— Да, сэр. — Карабин с трудом скрыл своё облегчение. — Доброй ночи, сэр.
— Доброго дня, Майор. — Бересик показал на часы. Они показывали время в виде зелёных цифр: пятнадцать тридцать восемь — три тридцать восемь пополудни.
— Правильно. Хорошего сна, сэр.
Командор улыбнулся и ушёл.
Через девяносто минут последнее судно, которому оставалось свернуть парус, Буфорд, корабль класса Звёздный Лорд, принадлежащий Лёгкой Кавалерии, сообщил о готовности к прыжку.
Майор Миклос Карабин стоял в центре голотанка.
— Мистер Рит, — обратился он к прыжковому инженеру. — Унесите нас отсюда.
— Так точно, сэр. Прыжковые двигатели готовы. Начинаем последовательность.
Первый из двух предупреждающих сигналов прозвучал по Невидимой Истине. Секундой позже, более грубый звук просигналил, что корабль готов к переносу через гиперкосмос.
— Сэр, я у меня цел... явлен.. — Сперва ясный голос оператора сенсоров, затих и задрожал, когда Двигатели Керни-Фушидо разгорелись в глубине громадного бронированного корпуса Корабля Войны, прожгли дыру во вселенной и пронесли корабль через неё в пустоту гиперкосмоса. Когда Истина вновь появилась в надире следующей путевой точки флота, выкрикнутые слова, казалось, продолжили свой бег. — ...сяогн... иближающиеся Прыжковые Корабли.
— Повтори. — Карабин задрожал, когда его тело освобождалось от боли в животе — эффекта гиперпрыжка.
— Сэр, мне кажется, я видел ЭМП/тахионные огни приближающихся прыжковых Кораблей, когда мы уходили из системы, — произнёс техник. — Если это было на самом деле, есть хороший шанс, что кто-то знает о нас.
— Проиграй назад запись.
Карабин смотрел через плечо техника, оператор в этот момент проиграл последние секунды записей сенсоров Корабля Войны. Большая часть сенсоров не показывала графическое отображение зоны, которую они перекрывали. Обычно данные состояли из «водопада дисплеев», показывая яркие пятна в местах, где проявлялись контакты. Не являясь настолько знакомым с этой системой, как Сержант Маргарет Калп, Майор опознал широкий белый пучок, как электромагнитный импульс, созданный Прыжковым Кораблём. След проявился только за несколько секунд до того, как отключился экран, перегруженный собственным излучением Истины. Когда он очистился вновь, боевой крейсер уже очутился в новой точке пространства.
— Какова вероятность того, что это отражение наших двигателей? — Бровь офицера исказилась, когда он попытался обдумать мимолётный контакт.
— Возможно, но я не думаю так, сэр. — Калп вновь повторил короткую запись. — Мы обменивались записями с другими кораблями все последние месяцы, включая записи сенсоров наших собственных кораблей. Я уже видел ЭМП роспись нашего корабля с каждой возможной точки, и это не то.
Калп знал все о сенсорах. О нем говорили, что он был лучшим.
Карабин напрягся, заведя руки за спину, и распрямился до щелчка в позвоночнике. Временами казалось, что он провёл на ногах слишком много.
— Хорошо. Я сделаю запись об этом. Я не думаю, что нам придётся беспокоится об этом. Мы ушли до того, как он появился в системе. Даже если это был Клановец, он не сможет отследить нас. Никто не может проследить за кораблём через гиперкосмос, даже Кланы.
Возвращаясь к наблюдательному месту на мостике, Карабин упал в жёсткое, даже некомфортабельное кресло. Несколько минут он работал с клавиатурой командной консоли станции. Введённая запись была короткой. «Незадолго до прыжка был зафиксирован аномальный ЭМП сигнал. По результатам сканирования никаких выводов сделано не было». Он подписал сообщение световым пером и отправил запись в память компьютера.
Отодвинувшись от консоли, Карабин побродил вокруг контрольной палубы, заглядывая через плечи техников, до того, как занял позицию в центре мостика. Через десять минут наблюдения за миниатюрными кораблями, плывущими в воздухе над палубой, он забыл об инциденте.
29
Боевой Крейсер КВС Невидимая Истина
Экспедиционное Войско Змей
Глубокая периферия
30 Декабря 3058 1600 часов.
Морган Хасек-Дэвион стоял, облокотившись на закрытый люк третьего грузового трюма Невидимой Истины. По обоим сторонам трехметрового чёрного стального люка стояли безликие громады бронированных пехотинцев. Хотя большие воины и не обладали внушительной мощью своих противников из Клана, появление двухметровых фигур смущало взгляд.
Пленённые члены Клана, которые были погружены в огромный грузовой трюм, как казалось, совершенно не боялись закованных в броню пехотинцев. За те две недели, в течение которых эти люди были вынужденными гостями экспедиционного войска, не было изменений в холодной, каменной решимости тех, кто отказался дать клятву верности.
— Теперь слушайте, это последний раз, когда я обращаюсь к вам. — Усиленный голос Моргана эхом разнёсся по стальному трюму. — Если вы хотите дать свою клятву верности экспедиционному войску, делайте это сейчас.
Он опустил маленький, ручной микрофон и подождал. Группа Воинов заволновалась, но никто из Клановцев не сдвинулся с места. Он ожидал подобного, но чувствовал себя обязанным дать заключённым последний шанс.
— Хорошо, — кивнул Морган, ощущая боль от этого жеста. — Вы заслужили объяснения того, что произойдёт с вами. Вы будете помещены на борт Шаттлов и отправитесь внутрь звёздной системы. Там вас высадят в наиболее подходящем для выживания месте, которое мы только сможем найти. Мы обеспечим вас всеми теми продуктами, инструментами и материалами, которыми сможем. Вам не будут даны устройства связи или оружие, кроме топоров и ножей.
— Если экспедиционное войско закончит свою миссию, я пошлю кого-нибудь забрать вас. Как вы будете выживать до этого момента, зависит от вас. Мне действительно жалко, что приходится делать это, но обстоятельства не дают мне выбора. Удачи.
Отворачиваясь от застывших лиц, Морган передал микрофон в руки бывшего офицера Ком Гвардии, который начал зачитывать инструкции.
— Слушайте. Когда будет названо ваше имя, проходите к выходу. Если будете сотрудничать, то все пройдёт мягко и быстро. Если нет... — Голос офицера оборвался. Он взглянул на команду облачённых в броню пехотинцев. Все в трюме поняли, что он имел в виду.
— Черт, как я ненавижу это, — выдохнул Морган, подходя к Ариане Винстон, которая наблюдала за событиями все это время. — Это ведь кровавая расправа. Неужели они не видят этого.
— Я думаю, видят. — Ответила Винстон, поправляя свой короткий зелёный пиджак. — Они выбрали изгнание, а не помощь нам, варварам из Внутренней Сферы, в завоевании родных миров их Кланов. Основываясь на том, что они знают, они догадываются, что мы собираемся на Страну Мечты или Аркадию, но не на Хантресс. Помогли бы вы им, если бы они собирались вторгнуться на Новый Сиртис или Катиль?
— Нет, я думаю, нет. — Произнёс Морган, потом кивнул. — Это просто бесполезная трата.
— Да, это так, но вы ничего не можете сделать с этим. Они не будут обвинять вас в этом. Воины могли бы, но гражданские не будут ненавидеть вас за то, что вы не убили их. Пойдём.
Морган отдал салют лейтенанту, командующему отделением бронированной пехоты, и открыл запор люка. Поворачивающиеся петли открывающейся двери громко прозвучали на весь трюм, заставив офицера повторить имена тех, кто отказался от службы экспедиционному войску. Ступив в люк, Морган оглянулся на людей, идущих к другому выходу из трюма. Сцена болезненно напоминала ему старые фотографии, которые он однажды видел, на которых невинные гражданские погружались на борт вагонов из-за того, что один безумный человек считал их опасными для расовой чистоты.
Милостивый Боже, я думал, что мы ушли от этого, уводя врага в места, где мы могли бы забыть о нем. Я не забуду.
Люк наконец захлопнулся, отрезая его от пленённых в бою людей.
На борту нескольких самых больших кораблей экспедиционного войска происходили подобные сцены с меньшей или большей долей сострадания. На борту Бернлада, Прыжкового Корабля Рыцарей, по настоянию Полковника Пола Мастерса большая часть Клановских Гражданских была оставлена, Майор Сэр Гайнард был назначен во главу погрузочного процесса. В соответствии с пожеланиями его командиров он делал все возможное, чтобы оградить своё подразделение от этого ужаса. Противоположное этому по характеру событие прошло на борту Сияющего Когтя. Пленные были помещены на борт Шаттла в соответствии с алфавитным порядком, без оглядки на чин, позицию или семейные связи. Пехотинцы Лирана желали отделаться от этой работы как можно быстрее.
Невзирая на то, каким образом было закончено задание, последний Клановец, пилот аэрокосмического истребителя Воарт, занял своё место на полу нижнего грузового трюма Шаттла Лансер класса Оверлорд, принадлежащего Лёгкой Кавалерии, через три часа после начала операции. Несколько самых больших Шаттлов, приписанных к войску, было необходимо для того, чтобы предоставить место всем Клановцам, которые не дали клятву верности. Было бы возможно завершить операцию, используя меньшее количество кораблей, но это требовало бы сделать несколько челночных переходов. Командный состав настоял на том, чтобы операция была закончена так быстро, как только возможно. При использовании больших транспортных кораблей, таких как Лансер, миссия могла бы быть закончена насколько возможно быстрее.
К несчастью для Клановцев, заточенных в пустом трюме Шаттла (как можно быстрее( значило четырнадцать дней пути. Стража и вспомогательный персонал, приписанный к кораблям, делали все возможное, чтобы сделать путешествие более переносимым. Насколько бы большими ни были трюмы корабля, они никогда не были предназначены для использования в роли помещений для пассажиров. Команда кораблей пыталась обеспечить их одеялами, матрасами и подушками, но их не хватало для всех. Пища состояла в основном из боевых рационов, заставляя добрый сердцем персонал делиться всем, что у них было с пленными. По сравнению с их нынешним состоянием большая часть заключённых считала, что выгрузка на планету спасёт их холодного, наполненного эхом ада грузового трюма.
Их целью был четвёртый мир восьмипланетной системы. Для обозначения его Командор Бересик использовал слово (Лии Шоре(, используя название порта Терры времён парусного плавания, из которого невозможно было скрыться. Имя подразумевало неприятное место безнадёжности и отчаяния.
На самом деле, когда команда Лансера, посмотрела на вечернее солнце, бросила первый взгляд на зеленые леса и нежные, пологие холмы, они оставили жалость к Клановцам. Военнопленные должны были основать новую колонию на прекрасной, приятной планете, в то время как Кавалеристы собирались начать атаку на миры врага, находясь так далеко от дома. Когда эта мысль укрепилась в их уме, улыбки и шутки отпали. Матросы из Внутренней Сферы, казалось, начинали злиться на пленных, считая, что Клановцы оставались на планете-саде, в то время как они сами собирались рисковать жизнью.
Несколькими часами после того, как Шаттл приземлился, Клановцы и те немногие припасы, которые могли были быть им выделены, были выгружены. Команда Лансера приготовила его к запуску. Без пожеланий удачи или шуток капитан корабля запустил двигатели, приподнимая стальное яйцо в небо на серебряном острие пламени. Когда громадный Шаттл оторвался от поверхности, остальные транспортники последовали за ним.
Наблюдая за тем, как земля исчезала под облаками, Лейтенант Салли Гутер, капитан Лансера, услышал наполненный гневом голос, проклинающий Призрачного Медведя и эту планету, и в то же время второй, другой.
— Ну что ж счастливо оставаться. Надеюсь, они все выберутся оттуда.
— Отставить, — приказал Гутер, не видя, кто говорит, но борясь с желанием согласиться с этими словами.
Флот уже покинул гравитационный колодец Лии Шоре, когда двери большой комнаты для брифингов Невидимой Истины распахнулись перед Генералом Винстон и её полковыми командирами.
— Хорошо, — произнесла она, устало садясь в своё привычное кресло. — Они на пути назад.
Морган уже сидевший во главе стола, кивнул и потянулся за чаем.
На другом конце комнаты Полковник Амис осторожно пригубил от чашки полной чёрного кофе.
— Наслаждайтесь этим сколько сможете, Полковник. — Морган натянуто улыбнулся. — Этот кофе последний из настоящего запаса. После этого, нам придётся обходится соей.
— Маршал, я бы хотел перевестись обратно во Внутреннюю Сферу. Это становится слишком тяжёлым. Мало того, что у нас заканчивается кофе. Этим утром я обнаружил, что у меня осталась только одна коробка сигар.
— Спасибо Господу, — произнесла Сандра Барклай.
— В чем дело, Санди? Ты не переносишь аромата настоящего табака?
— Переношу, не волнуйся, Эд, — улыбнулась Барклай, добавляя сахар в чай. — Но знаешь ли ты кого-нибудь, у кого был бы настоящий табак?
— Я уверен, Полковник Амис не знает ни одного обладателя хорошего табака, — вмешался Антонеску.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48