Грос потер подбородком.
- Пусть вас, ребята, не беспокоит Байард, - сказал он. - Мы с него не
будем спускать глаз.
Он посмотрел на Гастона.
- Ты, конечно, специалист своего дела, парень, но мой тебе совет - не
торопись. Если с ним что-нибудь случится, тебе не поздоровится.
Меня успокаивала мысль о пружине под запястьем. Я чувствовал, что
Гастон далеко не единственный в этой толпе, кто терпеть не может чужаков.
- Для нас важно время, - сказал я. - Пора действовать.
Миче подошел совсем близко ко мне. Он похлопал меня по плечу и
произнес:
- У тебя рот, как хлопушка. Здесь отдают приказы Грос и я.
- Да, - усмехнулся Грос. - Нашему другу еще многому предстоит
научиться. Но вот насчет одного он прав: время - деньги. Байард должен
вернуться сюда завтра. А это значит, что сегодня мы уходим, если не хотим,
чтобы эти герцоги верховодили кадровыми военными. Миче, пусть ребята
собираются. Я хочу, чтобы все было уложено быстро и тихо. Не забудьте
выделить надежных людей в резерв.
Он повернулся ко мне. Миче в это время начал отдавать распоряжения
своим людям.
- Наверное, тебе стоит немного перекусить сейчас, - заметил Грос. -
Нам предстоит долгий путь.
Я был озадачен. Я полагал, что сейчас ночь. Посмотрев на часы, я
отметил, что прошел всего час и десять минут с тех пор, как я очутился во
дворце. Да, приходится еще раз констатировать, что время движется
чертовски медленно.
Чика вынула буханку хлеба и брусок сыра из буфета и поставила еду на
стол. Нож лежал рядом. Я насторожился.
- Можно взять нож? - спроси я.
- Конечно, - сказал Грос. - Ешь.
Он запустил руку под стол и вытащил короткоствольный пистолет,
который положил перед собой.
Миче вернулся к столу, когда я дожевывал ломоть хлеба. Хлеб был
отличным. Я попробовал вино. Оно тоже было неплохим. Хорош был также и
сыр.
- У вас хорошая еда, - отметил я. - Это неплохо.
Чика с благодарностью посмотрела на меня.
- Мы все делаем хорошо, - согласился Грос.
- Пусть лучше этот нахал снимет свой шутовской наряд, - сказал Миче,
кивнув в мою сторону. - Кто-нибудь, не задумываясь, может пристрелить его.
Наших ребят очень будоражат мундиры подобного рода.
Грос посмотрел на меня.
- Правильно, - сказал он. - Миче даст тебе другую одежду. Этот мундир
не пользуется здесь популярностью.
Такое развитие событий мне не совсем нравилось. В лацканы кителя был
вплетен мой коммуникатор. Поэтому я наотрез отказался и не поддался не
только на уговоры, но и на всевозможные угрозы.
В конце концов мы сошлись с Гросом на том, что поверх моего мундира я
надену какой-нибудь плащ.
Но Миче, пожалуй, был с этим не согласен. Он пнул ногой мой стул. Я
вовремя заметил это и вскочил на ноги прежде, чем стул опрокинулся. Миче
посмотрел мне в лицо.
- Раздевайся, парень, - сквозь зубы процедил он. - Ты слышал, что я
сказал?
Все, кто находился в это время в комнате, притихли. Я смотрел на
Миче, надеясь, что Грос вступится за меня.
Воцарилась тишина. Взглянув на Гроса, я заметил, что он с
любопытством наблюдает за нами.
- А почему это я должен исполнять твои приказы? - с усмешкой спросил
я.
Миче двинулся вперед, вытаскивая нож.
- Я изрежу твой мундир, молокосос, - прохрипел он.
- Убери нож, Миче, - спокойно сказал Грос. - Ты же знаешь, что это
наше секретное оружие. А мы хотим, чтобы этот мундир остался целым.
- Что же, - ворчливо согласился Миче. - В этом есть какой-то смысл.
Он швырнул нож на стол и двинулся на меня. По его легкой походке и
наклоненному корпусу я понял, что имею дело с профессионалом.
Я решил не ждать, пока он начнет первым. Развернувшись, я вложил весь
вес своего тела в прямой удар в скулу. Миче был застигнут врасплох,
подбородок его подпрыгнул, и сам он полетел назад. Я последовал за ним,
пока он снова не восстановил равновесие, и опять ударил его. Но это был
ветеран, закаленный в драках. Он собрался с силами, мотнул головой и затем
резко ударил меня прямо в висок. Я пошатнулся, почти потеряв сознание. Он
ударил меня еще, на этот раз в переносицу. Закапала кровь.
Я не смог бы долго продержаться против этого громилы. Толпа собралась
в дальнем конце комнаты, наблюдая с восторгом за дракой. Слышались
ободряющие возгласы. Грос продолжал сидеть. Чика смотрела на меня,
прижавшись к стене.
Увертываясь от ударов, я отступил назад. Я был ошеломлен. У меня был
только один шанс, и для этого мне был нужен темный угол. Миче не отпускал
меня. Он обезумел. Удар в челюсть прямо на глазах громил лишил его
рассудка. Это было мне на руку. Он забыл правила ведения боя и размахивал
руками, стараясь прикончить меня как можно быстрее. Я же продолжал
отступать, увертываясь от ударов.
Я двигался к темному углу, стараясь попасть туда, пока наблюдавшая за
нами толпа не стала преградой на моем пути.
Миче размахался вовсю. Я слышал свист его кулаков совсем рядом. Я
отступил еще на шаг и был почти у цели. Теперь нужно было очутиться между
нападавшим и остальными. Я прыгнул назад, стараясь спастись от яростного
удара, и резко двинул Миче правой в ухо. Затем я повернулся, поймал свой
пистолет и, когда Миче делал вдох, выстрелил ему в живот, одновременно
дико вскрикнув и бросившись на него. Он ударился о стену и упал у моих
ног. Я успел спрятать пистолет назад, за манжету.
- Ничего не видно, - закричал кто-то. - Дайте туда свет.
Толпа двинулась вперед, образовав широкий круг и замерла, увидев, что
на ногах остался только я.
- Миче на полу, - крикнул кто-то. - Этот новичок справился-таки с
ним.
Грос протиснулся вперед, немного поколебался, потом подошел к
распростертому телу Миче, присел на корточки и попросил свечу.
Перевернув Миче на спину, он внимательно осмотрел тело и попробовал
пульс. Затем резко поднялся во весь рост.
- Он мертв! Миче мертв.
Грос как-то странно посмотрел на меня.
- Ну и удар у тебя, парень, - сказал он.
- Я стараюсь не прибегать к нему, - сказал я. - Но если будет нужно,
то, без сомнения, воспользуюсь им снова, если меня вынудят.
- Обыщите его ребята, - приказал Грос.
Они прощупали меня всего, но вот запястья не приняли в расчет.
- У него ничего нет, Грос, - сказал кто-то.
Грос решительно осмотрел тело, надеясь отыскать следы раны. Люди
столпились вокруг него.
- Нет, никаких следов, - наконец сказал он. - Ребра сломаны и
внутренности словно перемешаны.
Он взглянул на меня и добавил:
- И это он сделал голыми руками?
Я надеялся, что они поверят, а это стало бы лучшей гарантией от
повторения подобных инцидентов. Я хотел, чтобы они боялись меня, и здесь
были совершенно ни при чем вопросы этики.
- Довольно, - Грос обратился к своим людям. - Возвращайтесь к своим
делам. Миче сам напросился. Он обозвал новичка нахалом. Я даю ему имя
Молот!
Я решил, что сейчас самое время взять чуть повыше.
- Лучше бы ты, Грос, сказал им, что я займу здесь место Миче. Думаю,
нам обоим будет полезно работать рука об руку!
Грос скосил взгляд на меня.
- Подходит, - сказал он, немного поразмыслив.
Я почувствовал, что он что-то задумал.
- И, между прочим, - добавил я. - Я оставлю на себе мундир. Ведь мы
договорились с тобой об этом, пока не вмешался Миче. Почему ты не сказал
об этом?
Грос пожал плечами и, внимательно посмотрев на меня, усмехнулся.
- Он останется в мундире, - сказал вожак, обращаясь к своим людям. -
Через тридцать минут нас не должно быть в этом месте. Идемте!
В конце темного туннеля показалась неровная полоска света. Грос дал
команду остановиться. Люди сгрудились, заполнив тесный проход.
- Большинство из вас прежде не ходило этим путем, - начал Грос. -
Отсюда можно выйти на Оливковую аллею. (Это маленькая боковая улочка под
стеной дворца, пояснил он мне). Снаружи выход прикрывает небольшая
лавочка, в которой торгует древняя старуха. Не обращайте на нее внимания.
Выходить будем по одному. Как только выйдете из лавки, поворачивайте
направо. Не забудьте, что документы у вас всех в порядке. Если кто-нибудь
на воротах спросит - покажите. Держитесь спокойно. Если сзади вас
возникнет какой-нибудь шум, продолжайте идти. Место встречи - на воровском
рынке.
Он показал первому на выход, занавешенный рваным брезентом. Через
полминуты туда последовал второй. Я подошел ближе к Гросу.
- Зачем было приводить сюда столько людей? - спросил я тихо. - Если
бы нас было всего несколько, нам было бы намного легче.
Грос покачал головой.
- Я должен присматривать за этими слюнтяями. Всякие мысли могут
забрести в их головы, когда их оставишь без присмотра на пару дней. А я не
могу позволить, чтобы все было испорчено. Они ничего не умеют делать сами.
Только по подсказке.
Мне эти аргументы показались весьма сомнительными, но я не подал
виду. Все уже прошло мимо нас и исчезли за брезентовым пологом. Тревоги не
было.
- Порядок! - сказал удовлетворенно Грос. - Давай за мной, парень.
Он проскользнул под заплесневелые тряпки, я - за ним, мимо
колченогого стола, заваленного горшками. Старая карга, восседавшая на
табуретке, не обратила на меня никакого внимания. Грос выглянул на узкую
пыльную улицу и быстро нырнул в толпу прохожих. Я, не отставая, следовал
за ним. Мы шли мимо покупателей и мелких торговцев, прислонившихся к
облепленным мухами лоткам с пищей. Мимо обшарпанных магазинчиков,
ковыляющих нищих, чумазых мальчишек. На улице было полно мусора и отходов;
голодные собаки сновали в толпе. Никто не обращал на нас ни малейшего
внимания - мы выбрались без всякого затруднения.
Я вспотел под тяжелым плащом, который дал мне Грос. Мухи жужжали у
моего распухшего лица. Какой-то нищий, скуля, протянул ко мне изможденную
руку. Грос нырнул между двумя толстяками, занятыми оживленным спором. В
тот момент, когда я хотел последовать примеру своего напарника, толстяки
двинулись в путь, и я был вынужден обойти их и тотчас потерял Гроса из
виду.
Внезапно я увидел военную форму - парня в желтоватом хаки с суровым
лицом, который грубо пробирался сквозь толпу. Прямо передо мной
прошмыгнула собака, я инстинктивно отпрянул назад. Раздался крик, люди
начали рассыпаться во все стороны, толкая меня. Тут я увидел Гроса.
Побледнев, он глядел на солдата. Внезапно он побежал. В два прыжка человек
в форме догнал его, схватил за плечо и с криком повернул к себе. Завыл
щенок, попав мне под ноги. Рука солдата подымалась и опускалась, нанося
удары Гросу тяжелой дубинкой.
Далеко впереди себя я услышал выстрел и почти тотчас же еще один, уже
ближе. Грос мчался сквозь толпу с окровавленной головой, а солдат лежал в
пыли, на спине, конвульсивно дергая ногами.
Я бросился вдоль стены, стараясь перехватить Гроса или, во всяком
случае, не потерять его из виду. Толпа расступилась перед ним, бегущим с
пистолетом в руке.
Внезапно передо мной вырос солдат с дубинкой. Я бросился в сторону,
взмахнув рукой. Солдат отпрыгнул и отдал честь. Я разобрал слова
"Извините, сэр", пробегая мимо него. Он, должно быть, мельком разглядел
мою форму сквозь развевающийся плащ.
Впереди Грос упал на колени в пыль, голова его повисла. Из боковой
улицы выбежал солдат, прицелился и выстрелил ему в голову. Грос
наклонился, свалился на спину и затих. Пыль смешалась с кровью на его
лице. Толпа сомкнулась. С того момента, как его опознали, у Гроса уже не
было никаких шансов.
Я остановился, пытаясь вспомнить, что говорил Грос своим людям. Я
совершил непростительную ошибку, всецело полагаясь на то, что Грос поведет
меня. Он говорил о каких-то воротах, о каких-то документах... Но я же не
знал никаких ворот, и у меня нет никаких документов. Погоди... теперь
понятно, почему эти оппозиционеры вынуждены были покинуть свое подземелье
до захода солнца. Очевидно, с наступлением ночи ворота закрывались, и
город покинуть уже было невозможно.
Я продолжал идти, не желая привлекать к себе внимания, и старался
придерживать плащ, чтобы не был виден мундир. Я не хотел, чтобы еще
кто-нибудь заметил его. Следующий, возможно, не будет торопиться.
Грос назначил своим людям место сбора на воровском рынке. Я пытался
вспомнить Алжир, где я провел несколько дней пару лет назад, но все, что я
мог вспомнить, это Казбах и ярко освещенные улицы в европейской части
города.
Я прошел мимо места, где народ столпился возле тела убитого солдата,
не замедляя шага. Другое кольцо окружило то место, где лежал Грос. Теперь
здесь повсюду были солдаты, небрежно размахивающие дубинками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21