К промышленно развитым странам теперь относят Индию, Корею, ну и, разумеется, Японию. Китайская делегация тоже заявила об участии, но вот выступающих от нее не будет. – Он перевел дух, затем продолжил:
– Прибудут также свыше двухсот тележурналистов. Для них забронированы номера в «Хилтоне». Интервью будут брать не только там, но и в конференц-залах, информация будет доступна телезрителям всего мира. Запланировано также участие представителей печатных средств массовой информации, их задача донести слово до элиты, формирующей общественное мнение. Иначе говоря, до тех, кто читает, но не смотрит телевизор.
– Прекрасно, – кивнул Дрейк. Похоже, он был доволен.
– Тема каждого дня получит свое отражение в графическом символе. Наводнения, пожары, повышение уровня моря, всякие там айсберги, тайфуны, ураганы и прочее. Каждый день мы будем принимать новых политических деятелей со всего мира, они будут давать интервью, отражающие их высокую озабоченность этой новой проблемой.
– Хорошо, очень хорошо, – продолжал кивать Дрейк.
– Все эти политики будут задерживаться лишь на день, кое-кто всего на несколько часов, у них не будет времени посещать саму конференцию. Их задача – показаться на публике, сфотографироваться и кратко высказать свою позицию, но считаю, этого вполне достаточно. Каждый день будут также привозить детишек из местных школ в возрасте от четырех до семи лет. Они должны знать об опасностях, простите, о катастрофах, подстерегающих нас в будущем. У нас имеются также образовательные брошюры, которые мы будем раздавать учителям, чтобы знакомили своих учеников с последствиями кризиса, связанного с резкими климатическими изменениями.
– Когда выходят эти ваши брошюры?
– Должны были выйти сегодня, но мы придержим, надо вписать новое слово в девиз.
– Ясно, – сказал Дрейк. – Ну а как охвачены высшие школы?
– Вот тут возникли небольшие проблемы, – ответил пиарщик. – Мы показали образцы брошюр ряду преподавателей высших школ, и… э-э…
– И что? – спросил Дрейк.
– Судя по всему, они их не очень удовлетворили.
Дрейк помрачнел.
– Это почему?
– Видите ли, образование в высших школах ориентировано на колледжи, у них очень осторожный подход к выбору данных и…
– При чем здесь это?
– Ну, дело в том, что они сочли эти тексты спекулятивными и необоснованными с чисто научной точки зрения. Только и слышал от них: «Где здесь истинно научный подход?» Это не мои слова, сэр, это они так говорили.
– Черт побери! – снова взорвался Дрейк. – Какая же это, к дьяволу, спекуляция? Ведь все это происходит на наших глазах!
– Ну, возможно, мы просто выбрали не совсем те материалы…
– Ладно, хрен с ним, – отмахнулся Дрейк. – Главное тут сыграть на доверии, подчеркнуть, что это может случиться. – Он обернулся и удивленно воскликнул:
– Эванс! Давно ты здесь?
Питер Эванс стоял в дверях вот уже минуты две и слышал большую часть разговора.
– Только что приехал, мистер Дрейк.
– Хорошо. – Дрейк обернулся к своим сотрудникам. – Думаю, мы все обсудили. Действуйте. Пошли со мной, Эванс.
Дрейк затворил дверь в кабинет.
– Мне нужен твой совет, Питер, – тихо произнес он. Подошел к столу, взял какие-то бумаги, протянул Эвансу. – Что, черт побери, это означает?
Эванс взглянул на бумаги.
– Это отзыв гранта Джорджа.
– Ты их составлял? – Да.
– А чья это была идея, вписать параграф «3 а»?
– Параграф «3 а»?
– Да. Это ты его добавил?
– Знаете, я теперь не очень помню…
– Тогда позволь освежить твою память, – сказал Дрейк. Взял документ и начал читать вслух:
– «В случае, если возникнут сомнения в моей умственной адекватности, может последовать попытка наложить судебный запрет на исполнение вышеперечисленных пунктов настоящего договора. А потому данный договор санкционирует выплату НФПР пятидесяти тысяч долларов еженедельно. До тех пор, пока не будет объявлено окончательное решение суда. Вышеупомянутая сумма должна пойти на оплату текущих расходов НФПР, и никакие судебные запреты на нее не распространяются». Это ты написал, Эванс?
– Да, я.
– Чья была идея?
– Джорджа.
– Джордж не юрист. Ему кто-то помогал.
– Во всяком случае, не я, – сказал Эванс. – Он сам продиктовал этот пункт. Я бы не додумался.
Дрейк злобно фыркнул.
– Пятьдесят тысяч в неделю! – воскликнул он. – Выходит, на то, чтобы получить десятимиллионный грант, должно уйти целых четыре года!
– Ну, этого хотел Джордж, – заметил Эванс.
– И все-таки, чья была идея? – не унимался Дрейк. – Если не твоя, тогда чья же?
– Не знаю.
– Так выясни!
– Не уверен, что это получится, – ответил Эванс. – Особенно теперь, когда Джорджа больше нет с нами. Понятия не имею, с кем он мог консультироваться на эту тему.
Дрейк, сверкая глазами, впился в него взглядом.
– Ты с нами, Питер, или нет? – Он начал нервно расхаживать по кабинету. – Дело в том, что судебная тяжба вануату должна стать самым громким нашим процессом, – менторским тоном заговорил он. – Ставки очень высоки, Питер. Просто огромны. Глобальное потепление – это страшный кризис, грозящий всему человечеству. Ты это знаешь. Я тоже знаю. Да всему цивилизованному миру об этом известно. Мы должны предпринимать самые активные действия для спасения нашей планеты. Пока еще не слишком поздно.
– Да, – сказал Эванс. – Я понимаю.
– Понимаешь ли? Нам предстоит судебная тяжба, очень важная тяжба. Этим людям надо помочь. И пятидесяти тысяч в неделю явно недостаточно. Это погубит все дело.
Эванс позволил себе усомниться.
– Но пятьдесят тысяч долларов – большие деньги, – заметил он. – И не понимаю, почему это должно погубить…
– Да потому что погубит, и все! – рявкнул Дрейк. – Раз я говорю, значит, так оно и будет! – Казалось, он сам не ожидал от себя такого эмоционального взрыва. Ухватился за край стола, успокоился немного, затем продолжил:
– Мы не должны забывать о наших противниках. Промышленное лобби – это очень серьезный, очень сильный противник. Промышленники не хотят, чтобы им запретили и дальше загрязнять атмосферу. Им это невыгодно. Хотят гадить всюду, где только можно, и здесь, и в Мексике, и в Китае, везде, где у них предприятия. Ставки просто огромные.
– Я все понимаю, – сказал Эванс.
– В исходе этой тяжбы заинтересованы самые могущественные силы.
– Да, конечно.
– Силы, которые ни перед чем не остановятся. Лишь бы мы проиграли.
Эванс нахмурился. На что это, черт возьми, намекает Дрейк?
– Их влияние чувствуется повсюду, Питер. Возможно, они даже оказывают давление на некоторых сотрудников твоей юридической фирмы. Возможно, это люди, которым ты полностью доверяешь. Но ты не должен им доверять. Потому что они на стороне нашего противника, пусть даже порой и не осознают этого.
Эванс промолчал. Просто смотрел на Дрейка и слушал.
– Будь осторожен, Питер. Не обсуждай свои дела ни с кем… кроме меня. Старайся поменьше общаться по мобильному телефону. И через электронную почту, это тоже чревато. Возможно, за тобой даже кто-то следит, так что проверяй…
– Вы знаете… кажется, за мной действительно кто-то следит, – не выдержал Эванс. – Ярко-синяя машина, «Приус», и в ней…
– Это наши люди. Не понимаю, зачем они это делают. Я отозвал их несколько дней назад.
– Ваши люди?
– Ну да. Из какой-то новой охранной фирмы. Мы воспользовались их услугами. Наверное, просто не слишком еще опытны.
– Вот уж не ожидал, – заметил Эванс. – Оказывается, у НФПР есть собственная охранная фирма?
– Конечно. Уже много лет. Работа у нас опасная. Пожалуйста, не пойми меня превратно, Питер. Мы все в опасности. Ясно?.. Неужели не понимаешь, что начнется, если мы выиграем процесс? Промышленники должны будут потратить триллионы долларов на переоборудование своих предприятий, чтоб уменьшить выбросы в атмосферу, вызывающие глобальное потепление. Триллионы долларов! Когда ставки столь высоки, несколько человеческих жизней значения не имеют. А потому будь очень и очень осторожен, Питер.
Эванс пообещал. Дрейк пожал ему руку.
– И все же хотелось бы знать, кто подсказал Джорджу идею вписать этот параграф, – сказал Дрейк. – Нам необходимо получить возможность пользоваться всей суммой по собственному усмотрению. Это важно для процесса. Так что уж ты постарайся, узнай, – добавил он. – Удачи тебе, Питер.
Уже на выходе из здания Эванс столкнулся с молоденькой женщиной, взбегающей по ступенькам. Она едва не сшибла его с ног. Эванс торопливо извинился и прошел дальше.
Подходя к машине, он оглядел улицу. Стоявший в конце квартала ярко-синий «Приус» исчез.
Он завел мотор и поехал к дому Мортона, к Саре.
ХОЛМБИ-ХИЛЛЗ
Вторник, 5 октября
5.57 вечера
Движение на улицах было очень плотным. Он медленно ехал по Сансет; что ж, тем лучше, есть время подумать. Странный все же разговор получился с Дрейком. Зачем Дрейку понадобилось столь срочно вызывать его, тоже непонятно. Точно он хотел проверить, может ли манипулировать им, Эвансом. Свистнул ему, и он тут же примчался. Словно хотел убедиться в своей власти над ним. Что-то в этом роде.
Эванс чувствовал: неспроста все это.
И еще ему показалась странной эта история с охранным агентством. Как-то неуместно выглядела здесь эта организация. Ведь НФПР – это объединение добропорядочных граждан, в нем состоят чуть ли не святые. К чему им нанимать агентов и следить за людьми? И все эти настойчивые предупреждения Дрейка казались ему теперь не слишком убедительными. Дрейк явно переигрывал, впрочем, такое случалось с ним и прежде.
Дрейк по натуре своей был склонен драматизировать любую ситуацию. Это у него в крови, ничего не поделаешь. Повсюду кризис, все ужасно, каждая мелочь страшно важна. Он жил в каком-то экстремальном мире, который создал себе сам.
Эванс позвонил в свою контору, Хитер снова отпросилась с работы. Тогда он позвонил Ловенштейну и поговорил с Лизой.
– Послушай, – сказал он, – мне нужна твоя помощь.
– Конечно, Питер, слушаю, – она сразу заговорила таинственным шепотом.
– Мою квартиру ограбили.
– Господи! И тебя тоже?
– Да, и меня тоже. И мне надо было бы вызвать полицию…
– Да, конечно, обязательно!.. О боже, они украли что-нибудь ценное? – Нет, не думаю, – ответил он. – Но надо сделать заявление. Все эти формальности… а я сейчас страшно занят, мне надо к Саре… все это может затянуться далеко за полночь…
– Ну конечно. Так ты хочешь, чтобы я связалась с полицией по поводу твоего ограбления?
– А ты можешь? – спросил он. – Это не очень тебя обременит?
– Ну конечно, сделаю. Питер, – сказала она. – Предоставь это мне. – Пауза, затем она заговорила совсем уже тихим шепотом:
– Может, там есть что-то такое… и ты не хочешь, чтоб это нашла полиция?..
– Нет, – ответил он.
– Просто я хочу сказать… у каждого в Лос-Анджелесе есть дурные привычки, иначе бы мы здесь просто не жили… Но я всегда пойму и…
– Нет, Лиза, – сказал он. – Наркотиков я не принимаю, конечно, если ты это имеешь в виду.
– Нет, нет, что ты, – забормотала она. – Я не имела в виду ничего конкретного. Может, какие-нибудь там снимки или фильмы?..
– Ничего подобного у меня нет, Лиза.
– Я имею в виду, ну, всякие неприличности.
– Боюсь, что и этого нет.
– Хорошо. Я просто хотела убедиться.
– Спасибо, что согласилась сделать это для меня. Так, теперь, как тебе туда попасть…
– Я знаю, – перебила его она. – Ключ под ковриком у двери.
– Да… А откуда ты это знаешь?
– Но, Питер, – протянула она, и в голосе ее звучала обида, – я вообще много чего знаю, поэтому ко мне и обращаются.
– Ладно, хорошо. Спасибо тебе.
– Не стоит. Ну а что с Марго? Как там она? – спросила Лиза.
– Марго? Нормально.
– Ты к ней заезжал?
– Да, сегодня утром, и…
– Нет, я имею в виду, в больницу. Как, разве ты не слышал? Она возвращалась из банка домой и застала у себя грабителей. Только представь, три ограбления в один день! Ты, Марго, Сара! Что происходит? Ты вообще что-нибудь понимаешь?
– Нет, – ответил Эванс. – Все это очень странно.
– Это точно. Весьма даже странно.
– Ну а что с Марго?
– Ах, да. Ну, насколько я поняла, она вступила в схватку с этими парнями. И они ее сильно избили, кажется, она даже сознание потеряла. Я слышала, у нее подбит глаз, и когда полицейские начали расспрашивать ее о случившемся, она упала в обморок. Не могла двинуть ни рукой, ни ногой. Даже дышать перестала.
– Шутишь, что ли?
– Да ничего я не шучу. У меня был долгий и очень подробный разговор с детективом, который там был. Это он сказал, что она не могла двигаться и дышать, ну а потом они вызвали «Скорую» и отвезли ее в больницу. Весь день бедняжка находилась в реанимации. Врачи ждут, когда она придет в себя, чтобы расспросить о синем кольце.
– Каком еще синем кольце?
– Ну, перед тем как вырубиться, она что-то бормотала о каком-то синем кольце или синем кольце смерти.
– Синее кольцо смерти… – пробормотал Эванс. – Что это означает?
– Они сами не знают. А Марго еще не может говорить. Случайно не знаешь, она принимала наркотики?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
– Прибудут также свыше двухсот тележурналистов. Для них забронированы номера в «Хилтоне». Интервью будут брать не только там, но и в конференц-залах, информация будет доступна телезрителям всего мира. Запланировано также участие представителей печатных средств массовой информации, их задача донести слово до элиты, формирующей общественное мнение. Иначе говоря, до тех, кто читает, но не смотрит телевизор.
– Прекрасно, – кивнул Дрейк. Похоже, он был доволен.
– Тема каждого дня получит свое отражение в графическом символе. Наводнения, пожары, повышение уровня моря, всякие там айсберги, тайфуны, ураганы и прочее. Каждый день мы будем принимать новых политических деятелей со всего мира, они будут давать интервью, отражающие их высокую озабоченность этой новой проблемой.
– Хорошо, очень хорошо, – продолжал кивать Дрейк.
– Все эти политики будут задерживаться лишь на день, кое-кто всего на несколько часов, у них не будет времени посещать саму конференцию. Их задача – показаться на публике, сфотографироваться и кратко высказать свою позицию, но считаю, этого вполне достаточно. Каждый день будут также привозить детишек из местных школ в возрасте от четырех до семи лет. Они должны знать об опасностях, простите, о катастрофах, подстерегающих нас в будущем. У нас имеются также образовательные брошюры, которые мы будем раздавать учителям, чтобы знакомили своих учеников с последствиями кризиса, связанного с резкими климатическими изменениями.
– Когда выходят эти ваши брошюры?
– Должны были выйти сегодня, но мы придержим, надо вписать новое слово в девиз.
– Ясно, – сказал Дрейк. – Ну а как охвачены высшие школы?
– Вот тут возникли небольшие проблемы, – ответил пиарщик. – Мы показали образцы брошюр ряду преподавателей высших школ, и… э-э…
– И что? – спросил Дрейк.
– Судя по всему, они их не очень удовлетворили.
Дрейк помрачнел.
– Это почему?
– Видите ли, образование в высших школах ориентировано на колледжи, у них очень осторожный подход к выбору данных и…
– При чем здесь это?
– Ну, дело в том, что они сочли эти тексты спекулятивными и необоснованными с чисто научной точки зрения. Только и слышал от них: «Где здесь истинно научный подход?» Это не мои слова, сэр, это они так говорили.
– Черт побери! – снова взорвался Дрейк. – Какая же это, к дьяволу, спекуляция? Ведь все это происходит на наших глазах!
– Ну, возможно, мы просто выбрали не совсем те материалы…
– Ладно, хрен с ним, – отмахнулся Дрейк. – Главное тут сыграть на доверии, подчеркнуть, что это может случиться. – Он обернулся и удивленно воскликнул:
– Эванс! Давно ты здесь?
Питер Эванс стоял в дверях вот уже минуты две и слышал большую часть разговора.
– Только что приехал, мистер Дрейк.
– Хорошо. – Дрейк обернулся к своим сотрудникам. – Думаю, мы все обсудили. Действуйте. Пошли со мной, Эванс.
Дрейк затворил дверь в кабинет.
– Мне нужен твой совет, Питер, – тихо произнес он. Подошел к столу, взял какие-то бумаги, протянул Эвансу. – Что, черт побери, это означает?
Эванс взглянул на бумаги.
– Это отзыв гранта Джорджа.
– Ты их составлял? – Да.
– А чья это была идея, вписать параграф «3 а»?
– Параграф «3 а»?
– Да. Это ты его добавил?
– Знаете, я теперь не очень помню…
– Тогда позволь освежить твою память, – сказал Дрейк. Взял документ и начал читать вслух:
– «В случае, если возникнут сомнения в моей умственной адекватности, может последовать попытка наложить судебный запрет на исполнение вышеперечисленных пунктов настоящего договора. А потому данный договор санкционирует выплату НФПР пятидесяти тысяч долларов еженедельно. До тех пор, пока не будет объявлено окончательное решение суда. Вышеупомянутая сумма должна пойти на оплату текущих расходов НФПР, и никакие судебные запреты на нее не распространяются». Это ты написал, Эванс?
– Да, я.
– Чья была идея?
– Джорджа.
– Джордж не юрист. Ему кто-то помогал.
– Во всяком случае, не я, – сказал Эванс. – Он сам продиктовал этот пункт. Я бы не додумался.
Дрейк злобно фыркнул.
– Пятьдесят тысяч в неделю! – воскликнул он. – Выходит, на то, чтобы получить десятимиллионный грант, должно уйти целых четыре года!
– Ну, этого хотел Джордж, – заметил Эванс.
– И все-таки, чья была идея? – не унимался Дрейк. – Если не твоя, тогда чья же?
– Не знаю.
– Так выясни!
– Не уверен, что это получится, – ответил Эванс. – Особенно теперь, когда Джорджа больше нет с нами. Понятия не имею, с кем он мог консультироваться на эту тему.
Дрейк, сверкая глазами, впился в него взглядом.
– Ты с нами, Питер, или нет? – Он начал нервно расхаживать по кабинету. – Дело в том, что судебная тяжба вануату должна стать самым громким нашим процессом, – менторским тоном заговорил он. – Ставки очень высоки, Питер. Просто огромны. Глобальное потепление – это страшный кризис, грозящий всему человечеству. Ты это знаешь. Я тоже знаю. Да всему цивилизованному миру об этом известно. Мы должны предпринимать самые активные действия для спасения нашей планеты. Пока еще не слишком поздно.
– Да, – сказал Эванс. – Я понимаю.
– Понимаешь ли? Нам предстоит судебная тяжба, очень важная тяжба. Этим людям надо помочь. И пятидесяти тысяч в неделю явно недостаточно. Это погубит все дело.
Эванс позволил себе усомниться.
– Но пятьдесят тысяч долларов – большие деньги, – заметил он. – И не понимаю, почему это должно погубить…
– Да потому что погубит, и все! – рявкнул Дрейк. – Раз я говорю, значит, так оно и будет! – Казалось, он сам не ожидал от себя такого эмоционального взрыва. Ухватился за край стола, успокоился немного, затем продолжил:
– Мы не должны забывать о наших противниках. Промышленное лобби – это очень серьезный, очень сильный противник. Промышленники не хотят, чтобы им запретили и дальше загрязнять атмосферу. Им это невыгодно. Хотят гадить всюду, где только можно, и здесь, и в Мексике, и в Китае, везде, где у них предприятия. Ставки просто огромные.
– Я все понимаю, – сказал Эванс.
– В исходе этой тяжбы заинтересованы самые могущественные силы.
– Да, конечно.
– Силы, которые ни перед чем не остановятся. Лишь бы мы проиграли.
Эванс нахмурился. На что это, черт возьми, намекает Дрейк?
– Их влияние чувствуется повсюду, Питер. Возможно, они даже оказывают давление на некоторых сотрудников твоей юридической фирмы. Возможно, это люди, которым ты полностью доверяешь. Но ты не должен им доверять. Потому что они на стороне нашего противника, пусть даже порой и не осознают этого.
Эванс промолчал. Просто смотрел на Дрейка и слушал.
– Будь осторожен, Питер. Не обсуждай свои дела ни с кем… кроме меня. Старайся поменьше общаться по мобильному телефону. И через электронную почту, это тоже чревато. Возможно, за тобой даже кто-то следит, так что проверяй…
– Вы знаете… кажется, за мной действительно кто-то следит, – не выдержал Эванс. – Ярко-синяя машина, «Приус», и в ней…
– Это наши люди. Не понимаю, зачем они это делают. Я отозвал их несколько дней назад.
– Ваши люди?
– Ну да. Из какой-то новой охранной фирмы. Мы воспользовались их услугами. Наверное, просто не слишком еще опытны.
– Вот уж не ожидал, – заметил Эванс. – Оказывается, у НФПР есть собственная охранная фирма?
– Конечно. Уже много лет. Работа у нас опасная. Пожалуйста, не пойми меня превратно, Питер. Мы все в опасности. Ясно?.. Неужели не понимаешь, что начнется, если мы выиграем процесс? Промышленники должны будут потратить триллионы долларов на переоборудование своих предприятий, чтоб уменьшить выбросы в атмосферу, вызывающие глобальное потепление. Триллионы долларов! Когда ставки столь высоки, несколько человеческих жизней значения не имеют. А потому будь очень и очень осторожен, Питер.
Эванс пообещал. Дрейк пожал ему руку.
– И все же хотелось бы знать, кто подсказал Джорджу идею вписать этот параграф, – сказал Дрейк. – Нам необходимо получить возможность пользоваться всей суммой по собственному усмотрению. Это важно для процесса. Так что уж ты постарайся, узнай, – добавил он. – Удачи тебе, Питер.
Уже на выходе из здания Эванс столкнулся с молоденькой женщиной, взбегающей по ступенькам. Она едва не сшибла его с ног. Эванс торопливо извинился и прошел дальше.
Подходя к машине, он оглядел улицу. Стоявший в конце квартала ярко-синий «Приус» исчез.
Он завел мотор и поехал к дому Мортона, к Саре.
ХОЛМБИ-ХИЛЛЗ
Вторник, 5 октября
5.57 вечера
Движение на улицах было очень плотным. Он медленно ехал по Сансет; что ж, тем лучше, есть время подумать. Странный все же разговор получился с Дрейком. Зачем Дрейку понадобилось столь срочно вызывать его, тоже непонятно. Точно он хотел проверить, может ли манипулировать им, Эвансом. Свистнул ему, и он тут же примчался. Словно хотел убедиться в своей власти над ним. Что-то в этом роде.
Эванс чувствовал: неспроста все это.
И еще ему показалась странной эта история с охранным агентством. Как-то неуместно выглядела здесь эта организация. Ведь НФПР – это объединение добропорядочных граждан, в нем состоят чуть ли не святые. К чему им нанимать агентов и следить за людьми? И все эти настойчивые предупреждения Дрейка казались ему теперь не слишком убедительными. Дрейк явно переигрывал, впрочем, такое случалось с ним и прежде.
Дрейк по натуре своей был склонен драматизировать любую ситуацию. Это у него в крови, ничего не поделаешь. Повсюду кризис, все ужасно, каждая мелочь страшно важна. Он жил в каком-то экстремальном мире, который создал себе сам.
Эванс позвонил в свою контору, Хитер снова отпросилась с работы. Тогда он позвонил Ловенштейну и поговорил с Лизой.
– Послушай, – сказал он, – мне нужна твоя помощь.
– Конечно, Питер, слушаю, – она сразу заговорила таинственным шепотом.
– Мою квартиру ограбили.
– Господи! И тебя тоже?
– Да, и меня тоже. И мне надо было бы вызвать полицию…
– Да, конечно, обязательно!.. О боже, они украли что-нибудь ценное? – Нет, не думаю, – ответил он. – Но надо сделать заявление. Все эти формальности… а я сейчас страшно занят, мне надо к Саре… все это может затянуться далеко за полночь…
– Ну конечно. Так ты хочешь, чтобы я связалась с полицией по поводу твоего ограбления?
– А ты можешь? – спросил он. – Это не очень тебя обременит?
– Ну конечно, сделаю. Питер, – сказала она. – Предоставь это мне. – Пауза, затем она заговорила совсем уже тихим шепотом:
– Может, там есть что-то такое… и ты не хочешь, чтоб это нашла полиция?..
– Нет, – ответил он.
– Просто я хочу сказать… у каждого в Лос-Анджелесе есть дурные привычки, иначе бы мы здесь просто не жили… Но я всегда пойму и…
– Нет, Лиза, – сказал он. – Наркотиков я не принимаю, конечно, если ты это имеешь в виду.
– Нет, нет, что ты, – забормотала она. – Я не имела в виду ничего конкретного. Может, какие-нибудь там снимки или фильмы?..
– Ничего подобного у меня нет, Лиза.
– Я имею в виду, ну, всякие неприличности.
– Боюсь, что и этого нет.
– Хорошо. Я просто хотела убедиться.
– Спасибо, что согласилась сделать это для меня. Так, теперь, как тебе туда попасть…
– Я знаю, – перебила его она. – Ключ под ковриком у двери.
– Да… А откуда ты это знаешь?
– Но, Питер, – протянула она, и в голосе ее звучала обида, – я вообще много чего знаю, поэтому ко мне и обращаются.
– Ладно, хорошо. Спасибо тебе.
– Не стоит. Ну а что с Марго? Как там она? – спросила Лиза.
– Марго? Нормально.
– Ты к ней заезжал?
– Да, сегодня утром, и…
– Нет, я имею в виду, в больницу. Как, разве ты не слышал? Она возвращалась из банка домой и застала у себя грабителей. Только представь, три ограбления в один день! Ты, Марго, Сара! Что происходит? Ты вообще что-нибудь понимаешь?
– Нет, – ответил Эванс. – Все это очень странно.
– Это точно. Весьма даже странно.
– Ну а что с Марго?
– Ах, да. Ну, насколько я поняла, она вступила в схватку с этими парнями. И они ее сильно избили, кажется, она даже сознание потеряла. Я слышала, у нее подбит глаз, и когда полицейские начали расспрашивать ее о случившемся, она упала в обморок. Не могла двинуть ни рукой, ни ногой. Даже дышать перестала.
– Шутишь, что ли?
– Да ничего я не шучу. У меня был долгий и очень подробный разговор с детективом, который там был. Это он сказал, что она не могла двигаться и дышать, ну а потом они вызвали «Скорую» и отвезли ее в больницу. Весь день бедняжка находилась в реанимации. Врачи ждут, когда она придет в себя, чтобы расспросить о синем кольце.
– Каком еще синем кольце?
– Ну, перед тем как вырубиться, она что-то бормотала о каком-то синем кольце или синем кольце смерти.
– Синее кольцо смерти… – пробормотал Эванс. – Что это означает?
– Они сами не знают. А Марго еще не может говорить. Случайно не знаешь, она принимала наркотики?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76