На этот раз машина вильнула
сильнее, а Кэп застонал.
- Она полетит с нами, - с готовностью повторил он. - Я больше не
посмею вам возражать. Больно. Больно.
НО МНЕ ЕЩЕ БОЛЬНЕЕ.
Когда он снова заговорил, его голос, казалось, прорывался откуда-то
издалека, сквозь набухшую кровью сеть боли, что неумолимо стягивала
его мозг.
- Вы передадите ей вот это, - сказал Энди и подал Кэпу сложенный
листок. - Сегодня же, но так, чтобы не вызвать подозрений.
Кэп засунул листок в нагрудный карман. Они подъезжали к Конторе;
слева потянулось двойное проволочное заграждение под током высокого
напряжения. Через каждые пятьдесят ярдов вспыхивали предупреждающие
сигналы.
- А теперь повторите важнейшие пункты, - сказал Энди. Кэп говорил
быстро и четко - сразу видна была выправка выпускника военной акаде-
мии.
- Я договорюсь о том, что вы полетите на армейском транспортном са-
молете в среду, а не в субботу. Я полечу с вами, третьей будет ваша
дочь. Два агента из сопровождения встретят нас в Эндрюсе. Я выясню у
Пака, где намечена дозаправка. Я спрошу об этом, когда свяжусь с ним
по поводу переноса рейса. Я должен передать вашей дочери записку. Я
передам ее после того, как поговорю с Паком, и сделаю это так, чтобы
не вызвать подозрений. Я также отправлю Джона Рэйнберда в Сан-Диего в
следующую среду. Вот, собственно, и все пункты.
- Да, - сказал Энди, - все. - Он откинулся на спинку сиденья и зак-
рыл глаза. В голове проносились беспорядочные обрывки прошлого и нас-
тоящего - соломинки на ветру. Неужели из этой затеи что-нибудь выйдет?
Не подписывает ли он смертный приговор им обоим? Теперь они знают, че-
го можно ждать от Чарли, своими глазами убедились. Случись что не так,
и они с Чарли закончат свой перелет в грузовом отсеке самолета. В зап-
ломбированных ящиках.
Кэп притормозил у контрольно-пропускного пункта, опустил боковое
стекло и отдал свою карточку из тонкого пластика дежурному, который
сунул ее в прорезь компьютера.
- Можете ехать, сэр, - сказал дежурный. Кэп нажал на педаль.
- Вот еще что, капитан Холлистер. Вы забудете о нашем разговоре.
Все, что мы здесь обсуждали, вы сделаете спонтанно. Ни с кем не сове-
туясь.
- Хорошо.
Эвди кивнул. Хорошего мало, но что будет, то и будет. Дело может
запросто кончиться эхом, ведь ему пришлось подтолкнуть Кэпа изо всех
сил, а кроме того Кэпу, выполняя его инструкции, придется идти против
своих убеждении. Не исключено, сработает высокое положение капитана
Холлистера. Или не сработает. Сейчас Знди был слишком измотан уста-
лостью и головной болью, чтобы взвешивать возможные последствия.
С огромным трудом он выбрался из машины, Кэпу пришлось поддержать
его под локоть. Холодная морось приятно освежила лицо, но он не сразу
это понял.
Агенты, покинувшие "бискайн", смотрели на него с брезгливостью, хо-
тя и старались не подавать виду. Один из них был Дон Джулз. На нем был
голубой спортивный свитер с надписью "НАЦИОНАЛЬНАЯ ОЛИМПИЙСКАЯ КОМАНДА
ПО ЛИТРОБОЛУ".
"Полюбуйтесь на рыхлого опустившегося наркомана, - смутно подума-
лось Энди. Он задыхался, глаза опять пощипывало. - Полюбуйтесь напос-
ледок, потому что если рыхлый дядя уйдет от вас на этот раз, он разво-
рошит к чертовой матери ваше осиное гнездо".
- Ну, ну, ну, - приговаривал Кэп и покровительственнонебрежно пох-
лопывал его по плечу.
"Ты только сделай, что тебе сказано, - думал Энди, с мрачной реши-
мостью сдерживая слезы; не дождутся они его слез, не дождутся. - Ты
только сделай, что тебе сказано, сукин ты сын".
Еще долго после ухода Кэпа Чарли лежала на кровати - она была бро-
шена, напугана, сбита с толку. Она буквально не знала, что и думать.
Он пришел полчаса назад, без четверти пять, и представился капита-
ном Холлистером ("но ты можешь смело называть меня Кэпом, меня так все
зовут"). Его доброе умное лицо немножко напомнило ей иллюстрации к
"Ветру в ивах". Где-то она его недавно видела... но она никак не могла
сообразить, пока Кэп не навел ее ка след. Это он проводил ее "домой"
после первого теста, когда мужчина в белом халате сбежал, оставив
дверь открытой. В тот момент она была как в тумане от потрясения, и
чувства вины, и... и еще от головокружительного торжества, поэтому не-
удивительно, что она его не сразу узнала. Даже если бы ее сопровождал
сам Джин Симмонс из рок-группы "Кисе", она бы и его, вполне возможно,
не заметила.
Манера говорить у Кэпа была мягкой, располагающей, и это сразу ее
насторожило.
Хокстеттер, сказал он, озабочен тем, что она объявила о своем отка-
зе участвовать в тестах, пока не увидится с отцом. Чарли подтвердила
это и замолчала, как в рот воды набрала... в основном от страха. Толь-
ко начни спорить с такой лисой, через пять минут твои доводы рухнут, и
черное представится белым, а белое черным. Уж лучше упереться рогом.
Надежнее. Но ее ждала неожиданность.
- Что ж, это твое право, - сказал он. Видимо, лицо у нее вытянулось
от изумления, потому что Кэп рассмеялся. - Придется кое-что утрясти,
но в принципе...
При словах "кое-что утрясти" она снова набычилась.
- Никаких больше тестов. Никаких поджогов. Хоть десять лет утрясай-
те.
- Ну, так много времени, я думаю, не понадобится, - сказал он, ни-
чуть не обидевшись. - Просто я должен, Чарли, кое с кем это согласо-
вать. К тому же бумажной волокиты у нас тут хватает. Но пока я буду
все устраивать, ты можешь ничего не зажигать. Даже свечку.
- Я и не хочу, - сказала она с металлом в голосе, не веря ни одному
его слову, не веря, что он что-то устроит. - И нс буду.
- Я постараюсь все уладить... к среде. Да-да, к среде я все улажу.
Вдруг он замолчал. Он склонил голову набок, словно прислушиваясь к
тому, чего не могла слышать она, не будучи настроена на эту волну.
Чарли озадаченно смотрела на него и уже собиралась спросить, что с
ним, но вовремя прикусила язык. В том, как он сидел, было что-то...
знакомое.
- Значит, в среду я его увижу? - робко спросила она.
- По-видимому, - ответил Кэп. Он поерзал на стуле и тяжело вздох-
нул. Их взгляды встретились, и на губах Кэпа появилась растерянная
улыбка... тоже знакомая. Ни к селу ни к городу он вдруг сказал: - Го-
ворят, твой папа классно играет в гольф.
Чарли захлопала глазами. Насколько ей было известно, папа в жизни
не держал в руках клюшку. Она открыла рот, чтобы сказать это... и
вдруг до нее дошло, даже голова закружилась от внезапной догадки.
(мистер Мерль! в точности как мистер Мерль!)
Мистер Мерль был одним из папиных клиентов в Нью-Йорке. Маленький
невзрачный блондин, застенчивая улыбка, очки в розовой оправе. Ему
тоже, как и другим клиентам, недоставало верить в себя. Он работал не
то в страховой компании, не то в банке. Папа за него очень переживал.
Все это - "рикошет". Из-за того, что папа его подтолкнул. И еще этот
рассказ, который он когда-то прочел, там было что-то плохое. И вдруг
мистер Мерль начал мучиться. Папа сказал, что этот "рикошет" вылез из
рассказа и давай прыгать в голове у мистера Мерля, как теннисный мяч,
только мяч бы потом остановился, а этот рассказ все лез и лез ему в
голову, совсем бы его скоро замучил. Чарли даже подумала: это папа
специально ей говорит "мистер Мерль замучается", а сам боится, что
мистер Мерль умрет. Поэтому он однажды попросил его задержаться и еще
раз его подтолкнул со словами: "Вы никогда не читали этот рассказ". И
у мистера Мерля сразу все прошло. Остается надеяться, сказал ей потом
папа, что он никогда не увидит фильм "Охотники за оленями". Что
имелось в виду, она так и не узнала.
У мистера Мерля, пока папа ему не помог, вид был точно такой же,
как сейчас у Кэпа.
Сомнения отпали: ее отец подтолкнул этого человека. У Чарли словно
крылья выросли. Ничего не слышать о нем, кроме самых общих слов от
Рэйнберда, да и то изредка, не видеть его так долго, не знать, где он,
и вдруг... странное чувство - будто он в комнате, успокаивает ее, го-
ворит, что он здесь, рядом. Неожиданно Кэп поднялся.
- Ну, мне пора. Мы еще увидимся, Чарли. Ни о чем не беспокойся:
Она хотела остановить его, расспросить об отце - где он, что с ним,
но язык прилип к гортани.
Кэп направился к выходу, остановился.
- Да, чуть не забыл. - Он пересек комнату, достал из нагрудного
кармана сложенный листок бумаги и протянул его Чарли. Онемевшая, она
взяла листок, бегло на него взглянула и спрятала в карман халатика. -
Кстати, когда будешь кататься верхом, берегись змей, - посоветовал он
доверительно. - Стоит лошади увидеть змею и она понесет. Проверено. У
нее...
Не договорив, Кэп принялся тереть висок. Он как-то осунулся, взгляд
стал рассеянным. Потом он обреченно тряхнул головой. И, попрощавшись,
вышел.
Чарли так и застыла посреди комнаты. Затем она достала записку,
развернула, прочла... и все изменилось.
Чарленок!
Первое. Когда прочтешь, отправь это в унитаз, ладно?
Второе. Если все пойдет так, как я наметил (как мне хотелось бы),
в следующую среду нас здесь уже не будет. Записку передаст тебе наш
человек, хотя он сам об этом не подозревает... поняла?
Третье. В среду в час дня ты должна быть в конюшнях. Придумай что
хочешь - если надо, зажги для них еще один костер. Но ты должна быть
там.
Четвертое, самое главное. Н е д о в е р я й э т о м у Д ж о н у
Р э й н б е р д у. Мои слова могут тебя огорчить. Я знаю, ты ему
верила. Но он очень опасный человек, Чарли. Ты все приняла за чистую
монету, оно и неудивительно, - по словам Холлистера, это такой актер,
хоть завтра Оскара давай. Так вот, он командовал людьми, которые
схватили нас у дома Грэнтера. Надеюсь, тебя это не слишком огорчит,
но, зная тебя, боюсь, что огорчит. Кому приятно узнать, что тебя
используют в своих целях. Чарли, запомни: если Рэйнберд появится, а
скорее всего он появится, о ч е н ь в а ж н о, чтобы ты вела себя с
ним так, будто ничего не произошло. В среду он нам помешать не сможет.
Чарли, мы полетим в Лос-Анджелес или в Чикаго. Я, кажется, приду-
мал, как организовать пресс-конференцию. Я рассчитываю на помощь Квин-
си, моего старого друга, который, наверное, пожалуй даже наверняка,
вылетит нам навстречу, надо только дать ему знать. А что такое
пресс-конференция? Это значит, что про нас узнает вся страна. Даже ес-
ли они нас опять куда-нибудь упрячут, по крайней мере мы будем вместе.
Надеюсь, ты хочешь этого не меньше, чем я.
Наше нынешнее положение можно было бы считать сносным, но они зас-
тавляют тебя поджигать, преследуя самые гнусные цели. Если ты сейчас
думаешь, "ну вот, опять куда-то бежать", поверь мне, это в последний
раз... и мама, я уверен, сказала бы то же самое.
Я по тебе соскучился, Чарли, и очень тебя люблю.
Папа
Мало что от той ночи запомнилось. Запомнилось, что среди ночи ей
стало жарко, она встала и погасила жар. Смутно запомнился сон - ощуще-
ние свободы,
(там впереди свет - там кончается лес и открывается равнина, по
которой Hекромансер будет нести ее не зная устали)
к которому примешивался страх и чувство потери. Так вот чье лицо
это было, вот кто ей все это время снился - Джон. Да разве она не
догадывалась? Разве не догадывалась
(леса горят, только не трогай лошадей, пожалуйста, не трогай лоша-
дей)
все это время?
Когда она утром проснулась, ночные страхи, и растерянность, и боль
от сознания, что ее предали, уже переплавлялись со всей неизбежностью
в гнев - твердый и пылающий, как алмаз.
Пусть только попробует помешать нам в среду, повторяла она про се-
бя. Пусть только попробует. Если все это правда, пусть только посмеет
показаться нам на глаза.
Ближе к обеду открылась дверь, и Рэйнберд вкатил свою тележку со
шваброй, полиролями, губками и тряпочками. Полы его белого халата раз-
вевались.
- Привет, Чарли, - сказал он.
Чарли сидела на кушетке и разглядывала книжку с картинками. Она
подняла глаза - бледненькая, неулыбчивая... настороженная. Кожа обтя-
нула скулы. С опозданием улыбнулась. Не ее улыбка, подумал Рэйнберд.
- Привет, Джон.
- Вид у тебя сегодня, Чарли, ты уж меня извини, неважнецкий.
- Я плохо спала.
- Правда? - Он был в курсе. Этот болван Хокстеттер закатил формен-
ную истерику по поводу того, что ночью температура в ее комнате подня-
лась на пять или шесть градусов. - Бедняга. Из-за папы?
- Наверно. - Она захлопнула книжку и встала. - Пойду полежу. Даже
разговаривать неохота.
- Ложись, ясное дело.
Он проводил ее взглядом и, когда дверь в спальню закрылась, отпра-
вился на кухню набрать воды в ведро. Странно она на него посмотрела. И
улыбнулась странно. Все это ему не понравилось. Плохо спала - что ж,
бывает. Все время от времени плохо спят, а утром кидаются на жен или
бессмысленно таращатся в газету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
сильнее, а Кэп застонал.
- Она полетит с нами, - с готовностью повторил он. - Я больше не
посмею вам возражать. Больно. Больно.
НО МНЕ ЕЩЕ БОЛЬНЕЕ.
Когда он снова заговорил, его голос, казалось, прорывался откуда-то
издалека, сквозь набухшую кровью сеть боли, что неумолимо стягивала
его мозг.
- Вы передадите ей вот это, - сказал Энди и подал Кэпу сложенный
листок. - Сегодня же, но так, чтобы не вызвать подозрений.
Кэп засунул листок в нагрудный карман. Они подъезжали к Конторе;
слева потянулось двойное проволочное заграждение под током высокого
напряжения. Через каждые пятьдесят ярдов вспыхивали предупреждающие
сигналы.
- А теперь повторите важнейшие пункты, - сказал Энди. Кэп говорил
быстро и четко - сразу видна была выправка выпускника военной акаде-
мии.
- Я договорюсь о том, что вы полетите на армейском транспортном са-
молете в среду, а не в субботу. Я полечу с вами, третьей будет ваша
дочь. Два агента из сопровождения встретят нас в Эндрюсе. Я выясню у
Пака, где намечена дозаправка. Я спрошу об этом, когда свяжусь с ним
по поводу переноса рейса. Я должен передать вашей дочери записку. Я
передам ее после того, как поговорю с Паком, и сделаю это так, чтобы
не вызвать подозрений. Я также отправлю Джона Рэйнберда в Сан-Диего в
следующую среду. Вот, собственно, и все пункты.
- Да, - сказал Энди, - все. - Он откинулся на спинку сиденья и зак-
рыл глаза. В голове проносились беспорядочные обрывки прошлого и нас-
тоящего - соломинки на ветру. Неужели из этой затеи что-нибудь выйдет?
Не подписывает ли он смертный приговор им обоим? Теперь они знают, че-
го можно ждать от Чарли, своими глазами убедились. Случись что не так,
и они с Чарли закончат свой перелет в грузовом отсеке самолета. В зап-
ломбированных ящиках.
Кэп притормозил у контрольно-пропускного пункта, опустил боковое
стекло и отдал свою карточку из тонкого пластика дежурному, который
сунул ее в прорезь компьютера.
- Можете ехать, сэр, - сказал дежурный. Кэп нажал на педаль.
- Вот еще что, капитан Холлистер. Вы забудете о нашем разговоре.
Все, что мы здесь обсуждали, вы сделаете спонтанно. Ни с кем не сове-
туясь.
- Хорошо.
Эвди кивнул. Хорошего мало, но что будет, то и будет. Дело может
запросто кончиться эхом, ведь ему пришлось подтолкнуть Кэпа изо всех
сил, а кроме того Кэпу, выполняя его инструкции, придется идти против
своих убеждении. Не исключено, сработает высокое положение капитана
Холлистера. Или не сработает. Сейчас Знди был слишком измотан уста-
лостью и головной болью, чтобы взвешивать возможные последствия.
С огромным трудом он выбрался из машины, Кэпу пришлось поддержать
его под локоть. Холодная морось приятно освежила лицо, но он не сразу
это понял.
Агенты, покинувшие "бискайн", смотрели на него с брезгливостью, хо-
тя и старались не подавать виду. Один из них был Дон Джулз. На нем был
голубой спортивный свитер с надписью "НАЦИОНАЛЬНАЯ ОЛИМПИЙСКАЯ КОМАНДА
ПО ЛИТРОБОЛУ".
"Полюбуйтесь на рыхлого опустившегося наркомана, - смутно подума-
лось Энди. Он задыхался, глаза опять пощипывало. - Полюбуйтесь напос-
ледок, потому что если рыхлый дядя уйдет от вас на этот раз, он разво-
рошит к чертовой матери ваше осиное гнездо".
- Ну, ну, ну, - приговаривал Кэп и покровительственнонебрежно пох-
лопывал его по плечу.
"Ты только сделай, что тебе сказано, - думал Энди, с мрачной реши-
мостью сдерживая слезы; не дождутся они его слез, не дождутся. - Ты
только сделай, что тебе сказано, сукин ты сын".
Еще долго после ухода Кэпа Чарли лежала на кровати - она была бро-
шена, напугана, сбита с толку. Она буквально не знала, что и думать.
Он пришел полчаса назад, без четверти пять, и представился капита-
ном Холлистером ("но ты можешь смело называть меня Кэпом, меня так все
зовут"). Его доброе умное лицо немножко напомнило ей иллюстрации к
"Ветру в ивах". Где-то она его недавно видела... но она никак не могла
сообразить, пока Кэп не навел ее ка след. Это он проводил ее "домой"
после первого теста, когда мужчина в белом халате сбежал, оставив
дверь открытой. В тот момент она была как в тумане от потрясения, и
чувства вины, и... и еще от головокружительного торжества, поэтому не-
удивительно, что она его не сразу узнала. Даже если бы ее сопровождал
сам Джин Симмонс из рок-группы "Кисе", она бы и его, вполне возможно,
не заметила.
Манера говорить у Кэпа была мягкой, располагающей, и это сразу ее
насторожило.
Хокстеттер, сказал он, озабочен тем, что она объявила о своем отка-
зе участвовать в тестах, пока не увидится с отцом. Чарли подтвердила
это и замолчала, как в рот воды набрала... в основном от страха. Толь-
ко начни спорить с такой лисой, через пять минут твои доводы рухнут, и
черное представится белым, а белое черным. Уж лучше упереться рогом.
Надежнее. Но ее ждала неожиданность.
- Что ж, это твое право, - сказал он. Видимо, лицо у нее вытянулось
от изумления, потому что Кэп рассмеялся. - Придется кое-что утрясти,
но в принципе...
При словах "кое-что утрясти" она снова набычилась.
- Никаких больше тестов. Никаких поджогов. Хоть десять лет утрясай-
те.
- Ну, так много времени, я думаю, не понадобится, - сказал он, ни-
чуть не обидевшись. - Просто я должен, Чарли, кое с кем это согласо-
вать. К тому же бумажной волокиты у нас тут хватает. Но пока я буду
все устраивать, ты можешь ничего не зажигать. Даже свечку.
- Я и не хочу, - сказала она с металлом в голосе, не веря ни одному
его слову, не веря, что он что-то устроит. - И нс буду.
- Я постараюсь все уладить... к среде. Да-да, к среде я все улажу.
Вдруг он замолчал. Он склонил голову набок, словно прислушиваясь к
тому, чего не могла слышать она, не будучи настроена на эту волну.
Чарли озадаченно смотрела на него и уже собиралась спросить, что с
ним, но вовремя прикусила язык. В том, как он сидел, было что-то...
знакомое.
- Значит, в среду я его увижу? - робко спросила она.
- По-видимому, - ответил Кэп. Он поерзал на стуле и тяжело вздох-
нул. Их взгляды встретились, и на губах Кэпа появилась растерянная
улыбка... тоже знакомая. Ни к селу ни к городу он вдруг сказал: - Го-
ворят, твой папа классно играет в гольф.
Чарли захлопала глазами. Насколько ей было известно, папа в жизни
не держал в руках клюшку. Она открыла рот, чтобы сказать это... и
вдруг до нее дошло, даже голова закружилась от внезапной догадки.
(мистер Мерль! в точности как мистер Мерль!)
Мистер Мерль был одним из папиных клиентов в Нью-Йорке. Маленький
невзрачный блондин, застенчивая улыбка, очки в розовой оправе. Ему
тоже, как и другим клиентам, недоставало верить в себя. Он работал не
то в страховой компании, не то в банке. Папа за него очень переживал.
Все это - "рикошет". Из-за того, что папа его подтолкнул. И еще этот
рассказ, который он когда-то прочел, там было что-то плохое. И вдруг
мистер Мерль начал мучиться. Папа сказал, что этот "рикошет" вылез из
рассказа и давай прыгать в голове у мистера Мерля, как теннисный мяч,
только мяч бы потом остановился, а этот рассказ все лез и лез ему в
голову, совсем бы его скоро замучил. Чарли даже подумала: это папа
специально ей говорит "мистер Мерль замучается", а сам боится, что
мистер Мерль умрет. Поэтому он однажды попросил его задержаться и еще
раз его подтолкнул со словами: "Вы никогда не читали этот рассказ". И
у мистера Мерля сразу все прошло. Остается надеяться, сказал ей потом
папа, что он никогда не увидит фильм "Охотники за оленями". Что
имелось в виду, она так и не узнала.
У мистера Мерля, пока папа ему не помог, вид был точно такой же,
как сейчас у Кэпа.
Сомнения отпали: ее отец подтолкнул этого человека. У Чарли словно
крылья выросли. Ничего не слышать о нем, кроме самых общих слов от
Рэйнберда, да и то изредка, не видеть его так долго, не знать, где он,
и вдруг... странное чувство - будто он в комнате, успокаивает ее, го-
ворит, что он здесь, рядом. Неожиданно Кэп поднялся.
- Ну, мне пора. Мы еще увидимся, Чарли. Ни о чем не беспокойся:
Она хотела остановить его, расспросить об отце - где он, что с ним,
но язык прилип к гортани.
Кэп направился к выходу, остановился.
- Да, чуть не забыл. - Он пересек комнату, достал из нагрудного
кармана сложенный листок бумаги и протянул его Чарли. Онемевшая, она
взяла листок, бегло на него взглянула и спрятала в карман халатика. -
Кстати, когда будешь кататься верхом, берегись змей, - посоветовал он
доверительно. - Стоит лошади увидеть змею и она понесет. Проверено. У
нее...
Не договорив, Кэп принялся тереть висок. Он как-то осунулся, взгляд
стал рассеянным. Потом он обреченно тряхнул головой. И, попрощавшись,
вышел.
Чарли так и застыла посреди комнаты. Затем она достала записку,
развернула, прочла... и все изменилось.
Чарленок!
Первое. Когда прочтешь, отправь это в унитаз, ладно?
Второе. Если все пойдет так, как я наметил (как мне хотелось бы),
в следующую среду нас здесь уже не будет. Записку передаст тебе наш
человек, хотя он сам об этом не подозревает... поняла?
Третье. В среду в час дня ты должна быть в конюшнях. Придумай что
хочешь - если надо, зажги для них еще один костер. Но ты должна быть
там.
Четвертое, самое главное. Н е д о в е р я й э т о м у Д ж о н у
Р э й н б е р д у. Мои слова могут тебя огорчить. Я знаю, ты ему
верила. Но он очень опасный человек, Чарли. Ты все приняла за чистую
монету, оно и неудивительно, - по словам Холлистера, это такой актер,
хоть завтра Оскара давай. Так вот, он командовал людьми, которые
схватили нас у дома Грэнтера. Надеюсь, тебя это не слишком огорчит,
но, зная тебя, боюсь, что огорчит. Кому приятно узнать, что тебя
используют в своих целях. Чарли, запомни: если Рэйнберд появится, а
скорее всего он появится, о ч е н ь в а ж н о, чтобы ты вела себя с
ним так, будто ничего не произошло. В среду он нам помешать не сможет.
Чарли, мы полетим в Лос-Анджелес или в Чикаго. Я, кажется, приду-
мал, как организовать пресс-конференцию. Я рассчитываю на помощь Квин-
си, моего старого друга, который, наверное, пожалуй даже наверняка,
вылетит нам навстречу, надо только дать ему знать. А что такое
пресс-конференция? Это значит, что про нас узнает вся страна. Даже ес-
ли они нас опять куда-нибудь упрячут, по крайней мере мы будем вместе.
Надеюсь, ты хочешь этого не меньше, чем я.
Наше нынешнее положение можно было бы считать сносным, но они зас-
тавляют тебя поджигать, преследуя самые гнусные цели. Если ты сейчас
думаешь, "ну вот, опять куда-то бежать", поверь мне, это в последний
раз... и мама, я уверен, сказала бы то же самое.
Я по тебе соскучился, Чарли, и очень тебя люблю.
Папа
Мало что от той ночи запомнилось. Запомнилось, что среди ночи ей
стало жарко, она встала и погасила жар. Смутно запомнился сон - ощуще-
ние свободы,
(там впереди свет - там кончается лес и открывается равнина, по
которой Hекромансер будет нести ее не зная устали)
к которому примешивался страх и чувство потери. Так вот чье лицо
это было, вот кто ей все это время снился - Джон. Да разве она не
догадывалась? Разве не догадывалась
(леса горят, только не трогай лошадей, пожалуйста, не трогай лоша-
дей)
все это время?
Когда она утром проснулась, ночные страхи, и растерянность, и боль
от сознания, что ее предали, уже переплавлялись со всей неизбежностью
в гнев - твердый и пылающий, как алмаз.
Пусть только попробует помешать нам в среду, повторяла она про се-
бя. Пусть только попробует. Если все это правда, пусть только посмеет
показаться нам на глаза.
Ближе к обеду открылась дверь, и Рэйнберд вкатил свою тележку со
шваброй, полиролями, губками и тряпочками. Полы его белого халата раз-
вевались.
- Привет, Чарли, - сказал он.
Чарли сидела на кушетке и разглядывала книжку с картинками. Она
подняла глаза - бледненькая, неулыбчивая... настороженная. Кожа обтя-
нула скулы. С опозданием улыбнулась. Не ее улыбка, подумал Рэйнберд.
- Привет, Джон.
- Вид у тебя сегодня, Чарли, ты уж меня извини, неважнецкий.
- Я плохо спала.
- Правда? - Он был в курсе. Этот болван Хокстеттер закатил формен-
ную истерику по поводу того, что ночью температура в ее комнате подня-
лась на пять или шесть градусов. - Бедняга. Из-за папы?
- Наверно. - Она захлопнула книжку и встала. - Пойду полежу. Даже
разговаривать неохота.
- Ложись, ясное дело.
Он проводил ее взглядом и, когда дверь в спальню закрылась, отпра-
вился на кухню набрать воды в ведро. Странно она на него посмотрела. И
улыбнулась странно. Все это ему не понравилось. Плохо спала - что ж,
бывает. Все время от времени плохо спят, а утром кидаются на жен или
бессмысленно таращатся в газету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53