Если хочешь, остальным я займусь сама.
Рис вздохнул, зная, что Камбер против, но не нашел причин для отказа.
— Я смогу блокировать его. Мне было бы спокойнее, если бы кто-то еще мог делать это, на случай, если со мной что-то случится. Но должен согласиться, Дэвин кажется единственным, кто подходит для этого дела, оно в самом деле нужное. С тех пор как мы заговорили об этом, я пытался что-нибудь придумать, но, к сожалению, не нашел иного способа приглядывать за Тависом, принцами и еще более внимательно за регентами. Если хочет, пусть попробует..
— А вдруг у него ничего не получится, тогда его кровь будет на твоих руках? — резко спросил Йорам. — Можем мы себе позволить так рисковать одним из нас?
— Наши руки и без того в крови, — сказала Эвайн, вспомнив о многих и многих, кто умер. — И если потребуется еще, так пусть это будет кровь лучших, чем риск тех, кто обладает меньшими способностями.
— Да будет так, — прошептал Джеффрэй.
— Тогда мы решили? — спросила Эвайн. — Я согласилась, Рис тоже, и Джеффрэй, и Дэвин, конечно. Йорам говорит «нет». Слово за тобой, Грегори.
— Да.
— Отец Алистер?
Камбер почувствовал ее печаль и готовность покориться и понял, что она была права. Он степенно, кивнул, не решаясь встретиться взглядом с сыном. Он знал, что дочь одобряет его, затем повернулся к Джебедия.
— А ты?
— Он прав. Никого больше нет. Я говорю «да».
— Да будет так, — пробормотала Эвайн. — Мне очень жаль, брат, — прибавила она, когда Йорам, понурив голову, закусил губу.
Нарушить длительное молчание отважился Дэвин.
— Итак, решено. Когда мне начинать?
— Через неделю примерно, — быстро ответил Джебедия. — Нам придется найти офицеров охраны, которые знают нашего подопечного, потом тебе придется просмотреть документы охраны, чтобы получить представление о дворцовой службе. Это немного отличается от жизни графа. Я говорю, по крайней мере неделю. Эвайн, Рис, вы согласны?
Оба одновременно кивнули.
— Нам нужно отработать блокирование и подготовить передачу Дэвину чужой памяти, — сказал Рис. — После окончания проверки ему нужно будет появиться там, где я смогу снять блокирование и восстановить его память. Там, куда охрана может пойти в свободное время. Уверен, что Эвайн захочет несколько раз повторить процесс перемены облика.
* * *
Спустя две недели они были готовы. Неделя ушла на то, чтобы Дэвин привык к манере поведения солдата, потому что теперь он играл роль воина, стоявшего рангом куда ниже, чем граф. А вторую неделю он работал с Эвайн и Рисом, учился полностью расслабляться, что было совершенно необходимо для достижения приемлемого результата. В это время Джебедия искал офицеров, которые смогли бы помочь Дэви ну в его новой роли. Солдат, которого должен был подменить граф Кулдский, тоже был найден-некий Эйдиярд Клюрский, стройный молодой человек, примерно одного с Дэвином сложения. Юноша только недавно был принят на службу и еще не значился в списках, предоставляемых ко двору. В назначенный вечер весь Совет, за исключением Джебедия, собрался в киилле как раз под залом заседаний.
Термин киилль обозначал часовню или храм, а этот киилль считался очень древним еще во времена первых Халдейнов, которые три века назад основали то, что впоследствии стало Гвинеддом. Это помещение и те, что над ним, были надежно спрятаны под высокогорным плато в горах Рэндалла. Древнее деринийское братство, известное под именем эйрсидов, заявило свои права на киилль и собиралось там, где теперь сидели члены Совета, но, не успев обустроить свою обитель, братья пропали, и никто не знал, куда.
Теперь и киилль, и комната Совета были доступны только через Портал. Существование этих сооружений было открыто чисто случайно. О нем вскользь упоминалось в одном из манускриптов, которыми Эвайн по-прежнему занималась в свободное время. После этого прошло немало времени, прежде чем удалось разыскать описанный Портал и рискнуть воспользоваться им.
В конце концов они все-таки решились. Открытие частично завершенной комнаты Совета и киилля давало тайное место встреч и святилище для совершения ритуальных обрядов. Здесь единомышленники Камбера были в безопасности.
Массивные тяжелые стены киилля образовывали круг вместо восьмиугольника комнаты Совета. Двенадцать грубо обтесанных каменных колонн располагались по всей окружности, пространства между ними хватало, чтобы мог пройти человек. Единственная бронзовая дверь с северной стороны открывалась как раз в такой промежуток. Четыре бронзовые подставки поддерживали факелы, разгонявшие дымный мрак четырех секторов комнаты и отбрасывавшие дрожащие тени на колонны и стены. Пожалуй, единственной завершенной частью комнаты был потолок, отделанный геометрическими фигурами из серо-голубого камня, слабо поблескивавшими в свете факелов.
В центре помещался серо-черный помост из известняка, первая из семи ступеней которого начиналась в пяди от тяжелой громады колонн. Точно посередине помоста лежала глыба белого мрамора с плоскими гранями, почти кубической формы. Вокруг этого монолита стояли на коленях Эвайн, Рис и Дэвин, выглядевший очень напряженным. Эти трое в последний раз прикасались к тому, что они знали как Главного хранителя. Теперь все его составляющие были у края помоста, требовался только толчок.
Остальные ждали, стоя между колоннами, Джеффрэй и Грегори-в восточном и южном секторе, Камбер и Йорам— около двери на севере (однако Йорам все еще не мог смириться с тем, что должно было произойти).. Когда трое на помосте стали расставлять компоненты Главного хранителя по местам, дверь распахнулась, чтобы пропустить Джебедия и юношу со значком королевской охраны Гвинедда, шагающего словно во сне. Джебедия закрыл за собой дверь, повернулся к Камберу и Йораму, держа руку в перчатке на плече своего спутника.
— Ты же знаешь, Йорам, что это необходимо, -сказал он.
— Так утверждаете вы.
— Но ты не веришь?
Йорам пожал плечами.
— Просто мне кажется, что мы снова ввязываемся в обман.
— Однако с прежними ты смирился, — пробормотал Камбер.
— Те были совсем другим.
— Как понять другим?
— Это просто случалось. И в том не было преднамеренности. А это жестоко. Ваша жертва ничего не может возразить. А раньше участие было сознательным решением.
Камбер задумчиво кивнул.
— Правда, но Кринан и Вульфер согласились помогать нам. Эвайн сама выбрала свое занятие. А с Алистером это не имеет никакого значения, — Он посмотрел на Эйдиярда, его невидящие глаза и квелое лицо, потом снова перевел взгляд на Йорама.
— Но этого юношу не спрашивали. Это беспокоит тебя?
—Да.
— То, что мы делаем, не причинит ему вреда. Мы просто изолируем его. Это будет очень почетное заключение.
— Вся его жизнь пойдет прахом, особенно в случае неудачи, — возразил Йорам. — Даже если мы изменим решение и отзовем Дэвина прежде, чем что-то случится, военная карьера этого человека рухнет. Вам ни за что не удастся выполнить обратный размен так, чтобы он вернулся на прежнее место.
— Не удастся, — согласился Джебедия. — Но мы можем поставить его на другое место. А даже если и нет, что ж, солдаты не всегда занимаются своим прямым делом. Так будет и с ним.
— Ему не предоставляли право выбора, — сказал Йорам.
— Нет, не предоставляли. Но так нужно.
Йорам ничего не сказал в ответ, а просто скрестил руки на груди и безо всякого интереса проводил глазами Джебедия. Тот поднялся вместе с Эйдиярдом на семь ступеней помоста и передал контроль над ним Эвайн. Потом Джебедия вернулся, чтобы присоединиться к Камберу и Йораму, Рис на помосте поднял руки и произнес слова, вызвавшие к жизни Главного хранителя.
«Primus, Secundus, Tertius, et Quartus, fiat lux!»
По всему периметру помоста засверкали искры, превращавшиеся в бело-голубой свет звезды в пространстве, обозначенном четырьмя кубами-составляющими Главного хранителя. Эвайн слегка коснулась висков Эйдиярда и погрузила его в еще более глубокий транс. Через несколько секунд он закачался и упал бы, если бы Рис не поддержал его. Эвайн опустила руки и посмотрела на Дэвина, который до этого времени наблюдал за происходящим в напряженном молчании.
— Он ничего не узнает. А теперь поменяйся с ним одеждой.
Под серо-стальной верхней одеждой, которую Дэвин снял, на нем оказались простая туника и штаны, которые обычно носят солдаты. Они с Рисом стали молча снимать с Эйдиярда его боевые доспехи, тишину комнаты нарушало только тихое позвякивание скрепленных кожей латных пластинок и пряжек. Когда стражник остался в той же одежде, что и Дэвин, Дэвин облачился в доспехи Эйдиярда.
Облегающие кожаные бриджи темно-коричневого цвета, кожаная куртка, кольчуга с металлическими пластинами величиной с ладонь, защищающая плечи, торс и доходящая до середины бедер, поверх всего пурпурная накидка с вышитым на плече львом Халдейнов.
Потом он обулся в тяжелые сапоги до колен, прицепил стальные шпоры, пояс коричневой кожи с плоским мечом и, наконец, пристегнул видавший виды кинжал и заткнул за пояс перчатки. Плащ и шлем Эйдиярда были оставлены за пределами круга Главного хранителя.
— Посмотрим, — сказала Эвайн, пока Рис помогал племяннику застегнуть последнюю пряжку. — Встань рядом с ним. Да, сходство велико до странности, даже без изменения облика. Что ж, тем лучше для нас.
Дэвин поправил кольчугу на плече и попытался почесаться сквозь доспехи.
— Рад, что вам нравится, — он говорил, морщась. — Хотя мне бы хотелось, чтобы перевоплощение было не таким полным. В кожаной куртке полно клопов.
— Добро пожаловать в жизнь обыкновенного солдата, — улыбнулся Рис. Он весело посмотрел на Эвайн. — Мы готовы?
— Вполне.
Она мягко взяла Эйдиярда за руку и ввела его в центр круга, направляя его к глыбе белого мрамора. Потом она повернулась к Дэвину и пригласила его встать рядом с человеком, в которого он должен был превратиться. С глубоким вздохом Дэвин повиновался.
— Ты понимаешь, насколько важно, чтобы ты полностью открылся?
— Понимаю.
— Отлично, — ответила Эвайн, обмениваясь взглядами с Рисом, вставшим подле Дэвина. — Чем больше ты откроешься мне, тем легче будет изменить твой облик. Это очень важно, потому что в первые недели, пока твои способности будут блокированы, ты не сможешь стабилизировать свой образ, — Она положила руки на его плечи. — А теперь глубоко вдохни, и давай начнем. Вот так. Еще раз.
Дэвин подчинился, погружаясь в знакомое ему бессознательное состояние. Сначала трудностей не возникало, он уходил все глубже и глубже, мягко ведомый Эвайн, но почувствовал, что достигает таких глубин, когда не так-то легко было оставаться открытым, даже после недельной подготовки.
Дэвин вдохнул, на выдохе преодолел еще один уровень и смутно почувствовал, что руки Риса мягко скользят по его затылку, что Целитель уводит его еще глубже, а потом обычное сознание перестало служить Дэвину.
Однако его внутреннее зрение расширялось с каждым вдохом, а тело расслаблялось и становилось более восприимчивым.
Дыхание больше не подчинялось Дэвину, да это было и не важно-Рис следил за этим. Он даже сомневался, продолжало бы его сердце биться, если бы не руки Целителя. Теперь все его существо было заключено меж двух этих рук, которые сейчас касались его лба. С этим новым прикосновением что-то как будто встало на место. Если бы он захотел прервать контакт, то вряд ли сумел бы, да он и не пытался.
Эвайн убрала руки, и Дэвин ясно почувствовал, что и Эйдиярд подготовлен. Он стоял на грани полного беспамятства, удерживаемый в равновесии руками Риса, и снова перед его внутренним взором мелькнула Эвайн.
Держись, — прошептал ее мозг, когда она остановилась между ним и Эйдиярдом.
Потом в него стала вливаться энергия, и Дэвин полностью открылся для нее. Он почувствовал, как покалывало руки и ноги, все тело, словно сотни крошечных насекомых копошились в нем, но, как ни странно, это не было неприятно. У Дэвина появилось чувство раздвоенности-ощущение покалывания вроде бы было, а вроде и нет.
Внезапно все закончилось. Его тело снова принадлежало ему, и непонятное ощущение пропало. Когда Эвайн отстранилась от него, Дэвин почувствовал, что выныривает на. поверхность из глубины. От стремительного возвращения сознания его слегка покачивало. Руки Риса поддерживали его, а мозг Целителя удалялся по мере того, как восстанавливалось нормальное состояние организма. Дэвин открыл глаза. Эвайн смотрела на него, довольно улыбаясь, одна ее рука лежала на плече все еще бесчувственного Эйдиярда.
Рис повернулся к северной границе круга Главного хранителя и открыл Джебедия ворота. Эвайн положила одежду Дэвина на плечо Эйдиярда и повернула его к Джебедия. Когда тот вывел юношу. Рис опять замкнул круг, а Эвайн повернулась к Дэвину.
По ее глазам он видел, что изменился. Судя по движению за кругом, которое различалось сквозь защитную дымку, остальные находились под впечатлением только что совершенного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Рис вздохнул, зная, что Камбер против, но не нашел причин для отказа.
— Я смогу блокировать его. Мне было бы спокойнее, если бы кто-то еще мог делать это, на случай, если со мной что-то случится. Но должен согласиться, Дэвин кажется единственным, кто подходит для этого дела, оно в самом деле нужное. С тех пор как мы заговорили об этом, я пытался что-нибудь придумать, но, к сожалению, не нашел иного способа приглядывать за Тависом, принцами и еще более внимательно за регентами. Если хочет, пусть попробует..
— А вдруг у него ничего не получится, тогда его кровь будет на твоих руках? — резко спросил Йорам. — Можем мы себе позволить так рисковать одним из нас?
— Наши руки и без того в крови, — сказала Эвайн, вспомнив о многих и многих, кто умер. — И если потребуется еще, так пусть это будет кровь лучших, чем риск тех, кто обладает меньшими способностями.
— Да будет так, — прошептал Джеффрэй.
— Тогда мы решили? — спросила Эвайн. — Я согласилась, Рис тоже, и Джеффрэй, и Дэвин, конечно. Йорам говорит «нет». Слово за тобой, Грегори.
— Да.
— Отец Алистер?
Камбер почувствовал ее печаль и готовность покориться и понял, что она была права. Он степенно, кивнул, не решаясь встретиться взглядом с сыном. Он знал, что дочь одобряет его, затем повернулся к Джебедия.
— А ты?
— Он прав. Никого больше нет. Я говорю «да».
— Да будет так, — пробормотала Эвайн. — Мне очень жаль, брат, — прибавила она, когда Йорам, понурив голову, закусил губу.
Нарушить длительное молчание отважился Дэвин.
— Итак, решено. Когда мне начинать?
— Через неделю примерно, — быстро ответил Джебедия. — Нам придется найти офицеров охраны, которые знают нашего подопечного, потом тебе придется просмотреть документы охраны, чтобы получить представление о дворцовой службе. Это немного отличается от жизни графа. Я говорю, по крайней мере неделю. Эвайн, Рис, вы согласны?
Оба одновременно кивнули.
— Нам нужно отработать блокирование и подготовить передачу Дэвину чужой памяти, — сказал Рис. — После окончания проверки ему нужно будет появиться там, где я смогу снять блокирование и восстановить его память. Там, куда охрана может пойти в свободное время. Уверен, что Эвайн захочет несколько раз повторить процесс перемены облика.
* * *
Спустя две недели они были готовы. Неделя ушла на то, чтобы Дэвин привык к манере поведения солдата, потому что теперь он играл роль воина, стоявшего рангом куда ниже, чем граф. А вторую неделю он работал с Эвайн и Рисом, учился полностью расслабляться, что было совершенно необходимо для достижения приемлемого результата. В это время Джебедия искал офицеров, которые смогли бы помочь Дэви ну в его новой роли. Солдат, которого должен был подменить граф Кулдский, тоже был найден-некий Эйдиярд Клюрский, стройный молодой человек, примерно одного с Дэвином сложения. Юноша только недавно был принят на службу и еще не значился в списках, предоставляемых ко двору. В назначенный вечер весь Совет, за исключением Джебедия, собрался в киилле как раз под залом заседаний.
Термин киилль обозначал часовню или храм, а этот киилль считался очень древним еще во времена первых Халдейнов, которые три века назад основали то, что впоследствии стало Гвинеддом. Это помещение и те, что над ним, были надежно спрятаны под высокогорным плато в горах Рэндалла. Древнее деринийское братство, известное под именем эйрсидов, заявило свои права на киилль и собиралось там, где теперь сидели члены Совета, но, не успев обустроить свою обитель, братья пропали, и никто не знал, куда.
Теперь и киилль, и комната Совета были доступны только через Портал. Существование этих сооружений было открыто чисто случайно. О нем вскользь упоминалось в одном из манускриптов, которыми Эвайн по-прежнему занималась в свободное время. После этого прошло немало времени, прежде чем удалось разыскать описанный Портал и рискнуть воспользоваться им.
В конце концов они все-таки решились. Открытие частично завершенной комнаты Совета и киилля давало тайное место встреч и святилище для совершения ритуальных обрядов. Здесь единомышленники Камбера были в безопасности.
Массивные тяжелые стены киилля образовывали круг вместо восьмиугольника комнаты Совета. Двенадцать грубо обтесанных каменных колонн располагались по всей окружности, пространства между ними хватало, чтобы мог пройти человек. Единственная бронзовая дверь с северной стороны открывалась как раз в такой промежуток. Четыре бронзовые подставки поддерживали факелы, разгонявшие дымный мрак четырех секторов комнаты и отбрасывавшие дрожащие тени на колонны и стены. Пожалуй, единственной завершенной частью комнаты был потолок, отделанный геометрическими фигурами из серо-голубого камня, слабо поблескивавшими в свете факелов.
В центре помещался серо-черный помост из известняка, первая из семи ступеней которого начиналась в пяди от тяжелой громады колонн. Точно посередине помоста лежала глыба белого мрамора с плоскими гранями, почти кубической формы. Вокруг этого монолита стояли на коленях Эвайн, Рис и Дэвин, выглядевший очень напряженным. Эти трое в последний раз прикасались к тому, что они знали как Главного хранителя. Теперь все его составляющие были у края помоста, требовался только толчок.
Остальные ждали, стоя между колоннами, Джеффрэй и Грегори-в восточном и южном секторе, Камбер и Йорам— около двери на севере (однако Йорам все еще не мог смириться с тем, что должно было произойти).. Когда трое на помосте стали расставлять компоненты Главного хранителя по местам, дверь распахнулась, чтобы пропустить Джебедия и юношу со значком королевской охраны Гвинедда, шагающего словно во сне. Джебедия закрыл за собой дверь, повернулся к Камберу и Йораму, держа руку в перчатке на плече своего спутника.
— Ты же знаешь, Йорам, что это необходимо, -сказал он.
— Так утверждаете вы.
— Но ты не веришь?
Йорам пожал плечами.
— Просто мне кажется, что мы снова ввязываемся в обман.
— Однако с прежними ты смирился, — пробормотал Камбер.
— Те были совсем другим.
— Как понять другим?
— Это просто случалось. И в том не было преднамеренности. А это жестоко. Ваша жертва ничего не может возразить. А раньше участие было сознательным решением.
Камбер задумчиво кивнул.
— Правда, но Кринан и Вульфер согласились помогать нам. Эвайн сама выбрала свое занятие. А с Алистером это не имеет никакого значения, — Он посмотрел на Эйдиярда, его невидящие глаза и квелое лицо, потом снова перевел взгляд на Йорама.
— Но этого юношу не спрашивали. Это беспокоит тебя?
—Да.
— То, что мы делаем, не причинит ему вреда. Мы просто изолируем его. Это будет очень почетное заключение.
— Вся его жизнь пойдет прахом, особенно в случае неудачи, — возразил Йорам. — Даже если мы изменим решение и отзовем Дэвина прежде, чем что-то случится, военная карьера этого человека рухнет. Вам ни за что не удастся выполнить обратный размен так, чтобы он вернулся на прежнее место.
— Не удастся, — согласился Джебедия. — Но мы можем поставить его на другое место. А даже если и нет, что ж, солдаты не всегда занимаются своим прямым делом. Так будет и с ним.
— Ему не предоставляли право выбора, — сказал Йорам.
— Нет, не предоставляли. Но так нужно.
Йорам ничего не сказал в ответ, а просто скрестил руки на груди и безо всякого интереса проводил глазами Джебедия. Тот поднялся вместе с Эйдиярдом на семь ступеней помоста и передал контроль над ним Эвайн. Потом Джебедия вернулся, чтобы присоединиться к Камберу и Йораму, Рис на помосте поднял руки и произнес слова, вызвавшие к жизни Главного хранителя.
«Primus, Secundus, Tertius, et Quartus, fiat lux!»
По всему периметру помоста засверкали искры, превращавшиеся в бело-голубой свет звезды в пространстве, обозначенном четырьмя кубами-составляющими Главного хранителя. Эвайн слегка коснулась висков Эйдиярда и погрузила его в еще более глубокий транс. Через несколько секунд он закачался и упал бы, если бы Рис не поддержал его. Эвайн опустила руки и посмотрела на Дэвина, который до этого времени наблюдал за происходящим в напряженном молчании.
— Он ничего не узнает. А теперь поменяйся с ним одеждой.
Под серо-стальной верхней одеждой, которую Дэвин снял, на нем оказались простая туника и штаны, которые обычно носят солдаты. Они с Рисом стали молча снимать с Эйдиярда его боевые доспехи, тишину комнаты нарушало только тихое позвякивание скрепленных кожей латных пластинок и пряжек. Когда стражник остался в той же одежде, что и Дэвин, Дэвин облачился в доспехи Эйдиярда.
Облегающие кожаные бриджи темно-коричневого цвета, кожаная куртка, кольчуга с металлическими пластинами величиной с ладонь, защищающая плечи, торс и доходящая до середины бедер, поверх всего пурпурная накидка с вышитым на плече львом Халдейнов.
Потом он обулся в тяжелые сапоги до колен, прицепил стальные шпоры, пояс коричневой кожи с плоским мечом и, наконец, пристегнул видавший виды кинжал и заткнул за пояс перчатки. Плащ и шлем Эйдиярда были оставлены за пределами круга Главного хранителя.
— Посмотрим, — сказала Эвайн, пока Рис помогал племяннику застегнуть последнюю пряжку. — Встань рядом с ним. Да, сходство велико до странности, даже без изменения облика. Что ж, тем лучше для нас.
Дэвин поправил кольчугу на плече и попытался почесаться сквозь доспехи.
— Рад, что вам нравится, — он говорил, морщась. — Хотя мне бы хотелось, чтобы перевоплощение было не таким полным. В кожаной куртке полно клопов.
— Добро пожаловать в жизнь обыкновенного солдата, — улыбнулся Рис. Он весело посмотрел на Эвайн. — Мы готовы?
— Вполне.
Она мягко взяла Эйдиярда за руку и ввела его в центр круга, направляя его к глыбе белого мрамора. Потом она повернулась к Дэвину и пригласила его встать рядом с человеком, в которого он должен был превратиться. С глубоким вздохом Дэвин повиновался.
— Ты понимаешь, насколько важно, чтобы ты полностью открылся?
— Понимаю.
— Отлично, — ответила Эвайн, обмениваясь взглядами с Рисом, вставшим подле Дэвина. — Чем больше ты откроешься мне, тем легче будет изменить твой облик. Это очень важно, потому что в первые недели, пока твои способности будут блокированы, ты не сможешь стабилизировать свой образ, — Она положила руки на его плечи. — А теперь глубоко вдохни, и давай начнем. Вот так. Еще раз.
Дэвин подчинился, погружаясь в знакомое ему бессознательное состояние. Сначала трудностей не возникало, он уходил все глубже и глубже, мягко ведомый Эвайн, но почувствовал, что достигает таких глубин, когда не так-то легко было оставаться открытым, даже после недельной подготовки.
Дэвин вдохнул, на выдохе преодолел еще один уровень и смутно почувствовал, что руки Риса мягко скользят по его затылку, что Целитель уводит его еще глубже, а потом обычное сознание перестало служить Дэвину.
Однако его внутреннее зрение расширялось с каждым вдохом, а тело расслаблялось и становилось более восприимчивым.
Дыхание больше не подчинялось Дэвину, да это было и не важно-Рис следил за этим. Он даже сомневался, продолжало бы его сердце биться, если бы не руки Целителя. Теперь все его существо было заключено меж двух этих рук, которые сейчас касались его лба. С этим новым прикосновением что-то как будто встало на место. Если бы он захотел прервать контакт, то вряд ли сумел бы, да он и не пытался.
Эвайн убрала руки, и Дэвин ясно почувствовал, что и Эйдиярд подготовлен. Он стоял на грани полного беспамятства, удерживаемый в равновесии руками Риса, и снова перед его внутренним взором мелькнула Эвайн.
Держись, — прошептал ее мозг, когда она остановилась между ним и Эйдиярдом.
Потом в него стала вливаться энергия, и Дэвин полностью открылся для нее. Он почувствовал, как покалывало руки и ноги, все тело, словно сотни крошечных насекомых копошились в нем, но, как ни странно, это не было неприятно. У Дэвина появилось чувство раздвоенности-ощущение покалывания вроде бы было, а вроде и нет.
Внезапно все закончилось. Его тело снова принадлежало ему, и непонятное ощущение пропало. Когда Эвайн отстранилась от него, Дэвин почувствовал, что выныривает на. поверхность из глубины. От стремительного возвращения сознания его слегка покачивало. Руки Риса поддерживали его, а мозг Целителя удалялся по мере того, как восстанавливалось нормальное состояние организма. Дэвин открыл глаза. Эвайн смотрела на него, довольно улыбаясь, одна ее рука лежала на плече все еще бесчувственного Эйдиярда.
Рис повернулся к северной границе круга Главного хранителя и открыл Джебедия ворота. Эвайн положила одежду Дэвина на плечо Эйдиярда и повернула его к Джебедия. Когда тот вывел юношу. Рис опять замкнул круг, а Эвайн повернулась к Дэвину.
По ее глазам он видел, что изменился. Судя по движению за кругом, которое различалось сквозь защитную дымку, остальные находились под впечатлением только что совершенного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73