном измерении. Боль ушла, а путешествие еще даже не началось. Яркие голубые искры метнулись от его пальцев, над головой стоял потрескивающий нимб. Но дым… Откуда взялся этот дым?
Густое коричневое облако дыма поднималось от машины. Стало темно. Вдруг мелькнула яркая молния – из одного конца зала в другой. В ее неверном свете Блейд увидел Лейтона, вцепившегося в край панели; старик, кашляя и прикрывая глаза ладонью, возился с кнопками и переключателями.
Блейд попытался встать, однако поток невидимой силы все еще прижимал его к креслу. Он напряг мышцы, рванулся еще раз, но переплетение тонких проводов удерживало его не хуже стальных цепей.
Наконец профессор нажал на последнюю кнопку, и разряд тут же исчез. Разведчик, словно очнувшись, принялся лихорадочно срывать с себя электроды. Покончив с этим, он хотел было подняться, но вдруг застыл, ошеломленный и недоумевающий.
Между ним и Лейтоном возник дымный столб грязно-бурого цвета. Он извивался и корчился, постоянно меняя форму, пока не стало ясно, что это уже не дым.
Что? Что это такое? На мгновение ужас сковал его, руки и ноги заледенели, пальцы судорожно вцепились в подлокотники; потом он широко раскрыл глаза.
Существо, возникшее из дымного столба, по-видимому, тоже испугалось. Однако оно не замерло от ужаса, а немедленно перешло к активным действиям. С яростным воплем пришелец кинулся к Лейтону, вздымая над головой грубый каменный топор. Старик, подняв руку, словно пытаясь защититься от неотвратимого удара, юркнул за приборную панель и пронзительно вскрикнул:
– На помощь, Ричард! Скорее! Да помогите же мне!
Блейд, опомнившись, единым махом сорвал провода, спрыгнул на пол и быстрым ударом сбил воинственного незнакомца с ног. Теперь он смог получше разглядеть дикаря: пришелец с головы до пят зарос жесткими волосами, и пахло от него, как от хищного зверя. Он был маленького роста и пришелся Блейду чуть выше пояса, однако на крепком теле бугрились внушительные мышцы.
Лейтон что-то кричал, но разведчику было не до него: этот коротышка оказался ловким, как пантера. Он вскочил на ноги и снова бросился в атаку, размахивая тяжелым топором. Блейд увернулся, схватил странного гостя за запястье, вывернул ему руку, выхватил топор и резким движением забросил его в дальний угол. Но пришелец не думал сдаваться; он рванулся вперед, и мощные клыки лязгнули у горла разведчика. Тот снова отскочил, успев, однако, нанести сокрушительный удар правой. Тяжелый, словно стальной молот, кулак обрушился на череп незнакомца.
Тот заверещал. И в голосе его явно звучала ярость! Маленькие, глубоко посаженные глазки буравили Блейда. Существо заорало вновь, полоснув его когтями:
– Огг-ррр-х-огг-ррр-хх!
Лейтон продолжал вопить, и Блейд наконец-то разобрал его слова:
– Осторожно, Ричард! Ради Бога, осторожно! Не убивайте его! Умоляю, только не убивайте его!
Взмокшему от напряжения Блейду было не до смеха, иначе он расхохотался бы во все горло: больше всего разведчика сейчас заботило, чтобы эта тварь не укокошила его самого. Снова и снова он увертывался от клыков и когтистых лап, выжидая момент, когда можно будет нанести решающий удар. Пусть даже смертельный, какая разница! Черт с ним, с чокнутым стариканом! Этот волосатый тип двигался быстрее разъяренной кобры! Раз за разом он бросался на Блейда, продолжая выкрикивать свое: «Огг-рр-огг-рр!»
Разведчик отступил, прижавшись спиной к стене. Дикарь, сгорбившись, опустив длинные руки и выдвинув массивную нижнюю челюсть, исподлобья уставился на него.
Блейд сделал ложный выпад левой.
– Огг-рррх!
Волосатый прыгнул вперед. Блейд покрепче уперся ногами, развернулся и ударил правой – со всей силой, используя тяжесть корпуса. Кулак врезался в челюсть пришельца, и тот без сознания распластался на полу. Блейд, зажимая кровоточащие царапины, с изумлением глядел на него сверху вниз.
Подбежал лорд Лейтон и схватил Блейда за руку. Старик был бледен, лоб его покрылся испариной, он трясся от страха и возбуждения. И вдруг, не выдержав, профессор пустился в пляс вокруг лежавшей на полу фигуры. Когда он заговорил, голос его срывался.
– Не пораньте его, Ричард! Осторожней! Уму непостижимо! Это сокровище, настоящее сокровище! Нет, не трогайте его, не трогайте… Я сам… Сам! Что-то случилось… Что-то случилось и…
Блейд утер пот.
– Да, сэр. Что-то, черт возьми, пошло не так. Откуда взялся этот мохнатый дьявол? Кто он? И что вы намереваетесь теперь делать?
Лейтон словно оглох. Опустившись на колени, он нежно погладил волосатого монстра – словно обожаемого внука, у которого разболелся живот после банки варенья.
– Не знаю, Ричард… Неважно! Сейчас не до этого. Он, должно быть, появился из другого измерения. Я…
Внезапно его светлость резво вскочил на ноги и уставился на Блейда янтарными глазами:
– Учтите, Ричард, это сверхсекретно! Вы обязаны молчать! Никому ни звука о том, что произошло. Никому! Вам ясно? Это приказ, Ричард!
– А как насчет Дж.?
Лейтон состроил гримасу и неохотно согласился:
– Да, конечно… Ему придется рассказать. Но больше никому ни слова! – Он ткнул пальцем в волосатую тушу на полу: – А теперь подождите здесь, и глаз с него не спускайте! Я принесу кое-какие медикаменты, чтобы утихомирить его на время. Иначе он может умереть от стресса или вы его прикончите. Ждите, Ричард, – старик заспешил к двери, – я вернусь через минуту.
Блейд уставился на мохнатое чудище. Пришелец лежал неподвижно и тяжело сопел, раздувая большие плоские ноздри; вокруг пасти засыхали хлопья пены. Затем разведчик перевел взгляд на обгоревший пульт и неожиданно для себя обнаружил, что улыбается. В воздухе стоял едкий запах горелой изоляции, и новая приставка, плод многомесячной работы, была испорчена вконец. Да, старик дал маху! Столько труда, и никаких результатов, если не считать этого мохнатого демона из неведомой преисподней!
Блейд пожал плечами и рассмеялся.
Он провел пальцами босой ноги по шкуре распластавшегося на полу существа. Волосы на его спине, длинные и грубые на ощупь, были вымазаны потом и грязью. Вонь стояла такая, что возле гостя даже не чувствовался запах пожарища.
Блейд все еще посмеивался, когда Лейтон снова появился в зале с подносом в руках; на подносе позвякивали шприцы и ампулы с какими-то лекарствами. Его светлость бросил на Блейда укоризненный взгляд, затем наполнил шприц и вкатил бесчувственному незнакомцу солидную дозу снотворного.
– Не понимаю, что вас так рассмешило, Ричард, – недовольно заметил он. – Возможно, мы сделали величайшее открытие за всю историю нашей цивилизации. Очень серьезное открытие, мой мальчик. Великое!
– Да, сэр, – отозвался Блейд, – Только что мы будем с ним делать? Закроем обратно?
Лейтон огляделся, словно ждал, что толпы шпионов красных выпрыгнут из развороченного пульта.
– Прежде всего, мы станем вести себя очень осторожно. У нас масса работы впереди. Я уже распорядился освободить соседнее помещение. Вы, Ричард, вызовете сюда Дж. Только пока ничего ему не объясняйте, я сам этим займусь. Ну, идите же! И поскорее!
Блейд снова ухмыльнулся:
– Может, вы позволите мне сначала натянуть штаны, сэр?
Но его светлость уже ничего не слышал.
* * *
Следующие две недели напоминали Блейду кошмарный сон. Лорд Лейтон, превращавшийся в деспота, когда речь заходила о дисциплине и секретности, на этот раз совсем осатанел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Пока Блейд разглядывал новую компьютерную приставку, чтобы как-то скрасить затянувшееся ожидание, в голову ему пришла любопытная мысль. Если рискованные эксперименты его светлости как-то повлияли на него, то они, безусловно, воздействовали и на остальных участников проекта. Напряжение, страх, чувство ответственности должны оставить след и в сердце Дж, и в душе самого Лейтона. Странно, подумал разведчик, что он не понял этого раньше. Некоторое время он обдумывал эту идею, затем мысли его направились по другому руслу, к делам более конкретным, ожидавшим его с минуты на минуту.
Лорд Лейтон наконец оторвался от приборной панели и повернул голову к креслу, где в коконе из проводов сидел его посланец.
– Что-то случилось, сэр? – Блейд ответил ученому невозмутимым взглядом.
Какое-то время Лейтон молча смотрел на разведчика; янтарные львиные зрачки его светлости чуть расширились. Потом он потер висок сухощавой стариковской ладонью и кивнул в сторону пульта.
– Все в порядке, Ричард. Сегодня я собираюсь опробовать кое-что новенькое, так сказать, перспективный подход. И я хочу, чтобы вы знали об этом.
Блейд пристально глядел в желтые глаза профессора.
– А Дж. знает?
– Нет. Я ничего не собираюсь говорить ему, иначе он ударится в панику, причем без всяких причин. Вам, Дик, ничего не угрожает – конечно, если не считать обычного риска.
– Лучше объясните мне суть дела, сэр. Насколько велика опасность, я определю сам.
– Обязательно, Ричард, обязательно.
Лейтон открыл свою тетрадь и ткнул пальцем в строчку математических символов, где знаки интегралов чередовались с греческими и древнееврейскими буквами. С такой высшей математикой Блейд не был знаком, поэтому ему оставалось только терпеливо ждать.
– Как вам известно, – начал его светлость, – я подробно фиксировал стартовые параметры в каждом эксперименте, не упуская ни малейшей детали. У меня возникла мысль, что если в точности воспроизвести одну из прежних процедур, повторив своего рода стартовый ключ, то компьютер снова отправит вас в тот же самый мир. Преимущества такого подхода очевидны, Ричард.
Блейд кивнул. Естественно! Одним из самых больших недостатков проекта как раз и являлось то, что он никогда не знал, где очутится. В предыдущих экспериментах он попадал каждый раз в новую реальность, причем в Альбе, Кате и Катразе ему не удалось обнаружить ничего ценного. Однако в Берглионе и Тарне можно было обогатиться древними знаниями, а Кархайм, Меотида и Сарма представляли собой источники ценного сырья. Блейд знал, что где-то в Шотландии группа сподвижников Лейтона уже работает над проблемой промышленной телепортации.
Его светлость, видимо догадавшись о мыслях разведчика, кивнул, обнажив в улыбке длинные зубы.
– Да, Ричард, телепортатор плюс возможность возврата в посещенные вами миры – вот будущее нашего проекта. Так что давайте проведем этот эксперимент. Сегодня я попробую послать вас в Альбу. Не возражаете?
Альба! Блейд сохранил лишь смутные воспоминания о первом своем странствии, но забыть принцессу Талин было невозможно. Дерзкая девчонка! И такая неистовая в любви! Хорошо бы увидеть ее снова… Впрочем, эта юная красавица опасна, как склад с динамитом…
– В Альбе нет ничего ценного, – он ухмыльнулся, опять подумав о Талин. – Ничего, что заинтересовало бы ученых и промышленников. Гораздо интереснее Сарма. Там полно рения.
Лейтон нетерпеливо нахмурился.
– Я помню об этом! Не забегайте вперед, Ричард! Сейчас важно проверить саму идею. Вы проведете в Альбе несколько минут, затем я сразу верну вас обратно. Главное, чтобы вы успели идентифицировать мир, в который попадете.
Откинувшись в кресле, Блейд погрузился в размышления. В конечном счете, какая разница между альбийскими лесами и равнинами Сармы? Если бы он мог выбирать, то скорее отправился бы в Меотиду – проверить результаты своего евгенического эксперимента… Или в Тарн, к Зулькие… Только не в Берглион! Там было слишком холодно!
Наконец он кивнул Лейтону:
– Ладно, профессор, мы зря тратим время. Альба так Альба. Я согласен.
Старик заковылял к пульту управления, махнув рукой:
– Удачи вам, Дик.
Он нажал на кнопку.
На панели вспыхнули лампочки, стрелки приборов дрогнули. Блейд почувствовал прилив крови к вискам. Скоро придет боль, потом она станет сильнее, еще сильнее, и, наконец, вселенная взорвется. Невидимый вихрь подхватит его и закинет в другое измерение. Нагой, словно новорожденный младенец, он очнется в каком-нибудь странном и опасном месте, и борьба за выживание начнется вновь. Он…
Внезапно какой-то частью сознания он понял: что-то идет не так. Боль стальными когтями уже вцепилась в его тело – мучительная боль, отзывающаяся в каждой клетке, каждом нерве. Он хотел закричать, но зубы его были крепко сжаты. Потом боль внезапно отступила. Он все еще находился в кресле под раструбом коммуникатора, в своем родном измерении. Боль ушла, а путешествие еще даже не началось. Яркие голубые искры метнулись от его пальцев, над головой стоял потрескивающий нимб. Но дым… Откуда взялся этот дым?
Густое коричневое облако дыма поднималось от машины. Стало темно. Вдруг мелькнула яркая молния – из одного конца зала в другой. В ее неверном свете Блейд увидел Лейтона, вцепившегося в край панели; старик, кашляя и прикрывая глаза ладонью, возился с кнопками и переключателями.
Блейд попытался встать, однако поток невидимой силы все еще прижимал его к креслу. Он напряг мышцы, рванулся еще раз, но переплетение тонких проводов удерживало его не хуже стальных цепей.
Наконец профессор нажал на последнюю кнопку, и разряд тут же исчез. Разведчик, словно очнувшись, принялся лихорадочно срывать с себя электроды. Покончив с этим, он хотел было подняться, но вдруг застыл, ошеломленный и недоумевающий.
Между ним и Лейтоном возник дымный столб грязно-бурого цвета. Он извивался и корчился, постоянно меняя форму, пока не стало ясно, что это уже не дым.
Что? Что это такое? На мгновение ужас сковал его, руки и ноги заледенели, пальцы судорожно вцепились в подлокотники; потом он широко раскрыл глаза.
Существо, возникшее из дымного столба, по-видимому, тоже испугалось. Однако оно не замерло от ужаса, а немедленно перешло к активным действиям. С яростным воплем пришелец кинулся к Лейтону, вздымая над головой грубый каменный топор. Старик, подняв руку, словно пытаясь защититься от неотвратимого удара, юркнул за приборную панель и пронзительно вскрикнул:
– На помощь, Ричард! Скорее! Да помогите же мне!
Блейд, опомнившись, единым махом сорвал провода, спрыгнул на пол и быстрым ударом сбил воинственного незнакомца с ног. Теперь он смог получше разглядеть дикаря: пришелец с головы до пят зарос жесткими волосами, и пахло от него, как от хищного зверя. Он был маленького роста и пришелся Блейду чуть выше пояса, однако на крепком теле бугрились внушительные мышцы.
Лейтон что-то кричал, но разведчику было не до него: этот коротышка оказался ловким, как пантера. Он вскочил на ноги и снова бросился в атаку, размахивая тяжелым топором. Блейд увернулся, схватил странного гостя за запястье, вывернул ему руку, выхватил топор и резким движением забросил его в дальний угол. Но пришелец не думал сдаваться; он рванулся вперед, и мощные клыки лязгнули у горла разведчика. Тот снова отскочил, успев, однако, нанести сокрушительный удар правой. Тяжелый, словно стальной молот, кулак обрушился на череп незнакомца.
Тот заверещал. И в голосе его явно звучала ярость! Маленькие, глубоко посаженные глазки буравили Блейда. Существо заорало вновь, полоснув его когтями:
– Огг-ррр-х-огг-ррр-хх!
Лейтон продолжал вопить, и Блейд наконец-то разобрал его слова:
– Осторожно, Ричард! Ради Бога, осторожно! Не убивайте его! Умоляю, только не убивайте его!
Взмокшему от напряжения Блейду было не до смеха, иначе он расхохотался бы во все горло: больше всего разведчика сейчас заботило, чтобы эта тварь не укокошила его самого. Снова и снова он увертывался от клыков и когтистых лап, выжидая момент, когда можно будет нанести решающий удар. Пусть даже смертельный, какая разница! Черт с ним, с чокнутым стариканом! Этот волосатый тип двигался быстрее разъяренной кобры! Раз за разом он бросался на Блейда, продолжая выкрикивать свое: «Огг-рр-огг-рр!»
Разведчик отступил, прижавшись спиной к стене. Дикарь, сгорбившись, опустив длинные руки и выдвинув массивную нижнюю челюсть, исподлобья уставился на него.
Блейд сделал ложный выпад левой.
– Огг-рррх!
Волосатый прыгнул вперед. Блейд покрепче уперся ногами, развернулся и ударил правой – со всей силой, используя тяжесть корпуса. Кулак врезался в челюсть пришельца, и тот без сознания распластался на полу. Блейд, зажимая кровоточащие царапины, с изумлением глядел на него сверху вниз.
Подбежал лорд Лейтон и схватил Блейда за руку. Старик был бледен, лоб его покрылся испариной, он трясся от страха и возбуждения. И вдруг, не выдержав, профессор пустился в пляс вокруг лежавшей на полу фигуры. Когда он заговорил, голос его срывался.
– Не пораньте его, Ричард! Осторожней! Уму непостижимо! Это сокровище, настоящее сокровище! Нет, не трогайте его, не трогайте… Я сам… Сам! Что-то случилось… Что-то случилось и…
Блейд утер пот.
– Да, сэр. Что-то, черт возьми, пошло не так. Откуда взялся этот мохнатый дьявол? Кто он? И что вы намереваетесь теперь делать?
Лейтон словно оглох. Опустившись на колени, он нежно погладил волосатого монстра – словно обожаемого внука, у которого разболелся живот после банки варенья.
– Не знаю, Ричард… Неважно! Сейчас не до этого. Он, должно быть, появился из другого измерения. Я…
Внезапно его светлость резво вскочил на ноги и уставился на Блейда янтарными глазами:
– Учтите, Ричард, это сверхсекретно! Вы обязаны молчать! Никому ни звука о том, что произошло. Никому! Вам ясно? Это приказ, Ричард!
– А как насчет Дж.?
Лейтон состроил гримасу и неохотно согласился:
– Да, конечно… Ему придется рассказать. Но больше никому ни слова! – Он ткнул пальцем в волосатую тушу на полу: – А теперь подождите здесь, и глаз с него не спускайте! Я принесу кое-какие медикаменты, чтобы утихомирить его на время. Иначе он может умереть от стресса или вы его прикончите. Ждите, Ричард, – старик заспешил к двери, – я вернусь через минуту.
Блейд уставился на мохнатое чудище. Пришелец лежал неподвижно и тяжело сопел, раздувая большие плоские ноздри; вокруг пасти засыхали хлопья пены. Затем разведчик перевел взгляд на обгоревший пульт и неожиданно для себя обнаружил, что улыбается. В воздухе стоял едкий запах горелой изоляции, и новая приставка, плод многомесячной работы, была испорчена вконец. Да, старик дал маху! Столько труда, и никаких результатов, если не считать этого мохнатого демона из неведомой преисподней!
Блейд пожал плечами и рассмеялся.
Он провел пальцами босой ноги по шкуре распластавшегося на полу существа. Волосы на его спине, длинные и грубые на ощупь, были вымазаны потом и грязью. Вонь стояла такая, что возле гостя даже не чувствовался запах пожарища.
Блейд все еще посмеивался, когда Лейтон снова появился в зале с подносом в руках; на подносе позвякивали шприцы и ампулы с какими-то лекарствами. Его светлость бросил на Блейда укоризненный взгляд, затем наполнил шприц и вкатил бесчувственному незнакомцу солидную дозу снотворного.
– Не понимаю, что вас так рассмешило, Ричард, – недовольно заметил он. – Возможно, мы сделали величайшее открытие за всю историю нашей цивилизации. Очень серьезное открытие, мой мальчик. Великое!
– Да, сэр, – отозвался Блейд, – Только что мы будем с ним делать? Закроем обратно?
Лейтон огляделся, словно ждал, что толпы шпионов красных выпрыгнут из развороченного пульта.
– Прежде всего, мы станем вести себя очень осторожно. У нас масса работы впереди. Я уже распорядился освободить соседнее помещение. Вы, Ричард, вызовете сюда Дж. Только пока ничего ему не объясняйте, я сам этим займусь. Ну, идите же! И поскорее!
Блейд снова ухмыльнулся:
– Может, вы позволите мне сначала натянуть штаны, сэр?
Но его светлость уже ничего не слышал.
* * *
Следующие две недели напоминали Блейду кошмарный сон. Лорд Лейтон, превращавшийся в деспота, когда речь заходила о дисциплине и секретности, на этот раз совсем осатанел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29