- Обед - это хорошо, не могу отказаться от приглашения на обед даже с пресмыкающимся. Но, Марк, серьезно, как имена этих сегодняшних больных?
- Кроуфорд и Феррер. Они лежали в Беард-6.
Сьюзен сжала губы и записала имена в свой блокнот.
- Мне придется заглянуть в них утром. А может... - Сьюзен посмотрела на часы, - ...и сегодня. Если им будут делать вскрытие, когда начнут?
- Скорее всего, сегодня вечером или сразу же завтра утром, - пожал плечами Беллоуз.
- Тогда я лучше дойду проверю сегодня.
Сьюзен сложила свою распечатку.
- Спасибо, Марк. Ты мне снова помог.
- Снова?
- Ну да. Спасибо за те статьи, которые ты отксерил для меня. В один прекрасный день из тебя получится отличный секретарь.
- К вашим услугам.
- Ладно, ладно. Увидимся завтра вечером. Как насчет "Рида"? Я не бывала там уже несколько недель, - сказала Сьюзен, направляясь к двери.
- Не так быстро, Сьюзен. Я увижу тебя завтра утром на обходе в шесть тридцать. Помни о нашем договоре. Я прикрою тебя в другой раз, если ты придешь на обход.
- Марк, ты очень хороший, правда. Не начинай портиться так быстро. - Сьюзен улыбнулась и кокетливо опустила прядь волос через лицо. - Мне нужно будет очень много времени, чтобы прочитать статьи, которые ты откопировал для меня. Мне нужен, по крайней мере, целый день. Мы обсудим это завтра вечером.
И она вышла. Беллоуз воодушевился насчет Сьюзен и допил свой кофе. Затем он встал. Нужно было переделать кучу работы.
Понедельник, 23 февраля
20 часов 32 минуты.
Патологоанатомическая лаборатория находилась в подвале главного корпуса. Сьюзен спустилась по ступенькам и вышла на середину подвального коридора. Справа коридор терялся в темноте, а слева - исчезал из виду за поворотом. Голые колбы лампочек ярко горели, свешиваясь с потолка каждые шесть-девять метров. Свет от каждой предыдущей лампы, смешиваясь со светом последующей, вызывал странную игру теней в путанице труб, проходящих по потолку. Серый подземный мир был лишен красок, и ломанные полосы, нарисованные оранжевой краской на стенах, не в силах были придать ему цвет.
Прямо напротив места, где стояла Сьюзен, наполовину уже не видна, была нарисована по трафарету стрелка, указывающая налево, со словом "Патологоанатомическое отделение" сверху. Сьюзен свернула налево, ее шаги по бетонному полу глухо отдавались в коридоре, смешиваясь с шипением пара по трубам. Атмосфера в подвале угнетала. И расположение анатомички среди больничных "кишок" было зловеще уместным. Сьюзен вовсе не улыбалось идти в патоанатомию. Она считала существование такого отделения теневой стороной медицины, специальностью, произраставшей из медицинских неудач и ошибок, смертей. Доводы, что патологоанатомы рассматривают образцы тканей, полученные при биопсиях, и что вскрытия мертвых приносят очевидную пользу живым, не действовали на Сьюзен. Она присутствовала на аутопсии всего один раз на занятии по патологии, и этого для нее оказалось слишком много. Жизнь никогда не казалась Сьюзен такой хрупкой, а смерть - такой неизбежной, когда она смотрела, как два дюжих патологоанатома разделывают тело недавно умершего пациента.
Воспоминание об этом замедлило шаги Сьюзен, но она не остановилась. Настроена она была решительно. Сьюзен прошла по коридору уже метров сто, как коридор повернул сначала в одну сторону, затем - в другую. Она бросила через плечо нервный взгляд, проверяя, не пропустила ли дверь в патанатомическую лабораторию. И с усиливающимся недобрым предчувствием продолжала идти дальше. В некоторых местах лампы не горели, и тень Сьюзен начинала вытягиваться перед ней. Но, достигая светового круга следующей лампы, тень уменьшалась и переходила за спину Сьюзен.
Наконец она дошла до двери с двумя вращающимися створками. В верхней части каждой их них было закрашенное оконце.
"Посторонним вход воспрещен", - было толсто написано на треснутом матовом стекле дверных створок. На правой створке под оконцем висела табличка, выведенная шелушащимися золотыми буквами - "Патологоанатомическая лаборатория". Сьюзен поколебалась и, чтобы подкрепить свой дух, попыталась представить, что ее ждет за дверью. Приоткрыв щелочку, она быстро заглянула внутрь. Вдоль центра комнаты тянулся длинный стол со столешницей из черного мрамора. Он был загроможден стеклами и коробками для срезов, банками с химикалиями, книгами и разным другим оборудованием. Сьюзен пихнула дверь сильнее и сделала шажок внутрь комнаты.
В комнате висел едкий запах формалина. Вся стена справа была уставлена полками с пола до потолка. И все полки были заставлены бутылками и банками так, что невозможно было найти свободного квадратного сантиметра. Присмотревшись, Сьюзен поняла, что аморфная бесцветная масса в ближайшей к ней большой банке - это половина человеческой головы, разрезанной от затылка к носу. Прямо под половиной языка в просвете глотки была видна гранулярная масса. Табличка, приклеенная к стеклу, гласила: "Карцинома гортани, номер 304-А6, 1932". Сьюзен содрогнулась и постаралась больше не смотреть в сторону этих отвратительных экспонатов.
В дальнем конце была такая же дверь с вращающимися створками, что и на входе. Через комнату Сьюзен слышала шум голосов и металлический лязг. Она на цыпочках пошла к дверям, чувствуя себя незванной гостьей в чужом и враждебном окружении.
Сьюзен постаралась подсмотреть что-нибудь через щель между створками двери. Хотя поле зрения было сильно ограничено, она поняла, что видит секционный зал. Она начала медленно открывать дверь.
В это время раздался громкий звон, эхом разнесшийся по комнате и заставивший Сьюзен завертеться волчком. Дверь в секционный зал с тихим звуком закрылась позади нее. Сначала она подумала, что сработала сигнализация, и почувствовала настоятельную необходимость удрать в коридор. Но как только она двинулась, из других дверей появился ординатор-патологоанатом.
- Привет, - сказал он Сьюзен, подойдя к раковине, взял в руку трубку, идущую от дистиллятора.
Он улыбнулся Сьюзен и стал поливать струей воды лоток с батареей срезов, которые он красил. Цвет вытекающей из лотка воды посветлел от темно-фиолетового до прозрачного.
- Добро пожаловать в патанатомию. Вы студентка?
- Да, - Сьюзен выдавила из себя улыбку.
- У нас не бывает много студентов-медиков в такое время дня... или ночи. Что-нибудь случилось, и мы можем помочь вам?
- Ничего особенного. Я просто осматриваюсь. Я здесь новенькая, - ответила Сьюзен, кладя руки в карманы. Ее пульс частил.
- Чувствуйте себя как дома. Там в ординаторской есть кофе, если вам интересно.
- Нет, спасибо, - сказала Сьюзен, бесцельно подходя к столу и трогая коробки со срезами.
Ординатор налил в лоток со срезами янтарной краски и завел будильник.
- Хотя, может быть, вы сможете помочь мне, - сказала Сьюзен, указывая на срезы, лежащие на столе. - Сегодня умерло несколько больных из Беард-6. Интересно, они... их уже... - Сьюзен попыталась подобрать подходящее слово.
- А как их имена? - спросил ординатор, вытирая руки. - Здесь есть несколько случаев, которых вскрывают прямо сейчас.
- Феррер и Кроуфорд.
Ординатор подошел к маленькой досочке с прищепкой, висящей на гвозде.
- Хм... Кроуфорд. Это звучит знакомо. Я думаю, это случай для судмедэксперта. Вот Феррер - это точно случай для судмедэксперта. Да, я прав, Кроуфорд тоже. Оба они - случаи для судебной экспертизы, их еще не кончили вскрывать.
Ординатор быстро подошел к двери в секционный зал и толкнул левую створку ладонью. Правой рукой он продолжал держаться за край другой створки, просунувшись в щель. Его голова скрылась из глаз Сьюзен.
- Эй, Гамбургер, как зовут покойника, которого ты делаешь?
Последовала пауза, и раздался голос, но Сьюзен не разобрала слов.
- Кроуфорд! Я думаю, этот случай - для судмедэксперта.
Опять пауза.
Ординатор вернулся в комнату, будильник зазвенел. Звон заставил Сьюзен подпрыгнуть еще раз. Ординатор принялся промывать дистиллированной водой срезы.
- Судмедэксперт переадресовал оба случая в отделение, как обычно. Ленивый сукин сын. Во всяком случае, сейчас они вскрывают Кроуфорда.
- Спасибо, - сказала Сьюзен. - Можно я зайду и посмотрю?
- Сколько угодно, - ответил ординатор, пожимая плечами.
Сьюзен на мгновение задержалась перед дверью, но она знала, что ординатор смотрит на нее, поэтому толкнула створку двери и вошла в секционный зал.
Зал был метров двенадцать на двенадцать, старый и обшарпанный. Стены были выложены древним белым кафелем, который местами потрескался, а местами и вовсе выпал. Пол был мозаичный, серого цвета. В центре зала стояли три мраморных стола с приподнятыми головными частями. Струя воды непрерывно текла от изголовья каждого стола к стоку в ногах, с шумом всасываясь в слив. Над каждым столом были подвешены лампа, весы и микрофон. Сьюзен обнаружила, что стоит на полу, приподнятом на три-четыре ступеньки по сравнению с обычным уровнем. Рядом с ней справа находились деревянные скамьи, расположенные несколькими восходящими ярусами. Эти скамьи были пережитком тех времен, когда группы студентов собирали смотреть на аутопсии.
Одна из ламп над ближайшим к Сьюзен столом была включена. Она отбрасывала довольно узкий пучок света на обнаженное тело, лежащее на столе. С обеих сторон стола стояло по ординатору в клеенчатом фартуке и резиновых перчатках. Направленный пучок света погружал в постепенно густеющую до темно-коричневого цвета тень остальную часть комнаты, как на картинах Рембрандта. Центральный стол также находился в тени, но Сьюзен разобрала лежащее на нем обнаженное тело, к большому пальцу ноги которого была привязана бирка на веревочке. Большой У-образный шов пересекал грудь и живот. Третий стол был едва виден, и, кажется, пустовал.
Когда Сьюзен вошла, все движение в зале замерло. Оба ординатора уставились на нее, наклонив головы, чтоб не попадать в ослепительный пучок света. Один из них, с большими усами и бачками, в это время занимался зашиванием Y-образного шва на мужском теле, простертом перед ним. Другой ординатор, выше первого как минимум сантиметров на тридцать, стоял перед тазом, содержащим внутренние органы покойного.
Оценив Сьюзен, высокий ординатор вернулся к своей работе. Он запустил левую руку в клубок органов и ухватил печень. В правой руке он держал острый, как бритва, мясницкий нож. Несколькими взмахами он отделил печень от остальных органов, и с чавканьем шлепнул ее на чашку весов. Затем ординатор нажал на ножную педаль на полу и начал говорить в микрофон.
- Печень красно-коричневого цвета, со слегка пятнистой поверхностью, точка. Общий вес... два целых четыре десятых килограмма, точка. - Затем он протянул руку к чашке весов, вынул печень и бросил ее обратно в таз.
Сьюзен приблизилась на несколько шагов. Запах был весьма сомнительный, а воздух - жирный и тяжелый, как в переполненном автобусном зале ожидания на вокзале.
- Консистенция печени несколько тверже, чем обычно, но все-таки достаточно мягкая, точка. - Нож блеснул в воздухе и разрезал печень. - На поверхности разреза виден усиленный рисунок долей, точка. - Нож нарезал четыре-пять ломтей печени, пока не добрался до центра органа. - Ткань имеет обычный рыхлый характер, точка.
Сьюзен подошла к изножью стола. Слив теперь находился прямо перед ней. Высокий ординатор слева снова закопался в тазу, примериваясь к другому органу, но остановился, так как усатый ординатор начал говорить:
- Привет...
- Здравствуйте, - начала Сьюзен, - извините, что помешала.
- Ничего страшного. Присоединяйтесь к нам, мы уже заканчиваем.
- Спасибо, мне хватает одного вида. Это Кроуфорд или Феррер?
- Это Феррер, - сказал ординатор. Затем он указал на другое тело. - Вот Кроуфорд.
- Я интересуюсь, определили ли вы причину смерти.
- Нет, - ответил высокий ординатор. - Но здесь мы еще не вскрывали грудную клетку. Кроуфорда мы вычистили полностью. Может быть, после микроскопных срезов что-нибудь прояснится.
- А что вы ожидаете увидеть в легких? - спросила Сьюзен.
- Ну, в анамнезе - остановка дыхания, можно ждать тромбоэмболии легочной артерии. Хотя я не думаю, что мы что-нибудь найдем. Может, что-то будет при секции мозга.
- А почему вы думаете, что ничего не найдете?
- Ну, я уже встречался с подобными случаями и никогда ничего не находил. Анамнез был точно такой же. Они поступают в больницу, относительно молодые, и просто перестают дышать. Попытки реанимации безуспешны. Затем они или сразу попадают к нам, или судебный эксперт возвращает их нам.
- А сколько таких случаев вы видели?
- За какой промежуток времени?
- Примерно... год, два.
- Может, шесть-семь случаев. Я думаю.
- И у вас нет никакой догадки о причине смерти?
- Никакой.
- Никакой? - с удивлением спросила Сьюзен.
- Ну, я думаю, что причина может быть в мозге. Что-то выключает дыхательный центр. Может быть, инсульт, но я делал секцию мозга и в случаях, похожих на эти два.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50