– Их дал человек серьезный. Но все-таки это может быть ошибка, поэтому я стараюсь не обольщаться. Зачем я только отдала ее в приют!
– Да, дочка, были другие времена, – вздохнула тетя. – И я сама все время мучаюсь тем, что мы с тобой натворили.
– А я, – задумчиво ответила ей Джоана, – как я раскаиваюсь в этом. И поправить ошибку невозможно. А ведь если все вернуть назад, моя дочь сейчас была бы моей гордостью, а не позором.
Теперь Джоана с замиранием сердца ждала каждого следующего урока с Марисабель. И девочка ей в полной мере отвечала взаимностью. Обычно она, стоя на балконе, ждала ее, а завидев, что сеньорита Смит идет, бросалась переодеваться. Марисабель делала большие успехи. Все ей с легкостью давалось, тем более, что она, стремясь обрадовать учительницу, старалась изо всех сил.
– Я думаю, ты сможешь выйти на профессиональную сцену, – сказала Джоана девочке после очередного занятия. – Особенно, если будешь много работать. Хорошо, что ты занималась этим раньше.
– Да, – простодушно ответила Марисабель. – Уж не знаю, в кого я пошла, но я с самого детства мечтала танцевать.
Какой отклик нашли в сердце Джоаны эти слова!
– Я так волнуюсь, когда смотрю на тебя, будто ты для меня нечто большее, чем ученица, – призналась она девочке.
– И со мной тоже самое, – ответила Марисабель. – Вы скажете, я ненормальная, но я люблю вас.
В порыве материнского чувства Джоана привлекла к себе девочку и обняла ее.
– Я тоже полюбила тебя, – прошептала она.
В этот момент в коридоре раздались шаги. Это пришла Марианна. Джоане не терпелось увидеть ту женщину, которую ее дочь семнадцать лет называла матерью. Она уже столько раз бывала у них в доме, но никак не могла с ней повидаться. Сеньора Сальватьерра, видимо, была очень занятым, человеком.
– Мама, познакомься, это моя учительница по танцу, – радостно закричала Марисабель.
Джоана с интересом разглядывала эту бесспорно очень красивую женщину. Приятная улыбка, шарм, прекрасно себя держит, но хорошая ли она мать? Ведь ее почти никогда не бывает дома.
–: Ну, как она тебе? Правда, красивая? – допытывалась Марисабель у Марианны, когда сеньорита Смит ушла. – Ты не боишься, что она может понравиться папе?
Марианна рассердилась.
– Снова твои глупые, неуместные шутки, Марисабель! Если папа услышит, он рассердится. Ты не помнишь, что было в прошлый раз?
– Ладно, мама, – ответила девочка и добавила, – но ты же не можешь отрицать, что любой мужчина обратит внимание на красоту и грациозность сеньориты Джоаны? И не сердись. Ты ведь знаешь, что в последнее время папа тебя очень редко видит.
– Ты должна понять меня, Марисабель, – начала Марианна, но что она могла объяснить дочери! – Сейчас будем ужинать, – только и сказала она.
В ожидании ужина Марисабель говорила с отцом все о том же.
– Знаешь, папа, какой она чудесный педагог! Я ведь такая неловкая, а с ней все кажется очень легко. Она говорит, что я способная и когда-нибудь, возможно, выйду на профессиональную сцену.
– Да, – с любовью глядя на дочь улыбался Луис Альберто. – Марисабель Сальватьерра – прима-балерина классического танца Мехико! – Но улыбка исчезла с его лица, когда он спросил: – А мама вернулась?
– Да, она у себя в комнате, – сухо ответила Марисабель.
От Луиса Альберто не укрылись нотки раздражения в ее голосе, и он сказал:
– Посиди со мной, давай поговорим. Скажи, дочка, как по-твоему – изменилась мама?
– Бесспорно, – серьезно ответила Марисабель. – Она стала веселее. Раньше она всегда приходила такая грустная. А сейчас подолгу задерживается, но возвращается счастливая. Ты доволен, ты согласен с этим, папа?
– Понимаешь, – задумчиво ответил Луис Альберто. – Я бы тоже хотел, чтобы она больше времени проводила дома, но она человек добродетельный, помогает больным. Я не возражаю.
– А я возражаю! – вдруг взорвалась девочка. – Она забыла про нас всех. Она обещает, что это скоро кончится, но я ей не верю. Папа, давай сегодня все вместе пойдем в театр. Поговори с ней, вдруг она согласится.
– Поговори с ней ты, – предложил Луис Альберто. – Вдруг она устала… Я не буду ее принуждать.
– Но ты хотя бы попробуй, – уговаривала Марисабель. – Вдруг нам повезет. Так хочется пойти куда-нибудь вместе, а то сидим все время одни. Я пойду позову ее?
И Марисабель побежала в комнату матери. Марианна сидела в кресле и думала. Думала, разумеется, о своем Бето.
– Мамочка! – с порога закричала Марисабель. – Папа хочет поговорить с тобой. Только ты не выдавай меня. Он хочет, чтобы мы пошли в театр. Не отказывай ему, пожалуйста! Я знаю, ты, наверное, устала, но подумай, как нам с папой скучно, ведь мы в последнее время никуда не выходим. Ты же обещала уделить мне внимание, правда?
– Хорошо, – с трудом отрываясь от своих мыслей, ответила Марианна. – Я поговорю с папой.
Она вышла, но было видно, что она делает это с большой неохотой. Из глаз Марисабель брызнули слезы. Ей просто неудобно отказать! А она ведь явно хотела это сделать. И чем она занимается вне дома? Вряд ли сидит все время в больнице? Марисабель грызли самые ужасные подозрения. На кровати она увидела сумочку, с которой мать ежедневно уходила из дома. Сумочка была открыта и на самом верху виднелась сложенная вдвое записка. Марисабель, поддавшись импульсу, схватила бумажку. На ней был записан номер телефона и стояло имя. Это было мужское имя – Бето. Неужели у мамы с кем-то роман?
Девочка бросилась к стоявшему у матери в комнате телефону и набрала номер, который был записан на бумажке. Никто не снял трубку. Но одно теперь Марисабель решила наверняка – она этого так не оставит.
Луису Альберто было нетрудно уговорить жену пойти в театр. Он не стал тратить много слов, а просто подарил ей красивый браслет, который давно присмотрел, но купил только сегодня.
– Марисабель так обрадуется, когда узнает, что ты согласилась, – с нежностью глядя на жену, сказал Луис Альберто. – Это ведь ее идея. Но не говори ей об этом.
Мария накрывала в столовой ужин.
– Что так рано? – недовольно спросила Марисабель. – Я совершенно не голодна.
– Но ведь вы идете в театр, – ответила Мария. – Поэтому и ужин будет пораньше.
Марисабель все стало ясно. Она ушла в свою комнату и плотно затворила дверь. В горле застрял противный горький комок, но нет, она не будет плакать! Она объявит ей войну. И если оправдаются подозрения, то она возненавидит мать, навсегда, навсегда!
Когда Марисабель спустилась в столовую, Марианна попросила ее поторопиться, чтобы не опоздать в театр. Каково же было изумление родителей, когда девочка капризным тоном ответила, что ей расхотелось идти.
– Я передумала, – заявила она. – У меня болит голова. Я полежу и все пройдет.
– Тогда мы никуда не пойдем, – помрачнел Луис Альберто.
– Бедный папа, как мне тебя жаль! – воскликнула девочка. – Представляю, сколько сил ты потратил, чтобы уговорить маму пойти с нами в театр!
Папа никаких сил не тратил, я сама согласилась, – растерянно ответила Марианна, которая уже не знала, что и думать. – Марисабель, что с тобой? Может быть, нам пойти подышать воздухом?
– Нет, я останусь дома! – закричала на нее дочь. – Почему даже на головную боль нельзя пожаловаться, чтобы тут же тебе не стали досаждать? Спасибо за ужин, я пошла к себе!
И Марисабель, готовая вот-вот разреветься, бросилась вверх по лестнице.
– Марисабель! – крикнул ей вслед Луис Альберто.
– Оставь ее, – остановила его Марианна. – Лучше нам сейчас пойти погулять, чтобы она успокоилась. Я надену пальто и пойдем.
Глава 27
Филипе стояла в новой квартире посреди гостиной и восхищенно озиралась по сторонам. Она то подходила к окну, то осторожно ступала на ковер, то касалась руками дивана и кресел.
– Мы с тобой прямо в сказку попали, так здесь красиво, – наконец, сказала она. – Ковер какой… Прямо ступать страшно, потому что ноги утопают.
Чоли только радостно смеялась над подругой.
– Я тоже как будто в волшебном сне.
– Это не сон, Чоли. Хочешь я тебя ущипну? В гостиную быстрым шагом вошла Марианна.
– Ну вот, – обвела она рукой комнату. – Здесь вам втроем будет хорошо. Нуждаться ни в чем не будете.
– Чем мы можем отблагодарить вас? – качала головой Чоли. – Спасибо, сеньора. Верю, за то добро, которое вы для нас делаете, когда-нибудь вам выпадет большое счастье.
– Так вы довольны? – от всего сердца спросила Марианна.
– Вы еще спрашиваете? – воскликнула Чоли. – Довольны, не то слово.
– Наши бывшие соседи умирают от зависти, – добавила Филипе.
– А что ты скажешь, Бето? – спросила Марианна юношу, который все это время стоял молча.
Когда Марианна смотрела на него, веселая улыбка как бы сама собой сходила с ее лица. Ей было больно его видеть, и в то же время для нее не было большей радости, чем он.
– Сеньора, – тихо ответил Бето, – я хочу сказать, что очень люблю вас.
– И я тебя тоже, – ответила Марианна, и глаза ее покраснели.
Но Марианна не могла задерживаться здесь надолго – она и так все время отсутствовала дома. Нужно было возвращаться.
Пока матери не было, Марисабель решила сделать еще одну попытку – дозвониться до этого таинственного Бето. Какой он из себя – молодой или старый, высокий, красивый? Всего по телефону, конечно, не узнаешь, но она надеялась хотя бы слышать его голос. Ага, трубку сняли. Марисабель затаила дыхание, прислушиваясь к голосу, который говорил:
– Алло, алло, не слышу вас.
Голос показался Марисабель молодым, даже слишком. Чтобы удостовериться в этом, она позвонила еще раз. Может быть, заговорить с ним? Нет, страшно.
– Кто там звонил? – спросила у Бето донья Чоли.
– Наверное, ошиблись номером, – ответил сын. – Я пойду в свою комнату.
Снова и снова оглядывая роскошь, в которой она внезапно очутилась, донья Чоли вздохнула:
– То, что сделала для нас эта сеньора, никто бы не сделал.
– Да, – отозвалась Филипе. – Здорово истратилась. Только подумай – квартира, мебель. Потом, шкафы с одеждой, телефон. И этот преподаватель для занятий с Бето. Ой, не знаю, Чоли. Дурные мысли сами в голову лезут. То, что болтают в нашем квартале, очень похоже на правду.
– Это мерзкая сплетня! – оборвала ее Чоли. – Как можно подумать, что сеньора Марианна влюблена в моего сына?
– Вот что, Чоли, – заявила Филипе, – все это так, но я тебе по опыту скажу – то, что делает эта сеньора, может делать только любящая женщина!
В прихожей снова зазвонил телефон. Бето снял трубку. Опять не отвечают, нет ответили. Какая-то девушка, голос приятный.
– Это семья Пагасис? – спросила на другом конце провода Марисабель.
– Вы ошиблись номером, – вежливо ответил Бето.
– Значит, мой телефон не в порядке, – фантазировала Марисабель. – Уже третий раз звоню и все время не туда попадаю. Так значит, вас зовут Бето? У вас очень приятный голос. Извините за бестактность, сколько вам лет?
– Двадцать, – ответил Бето, на всякий случай прибавив себе лишних три года. – А вам?
– Мне на три меньше, – честно ответила Марисабель. – Знаете, по телефону вы производите приятное впечатление. Где вы учитесь?
– Видите ли, – замялся Бето, которому не хотелось говорить, что он дома наверстывает программу средней школы, – я в настоящий момент бросил учебу и собираюсь работать, – и чтобы уйти от этой неприятной темы, он спросил: – А чем вы занимаетесь, милая сеньорита?
Марисабель сама удивилась, когда вдруг выпалила:
– Мне бы хотелось подружиться.
– К вашим услугам, – ответил Бето. – Дайте мне свой номер, я тоже буду вам звонить.
– Ой, нет, – испугалась Марисабель, думая, что ее номер должен быть ему слишком хорошо известен. – Мои родители не любят, когда мне звонят мужчины. Но я бы хотела с вами встретиться. Что, если сегодня?
– Пожалуйста, – обрадовался Бето.
– У вас что, нет других дел? – Марисабель даже возмутилась, как легко он соглашается на свидание.
– Даже если были бы, я бы отложил их, – ответил юноша.
«Смотри, какой галантный», – с ненавистью подумала Марисабель и решила идти напролом.
– Тогда предлагаю встретиться в кафе рядом с кинотеатром «Глобо» через час. У меня длинные волосы, и я буду в синем платье с позолоченным поясом. А вы?
– Я буду в синем костюме и голубой рубашке с галстуком, – ответил Бето.
Бето тщательно готовился к свиданию и долго вертелся перед зеркалом, стараясь пригладить свои вихры.
– Куда это ты такой разодетый? – спросила его Филипе.
– Может, найду себе невесту? – ответил Бето, и на его лице засияла счастливая улыбка.
Ровно в назначенный срок Бето стоял рядом с кафе. Но ни одной девушки, подходящей по описанию, не было. «Длинные волосы, синее платье», – вспоминал Бето. Никого. В кафе было совершенно пусто. Только в углу за столиком сидела неопределенного возраста сеньора в широкополой старомодной шляпе и темных очках. Ее он даже не заметил, а между тем сеньора внимательно рассматривала его. «Мне кажется, я где-то его видела, – мучительно вспоминала она. – Ну да, конечно, это же продавец лотерейных билетов!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
– Да, дочка, были другие времена, – вздохнула тетя. – И я сама все время мучаюсь тем, что мы с тобой натворили.
– А я, – задумчиво ответила ей Джоана, – как я раскаиваюсь в этом. И поправить ошибку невозможно. А ведь если все вернуть назад, моя дочь сейчас была бы моей гордостью, а не позором.
Теперь Джоана с замиранием сердца ждала каждого следующего урока с Марисабель. И девочка ей в полной мере отвечала взаимностью. Обычно она, стоя на балконе, ждала ее, а завидев, что сеньорита Смит идет, бросалась переодеваться. Марисабель делала большие успехи. Все ей с легкостью давалось, тем более, что она, стремясь обрадовать учительницу, старалась изо всех сил.
– Я думаю, ты сможешь выйти на профессиональную сцену, – сказала Джоана девочке после очередного занятия. – Особенно, если будешь много работать. Хорошо, что ты занималась этим раньше.
– Да, – простодушно ответила Марисабель. – Уж не знаю, в кого я пошла, но я с самого детства мечтала танцевать.
Какой отклик нашли в сердце Джоаны эти слова!
– Я так волнуюсь, когда смотрю на тебя, будто ты для меня нечто большее, чем ученица, – призналась она девочке.
– И со мной тоже самое, – ответила Марисабель. – Вы скажете, я ненормальная, но я люблю вас.
В порыве материнского чувства Джоана привлекла к себе девочку и обняла ее.
– Я тоже полюбила тебя, – прошептала она.
В этот момент в коридоре раздались шаги. Это пришла Марианна. Джоане не терпелось увидеть ту женщину, которую ее дочь семнадцать лет называла матерью. Она уже столько раз бывала у них в доме, но никак не могла с ней повидаться. Сеньора Сальватьерра, видимо, была очень занятым, человеком.
– Мама, познакомься, это моя учительница по танцу, – радостно закричала Марисабель.
Джоана с интересом разглядывала эту бесспорно очень красивую женщину. Приятная улыбка, шарм, прекрасно себя держит, но хорошая ли она мать? Ведь ее почти никогда не бывает дома.
–: Ну, как она тебе? Правда, красивая? – допытывалась Марисабель у Марианны, когда сеньорита Смит ушла. – Ты не боишься, что она может понравиться папе?
Марианна рассердилась.
– Снова твои глупые, неуместные шутки, Марисабель! Если папа услышит, он рассердится. Ты не помнишь, что было в прошлый раз?
– Ладно, мама, – ответила девочка и добавила, – но ты же не можешь отрицать, что любой мужчина обратит внимание на красоту и грациозность сеньориты Джоаны? И не сердись. Ты ведь знаешь, что в последнее время папа тебя очень редко видит.
– Ты должна понять меня, Марисабель, – начала Марианна, но что она могла объяснить дочери! – Сейчас будем ужинать, – только и сказала она.
В ожидании ужина Марисабель говорила с отцом все о том же.
– Знаешь, папа, какой она чудесный педагог! Я ведь такая неловкая, а с ней все кажется очень легко. Она говорит, что я способная и когда-нибудь, возможно, выйду на профессиональную сцену.
– Да, – с любовью глядя на дочь улыбался Луис Альберто. – Марисабель Сальватьерра – прима-балерина классического танца Мехико! – Но улыбка исчезла с его лица, когда он спросил: – А мама вернулась?
– Да, она у себя в комнате, – сухо ответила Марисабель.
От Луиса Альберто не укрылись нотки раздражения в ее голосе, и он сказал:
– Посиди со мной, давай поговорим. Скажи, дочка, как по-твоему – изменилась мама?
– Бесспорно, – серьезно ответила Марисабель. – Она стала веселее. Раньше она всегда приходила такая грустная. А сейчас подолгу задерживается, но возвращается счастливая. Ты доволен, ты согласен с этим, папа?
– Понимаешь, – задумчиво ответил Луис Альберто. – Я бы тоже хотел, чтобы она больше времени проводила дома, но она человек добродетельный, помогает больным. Я не возражаю.
– А я возражаю! – вдруг взорвалась девочка. – Она забыла про нас всех. Она обещает, что это скоро кончится, но я ей не верю. Папа, давай сегодня все вместе пойдем в театр. Поговори с ней, вдруг она согласится.
– Поговори с ней ты, – предложил Луис Альберто. – Вдруг она устала… Я не буду ее принуждать.
– Но ты хотя бы попробуй, – уговаривала Марисабель. – Вдруг нам повезет. Так хочется пойти куда-нибудь вместе, а то сидим все время одни. Я пойду позову ее?
И Марисабель побежала в комнату матери. Марианна сидела в кресле и думала. Думала, разумеется, о своем Бето.
– Мамочка! – с порога закричала Марисабель. – Папа хочет поговорить с тобой. Только ты не выдавай меня. Он хочет, чтобы мы пошли в театр. Не отказывай ему, пожалуйста! Я знаю, ты, наверное, устала, но подумай, как нам с папой скучно, ведь мы в последнее время никуда не выходим. Ты же обещала уделить мне внимание, правда?
– Хорошо, – с трудом отрываясь от своих мыслей, ответила Марианна. – Я поговорю с папой.
Она вышла, но было видно, что она делает это с большой неохотой. Из глаз Марисабель брызнули слезы. Ей просто неудобно отказать! А она ведь явно хотела это сделать. И чем она занимается вне дома? Вряд ли сидит все время в больнице? Марисабель грызли самые ужасные подозрения. На кровати она увидела сумочку, с которой мать ежедневно уходила из дома. Сумочка была открыта и на самом верху виднелась сложенная вдвое записка. Марисабель, поддавшись импульсу, схватила бумажку. На ней был записан номер телефона и стояло имя. Это было мужское имя – Бето. Неужели у мамы с кем-то роман?
Девочка бросилась к стоявшему у матери в комнате телефону и набрала номер, который был записан на бумажке. Никто не снял трубку. Но одно теперь Марисабель решила наверняка – она этого так не оставит.
Луису Альберто было нетрудно уговорить жену пойти в театр. Он не стал тратить много слов, а просто подарил ей красивый браслет, который давно присмотрел, но купил только сегодня.
– Марисабель так обрадуется, когда узнает, что ты согласилась, – с нежностью глядя на жену, сказал Луис Альберто. – Это ведь ее идея. Но не говори ей об этом.
Мария накрывала в столовой ужин.
– Что так рано? – недовольно спросила Марисабель. – Я совершенно не голодна.
– Но ведь вы идете в театр, – ответила Мария. – Поэтому и ужин будет пораньше.
Марисабель все стало ясно. Она ушла в свою комнату и плотно затворила дверь. В горле застрял противный горький комок, но нет, она не будет плакать! Она объявит ей войну. И если оправдаются подозрения, то она возненавидит мать, навсегда, навсегда!
Когда Марисабель спустилась в столовую, Марианна попросила ее поторопиться, чтобы не опоздать в театр. Каково же было изумление родителей, когда девочка капризным тоном ответила, что ей расхотелось идти.
– Я передумала, – заявила она. – У меня болит голова. Я полежу и все пройдет.
– Тогда мы никуда не пойдем, – помрачнел Луис Альберто.
– Бедный папа, как мне тебя жаль! – воскликнула девочка. – Представляю, сколько сил ты потратил, чтобы уговорить маму пойти с нами в театр!
Папа никаких сил не тратил, я сама согласилась, – растерянно ответила Марианна, которая уже не знала, что и думать. – Марисабель, что с тобой? Может быть, нам пойти подышать воздухом?
– Нет, я останусь дома! – закричала на нее дочь. – Почему даже на головную боль нельзя пожаловаться, чтобы тут же тебе не стали досаждать? Спасибо за ужин, я пошла к себе!
И Марисабель, готовая вот-вот разреветься, бросилась вверх по лестнице.
– Марисабель! – крикнул ей вслед Луис Альберто.
– Оставь ее, – остановила его Марианна. – Лучше нам сейчас пойти погулять, чтобы она успокоилась. Я надену пальто и пойдем.
Глава 27
Филипе стояла в новой квартире посреди гостиной и восхищенно озиралась по сторонам. Она то подходила к окну, то осторожно ступала на ковер, то касалась руками дивана и кресел.
– Мы с тобой прямо в сказку попали, так здесь красиво, – наконец, сказала она. – Ковер какой… Прямо ступать страшно, потому что ноги утопают.
Чоли только радостно смеялась над подругой.
– Я тоже как будто в волшебном сне.
– Это не сон, Чоли. Хочешь я тебя ущипну? В гостиную быстрым шагом вошла Марианна.
– Ну вот, – обвела она рукой комнату. – Здесь вам втроем будет хорошо. Нуждаться ни в чем не будете.
– Чем мы можем отблагодарить вас? – качала головой Чоли. – Спасибо, сеньора. Верю, за то добро, которое вы для нас делаете, когда-нибудь вам выпадет большое счастье.
– Так вы довольны? – от всего сердца спросила Марианна.
– Вы еще спрашиваете? – воскликнула Чоли. – Довольны, не то слово.
– Наши бывшие соседи умирают от зависти, – добавила Филипе.
– А что ты скажешь, Бето? – спросила Марианна юношу, который все это время стоял молча.
Когда Марианна смотрела на него, веселая улыбка как бы сама собой сходила с ее лица. Ей было больно его видеть, и в то же время для нее не было большей радости, чем он.
– Сеньора, – тихо ответил Бето, – я хочу сказать, что очень люблю вас.
– И я тебя тоже, – ответила Марианна, и глаза ее покраснели.
Но Марианна не могла задерживаться здесь надолго – она и так все время отсутствовала дома. Нужно было возвращаться.
Пока матери не было, Марисабель решила сделать еще одну попытку – дозвониться до этого таинственного Бето. Какой он из себя – молодой или старый, высокий, красивый? Всего по телефону, конечно, не узнаешь, но она надеялась хотя бы слышать его голос. Ага, трубку сняли. Марисабель затаила дыхание, прислушиваясь к голосу, который говорил:
– Алло, алло, не слышу вас.
Голос показался Марисабель молодым, даже слишком. Чтобы удостовериться в этом, она позвонила еще раз. Может быть, заговорить с ним? Нет, страшно.
– Кто там звонил? – спросила у Бето донья Чоли.
– Наверное, ошиблись номером, – ответил сын. – Я пойду в свою комнату.
Снова и снова оглядывая роскошь, в которой она внезапно очутилась, донья Чоли вздохнула:
– То, что сделала для нас эта сеньора, никто бы не сделал.
– Да, – отозвалась Филипе. – Здорово истратилась. Только подумай – квартира, мебель. Потом, шкафы с одеждой, телефон. И этот преподаватель для занятий с Бето. Ой, не знаю, Чоли. Дурные мысли сами в голову лезут. То, что болтают в нашем квартале, очень похоже на правду.
– Это мерзкая сплетня! – оборвала ее Чоли. – Как можно подумать, что сеньора Марианна влюблена в моего сына?
– Вот что, Чоли, – заявила Филипе, – все это так, но я тебе по опыту скажу – то, что делает эта сеньора, может делать только любящая женщина!
В прихожей снова зазвонил телефон. Бето снял трубку. Опять не отвечают, нет ответили. Какая-то девушка, голос приятный.
– Это семья Пагасис? – спросила на другом конце провода Марисабель.
– Вы ошиблись номером, – вежливо ответил Бето.
– Значит, мой телефон не в порядке, – фантазировала Марисабель. – Уже третий раз звоню и все время не туда попадаю. Так значит, вас зовут Бето? У вас очень приятный голос. Извините за бестактность, сколько вам лет?
– Двадцать, – ответил Бето, на всякий случай прибавив себе лишних три года. – А вам?
– Мне на три меньше, – честно ответила Марисабель. – Знаете, по телефону вы производите приятное впечатление. Где вы учитесь?
– Видите ли, – замялся Бето, которому не хотелось говорить, что он дома наверстывает программу средней школы, – я в настоящий момент бросил учебу и собираюсь работать, – и чтобы уйти от этой неприятной темы, он спросил: – А чем вы занимаетесь, милая сеньорита?
Марисабель сама удивилась, когда вдруг выпалила:
– Мне бы хотелось подружиться.
– К вашим услугам, – ответил Бето. – Дайте мне свой номер, я тоже буду вам звонить.
– Ой, нет, – испугалась Марисабель, думая, что ее номер должен быть ему слишком хорошо известен. – Мои родители не любят, когда мне звонят мужчины. Но я бы хотела с вами встретиться. Что, если сегодня?
– Пожалуйста, – обрадовался Бето.
– У вас что, нет других дел? – Марисабель даже возмутилась, как легко он соглашается на свидание.
– Даже если были бы, я бы отложил их, – ответил юноша.
«Смотри, какой галантный», – с ненавистью подумала Марисабель и решила идти напролом.
– Тогда предлагаю встретиться в кафе рядом с кинотеатром «Глобо» через час. У меня длинные волосы, и я буду в синем платье с позолоченным поясом. А вы?
– Я буду в синем костюме и голубой рубашке с галстуком, – ответил Бето.
Бето тщательно готовился к свиданию и долго вертелся перед зеркалом, стараясь пригладить свои вихры.
– Куда это ты такой разодетый? – спросила его Филипе.
– Может, найду себе невесту? – ответил Бето, и на его лице засияла счастливая улыбка.
Ровно в назначенный срок Бето стоял рядом с кафе. Но ни одной девушки, подходящей по описанию, не было. «Длинные волосы, синее платье», – вспоминал Бето. Никого. В кафе было совершенно пусто. Только в углу за столиком сидела неопределенного возраста сеньора в широкополой старомодной шляпе и темных очках. Ее он даже не заметил, а между тем сеньора внимательно рассматривала его. «Мне кажется, я где-то его видела, – мучительно вспоминала она. – Ну да, конечно, это же продавец лотерейных билетов!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59