Она сказал Акбару:
— Перед тем, как тушить огонь, надо сначала выяснить, что горит.
Через некоторое время они связались с Первым Администратором Энфом, который также вел наблюдение за Сенатом. Энф был в ярости.
— Вы его слышали?! «Принцесса и ее штаб хранят молчание»! Ситуация еще только развивается. Дальше будет еще хуже. «Арамадия» висит на орбите и игнорирует нас. Впрочем, в любом случае спасибо Толику Йару за поддержку.
Лейя сказала:
— Они знают меня. Они знают его. Пусть он говорит, что хочет. Я сама выступлю перед Сенатом — но не сегодня, я не хочу перекрикивать Перамиса.
Когда Перамис предложил дать возможность выступить Найлу Спаару, Акбар стал багровым от ярости.
— Это абсурд! Бенни не должен давать ему разрешения!
Лейя покачала головой.
— Он не может воспрепятствовать этому.
— Но йеветы — не члены Новой Республики! Найл Спаар не имеет права использовать дипломатические каналы.
Энф сказал:
— Если вице-король обратится к Сенату по дипломатическому каналу, это обращение будет транслироваться в каждом мире Новой Республики. Позвольте мне связаться со специалистами по сетевым операциям. Они смогут остановить передачу.
Лейя сказала:
— Нет. Я не боюсь того, что он может сказать. Если вице-король не хочет говорить со мной, пусть говорит с кем хочет. По крайней мере, мы поймем в чем дело.
Когда Бен-Кил-Нам разрешил показ выступления Найла Спаара, Лейя сказала:
— Я говорила, что он не сможет воспрепятствовать. Давайте смотреть внимательно. Я не хочу ничего пропустить.
Глобальная сеть новостей Корусканта и Независимая сеть новостей Новой Республики были предупреждены агентами из штаба Перамиса о возможности неожиданных осложнений в Сенате.
В студию Глобальной сети попала любительская запись взлета «Арамадии». Впрочем, таких записей было уже немало в Корусканте, слишком много свидетелей было у этого события, и многие захотели снять взлет «Арамадии» на свои рекордеры.
Совершенно случайно начало этой записи захватило момент, когда один из полицейских, охранявших порт, падает на землю под ударом взрывной волны от включенных двигателей.
Запись, попавшая в Независимую сеть, была сделана с гораздо большего расстояния. Ее снимал один любитель, интересующийся космическими кораблями, прямо с балкона своей спальни, и на ней не было таких подробных деталей. Но журналистам Независимой сети удалось максимально подробно снять повреждения, причиненные неожиданным взлетом огромного корабля, в том числе и одетые в саваны трупы, лежащие на земле, или погруженные на спидеры скорой помощи.
Найл Спаар внимательно изучил передачи Глобальной и Независимой сетей. Как он и ожидал, между неверными начались разногласия. То, что он увидел в новостях, было весьма поучительно. Необходимо было понять, как мыслят неверные, чтобы уметь находить и использовать их слабости, и изучение информационных передач неверных очень этому способствовало.
Но вице-король с трудом мог поверить в эту безумную абсурдность, свидетелем которой он был. Иногда ему казалось, что это просто спектакль, что в жизни такого не может быть.
Мысль, что у неверных позволено было открыто высказываться против высшего лидера, без страха быть убитыми на месте, — мысль, что собрание государственных деятелей может слушать иностранца, даже после того, как этот иностранец нанес прямое оскорбление всему государству — все это для йевет было просто невероятным. Если бы Найл Спаар сам не был свидетелем этому, он бы не поверил.
Тело и дух неверных фатально погрязли в отвратительной скверне. Несмотря на всю свою многочисленность, они слабы потому, что не могут сложиться в великое целое. Эти презренные воплощения мерзости трусливы, алчны, удивительно неразумны и при этом еще имеют глупость доверять иностранцу больше чем друг другу. Никто из них не заслуживает ни малейшего уважения. И самый презренный из них — Тиг Перамис, предатель, чье лицо видно сейчас на мониторах.
Взглянув на него, Найл Спаар подумал: «Они будут убивать тебя медленно и мучительно, когда узнают, что ты сделал. И ты этого заслуживаешь».
Когда прозвучал сигнал о соединении с Сенатом, Найл Спаар сказал:
— Да, сенатор. Я здесь.
Хирам Дрейсон откинувшись на спинку кресла, наблюдал, как на экране монитора в Сенате появилось лицо Найла Спаара. Дрейсон надеялся, хотя и не слишком, что на мониторе будет видно хоть что-то из внутреннего оборудования «Арамадии». Но йеветы, похоже, особенно тщательно старались не допустить этого. Пространство позади Найла Спаара было абсолютно темным. Зная, что конструкторы кораблей всегда стараются использовать по максимуму все доступное пространство, Дрейсон подозревал, что здесь используется какой-то экран, физический или электронный.
Вице-король начал свое выступление:
— Перед тем, как я начну, я хотел бы выразить свое глубочайшее сожаление о несчастных случаях, произошедших в порту в результате нашего взлета. С прискорбием я узнал, что наши предупреждения о взлете не были услышаны, и «радиус безопасности» вокруг «Арамадии» не был очищен. Мы не имели намерений причинять кому-либо вред. Мы взлетели из порта, чтобы избежать конфликта, а не чтобы его развязать.
Дрейсон пробормотал:
— Так-так, интересно…
— Я сожалею о несчастных случаях, но не могу взять ответственность за них. Более трех дней мы запрашивали разрешения покинуть Корускант. Свидетелями этому являются трое членов вашего Сената, и они могут подтвердить, что мы получали в ответ только молчание. Мы предупредили диспетчеров Восточного Порта, что поднимем корабль без разрешения, если нам не оставят другого выбора. Ответом на это было окружение нашего корабля солдатами и замена наземного персонала агентами спецслужб.
Дрейсон подумал: «Еще интереснее…Сейчас они, конечно, поверят любой клевете на разведку…» Энф выдохнул:
— О звезды! Разве хоть что-то из этого может быть правдой? Мы не слышали никаких запросов…
Лейя не выдержала:
— Сделайте одолжение, заткнитесь.
Сейчас почти все места в Сенате были заняты. Множество народа столпилось у стен, в коридорах и между рядами мест. Шестиметровое изображение Найла Спаара на огромных мониторах приковывало их внимание гораздо сильнее, чем кто-либо стоящий на трибуне.
Найл Спаар продолжал:
— Стало ясно, что правительство Лейи Органы намеревается задержать нас здесь против нашей воли, и мы не можем более ждать. «Арамадия» — дипломатический корабль. Она недостаточно вооружена, чтобы отражать нападение регулярных войск. Я уверен, что те из вас, кто думает, что они знают Лейю Органу, сомневаются, что она может отдать приказ солдатам напасть на дипломатический корабль. Я сам общался с ней долгое время, и мне тоже было трудно поверить, пока я не получил прямые доказательства ее вероломства.
Экран мигнул и изображениеНайла Спаара сменилось изображением обожженных и искореженных металлических обломков.
— То, что вы видите сейчас — это обломки разведывательного корабля Новой Республики, который вторгся в суверенное пространство Дасханской Лиги четыре дня назад. Он самоуничтожился, когда был обнаружен нашим патрульным кораблем, но мы смогли установить его назначение и происхождение.
В этот момент аудитория в Сенате, и все, кто смотрел прямую трансляцию с Корусканта на других планетах, увидели на одном из обломков опознавательные знаки Новой Республики — голубой герб с кольцом из звезд и золотым кругом.
Дрейсон наклонился вперед, всматриваясь в экран, потом вскочил на ноги.
— Что за… Это не беспилотный зонд! Это же не что иное как «плоская рыбка»!
Он ткнул в коммуникационный компьютер.
— Подтвердить.
«Подтверждено — Хирам Дрейсон».
— Вызвать Кайлза Л’Тота. Срочно.
«Вызов Кайлза Л’Тота…проверка…готово».
— Кайлз, это Дрейсон. Это не один из твоих кораблей сейчас показывают по всем каналам?
Директор Института, видимо, тоже смотрел передачу. Каким-то слабым и дрожащим голосом он ответил:
— Да… Это, видимо, «Астролябия». Она не выходит на связь, хотя должна была доложить об окончании работ в системе Доорник-1142 еще четыре часа назад.
— Четыре часа? Вице-король говорит, что это случилось четыре дня назад.
— Я точно не могу сказать насчет времени, но вице-король не прав — «Астролябия» не выполняла там шпионскую миссию, это была обычная исследовательская работа.
Принцесса Лейя побледнела, когда три тела в красных мешках для трупов мелькнули на экране.
Найл Спаар сказал:
— К сожалению, нам не удалось обнаружить выживших. Мы нашли только три мертвых тела, которые мы готовы вернуть. Но теперь мы не можем и не хотим иметь дело с президентом Лейей Органой Соло. Своими действиями она доказала, что все, сказанное ею — ложь. Она агитировала за полное доверие на переговорах и в это же время посылала шпионов в наши территории. Она делала вид, что согласна заключить договор, и в то же время намеревалась ослабить нашу позицию путем шпионажа. Я не знаю, что она еще может предпринять, чтобы укрепить свою власть. Я был очень разочарован, когда узнал, что она так не уважает идеалы, к которым стремится Новая Республика. В настоящий момент я, моя дипломатическая миссия, и мой экипаж заключены внутри планетарного щита Корусканта. Нас держит под прицелом боевой крейсер Флота Метрополии. Единственное, чего мы хотим — только вернуться в наш родной мир. Но принцесса Лейя лишает нас свободы, о защите которой она так любит говорить. Я прошу председателя Сената и всех представителей миров Новой Республики использовать все возможное влияние, чтобы убедить принцессу отказаться от ее безрассудного агрессивного и ненужного курса, открыть щит и позволить нам вернуться домой.
Лицо Найла Спаара исчезло с мониторов. Зал Сената взорвался хором злых голосов. Лейя крикнула:
— Выключите это! Выключите!
Энф выключил монитор, и на какое-то время в кабинете воцарилась тишина. Акбар повернулся к окну, сильно взволнованный. Он просто сказал:
— Это несчастье.
Лейя потрясенно сказала:
— Он извратил все…Как это могло случиться? Он сыграл на их сильнейшем страхе.
Энф умоляюще взглянул на нее:
— Лейя, мы должны что-то сделать…
Она кивнула.
— Свяжитесь с генералом Бэйнторфом. Прикажите ему открыть щит. Отзовите «Бриллиант». Пусть они улетают. Пусть Бенни назначит представителей для приема мертвых тел.
Энф, казалось, был рад поскорее убраться.
— Да, принцесса.
Дрейсон прошептал:
— Безупречно сыграно…
Он стоял перед монитором, скрестив руки на груди, и наблюдая, как сенатор Перамис и сенатор Ходидиджии обсуждали возможность выхода своих миров из состава Новой Республики. Три других мира, представленные в Сенате их наследственными правителями, собрались последовать их примеру, пока Бен-Кил-Нам не приостановил сессию.
Дрейсон еще раз просмотрел выступление вице-короля, и с восхищением сказал:
— Абсолютно безупречно…
«Но что-то тут странно, вице-король. Что вам даст ослабление власти Лейи и возмущение в Сенате?». Дрейсон повернулся к коммуникационному компьютеру.
— Вызвать Этана А’Бата.
«Вызов Этана А’Бата…ожидание…проверка…».
— Адмирал Акбар?
Большой каламари отвернулся от окна.
— Да, Лейя?
— Почему один из наших кораблей оказался в пространстве Дасханской Лиги? Вы что-нибудь знаете об этом?
Акбар смущенно сказал:
— Я не знаю…
— Постарайтесь узнать это для меня.
— Лейя, куда вы сейчас идете?
— Домой, чтобы подумать об отставке.
— Лейя…
— Не спорьте со мной. Не сейчас. Может быть, завтра.
В оперативном штабе на авианосце «Отважный» в это время было почти пусто, там оставались только два генерала, несущие тяжелое бремя. Генерал Этан А’Бат был обременен осознанием того, что он должен делать, а генерал Хэн Соло был подавлен осознанием того, что должно случиться.
Уже более двух часов А’Бат пытался связаться лично с принцессой Лейей. Однако все его попытки были неудачны.
Он связывался со штабом флота, с информационным центром, с сильно расстроенным первым администратором, с необычно молчаливым адмиралом Акбаром, с протокольным дроидом Лейи, с полудюжиной ее помощников. Но сама Лейя как будто исчезла, и никто из тех, с кем говорил А’Бат, не испытывал особого желания ее искать.
Наконец, Акбар весьма неохотно согласился передать в резиденцию Лейи сообщение А’Бата о желании поговорить с ней лично. После этого началось мучительное ожидание в тягостной тишине.
Когда, наконец, на мониторе появилось лицо Лейи, Хэн очень испугался, увидев, какое оно мертвенно-бледное и печальное. Лейя тихо сказала:
— Генерал А’Бат?
Ее голос был хриплым, как будто перед этим она плакала. Хэн пришел в еще большее уныние. А’Бат, казалось, тоже на какой-то момент пришел в замешательство.
— Принцесса, спасибо, что нашли время поговорить со мной.
— Адмирал Акбар сказал, что у вас есть важная информация для меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
— Перед тем, как тушить огонь, надо сначала выяснить, что горит.
Через некоторое время они связались с Первым Администратором Энфом, который также вел наблюдение за Сенатом. Энф был в ярости.
— Вы его слышали?! «Принцесса и ее штаб хранят молчание»! Ситуация еще только развивается. Дальше будет еще хуже. «Арамадия» висит на орбите и игнорирует нас. Впрочем, в любом случае спасибо Толику Йару за поддержку.
Лейя сказала:
— Они знают меня. Они знают его. Пусть он говорит, что хочет. Я сама выступлю перед Сенатом — но не сегодня, я не хочу перекрикивать Перамиса.
Когда Перамис предложил дать возможность выступить Найлу Спаару, Акбар стал багровым от ярости.
— Это абсурд! Бенни не должен давать ему разрешения!
Лейя покачала головой.
— Он не может воспрепятствовать этому.
— Но йеветы — не члены Новой Республики! Найл Спаар не имеет права использовать дипломатические каналы.
Энф сказал:
— Если вице-король обратится к Сенату по дипломатическому каналу, это обращение будет транслироваться в каждом мире Новой Республики. Позвольте мне связаться со специалистами по сетевым операциям. Они смогут остановить передачу.
Лейя сказала:
— Нет. Я не боюсь того, что он может сказать. Если вице-король не хочет говорить со мной, пусть говорит с кем хочет. По крайней мере, мы поймем в чем дело.
Когда Бен-Кил-Нам разрешил показ выступления Найла Спаара, Лейя сказала:
— Я говорила, что он не сможет воспрепятствовать. Давайте смотреть внимательно. Я не хочу ничего пропустить.
Глобальная сеть новостей Корусканта и Независимая сеть новостей Новой Республики были предупреждены агентами из штаба Перамиса о возможности неожиданных осложнений в Сенате.
В студию Глобальной сети попала любительская запись взлета «Арамадии». Впрочем, таких записей было уже немало в Корусканте, слишком много свидетелей было у этого события, и многие захотели снять взлет «Арамадии» на свои рекордеры.
Совершенно случайно начало этой записи захватило момент, когда один из полицейских, охранявших порт, падает на землю под ударом взрывной волны от включенных двигателей.
Запись, попавшая в Независимую сеть, была сделана с гораздо большего расстояния. Ее снимал один любитель, интересующийся космическими кораблями, прямо с балкона своей спальни, и на ней не было таких подробных деталей. Но журналистам Независимой сети удалось максимально подробно снять повреждения, причиненные неожиданным взлетом огромного корабля, в том числе и одетые в саваны трупы, лежащие на земле, или погруженные на спидеры скорой помощи.
Найл Спаар внимательно изучил передачи Глобальной и Независимой сетей. Как он и ожидал, между неверными начались разногласия. То, что он увидел в новостях, было весьма поучительно. Необходимо было понять, как мыслят неверные, чтобы уметь находить и использовать их слабости, и изучение информационных передач неверных очень этому способствовало.
Но вице-король с трудом мог поверить в эту безумную абсурдность, свидетелем которой он был. Иногда ему казалось, что это просто спектакль, что в жизни такого не может быть.
Мысль, что у неверных позволено было открыто высказываться против высшего лидера, без страха быть убитыми на месте, — мысль, что собрание государственных деятелей может слушать иностранца, даже после того, как этот иностранец нанес прямое оскорбление всему государству — все это для йевет было просто невероятным. Если бы Найл Спаар сам не был свидетелем этому, он бы не поверил.
Тело и дух неверных фатально погрязли в отвратительной скверне. Несмотря на всю свою многочисленность, они слабы потому, что не могут сложиться в великое целое. Эти презренные воплощения мерзости трусливы, алчны, удивительно неразумны и при этом еще имеют глупость доверять иностранцу больше чем друг другу. Никто из них не заслуживает ни малейшего уважения. И самый презренный из них — Тиг Перамис, предатель, чье лицо видно сейчас на мониторах.
Взглянув на него, Найл Спаар подумал: «Они будут убивать тебя медленно и мучительно, когда узнают, что ты сделал. И ты этого заслуживаешь».
Когда прозвучал сигнал о соединении с Сенатом, Найл Спаар сказал:
— Да, сенатор. Я здесь.
Хирам Дрейсон откинувшись на спинку кресла, наблюдал, как на экране монитора в Сенате появилось лицо Найла Спаара. Дрейсон надеялся, хотя и не слишком, что на мониторе будет видно хоть что-то из внутреннего оборудования «Арамадии». Но йеветы, похоже, особенно тщательно старались не допустить этого. Пространство позади Найла Спаара было абсолютно темным. Зная, что конструкторы кораблей всегда стараются использовать по максимуму все доступное пространство, Дрейсон подозревал, что здесь используется какой-то экран, физический или электронный.
Вице-король начал свое выступление:
— Перед тем, как я начну, я хотел бы выразить свое глубочайшее сожаление о несчастных случаях, произошедших в порту в результате нашего взлета. С прискорбием я узнал, что наши предупреждения о взлете не были услышаны, и «радиус безопасности» вокруг «Арамадии» не был очищен. Мы не имели намерений причинять кому-либо вред. Мы взлетели из порта, чтобы избежать конфликта, а не чтобы его развязать.
Дрейсон пробормотал:
— Так-так, интересно…
— Я сожалею о несчастных случаях, но не могу взять ответственность за них. Более трех дней мы запрашивали разрешения покинуть Корускант. Свидетелями этому являются трое членов вашего Сената, и они могут подтвердить, что мы получали в ответ только молчание. Мы предупредили диспетчеров Восточного Порта, что поднимем корабль без разрешения, если нам не оставят другого выбора. Ответом на это было окружение нашего корабля солдатами и замена наземного персонала агентами спецслужб.
Дрейсон подумал: «Еще интереснее…Сейчас они, конечно, поверят любой клевете на разведку…» Энф выдохнул:
— О звезды! Разве хоть что-то из этого может быть правдой? Мы не слышали никаких запросов…
Лейя не выдержала:
— Сделайте одолжение, заткнитесь.
Сейчас почти все места в Сенате были заняты. Множество народа столпилось у стен, в коридорах и между рядами мест. Шестиметровое изображение Найла Спаара на огромных мониторах приковывало их внимание гораздо сильнее, чем кто-либо стоящий на трибуне.
Найл Спаар продолжал:
— Стало ясно, что правительство Лейи Органы намеревается задержать нас здесь против нашей воли, и мы не можем более ждать. «Арамадия» — дипломатический корабль. Она недостаточно вооружена, чтобы отражать нападение регулярных войск. Я уверен, что те из вас, кто думает, что они знают Лейю Органу, сомневаются, что она может отдать приказ солдатам напасть на дипломатический корабль. Я сам общался с ней долгое время, и мне тоже было трудно поверить, пока я не получил прямые доказательства ее вероломства.
Экран мигнул и изображениеНайла Спаара сменилось изображением обожженных и искореженных металлических обломков.
— То, что вы видите сейчас — это обломки разведывательного корабля Новой Республики, который вторгся в суверенное пространство Дасханской Лиги четыре дня назад. Он самоуничтожился, когда был обнаружен нашим патрульным кораблем, но мы смогли установить его назначение и происхождение.
В этот момент аудитория в Сенате, и все, кто смотрел прямую трансляцию с Корусканта на других планетах, увидели на одном из обломков опознавательные знаки Новой Республики — голубой герб с кольцом из звезд и золотым кругом.
Дрейсон наклонился вперед, всматриваясь в экран, потом вскочил на ноги.
— Что за… Это не беспилотный зонд! Это же не что иное как «плоская рыбка»!
Он ткнул в коммуникационный компьютер.
— Подтвердить.
«Подтверждено — Хирам Дрейсон».
— Вызвать Кайлза Л’Тота. Срочно.
«Вызов Кайлза Л’Тота…проверка…готово».
— Кайлз, это Дрейсон. Это не один из твоих кораблей сейчас показывают по всем каналам?
Директор Института, видимо, тоже смотрел передачу. Каким-то слабым и дрожащим голосом он ответил:
— Да… Это, видимо, «Астролябия». Она не выходит на связь, хотя должна была доложить об окончании работ в системе Доорник-1142 еще четыре часа назад.
— Четыре часа? Вице-король говорит, что это случилось четыре дня назад.
— Я точно не могу сказать насчет времени, но вице-король не прав — «Астролябия» не выполняла там шпионскую миссию, это была обычная исследовательская работа.
Принцесса Лейя побледнела, когда три тела в красных мешках для трупов мелькнули на экране.
Найл Спаар сказал:
— К сожалению, нам не удалось обнаружить выживших. Мы нашли только три мертвых тела, которые мы готовы вернуть. Но теперь мы не можем и не хотим иметь дело с президентом Лейей Органой Соло. Своими действиями она доказала, что все, сказанное ею — ложь. Она агитировала за полное доверие на переговорах и в это же время посылала шпионов в наши территории. Она делала вид, что согласна заключить договор, и в то же время намеревалась ослабить нашу позицию путем шпионажа. Я не знаю, что она еще может предпринять, чтобы укрепить свою власть. Я был очень разочарован, когда узнал, что она так не уважает идеалы, к которым стремится Новая Республика. В настоящий момент я, моя дипломатическая миссия, и мой экипаж заключены внутри планетарного щита Корусканта. Нас держит под прицелом боевой крейсер Флота Метрополии. Единственное, чего мы хотим — только вернуться в наш родной мир. Но принцесса Лейя лишает нас свободы, о защите которой она так любит говорить. Я прошу председателя Сената и всех представителей миров Новой Республики использовать все возможное влияние, чтобы убедить принцессу отказаться от ее безрассудного агрессивного и ненужного курса, открыть щит и позволить нам вернуться домой.
Лицо Найла Спаара исчезло с мониторов. Зал Сената взорвался хором злых голосов. Лейя крикнула:
— Выключите это! Выключите!
Энф выключил монитор, и на какое-то время в кабинете воцарилась тишина. Акбар повернулся к окну, сильно взволнованный. Он просто сказал:
— Это несчастье.
Лейя потрясенно сказала:
— Он извратил все…Как это могло случиться? Он сыграл на их сильнейшем страхе.
Энф умоляюще взглянул на нее:
— Лейя, мы должны что-то сделать…
Она кивнула.
— Свяжитесь с генералом Бэйнторфом. Прикажите ему открыть щит. Отзовите «Бриллиант». Пусть они улетают. Пусть Бенни назначит представителей для приема мертвых тел.
Энф, казалось, был рад поскорее убраться.
— Да, принцесса.
Дрейсон прошептал:
— Безупречно сыграно…
Он стоял перед монитором, скрестив руки на груди, и наблюдая, как сенатор Перамис и сенатор Ходидиджии обсуждали возможность выхода своих миров из состава Новой Республики. Три других мира, представленные в Сенате их наследственными правителями, собрались последовать их примеру, пока Бен-Кил-Нам не приостановил сессию.
Дрейсон еще раз просмотрел выступление вице-короля, и с восхищением сказал:
— Абсолютно безупречно…
«Но что-то тут странно, вице-король. Что вам даст ослабление власти Лейи и возмущение в Сенате?». Дрейсон повернулся к коммуникационному компьютеру.
— Вызвать Этана А’Бата.
«Вызов Этана А’Бата…ожидание…проверка…».
— Адмирал Акбар?
Большой каламари отвернулся от окна.
— Да, Лейя?
— Почему один из наших кораблей оказался в пространстве Дасханской Лиги? Вы что-нибудь знаете об этом?
Акбар смущенно сказал:
— Я не знаю…
— Постарайтесь узнать это для меня.
— Лейя, куда вы сейчас идете?
— Домой, чтобы подумать об отставке.
— Лейя…
— Не спорьте со мной. Не сейчас. Может быть, завтра.
В оперативном штабе на авианосце «Отважный» в это время было почти пусто, там оставались только два генерала, несущие тяжелое бремя. Генерал Этан А’Бат был обременен осознанием того, что он должен делать, а генерал Хэн Соло был подавлен осознанием того, что должно случиться.
Уже более двух часов А’Бат пытался связаться лично с принцессой Лейей. Однако все его попытки были неудачны.
Он связывался со штабом флота, с информационным центром, с сильно расстроенным первым администратором, с необычно молчаливым адмиралом Акбаром, с протокольным дроидом Лейи, с полудюжиной ее помощников. Но сама Лейя как будто исчезла, и никто из тех, с кем говорил А’Бат, не испытывал особого желания ее искать.
Наконец, Акбар весьма неохотно согласился передать в резиденцию Лейи сообщение А’Бата о желании поговорить с ней лично. После этого началось мучительное ожидание в тягостной тишине.
Когда, наконец, на мониторе появилось лицо Лейи, Хэн очень испугался, увидев, какое оно мертвенно-бледное и печальное. Лейя тихо сказала:
— Генерал А’Бат?
Ее голос был хриплым, как будто перед этим она плакала. Хэн пришел в еще большее уныние. А’Бат, казалось, тоже на какой-то момент пришел в замешательство.
— Принцесса, спасибо, что нашли время поговорить со мной.
— Адмирал Акбар сказал, что у вас есть важная информация для меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32