Очевидно таинственная жидкость обладала силой, способной остановить мысленные послания и сигналы ктулхов. Однако, нехватка чудодейственного средства привела к ослаблению обороны и позволила ктулхам вновь добраться до нас.
Позже стало ясно, почему мы, узнав, что наше укрытие стало известно ктулхам, не ударились в панику; почему сон Кроу, вместо того, чтобы заставить нас броситься в бегство, подействовало наоборот — после первоначального потрясения мы успокоились.
Как бы там ни было, мы решили, что если подземные твари действительно решатся напасть, то нас защитит естественная водная преграда, к тому же чудовища вряд ли предпримут что-то в дневные часы. Скорее всего ктулхы попытаются выманить нас с «Морского бродяги» вечером, после наступления темноты. Против этого мы разработали защитные меры. Мы договорились, что в сумерках будем просто закрывать дверь в каюту и спальню. Причем ключ я отдал на хранение Кроу — человеку, более устойчивому к телепатическим посланиям ктулхов. Теперь мне кажется удивительным, что мы оба позабыли очевидный факт, который доказал бы полную несостоятельность наших идей. Ведь Пол Уэнди-Смит был схвачен днем, или самое позднее — в сумерках! Однако в тот момент мы обнаружили в своем плане другой неприятный аспект, а именно необходимость отказаться от вечерних походов в «Старую Мельницу». Я не хочу создавать впечатление, что мы оба большие любители спиртного — хотя у нас были весьма основательные причины стать алкоголиками — но Кроу любил выпить рюмочку бренди на ночь, и я против этого тоже не возражал. Мы уже запаслись продовольствием на две недели и решили, что то же самое следует проделать и в отношении крепких алкогольных напитков. Мы решили позавтракать в «Старой Мельнице» и купить бутылку или две при запас. Все сложилось очень удачно. Не успели мы расположиться в курительной, как к нашему столу подошел хозяин, судя по выправке — бывший гвардейский служака. Он представился, и Тутус Кроу в свою очередь представил нас.
— Значит, именно вы господин Кроу! Прекрасно, это избавит меня от посещения вашего плавучего дом.
— Вот как? — удивился мой друг. — Значит, вы хотели видеть меня? Присаживайтесь, мистер Селби. Может быть, выпьете стаканчик?
Верзила-владелец поблагодарил нас, отправился к бару и, налив себе полпинты горячительного, вернулся к нам со своим стаканом и опустился на предложенный ему стул.
— Видите ли, — начал он, — сегодня утром кто-то разыскивал вас по телефону. Слышно было очень плохо и я с трудом его понял. Он назвал ваши имена и сказал, что вы живете в плавучем доме с названием «Морской бродяга». Я подтвердил, что у причала стоит такая посудина с двумя джентльменами на борту.
— Он не назвал себя? — опередив Кроу, спросил я, удивленный тем, кто бы это мог знать о нашей поездке. Я заметил — мой друг тоже в растерянности.
— Да, сэр, — ответил хозяин. — Я записал его имя на листочке. Вот. — Он сунул руку в карман жилета. — Он сказал, что заедет к вам сегодня вечером — если еще вы будете здесь. В трубке сильно шумело и я решил, что он звонит из будки где-то поблизости. Что-нибудь неладно, сэр?
Титус взял листочек и прочитал его. Его усталое лицо вдруг побледнело. Дрожащими пальцами он передал бумагу мне. Я взял листок, положив на стол, разгладил его и сделал большой глоток бренди, но подавился, потому что значение написанного на бумаге дошло, наконец, до моего сознания!
На листочке, действительно, было только имя: Эмери Уэнди-Смит.
Глава 7
Из записных книжек де Мариньи
Все послеполуденное время до пол одиннадцатого — сначала на палубе, затем в каюте — Кроу и я разговаривали благоговейным шепотом о фантастических перспективах, которые открывало перед нами невероятное «послание» полученном нами в «Старой мельнице».
Нам было безразлично, что весь день жарило солнце. Маленькие весельные суденышки целыми дюжинами плыли вверх и вниз по реке. Влюбленные парочки разгуливали по зеленым берегам и махали нам. Благодатное тепло солнца не могло отогреть наши души, замороженные известием о той мерзости, что пряталась глубоко под зелеными лужайками Англии. Пение птиц и громкий смех разносились над водой, а мы разговаривали, как я уже заметил, приглушенным шепотом.
У Титуса Кроу не было ни малейшего сомнения в том, что сэр Эмери действительно мертв, и поэтому телефонный звонок следовало рассматривать, как очередной ход ктулхов. Имей мы не в меру шутливого компаньона — то есть, кого-то, кто подобно Кроу и мне знал бы о подземных тварях — тогда мы могли бы обвинить его в идиотском розыгрыше. Но, увы, такого человека не было. Хотя исключать обман тоже не стоило.
Конечно Кроу был прав! Звонивший нам никак не мог оказаться сэром Эмери Уэнди-Смитом. В этом я согласился с Титусом, сопоставив некоторые даты. В самом деле, сэр Эмери был уже далеко не молод в шестьдесят седьмом году. А теперь? Ему вот-вот должна была исполнится сотня лет! Немногие люди живут так долго, и еще меньшему числу удается одновременно жить и скрываться без очевидной причины в течение двадцати лет!
Нет, я был так же, как и Титус Кроу, уверен что это просто очередная уловка ктулхов. Как они устроили это — другой вопрос. Возможно им удалось раздобыть наш адрес у единственного человека, которого Кроу попросил исполнять функции нашего секретаря. С этой просьбой Титус обратился к своему ближайшему соседу, доктору теологии, проживавшему примерно в сотне ярдов от Блаун Хауса и не раз помогавшему ему прежде в некоторых щекотливых ситуациях. Добрый священник согласился пересылать нам всю корреспонденцию и отвечать на телефонные звонки, не раскрывая при этом — за исключением чрезвычайных обстоятельств — нашего местоположения. Но даже этот добровольный помощник не знал о причинах отъезда Кроу в Хенли и, скорее всего, никогда не слышал о сэре Эмери Уэнди-Смите. Никто не знал о причинах нашего пребывания в Хенли — кроме ктулхов!
Но было совершенно непонятно, какова цель предстоящего визита. Этот вопрос я задал моему другу.
— Анри, я думаю, правильнее спросить «кто», а не «зачем». Я думаю, что телефонный призрак — скорее всего какой-то человек, находящимся во власти ктулхов. Я допускаю, что у них есть помощники, о которых мы лучше поговорим в другое время. Мы с вами содрогаемся при мысли о чудовищах и ужасной смерти в скользких щупальцах подземных тварей, но ведь мы можем легко погибнуть и от огнестрельных ран. Принимая все это во внимание, мы можем спросить себя: зачем они все это делают? И думаю, я знаю ответ.
Я кивнул.
— Пожалуй, и я смогу догадаться.
— Вы так думаете?
— Да. Мы все это время считали, что находимся в относительной безопасности здесь, в плавучем доме, хотя у вас и проскальзывали сомнения по этому поводу. Теперь предположим, что они тоже так думают, потому что не могут сами добраться до нас. Значит, надо заставить нас покинуть дом и высадиться на сушу!
— Правильно, — согласился Кроу. — А этот телефонный звонок — второе предупреждение. Продолжайте, де Мариньи.
— Так вот но что! Они хотят убедить нас в том, что смогут достать нас повсюду — и здесь тоже. А посему, лучше всего для нас…
— Отойти в сторону?
— Да.
— И что же вы предлагаете?
— Подождать. Сидеть и наблюдать за развитием событий.
— Да, — кивнул Титус. — Именно это мы и сделаем! Мне все больше и больше начинает казаться, что здесь самое безопасное место. И эта вторая попытка ктулхов выманить нас с реки дает нам хорошие основания оставаться на месте. Тут у нас против них есть по крайней мере два вида оружия — река и заклятье Вах-Вираж. — Он нахмурился, задумавшись. — Вскоре мы должны получить еще немного эликсира Тиккоуна, если преподобной Гарри Таунли выполнит свое обещание. Таунли — это мой сосед, о котором я вам говорил. Он сказал, что пришлет эликсир… Он никогда не подводил меня раньше.
— Преподобный Таунли? — Я нахмурился. — И эликсир Тиккоуна?..
Ответ напрашивался сам собой.
— Вы имеете в виду, что эликсир…
— Да, конечно, — кивнув ответил Титус Кроу. — Разве я об этом не упоминал? — Он кинул мне пустую бутылочку, содержимое которого было использовано с таким успехом. — Конечно! Святая Вода, что же еще? Мы уже знаем о ненависти Шудде-Мьелла к обыкновенной воде, а уж святая вода в дополнение к заклятьям — достаточно сильное средство против многих тварей, помимо ктулхов, поверьте мне!
— А как насчет креста, охваченного петлей? — спросил я, вспомнив три силы, противодействующие Ниогтхе, как указано в «Некрономиконе». — Крукс Ансата действительно имеет такую же силу?
— Думаю, да. Я уже упоминал об этом раньше, вчера вечером, когда мы говорили о звездных камнях. Скажите, Анри, что получится, если вы сломаете петлю в верхней части Крукс Ансата?
Я представил мысленно, как бы это выглядело — и затем раскинул пальцы.
— Вот! Символ с пятью концами, очень грубый вариант Знака Старших Богов!
— Действительно, и охваченный петлей крест Тау в Олден Хем также является символом силы — и великим символом рождения! Это анкх, Анри! Само это слово означает «душа» или «жизнь» — защита для жизни и души. Несомненно Крукс Ансата обладает колдовской силой. — Он слабо улыбнулся. — Пожалуй, ваша наблюдательность способна привести вас прямо в лапы к нашим врагам.
— Что вы имеете в виду? — Я подозрительно уставился на своего друга.
— Ну посмотрите вокруг! — ответил он. — В первый же день, как мы приехали сюда, я приколотил небольшой серебряный Крукс Ансата на дверь!
Я тут же подумал, что Кроу меня разыгрывает. Такого за ним я никогда не замечал. Поднявшись с места, я подошел к двери каюты, открыл ее и в слабом свете лампы, стал рассматривать ее. Действительно, охваченный петлей крест висел на внешней стороне двери.
Я уже собрался вернуться в каюту и начал что-то говорить, когда меня настиг запах. Я говорю «настиг», но это выражение не может описать мои ощущения. Невероятный смрад исходил от чего-то находящегося на темном берегу реки. Затем раздался звук шагов…
Кроу, по-видимому, тоже почувствовал запах и услышал приглушенные звуки, доносящиеся с берега реки. Краешком глаза я увидел, как он вскочил на ноги. Лицо его побледнело, а я уставился в темноту снаружи… Притаившись возле двери, я таращился на тени, окутавшие сходни «Морского бродяги».
Что-то приближалась, какая-то фигура. Потом мы услышали глухой тяжелый кашель — за которым последовал гортанный, нечеловеческий, голос!
— Я вижу, что вы… гха… не ожидали меня, друзья мои! Значит, вы не получили послание?
Я отпрянул, когда вонючая темная фигура поползла по сходням.
— Пожалуйста, уберите свет, — продолжал гортанный голос. — И ради Бога… гха… не бойтесь меня. Я все объясню.
— Кто?.. — задыхаясь спросил я едва слышно. — Кто вы?..
— Сэр Эмери Уэнди-Смит — или по крайней мере его разум — к вашим услугам, господа. А вы, должно быть, Титус Кроу, и… гха… Анри Лоран де Мариньи?
Я отшатнулся, а жутко смердящая тень, по форме напоминающая человека, медленно надвигалась на меня. Тут Кроу схватил меня за рукав и втащил в каюту, а потом занял место у двери. В руке он держал мой пистолет, принадлежавший когда-то барону Канту.
— Стойте и не двигайтесь! — крикнул он резко и отрывисто черной фигуре, которая добралась уже до середины сходней. — Вы не можете быть Уэнди-Смитом. Он мертв!
— Это мое тело, сэр — тело, которым я пользовался — мертво. Да… гха… но мой разум живет, по крайней мере, пока! Я знаю: это вы — Титус Кроу… Теперь, пожалуйста, выключите свет на палубе… и позвольте мне поговорить с вами.
— Этот пистолет стреляет серебряными пулями, — предупредил Кроу дрожащим голосом, — Я не знаю, кто вы, но уверен, что могу уничтожить вас!
— Мой дорогой… гха… сэр, я не раз молил Бога, чтобы меня уничтожили! — Фигура сделала еще шаг вперед. — Но прежде чем вы… гха… попытаетесь даровать мне милосердную смерть, позвольте рассказать вам то, с чем я послан — позвольте мне передать вам их предупреждение! В любом случае, ни ваше оружие, ни Крукс Ансата на двери, ни даже эликсиры или… гха… пение не смогут остановить это тело. Оно слеплено из вещества, из которого сотворены мои повелители! Так вот… — в гортанном, почти ноющем голосе нашего гостя вдруг появились нетерпеливые нотки, словно он готов был впасть в истерику. — Ради Бога, вы дадите мне возможность передать послание, с которым меня сюда отправили?
— Титус Кроу! — нервно выпалил я, хватаясь дрожащей рукой за плечо друга. — Что это такое? Что за чертовщина?
Вместо ответа Титус шагнул вперед и прикрутил фитиль ламны, которую мы повесили возле сходней. Он оставил самое маленькое пламя, едва искрящееся во мраке. Тень стала еще темнее, почти ритмично топающей по сходням.
— Титус! — Страх скрутил меня в бараний рог. — Во имя всех святых, скажите, вы хотите, чтобы нас убили?
— Ничего подобного, Анри, — прошептал мой друг, — я только хочу услышать сообщение ктулхов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
Позже стало ясно, почему мы, узнав, что наше укрытие стало известно ктулхам, не ударились в панику; почему сон Кроу, вместо того, чтобы заставить нас броситься в бегство, подействовало наоборот — после первоначального потрясения мы успокоились.
Как бы там ни было, мы решили, что если подземные твари действительно решатся напасть, то нас защитит естественная водная преграда, к тому же чудовища вряд ли предпримут что-то в дневные часы. Скорее всего ктулхы попытаются выманить нас с «Морского бродяги» вечером, после наступления темноты. Против этого мы разработали защитные меры. Мы договорились, что в сумерках будем просто закрывать дверь в каюту и спальню. Причем ключ я отдал на хранение Кроу — человеку, более устойчивому к телепатическим посланиям ктулхов. Теперь мне кажется удивительным, что мы оба позабыли очевидный факт, который доказал бы полную несостоятельность наших идей. Ведь Пол Уэнди-Смит был схвачен днем, или самое позднее — в сумерках! Однако в тот момент мы обнаружили в своем плане другой неприятный аспект, а именно необходимость отказаться от вечерних походов в «Старую Мельницу». Я не хочу создавать впечатление, что мы оба большие любители спиртного — хотя у нас были весьма основательные причины стать алкоголиками — но Кроу любил выпить рюмочку бренди на ночь, и я против этого тоже не возражал. Мы уже запаслись продовольствием на две недели и решили, что то же самое следует проделать и в отношении крепких алкогольных напитков. Мы решили позавтракать в «Старой Мельнице» и купить бутылку или две при запас. Все сложилось очень удачно. Не успели мы расположиться в курительной, как к нашему столу подошел хозяин, судя по выправке — бывший гвардейский служака. Он представился, и Тутус Кроу в свою очередь представил нас.
— Значит, именно вы господин Кроу! Прекрасно, это избавит меня от посещения вашего плавучего дом.
— Вот как? — удивился мой друг. — Значит, вы хотели видеть меня? Присаживайтесь, мистер Селби. Может быть, выпьете стаканчик?
Верзила-владелец поблагодарил нас, отправился к бару и, налив себе полпинты горячительного, вернулся к нам со своим стаканом и опустился на предложенный ему стул.
— Видите ли, — начал он, — сегодня утром кто-то разыскивал вас по телефону. Слышно было очень плохо и я с трудом его понял. Он назвал ваши имена и сказал, что вы живете в плавучем доме с названием «Морской бродяга». Я подтвердил, что у причала стоит такая посудина с двумя джентльменами на борту.
— Он не назвал себя? — опередив Кроу, спросил я, удивленный тем, кто бы это мог знать о нашей поездке. Я заметил — мой друг тоже в растерянности.
— Да, сэр, — ответил хозяин. — Я записал его имя на листочке. Вот. — Он сунул руку в карман жилета. — Он сказал, что заедет к вам сегодня вечером — если еще вы будете здесь. В трубке сильно шумело и я решил, что он звонит из будки где-то поблизости. Что-нибудь неладно, сэр?
Титус взял листочек и прочитал его. Его усталое лицо вдруг побледнело. Дрожащими пальцами он передал бумагу мне. Я взял листок, положив на стол, разгладил его и сделал большой глоток бренди, но подавился, потому что значение написанного на бумаге дошло, наконец, до моего сознания!
На листочке, действительно, было только имя: Эмери Уэнди-Смит.
Глава 7
Из записных книжек де Мариньи
Все послеполуденное время до пол одиннадцатого — сначала на палубе, затем в каюте — Кроу и я разговаривали благоговейным шепотом о фантастических перспективах, которые открывало перед нами невероятное «послание» полученном нами в «Старой мельнице».
Нам было безразлично, что весь день жарило солнце. Маленькие весельные суденышки целыми дюжинами плыли вверх и вниз по реке. Влюбленные парочки разгуливали по зеленым берегам и махали нам. Благодатное тепло солнца не могло отогреть наши души, замороженные известием о той мерзости, что пряталась глубоко под зелеными лужайками Англии. Пение птиц и громкий смех разносились над водой, а мы разговаривали, как я уже заметил, приглушенным шепотом.
У Титуса Кроу не было ни малейшего сомнения в том, что сэр Эмери действительно мертв, и поэтому телефонный звонок следовало рассматривать, как очередной ход ктулхов. Имей мы не в меру шутливого компаньона — то есть, кого-то, кто подобно Кроу и мне знал бы о подземных тварях — тогда мы могли бы обвинить его в идиотском розыгрыше. Но, увы, такого человека не было. Хотя исключать обман тоже не стоило.
Конечно Кроу был прав! Звонивший нам никак не мог оказаться сэром Эмери Уэнди-Смитом. В этом я согласился с Титусом, сопоставив некоторые даты. В самом деле, сэр Эмери был уже далеко не молод в шестьдесят седьмом году. А теперь? Ему вот-вот должна была исполнится сотня лет! Немногие люди живут так долго, и еще меньшему числу удается одновременно жить и скрываться без очевидной причины в течение двадцати лет!
Нет, я был так же, как и Титус Кроу, уверен что это просто очередная уловка ктулхов. Как они устроили это — другой вопрос. Возможно им удалось раздобыть наш адрес у единственного человека, которого Кроу попросил исполнять функции нашего секретаря. С этой просьбой Титус обратился к своему ближайшему соседу, доктору теологии, проживавшему примерно в сотне ярдов от Блаун Хауса и не раз помогавшему ему прежде в некоторых щекотливых ситуациях. Добрый священник согласился пересылать нам всю корреспонденцию и отвечать на телефонные звонки, не раскрывая при этом — за исключением чрезвычайных обстоятельств — нашего местоположения. Но даже этот добровольный помощник не знал о причинах отъезда Кроу в Хенли и, скорее всего, никогда не слышал о сэре Эмери Уэнди-Смите. Никто не знал о причинах нашего пребывания в Хенли — кроме ктулхов!
Но было совершенно непонятно, какова цель предстоящего визита. Этот вопрос я задал моему другу.
— Анри, я думаю, правильнее спросить «кто», а не «зачем». Я думаю, что телефонный призрак — скорее всего какой-то человек, находящимся во власти ктулхов. Я допускаю, что у них есть помощники, о которых мы лучше поговорим в другое время. Мы с вами содрогаемся при мысли о чудовищах и ужасной смерти в скользких щупальцах подземных тварей, но ведь мы можем легко погибнуть и от огнестрельных ран. Принимая все это во внимание, мы можем спросить себя: зачем они все это делают? И думаю, я знаю ответ.
Я кивнул.
— Пожалуй, и я смогу догадаться.
— Вы так думаете?
— Да. Мы все это время считали, что находимся в относительной безопасности здесь, в плавучем доме, хотя у вас и проскальзывали сомнения по этому поводу. Теперь предположим, что они тоже так думают, потому что не могут сами добраться до нас. Значит, надо заставить нас покинуть дом и высадиться на сушу!
— Правильно, — согласился Кроу. — А этот телефонный звонок — второе предупреждение. Продолжайте, де Мариньи.
— Так вот но что! Они хотят убедить нас в том, что смогут достать нас повсюду — и здесь тоже. А посему, лучше всего для нас…
— Отойти в сторону?
— Да.
— И что же вы предлагаете?
— Подождать. Сидеть и наблюдать за развитием событий.
— Да, — кивнул Титус. — Именно это мы и сделаем! Мне все больше и больше начинает казаться, что здесь самое безопасное место. И эта вторая попытка ктулхов выманить нас с реки дает нам хорошие основания оставаться на месте. Тут у нас против них есть по крайней мере два вида оружия — река и заклятье Вах-Вираж. — Он нахмурился, задумавшись. — Вскоре мы должны получить еще немного эликсира Тиккоуна, если преподобной Гарри Таунли выполнит свое обещание. Таунли — это мой сосед, о котором я вам говорил. Он сказал, что пришлет эликсир… Он никогда не подводил меня раньше.
— Преподобный Таунли? — Я нахмурился. — И эликсир Тиккоуна?..
Ответ напрашивался сам собой.
— Вы имеете в виду, что эликсир…
— Да, конечно, — кивнув ответил Титус Кроу. — Разве я об этом не упоминал? — Он кинул мне пустую бутылочку, содержимое которого было использовано с таким успехом. — Конечно! Святая Вода, что же еще? Мы уже знаем о ненависти Шудде-Мьелла к обыкновенной воде, а уж святая вода в дополнение к заклятьям — достаточно сильное средство против многих тварей, помимо ктулхов, поверьте мне!
— А как насчет креста, охваченного петлей? — спросил я, вспомнив три силы, противодействующие Ниогтхе, как указано в «Некрономиконе». — Крукс Ансата действительно имеет такую же силу?
— Думаю, да. Я уже упоминал об этом раньше, вчера вечером, когда мы говорили о звездных камнях. Скажите, Анри, что получится, если вы сломаете петлю в верхней части Крукс Ансата?
Я представил мысленно, как бы это выглядело — и затем раскинул пальцы.
— Вот! Символ с пятью концами, очень грубый вариант Знака Старших Богов!
— Действительно, и охваченный петлей крест Тау в Олден Хем также является символом силы — и великим символом рождения! Это анкх, Анри! Само это слово означает «душа» или «жизнь» — защита для жизни и души. Несомненно Крукс Ансата обладает колдовской силой. — Он слабо улыбнулся. — Пожалуй, ваша наблюдательность способна привести вас прямо в лапы к нашим врагам.
— Что вы имеете в виду? — Я подозрительно уставился на своего друга.
— Ну посмотрите вокруг! — ответил он. — В первый же день, как мы приехали сюда, я приколотил небольшой серебряный Крукс Ансата на дверь!
Я тут же подумал, что Кроу меня разыгрывает. Такого за ним я никогда не замечал. Поднявшись с места, я подошел к двери каюты, открыл ее и в слабом свете лампы, стал рассматривать ее. Действительно, охваченный петлей крест висел на внешней стороне двери.
Я уже собрался вернуться в каюту и начал что-то говорить, когда меня настиг запах. Я говорю «настиг», но это выражение не может описать мои ощущения. Невероятный смрад исходил от чего-то находящегося на темном берегу реки. Затем раздался звук шагов…
Кроу, по-видимому, тоже почувствовал запах и услышал приглушенные звуки, доносящиеся с берега реки. Краешком глаза я увидел, как он вскочил на ноги. Лицо его побледнело, а я уставился в темноту снаружи… Притаившись возле двери, я таращился на тени, окутавшие сходни «Морского бродяги».
Что-то приближалась, какая-то фигура. Потом мы услышали глухой тяжелый кашель — за которым последовал гортанный, нечеловеческий, голос!
— Я вижу, что вы… гха… не ожидали меня, друзья мои! Значит, вы не получили послание?
Я отпрянул, когда вонючая темная фигура поползла по сходням.
— Пожалуйста, уберите свет, — продолжал гортанный голос. — И ради Бога… гха… не бойтесь меня. Я все объясню.
— Кто?.. — задыхаясь спросил я едва слышно. — Кто вы?..
— Сэр Эмери Уэнди-Смит — или по крайней мере его разум — к вашим услугам, господа. А вы, должно быть, Титус Кроу, и… гха… Анри Лоран де Мариньи?
Я отшатнулся, а жутко смердящая тень, по форме напоминающая человека, медленно надвигалась на меня. Тут Кроу схватил меня за рукав и втащил в каюту, а потом занял место у двери. В руке он держал мой пистолет, принадлежавший когда-то барону Канту.
— Стойте и не двигайтесь! — крикнул он резко и отрывисто черной фигуре, которая добралась уже до середины сходней. — Вы не можете быть Уэнди-Смитом. Он мертв!
— Это мое тело, сэр — тело, которым я пользовался — мертво. Да… гха… но мой разум живет, по крайней мере, пока! Я знаю: это вы — Титус Кроу… Теперь, пожалуйста, выключите свет на палубе… и позвольте мне поговорить с вами.
— Этот пистолет стреляет серебряными пулями, — предупредил Кроу дрожащим голосом, — Я не знаю, кто вы, но уверен, что могу уничтожить вас!
— Мой дорогой… гха… сэр, я не раз молил Бога, чтобы меня уничтожили! — Фигура сделала еще шаг вперед. — Но прежде чем вы… гха… попытаетесь даровать мне милосердную смерть, позвольте рассказать вам то, с чем я послан — позвольте мне передать вам их предупреждение! В любом случае, ни ваше оружие, ни Крукс Ансата на двери, ни даже эликсиры или… гха… пение не смогут остановить это тело. Оно слеплено из вещества, из которого сотворены мои повелители! Так вот… — в гортанном, почти ноющем голосе нашего гостя вдруг появились нетерпеливые нотки, словно он готов был впасть в истерику. — Ради Бога, вы дадите мне возможность передать послание, с которым меня сюда отправили?
— Титус Кроу! — нервно выпалил я, хватаясь дрожащей рукой за плечо друга. — Что это такое? Что за чертовщина?
Вместо ответа Титус шагнул вперед и прикрутил фитиль ламны, которую мы повесили возле сходней. Он оставил самое маленькое пламя, едва искрящееся во мраке. Тень стала еще темнее, почти ритмично топающей по сходням.
— Титус! — Страх скрутил меня в бараний рог. — Во имя всех святых, скажите, вы хотите, чтобы нас убили?
— Ничего подобного, Анри, — прошептал мой друг, — я только хочу услышать сообщение ктулхов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25