Черная летная куртка тоже не радовала глаз. Обтягивающая черная мини-юбка могла бы поправить положение, но голые молочно-белые ляжки и идиотские ботиночки на низком каблуке полностью все перечеркивали.
Конечно, это на его, Кэркленда, личный вкус: в конце концов, они здесь в лифте не для чего-нибудь, а по чисто профессиональным причинам. Мисс Пандольфини, примерно двадцати семи лет от роду, является ветераном разведбюро полиции «Минитменов» с трехлетним стажем. Она полицейский регистратор, опытный и хорошо подготовленный специалист по секретным операциям.
– Двадцать шестое июля, – сказала она, глядя прямо перед собой на двери лифта, – 19 часов 53 минуты, дело № 23054. – Она повернула голову к Кэркленду. – Сопровождаю лейтенанта Кэркленда, отдел убийств, Центральное отделение, допрос по делу, место – Платинум-Мэнор. Все, что я вижу и слышу, с этого момента будет фиксироваться, лейтенант.
Кэркленд кивнул:
– Хорошо.
С виду ни за что не скажешь, что в ее глаза вмонтированы кибертелекамеры и защищенный регистрирующий модуль, в чем и заключается пре-лесть системы. С момента включения модуля все, что мисс Пандольфини видит и слышит, становится документом, пригодным для представления в суде. Ее записи даже лучше тех, что можно получить со скрытых камер, потому что модуль ее памяти опломбирован в суде и может быть вскрыт только в присутствии судьи. Ни одна попытка чуждого вмешательства не укроется от внимания официального судебного эксперта.
Несмотря на ее сходство с вампиром, Кэркленд был очень доволен, что Вал сейчас рядом с ним.
Дверь лифта скользнула в сторону. Выйдя из кабины, Кэркленд огляделся и сразу же остановился, Пандольфини – тоже. Коридор, ведущий от лифта, был совсем коротким – метров шесть-семь. Это был частный вход в две квартиры-люкс в кондоминимуме. Слева от лифта стояли трое в защитной темно-серой армейской экипировке – от шлемов с отражающими забралами до полужестких кирас, армированных перчаток и обуви. У двоих в руках были армейские короткоствольные карабины, у третьего – полуавтоматическая винтовка. С другой стороны лифта стояли еще двое бойцов с карабинами.
Кэркленд мгновенно понял, что если это засада, то они с Пандольфини, можно считать, уже мертвы.
– Мы копы, – выпалил он. Это надо было сказать немедленно.
Троица приблизилась. Тот, что с полуавтоматом, встал посредине и заговорил тусклым скрипучим голосом. Кэркленд подумал, что голос синтезирован компьютером.
– Ваши документы.
– Оба вооружены, – это сказал кто-то еще. Наверное, у кого-то из них сенсор, детектор оружия.
Кэркленд медленно откинул левую полу куртки, медленно полез во внутренний карман, потом так же медленно достал оттуда свой полицейский значок.
– Кэркленд, – назвался он, – лейтенант Кэркленд, отдел по расследованию убийств.
– Кто второй? – проскрипел охранник с полуавтоматом.
– Сержант-детектив Вал Пандольфини.
– По какому вы делу, лейтенант?
У Кэркленда устала рука, и он убрал значок во внутренний карман. Пандольфини сделала то же самое.
– Я здесь по официальному полицейскому расследованию, а вы-то кто, черт подери?
– Агент два-девять-пять, командир наряда, агентство «Бэрнот Эскорт», отдел чрезвычайных ситуаций.
– Отлично. А не могли бы вы убраться с дороги?
– Я свяжусь с командованием, – ответил два-девять-пять. – Постойте пока.
Его тон действовал Кэркленд у на нервы, но он терпел и стоял спокойно. Он сталкивался с охранниками из агентств тысячу раз, многие из них были настоящими психопатами. Остальные – просто сумасшедшие. У «Бэрнот», по слухам, репутация неплохая, но это не значит, что у среднего их оперативника нормальный психотип. Береженого Бог бережет.
– Скажите, – заговорил бэрнотовский агент, – кто у вас старший, лейтенант?
– Капитан Энрикес.
– Верно. Проходите.
– Спасибо, приятель.
Агент «2-9-5» проводил Кэркленда до двери и нажал кнопку интеркома. Дверь скользнула в сторону, и Кэркленд вступил в маленькую, отделанную сверкающими мраморными панелями комнату, в которой стояло несколько предметов антикварной мебели. Пандольфини встала рядом и обвела взглядом комнату – она знала, куда смотреть. В тот же момент дверь, ведущая в апартаменты, скользнула в сторону, вошел человек в белой куртке слуги и приблизился к Кэркленду.
– Чем могу помочь, сэр?
– Мне нужен мистер Охара.
– Прошу извинить, – сказал слуга, – но мистера Охары сейчас нет.
– Правда? – Кэркленд поднял брови, будто от удивления. – А может, ты проверишь еще разок? Мой хороший приятель только что видел, как мистер Охара с двумя подружками подъехал к дому. А если его все же нет, то мы с детективом Пандольфини сядем и будем здесь сидеть, пока мистер Охара сам не поймет, что он уже дома. И знаешь, приятель, лучше ты ему прямо так и скажи.
Слуга на мгновение нахмурился, затем скользнул обратно к двойным дверям.
Двумя минутами позже Кэркленд уже шел по отделанному прозрачным пластиком балкону, с которого открывалась панорама огромного ботанического сада Платинум-Мэнор. Его рекламу он видел где-то на территории и в подземном гараже. Допрос Охары не должен означать, что Кэркленд подозревает его в каком-то преступлении, в нарушении законов Филадельфии. Кэркленд просто уточняет ситуацию. Это официальная версия сегодняшнего визита. На этот раз Охара встретил его в черном атласном халате и комнатных туфлях. Увешанный золотыми украшениями, с видом властелина мира, он восседал на бархатном диване и снисходительно улыбался. На столике возле дивана стояла в ведерке со льдом бутылка шампанского, а рядом с ней тарелка икры. На том же диване расположилась парочка блондинок, которые выглядели законченными нимфоманками, только и ждущими употребления. Обе были голые, похожие друг на друга как две капли воды и не выказывали ни малейшего желания хоть как-то прикрыться.
– Добрый вечер, лейтенант! – сказал Охара. – Чем могу помочь?
Кэркленд сначала собирался представить детектива Пандольфини, но по здравом размышлении оставил эту затею. Вопрос Охары требовал прямого ответа.
– Не могли бы вы объяснить, почему вы скрываете информацию, важную для расследования убийства?
– Прошу прощения?
– Роберт Найман, Стивен Джордж, Томас Харрис. Когда вы стали руководителем «Экзотек», все трое были переведены в Отдел Специальных Проектов в Джерментауне. Вы говорили, что реорганизовали структуру «Экзотек», и это правда, но все эти изменения были завершены в течение первых шести месяцев вашей работы. Найман, Джордж и Харрис не получили новых назначений в этот период вплоть до взрыва в Отделе Специальных Проектов.
– Прошу извинить, лейтенант, – Охара все еще говорил с видом падишаха, – но вы оперируете ложными сведениями.
– Да? А я так не думаю.
–Трое несчастных, о которых вы говорите, получили новые назначения задолго до инцидента в Отделе Специальных Проектов.
А вот это – вранье. Интуиция и раньше подсказывала Кэркленду, что этот человек врет. Но на этот раз в его распоряжении была не только интуиция. Он получил бумаги из офиса вице-президента КФК, парня по имени Торакидо Бунтаро. В них говорилось, что Найман, Джордж и Харрис получили новые назначения все-таки после того инцидента. Это подтверждал и директор «Экзотек» по кадрам. Кэркленд был совершенно убежден, что Охара новыми назначениями либо расплатился с этими тремя за услуги, либо выдал аванс за молчание. Вопрос состоит в том, что же эти трое, теперь уже убитые, видели или сделали в Отделе Специальных Проектов, чтобы заслужить такую любовь Охары.
Может, они грозили о чем-то проболтаться? Не сам ли Охара организовал их устранение? – Тогда, в Сиэтле, вы работали на компанию «Серетек». Руководили огромным биоинженерным проектом. Один из главных исполнителей проекта погиб в автокатастрофе, которую департамент полиции Сиэтла квалифицировал как подозрительную. Кое-какая информация по проекту исчезла. Вскоре после этого вы покинули «Серетек».
– Да, я ушел оттуда, – ответил Охара, улыбаясь во весь рот. – Вы должны помнить, лейтенант, я ведь подвергся нападению в собственном доме, лечился больше года, а потом решил начать все сначала.
– Когда вы встретились с человеком по имени Джон Брендон Конвей?
– А почему вы об этом спрашиваете?
– Простите, но я первый задал вопрос.
– Конечно же я слышал это имя. Да его любой слышал.
Вот это правда. Конвей – посредник, один из самых серьезных и труднодоступных. Он работает на многонациональные корпорации и на правительства. Его сделки оцениваются пятнадцатизначными суммами.
– Ну, – заметил Кэркленд, – все про него только слышали, а вот вы его видели. В Торонто. Наверное, там вы ему и продали информацию, которую украли в корпорации «Серетек».
– Лейтенант, взвешивайте свои слова, – холодно парировал Охара, – я могу начать судебное преследование за клевету.
– Следовательно, вы опровергаете то, что я сейчас сказал?
– Определенно.
– Насколько я понимаю, вы отвергаете также, что использовали эту сделку для приобретения места в Совете «Коно-Фурата-Ко Интернэйшнл»?
– Я не делал ничего подобного.
Охара продолжал блистать улыбкой, но Кэркленд заметил трещину в броне – уголок левого глаза Охары стал подергиваться. Может быть, это просто мышечный спазм, вызванный усталостью, но Кэркленд думал, что дело не в этом. Этот тип вел себя слишком самоуверенно для человека, у которого такие проблемы.
Кэркленд надеялся, что детектив Пандольфини засекла это подергивание.
– Ладно, «Серетек» – это старая история и вообще не имеет никакого отношения к Филадельфии. Да и то, как вы пролезли в Совет КФК, полиции не касается. Я спрашивал вас из чистого любопытства.
– Вы очень любопытный человек, лейтенант!
Кэркленд кивнул. Замечание Охары вовсе не было дружелюбным, но пока что можно воспринимать его как комплимент.
– А теперь вернемся к вопросу о ваших погибших служащих. Найман, Джордж и Харрис работали в отделе Специальных Проектов. Последние посты, которые они занимали, образуют лестницу, которая ведет прямо к вам. Как вы думаете, что бы это могло значить?
– Вы профессиональный детектив, – отреагировал Охара, – вы мне и объясните.
– Я задал вопрос, мистер Охара.
– Я не обязан заниматься предположениями.
– Правда? Это интересно! – Кэркленд достал из кармана куртки сложенный лист бумаги. – Это копия меморандума. Возможно, вы его еще не видели, потому что сегодня рано уехали из офиса. Приказ вице-президента КФК всем «без исключения и изъятия» руководителям и сотрудникам корпорации оказывать содействие полицейскому расследованию смертей Роберта Наймана, Стивена Джорджа и Томаса Харриса. «Без исключения и изъятия» – это цитата.
– Могу я взглянуть?
Кэркленд сложил бумагу и опустил обратно в карман куртки.
– Как вы понимаете, это мой экземпляр. Я уверен, вас в офисе ожидает точно такой же.
Левое веко Охары задергалось сильнее.
– Так что же вы делаете по поводу этих событий? Найман, Джордж, Харрис. Потом вы. Что бы это значило?
Улыбка Охары на мгновение угасла.
– Не имею ни малейшего представления. – сказал он.
– Возможно, вы– следующий.
– Следующий? В каком смысле?
– Следующий, кого должны убить. – Это смешно!
– Правда? Тогда почему вооруженные охранники стерегут вашу дверь?
– Простая предосторожность. – Против чего?
– Мы живем в мире насилия, лейтенант!
– А может быть, «Серетек» хочет вернуть украденную у нее информацию? Может, они хотят отомстить? Может быть, тот, кто убил трех ваших служащих, просто мстил? Может быть, то, что произошло в Джерментауне, сделало его несчастным?
– Я… я ничего об этом не знаю.
– Харрис руководил джерментаунской группой и докладывал непосредственно вам. Следовательно, вы были полностью в курсе всех дел Отдела Специальных Проектов.
– Я руководитель «Экзотек». В конце концов, я контролировал все ее группы и подразделения, а не только Специальные Проекты.
– То есть вы хотите сказать, что группа, которая принесла вам забойные хиты столетия, такие как чип «Вызов Эбберлета», работала сама собой? И вы не обращали на нее какого-то особого внимания, не помогали ей больше, чем любому другому отделу «Экзотек»?
Охара откинул голову и тихо засмеялся.
– Конечно, я принимал участие в руководстве отделом СП и не вижу в этом ничего противозаконного.
– Не видите?
Веко Охары продолжало дергаться. Кэркленд посмотрел на него и сказал:
– В прошлый раз, когда мы с вами беседовали, а может – в позапрошлый, вы сказали, что Роберт Найман был простым исследователем до того, как вы его продвинули. Верно?
– Несомненно.
– Да, это очень мило, но я недавно просмотрел послужные документы, и они говорят о Наймане нечто другое.
– Что вы имеете в виду?
– Найман был магом.
– Это не так!
– Это именно так! – У Кэркленда были и копии личных дел, и показания свидетелей, которые удалось откопать его детективам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Конечно, это на его, Кэркленда, личный вкус: в конце концов, они здесь в лифте не для чего-нибудь, а по чисто профессиональным причинам. Мисс Пандольфини, примерно двадцати семи лет от роду, является ветераном разведбюро полиции «Минитменов» с трехлетним стажем. Она полицейский регистратор, опытный и хорошо подготовленный специалист по секретным операциям.
– Двадцать шестое июля, – сказала она, глядя прямо перед собой на двери лифта, – 19 часов 53 минуты, дело № 23054. – Она повернула голову к Кэркленду. – Сопровождаю лейтенанта Кэркленда, отдел убийств, Центральное отделение, допрос по делу, место – Платинум-Мэнор. Все, что я вижу и слышу, с этого момента будет фиксироваться, лейтенант.
Кэркленд кивнул:
– Хорошо.
С виду ни за что не скажешь, что в ее глаза вмонтированы кибертелекамеры и защищенный регистрирующий модуль, в чем и заключается пре-лесть системы. С момента включения модуля все, что мисс Пандольфини видит и слышит, становится документом, пригодным для представления в суде. Ее записи даже лучше тех, что можно получить со скрытых камер, потому что модуль ее памяти опломбирован в суде и может быть вскрыт только в присутствии судьи. Ни одна попытка чуждого вмешательства не укроется от внимания официального судебного эксперта.
Несмотря на ее сходство с вампиром, Кэркленд был очень доволен, что Вал сейчас рядом с ним.
Дверь лифта скользнула в сторону. Выйдя из кабины, Кэркленд огляделся и сразу же остановился, Пандольфини – тоже. Коридор, ведущий от лифта, был совсем коротким – метров шесть-семь. Это был частный вход в две квартиры-люкс в кондоминимуме. Слева от лифта стояли трое в защитной темно-серой армейской экипировке – от шлемов с отражающими забралами до полужестких кирас, армированных перчаток и обуви. У двоих в руках были армейские короткоствольные карабины, у третьего – полуавтоматическая винтовка. С другой стороны лифта стояли еще двое бойцов с карабинами.
Кэркленд мгновенно понял, что если это засада, то они с Пандольфини, можно считать, уже мертвы.
– Мы копы, – выпалил он. Это надо было сказать немедленно.
Троица приблизилась. Тот, что с полуавтоматом, встал посредине и заговорил тусклым скрипучим голосом. Кэркленд подумал, что голос синтезирован компьютером.
– Ваши документы.
– Оба вооружены, – это сказал кто-то еще. Наверное, у кого-то из них сенсор, детектор оружия.
Кэркленд медленно откинул левую полу куртки, медленно полез во внутренний карман, потом так же медленно достал оттуда свой полицейский значок.
– Кэркленд, – назвался он, – лейтенант Кэркленд, отдел по расследованию убийств.
– Кто второй? – проскрипел охранник с полуавтоматом.
– Сержант-детектив Вал Пандольфини.
– По какому вы делу, лейтенант?
У Кэркленда устала рука, и он убрал значок во внутренний карман. Пандольфини сделала то же самое.
– Я здесь по официальному полицейскому расследованию, а вы-то кто, черт подери?
– Агент два-девять-пять, командир наряда, агентство «Бэрнот Эскорт», отдел чрезвычайных ситуаций.
– Отлично. А не могли бы вы убраться с дороги?
– Я свяжусь с командованием, – ответил два-девять-пять. – Постойте пока.
Его тон действовал Кэркленд у на нервы, но он терпел и стоял спокойно. Он сталкивался с охранниками из агентств тысячу раз, многие из них были настоящими психопатами. Остальные – просто сумасшедшие. У «Бэрнот», по слухам, репутация неплохая, но это не значит, что у среднего их оперативника нормальный психотип. Береженого Бог бережет.
– Скажите, – заговорил бэрнотовский агент, – кто у вас старший, лейтенант?
– Капитан Энрикес.
– Верно. Проходите.
– Спасибо, приятель.
Агент «2-9-5» проводил Кэркленда до двери и нажал кнопку интеркома. Дверь скользнула в сторону, и Кэркленд вступил в маленькую, отделанную сверкающими мраморными панелями комнату, в которой стояло несколько предметов антикварной мебели. Пандольфини встала рядом и обвела взглядом комнату – она знала, куда смотреть. В тот же момент дверь, ведущая в апартаменты, скользнула в сторону, вошел человек в белой куртке слуги и приблизился к Кэркленду.
– Чем могу помочь, сэр?
– Мне нужен мистер Охара.
– Прошу извинить, – сказал слуга, – но мистера Охары сейчас нет.
– Правда? – Кэркленд поднял брови, будто от удивления. – А может, ты проверишь еще разок? Мой хороший приятель только что видел, как мистер Охара с двумя подружками подъехал к дому. А если его все же нет, то мы с детективом Пандольфини сядем и будем здесь сидеть, пока мистер Охара сам не поймет, что он уже дома. И знаешь, приятель, лучше ты ему прямо так и скажи.
Слуга на мгновение нахмурился, затем скользнул обратно к двойным дверям.
Двумя минутами позже Кэркленд уже шел по отделанному прозрачным пластиком балкону, с которого открывалась панорама огромного ботанического сада Платинум-Мэнор. Его рекламу он видел где-то на территории и в подземном гараже. Допрос Охары не должен означать, что Кэркленд подозревает его в каком-то преступлении, в нарушении законов Филадельфии. Кэркленд просто уточняет ситуацию. Это официальная версия сегодняшнего визита. На этот раз Охара встретил его в черном атласном халате и комнатных туфлях. Увешанный золотыми украшениями, с видом властелина мира, он восседал на бархатном диване и снисходительно улыбался. На столике возле дивана стояла в ведерке со льдом бутылка шампанского, а рядом с ней тарелка икры. На том же диване расположилась парочка блондинок, которые выглядели законченными нимфоманками, только и ждущими употребления. Обе были голые, похожие друг на друга как две капли воды и не выказывали ни малейшего желания хоть как-то прикрыться.
– Добрый вечер, лейтенант! – сказал Охара. – Чем могу помочь?
Кэркленд сначала собирался представить детектива Пандольфини, но по здравом размышлении оставил эту затею. Вопрос Охары требовал прямого ответа.
– Не могли бы вы объяснить, почему вы скрываете информацию, важную для расследования убийства?
– Прошу прощения?
– Роберт Найман, Стивен Джордж, Томас Харрис. Когда вы стали руководителем «Экзотек», все трое были переведены в Отдел Специальных Проектов в Джерментауне. Вы говорили, что реорганизовали структуру «Экзотек», и это правда, но все эти изменения были завершены в течение первых шести месяцев вашей работы. Найман, Джордж и Харрис не получили новых назначений в этот период вплоть до взрыва в Отделе Специальных Проектов.
– Прошу извинить, лейтенант, – Охара все еще говорил с видом падишаха, – но вы оперируете ложными сведениями.
– Да? А я так не думаю.
–Трое несчастных, о которых вы говорите, получили новые назначения задолго до инцидента в Отделе Специальных Проектов.
А вот это – вранье. Интуиция и раньше подсказывала Кэркленду, что этот человек врет. Но на этот раз в его распоряжении была не только интуиция. Он получил бумаги из офиса вице-президента КФК, парня по имени Торакидо Бунтаро. В них говорилось, что Найман, Джордж и Харрис получили новые назначения все-таки после того инцидента. Это подтверждал и директор «Экзотек» по кадрам. Кэркленд был совершенно убежден, что Охара новыми назначениями либо расплатился с этими тремя за услуги, либо выдал аванс за молчание. Вопрос состоит в том, что же эти трое, теперь уже убитые, видели или сделали в Отделе Специальных Проектов, чтобы заслужить такую любовь Охары.
Может, они грозили о чем-то проболтаться? Не сам ли Охара организовал их устранение? – Тогда, в Сиэтле, вы работали на компанию «Серетек». Руководили огромным биоинженерным проектом. Один из главных исполнителей проекта погиб в автокатастрофе, которую департамент полиции Сиэтла квалифицировал как подозрительную. Кое-какая информация по проекту исчезла. Вскоре после этого вы покинули «Серетек».
– Да, я ушел оттуда, – ответил Охара, улыбаясь во весь рот. – Вы должны помнить, лейтенант, я ведь подвергся нападению в собственном доме, лечился больше года, а потом решил начать все сначала.
– Когда вы встретились с человеком по имени Джон Брендон Конвей?
– А почему вы об этом спрашиваете?
– Простите, но я первый задал вопрос.
– Конечно же я слышал это имя. Да его любой слышал.
Вот это правда. Конвей – посредник, один из самых серьезных и труднодоступных. Он работает на многонациональные корпорации и на правительства. Его сделки оцениваются пятнадцатизначными суммами.
– Ну, – заметил Кэркленд, – все про него только слышали, а вот вы его видели. В Торонто. Наверное, там вы ему и продали информацию, которую украли в корпорации «Серетек».
– Лейтенант, взвешивайте свои слова, – холодно парировал Охара, – я могу начать судебное преследование за клевету.
– Следовательно, вы опровергаете то, что я сейчас сказал?
– Определенно.
– Насколько я понимаю, вы отвергаете также, что использовали эту сделку для приобретения места в Совете «Коно-Фурата-Ко Интернэйшнл»?
– Я не делал ничего подобного.
Охара продолжал блистать улыбкой, но Кэркленд заметил трещину в броне – уголок левого глаза Охары стал подергиваться. Может быть, это просто мышечный спазм, вызванный усталостью, но Кэркленд думал, что дело не в этом. Этот тип вел себя слишком самоуверенно для человека, у которого такие проблемы.
Кэркленд надеялся, что детектив Пандольфини засекла это подергивание.
– Ладно, «Серетек» – это старая история и вообще не имеет никакого отношения к Филадельфии. Да и то, как вы пролезли в Совет КФК, полиции не касается. Я спрашивал вас из чистого любопытства.
– Вы очень любопытный человек, лейтенант!
Кэркленд кивнул. Замечание Охары вовсе не было дружелюбным, но пока что можно воспринимать его как комплимент.
– А теперь вернемся к вопросу о ваших погибших служащих. Найман, Джордж и Харрис работали в отделе Специальных Проектов. Последние посты, которые они занимали, образуют лестницу, которая ведет прямо к вам. Как вы думаете, что бы это могло значить?
– Вы профессиональный детектив, – отреагировал Охара, – вы мне и объясните.
– Я задал вопрос, мистер Охара.
– Я не обязан заниматься предположениями.
– Правда? Это интересно! – Кэркленд достал из кармана куртки сложенный лист бумаги. – Это копия меморандума. Возможно, вы его еще не видели, потому что сегодня рано уехали из офиса. Приказ вице-президента КФК всем «без исключения и изъятия» руководителям и сотрудникам корпорации оказывать содействие полицейскому расследованию смертей Роберта Наймана, Стивена Джорджа и Томаса Харриса. «Без исключения и изъятия» – это цитата.
– Могу я взглянуть?
Кэркленд сложил бумагу и опустил обратно в карман куртки.
– Как вы понимаете, это мой экземпляр. Я уверен, вас в офисе ожидает точно такой же.
Левое веко Охары задергалось сильнее.
– Так что же вы делаете по поводу этих событий? Найман, Джордж, Харрис. Потом вы. Что бы это значило?
Улыбка Охары на мгновение угасла.
– Не имею ни малейшего представления. – сказал он.
– Возможно, вы– следующий.
– Следующий? В каком смысле?
– Следующий, кого должны убить. – Это смешно!
– Правда? Тогда почему вооруженные охранники стерегут вашу дверь?
– Простая предосторожность. – Против чего?
– Мы живем в мире насилия, лейтенант!
– А может быть, «Серетек» хочет вернуть украденную у нее информацию? Может, они хотят отомстить? Может быть, тот, кто убил трех ваших служащих, просто мстил? Может быть, то, что произошло в Джерментауне, сделало его несчастным?
– Я… я ничего об этом не знаю.
– Харрис руководил джерментаунской группой и докладывал непосредственно вам. Следовательно, вы были полностью в курсе всех дел Отдела Специальных Проектов.
– Я руководитель «Экзотек». В конце концов, я контролировал все ее группы и подразделения, а не только Специальные Проекты.
– То есть вы хотите сказать, что группа, которая принесла вам забойные хиты столетия, такие как чип «Вызов Эбберлета», работала сама собой? И вы не обращали на нее какого-то особого внимания, не помогали ей больше, чем любому другому отделу «Экзотек»?
Охара откинул голову и тихо засмеялся.
– Конечно, я принимал участие в руководстве отделом СП и не вижу в этом ничего противозаконного.
– Не видите?
Веко Охары продолжало дергаться. Кэркленд посмотрел на него и сказал:
– В прошлый раз, когда мы с вами беседовали, а может – в позапрошлый, вы сказали, что Роберт Найман был простым исследователем до того, как вы его продвинули. Верно?
– Несомненно.
– Да, это очень мило, но я недавно просмотрел послужные документы, и они говорят о Наймане нечто другое.
– Что вы имеете в виду?
– Найман был магом.
– Это не так!
– Это именно так! – У Кэркленда были и копии личных дел, и показания свидетелей, которые удалось откопать его детективам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42