- Чи!
- Заткнись, и без тебя тошно! - проворчал Кэлхаун. - Какой-то шутник
на посадочной решетке думал, что изобрел новый способ убийства. Он тряс
нас, как собака крысу. Теперь, надеюсь, я его немного поджарил!
Хотя едва ли. Энергия, сброшенная Кэлхауном, расплавила
трансформаторы решеток, но едва ли добралась до тех, кто стоял у пульта
управления комплексом посадки.
Выражение лица Кэлхауна вдруг изменилось - он пытался представить
себе последствия управления ослепшим кораблем. Электронный телескоп! Он не
был включен и не мог перегореть, как обзорные экраны! Кэлхаун нажал на
клавишу телескопа, и над головой возникло звездное поле.
- Чи-чи! - истерически прокомментировал Мургатройд.
Кэлхаун мельком взглянул на зверька и обнаружил причину - хотя
инструменты были плотно закреплены в гнездах стеллажа, хвост Мургатройда
оказался защемленным.
- Погоди чуть-чуть, - попросил Кэлхаун. - Нужно создать видимость
неуязвимости корабля, иначе они попробуют новый способ. Нужно из
несчастливой случайности сделать счастливую!
Во время схватки с посадочной решеткой медкорабль потерял ориентацию,
его швыряло в произвольных направлениях и с произвольной скоростью.
Кэлхаун включил корректирующие ракеты, заработали батареи высокоимпульсных
дюз толщиной в карандаш. Кораблик начал разворачиваться.
- Только не по прямой! - напомнил Кэлхаун сам себе.
Он повел корабль по неверной головокружительной спирали, создавая
иллюзию случайного включения корректирующих дюз. Он выбросил за борт весь
накопившийся за полет мусор - с поверхности отстрел мусорного контейнера
могли принять за взрыв внутри корпуса.
- А теперь...
Через поле зрения телескопа пронесся Марис-3. Поверхность казалась до
ужаса близкой, но это был лишь эффект увеличения. Кэлхауна прошиб пот, он
бросил встревоженный взгляд на индикатор наружных объектов. Планета стала
ближе на тысячу миль.
- Ха! - сказал Кэлхаун.
Он изменил спиральный курс, потом еще раз и еще. Хорошая подготовка в
тактике космического боя позволяла ему вести кораблик по эффективному
курсу-ускорению, но тогда с планеты быстро распознали бы, что за пультом
ловкий пилот. Никто не должен предугадать его маневров. Когда в поле
телескопа вновь попала планета, он перешел на прямую, сделал несколько
снимков и снова ввел корабль в штопор, падая к планете, перемежая падение
хаотическими петлями, а потом помчал почти параллельно поверхности,
имитируя обезумевший корабль без пилота. На высоте в пятьсот миль он
поднял броневые шторки иллюминаторов и увидел небо в иглах звезд. По
правому борту распахнулась чернота: он мчался над ночной стороной планеты.
Кэлхаун нажал спуск. На высоте в четыреста миль индикатор наружного
давления покинул отметку "0". Кэлхаун произвел в уме несложный расчет,
сравнив статическое давление на этой высоте с динамическим давлением
движения корабля. Указатель не должен был покидать нулевую отметку.
Развернув корабль на сто восемьдесят градусов, он погасил скорость, доведя
стрелку индикатора до нужной отметки.
Корабль опускался. Двести миль долой. Он увидел яркую линию восхода.
Еще сто миль долой. Он выключил двигатель и позволил кораблю падать.
На высоте в десять миль он начал искать признаки искусственных
излучений. Электромагнитный спектр был пуст, не считая треска грозы в
тысяче миль от корабля. На высоте в пять миль нижний индикатор наружных
объектов заволновался, указывая, что корабль движется вдоль гористой
местности. Кэлхаун развернул "Эклипсус" и погасил скорость.
На высоте в две мили он включил посадочные ракеты. Ориентируясь по
лесистым склонам в иллюминаторах, он добился полной относительной
неподвижности корабля и начал опускаться по вертикали. Тонкие
фокусированные струи выхлопа били на десятки метров вниз. Поверхность была
уже близко.
Вертикаль получилась довольно приличной, если и не идеальной. Корабль
опускался в выжженный среди громадных деревьев туннель-шахту. Тонкие струи
выхлопа вырыли яму, пробив почву и дойдя до скального ложа. Камень начал
плавиться. В этот миг "Эклипсус-20" коснулся грунта. Сорванная струей
ракетного пламени ветка осторожно тронула корпус пришельца из космоса.
Кэлхаун вырубил двигатели. Корабль немного накренился, потом замер -
посадочные опоры стабилизаторов надежно вошли в грунт.
- Итак, - сказал Кэлхаун, - теперь можно заняться тобой, Мургатройд.
Несколько минут спустя он включил наружные микрофоны, гораздо более
чувствительные, чем человеческие уши. Детекторы радиации сообщали только о
дальней грозе.
Микрофоны принесли в кабину свист ветра над вершинами гор,
оглушающий, как гром, шорох листвы. Сквозь шорох прорывались звуки живой
природы - чириканье, шелест, щелканье. В этих звуках местной фауны было
что-то исключительно мирное. Кэлхаун уменьшил громкость и превратил звуки
в ненавязчивый фон, в концерт ночных существ, который для человеческого
уха всегда ассоциировался с полной безмятежностью.
Теперь можно было заняться изучением снимков фоторекордера, сделанных
во время пролета над городом. Именно там находилась решетка, высушившая
весь его реверс энергии, без которого ему никогда не вернуться в
штаб-квартиру Медслужбы.
На снимках город был виден в мельчайших подробностях. Его кольцом
окружала сеть шоссе и автострад, жилые комплексы казались
кружками-медальонами, щедрая зелень парков занимала пространство между
зданиями. Была видна и посадочная решетка - конструкция из стальных балок
в пол-мили высотой и целую милю в диаметре.
Но на шоссе не было машин. Не было видно пешеходов на улицах. На
крышах не стояли коптеры, да и в воздухе не было транспорта. Город был
покинут, или в нем никогда не было жителей. Здания находились в полном
порядке, автострады не успели зарасти травой. Но город был пуст - или
мертв.
Но кто-то же совершил очень эффективную попытку уничтожить
медкорабль! Кэлхаун вопросительно посмотрел на Мургатройда.
- Что ты об этом думаешь? Будут какие-нибудь предложения?
- Чи! - сказал Мургатройд.
2
"Целью действия человека всегда является
получение желаемого субъективного опыта. Желание
коррелирует как интенсивность, так и
продолжительность действия. Легко вычислить
привлекательность различных степеней интенсивности
для данного индивида. Тем не менее необходимо
учитывать вариации продолжительности, если мы
определяем вероятность совершения им данного
поступка. Продолжительность зависит от чувства
времени индивида, его правильности и тонкости.
Замер чувства времени..."
Фитцджеральд "Вероятность и поведение человека"
В конечном итоге Кэлхаун покинул корабль. Но сейчас он пребывал в
недоумении. В первое же утро он тщательно проанализировал электромагнитный
спектр. Искусственных излучений в эфире Мариса-3 не было. Но наружные
микрофоны ближе к полудню уловили далекий рев реактивного двигателя и,
выглянув наружу, Кэлхаун заметил белесую полоску инверсионного следа на
голубизне неба - ракета прошла в пределах атмосферы. Значит, ракета ищет
следы кратера от рухнувшего беспомощного медкорабля.
Это опровергало предположение о необитаемости планеты. Город был
внешне пуст, но ведь кто-то пытался уничтожить корабль. Там должны быть
люди. Никто не станет уничтожать медкорабль, если только не сложилась на
планете ситуация, при которой инспектор Медслужбы может выяснить вещи, о
которых Медслужбе знать не стоит. Что же это за ситуация?
Логического объяснения цепочке противоречий пока не было. На Марисе-3
должны жить цивилизованные люди. Но поступали они совершенно
нецивилизованным образом. Следовательно...
Кэлхаун надиктовал на ленту краткий отчет обо всем случившимся,
вплоть до настоящего момента, вставил ленту в аварийный ответчик. Если его
начнут искать из космоса, ответчик передаст пакет информации. После этого
Кэлхаун тщательно заэкранировал или отключил остальные цепи, чтобы корабль
не нашли по энергетическим излучениям. Он подготовил необходимое
снаряжение и вместе с Мургатройдом покинул корабль. Само собой, он
направился в сторону города - там должен был таиться корень зла и ответ на
все вопросы.
Путешествие на собственных двоих оказалось делом непривычным, но не
слишком утомительным. Растительность казалась знакомой. Марис-3 был
планетой земного типа, его светило относилось к звездам класса Солнца. А в
сходных условиях, при одинаковой силе тяжести и составе атмосферы, при
одинаковой силе освещения должны возникать похожие организмы. На такой
планете появятся и стелющиеся растения, и те что используют преимущества
высоты. Здесь окажется эквивалент травы, эквивалент деревьев, аналогичные
промежуточные формы. Аналогия должна распространяться и на животный мир,
занимающий параллельные экологические ниши.
Таким образом, мир Мариса-3 выглядел по-земному. то, что встречал в
пути Кэлхаун, очень напоминало дикий уголок родной планеты и вовсе не
походило на совершенно новый мир. Хотя встречались и забавные странности.
Например, травоядные животные без ног, ползающие, как змеи. Или существо
размером с голубя, но с крыльями из радужной туманной чешуи. Попадались
создания, живущие в симбиозе, и Кэлхауну было очень любопытно узнать,
действительно ли это экзотические симбионты или только формы одного
организма, наподобие самцов и самок земных светляков.
Но путь лежал к городу, и времени на биологические исследования не
оставалось. Весь первый день похода он искал подходящую местную пищу,
чтобы сохранить в целости неприкосновенный запас походного рациона. Здесь
очень пригодился Мургатройд. Маленький тормал имел несколько полезных
функций в экипаже "Эклипсуса-20". Он был не просто забавным зверьком,
имитировавшим поведение людей, но и приносил пользу. Мургатройд гордо
вышагивал на задних лапах рядом с Кэлхауном, иногда опускался на все
четыре и все время что-то с интересом исследовал.
Кэлхаун заметил, например, как Мургатройд пробует на вкус невзрачного
вида стебель кустарника. Попробовав, Мургатройд проглотил кусок. Кэлхаун
про себя отметил растение и отрезал образец, который с помощью эластичного
бинта прикрепил к участку кожи на руке повыше локтя. Несколько часов
спустя аллергическая реакция все еще не дала о себе знать, и Кэлхаун
попробовал растение на вкус. Вкус оказался удивительно знакомым - что-то
вроде спаржи или шпината: зеленая масса, хорошо наполняющая желудок, но
малокалорийная.
Немного позднее Мургатройд обнюхал роскошного вида плод, низко
свисавший над травой, но, не притронувшись к нему, побежал дальше. Кэлхаун
отметил про себя и это растение. Тормалов в штаб-квартире Медслужбы
разводили из за некоторых очень ценных свойств. У них был очень
чувствительный желудок и сходный с человеческим обмен веществ. Если тормал
ел какую-то пищу, на 99% она годилась и для человека. И на оборот - не
следовало трогать пищу, отвергнутую тормалом. Но настоящая ценность
тормалов заключалась далеко не в дегустации незнакомых плодов.
Остановившись на ночлег, Кэлхаун развел костер из кактусообразного
растения, пропитав его горючим маслом. Окружив растение валиком земли, он
получил что-то вроде нагревательного элемента электропечки. В свете
круглого масляного костерка Кэлхаун даже немного почитал, но свет был
слабым, и глаза быстро устали. Кэлхаун зевнул. Конечно, в Медслужбе не
продвинуться далеко, если не умеешь прогнозировать поведение людей. Иначе
как проверить истинность заявлений пациентов или местной власти? Но
сегодня он пешком преодолел изрядное расстояние. Кэлхаун посмотрел на
Мургатройда, который сидел в такой же позе, внимательно всматриваясь в
собственное подобие книги - в большой плоский лист.
- Мургатройд, - сказал Кэлхаун, - уверен, что любой шум из темноты
будет истолкован тобой как признак нежелательного субъективного опыта, то
есть опасности. Поэтому, если услышишь, что к нам что-то приближается, дай
мне знать. Заранее благодарю.
Мургатройд сказал:
- Чи!
Кэлхаун застегнул спальный мешок и уснул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
- Заткнись, и без тебя тошно! - проворчал Кэлхаун. - Какой-то шутник
на посадочной решетке думал, что изобрел новый способ убийства. Он тряс
нас, как собака крысу. Теперь, надеюсь, я его немного поджарил!
Хотя едва ли. Энергия, сброшенная Кэлхауном, расплавила
трансформаторы решеток, но едва ли добралась до тех, кто стоял у пульта
управления комплексом посадки.
Выражение лица Кэлхауна вдруг изменилось - он пытался представить
себе последствия управления ослепшим кораблем. Электронный телескоп! Он не
был включен и не мог перегореть, как обзорные экраны! Кэлхаун нажал на
клавишу телескопа, и над головой возникло звездное поле.
- Чи-чи! - истерически прокомментировал Мургатройд.
Кэлхаун мельком взглянул на зверька и обнаружил причину - хотя
инструменты были плотно закреплены в гнездах стеллажа, хвост Мургатройда
оказался защемленным.
- Погоди чуть-чуть, - попросил Кэлхаун. - Нужно создать видимость
неуязвимости корабля, иначе они попробуют новый способ. Нужно из
несчастливой случайности сделать счастливую!
Во время схватки с посадочной решеткой медкорабль потерял ориентацию,
его швыряло в произвольных направлениях и с произвольной скоростью.
Кэлхаун включил корректирующие ракеты, заработали батареи высокоимпульсных
дюз толщиной в карандаш. Кораблик начал разворачиваться.
- Только не по прямой! - напомнил Кэлхаун сам себе.
Он повел корабль по неверной головокружительной спирали, создавая
иллюзию случайного включения корректирующих дюз. Он выбросил за борт весь
накопившийся за полет мусор - с поверхности отстрел мусорного контейнера
могли принять за взрыв внутри корпуса.
- А теперь...
Через поле зрения телескопа пронесся Марис-3. Поверхность казалась до
ужаса близкой, но это был лишь эффект увеличения. Кэлхауна прошиб пот, он
бросил встревоженный взгляд на индикатор наружных объектов. Планета стала
ближе на тысячу миль.
- Ха! - сказал Кэлхаун.
Он изменил спиральный курс, потом еще раз и еще. Хорошая подготовка в
тактике космического боя позволяла ему вести кораблик по эффективному
курсу-ускорению, но тогда с планеты быстро распознали бы, что за пультом
ловкий пилот. Никто не должен предугадать его маневров. Когда в поле
телескопа вновь попала планета, он перешел на прямую, сделал несколько
снимков и снова ввел корабль в штопор, падая к планете, перемежая падение
хаотическими петлями, а потом помчал почти параллельно поверхности,
имитируя обезумевший корабль без пилота. На высоте в пятьсот миль он
поднял броневые шторки иллюминаторов и увидел небо в иглах звезд. По
правому борту распахнулась чернота: он мчался над ночной стороной планеты.
Кэлхаун нажал спуск. На высоте в четыреста миль индикатор наружного
давления покинул отметку "0". Кэлхаун произвел в уме несложный расчет,
сравнив статическое давление на этой высоте с динамическим давлением
движения корабля. Указатель не должен был покидать нулевую отметку.
Развернув корабль на сто восемьдесят градусов, он погасил скорость, доведя
стрелку индикатора до нужной отметки.
Корабль опускался. Двести миль долой. Он увидел яркую линию восхода.
Еще сто миль долой. Он выключил двигатель и позволил кораблю падать.
На высоте в десять миль он начал искать признаки искусственных
излучений. Электромагнитный спектр был пуст, не считая треска грозы в
тысяче миль от корабля. На высоте в пять миль нижний индикатор наружных
объектов заволновался, указывая, что корабль движется вдоль гористой
местности. Кэлхаун развернул "Эклипсус" и погасил скорость.
На высоте в две мили он включил посадочные ракеты. Ориентируясь по
лесистым склонам в иллюминаторах, он добился полной относительной
неподвижности корабля и начал опускаться по вертикали. Тонкие
фокусированные струи выхлопа били на десятки метров вниз. Поверхность была
уже близко.
Вертикаль получилась довольно приличной, если и не идеальной. Корабль
опускался в выжженный среди громадных деревьев туннель-шахту. Тонкие струи
выхлопа вырыли яму, пробив почву и дойдя до скального ложа. Камень начал
плавиться. В этот миг "Эклипсус-20" коснулся грунта. Сорванная струей
ракетного пламени ветка осторожно тронула корпус пришельца из космоса.
Кэлхаун вырубил двигатели. Корабль немного накренился, потом замер -
посадочные опоры стабилизаторов надежно вошли в грунт.
- Итак, - сказал Кэлхаун, - теперь можно заняться тобой, Мургатройд.
Несколько минут спустя он включил наружные микрофоны, гораздо более
чувствительные, чем человеческие уши. Детекторы радиации сообщали только о
дальней грозе.
Микрофоны принесли в кабину свист ветра над вершинами гор,
оглушающий, как гром, шорох листвы. Сквозь шорох прорывались звуки живой
природы - чириканье, шелест, щелканье. В этих звуках местной фауны было
что-то исключительно мирное. Кэлхаун уменьшил громкость и превратил звуки
в ненавязчивый фон, в концерт ночных существ, который для человеческого
уха всегда ассоциировался с полной безмятежностью.
Теперь можно было заняться изучением снимков фоторекордера, сделанных
во время пролета над городом. Именно там находилась решетка, высушившая
весь его реверс энергии, без которого ему никогда не вернуться в
штаб-квартиру Медслужбы.
На снимках город был виден в мельчайших подробностях. Его кольцом
окружала сеть шоссе и автострад, жилые комплексы казались
кружками-медальонами, щедрая зелень парков занимала пространство между
зданиями. Была видна и посадочная решетка - конструкция из стальных балок
в пол-мили высотой и целую милю в диаметре.
Но на шоссе не было машин. Не было видно пешеходов на улицах. На
крышах не стояли коптеры, да и в воздухе не было транспорта. Город был
покинут, или в нем никогда не было жителей. Здания находились в полном
порядке, автострады не успели зарасти травой. Но город был пуст - или
мертв.
Но кто-то же совершил очень эффективную попытку уничтожить
медкорабль! Кэлхаун вопросительно посмотрел на Мургатройда.
- Что ты об этом думаешь? Будут какие-нибудь предложения?
- Чи! - сказал Мургатройд.
2
"Целью действия человека всегда является
получение желаемого субъективного опыта. Желание
коррелирует как интенсивность, так и
продолжительность действия. Легко вычислить
привлекательность различных степеней интенсивности
для данного индивида. Тем не менее необходимо
учитывать вариации продолжительности, если мы
определяем вероятность совершения им данного
поступка. Продолжительность зависит от чувства
времени индивида, его правильности и тонкости.
Замер чувства времени..."
Фитцджеральд "Вероятность и поведение человека"
В конечном итоге Кэлхаун покинул корабль. Но сейчас он пребывал в
недоумении. В первое же утро он тщательно проанализировал электромагнитный
спектр. Искусственных излучений в эфире Мариса-3 не было. Но наружные
микрофоны ближе к полудню уловили далекий рев реактивного двигателя и,
выглянув наружу, Кэлхаун заметил белесую полоску инверсионного следа на
голубизне неба - ракета прошла в пределах атмосферы. Значит, ракета ищет
следы кратера от рухнувшего беспомощного медкорабля.
Это опровергало предположение о необитаемости планеты. Город был
внешне пуст, но ведь кто-то пытался уничтожить корабль. Там должны быть
люди. Никто не станет уничтожать медкорабль, если только не сложилась на
планете ситуация, при которой инспектор Медслужбы может выяснить вещи, о
которых Медслужбе знать не стоит. Что же это за ситуация?
Логического объяснения цепочке противоречий пока не было. На Марисе-3
должны жить цивилизованные люди. Но поступали они совершенно
нецивилизованным образом. Следовательно...
Кэлхаун надиктовал на ленту краткий отчет обо всем случившимся,
вплоть до настоящего момента, вставил ленту в аварийный ответчик. Если его
начнут искать из космоса, ответчик передаст пакет информации. После этого
Кэлхаун тщательно заэкранировал или отключил остальные цепи, чтобы корабль
не нашли по энергетическим излучениям. Он подготовил необходимое
снаряжение и вместе с Мургатройдом покинул корабль. Само собой, он
направился в сторону города - там должен был таиться корень зла и ответ на
все вопросы.
Путешествие на собственных двоих оказалось делом непривычным, но не
слишком утомительным. Растительность казалась знакомой. Марис-3 был
планетой земного типа, его светило относилось к звездам класса Солнца. А в
сходных условиях, при одинаковой силе тяжести и составе атмосферы, при
одинаковой силе освещения должны возникать похожие организмы. На такой
планете появятся и стелющиеся растения, и те что используют преимущества
высоты. Здесь окажется эквивалент травы, эквивалент деревьев, аналогичные
промежуточные формы. Аналогия должна распространяться и на животный мир,
занимающий параллельные экологические ниши.
Таким образом, мир Мариса-3 выглядел по-земному. то, что встречал в
пути Кэлхаун, очень напоминало дикий уголок родной планеты и вовсе не
походило на совершенно новый мир. Хотя встречались и забавные странности.
Например, травоядные животные без ног, ползающие, как змеи. Или существо
размером с голубя, но с крыльями из радужной туманной чешуи. Попадались
создания, живущие в симбиозе, и Кэлхауну было очень любопытно узнать,
действительно ли это экзотические симбионты или только формы одного
организма, наподобие самцов и самок земных светляков.
Но путь лежал к городу, и времени на биологические исследования не
оставалось. Весь первый день похода он искал подходящую местную пищу,
чтобы сохранить в целости неприкосновенный запас походного рациона. Здесь
очень пригодился Мургатройд. Маленький тормал имел несколько полезных
функций в экипаже "Эклипсуса-20". Он был не просто забавным зверьком,
имитировавшим поведение людей, но и приносил пользу. Мургатройд гордо
вышагивал на задних лапах рядом с Кэлхауном, иногда опускался на все
четыре и все время что-то с интересом исследовал.
Кэлхаун заметил, например, как Мургатройд пробует на вкус невзрачного
вида стебель кустарника. Попробовав, Мургатройд проглотил кусок. Кэлхаун
про себя отметил растение и отрезал образец, который с помощью эластичного
бинта прикрепил к участку кожи на руке повыше локтя. Несколько часов
спустя аллергическая реакция все еще не дала о себе знать, и Кэлхаун
попробовал растение на вкус. Вкус оказался удивительно знакомым - что-то
вроде спаржи или шпината: зеленая масса, хорошо наполняющая желудок, но
малокалорийная.
Немного позднее Мургатройд обнюхал роскошного вида плод, низко
свисавший над травой, но, не притронувшись к нему, побежал дальше. Кэлхаун
отметил про себя и это растение. Тормалов в штаб-квартире Медслужбы
разводили из за некоторых очень ценных свойств. У них был очень
чувствительный желудок и сходный с человеческим обмен веществ. Если тормал
ел какую-то пищу, на 99% она годилась и для человека. И на оборот - не
следовало трогать пищу, отвергнутую тормалом. Но настоящая ценность
тормалов заключалась далеко не в дегустации незнакомых плодов.
Остановившись на ночлег, Кэлхаун развел костер из кактусообразного
растения, пропитав его горючим маслом. Окружив растение валиком земли, он
получил что-то вроде нагревательного элемента электропечки. В свете
круглого масляного костерка Кэлхаун даже немного почитал, но свет был
слабым, и глаза быстро устали. Кэлхаун зевнул. Конечно, в Медслужбе не
продвинуться далеко, если не умеешь прогнозировать поведение людей. Иначе
как проверить истинность заявлений пациентов или местной власти? Но
сегодня он пешком преодолел изрядное расстояние. Кэлхаун посмотрел на
Мургатройда, который сидел в такой же позе, внимательно всматриваясь в
собственное подобие книги - в большой плоский лист.
- Мургатройд, - сказал Кэлхаун, - уверен, что любой шум из темноты
будет истолкован тобой как признак нежелательного субъективного опыта, то
есть опасности. Поэтому, если услышишь, что к нам что-то приближается, дай
мне знать. Заранее благодарю.
Мургатройд сказал:
- Чи!
Кэлхаун застегнул спальный мешок и уснул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12